Текст книги "Любовь- это ты"
Автор книги: yalloo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Глава 1. Июль. Тоска. Дождь
Гермиона стояла, прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, и смотрела на безмолвно падающие капли дождя. Июль. Тоска. Дождь. Сзади подошел человек. В отражении она увидела знакомый силуэт.
– Мисс Грейнджер, почему вы не в зале? – спросил голос.
Она оглянулась. Северус Снейп. Кто же еще мог так бесцеремонно ворваться в ее одиночество. Он стоял, не нахмурившись, не радуясь и, в общем-то, ничто не выдавало его эмоций. Не получив ответа, он, чуть ухмыльнувшись, пошел к себе в подземелья.
«Не хочу ни с кем говорить. Не сейчас, не сегодня»
Она вдруг вспомнила, как шесть лет назад она стояла здесь с Гарри. О Мерлин, как же ей хотелось вернуть этот миг, хоть на мгновение увидеть его. А тогда счастье казалось так близко. Ему ведь всегда удавалось избегать всех смертельных неприятностей. И все же предсказание соврало. Воландеморт и Гарри должны были умереть вместе. По-другому было нельзя. Шесть лет назад все произошло как в тумане. Темный лорд, палочки, сияние, смерть… И вот она одна. Жизнь играла с ней слишком жестоко.
Вдруг за углом она услышала шаги и быстро развернула свою карту мародеров (подарок Гарри).
– Эрни, Колин, немедленно в спальню, – прокричала преподавательница Древних Рун.
Шаги на мгновение затихли, и тут же с грохотом мальчишки помчались к портрету Полной Дамы.
«Эти дети просто невыносимы! Полночь, а они как днем путешествуют по замку!»
Да. Теперь она преподавательница своих любимых Древних Рун. После битвы, после смерти Гарри и Рона она уехала в Дурмстанг к Виктору Краму. Ей повезло, именно по его протекции она поступила на Высшие курсы по Рунам в Афинах. Виктор Крам всегда был рядом с ней. До недавнего момента. Он сделал ей предложение. И она его отвергла. Это решение Гермиона приняла очень давно. И ей казалось, что Виктор догадывался об этом. Ведь он знал, что она всегда любила только Гарри. Но по-другому она не могла. Зачем она ему? Да и любви к нему не было никакой. Ей хотелось жить воспоминаниями, ей хотелось жить там, где все напоминало бы о нем. Это был Хогвартс. Поэтому она приняла предложение старого директора о преподавании в школе.
Иногда она думала, что если бы не тот вечер, если бы не смерть… Она бы вышла за него замуж, родила бы ему детей…
«О нет! Стоп! Я сойду с ума!»
Много погибло волшебников в ту ночь. Уже не было ни Рона, ни Минервы, ни Бинса, ни Перси… А Снейп… Он ее спас тогда. Он закрыл ее своим телом от Круцио, а потом еще месяц ухаживал за ней в больничном крыле. А она уехала отсюда в Дурмстанг, как только смогла.
«Все! Прочь плохие мысли»
Гермиона посмотрела на часы. Было полпервого ночи. По привычке, явно выработанной годами, ей не терпелось подняться в библиотеку за каким-нибудь «легким чтением». Она вошла, плотно прикрыв за собой дверь. Мадам Пинс подняла глаза.
– А-а-а, мисс Гермиона. Проходите, пожалуйста, милая, я уже подготовила для вас ваш заказ, – быстро сказала библиотекарша, надеясь видимо поскорее избавиться от постоянной ночной посетительницы.
Гермиона подняла палочку и призвала к себе книги.
– Спасибо, я их верну через пять дней.
– Ладно, милая, ладно, я знаю.
Мадам Пинс ласково улыбнулась бывшей студентке и, к ее удовольствию, декану дома Гриффиндор.
Да-Да! Декану. Ее рекомендовало Министерство после того, как последователь Минервы ушел на научную работу в особо важные министерские лаборатории. Ей это льстило. Она приняла дела в Гриффиндоре в хорошем состоянии. Дисциплина была на высоте (за исключением нескольких!), успеваемость учеников ее вполне устраивала. И эта работа стала смыслом ее жизни. Работа забирала все. Не только время, но и разум, и чувства. Альбус Дамблдор с удовольствием наблюдал за своей ученицей. Она смогла стать не просто отличным преподавателем, но и хорошей главой Дома. Она защищала своих учеников, смогла стать неплохим психологом, ведь почти у каждого кто-то погиб на той войне, и учителя вполне естественно переживали это с ними.
Гермиона поднялась к себе в комнаты. Они находились в крыле дома Гриффиндор. Комнаты были большие. Просторная светлая спальня с широкой кроватью под невесомым балдахином, небольшая уютная гостиная с камином, гардеробная, кабинет с примыкающей к нему огромной (даже по меркам Хогвартса) библиотекой. Тут явно частыми гостями были студенты. Она сложила книги на своем столе, а сама уставшая плюхнулась у камина.
– О Мерлин! Завтра же сдвоенная пара Гриффиндора и Слизерина. Какой же кошмар. Кто ведь когда-то придумал соединять эти два факультета! Кто? Это две противоположности, которым комфортно вместе никогда не будет! О, я как всегда разговариваю сама с собой. Гермиона, вам пора в постель и спать!!! – улыбнулась она сама себе.
Глава 2. Внезапное открытие
– Всем закрыть учебники! – медленно сказала Гермиона, входя в класс, – успокаиваемся… Итак, сегодня у нас проверочная работа по Рунам Древних Ягов.
Она взглянула на класс. Её, несомненно, уже ненавидели. Но она собирается заниматься своими обязанностями, пока эта толпа будет ей что-то царапать своими перьями на пергаментах.
Гермиона открыла журнал Гриффиндора.
«Так-так… Апиль, Эрин и Ден получили О (отвратительно) на зельях! Да, знакомо! Что ж придется мне спуститься в подземелья к Снейпу и выслушать очередную лекцию о неуспеваемости этой троицы! Может он и прав, ведь должны же эти маленькие наглецы хоть чему-нибудь научиться!»
– Класс, прошу сдать пергаменты, время истекло!
– Мистер Чилин, Максон и Ирвин, задержитесь!
Троица неуверенно подошла к Гермионе.
– Почему опять на вас жалуется профессор Снейп? Что за отношение к предмету, если вы сами его выбрали для поступления в школу авроров?
– Мисс… дело в том… что…
Эрни рассказал ей историю о том, что Мастер нечестно снял очки с дома.
Гермиона удивленно посмотрела на мальчишку.
– Мистер Ирвин, а почему вы считаете, что все должно быть честно. Я вам верю. Можете идти и надеюсь, что наказание не будет слишком уж серьезным, – Гермиона улыбнулась.
Гермиона вышла в коридор. Ученики уже были на следующих занятиях, а у нее был абсолютно свободный день впереди. Она вошла в свои комнаты. Со времен войны ничего страшного в волшебном мире не случалось, и поэтому она ставила простейшие заклинания от любознательных учеников. Министерство магии включило все камины, и она тоже, конечно же, пользовалась им без охранных заклинаний.
Спустя два часа.
«Да, действительно я немного худая! Но все-таки я еще привлекательна!»– вслух подумала Гермиона и продолжила одеваться для праздничного ужина в Большом зале. Глупо, что это говорила 26-няя девушка. Она стояла перед зеркалом в своем любимом платье. Простое черное платье, чуть выше колен, платье особенно подчеркивало ее фигуру и оголяло плечи. Гермиона уже надела мантию, собираясь выйти из комнаты, ведь еще нужно было зайти к Снейпу и поговорить об этой «троице»! Она почувствовала, как шелк нежно прикасался к ее телу, как же давно она не чувствовала чьих-то нежных прикосновений!
Вдруг в камине что-то затрещало. Она оглянулась и увидела лицо Виктора.
– Здравствуй, Гермиона, – он чуть смущенно посмотрел на нее, – я пришел ненадолго, только чтобы тебя поздравить. Ты прекрасно выглядишь.
– Спасибо, Виктор, спасибо, но я должна торопиться… у меня еще встреча перед ужином, – она явно торопилась как можно быстрее закончить беседу.
Гермиона знала, что такие разговоры с Крамом заканчиваются ее депрессиями, слезами из которых ее вытягивала лишь удвоенная работа. Но разговора уже явно было не избежать.
– Послушай, я не могу без тебя, Герми, я приезжаю в Англию через месяц, на должность консультанта нашего посла при вашем Министерстве. Я тебя умоляю о встрече.
– Нет, нет, Виктор, я тебя прошу, ради меня, не приезжай. Мы ведь все уже решили. Мы с тобой говорили об этом не один день, а может и не один месяц. Нам не нужно видеться. Ты ведь знаешь, что такие разговоры с тобой, твое давление на меня надолго выбивают меня из колеи, перестань! – она уже бежала к двери.
– Я люблю тебя, – слышала она, уже выбегая из комнаты.
Гермиона бежала вниз, рыдая. Боль, злость внутри ее пронзала ее сердце. Нет, это не были чувства Виктора! Это были чувства из ее прошлого. Он постоянно напоминал ей. И это все было просто невыносимо. И ей некому рассказать, и это одиночество…
«Зачем он постоянно делает это!? Он ведь знает, что мне так больно!»
Да ей было больно от его любви. Она злилась, что не могла ответить на его чувства, а Виктор всегда умел добиваться своего. Он давил на нее, просил гораздо, гораздо больше, чем она могла ему предложить.
Гермиона вбежала в класс Снейпа, захлопнув за собой дверь. Она надеялась, что профессор еще не пришел, потому что до их встречи оставалось еще 20 минут. И она позволила себе заплакать в первый раз за последние несколько лет. Она спустилась по двери и разрыдалась.
Вдруг перед ней опустилась фигура в черном, и чьи-то руки крепко сжали ее плечи. От неожиданности она чуть вскрикнула.
– Что с вами случилось, мисс Грейнджер? Неужели вы стали так мягки с учениками, что теперь они доводят вас до слез? – в глазах Снейпа читалась и усмешка (на случай если все, что он сказал, – правда) и беспокойство (на случай, если он вдруг ошибался).
– Я не знала, что вы уже здесь, извините меня, – прошептала Гермиона. – Я не знала, где еще смогу побыть одна, ведь сегодня по всему замку так много людей, а в вашей классной комнате никого обычно нет, кроме вас, но до встречи еще 20 минут, так я и подумала…
Он явно не ожидал такой напористой, открытой искренности (если только эти слова можно употреблять вместе!).
– Я думал, что у вас есть и свои комнаты! – вдруг ответил Снейп.
– Да, но…,– Гермиона остановилась на полуслове. – «Неужели его интересует, что со мной случилось?»
«Меня действительно интересует, что же с ней случилось», – подумал Северус.
– Продолжайте, мисс, – он помог подняться ей и усадил в кресло.
Снейп лишь на минуту отвернулся от нее, но лишь для того, чтобы взять немногоуспокаивающего зелья.
Он подал ей его со стаканом воды.
– Гермиона, прошу, если не хотите говорить не нужно, но… мне действительно не все равно, что происходит с деканом Гриффиндора, ведь вы мой соперник! – Северус вдруг слегка улыбнулся.
Гермиона взглянула в его черные глаза и улыбнулась.
– Я не думаю, профессор, что то, что вы могли бы услышать было бы интересно для вас!
«Успокаивающее зелье уже подействовало», – подумал Северус.
– Возможно, мисс, если бы это был плач по поводу вдруг порванных колготок, нерадивой вашей «троицы» или аллергии на эту вечную пыль Хогвартса.
Они оба усмехнулись.
– Мисс Грейнджер, выпьете вина? Может чай?
– Я не знаю, профессор, вы ради Мерлина, не подумайте ничего дурного. Я шла к вам поговорить о моей «троице». А на мои слезы, не обращайте внимания. Это мои личные проблемы.
Гермиона выпалила все на одном дыхании, пытаясь не смотреть в глаза ему.
– Как скажете, – Снейп подал ей бокал красного вина.
Она расслабилась. Закрыла глаза и сделала большой глоток.
– Итак, мои ученики…
Снейп прервал ее лишь движением руки.
– Не нужно! Я знаю, что ссору спровоцировала Катарина Клим из моего Дома. Уверяю вас, что наказание для ваших студентов будет легким. Но, к сожалению, отменить его я не могу.
– Я понимаю, профессор, – Гермиона поставила бокал на столик. И вдруг на нее нахлынуло какое-то безмятежное тепло, почти радость оттого, что она здесь. Она открыла глаза и увидела Снейпа, стоящего у камина. Он внимательно смотрел на нее, изучая, казалось, запоминая, уча ее наизусть.
Гермиона чуть смутилась.
– Что-то случилось? – еле слышно спросила она.
– Нет, нам пора, праздник уже начался, а двух глав Домов еще нет за столом преподавателей. Пойдемте, – он подошел к ней и предложил ей руку.
Гермиона осторожно дотронулась до него. Вдруг почувствовала его запах. Травы, смешанные с чем-то терпким, запах крепкого кофе, у нее закружилась голова…
– Вам нехорошо? – вдруг спросил Снейп.
– Нет, нет, мне очень хорошо… вернее мне уже лучше, – смутившись, сказала Гермиона.
Они остановились у зеркала.
– Какая красивая пара! – вдруг изрекло говорящее зеркало.
Гермиона и Северус переглянулись и незамедлительно оба пожалели об этом.
– Какое же дурацкое зеркало! – прошипел Снейп.
«Оправдывается, как мальчишка», – весело отметила про себя Гермиона, и усмехнулась.
Кто бы мог подумать, что она Гриффиндорка будет идти под руку со страшным Мастером Зелий на праздник. Она чувствовала его силу. Ей нравилась эта сила, и Гермиона помнила чувство, которое возникло у нее в его комнате. Ей нужна была защита. Она так долго искала ее и случайно нашла здесь, в этих подземельях. Это было самым удивительным чувством, что случалось с ней за последнее время.
Глава 3. Танец
– Вы ведь можете идти хоть чуточку медленнее? – Гермиона почти бежала, – ну же!
Северус резко остановился.
– Мисс Грейнджер, я думаю, что все итак будут удивлены нашему совместному появлению под руку, может, не будем давать им еще больше поводов? – обычным саркастичным тоном спросил Снейп.
Гермиона в ответ лишь хмыкнула, но все же «зловредный» профессор сбавил темп своих шагов.
– Прошу, – Северус открыл для девушки дверь в Большой Зал.
Блеск Зала ослеплял. Она вспомнила свои детские впечатления от летающих свечей, от волшебных украшений, от безмерно большого потолка словно небо.
Вдруг все стихло. Гул студентов, суета, шум посуды. Все исчезло. Казалось, что весь Зал застыл под чьим-то «Империо тишины». Гермиона почувствовала, как Северус крепче прижал ее руку к себе. Но всеобщее спокойствие сохранилось лишь на минуту. Никто из присутствующих и не думал скрывать своего удивления. И им (конечно же!) пришлось пройти под шепотом почти всей школы.
– Профессор Снейп! Профессор Грейнджер! Мы никак не могли начать праздник без вас! Я вижу, что у вас очень хорошие ученики, потому что тишина возникает только от одного вашего появления! – улыбаясь, громко сказал Дамблдор.
Снейп усадил Гермиону, а сам пошел на свое место в противоположный конец стола.
– Позвольте мне произнести несколько слов, – Альбус Дамблдор встал из-за своего кресла и поднял кубок с вином, – Мы сегодня празднуем шестую годовщину победы. Нашей победы. И вот уже шестой год в один и тот же день 31 июля мы вспоминаем погибших. Вспоминаем то, что разбило, раздавило нас и одновременно подарило жизнь. Наши любимые будут вечны как воздух и земля, как лед и пламя. Но… сегодня я хочу, чтобы те, кто живет воспоминаниями, перестали это делать. Я хочу, чтобы начался новый отсчет в вашей жизни. Давайте создадим новые счастливые воспоминания. Я обращаюсь к каждому из вас.
По залу прошла волна аплодисментов. Только два человека не подняли рук. Они к этому не были готовы. Снейп поднял глаза на Гермиону. Она смотрела на него. И их руки не двинулись со стола.
За эти шесть лет Гермиона научилась, хотя, наверное, нет – привыкла, привыкла принимать радость людей в скорбный для нее день. Она слегка улыбнулась Дамблдору, показывая, что ей понравилась его речь. «Я ведь никогда не врала! Но нет смысла портить хорошее настроение окружающим только потому, что меня тошнит от этого всего! Как же я устала от этого всего. И вижу, что не одна я». Гермиона опять посмотрела на Снейпа. Он, почти также как и она, кивнул директору и поднес свой кубок к губам.
После войны Хогвартс пересмотрел свои учебные планы. Четыре года назад было решено, что ученикам будут разрешены только зимние каникулы на полтора месяца, а лето они будут проводить в школе. Отчасти это было сделано Министерством из-за того, что многим просто некуда было ехать (многие семьи погибли), а отчасти, чтобы преподаватели имели больший контроль над будущими волшебниками.
Гермионе нравилось такое положение вещей. Она преподавала в школе уже почти год и не думала об отпуске. Да и ехать было некуда. У нее был свой дом в Лондоне, когда-то они там жили с Гарри после школы. Он учился в академии Авроров, а она готовилась к поступлению в аспирантуру. Даже там, в том уже заброшенном доме, где все было создано их любовью, они не чувствовали себя в безопасности. Гермиона вспомнила, как Гарри однажды накричал на нее из-за того, что она опоздала домой всего лишь на двадцать минут. Потом он объяснил, что за эти двадцать минут он передумал практически все, что могло случиться с ней. Он весь вечер не отпускал ее. Было ощущение, что в те два года они будто не жили, а ждали чего-то страшного. Потом были страшные пять лет без Гарри. Она помнила, как в первый месяц почти не с кем не разговаривала. Появился Виктор, и ей показалось, что представился шанс что-то изменить, что-то забыть. Учеба в Афинах была сказочной. Безумно интересно. Гермионе всегда нравились тайны, и как следовало ожидать, Древние Руны оказались ее коньком. Виктор приезжал к ней почти каждый месяц. Она замечала, что дни его приезда ждет со страхом. Гермиона всегда знала, что небезразлична ему. Ведь именно он устроил это обучение в одном из самых известных университетов Старого Света, это он многими ночами говорил ей слова любви. И Гермиона знала, что Виктор ждал. Он всегда ревновал ее к Гарри, еще с четвертого курса, а когда узнал, что она все же выбрала не его, то исчез на целых два года, до 31 июля. И когда Гермионе оставалось два месяца до сдачи диплома, Виктор сделал предложение. Пока она слушала его, вся ее будущая жизнь прошла перед глазами, и это был не ее выбор, не ее жизнь. Вернее все могло и быть именно так, но за день до этого разговора, Профессор Грейнджер получила приглашение ее старого преподавателя Альбуса Дамблдора с предложением занять место преподавателя Древних Рун. Все было решено в одну секунду.
Поедание десерта подходило к концу. К неудовольствию хогвартских эльфов, Гермиона совсем не притронулась к шикарному воздушному клубнично-ванильному мороженному. Последние тарелки исчезли, столы раздвинулись к стенам, освобождая место посередине. Зал вдруг погрузился в полутьму и где-то сверху заиграл вальс, приглашая пары на танец.
– Гермиона, не откажите станцевать со мной круг вальса, – слова вырвали ее из старых воспоминаний. Дамблдор протянул ей руку.
– Вы ведь знаете, я не смогу отказать вам! – весело кивнула профессор Грейнджер.
Они вышли в центр Зала и закружились. Их примеру последовали практически все. Гермиона ненароком, почти случайно взглянула в сторону преподавательского стола и столкнулась взглядом с Северусом. Она вдруг почувствовала необъяснимое желание прикоснуться к нему. «Скорее всего, я просто схожу с ума… но, но, почему он смотрит на меня? И… этот его взгляд…, черт, черт, черт, ну как за один день могло столько всего случится со мной!»
«Она прелестна! О, Мерлин, о чем я думаю! Слишком много вина, вероятно». Снейп по-прежнему наблюдал за Гермионой, не отрывая взгляда и совершенно не боясь, что она заметит его взгляд.
– Профессор Дамблдор, ну и ну! Вы прекрасно танцуете! И больше не говорите мне, что вы слишком устали. Я вам абсолютно не поверю.
Гермиона и директор шли назад к преподавательскому столу, пробираясь через танцующие пары.
– Нет, милая, я устал. Вам нужен более молодой партнер для таких танцев. И не спорьте со стариком!
Они поравнялись со Снейпом, и Дамблдор слегка приостановил Гермиону.
– А вот я все же думаю, что с Северусом вам будет гораздо приятнее провести это время на танцполе.
Гермиона и Снейп переглянулись и почти в один голос:
– Нет…
– Я не хочу, чтобы такая молодая девушка скучала, Северус. А вы, молодая леди, – обратился Дамблдор к Гермионе, – можете составить прекрасную компанию нашему слишком замкнутому и неулыбчивому профессору Зелий!
– Альбус, мы итак сегодня дали достаточно поводов для сплетен…
Дамблдор жестом остановил его речь.
– Северус, я не думаю, что тебя волнует это, не так ли? Да и мисс Грейнджер это не тревожит, я уверен!
Это была правда. Возможно, только их двоих во всем этом зале не волновало чье-то мнение. (Два эгоиста. Или наоборот?)
Директор словно выпихнул эту пару танцевать. Тут же вальс сменился медленным танцем. «Всегда считала, что такие танцы – одно из самых интимных сторон любых отношений между мужчиной и женщиной» – мысль пронеслась вихрем в голове Гермионы и заставила чуть смутиться. «Слишком много вина» (как удобно иногда списывать мысли и поступки на «передозировку алкоголем»!).
Расстояние между ними сокращалось, и Снейп вдруг почувствовал, как его губы касаются ее волос. Смешение запахов клубники и корицы. Запахи. И снова этот терпкий запах трав. Ей вдруг захотелось уткнуться в эту мантию, ощутить тепло, и чтобы в мире остался только этот запах трав и кофе, и музыка. Гермиона словно куда-то улетала. И это чувство одновременно пугало ее, все это было так непохоже на нее, и радовало, будто это единственное, чего ей не хватало в эту секунду, сегодня, всю ее жизнь.
– Вы меня так скоро задушите, – язвительно прошептал Снейп.
Слова вновь жестоко опустили ее на землю.
«Зачем я это сказал???? Полный кретин!»
– Извините, у меня закружилась голова, – Гермиона подняла голову и встретилась с Ним глазами.
Вдруг, она испугалась этого взгляда. В противоположность его слов глаза говорили о другом. Взгляд был полон обожания, восхищения, теплоты, нежности… Откуда все это могло появится? «Нет, я ошибаюсь, как я могла придумать все это себе. После сегодняшнего разговора с Виктором я, вероятно, слишком устала, чтобы адекватно оценивать ситуацию. Я почти не ела, да и к тому же слишком много выпила».
Он еще крепче обнял ее за талию, больше притягивая ее к себе. Рука Гермионы почти коснулась его шеи, и она непроизвольно погладила его волосы. Северус вздрогнул от ее прикосновения и закрыл глаза, наслаждаясь такой необъяснимой близостью. Ему почти хватило сил заставить себя сохранить невозмутимое выражение лица, но заставить себя не думать о ней – это было почти невозможно.
«Я танцую с самой красивой женщиной в этом зале. И абсолютно не хочу ее отпускать, но я не могу испытывать что-то подобное. Я не могу».
– Мисс Грейнджер, на меня сильно подействовало вино, как вижу и на вас. Я думаю, что нам нужно вернуться к столу. К тому же я должен дать шанс молодым людям, которые явно безумно хотят отнять вас у меня для танцев, – с этими словами он разомкнул объятия и выпустил ее.
«Ложь. Мне этого хочется меньше всего в жизни!»
– Вы знаете, Северус, у вас удивительная способность сочетать несочетаемое! Сначала вы мне говорите, что я слишком неповоротлива и чуть было, не задушила вас, а теперь Вы говорите, что танец со мной будет подарком для любого кроме вас! – Гермиона уперлась ему рукой в грудь, пытаясь привлечь его взгляд.
– Поверьте мне, Гермиона, только взгляды нашего префекта Алекса Стюарта на Вас многого стоят, – слегка поморщившись, ответил Снейп.
Северус предложил руку, но она продолжала стоять на месте.
– Мне приятно, что мы вдруг перешли с вами на менее официальное обращение! И вы правы, мы явно слишком много выпили, так что если вы не против, я не дам шанса ни одному из молодых людей, которые, по вашему мнению, мечтают со мной потанцевать. Я просто попрошу профессора Снейпа проводить меня до гриффиндорской башни, – злясь на себя, а еще больше на самодовольную усмешку Снейпа, прошипела Гермиона.
Северус решил молча повиноваться ее просьбе.
Как только захлопнулась дверь Большого Зала, Гермиона высвободила руку и повернулась к профессору.
