Текст книги "Лимон и малиновое варенье (СИ)"

Автор книги: Ярозор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Девушка устало протёрла глаза.

– Да нету коек. Ты ж не думаешь, что мы там звери какие-то и специально не забираем людей в больницу. Я по-человечески понимаю тебя, но там положить просто некуда. Твоему другу дома в своей постели будет намного лучше, чем в больнице на неудобной кушетке.

Когда она ушла, я сел на диван рядом с Женей. Его лоб был влажным – от компресса, или температура всё-таки начала спадать?

– Вань… – слабо пробормотал он.

– Здесь я, Жень, здесь. Хочешь чего-нибудь?

– Ага. Не ложись спать на пол, ладно?

Я лёг лицом к нему, погладил по волосам – чтобы понять, спадает ли температура, конечно же.

– Прикольно… – невнятно прошептал Женя.

– Что прикольно?

– Ну, когда так гладят. Я, наверное, брежу, забей.

– Если тебе от этого полегчает, я могу ещё погладить, – чёрт, нужно срочно дать себе леща. Что ты несёшь, Вань?

– Погладь, – Женя улыбнулся и закрыл глаза.

Я снова коснулся его светлых волос. Они были мягкими и приятными на ощупь. Захотелось запустить в них всю ладонь, зарыться пальцами, что я и сделал – конечно, медленно и аккуратно. Это занятие расслабляло и умиротворяло. Засыпая, почувствовал, как Женя прильнул ко мне и положил ладонь на мою талию.

***

Утром я в первый раз проснулся раньше Жени. Он спал, уткнувшись носом в моё плечо, его рука лежала у меня на животе – я чувствовал её тепло сквозь ткань футболки. Женино дыхание было хриплым и тяжёлым, он морщился и будто бы слегка вздрагивал во сне. Не хотелось его тревожить, поэтому я некоторое время просто лежал молча, глядя в потолок.

Женя ведь явно по парням. Это должно быть ясно и дураку. В моём случае – Ивану-дураку. Но, может, просто дело в болезни? Он бы так ластился к любому человеку на моём месте? Хотя, не будь он геем, стал бы держать в квартире гейские книги? Или решил прочитать из интереса? Может быть, это действительно качественная литература, просто я ничего в ней не понимаю.

Я вспомнил, каким Женька был в школе. Знал о нём на самом деле мало. Чем он увлекался, может, уже тогда сидел за своими играми и Ютуб-каналами? Кажется, его родители тогда ещё были более-менее адекватными и так сильно не бухали. Женю я иногда видел на рынке – он там продавал малину. Был таким мелким, что из-за пол-литровых банок торчал только белобрысый клок волос.

Мне не было неприятно вот так лежать с ним, но всё равно я чувствовал себя как-то стрёмно. Мысли путались. Да какая разница, гей он или нет, это его дело. Главное, что ему нужна моя помощь.

Я осторожно вылез из-под одеяла и нашёл на полу свой телефон. Женя открыл глаза, посмотрел на меня мутным взглядом и зашёлся нехорошим кашлем.

Выйдя на кухню, я написал нескольким знакомым с просьбой привезти лекарства. Откликнулся Серёга – уже через час его брат привёз пакет со всем необходимым. Уезжая, поинтересовался, не передумал ли я оставаться в городе. Конечно, не передумал.

Попрощавшись с братом Серёги, я с сомнением повертел в руках упаковку со шприцами – никогда в жизни никому не колол уколы. Вдруг сделаю что-то не так, и Женьке станет ещё хуже?

– Что это? – слабо прохрипел Женя, завидев шприцы.

– Врач вчера сказала, что тебе нужно делать уколы.

– А-а… Врач, точно…

– Жень, я колоть не умею. Бля, не знаю, что делать. Тебе больше некого попросить, да?

– Неа, – он слабо покачал головой и протёр глаза. – Да это противно, согласен, давай я сам.

– Ты дурак? Причём тут противно? – я разозлился. – Просто, блин, не умею. Ты сам-то умеешь? Как себе в жопу колоть собрался?

Женя тяжело вздохнул и покачал головой. Ладони у него чуть дрожали.

– Ну, теоретически, наверное, как-то можно.

Я подумал, что нихрена он не сможет. Даже голову с трудом поворачивает. И всё ведь из-за меня, а я даже не могу взять яйца в кулак и уколоть ему антибиотик.

– Переворачивайся.

Женя удивлённо взглянул на меня, но послушно лёг на живот. Я загуглил и внимательно прочитал инструкцию, распаковал лекарство. Сел к Женьке на диван – приспустить шорты он не потрудился. Ну ладно, придётся самому, потому что ему, наверное, слишком хреново.

Женя вздрогнул и напрягся, когда я потянул вниз одновременно шорты и трусы, оголив белоснежную задницу с маленькой родинкой на правой ягодице. Я как-то неосознанно провёл по ней пальцем, но тут же отдёрнул руку, словно это не задница, а горячая печь. Как было сказано в инструкции, мысленно разделил на четыре части и прикинул угол.

– Бля, Жень, расслабься, а, – сказал, всё же снова тронув его ягодицу – исключительно для того, чтобы лучше прицелиться иголкой. – У тебя зад как каменный, шприц поломается.

– Не могу, – он ответил всё таким же слабым голосом. Жаль, не видно было его выражения лица, но кончики ушей покраснели. Может, это из-за того, что у него снова поднимается температура?

Ты точно Иван-дурак. Не хочешь признавать очевидного.

– Жень… Всё хорошо будет. Я всё сделаю, чтобы тебя вылечить.

Я провёл ладонью по его спине от лопаток до голой поясницы. Услышал, как он резко и шумно выдохнул. Но задницу так и не расслабил. Тогда я отложил ватку и лёг рядом. Коснулся его волос, но он по-прежнему утыкался в подушку и даже не думал поворачивать ко мне голову.

– Вань… Бля… Ты всё понял про меня, да?

Понял ли я, почему он меня смущается?

– Ну… Кажется, да. Но не пойму только, ты бы на любого парня так реагировал, или нет?

– Да ничего ты не понял. Нет, конечно, не на любого. Только на тебя.

Не то чтобы эта информация сейчас меня огорошила. Всё, в принципе, было ясно после нашего сна в обнимку и по поведению Жени на следующий день, хотя я тогда гнал эти мысли прочь. Но слушать это именно сейчас, когда он лежит передо мной с голой задницей, а у меня в руке шприц, было странно.

– И давно ты?..

Женя наконец повернул голову ко мне. На его скулах были красные пятна.

– Класса с восьмого. Помнишь, как-то на физре мне стало хреново? Все играли в футбол, а физрук шлялся непонятно где. Я тогда чуть не упал в обморок, а ты довёл меня до медпункта.

– Ну было что-то такое, да. И что в этом особенного? – спросил я, осторожно кладя на табуретку у дивана шприц и снова поворачиваясь к Жене.

– Да ничего. Просто больше никто ничего не сделал, даже мой единственный друг. Он постоял рядом и снова пошёл играть. Всем было откровенно похуй, а у меня в глазах темнело. Помню, как ты мне помог встать и дойти до кабинета медсестры. Я в тот день понял, что тот мой друг полный мудила, и сохнуть по нему глупо. Зато потом ещё долго как будто чувствовал твои руки на себе.

Я помнил, конечно, этот эпизод. Но не считал его достойным какого-то внимания. Просто парню стало плохо, а я просто подорвался и потащил его к медсестре. Даже особо не смотрел, что там делали другие одноклассники.

– Чёрт, рассказал и легче даже как-то стало. Хотя вообще не собирался, – вздохнув, сказал он. – В общем, я пойму, если ты свалишь сейчас. Слышал, как тот парень, который привёз лекарства, предлагал тебе.

– Свалю, как тот твой друг-мудак, что ли?

– Да нет. Тут другое. Друг-мудак не знал, что я педик и влюблён в него. А ты теперь знаешь.

Я рассматривал его веснушки и светлые ресницы. От мысли, что Женя влюблён в меня, было странно и стрёмно, но – нельзя не признать – приятно.

– Не неси херню. Я тебя не кину, – ответил ему и снова провёл рукой по его волосам. Дотронулся до щеки, а Женя судорожно выдохнул.

От этого выдоха меня вдруг повело, и тогда я просто подался вперёд. Мы столкнулись носами, и Женя неловко ткнулся своими губами в мои. Поцелуем назвать это было нельзя, все произошло быстро и как-то смазано.

– Прости, – прошептал Женя.

– Ничего, – ну а что я ещё мог ответить? – Давай всё же сделаем тебе укол.

Он кивнул, и я снова подхватил с табуретки шприц и вату с антисептиком. Тронул Женьку за ягодицу – кажется, он смог более-менее расслабиться. Я всё-таки смог вколоть лекарство, а затем положил на Женину задницу ладонь.

– Что ты делаешь? – спросил он, усмехнувшись.

– Обрабатываю. У меня вот ватка в руке, – ответил я и чуть сжал пальцы, заставив его рвано выдохнуть, выгнуть спину и вжаться тазом в диван.

– Вань… Это жестоко.

Блять. Что я за идиот.

Подхватив использованный шприц, я вышел на кухню. Уставился в окно, пытаясь собраться с мыслями и разложить всё по полкам. Нет смысла отрицать, что реакция Жени на меня и мои прикосновения дико заводила. Хотелось сходить в ванную и от души передёрнуть, но это будет слишком палевно.

Женя тихо прокрался на кухню. Сел за стол и молча подпёр щёку ладонью.

– Слушай, зря я вообще начал об этом, – заговорил, взглянув на меня и тут же отвернувшись. – Считай это бредом из-за болезни. Если хочешь, давай просто дальше общаться как соседи. Можешь жить тут столько, сколько нужно.

– Бля, Жень, – я устало потёр лоб. – Ты хороший, правда, но, блин, будь ты девчонкой… Или будь я девчонкой… Втрескался бы непременно в тебя.

Он грустно усмехнулся и пожал плечами.

– Тебе только член мешает в меня втрескаться?

– Ну а как ты себе это представляешь?

– А что в этом такого особенного? Представляю, как и любые другие отношения. Или ты боишься, что общество не примет?

Чёрт, конечно, не примет. И мне было бы на это плевать, если бы не одно но.

– Этот город слишком мелкий. Все про всех всё знают. Однажды ты будешь возвращаться домой, и тебе разобьют голову в какой-нибудь подворотне.

– Если ты только этого боишься, то давай переедем. К морю, в какой-нибудь город побольше. Где всем будет плевать.

– Нет, Жень. Не выйдет.

Он отвернулся и уставился пустым взглядом в стену перед собой.

– Ладно, Вань. Я тебя понял.

Я провёл ногтем по стоящей на столе банке с малиновым вареньем. Поднёс ладонь к лицу. Обоняния по-прежнему не было.

***

Гладить его по голове и трогать за задницу я больше себе не позволял. Просто молча колол лекарство, мерил температуру, носил чай с лимоном и малиновым вареньем, которые всё ещё не имели никакого запаха, несмотря на то, что я уже явно поправился. Да и Женька стал дышать посвободнее. Целыми днями он либо сидел, уткнувшись в ноут, либо лежал лицом вниз на диване. Я постелил себе на полу.

Лёжа на неудобном линолеуме, всё чаще думал, что спать в обнимку с Женей было приятно. Ворочался и так долго не мог выкинуть это из головы, что как-то раз ночью мне приснилось его чёртово море. Я даже будто бы почувствовал солёный запах, хотя ни разу в жизни не ездил на юг.

– Если неудобно, ложись на диван. Я не буду к тебе лезть, – хмыкнул Женька после моих получасовых попыток устроиться поудобнее.

– Да нормально. Заснуть просто не могу теперь, потому что твоё море дурацкое приснилось.

Женя тихо усмехнулся.

– И что, каким оно было?

– Не знаю. Солью воняло.

– Солью? – он посмотрел на меня, свесив руку с кровати. – Не могу себе представить.

– Бля, езжай туда и узнаешь.

Прозвучало резко и грубо, хоть я этого и не хотел. Женя поджал губы, отвернулся и посмотрел в потолок.

– Жень? – я поднялся с пола и перелез на диван. – Извини. Я Иван-дурак, – сказал и улёгся на бок лицом к нему.

– Да забей, – он махнул рукой.

Я положил руку на его плечо. Провёл вниз, приспуская одеяло. Не знаю, зачем так сделал, это было неосознанно и интуитивно, меня тянуло к нему. Хотелось касаться, гладить, вдыхать запах его волос. И солёного бриза. А ещё лимона и варенья из банки. Жаль, что я всё ещё не мог.

Моя ладонь скользнула по его предплечью, переместилась на живот. Женя глубоко вдыхал через рот. Чуть вздрогнул, когда я тронул кончиками пальцев кожу под футболкой, а затем сжал мою руку.

– Слушай, я не хочу так, на один раз, ради эксперимента. И из жалости тоже не надо.

– Это не на один раз. И не из жалости, – я искренне поверил в это.

– Хорошо. Тогда поцелуй меня, – он развернулся ко мне, но подвигаться ближе не стал.

Когда я поцеловал его, то в первую очередь почему-то подумал, что губы у него не горячие и это хорошо – значит, температуры нет. Только потом почувствовал нарастающее возбуждение.

Кажется, он не особо умел целоваться. Хотя не то чтобы я тоже имел очень богатый опыт в этом деле. Мы стукались носами и зубами несмотря на то, что касались друг друга неспеша. Я дотронулся до его языка своим, самым кончиком, а Женя крепко сжал мой локоть и наконец подвинулся ко мне поближе, прижался всем телом.

Уже ничего не соображая и ни о чём не задумываясь, я сбросил одеяло на пол, закинул на Женьку ногу и снова залез к нему под футболку, не переставая целовать. Нащупал пупок, коснулся его пальцем, поднялся выше, погладил рёбра, твердые соски – сначала один, затем другой. Поцелуй становился всё более судорожным, Женя тоже скользнул ладонью под мою майку и задрал её, а после ткнулся губами мне в щёку, шею и торчащую из-под лямки ключицу.

Я провёл пальцами от его сосков снова по рёбрам и к резинке трусов. Помешкав, накрыл ладонью пах и чуть сжал через ткань. Хотел подождать и прислушаться к своим ощущениям, но когда Женя застонал, меня накрыло окончательно и бесповоротно. Я снова сжал и погладил его член через ткань, каждый стон откликался внутри меня электрическим разрядом. А потом взялся за резинку и сдёрнул вниз. Женя приподнял бёдра, помогая мне, снял с себя футболку и потянулся к моей майке. Я видел улыбку на его лице и залипал то на неё, то на красную налитую головку его члена, ярко контрастирующую со светлой кожей бёдер и паха. Ещё безумно хотелось, чтобы он продолжал стонать, не переставая. Кажется, от этого я мог кончить, не снимая трусов, но Женя всё-таки полез их снимать. А затем уставился на мой член мутным взглядом, сжимая мою ладонь на своей промежности.

– Ты охуенный, – выдал он тихим, но уверенным голосом и закусил губу.

– Иди ко мне, – я сел на диване, откинулся на спинку и потянул Женю на колени.

Он неловко угнездился на мне, пару раз больно ткнув острыми коленками, но было плевать.

– Я ещё ни с кем не трахался, – шепнул мне на ухо.

– Для меня берёг, что ли?

Он фыркнул.

– Да не то чтобы… Ну, просто так вышло.

Он расставил ноги пошире, двинул тазом и прижался своим членом к моему. Я обхватил их и провёл ладонью, с упоением вслушался в судорожный вдох и выдох. Другой рукой сжал его левую ягодицу.

– Бля, больно, Вань, – хрипло прошептал он. – Ты же мне вечером туда уколол.

– Прости.

Я поменял руки, левой обхватил члены, правой погладил ягодицу. Женя снова двинул тазом, снова шумно выдохнул, когда я начал надрачивать нам, оттягивая кожу и размазывая большим пальцем сочащуюся у нас обоих смазку.

– Так лучше?

– А то…

Он поцеловал меня, на этот раз сам скользнул языком мне в рот.

– Дай я попробую, – прошептал мне в губы, накрывая мою ладонь, которой я дрочил нам, своими.

Я убрал руку, переместил на его задницу, но сжимать место, где болело, не стал. Осторожно погладил и опустил ладонь чуть ниже, чтобы он мог на неё сесть. Женя водил рукой то медленнее, то быстрее, размазывал смазку по стволам, не переставая меня целовать. В голове была лишь одна внятная мысль – меня ни с кем не крыло так сильно, как сейчас. Ни романтичный секс с моей первой девчонкой, ни пьяный на вписках после расставания с ней не был таким ярким, не обострял ощущения настолько, хотя, чёрт, он просто дрочит нам и стонет мне в губы, мы даже не трахаемся по-настоящему.

Женя закрыл глаза, откинул голову назад и принялся двигать ладонью и тазом ещё быстрее. Я смотрел на его лицо, он снова улыбался, и от этого мне тоже было охуенно. А потом Женя перестал улыбаться – открыл рот, словно пытался вдохнуть, но не мог. По его телу прошла судорога. Кончая, он простонал особенно громко и протяжно, и я кончил вслед за ним, кайфуя от этого звука. Чувствовал, как изливаюсь и горячая сперма стекает по члену, попадает на живот, как сокращаются и подрагивают мышцы.

– Реально ни с кем не трахался? – прошептал я, прикусив его за мочку уха.

– Реально, – слабым голосом ответил Женя. Он всё никак не мог отдышаться.

– Жень, – я заглянул ему в глаза и нежно погладил по щеке. – Ты охуенный.

Он смущённо улыбнулся, сполз ниже и уткнулся мне в шею. А я наконец смог вдохнуть запах его волос. Они пахли лимонным шампунем.

***

– Здесь и правда пахнет солью. Я думал, у соли нет запаха, – задумчиво сказал Женя, медленно заходя в тёплую морскую воду.

Я торопливо скинул сланцы и поспешил за ним.

Комментарий к Часть 2

¹ – Андре Асиман «Назови меня своим именем».