Текст книги "Истинный где-то рядом (СИ)"

Автор книги: Я-не-Я

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Дома я свалился на кровать, кутаясь в одеяло. Согревшись, пришел немного в себя. И почти тотчас же мне позвонил Артур. Он долго втирал, что настоящие друзья на дороге не валяются, а омег на свете пруд пруди. Что ни один омега не стоит настоящей альфовской дружбы. Что я обязательно встречу истинную пару, а потому просто обязан сообщить Паше, где находится соблазненный мной омега. Я слушал вполуха, потом попросил перезвонить через пару дней. Но положить мобильник не успел, потому что позвонил Ник. Мой шкафообразный товарищ простым, но доходчивым языком проорал, что хули мне курву корчить, когда лучший друг сейчас ебнется прямо у них на руках. И что-то в том же духе. Короче, из всей содержательной тирады, структурно представленной трехэтажными матами, я понял, что Пашке совсем хреново и ему пора вызывать реанимацию. Приблизительно так же, как и мне. Все, на что я был способен в своем состоянии, это прохрипеть, чтоб Пашка срочно ехал ко мне, и я отдам ему его истинную пару. Изнывая от сволочного желания, я пополз в прихожую, попутно обтираясь с ножками стульев и проемами дверей. Отперев замок, я привалился к стене и, тихо поскуливая, сложился пополам, пытаясь одновременно прижать и текущую дырку, и набухший член. Главное не выскочить в подъезд и не заорать во всю глотку: «Возьмите меня кто-нибудь!»

Не знаю, сколько прошло времени, пока в квартире не появились трое моих друзей.

– Где он? – выдохнул Пашка.

– Тут, – простонал я, и этот идиот кинулся в комнату искать своего истинного, то есть меня.

Зато Артур и Ник уставились на корчащегося под их ногами товарища, широко раскрыв рты и вытаращив глаза, медленно, но верно вникая в подлинный смысл происходящего. У них-то с мозгами все было в порядке, в отличие от Кэпа. Кошмар! От парней так пахло, что я застонал. Мне срочно нужен был альфа! Мой альфа… Можно и не мой… Можно и не один... Я снова застонал и перевернулся на спину, с ужасом сознавая, что сейчас раздвину пред ними ноги. Ник и Арти тяжело задышали. С обонянием у моих друзей тоже все было нормально, а я просто истекал ароматной смазкой, так что не распознать течного омегу мог разве что обезумевший придурок, коим и являлся Пашка. Подтверждая свой диагноз, мой друг детства взвыл в комнате:

– Ты обманул меня! Его тут нет!

– Па-а-аш! – хрипло позвал Артур, судорожно удерживая Ника, который, подозрительно поправляя джинсы, стал осторожно подбираться ко мне.

В этот момент в прихожую вернулся Павел. Секунду он ошарашенно смотрел на меня. И за это время на его изможденном лице, как на киноэкране, сменилась целая гамма чувств от возмущения и удивления до понимания, восторга, облегчения и вселенской нежности. Я съежился в комочек, готовый лопнуть от страстного желания и стыда. Боже, как же мне было стыдно!

Ник очень некстати шумно сглотнул. И Кэп, резко развернувшись к товарищам, издал такое рычание, что парни шарахнулись назад, а мое сердце наполнилось восторгом и трепетом. Мой альфа меня никому не отдаст!

Вытолкав Ника и Арти за дверь, Паша вернулся обратно. Опустившись рядом, он мягко приподнял меня с пола за плечи и, подцепив пальцами подбородок, осторожно развернул мое лицо к себе. Я замер, тяжело дыша и преданно глядя в глаза своей истинной паре, с трепетом ощущая жар его тела, задыхаясь от его близости – Пашка, бери меня, я твой! Кэп расцвел счастливой улыбкой.

– Санечка, что же ты молчал?

Нежным поцелуем тронул мои губы, но даже от этой почти целомудренной ласки мышцы в паху судорожно запульсировали. Мне захотелось немедленно выгнуть перед ним спину кошкой, предоставив истекающий смазкой анус в полное его распоряжение. Но долбанный мозг все еще не поддавался животным инстинктам, и я, в который раз сдержав похотливый порыв, заливаясь кипятком стыда, ткнулся лицом Кэпу в грудь, вдыхая самый прекрасный запах на свете – запах моего единственного альфы. Я ощущал, как колотится его сердце, как тяжелеет дыхание, и тихо заскулил от переизбытка чувств. Паша тут же отозвался болезненным стоном, обнимая еще крепче, прижимаясь щекой к моему виску:

– Бедный мой, ты так настрадался!

О! Он такой понимающий и чуткий, мой любимый! А ведь сам едва пережил последние сутки! Я потянулся к его губам, чтобы благодарно поцеловать и сказать, дескать, хуй со мной, ты-то тоже заебался не меньше, но застонал от боли и жутких спазмов в анусе. Я уже понял, что передвигаться в таком состоянии совсем не способен, и что моя первая течка с альфой пройдет под дверью в прихожей на радость соседям по подъезду. Но Паша вдруг подхватил меня на руки и понес в спальню. Я бессильно уронил голову ему на плечо, а он нежно зашептал на ухо, заставив мурашки стадами побежать у меня по спине.

– Сейчас, малыш, потерпи немного. Я помогу тебе. Все будет хорошо, котенок!

Не знаю, откуда взялись у него силы, чтоб с легкостью поднять и перенести на кровать такого немелкого котенка, как я, но сделал он это без малейшего напряжения. Меня же к тому времени накрыло по полной. Я метался, не помня себя, то стискивая плечи моего альфы, то со стыдом отбиваясь и пытаясь вырваться из его объятий. Но крепкие руки Паши надежно удерживали обезумевшего омегу. Быстрыми движениями он сорвал с нас обоих одежду и, разложив меня на постели, отстранился, с восхищением рассматривая полученную картину. Мысль, что я лежу перед Пашей абсолютно голый, пошло раскинув согнутые в коленях ноги, а он пожирает глазами самые сокровенные места моего тела, возбудила до потемнения в глазах. Как и вид самого обнаженного Пашки – да он просто античный бог! Затвердевший член его был такого размера, что я едва не заорал от восторга. Но тут же, подтверждая теорию, что омеги в течку становятся неадекватными, представил, как же это все в меня войдет и стал испуганно отползать в сторону. Пашка поймал меня за щиколотку, подтащил назад, снова завалил на спину и, став на колени у меня между ног, навис над своим омегой голодным хищником. Склонившись, он завладел моим ртом, целуя нежно и влажно, то посасывая, то легонько покусывая губы, с каждым мгновением становясь все более настойчивым, требовательным. А я жадно отвечал, сплетая наши языки, и не мог насытиться этой страстью. Его ладони жадно скользили по моей груди и бокам, обжигали кожу живота и бедер, властно утверждая свое право на обладание мной. И я полностью признавал это право, покорно раскрываясь ему, изгибаясь и выстанывая в рот любимому его имя. Предлагая себя, подавался навстречу, терся о его бедра и пах. Я столько лет мечтал вот так… Но этого было мало. Блядская течка требовала не ласки, а жесткого траха. И Пашка, сам едва владея собой, оторвался от моих губ, проложил дорожку из торопливых поцелуев от подбородка к ключице, легонько покусывая кожу, заставив меня извиваться в блаженной истоме. А затем губы альфы порхнули ниже, обхватывая затвердевший сосок и заставляя меня дрожать от вожделения. Ладонь хозяйкой скользнула к паху, и в следующую секунду я едва не заорал, почувствовав в себе его палец. Я все еще надеялся сдержать крик, как обычно заткнув рот кулаком, но альфа перехватил мою руку и, поцеловав плененное запястье, шепнул:

– Больше не нужно сдерживаться, малыш! Хочу слышать тебя!..

Стоны протяжно рвались из сердца. Паша растягивал, нежно поглаживал мышцы внутри, умопомрачительными ласками разбивая вдребезги мысли, здравый смысл, сознание. Еще! Глубже! Нет силы терпеть!

– Паша-а-а… Пожалуйста!

– Тебе будет больно, маленький. Я не смогу сдержаться…

Я дернулся, ощутив второй палец, но и этого теперь издевательски не хватало.

– Паша… Нахуй сдерживаться… Я сейчас сдохнуууу…

Я услышал над собой тихий счастливый смех, и в следующую минуту он вдруг перевернул меня на живот. Я разочарованно заскулил. Почувствовав его ладони на ягодицах, задница сама выпятилась ему навстречу, подставляясь под ласки. Устроившись позади меня, Пашка раздвинул мои половинки и кончиком языка обвел колечко мышц.

– А-а-ах! – уже одним этим меня почти довели до оргазма.

Хотел податься ему навстречу, но альфа снова отстранился. Покрывая поцелуями поясницу, он вновь ввел в мой анус два пальца, а другой рукой стал легонько сжимать мои яички. Я задохнулся от сладкой судороги и в экстазе развел бедра так широко, как только позволяли связки. В ответ услышал восхищенный хриплый вздох. Я начал сходить с ума, а он продолжал сладкую пытку, словно хотел отомстить мне за многолетний обман. Я почти плакал. Наконец, Пашка, довольно урча, подтянул мои бедра выше, заставляя стать в совершенно непотребную позу с задранным задом, широко расставленными коленями и плечами, прижатыми к матрасу. Навалился сверху, тесно обхватывая мою грудь руками, обжигая спину прерывающимся дыханием. Я почувствовал, как головка Пашкиного члена, уже вся покрытая смазкой, уперлась в трепещущее отверстие, и с хриплым стоном попытался насадиться сам. Как он еще держится?!

– Люблю тебя! – услышал, словно в тумане.

Бархатный язык пробежал между лопаток к шее, заставив разгоряченное тело поежиться от нежной прохлады. И в ту же секунду каменная Пашкина плоть медленно вдавилась в меня… Бляяя! Падла, что ж ты делаешь? Он меня напополам нахрен разорвал! Я взвыл от боли и забился под Кэпом, желая вырваться. Но он удержал меня железной хваткой. Повалил, придавил к постели, замер, давая привыкнуть, успокаивающе гладя по бокам, целуя в шею и уговаривая срывающимся голосом:

– Потерпи, маленький. Сейчас все пройдет. Будет приятно, вот увидишь.

Какое, к чертям, приятно! В гробу я видел такую нирвану! Однако вскоре боль действительно стала стихать, уступая место другим ощущениям, несущим облегчение измученному течкой телу. Спустя несколько долгих мгновений он снова скользнул вглубь, осторожно, вздрагивая от собственного возбуждения, сдерживаясь из последних сил. Затем подался обратно, почти покидая нутро, и вновь качнулся вперед, теперь более глубоко, войдя почти целиком, задевая внутри заветное место. В глазах вспыхнули миллионы искр. Дыхание перехватило. Боль смешалась с наслаждением, мысли стали путаться, оставляя одно только безумное желание ощущать это движение внутри себя непрерывно. Изголодавшееся ненасытное тело само подалось ему навстречу, умоляя, упрашивая, требуя. И Кэп сделал именно так, как я хочу, постепенно ускоряясь все сильнее и сильнее, проникая в меня до упора, вырывая из моей глотки сладострастный крик каждым своим ударом. Я метался, насаживаясь, остервенело подмахивая, ожидая разрядки и не получая ее! Это доводило до безумия. Попытался помочь себе рукой, но Пашка перехватил ее и сам потянулся к моему члену. Пальцы альфы всего пару раз скользнули вдоль ствола, и я буквально взорвался, изливаясь в его ладонь.

– Мой хороший, любимый мой! Вот так! Молодец! – хрипло зашептал он и вдруг сорвался в бешеный темп.

Возбуждение вернулось мгновенно, на этот раз уже полностью подчиняя мое существо правилам течки, заставляя забыть про стыд, боль, рассудок. Одна сплошная животная жажда секса. Все провалилось, завертелось в бешеном вихре, утягивая сознание в черную воронку неконтролируемой похоти. Последнее, что я понял перед тем, как окончательно потерять разум, это то, что у Пашки начался гон.

***

После пятидневного секс-марафона, вконец обессиленные и счастливые, мы лежали на всклокоченной кровати и тихо млели, вдыхая запах друг друга. Это так успокаивало, знать, что мой альфа тут под бочком. Точнее под щекой, рукой и ногой, которые я предусмотрительно уложил на его расслабленную тушку. Мо-о-ой! Личный. Персональный. Собственный. И я – его собственный. И это было как-то очень правильно. Мы абсолютно подходили друг другу. Даже его плечо, на котором я мирно дремал, казалось, было вылеплено конкретно под мою голову. Вот, спрашивается, какого хрена я столько времени боялся признаться ему, что я омега? Уже давно бы имел удовольствие спать на такой удобной подушке.

Пашка ласково погладил мою спину и потерся носом о мою макушку.

– Я всегда знал, что здесь что-то не так. Меня ни к одному альфе или омеге не тянуло так, как к тебе. Когда ты в девятом классе сломал ногу, я чуть не свихнулся от боли. Это наводило на мысли. Но ты же был альфой, – он покачал головой и тихонько рассмеялся. – Поэтому я начал думать, что во мне просыпается гомик. Намекал тебе, что омеги достали. Думал, поймешь, о чем я. Но ты всегда так радовался нашей дружбе!

Я поднял голову – да, это судьба! Мы не просто истинная пара. Мы два истинных дебила! Мучили друг друга столько лет!

– Честно говоря, до сих пор в голове не укладывается. Чтобы ты, Санчо – мой друг, реальный альфа, крутяк в школьных разборках и вдруг – омега! У меня даже мысли не было… Да какое там – мысли! Нюх и тот, зараза… Я когда понял, что запах истинного – твой запах, решил, что умом тронулся в поисках пары. Да как же тебе удавалось столько лет динамить всех? Ну, всех, ладно. Меня-то ты как провел?!! Столько ведь лет – рядом…

– У меня отец служил в разведке, – виновато пробормотал я.

– Штирлиц хренов! – хохотнул Кэп и вдруг обеспокоенно выдал, ощупывая мои ребра. – Санечка, ты так похудел! Я тебя совсем измучил!

Жалобно вздохнув, я страдальчески опустил голову обратно на плечо, по-свински умалчивая, что это была первая в моей жизни течка, после которой я себя чувствовал просто великолепно.

– Хочешь кексика?

– Лучше колбаски, – умирающим голосом протянул я.

Кэп тотчас же скатился с кровати и извлек еду из пакетов, которые каким-то волшебным образом оказались при входе в спальню. Интересно, откуда они взялись? Мы с Пашкой никого в упор не видели последние пять дней. Но если бы не эти чудодейственные закрома, мы бы с таким интенсивным трахом точно ноги протянули бы за это время.

Умиляясь и сюсюкая, Пашка кормил меня бутербродами из своих рук вперемешку с поцелуями, терся, ворковал голубем, заставляя меня буквально мурчать от удовольствия. Затем стал слизывать крошки с моего лица. Потом с груди, потом с живота… Потом с того места, где крошки быть никак не могли. Короче, трапеза плавно перетекла в эротическую прелюдию.

– Тебе пяти дней не хватило? – я блаженно улыбался уже вполне готовый к новому заходу.

– Это была твоя течка и мой гон – нетерпеливый жесткий трах. А сейчас я хочу любить тебя. Неторопливо и долго.

И Паша меня отлюбил так, что я, заходясь в экстазе, очень порадовал соседей звуковым сопровождением своей благополучной половой жизни. Оргазм был таким феерическим, что я почти отключился. А когда пришел в себя, то почувствовал, что во мне, распирая нутро, набухает узел.

– Ты меня повязал! – возмутился я, но тут же зашипел от жгучей боли на загривке. – И пометил!

Альфа лизнул место укуса, а потом зацеловал шею, плечо, ушко, словом все, до чего мог дотянуться.

– А чего тянуть?

– Но нужно было хотя бы спросить…

– Ты против? – Кэп удивленно вскинул голову.

– Нет, конечно, и все же, как теперь мой диплом? И соревнование по теннису?

– Все будет хорошо, – заверил Паша, укладываясь на меня сверху. – Я же рядом! Мои родители будут счастливы нам помочь.

Это непередаваемое чувство – ощущать внутри себя узел своего альфы! Спокойно и тепло. И я стал дремать под мерное сопение Пашки. Очнулся от заливистого перезвона – наши мобильники, которые успешно сдохли во время течки и были поставлены на подзарядку, наконец, ожили и торопливо возвещали о том, что за пять дней нам тысячу раз звонили и писали. Эх, дети прогресса! Несмотря на то, что узел еще окончательно не спал, Кэп потянулся за мобильником. Что за дела! Мог бы это время посвятить только идиллии наедине с обретенным истинным. Но Пашка, вместо того чтобы читать сообщения, вдруг вытянул руку и щелкнул фотокамерой. Я охуел.

– Ты ненормальный? – дернулся я и тут же взвыл от боли в заднице. – Кто делает селфи во время вязки?

– Это не селфи! – серьезно заявил Кэп. – Это первая семейная фотография. Должен же наш первенец увидеть, как были счастливы родители, когда его зачали. Глянь, какая прелесть!

С дисплея на нас смотрели самодовольный ухмыляющийся альфа и совершенно затраханный несчастный омега.

– Немедленно удали! – как же было приятно осторожно брыкаться насаженным на его член, в цепких лапках мощного мужа. – Я получился отвратительно!

– Ты вышел таким няшкой! – рассмеялся Кэп, пряча мобилу за спиной.

Я запыхтел и обиженно отвернулся.

– Ну что ты надулся? – альфа попытался заглянуть мне в глаза. – И с каких это пор в нас взыграла омежья натура?

А сам-то? Няшка! Малыш… Котенок… Быстро же я уменьшился в размерах. Если мне не изменяет память, не далее, как пять дней назад я был «мачо-стриптизер» и «ходячий секс». Впрочем, сердился я недолго и чисто для порядка. Мне доставляло удовольствие все происходящее, даже то, что Пашка нас сфотографировал! Он думал о детях! Какой же он… Эмм… Няшка!

Телефоны перестали захлебываться перезвоном, и почти тотчас же мой громко заиграл. Входящий вызов! Очень вовремя. А ведь мобила минуты две, как включилась, не дольше. И кто это? Папа? Я фыркнул и зарылся головой в подушку.

– Не буду отвечать…

– Ответь, – строго произнес Паша, удобнее обхватывая меня руками.

О, мы уже командуем! Но мне и это нравилось. Я для вида капризно поморщился, а Кэп потянулся и поцеловал меня в нос.

– Послушные мальчики получают сюрпризы.

– Да?

Заинтригованный я ответил на вызов.

– Сыночек! Александр! – в два голоса обрадованно закричали родители.

– Включи громкую связь, Митя, – потребовал отец, и в телефоне что-то щелкнуло.

Я улыбнулся. Как же они все похожи, эти альфы, обожают командовать.

– Сынок, – беспокойно затараторил папа, и я вдруг почувствовал, как рука Паши теплой змеей скользнула по моему животу вниз.

Я едва не застонал, но многолетний опыт подпольных течек сделал свое дело, и я сдержался. Вокруг все поплыло, и я, блаженно прикрыв глаза, отдался нежным ласкам моего альфы.

– Мальчик, – неслось из мобильника, – я проконсультировался с компетентными людьми. Симптомы, что ты описывал, очень тревожны! Обычно они возникают, когда ощущаешь присутствие истинной пары, но не можешь соединиться с ней. И таблетки тут ни при чем!

– Угу, – промычал я, потому, что членораздельно разговаривать уже не мог.

Пашка творил со мной нечто крышесносное, превращая в счастливую лужицу. А лужицы, они ведь по мобильнику не разговаривают, верно?

– Александр! – это уже отец. – Ты должен немедленно прекратить пользоваться нейтрализатором, чтоб твой альфа тебя узнал! Иначе с вами обоими может случиться беда! И обязательно начни искать его сам!

– Это невозможно, – выдохнул я по поводу феерических ощущений, что дарил мне Кэп, одновременно целуя за ушком и лаская головку члена кончиком пальца.

– Сашенька, мальчик! Не переживай! – стал успокаивать взволнованный папа. – У тебя все получится. Он сам тебя найдет. Главное сосредоточься на ощущениях!

«О, папа, я как раз это и делаю!» – мелькнуло в голове.

– Все будет хорошо, сынок. Раз тебе так плохо, значит истинный где-то рядом! Возможно, прямо сейчас он рядом с тобой!

«Прямо сейчас он не рядом со мной, он прямо во мне!» – улыбаясь, подумал я, чуть шевельнув задницей, чтоб еще раз ощутить связавший нас с Пашкой почти спавший узел.

В телефоне что-то грохнуло, вскрикнуло, зашуршало, и чуть осипший голос отца быстро произнес:

– Извини, сынок… Мы перезвоним позже… Поздравляю…

Я удивленно застыл, а затем распахнул глаза и как ужаленный подскочил над кроватью.

– Я что, это вслух сказал?

Кэп затрясся от смеха, ткнувшись лбом в мое плечо.

– Ты все нарочно сделал! – возмущенно пискнул я, пытаясь вырваться из нежной хватки, но Паша только сильнее вжал меня в кровать и коротко поцеловал в уголок губ.

– Ты такой милый, Санчо, когда смущаешься!

– Ненавижу тебя, – попытался разозлиться я, но был побежден нежным поцелуем. – У папы инфаркт будет! – жалобно вздохнул, и в ту же секунду мобильник тренькнул, оповещая о СМС-ке.

Мы с Пашкой синхронно взглянули на дисплей и прочитали: «С папой все в порядке!» Кэп подтянул меня поближе:

– У тебя потрясный отец!

– Да. Мне вообще везет с альфами!

Когда мы расцепились, Кэп принялся за старое, а именно – ублажать и баловать меня любимого. Перенес в ванную, вымыл, перестелил постель и, укутав свежей простыней, поскакал варить кофе. Если так пойдет и дальше, я вконец разленюсь. Но, блядь, хорошо-то как!

Мобильник Кэпа зазвонил. Увидев, что это Ник, я нагло ответил на вызов.

– О! – радостно завопил парень. – Санчо! Ёпа-бать! Ну, ты дал так дал! Развел всех нас, как лохов! Я ваще прихуел, когда увидел тебя на полу под дверью! Ты так эротично ползал. Я тебя чуть не выеб… Э, какого, Арти?!

Вопль Ника отдалился, и спокойный голос Артура прервал поток матерных восторгов. Ну, наконец-то, адекватный собеседник.

– Здравствуй, Санчо! Не слушай этого придурка! Нежные ушки омеги не должны оскверняться суровым ревом невоспитанного альфы. Как вы там? Надеюсь, нашли продукты? Вам сейчас нужно очень хорошо питаться.

Ах, так вот откуда эти волшебные пакеты! У нас классные друзья!

– Спасибо, парни, вы спасли нас от истощения!

– Не за что! Однажды мне пришлось провести течку с одним омегой, и я знаю, какой это дурдом, – я хмыкнул, а Арти серьезно продолжил. – Надеюсь, Павел был осторожен и внимателен? Если нет – мы ему башку оторвем.

– Да мы ему и без этого… – раздался издалека громкий вопль Ника, но Арти, похоже, быстро заткнул ему рот.

– Вы когда в универ собираетесь? – осведомился Артур.

– Я думаю уже завтра. Все-таки зачеты на носу.

– Точно завтра?

– А почему тебя это интересует? – насторожился я, особенно услышав дикий ржач Ника.

– Да так. Чтоб сюрприз удался…

Хохот Ника усилился.

– Эй! Арти! Какой еще сюрприз? – обеспокоился я, но коварный Артур быстро простился и прервал вызов.

Как-то после разговора с папой слово «сюрприз» меня стало несколько напрягать. Я еще раздумывал не перезвонить ли друзьям с требованием расколоться, или сразу рассказать Паше о готовящейся каверзе (а то, что готовится именно каверза, я не сомневался ), как раздался еще один звонок. Блин, прямо колл-центр какой-то, а не любовное гнездышко. Мне звонил наш староста Петя. Вот уж кого никак не ожидал услышать. Неужели что-то случилось в универе?

– Привет, Санчо! Как течка?

Услышав вопрос, я прифигел – мы с ним, конечно, приятели, но чтобы так беспардонно себя вести? На Петьку это не похоже.

– Нормально все…

– Ну, я это… рад за вас с Кэпом. Вы всегда смотрелись хорошо вместе. Найти истинную пару – настоящее счастье! Но знаешь, ты не сильно там напрягай Пашу. Будь деликатным – ему сейчас нелегко.

– С чего бы это? – не понял я, окончательно сбитый с толку.

– Да брось ты. Ник и Артур нам все рассказали.

– О чем?

– О том, что Пашка – омега!

Секунду я сидел вытаращив глаза и ощущая свои брови не просто под челкой, а где-то высоко на затылке, а затем рухнул обратно на подушку и затрясся от беззвучного хохота. (Привычка затыкать рот рукой все же оказалась такой полезной!) Блин! Ну, парни жгут! Вот же ж два долбоеба! А Петя глубокомысленно продолжил:

– Да, столько лет притворяться альфой! Я бы точно не смог. Кэп, наверное, был в шоке, когда все раскрылось?

– Нет, он даже рад был, – сдавленно всхлипнул я.

Я ведь не соврал, все так и было. Оо! Сейчас сдохну от напряжения – сдерживать ржач было почти невозможно.

– Я, собственно, зачем звоню… – Петя слегка замялся. – Посоветоваться с тобой. Надо бы поддержать Пашку… И знаешь, мы решили всей группой сделать ему приятное. Завтра же семинары. Омежки украсили его парту, миленько так. Мы купим цветы… Тортик… Все такое… Как думаешь, Пашка будет рад?

– Уверен, он обалдеет! – я просто давился смехом.

– Думаешь? – радостно воскликнул Петя. – А еще, альфы написали плакат. Мы его повесим на стене. Хочешь, пришлю фото?

Через минуту я рассматривал картинку – парта, где обычно сидел на семинарах Пашка, украшенная розовыми воздушными шариками, бантиками и цветочками, а над ней висел плакат, разрисованный сердечками с надписью «Паша, мы любим тебя!» Я буквально зарыдал. В дверях появился Пашка с двумя дымящимися чашками кофе, и я быстро спрятал телефон. Увидев в моих глазах слезы, Кэп ахнул, бросился вперед, расплескав, поставил кофе на тумбочку и стиснул меня в объятиях.

– Маленький мой, ну что же ты плачешь? Ах, вы, омеги, такие чувствительные!

Чтоб не запалиться, я спрятал лицо у него на груди, позволяя Кэпу ласково успокаивать себя. Убедившись, что я перестал вздрагивать, Пашка нежно исцеловал мои губы и мокрые глаза, а затем серьезно изрек:

– Знаешь, я собираюсь завтра надеть праздничный костюм – хочу официально заявить, что ты мой истинный и будущий муж.

Я представил, как завтра в универе Кэп будет гонять Ника и Арти по этажам и, блаженно улыбнувшись, погладил его по плечу:

– Не нужно пафоса, Паша. Надень просто джинсы, футболку и кроссовки. Так будет удобней.

Примечание к части ПТС* – пред течный синдром

Итерационный цикл** – оператор цикла, для которого число повторений тела цикла заранее неизвестно.

Фото наших героев перед тренировкой) Спасибо неизвестному за присланную картинку: https://vk.com/lenayaneya?z=photo372766637_433860155%2Falbum372766637_236463493%2Frev

P.S. Мои дорогие читатели!

Я очень благодарна всем вам за отзывы, добрые слова, оценки и поддержку. И просто счастлива, что оридж вам понравилась. В комментариях многие просили продолжения истории наших героев. И хотя изначально я не планировала этого делать, но оказалось, что сама прикипела к этим оболтусам. Так что сейчас хочу поделиться новостью – ПРОДА БУДЕТ!

Сразу скажу, что не о реакции Пашки на розовые бантики на его парте в универе)) Это вы и сами себе прекрасно представили, ибо ваша фантазия, мои дорогие, безгранична. Но тем, кому полюбились Санчо, Пашка, Арти и Ник, надеюсь, понравится. Единственное, я еще не могу сказать точно по этой ли заявке будет оридж или по другой. Поэтому, кто хочет – присоединяйтесь к нашей компании, чтоб не пропустить новинку.)

Словом, по многочисленным заявкам телезрителей – смотрите на всех мониторах ФБ «Истинный где-то рядом-2»))) (Чего уж, наглеть,так по полной программе))))