Текст книги "Любовь- это ты"
Автор книги: yalloo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Глава 4. Время тяжелых вопросов
– Спасибо, дальше я дойду сама, – она повернулась к лестнице и начала медленно подниматься вверх.
– Нет, я вижу, что вам не очень хорошо, будет все же лучше, если я провожу вас, – запротестовал Снейп.
Он молча шел за Гермионой по галерее. Теперь, казалось, это он не успевал за ее быстрыми шагами. И вдруг, неожиданно для самого себя:
– Гермиона, так что же все-таки случилось с вами в моей классной комнате?
Девушка резко остановилась, но не обернулась.
– Все слишком сложно и долго. И я совсем не уверена, что могу и хочу рассказать это вам.
– Вы меня принимаете за бесчувственный камень? Конечно же, я догадываюсь, что причины этих слез были не в вашей работе или в чем-то подобном, – Северус почти удивлялся своим словам, а еще больше тому, что он смог спросить ее об этом.
– Профессор Снейп…
– Мне казалось, что мы перешли на менее официальное обращение, называйте меня Северус, если вам это удобно.
– Хорошо, Северус, – Гермиона развернулась и встретилась с ним взглядом.
Она опять увидела в его глазах то, что не смогла бы представить, даже если бы очень захотела. Образ мрачного профессора исчезал, как сквозь пальцы песок. Участие. Ему было действительно небезразлично, что происходит с ней. Обычной жалости в его глазах она не видела, а к ней так привыкла за эти шесть лет. Даже в глазах Дамблдора была жалость, как же ее это злило.
– Хотите выпить еще вина? Мои комнаты в двух лестничных пролетах отсюда. Я бы не хотела, чтобы стены Хогвартса обсуждали наш разговор завтра, – она жестом поторопила его.
Он чуть незаметно улыбнулся и пошел за ней к лестнице. Гермиона открыла дверь обычным простым заклинанием.
– Почему вы не блокируете свои комнаты? А камин? Он что тоже открыт? – удивился Снейп, – это как минимум глупо, Гермиона.
Она удивленно посмотрела на Северуса:
– Северус, вам не кажется, что я уже большая девочка, и я могу сама принимать решения о своей безопасности? К тому же я столько знаю об этом. Никакое заклинание не сможет уберечь вас оттого, что неминуемо.
– Я так не думаю, – он моментально, одним взмахом палочки заблокировал камин и входную дверь.
Гермиона решила не втягивать себя в бесполезный спор– все равно знала, кто в нем выиграет.
– Садитесь, Северус, – она указала на большое глубокое кресло около камина, – я надеюсь, что красное болгарское вино вам нравится?
– Нет, я предпочитаю французское, оно гораздо изысканнее, – он утонул в мягком кресле и только сейчас почувствовал, как же устал за день.
– Вы избирательны, Северус Снейп, – сказала Гермиона, открывая старое французское бордо.
Она наполнила бокалы и поставила их на поднос, с легкостью сбросила туфли с ног и босиком по холодному полу подошла к столику между креслами. Снейп внимательно наблюдал за ней. Она откинула волосы, мешавшие ей, и усмехнулась ему.
Северус сделал глоток вина, а Гермиона тем временем последовала примеру Снейпа и уселась в свое кресло, почти свернувшись калачиком на нем.
– Вы все еще переживаете после гибели Поттера? – эти слова словно стальным ножом пронзили Гермиону, – я не думаю, что еще что-то может вызвать у вас такое состояние, в котором вы были сегодня. Что произошло? Я не хочу говорить о времени, я знаю, что время не лечит. Боль от утраты невосполнима. Но все же со временем наши чувства притупляются. И нам кажется, что все прошло, но стоит лишь на мгновение воспоминаниям вернуться, то возвращается вся боль. Я знаю это слишком хорошо.
– Нет, Северус, я не переживаю, я живу этим, – она глотнула вина, – я не знаю, почему я сижу с вами здесь и говорю, я не знаю, почему я пью с вами вино, я не знаю, почему вам все это небезразлично, я не знаю, почему сегодняшний день так изменяет все. Я бы отдала всю свою жизнь за одно мгновение счастья. Я так хочу вернуть себя. И я не уверена, что причина вся в той войне. Я потеряла себя где-то там. И никак не могу найти выход. Я думала, что выход будет найден здесь, в Хогвартсе. Но… его нет. А еще Виктор…
– Виктор? – Северус вдруг взглянул на Гермиону, – причем здесь Виктор Крам?
– Мы были помолвлены с ним год назад. А сейчас Виктор своими письмами и появлениями просто уничтожает меня. Он мне напоминает самое страшное время в моей жизни. Те первые годы после смерти Гарри. Я училась в Афинах, он постоянно был рядом. Но мне не нужна была его забота. Мне нужно было только спокойствие, а он строил планы за нас двоих, он даже начал искать дом в Софии и был абсолютно уверен, что я приму его предложение. Виктор надеялся, что время сотрет мои воспоминания. И однажды я не выдержала и сбежала от всего этого, что меня окружало.
– Сбежала, как тогда, шесть лет назад? – спросил Снейп.
– Да.
Она знала, о чем он вспомнил. О том единственном месяце, когда он заботился о ней после сражения. О ее исчезновении однажды утром.
– Я не могла по-другому. Почему ты не спас его?
Чтобы задать этот вопрос ему, Гермиона ждала целых шесть лет. У Снейпа был выбор: защитить Гарри или защитить Гермиону. И он выбрал ее.
– Я не мог. И ты это знаешь.
Гермиона замолчала.
– Почему ты стал Упивающимся смертью? – Гермиона взглянула в глаза Северусу. Она знала, насколько это запрещенная тема. Но это его вина, что начался этот разговор. Она имела полное право. И этот вопрос ударил слишком сильно и неожиданно. Северус дернулся и чуть не выронил бокал с вином.
Повисла долгая пауза. За эти мгновения тишины Гермиона уже успела рассердиться на себя за свой вопрос и одновременно ужаснуться его возможному откровенному ответу.
– Я хотел убить любовь… Я был слишком зол, слишком амбициозен и обижен, – тихо сказал Снейп.
Гермиону поразила правда…
– Тебе удалось… убить любовь?
Он посмотрел ей в глаза. И к своему удивлению увидел там вопрос. Она действительно его задавала! Неужели она думала, что есть какой-то другой ответ кроме одного единственного?!
– Мне удалось убить любовь к себе. Но со своей любовью я ничего не смог сделать. Я жалею о каждом своем дне, о каждой минуте, которая была прожита с этим желанием. Знаешь, долгое время я не понимал этого. Лишь смерть Лили Поттер доказала мне это. Я любил ее, даже когда она выходила замуж за отца Гарри. И именно тогда я совершил самую большую ошибку в моей жизни. Я выбрал зло и одиночество и думал, что благодаря этому выбору смогу стать сильным. Сильнее любви и жизни. А оказалось, что любовь – единственное, ради чего стоит жить и стоит умереть. Любовь сочетает в себе несочетаемое. Это даже смешно. Правда?
– Это смешно, – прошептала Гермиона.
Тишина вновь окутала их. И каждый из этих двоих думал о своем. Но их мысли переплетались в тугой узел. Ощущение одиночества куда-то исчезало, оставалась лишь пустота, которую необходимо было заполнять жизнью.
– Больше всего я бы хотела сегодня уснуть, Северус. Но я боюсь, что это будет почти невозможно. Но просить тебя о заклинании забвения я не буду…
– Я никогда бы этого не сделал. Даже если бы ты попросила. Я думаю, что спать ты будешь хорошо, как впрочем, наверное, и я. Слишком много вина! – усмехнулся Снейп.
– Думаю, что нам нужно попрощаться. Я не хочу больше возвращаться к этому разговору. Никогда.
Северус молча согласился. Слишком сложно было переворачивать себя, рассказывать все то, что грудой камней лежало там, в глубине души, и это вытаскивать на поверхность. Это нужно было сейчас, именно с ней, но потом…
Этого разговора было достаточно, чтобы стать безумно близкими, почти родными. Но они были так далеко друг от друга, что соединить их могла только…
– Поздно, я пойду, – сказал Северус.
– Да, иди.
Он надел мантию и подошел к камину.
– Если ты не против, я уйду через твой камин, не хочу привлекать внимание, боюсь, что если этой ночью встречу какого-нибудь ученика, то его факультет лишится всех баллов за год!
Гермиона улыбнулась от его слов. Она медленно сделала глоток вина.
– Мисс Грейнджер, жду вас завтра в своей лаборатории. Я забыл вам сказать, что получил интересное предложение на исследование, но мне нужен специалист по Древним Рунам. А привлекать из министерства – слишком долгая бумажная волокита, – от неожиданного официального тона Северуса Гермиону передернуло.
Она вдруг осознала, что вечер прошел, и исчезло все, что окружало их двоих последние три часа.
– Да, профессор Снейп. Я буду рада оказать Вам поддержку в исследованиях.
Высыпав щепотку летучего порошка, профессор Снейп удалился. Гермиона так и не пошла в спальню. Она удобно устроилась в кресле и на удивление заснула крепким сном без единой мысли об этом вечере и ночном разговоре.
Глава 5. Я совершенно не понимаю, как такое могло случиться за два дня…
Наступило утро.
«Самое прекрасное утро». Гермиона потянулась в кресле и улыбнулась сама себе. Было еще слишком рано, чтобы вставать, но солнце уже пробивалось сквозь задернутые на ночь шторы.
На столике стояла вчерашняя бутылка вина и два бокала. Этот натюрморт почему-то напомнил ей Северуса. «Если бы меня попросили нарисовать любовное свидание, то я бы нарисовала эту картину», – вдруг подумала Гермиона.
Она хлопнула в ладоши, и в комнате появился Добби.
– Мисс Гермионе что-то угодно, – сказал, зевая, эльф.
– Я разбудила тебя? Извини, но я безумно хочу, есть, а особенно, я бы не отказалась от вчерашнего клубничного мороженого!
Добби удивился, но сказал, что непременно принесет его. За это время Гермиона решила привести себя в порядок. Выйдя из ванной комнаты через двадцать минут, она обнаружила большую вазочку мороженого, ее любимые французские круассаны и апельсиновый сок. Добби стоял рядом, не прекращая зевать.
– Этого достаточно, мисс?
– Да, да, конечно, – Гермиона уселась на стул, в предвкушении прекрасного завтрака.
– В этом огромном замке только вы и профессор Снейп проснулись так рано и при этом, были в хорошем расположении духа, – сказал Добби.
Кусочек круассана остановился в движении, и Гермиона удивленно спросила:
– Так у профессора тоже хорошее настроение? Ты его видел?
Эльф, не ожидая такого интереса со стороны девушки, ответил:
– Да, да, мисс. Он сказал мне, что так хорошо как этой ночью, он давно не спал. И кстати, поинтересовался, не проснулись ли вы.
Эльф прищурил свои большие глаза, словно поймал Гермиону на месте преступления. Добби явно натерпелось прокомментировать хорошее утреннее настроение двух деканов. Но все же он предпочел исчезнуть, после того, как увидел, что Гермиона погрузилась в свои мысли.
Она поднесла ложечку с мороженым ко рту и медленно проглотила его. Ее мысли были не здесь. «Он тоже выспался, а я думала, что он пожалеет об этом разговоре».
Утром у нее занятий не было, зато было совещание у Альбуса с главами Домов.
Гермиона особенно тщательно выбирала сегодняшнее платье. В итоге она остановилась на бледно розовом, с юбкой чуть ниже колен. Волосы она собрала заколкой, так, что несколько прядей, словно случайно, выбились из ее прически. Туфли на невысоком каблуке дополнили ее сегодняшний наряд. Она поймала себя на мысли, что больше чем совещание ее заботит встреча там с Северусом. Целое утро он никак не выходил из ее головы. Но мыслей не было по его поводу, были только какие-то безумные ощущения.
Спустя 10 минут, проклиная себя и свою безответственность, она бежала по направлению к кабинету Альбуса. Она опаздывала на 5 минут! В дверях Гермиона столкнулась с префектом школы, который, по-видимому, также как и она бежал, но со стороны Большого Зала.
– А! Алексис, доброе утро! Мы опаздываем? – улыбаясь ему, прошептала Гермиона.
– Доброе утро, профессор Грейнджер, – префект чуть смутился ее улыбке.
Он открыл ей дверь, и они вошли внутрь.
– Ну, наконец-то! Мы уже и не надеялись!
Снейп стоял, облокотившись на спинку кресла. Он смутил ее еще больше. И ни оттого, что она опоздала или пришла на совещание с молодым человеком, который был в нее влюблен (об этом знала вся школа), а оттого, что эти слова сказал Он.
Гермиона попыталась взять себя в руки и сосредоточиться на тех вопросах, которые ей задавали. Снейп с абсолютно невозмутимым видом сидел в своем кресле, казалось, что все это обсуждение его никак не касалось. Он лишь изредка односложными предложениями и кивками головы отвечал на реплики или вопросы коллег. Он вел себя с Гермионой так, будто и не было их ночного разговора. И за это она была ему благодарна. Вчера она рассказала ему то, что не рассказала и самому лучшему другу, а тут – Северусу Снейпу! Конечно же, она знала, что ее слова он не использует в своих целях, но встречаться утром с его понимающим и полным жалости взглядом она не хотела.
Совещание заканчивалось, и главы Домов сворачивали пергаменты.
– Альбус, – обратился Снейп к Дамблдору, – у меня к вам просьба. Я вчера получил согласие профессора Грейнджер на участие в моем исследовательском проекте. Я думаю, что если вы завизируете своей подписью документы участников, то нам с ней скорее передадут Руны для исследований.
Гермиона кивнула в знак подтверждения словам Снейпа, и Дамблдор подписал необходимые пергаменты.
– Мисс Грейнджер, сегодня прилетит филин из Министерства, я думаю, что вам первой лучше взглянуть на Руны, – сказал Снейп, открывая ей дверь.
– Да профессор, я думаю, что после ужина я зайду к вам и заберу их, если вы не против.
Префект, который вышел вслед за деканами, поравнялся с ними и обратился к Гермионе с предложением обсудить текущие вопросы Гриффиндора, чем заслужил яростный взгляд Снейпа. Гермиона погрузилась в разговор с Алексисом, и не заметила (или сделала вид, что не заметила), как Северус чуть сбавил шаг и свернул в сторону подземелий.
Его явно начинало беспокоить это странное чувство. Ревность. Он попытался выкинуть эти мысли из головы, но перед глазами стояла Гермиона, которая усмехалась префекту школы и его россказням про эту несносную «троицу». Именно с таким мыслями профессор «влетел» в свой класс. И о радость! Увидел их всех троих там! «Да! Верно! У меня сейчас занятия именно с этим курсом!». И за эти два часа Гриффиндор лишился почти пятидесяти очков!
Северус даже не думал, что способен на такие чувства. И его до жути стал раздражать префект школы. «Наглый мальчишка! Как он посмел вмешаться в наш разговор. А она тоже хороша, неужели ее больше интересует поведение этих невозможных мальчишек, чем обсуждение нашего совместного проекта. Нет! Это глупо! Ведь это лишь порыв, эмоция. Может, мне не стоило начинать тот ночной разговор. Я хотел ей помочь, но почему же теперь я не могу выкинуть ее из головы!». Хотелось схватить Гермиону в охапку и нестись с ней прочь отсюда, хотелось говорить с ней, любоваться ею.… И он опять вспомнил вчерашний танец, ее объятия, ее волосы, ее гладкую кожу…
В дверь постучали. Этот звук заставил Снейпа вздрогнуть. Он направил палочку на дверь и произнес заклинание. На пороге его комнаты стояла Гермиона.
– Вы не были на ужине, профессор, – Гермиона зашла, дверь за ней захлопнулась, – но вот что меня удивило, так это то, что мой Дом сегодня потерял больше чем пятьдесят очков и все это благодаря вам.
Снейп удивленно посмотрел на нее.
– Профессор Грейнджер, между прочим, ваша «троица» сегодня разбила 3 котла, и взорвали зелье Катарины. Я никогда бы не подумал, что гриффиндорцы могут быть настолько мстительными!
Снейп продолжал перекладывать пергаменты у себя на столе, освобождая место для свертка из Министерства. Он не заметил, как быстро пролетело время, и появление Гермионы показалось ему слишком неожиданным. Сохранять невозмутимое выражение лица было слишком трудно, и он решил поскорее оставить ее наедине с Рунами.
– Ну, я думаю, что Ваши пятьдесят снятых очков доказали, что до слизеринцев им далеко!
Едкое замечание Северус решил пропустить мимо ушей. Его выдержки еле хватало, чтобы вдруг не выдать свои чувства жестом или тоном своего голоса.
– Вот, пожалуйста, распакуйте. Я вас попрошу оценить объем работы, потому что без вашего окончательного перевода я не смогу приступить к изготовлению опытного образца зелья.
Северус сел в кресло около камина и стал неотрывно наблюдать за своей ассистенткой. Она присела за его стол и аккуратно развернула Руны. Такого она еще не видела! Древнейшая, четкая работа самых известных мастеров Зелий востока. Гермиона накрутила один из своих локонов на указательный палец и провела им по губам. Этот жест от Северуса не ускользнул, и он моментально почувствовал напряжение внизу живота. Он перевел взгляд на пламя и попытался сосредоточиться на бликах огня. «Страшный» профессор боялся поднять глаза в сторону бывшей ученицы. Он изо всех сил пытался не замечать женщину, которая так удобно устроилась в его кресле.
Гермиона не могла прочесть ни строчки!
Казалось, что мир просто сошел с ума, и она катится ко всем чертям в эту черную пропасть. Это кресло хранило его запах. Она дотронулась до подлокотников и подумала о его руках. Таких теплых, вероятно, нежных и умелых. Гермиона взглянула в сторону Северуса и ее настигла волна разочарования. Он думал о чем-то другом, казалось, позабыв о ее существовании.
– Профессор, перевод будет готов через недели 3–4,– она не удержалась и дотронулась до его плеча.
От неожиданного прикосновения по телу Северуса пробежала волна «электрического» разряда. Он поднял голову, она стояла так близко, что лишь одно движение…и Гермиона оказалось бы у него на коленях. Их взгляды «соприкоснулись» и Гермиона поняла, что для нее возврата назад уже нет. Она как – будто случайно, невзначай, коснулась его лица и провела по его щеке, но тут же убрала руку. Она испугалась, что позволила себе слишком много, развернулась и быстрыми шагами пошла прочь отсюда, оставив совершенно ошеломленного и удивленного Северуса. Необъяснимые чувства увлекали ее в глубины своих ощущений: желание прикоснуться, желание ощутить тепло, желание страсти, желание этого мужчины.
Еще в школе она никогда не выступала против Снейпа. Рон и Гарри удивлялись, как она может его терпеть. Но ей всегда казалось, что этот человек гораздо интереснее, чем думают ее друзья. Она сравнивала его со своими любимыми Древними Рунами. Он был загадочный, как и все письмена древних волшебников, в нем была такая сила, которую, вряд ли кто-то мог увидеть явно, его темнота, его чернота пленяла, притягивала, так же как и неизведанные знания древних. Разница была лишь в одном. Он был из плоти и крови, он был рядом, и она просто сходила с ума.
«Пора уже в этом признаться. Я совершенно не понимаю, как такое могло случиться за два дня. Впервые за долгое время я не думаю ни о Гарри, ни о Викторе, ни о ком, кроме Него».
С потоком таких мыслей Гермиона развернула древние пергаменты у себя в комнате и попыталась сконцентрироваться на работе.
Глава 6. Удачный эксперимент
Три недели с половиной прошло с тех пор, как Гермиона забрала Руны. Время пробежало незаметно, и перевод был уже почти готов. Гермиона специально избегала профессора Зелий. Она с абсолютным бесстрашием призналась себе, что этот человек ворвался в ее жизнь как самый страшный ураган, уничтожив все, что было до него. Но она до жути боялась встреч с ним. Пока он был в ее мечтах – она могла бороться, но если бы он стал частью ее реальной жизни– с этим бороться она бы уже не могла. Воспоминания о Гарри ей стали казаться такими далекими. Новые чувства будто отодвинули мысли о нем. И отчасти Гермиона чувствовала угрызения совести, что предает Гарри, и эта причина была тоже слишком важна для ее решения избегать встреч со Снейпом. Они с Северусом лишь изредка виделись за столом. Даже в библиотеке они сидели в разных концах зала и тонны книг и стеллажей разделяли их.
Как и Гермиона, Снейп тоже боролся со своими «ветряными мельницами». Но он с нетерпением и страхом ждал, когда она закончит свою часть работы над пергаментами. Это значило, что Гермиона должна будет присутствовать рядом с ним во время эксперимента. Мысли Северуса каждый раз неотступно возвращались к декану Гриффиндора и к тому необъяснимому жесту, который она сделала, когда забирала у него Руны. Ее рука была такой нежной, ему вдруг захотелось притянуть ее к щеке и почувствовать все это вновь. Гермиона занимала все его пространство. Казалось, что ее образ присутствовал везде!
Как обычно Снейп сидел у себя в кабинете, проверяя домашние задания третьего курса, как вдруг в камине что-то затрещало, и к его удивлению там появилась та, встречи с которой он так боялся.
– Профессор Снейп, добрый вечер, извините за такой поздний визит, но мне натерпелось вам сказать, что я закончила перевод Рун. Если хотите, то завтра мы можем приступить к эксперименту, – Гермиона чуть смутилась, увидев Снейпа не в привычной официальной длинной мантии, а в черной рубашке с расстегнутыми пуговицами на вороте.
– Да, я думаю, что нам стоит приступить поскорее, какое у вас расписание? Сможем ли мы начать с утра? – спросил Снейп.
– Я ожидала, что вы захотите начать работу немедленно, я отменила все завтрашние занятия, – ответила Гермиона.
– Тогда жду вас в восемь.
Гермиона слегка кивнула и исчезла в пламени.
Утром декан Гриффиндора проснулась необычайно рано для нее. Она долго думала, что надеть. Специфика приготовления этого зелья была такова, что ни одна капля не должна была оказаться на одежде или в любом другом месте, кроме котла. Гермиона остановилась на привычной маглской одежде – любимых голубых джинсах и обтягивающей черной майке с длинными рукавами. «Мантия мне скорее помешает, чем поможет, особенно с ее длинными и широкими рукавами», – здраво рассудила она. Волосы заколола наверх заколкой, чуть макияжа и ассистентка профессора Снейпа была готова к работе!
Завтракать особенно не хотелось, и уже без пяти минут восемь Гермиона стояла у кабинета Снейпа.
Дверь вдруг распахнулась, и она увидела Северуса, который уже стоял у котла.
– Я знал, что вы не решитесь постучать ко мне раньше восьми, проходите!
Гермиона с порога оценила его одежду. Она впервые, если конечно не считать вчерашнего вечера, видела профессора Снейпа без его мантии. Гермиона отметила, что он очень хорошо сложен, а через ткань его рубашки виднелись очертания мужских и сильных рук и плеч. Ворот его рубашки был расстегнут, и она не смогла удержаться от особенно навязчивых мыслей, которые преследовали ее уже скоро как месяц.
Жестом он предложил ей подойти и запер дверь.
– Я надеюсь, что сегодня нам никто не помешает, – Снейп продолжал раскладывать компоненты зелья на большом столе, который стоял прямо посередине комнаты.
Гермиона слегка улыбнулась и развернула Руны и перевод.
– Профессор, я готова.
– Хорошо, возьмите корень клевера и порежьте его, а я поставлю на огонь мед, – сказал Снейп, пробегая глазами по Рунам.
Работа шла быстро. Гермиона казалось, понимает его с одного только слова. Полная сосредоточенность на работе и стремление к удачному результату делали свое дело. Ни минуты для отдыха в течение пятнадцати часов, ни одного лишнего взгляда, ни одного постороннего слова. Хотя, конечно же, мысли… Снейп за все это время подумал, а не испортить ли ему зелье, чтобы Гермиона вот так провела с ним целый день наедине еще раз. Но научная гордость Мастера Зелий не позволила ему это сделать.
В половине двенадцатого Гермиона обессилено упала в кресло, осознавая, что работа (по крайней мере, сегодняшняя) уже закончена. Она закрыла глаза и только сейчас почувствовала, как же устала. Зелье томилось на пламени. Снейп присел на кресло, стоящее рядом.
– Поздравляю, мисс Грейнджер, мы сегодня явно сделали открытие для всего колдовского научного мира, осталось лишь составить отчет и все вот это убрать, – Снейп поднял палочку, и все грязные котлы и мензурки исчезли со столов, – давайте поужинаем?
На столике между креслами появились десерты, оставшиеся, вероятно, с сегодняшнего ужина. Гермиона взяла круассан, а Снейп налил ей вина.
– Вы, наверное, так устали, что вам натерпится пойти спать? – спросил Снейп, ожидая хоть какой-нибудь другой ответ, помимо утвердительного.
– Если честно, Северус, я не хочу спать…,– она не успела закончить предложение, как Снейп встал и подал ей руку.
– Идемте, возможно, вам понравится такой вид отдыха.
