Текст книги "Истинный где-то рядом - 2. Альфишник (СИ)"

Автор книги: Я-не-Я

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Ш хуя ли? – нахально спросил я, с удовольствием отмечая, как выбесил друзей мой наглый вид.

– Я сказал – сделай так, чтоб тебя искали! Долго и безнадежно! – прорычал Арти, угрожающе подавшись вперед.

О! Видеть почти звериный оскал взбешенного Артура было настоящим наслаждением.

– Не могу! – издевательски пожал плечами я, окончательно наплевав на собственную шепелявость – У меня почашовая оплата. Ешли уйду щейчаш, придетща платить неуштойку.

– Сколько? – в один голос спросили Арти и Ник.

– Три кошаря, – расценки благодаря Мишане я теперь знал и рассчитывал, что парни, внеся поправки на мое произношение, сообразят, что неустойка платится не кошаками, а банкнотами.

Пацаны все верно поняли. Не раздумывая ни секунды, Арти выдернул деньги из кошелька и, нервно поглядывая в сторону, куда скрылся Кэп, швырнул их почти мне в лицо.

– Взял деньги и свалил отсюда по рыхлому!

Я потянул к себе купюры.

– Неуштойку я отдам хозяевам, а жа работу кто мне жаплатит?

Теперь уже Ник выхватил из кармана портмоне и шмякнул деньгами о стол.

– Вот! А теперь съебался отсюда, быстро!

Я сгреб деньги и открыл было рот, чтоб сказать что-то особенно пафосное, но в этот момент сильные руки Пашки выдернули меня из-за стола и потащили к служебному входу. Мимо промелькнули офонаревшие рожи руководства клуба, массивная дверь с номером восемь, и меня впихнули в полутемную бордовую комнату. «Вы что, охуели, мужики?» – раздался пришибленный голос Костика, но дверь захлопнулась, щелкнул запирающийся замок и все шумы смолкли. А в следующую секунду я оказался вжатым в стену.

– Я никогда еще так не заводился! – прохрипел Кэп, впиваясь поцелуем мне в губы. – Откуда ты только взялся такой?

Все зашло слишком далеко. Мне захотелось закричать, вырваться, тряхнуть своего истинного, чтоб он очнулся, но вместо этого силы вдруг оставили меня, и я замер, безвольной куклой качаясь в его жадных руках, в ужасе глядя на Кэпа и понимая, что уже никто не в состоянии остановить обрушившуюся катастрофу. Его ладони лихорадочно тискали мое тело, нетерпеливо срывая кожаный костюм. Губы Пашки страстно поцеловали шею, ключицы, грудь, прихватывая соски почти до боли. Я ощущал это все, сознавая, что целуют и хотят не меня! Слышал его невнятный жаркий шепот, понимая, что называет он незнакомого красноволосого стриптизера так же, как меня в порыве страсти – малышом и котенком… Эти слова, так согревавшие мою душу прежде, а теперь бездумно адресованные другому… Сердце словно оборвалось, ухнуло в холодную бездну, и я почувствовал, как медленно на маленькие кусочки рассыпается моя жизнь.

С самого детства, с того момента, как стал осознавать себя, я не помнил чтобы когда-нибудь плакал. Я просто не умел этого делать. Но сейчас слезы сами вдруг прожгли мои остекленевшие глаза, проливаясь на щеки и скатываясь из-под маски. Я умирал… Раздавленный. Уничтоженный.

И в эту минуту, находясь уже на грани, я как в тумане увидел перед собой озабоченное лицо Паши и до меня донесся его голос:

– Санечка, да сними ты уже эти дурацкие линзы. Ты себе глазки испортишь, маленький!

Меня словно кипятком ошпарило. Я не ослышался?

– Как… Как вы меня назвали?

Лицо Пашки изумленно вытянулось.

– Санчо, родной, неужели ты действительно думал, что я не узнаю тебя?

Я замер, не веря в происходящее, боясь неловким движением спугнуть надежду.

– Но как?.. – только и смог выдавить из себя дрожащими губами.

Он счастливо рассмеялся.

– Любовь моя, разве способен какой-то маскарад, вроде красного парика, вставок на зубы или плотной маски обмануть мое сердце? Вначале я действительно не понял, что это ты, но потом… Твои движения, твои жесты, такие знакомые и родные, как я мог не узнать их?

Жизнь вернулась ко мне мгновенно, буквально в доли секунды и я… Блядь! Я разревелся, как последний омега-малолетка! Наверно это выглядело по-идиотски – здоровый детина, заливающийся слезами, но Пашка так не думал. Схватив ладонями мое лицо, он испуганно заглянул в мои глаза.

– Погоди, малыш, ты что же, действительно подумал, будто я решил изменить тебе с каким-то шлюхой?

Я обиженно затряс головой, подтверждая его предположение, и из груди Кэпа вырвался болезненный стон.

– Санечка! Родной! – воскликнул он, нежно сжимая меня в объятиях, закрывая собой от всего страшного и мерзкого в этом мире, согревая, оттаивая мое покрывшееся было ледяной коркой бестолковое сердце. Покрывал поцелуями мокрые от слез щеки и губы, сам едва не плача. – Как же тебе было больно, бедный мой глупыш!

Все, больше терпеть я не мог. Выплюнув к чертовой матери изо рта проклятущие капы, я судорожно вцепился в Пашку руками, ногами и губами. Мой, только мой! Никому не отдам!

Извивающимся клубком мы рухнули на широченную кровать и, не прерывая поцелуя, стали срывать друг с друга одежды. Вслед за капами на пол полетели маска, парик, долбанные линзы и вообще все, что не было дано нам природой от рождения. Только ощутив животом горячую кожу любимого, я, наконец, испытал такое желанное облегчение. Как же давно мы не были вместе!

– Никто, кроме тебя… – задыхаясь шептал Кэп перехватывая мои губы, пытаясь проникнуть как можно глубже настойчивым языком мне в рот. – Единственный… Любимый…

Руки Кэпа жадно скользили по моему телу, лаская, успокаивая, сметая боль, страх, все мои глупые обиды. Его ладонь нырнула в промежность, пытаясь не задеть член, нежно огладила чувствительную кожу мошонки, заставив меня задрожать от желания, и двинулась ниже к истекающему смазкой колечку мышц. Я широко раздвинул ноги, облегчая доступ, и подался навстречу, сам насаживаясь на его пальцы.

– Паша-а-а!

Кэп оторвался, наконец, от моих губ и стал выцеловывать шею, грудь, живот, спускаясь все ниже и ниже, не прекращая одновременно растягивать мой отвыкший от секса анус. Я стонал, выгибался под ним, извивался всем телом, пытаясь дотянуться до его каменного члена. Но долгую прелюдию сейчас не смог бы выдержать ни я, ни Кэп. Слишком изголодались мы друг без друга. И когда язык Кэпа коснулся моей плоти, я, едва не заорав, потянул его за плечи на себя и, извернувшись, обхватил его поясницу ногами.

– Не тяни, Пашка-а! Я сейчас кончу-у!

Дважды просить его не пришлось. Сам едва удерживаясь на пределе, Кэп навалился на меня всем телом, крепко прижимаясь к груди и практически сложив меня пополам. Направив свой член точно в цель, он вошел в меня одним медленным, но уверенным движением. Я задохнулся от крышесносных ощущений. На мгновение мы оба замерли, а затем двинулись, разом, в унисон, синхронно ускоряя темп. Кэп чуть изменил угол, и я забился под ним пойманной птицей, сам не понимая почему – то ли пытаясь убежать от экстаза, то ли стремясь его усилить. Но Пашка держал меня мертвой хваткой, не позволяя теперь даже шевельнуться, с каждым новым толчком вырывая из моей глотки хриплый крик.

Никогда еще наш секс не был таким страстным. Это было почти безумие, лишающее рассудка, вызывающее животное желание обладать, отдаться, принадлежать, доставить собой самое высшее блаженство, зная при этом, что в ответ получишь еще большее. И когда нас с Пашкой одновременно накрыло ослепляющей волной оргазма, мы, почти теряя сознание, бессильно распластались на кровати, телами ощущая судорожные спазмы друг друга, сливаясь в единое неделимое целое.

Мы лежали в блаженной истоме, тесно прижавшись, нежась в теплых любимых руках, не обращая внимания на доносившиеся издалека шум и музыку. Вселенной не было, были только мы с Пашкой. Нежно поцеловав меня в висок, Кэп окинул взглядом пошлое бордово-золоченое убранство комнаты и уставился на черный глянцевый потолок. В нем, как в зеркале открывался шикарный вид на два лежащих в постели обнаженных тела. Качнув головой, Кэп хмыкнул.

– Ума не приложу, как ты оказался в «Брутале».

Бляя! А вот и вселенная вернулась со своей долбанной реальностью. Я напрягся, испуганно хлопая ресницами – а действительно, как я объясню будущему мужу, что делал ночью в закрытом клубе для альф? В костюме шлюхи? Я замер серой мышью на груди Пашки, лихорадочно придумывая отмазку, но тот вдруг тихо рассмеявшись взъерошил мне и без того спутанные волосы.

– А еще больше я не могу понять, как же ты все-таки нас выследил? Это же надо! – он ласково подцепил меня за подбородок, разворачивая лицом к себе, и чмокнув в губы, расплылся в нежной улыбке. – Все-таки ты у меня охуенный, Санчо! Подумать только, ты умудрился пробраться в это заведение, договориться с кем-то и танцевал для меня… Когда я подумал, что на тебя, такого невъебенного и сексуального, глазеют десятки альф, я готов был перерезать всех посетителей клуба. Но потом понял, что танцуешь ты только для меня. Для меня одного! И тогда все стали безразличны. Я завелся просто нереально, как подросток, с пол-оборота! Блин, но это было потрясающе! Благодаря тебе, Санчо, мой альфишник стал по-настоящему незабываемым!

Я облегченно выдохнул. Оказывается, правы мудрецы, когда говорят, что если человеку не дать ответ, он найдет его сам. Вот и ладненько. Обламывать кайф любимому и сообщать, что представления не имел о передислокации альфишника, я благоразумно не стал. Меньше знает – лучше спит.

А вселенная тем временем продолжала доказывать свое право на существование настойчивым стуком в дверь. И как бы ни лениво было нам с Кэпом выбираться из постели, но совесть заставила нас поторопиться со сборами. Мало ли, может, кому еще в этом борделе захотелось чистой и большой любви?

Мы быстро привели себя в порядок. Я зачем-то снова нахлобучил на голову немного потрепанные маску с париком. Кэп открыл двери, и в комнату тут же вломились озверевшие Арти и Ник. Схватив Кэпа за грудки, они в четыре руки вжали его в стенку, приблизительно в том же месте, где чуть ранее меня тискал сам Кэп. Что это с ними?

– Так как, накувыркался, голубь? – с непередаваемым выражением прорычал Арти. – Снял напряжение? Никогда тебе этого не прощу!

– Вы чего, пацаны? – недоуменно уставился на друзей Кэп.

– Совсем ебанулся? – гаркнул Ник, перекрывая своим ревом орущую в зале дискотеку. – Ну был бы у тебя в женихах какой другой омега, мне может и похуй было бы на твое распиздяйство. Но это же Санчо! Санчо! Наш друг! А ты… Как же я ему в глаза-то после этого смотреть буду, тварина!

– Мы тебе за Санчо глотку перегрызем! – с угрозой заверил Арти. – У него братьев нет, так что мы с Ником вместо братьев тебе наваляем, понял?

– Да, Павел, ты нас разочаровал, – добавил свои пять копеек вошедший следом Петя Зимин.

Кэп безуспешно пытался вставить хоть слово в свое оправдание, а у меня чуть опять слезы не хлынули из глаз от умиления и вместо того, чтоб броситься спасать Пашку, я стоял, счастливо лыбясь. Какие же все-таки у нас классные друзья!

В этот момент в восьмой приват ввалились Костик со товарищи. Не обращая внимания на намечающуюся драку, оценили смятую кровать и, прифигев, обернулись ко мне.

– Так ты еще и альфу поимел пред свадьбой? Ну зашибись у тебя альфишник получился, парень!

Арти с Ником замерли, затем ошалело посмотрели на меня в маске и парике, снова обернулись к Кэпу и растерянно выпустили его из своих рук.

– Кто кого поимел, Паша? – друзья настороженно уставились на Пашкину задницу.

– Какой еще альфишник, если он омега? – Кэп вперил взгляд в Костика.

– Какой он омега, если он в «Брутале» кутит? – завершил трилогию вопросов начальник службы безопасности.

Все озадаченно замолчали, а затем дружно посмотрели на меня.

– Итак, можно считать, что высказались все? – на всякий случай уточнил я. – Тогда переходим к прениям!

Весело хмыкнув, я стянул с себя маску с париком, являя народу свою довольную моську.

– Санчо! – ахнули Арти и Ник.

Ну, слава богу, с одним вопросом разобрались.

– Вы знакомы? – удивился Костик.

– Конечно! – выступил вперед Кэп и обнял меня за талию. – Это мой жених.

– В смысле? – безопасник, определенно, начал тормозить. – Вы что, альфики-гомики?

– Да омега я, омега! – буркнул я, прижимаясь к Пашке. – Ты проиграл, командир.

Вот и еще один вопрос разрешился.

– Он снова всех наебал! – радостно возопил Ник и бросился обнимать нас с Кэпом.

Объяснить же Пашке, каким образом я очутился в «Брутале» оказалось на удивление просто. О своей афере с Мишаней я, естественно, деликатно умолчал.

Уверен, на трезвую голову объясняться с моими новыми приятелями по поводу хренотени, которая тут произошла, пришлось бы гораздо дольше, но, к счастью, все они были достаточно бухими, чтобы без лишних вопросов въехать в тему. Короче, через десять минут все мы счастливые и веселые собрались большой компанией за общим столом, по предложению Костика объединив два альфишника в один. И оторвались так, что сотрудники «Брутала» долго еще будут вспоминать, как кутил владелец их клуба со своими друзьями.

Деньги, что я отжал у своих друзей после стриптиза, они забирать отказались, сказав, что это плата за мои переживания. Блин, я с каждым часом все больше убеждаюсь, как мне повезло с друзьями. Настоящие мужики! К тому же директор клуба отслюнявил мне обещанные бабки за номер. В итоге в моем кармане нежданно образовалась сумма как раз достаточная, чтобы я мог завтра же выкупить второй браслет из пары! И это наполнило мою душу просто поросячьим восторгом.

Когда на рассвете мы, наконец, загрузились в такси (по старой привычке, как всегда, все четверо – в одно), я чувствовал себя совершенно счастливым. Справа от меня на заднем сидении посапывая дрых Ник. Слева – нежно прижимался Кэп, крепко обнимая цепкими ручками и целуя меня в шейку всякий раз, как выныривал из дремы. На переднем сидении, намереваясь руководить маршрутом, расположился Арти. Хмель еще не прошел, а пить уже хотелось. Поэтому минералка, конфискованная в клубе, мирно переходила из одних рук в другие.

– А все-таки здорово, что мы уехали с дачи и двинули в «Брутал», – вдруг заявил временно проснувшийся Ник. – Без тебя, Санчо, веселье было бы не полным…

– Кстати, а почему вы на даче не остались? Неужели и вправду подумали, что я ринусь за вами следить? – спросил я, забирая из рук Кэпа бутылочку «Перье» и присасываясь к живительной влаге.

– Да родители Арти внезапно вернулись из заграницы. Решили отдохнуть и провести несколько дней в семейном гнездышке, подальше от городской суеты. Вот и вытурили нас с дачи.

От услышанного я поперхнулся минералкой так, что парни обеспокоенно бросились мне помогать кто чем мог. Даже водитель испуганно тормознул. Вот он-то чего ссыт? Это мне теперь полный кирдык.

– Маленький, тебе плохо? – занервничал Кэп, заботливо дубася меня по лопаткам.

– Нет, мне хорошо… – прохрипел я, немного раздышавшись, – Пока еще хорошо…

Кэп подозрительно прищурился и тихо шепнул мне на ухо:

– А почему это мой котенок вдруг так занервничал?

Почему-почему. Пиздец твоему котенку, вот почему!

Я утер выступившие слезы, понимая, что это только первые капли тех рыданий, которые я пролью, когда Мишаня будет отрывать мне яйца.

– Так, говоришь, твои родители остались на даче? – уточнил я, втайне надеясь, что предки Артура, разогнав альфишник, все-таки решили затем уединиться где-нибудь на Мальдивах.

– Ну да, – расстроенно скривился Арти, снова усаживаясь поудобнее на переднем сидении. – Дали в качестве моральной компенсации бабла, сняли нам столик в «Брутале» и выпихнули за ворота.

Слова приятеля восстановлению моего дыхания не поспособствовали. Надсадно откашливаясь, я одновременно пытался осмыслить масштабы того самого пиздеца, который мне придет. Значит, Мишаня был отправлен мной не в пустой загородный дом, а в очень даже обитаемый? И собравшиеся под крышей этого самого дома прекрасно знают, что, во-первых, альфишник перебазировался в тот самый «Брутал». Во-вторых, что жениха-омегу главного героя переехавшего альфишника зовут Александр Кулагин. А в-третьих, скоро выяснят, что именно этот Александр передал Мишане свой «заказ». За-ши-бись! Даже не обладая особыми дедуктивными способностями, вычислить гения, который замутил все это грандиозное кидалово, можно будет на раз!

Арти тем временем продолжал недовольно ворчать.

– Совсем они там в своей Европе рехнулись. Вот, прислали смску, что очень тронуты моей заботой, но никак не ожидали от своего воспитанного сына такого пошлого сюрприза. Какого сюрприза? – Арти недоуменно пожал плечами. – Может, они нашли у меня в комнате новогоднюю гирлянду из разноцветных презервативов?

Он раздраженно тряхнул головой, и я понял, что кастрировать меня Мишаня будет не один. Я так явственно представил грядущие разборки, что услышав пение своего мобильника в кармане, подпрыгнул на месте, как ужаленный, а увидев, что вызов от Мишани, вообще лишился дара речи.

Вот оно! Началось! Я решил быстренько сбросить вызов, но вместо этого сдуру нажал на «ответить», и салон огласил пронзительный вопль. Чтобы никто из моих друзей не услышал адресованных мне матов, я не нашел ничего лучше, как прижать мобилу к животу, в прямом смысле слова нутром чувствуя праведный гнев порно-звезды. Конечно, мне очень хотелось отключить телефон, выбросить симку и сделать вид, что никогда представления не имел о сотовой связи. Но… Все-таки нужно быть последовательным во всем. Если уж я с детства выставлял себя альфа-самцом (вот, даже на альфишнике умудрился погулять перед свадьбой), то и отвечать за базар нужно тоже, как настоящий альфа. Я тяжело вздохнул и поднял мобильник к уху.

– Миш, прости, я тебе все объясню… – начал было я, но башку пробуравил возмущенный визг Мишани.

– Ты что не слушал, что я тебе говорил?

– Нет, – честно признался я.

– Короче, такое не забывают, я в долгу не останусь…

Кто бы сомневался!

– Такие клиенты встречаются раз в жизни. Представляешь, они предложили мне остаться с ними еще на пару дней! За дополнительную плату, конечно. Прикинь, они видели меня в фильме?! Короче, я охуел в корень!

Чего? Походу – я тоже, ибо последние слова омеги совершенно точно описывали и мое личное состояние. Я же точно не ослышался? А Мишаня продолжал пищать в трубку.

– Я тебе по гроб жизни должен! Сумму озвучивать не буду, чтоб ты не лопнул от расстройства, что передал мне такой шикарный заказ. Но с меня три косаря!

– Какие три косаря? – спросил я совершенно сбитый с толку. – За что?

– Ну как же! Комиссионные! Как сутенеру, – заржал парень. – Ладно, я в душ попёр, а то эти двое такие неутомимые, что с меня уже сто потов сошло!

В наушнике раздались гудки отбоя, и я тупо уставился в затылок Артура, не в силах определиться, что же в итоге сулит мне вскрывшийся расклад – полную амнистию, или меня отхерачат за все хорошее с еще большей силой? Да нет, не может быть! Арти же мне друг. Хотя…

Тем временем, Артур продолжал бубнить, перебирая вслух возможные причины своей дискредитации перед родаками.

– А может, они журнал с порнухой нашли? Или видео в компе открыли. Точно, видео! Спрашивается, и с чего они в мою комнату полезли! Теперь достанут с нравоучениями, – он обиженно засопел и, неожиданно обернувшись ко мне, пожаловался. – Вот есть же у людей современные родители. А мои – ну просто бронтозавры какие-то!

Я преданно посмотрел Артуру в глаза, пытаясь придать своей физиономии самое честное выражение, на какое был способен, и отчаянно затряс головой, едва не расплескав разжиженные алкоголем мозги.

– Нет, Арти, по-моему, ты не прав, – со всей серьезностью заверил я. – У тебя очень продвинутые родители… Честно!

– Ты их просто не знаешь, – тяжко вздохнул Артур и отвернулся к окну.

Если бы он промолчал, я возможно и сдержался бы, но после его слов не выдержал и весь аж затрясся от безудержного смеха. Меня словно черти изнутри щекотали. И пофиг, чем закончится эта эпопея. Я ржал, как ненормальный. Пытаясь заткнуть себе рот хоть чем-то полезным, я потянулся к Кэпу за очередным поцелуем и напоролся на неожиданно трезвые глаза будущего мужа.

– Скажи, любимый, – негромко поинтересовался он, внимательно изучая мою счастливую рожу. – Мне, случайно, не придется на свадьбу снова надевать джинсы с кроссовками? Как в прошлый раз?

Я прикинул, что убегать от разъяренного Артура Кэп в жизни не станет, а защищать меня он преспокойно может и просто стоя на одном месте, потому ласково погладил его по щеке и уверенно ответил:

– Что ты, Паша, не стоит так эпатировать гостей. Можешь смело надевать парадный костюм.

Примечание к части Мои дорогие, я оказалась не в состоянии оставить любимых героев! Тем более, что двое из друзей у нас еще не устроили свою личную жизнь. А потому, по многочисленным заявкам телезрителей «Истинный где-то рядом – 3» вскоре увидит свет!

*Целибат – обязательное безбрачие католических священников и православного монашества.

**Сеппуку (харакири) – ритуальное самоубийство методом вспарывания живота, принятое среди самурайского сословия средневековой Японии.