Текст книги "Агата (СИ)"

Автор книги: Ярико

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

А потом повела своим точёным носиком и медленно повернулась.

– Ну, здравствуй, Злата, – довольно и предвкушающе произнёс неизвестно как и когда нарисовавшийся рядом главный обольститель женских сердец. Только подсказывает мне моё ведьмино чутьё, что на этом его любовным похождениям пришёл конец, приплыл касатик.

– Грег, да? – робко и слегка испуганно спросила Злата, пытаясь спрятаться за спину Филиппу.

– Я не кусаюсь, куколка. Разве что совсем чуть-чуть. И только в исключительных мерах! – довольно протянул Григорьев.

А потом сцапал сопротивляющуюся Злату и, закинув на спину как трофей, исчез с горизонта.

– Ну вот теперь он от меня точно отстанет! А то задолбал уже со своей стаей Белых! – хохотнул Филипп, увлекая меня на танец.

Я же только успела бросить удивлённый взгляд на своего дядю, который сейчас стоял как столб, прижимая к носу ожерелье, которое когда-то было моим. Да уж: чем только с родственниками не поделишься!

Эпилог

Прошёл год

– Агата, а как вы с Филиппом догадались, что у вас тройня будет?

Агата, только-только уложившая спать свою «великую троицу», облегчённо выдохнула. И на вопрос сверхмеры взволнованной Златы отвечать не спешила. Но так как «балерина» (а именно так жену Грега прозвали в обоих стаях) не сводила с неё испуганных глаз, решила всё же успокоить родственницу:

– Идём в гостиную, там поговорим.

Сказано это было предельно тихо. Если бы просто человек, то сейчас бы ничего не услышал. А так как обе они были полукровками, то без проблем поняли друг друга.

А уже на кухне обычной трёхкомнатной квартиры, которую они единственно приняли как дар в день свадьбы от родителей Филиппа, девушки разговорились. Агата подлила чаю бледной, как полотно Злате, и подвинула поближе тарелочку с пирожными.

– Что ты! Мне же нельзя! – попыталась тут же возмутиться Григорьева, отодвигая от себя любимое лакомство Архангельской-младшей.

– Как хочешь, – невозмутимо ответила мать тройняшек, уминая и эту порцию сладкого лакомства в дополнение к своей, – только чем же я тебя угощать буду? Чего хочется?

– Мне бы огурчиков солёных сейчас. Или капустки квашеной, – ответила Злата и покраснела как вареный рак.

Ведь ещё совсем недавно юная жена альфы Белых такую пищу на дух не переносила. Ей в меню нужно было только разные изыски подавать. И лучше из французского ресторана. Грегу даже пришлось, скрипя зубами нанять в дом француза-повара. Хотя сама мысль о постороннем мужчине в доме заставляла его кипеть от бешенства.

Но Грегу повезло и повар оказался не совсем той ориентации. Причём состоял в отношениях и довольно прочных. Это уже Злата время от времени мужу скандалы ревности закатывала. А уж что-что, а это у неё получалось на ура. Всё же Маша и Саша воспитали свою дочурку излишне избалованной.

– Раз хочешь, будут тебе и огурчики и капуста.

Агата полезла в огромный холодильник, высотой под самый потолок, до верхних полок которого она даже не дотягивалась, и уже скоро по кухне разнеслись будоражащие нос ароматы солений-маринадов.

Поглядывая на довольную Злату, за обе щёки уплетающую то огурчик, то капустку (даже варёной картошечкой в мундире не побрезговала!), Агата тихо себе улыбалась. И не спешила нагонять страху рассказами. А рассказать на самом деле было что, и не мало. Она ведь и в самом деле едва на тот свет не отправилась. И только профессионализм врачей и достижения современной медицины спасли её от смерти. Филиппа от участи отца-одиночки. А деток от суровой доли без мамы.

– Какие вкусные! – нахваливала Злата, – импортные?

– Да что ты! Будем мы ещё заграничным травиться. В то время как у нас свой сад-огород есть. Нет, все заготовки-разносолы мы с мамой сами делаем.

– С мамой? – тут же приуныла Злата, тут же вспомнив своих умерших к этому времени родителей, – ты так легко согласилась тётю Бажену мамой называть?

– Ну а как иначе? Родной у меня давно уже нет и никогда не было, можно сказать. Других близких родственниц тоже. А тем более, что мама Филиппа любит меня как свою родную младшую дочь.

– Это точно. Сколько бы раз мы с Грегом не были у них в гостях, у неё ты чаще на языке мелькаешь, чем её родные дочери. Кстати, ты слышала последние новости про Ангелину и Кирилла?

– Нет, мне не до новостей нынче. Мне иной раз на мужа лишних пяти минут нет. Так что там у них нового? Неужели тоже матери с отцом внука или внучку подкинуть решили?

– Насчёт этого я пока не знаю, но вот то, что Кириллу наконец удалось бизнес жены полностью перевести в Россию и остаться при этом в живых, минуя разборки с латиноамериканской мафией – это факт.

– Вот и хорошо. А то мама уже себе места не находила последние месяцы. Мало того, что Арс с Никой в США и возвращаться не собираются, так ещё и вторая дочь никак не может со своим прошлым расквитаться.

– Да, ты права. Только вот у этих Киреевых как раз пополнение в семье и намечается. Правда у них только один ребёнок будет, девочка.

– Значит и у Кирилла с Ангелиной тоже. И тоже, скорее всего девочка, – улыбнулась Агата.

– А ты откуда знаешь?! Или твои колдовские силы снова проснулись? – удивилась Злата.

– Да что там знать? У них же всё как в идеальной параллельной происходит. Но ладно про них. У вас что там? И с чего ты взяла, что беременна двойней?

– Грег сказал. Он же мне и сообщил, что я беременна. Ещё неделю назад. Сама я об этом даже не догадывалась.

– А чему ты удивляешься? Он же альфа! Мой Филипп, хотя пока только альфа в запасе, так вообще мне ещё в первую нашу брачную ночь заявил, что я забеременела. Я ему правда не поверила сначала. Как и в то, что у нас не один малыш будет.

– Да-да! Помню я эту историю. Хотя сама я тогда узнавала всё как ты сейчас – через третьих лиц, но хорошо запомнила удивление на лице Грега и его слова: «И в кого только этот прыткий Архангельский такой дерзкий? У всех, видите ли по одному ребёнку, да и то не всегда, а у этого, не успел жениться – так сразу два. И оба мальчики».

– Только то-то и оно, что ни альфы обоих кланов, ни УЗИ, ни Филипп – никто не догадывался, что за широкими спинами братьев прячется ещё и малышка-дочка.

– А всё-таки как вы об этом узнали? – не отставала Злата.

– Первой я об этом догадалась. В то время, как все вокруг носились с новостью, что у нас с Филиппом будет два сына, я безумно хотела дочку. Как и Филипп. А потом мои дети мне стали сниться. Сначала только мальчиков видела. Точная копия своего папочки. Даже родинки в виде чёрной лилии у обоих точно такие же.

– О, эти родинки меня саму скоро до белого каления доведут! – вздохнула Злата.

– А что с ними не так?

– Да с самого первого дня, как стало известно, что я беременна, Грегу покоя не даёт мысль, какие родинки будут у наших детей: белые, как у него, или чёрные, как у меня.

– Ой, не смешите меня! Григорьев сомневается? Да с его-то подавляющей аурой и генетикой? Белая лилия обеспечена всем пятерым вашим детям!

– Что? Скольким?! – глаза Златы начали лезть на лоб.

– Уж как есть, Злат. Ты меня, конечно, извини, но мой третий глаз время от времени просыпается.

– И это означает, что я буду целых четыре раза рожать? Да что же тогда останется от моей фигуры?! – чуть ли не плакала «балерина».

– Смирись. Быть Луной стаи – это большая ответственность. Тем более, что Григорьев столько лет тебя ждал. И да: рожать ты будешь всего три раза.

– Но как?

– Грег, по всей вероятности решил догнать племянника: у вас тоже будет тройня. Причём все трое – мальчики. Так что готовься не только расстаться с фигурой, но и к ударам по печени, а то и к сломанному ребру. Говорю тебе исходя из личного опыта.

Лицо перепуганной Златы в это время нужно было видеть. Оно побледнело, потом посерело, а потом покраснело. А уже через минуту Григорьева звонила своему благоверному и требовала немедленно забрать её домой.

Не прошло и получаса, как желание капризной «балерины» было исполнено. Шумные Григорьевы покинули спокойную и уютную квартирку. Но напоследок, уходя, успели разбудить малышей.

«Ну вот как всегда! Нет бы помочь, так только одни хлопоты от них. Не дали детям поспать как положено!» – бурчала про себя Агата, занимаясь детьми.

Накормив и уложив по новой спать сначала сыновей, которые громче сестры требовали своей порции молока, ласки и внимания, Агата взяла на руки малышку.

«Моя же ты маленькая! Не дали тебе поспать братья, да? Но это ничего. Они ведь тебя никогда не обидят и всегда будут защищать. Так же как и у меня в животе закрывали тебя от любопытных глаз».

Агата накормила свою малышку. А потом пришлось менять подгузник. И очередной раз – за все три месяца, она с особой любовью и нежностью провела кончиками пальцев по красивой родинке на левом бедре девочки. Две лилии – чёрная и белая словно переплелись, образуя очень красивый и таинственный узор.

Вот это самый лучший залог того, что теперь уж проклятье точно от них всех отстанет, кланы окончательно помирятся. Все будут счастливы.

Уверенная в этом, Агата, уложив малышку в кроватку, сама не заметила, как тоже заснула.

Разбудили её тихие и робкие касания рук любимого. Филипп домой пришёл. Он-то, в отличие от супруги, учился. А ещё пытался подрабатывать в фирме отца. Хорошо хоть, что Ян настоял на своём и Филиппу предельно ясно и чётко было указано, что главная его работа на ближайшие лет пять заключается в воспитании детей.

Тогда ещё ни Ян, ни Филипп, ни Агата не догадывались даже, что Бажена отрабатывает свой последний месяц. Своё предстоящее увольнение она держала сюрпризом.

«Я многое пропустила в детстве и жизни своих дочерей и сына. Но допускать ту же ошибку в отношении внуков не собираюсь. Агате ещё выучиться и получить диплом нужно. Тем более, что она твёрдо для себя решила стать спасателем невинных детских душ. Помогать рождаться на свет – это великая ответственность.»

Но не об этом сейчас думали двое. После того, как Филипп поднял на руки проснувшуюся Агату и неслышно перенёс в соседнюю комнату, они потерялись друг в друге.

– Когда же уже будет можно, рыжик? У меня скоро на почве воздержания необратимые процессы начнутся!

– Никто ещё от целибата длиною в год не умирал. И импотентом не становился. Твои родители тоже, насколько мне известно со слов мамы, с тобой намучились.

– Я знаю. Но от этого не легче. Знаешь, что мне единственное придаёт сил держаться?

– Не хочешь ещё пару-тройку орущих малышей?! – улыбнулась Агата, сама почти мурлыча от ласк мужа.

– Нет! Я не против того, чтобы ты рожала мне детей хоть каждый год!

– Надо же как разошёлся!

– Да ладно. Слушай лучше, что сегодня Миша за новость рассказал: Бесонов узнал, что Аврора сиротой осталась, после того как её дед с бабушкой на тот свет отправились. Девчёнку в тот самый приют оформили, где ты и мама в своё время воспитывались. А он взял и оформил документы на опекунство.

– Это Алиса Мише рассказала, да?

– Она. Они снова помирились. И не знаю как долго на этот раз продлится их мир. Надеюсь только, что успею сессию сдать до их очередной войны.

– Это конечно новость. Думаю, что когда Игорь об этом узнает, бросит здесь все дела и переселиться жить в столицу.

– Зачем?

– Как это зачем? Чтобы быть поближе к своей паре! Дедушка же наверняка разрешит им общаться.

– А причём здесь Артём Игнатьевич? Аврору усыновил Игорь.

– Вот идиот! – не выдержала и выругалась в сердцах Агата.

– Идиот, не спорю. Теперь Бесонову предстоит не только держать своих бесов в постоянном страхе и под контролем, но и доказывать через пару лет правосудию, что нет никаких препятствий для его женитьбы. Всегда знал, что он думает не тем местом!

– А у меня для тебя тоже есть новость.

Филипп, стоило только его рыжику изменить тон и провести нежными пальчиками по самым напряжённым местам его тела, мигом забыл о Бесонове.

– Я сегодня у врача была, пока мама с детьми сидела. И теперь нам с тобой можно всё.

Этих слов Филиппу было более чем достаточно, чтобы забыть вообще обо всём.

А дети, которые очень чутко спали в соседней комнате, только добавляли остроты ощущений.

Но и о просьбе своей ведьмочки он не забыл. Что же: раз она так остерегается пока, да и родители настоятельно намекали на то, что ей учиться нужно, он будет себя сдерживать. Хотя ещё от парочки детей он бы не отказался. Но ничего: можно и для себя немного пожить, побыть немного эгоистом.

И пусть тело его нежного рыжика теперь принадлежит не только ему, но ещё троим, он возьмёт своё сполна. Или он не Архангельский?!