Текст книги "Жестокость предательства (СИ)"

Автор книги: Wic Mar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Мегуми замялся на мгновение, опустил взгляд в пол. Сегодня он понял, что каждый хочет жить. Несмотря ни на что. И он не думал, что старик исключение. Просто были бы другие обстоятельства, не снедай его болезнь, все сложилось бы иначе, он ни за что не желал бы смерти себе. Впрочем, раз он до сих пор не воспользовался ядом в перстне, значит, и сейчас хотел жить.

– Если ты пришел за долгом, то я выполню его, но немного позже, – продолжал тем временем Морон.

– Не нужно! – воскликнул Мегуми, и закусил губу. – Вы ведь хотите жить, не так ли?

– С чего ты так решил? – вскинул брови старик, внимательно осмотрев парня. И только сейчас заметил вытянутую вдоль тела руку, и не прикрытый рубашкой край бинта на плече. – Тебя пытались убить?

Мегуми снова до боли закусил губу и отвернул голову в сторону. Но спустя секунду вновь твердо посмотрел на Морона.

– Скажите, почему вы убили девушку? За что так жестоко с ней?

Старик отвернулся снова к окну и молчал, казалось, вечность.

– Она была помехой. Все, кто знают, что случилось, полагают, что ссора была только между моим сыном и его другом. Однако все было намного сложнее. Я к тому времени уже долгое время был один. Даже любовниц не заводил после смерти Абигаль, – речь старика уже не казалась скрипучей, голос наполнился нежностью при упоминании дорогого имени. – И тут вдруг появляется столь прекрасное и чистое создание. Но это была иллюзия. На самом деле у Лили имелось множество лиц. Наверное, она была даже хуже лисы. Потому что от нее никто не ожидал предательства. Я знал, что Арон и Роржи влюблены в нее, понимал, что не должен был смотреть на ее прекрасное личико. Однако сердцу не прикажешь. Она была столь красива, столь желанна.

– Значит, вы убили ее из ревности? – спросил Мегуми.

– Нет, – слабо мотнул головой старик, опустив взгляд, посмотрел на свои морщинистые руки. – Я бы никогда не причинил ей боли. Но она сама… В тот день я снова просто смотрел на нее и видел, как она заигрывала с твоим братом Люком. И даже видя, что она тянется к нему, покорена его привлекательностью, он ее отталкивал. Я не понимал почему, она же прекрасна, как редкий цветок среди сорняков. Лили тоже задала ему этот вопрос. И знаешь, что он ответил? – Морон снова поднял голову и пронзительным и в то же время насмешливым взглядом окинул Мегуми.

– Что же? – затаив дыхание спросил лис.

– Люк, не скрывая ничего, сказал: «У меня есть любимый человек! Он намного прекраснее тебя, и пусть я никогда не смогу прикоснуться к нему, пусть останусь навсегда лишь старшим братом, его я буду любить вечно!» – Морон замолчал ненадолго, продолжая смотреть на лиса и вспоминать тот день. – Он назвал имя своего возлюбленного. Тогда я был в хороших отношениях с твоей семьей, потому знал вас всех. Поэтому, услышав имя того, кому только исполнилось семнадцать, был несказанно удивлен.

– Так чье же имя он назвал?

– Твое, – твердо ответил Морон, вновь отворачиваясь к окну.

Мегуми нахмурился. Он не мог в это поверить. Ведь за всю жизнь с Люком он виделся всего несколько раз, пока тот не исчез насовсем.

– Я не верю вам. Но если допустить, что так все и было, за что в конечном итоге вы убили Лили?

– Твой брат не был сумасшедшим, если не считать любви к тебе. И он не проявлял интереса к Лили. Просто подвернулся под руку. Твой отец знал о его чувствах к тебе, потому просто подыграл мне, оставив на всей семье несмываемое пятно позора. Лили же убил я, это правда. Но лишь потому, что она обманывала всех. И Арона, и Роржи. Как бы я не был влюблен в нее, я не мог допустить, чтобы она погубила моего сына. Она ведь не могла сделать выбор между друзьями и потому решила убить обоих. Подсыпала яд каждому, видимо, решив, что кто выживет, тот и станет ее возлюбленным. Я узнал об этом и… Арон мой сын, и три дня он пролежал в лихорадке. Как думаешь, могло ли отцовское сердце простить даже любимую женщину за страдания своего ребенка? Я не смог. Потому и вылил на нее всю свою боль и страх потерять единственного сына.

– Я не верю вам, – твердо проговорил Мегуми. – Может, я и не знал лично волчицу, но не думаю, что она стала бы убивать того, кто ей нравится. Даже если трудно было сделать выбор.

– Женщины порой хуже чудовищ, – не стал спорить Морон. – Завтра я выпью яд. Можешь быть спокоен.

– Я пришел забрать кольцо.

– Почему? – удивился Морон.

– Вы знаете, где сейчас мой брат Люк? – увел в сторону тему разговора Мегуми.

– Нет, он исчез сразу же после того, как его схватили и посадили в темницу.

– Ему помогли сбежать? Но почему тогда он не вернулся домой? – задавая эти вопросы, Мегуми подошел к постели и протянул руку. Старик снял с руки его перстень и положил в раскрытую ладонь.

– Кто знает, возможно, осознание того, что он желает собственного брата, угнетало его, и он решил оставить все и просто уйти. Но не думаю, что он еще жив. Ты расскажешь правду моему сыну?

– А я имею на это право?

– Да.

***

Мегуми стоял у постели, переодеваясь, когда раздался короткий стук в дверь, и она открылась, впустив в комнату волка. Окинув взглядом обнаженную спину лиса, Арон усмехнулся и подошел к нему, обняв и прижав спиной к своей груди. Наклонив голову, тут же впился губами в плавный изгиб его шеи. Лис вздрогнул от неожиданности, но ощутив губы любовника, испытал приятную и теплую волну в теле.

– Я волновался, – проведя рукой по перевязанному плечу Мегуми, проговорил Арон. – Роржи рассказал, что случилось, и я хочу знать, кто и за что хотел тебя убить.

– Вообще удивительно, что меня раньше никто не пытался убить, – отозвался лис и развернулся в кольце рук волка. Заглянув в его глаза, мягко улыбнулся, не сумев вовремя скрыть свои чувства. Однако быстро собрался, и уже спустя миг на его лице читалось только безразличие.

Крайне редко, но Арон видел проблески эмоций на лице любовника и дорожил этими моментами. Он не знал точно, что к нему испытывает Мегуми, но догадывался. Впрочем, он сам не признался еще даже себе в том, что испытывает к пленному принцу.

– Как прошел день? – спросил Мегуми и, выкрутившись из объятий Арона, шагнул к постели назад, подхватив халат, накинул на плечи.

– Я выбрал невесту, – пожал плечами волк, внимательно следя за лисом, желая увидеть его реакцию.

На миг черные губы плотно сжались, одна рука до побелевших костяшек пальцев впилась в халат на поясе.

– Поздравляю! Скоро ты станешь счастливым семьянином, – не скрывая сталь в голосе, проговорил лис, не смея повернуться к Арону и произнести это ему в лицо.

– Ревнуешь?! – усмехнулся тот, не имея никаких сил скрывать свою радость. Приблизившись к Мегуми, он обнял его и снова поцеловал в шею, чтобы через миг проделать дорожку из поцелуев к его лицу, к мягким губам. – Ты прекрасен, даже когда злишься. Но мне интересно, – говоря это, волк толкнул Мегуми, и тот упал на постель. Навалившись сверху, Арон на долгих несколько минут впился в его губы жадным поцелуем, руками скользнув под халат, ощупывая гладкую кожу, возбуждая. – Как ты будешь себя вести, зная, что я сплю с ней? – продолжил шептать Арон, разведя ноги Мегуми и улегшись между ними, при этом он продолжал его целовать, лицо, шея или ключицы – не играло роли, он желал касаться его всюду. – Что ты скажешь, или сделаешь, зная, что сначала я обнимаю тебя, а потом ее?

– Не говори этого, – простонал Мегуми, чувствуя, как в него проникают пальцы волка, как тело охватывает все более сильный жар. – Не сейчас.

– Твои сладкие черные губы будут проклинать меня? – свободной рукой коснувшись рта лиса, спросил Арон, увлекшись игрой. Мегуми, раскрыв губы, вобрал пальцы в рот, с наслаждением их вылизывая, смачивая слюной. – Твои желтые глаза станут смотреть на меня с ненавистью? Или же тебе будет все равно? Ответь мне, Мегуми!

Произнеся последнее слово, Арон одним мощным толчком вошел в любовника, сорвав с его губ стон, вынудив от наслаждения выгнуться дугой на постели.

– Я не знаю, – выдохнул Мегуми, хватая ртом воздух, голова кружилась, тело наполнялось истомой. Сейчас он мог думать только об одном. Об Ароне. Что случится потом – не имело значения, только не в эту минуту.

Комментарий к Глава 7

Дорогие мое, пишите, пожалуйста, комментарии! Ваше мнение очень важно для меня)

========== Глава 8 ==========

Утро началось для Мегуми с осознания того, что ему жарко и тяжело на груди. Не открывая глаз, он поднял руку и накрыл ладонью лежащую поперек его груди конечность волка.

– Проснулся? – тут же уткнувшись лицом в шею принца, спросил Арон. Потеревшись носом о нежную кожу, оставил легкий поцелуй.

– Как и ты, – все же открыв глаза, отозвался Мегуми. В комнате было мрачно, но тепло. Впервые за многие недели лис проснулся в объятиях любовника. И ему это понравилось.

– Пора вставать, сегодня последние приготовления к коронации, – ответил Арон и, сжав Мегуми в руках, потянулся.

Едва сумев выдохнуть после этого, Мегуми улыбнулся.

Даже это ему приятно, хоть и затрещали все косточки – и его, и волка.

Спустя миг Арон расслабился и навис над возлюбленным. Склонившись, пару секунд внимательно смотрел в желтые глаза и только после поцеловал.

– Ты прекрасен, – прошептал мужчина. Оперевшись на локти по сторонам от плеч Мегуми, пальцами одной руки нежно провел по его лицу, продолжая смотреть в глаза лиса. Не выдержав взгляда, Мегуми смущенно улыбнулся и уставился в подбородок волка.

Арон, продолжая ласкать подушечками пальцев нежную кожу его щеки, вновь уткнулся в изгиб тонкой лисьей шеи. Потеревшись, сделал выпад вперед и прикусил клыками кончик черного бархатного ушка.

– Ах! – зажмурился Мегуми, чувствуя, как по телу разбегаются приятные мурашки.

В этот же момент раздался стук в дверь, и пара так и застыла: смутившийся лис и удивленный Арон, прикусывающий его ухо.

– Какого черта?! – отодвинувшись от любовника и сев на постели, проворчал Арон, зная, что еще рано для визитов, обычно он позже вставал. Запустив в волосы пятерню, растрепал волосы, вздохнул и встал. Обмотав бедра простынью, тем самым оставив Мегуми обнаженным на постели, шагнул к двери. Открыв ее, уставился на визитера.

– Ваше высочество… – единственное, что расслышал Мегуми. И хотя больше он ничего не понял из того, что говорил пришедший, по выражению лица Арона, когда тот закрыл дверь и повернулся к нему, понял, что случилось что-то ужасное. Лицо волка было не просто озабоченным, а потерянным и растерянным.

– Что случилось? – тут же встревожился Мегуми.

– Отец умер, – коротко бросил Арон и, пройдя к постели, принялся собирать свои вещи, разбросанные по полу с вечера.

– То есть? – от новости у лиса все внутри похолодело. Ведь он забрал у него яд, так как же Морон мог умереть?! Доктора уверяли, что состояние его стабильно, хоть и незавидное.

– Точно не знаю, но его нашли слуги утром. Лекарь говорит, что он умер от отравления.

Мегуми только и смог, что открыть рот от потрясения и широко распахнутыми глазами уставиться на любовника.

Как же так? Мог ли кто-то другой отравить Морона, или, быть может, он сам где-то достал яд? Но что если Мегуми забрал кольцо, но уже без яда в нем?!

Захотелось тут же вскочить и проверить, но он не посмел сделать этого при Ароне.

– Я разберусь с этим, не бери в голову, – одевшись полностью, проговорил Арон. И хоть он пытался сделать вид, что его не сильно тронуло известие о гибели отца, лис видел, что это не так.

– Мне жаль! – проговорил Мегуми, все так же сидя на постели, взлохмаченный и обнаженный. Арон кинул на него короткий взгляд, кивнул и вышел из спальни.

Да, ему было жаль и было отчего просить прощения. Особенно если он действительно виновен в случившимся.

Как только дверь за волком закрылась, лис кинулся к тайнику у камина. Вытащив один камень, сунул руку в дыру и вытащил перстень на свет. Дрожащими руками молодой лис снял с него камень, подойдя к окну, отдернул штору и посмотрел на камень через тусклые лучи восходящего солнца. Камень был пуст.

– Зачем?! – едва слышно прошептал Мегуми, не понимая, почему король это сделал, ведь он хотел жить, хоть это и было больно. – Что же мне теперь делать, Морон?!

***

Замок тонул в тишине после случившегося, однако Арону удалось скрыть тот факт, что король был отравлен. Выпил ли Морон яд по собственному желанию, или же его ему подмешали, узнать не представлялось возможным. Потому пока будет вестись тайное расследование, принц приказал все держать в секрете. Морона уже к вечеру похоронили в семейном склепе, расположенном в замке.

Арон чувствовал сожаление, но не более. С отцом он никогда не был близок, а уж после смерти матери и вовсе отношения стали напряженными. Арон считал отца слишком слабовольным человеком, который просто не способен был быть авторитетом. Нечему ему было учиться у отца, разве что только не совершать его ошибки. Но этого и так не случится, ведь Арон полностью пошел в мать – сильный, уверенный вожак. Каким должен был быть и его отец. Многие полагали, что с момента коронации и до самой смерти Морона страной управлял совет. Но это было не совсем так, совет стал править лишь после смерти Абигаль, потому что до самого конца она была истинной королевой.

– Коронацию не откладываем, смысла нет, – проговорил Арон, стоя у окна в кабинете и глядя на струйки дождя, бегущие по стеклу.

– А как же траур? – спросил Роржи. Возможно, он больше всех в замке испытывал сожаление после смерти Морона. Потому что ему он был обязан многим, даже своим существованием. Многие короли после смерти какой-то благородной семьи чаще забирали все земли себе, не обращая внимания на то, есть наследник или нет. Роржи действительно полагал, что всем, что у него имелось сейчас, он обязан только Морону. Он просто не знал, что земли сохранил только благодаря Абигаль, которая не могла спокойно смотреть на то, как лишают наследства лучшего друга ее сына.

– В нем нет смысла, – проговорил Ромон. – Все и без того знали, что старик болен и долго не протянет. Это был лишь вопрос времени. Война, траур по королю… слишком много боли в последние годы. Единственный, кто заслуживал траура, это мать Арона. Но по ней никто не пролил слез. Так почему должны их лить по дряхлому старику, который развалил страну?!

Роржи было открыл рот, чтобы возразить, но подняв голову и посмотрев на Ромона, передумал. Всем было тяжело. Уход короля – это не просто смерть, это смена правителя. И пусть уже давно решено, что следующим королем станет Арон, это не упрощало задачу.

– Значит, коронация состоится, как и запланировано? – только и уточнил он.

Сейчас мужчины были в кабинете принца и перебирали бумаги, оставшиеся после Морона. Не то чтобы кто-то надеялся найти что-то важное, просто это следовало сделать.

Неожиданно в стопке бумаг перед Роржи оказалась большая картина, просто свернутый холст без рамы. Развернув, молодой мужчина пару минут рассматривал его. Но не увидев ничего особенного, – он знал, что раньше между королевскими семьями волков и лис существовала некая дружба, – просто отложил его в сторону. На картине была изображена вся семья Мегуми, кроме него самого. На момент написания портрета он был слишком мал.

– Ромон прав, не будем откладывать. Завтра состоятся коронация и моя свадьба, – проговорил Арон. Отойдя, наконец, от окна, подошел к столу с напитками и щедро плеснул себе вина.

– А Мегуми знает, что ты уже выбрал себе невесту? – спросил Ромон, просто чтобы отвлечься от случившегося, а не из любопытства. Хотя мнение Мегуми насчет конкурентки он бы послушал.

– Да, – коротко бросил волк.

– И как он отреагировал? – заинтересовался уже Роржи.

– А сам как думаешь? – пожал плечами принц. – Пойду спать, устал.

– Спокойной ночи, – кивнул Ромон и зевнул. – Тоже пойду.

Роржи только кивнул им обоим и снова уткнулся в бумаги. Он единственный, у кого еще не было постоянного партнера, потому торопиться куда-либо ему ни к чему.

Просидев за работой до полуночи, волк отвлекся только тогда, когда свечи почти погасли, а молния стала врываться в окно и освещать кабинет. Потянувшись, мужчина размял кости и уставился на стол перед собой. Как он и полагал, ничего интересного в бумагах и письмах покойного короля он не нашел. Просидев еще несколько минут, молодой мужчина поднялся и хотел было пойти в свою комнату, но задел стопку перебранных бумаг, и они рассыпались по полу. Чертыхнувшись, Роржи присел и стал их собирать. Среди них была и картина, развернувшись, она словно с насмешкой смотрела на него лицами родных чертова рыжехвоста.

Снова вздохнув устало, волк взял картину и вытянул на руках, разглядывая ее. Ничего особенного, обычная семья, традиционные одежды у всех, кроме старшего брата Мегуми, только он был одет в штаны и рубашку, на бедрах – пояс с мечом и кинжалом.

– И почему же только он один такой? – проворчал волк, видя, что вся семья похожа друг на друга, но ни один из нее не обладал подобной привлекательностью, как Мегуми, даже его мать казалась вполне обычной лисицей. А ведь ранее мужчина полагал, что лис пошел в ее породу, и представлял себе невероятную красавицу.

– А может, и не родной он сын, – пожал волк плечами и перевел взгляд с матери на Люка. Почему-то за все время разглядывания картины к нему взгляд Роржи возвращался чаще всего. Решив рассмотреть его внимательнее, волк стал изучать каждую деталь. И вскоре понял, что привлекло его внимание. Кинжал. Тот самый, с красной рукоятью, которым убили советника.

Усталость и сон словно рукой сняло. Вскочив, Роржи смял картину в руке и шагнул к двери. Стремительно пройдя по коридорам, остановился у двери в спальню лиса. Даже руку поднял, но вовремя вспомнил, что Арон часто ночует у Мегуми.

– А до завтра не дотерплю, – прошипел он, понимая, что не может как и постучать, так же и не узнать все немедленно.

Отойдя от двери, молодой волк пару минут покружил по коридору, думая, что делать. Интерес был велик, но объясняться перед другом раньше, чем будет уверен в своих догадках, не хотелось.

Потому уже через пару секунд молодой волк шел к спальне Арона. В принципе, день сегодня выдался тяжелый, и вполне возможно, что Арон решил остаться наедине, а не искать утешения в объятиях рыжехвоста.

Оказавшись у спальни принца, Роржи снова замялся. Не может же он просто вломиться.

Как можно тише волк постарался открыть дверь и заглянуть в комнату. Было темно, но окна были не зашторены, потому при очередной вспышке молнии Роржи увидел, что Арон сидел на постели в полной темноте и смотрел на маленький портрет в руках. Что было изображено на картине, Роржи знал. В этой комнате имелось лишь два портрета: один большой – матери, и один маленький, где они втроем: отец, мать и сын.

Надеясь, что остался незамеченным, Роржи прикрыл дверь так же тихо, как и открыл. Прижавшись на миг к ней спиной, постарался успокоиться. Главное сейчас —не убить лиса, который, возможно, причастен к смертям, что творятся в королевском замке.

***

Мегуми не надеялся, что Арон придет к нему этой ночью, и в тоже время со страхом ожидал его. Он боялся, что волк придет, уже зная, кто виноват в смерти его отца. И именно поэтому даже когда минуло за полночь, он не мог уснуть. От страха ли, или же просто привык засыпать в руках любовника?

Когда раздался тихий стук в дверь, лис вздрогнул, подумав, что пришел Арон. Но поняв, что он не стал бы стучаться, а просто вошел бы и лег рядом, поднялся и подошел к двери. Приоткрыв ее, увидел на пороге Роржи.

– Что тебе нужно? – тут же нахмурившись, спросил Мегуми.

– Поговорить, – глядя на него так же хмуро, проговорил волк. – Впусти, в коридоре никого нет, никто не увидит.

Вскинув брови вопросительно, Мегуми все же шагнул назад, впуская молодого человека. Роржи вошел и, прикрыв дверь, прислонился к ней спиной. Пару минут он изучающее разглядывал лиса. Несмотря на то, что была глубокая ночь, он был одет, и более того, одет в штаны и рубашку.

– Чего это ты? – кивнув на одежду, спросил Роржи.

– Тебе какая разница? – в ответ спросил Мегуми, не понимая, что ему нужно в столь поздний час. – Зачем пришел?

– А это ты мне объясни, – разворачивая картину и показывая ее принцу, прошипел Роржи, разозлившись по непонятной причине. Впрочем, так было всегда, когда лис был рядом. Волк испытывал странное возбуждение в его присутствии.

– Картина моей семьи, и что? – оглядев холст, спросил лис.

Опустив руку с картиной вниз и позволив ей вновь скрутиться, Роржи пару минут снова рассматривал пленника. В свете свечей и огня в камине его рыжие волосы казались сплошной волной огня, собранные, как и обычно, лентой и перекинутые через одно плечо на грудь. Тени, падающие на красивое лицо, делали его сейчас не столь привлекательным, сколько устрашающим. Черные губы казались безжизненными, в сочетании с бледной кожей и вовсе создавалось впечатление, что перед Роржи стоит призрак.

– Знаешь, что недавно погиб один из наших советников? – спросил Роржи, прямо глядя в желтые глаза.

Лис прищурился, но кивнул.

– Какое это имеет отношение к картине?

– Прямое, – твердо проговорил Роржи. – Советника убили кинжалом с красной рукояткой. У наших дворян таких нет, но есть у ваших.

Снова раскрыв картину, Роржи ткнул пальцем в брата Мегуми.

– Это именно тот кинжал, которым был убит волк. И если учесть, что это семейный знак лисиц, твой знак, то кинжалом мог воспользоваться только ты.

Мегуми знал, что когда-нибудь Роржи на чем-то его подловит. Но не думал, что к этому приведет картина, написанная несколько лет назад. Немного времени пройдет, и Роржи поймет, кто отравил короля. Тогда Мегуми точно не избежать гильотины.

– Я не понимаю, о чем ты? – вскинув подбородок и прищурившись еще немного, прорычал Мегуми. – Кинжалы знатных особ часть крадут, и вполне возможно, что в данном случае это именно так. Это во-первых. Во-вторых, нет доказательств тому, что клинок на картине именно тот, каким убили вашего советника. Вполне возможно, что они отличаются. Резьба на рукояти может быть другой, мало ли на свете красных клинков, к тому же имеет значение, из какого металла выковано лезвие.

– Возможно, ты прав, – не стал спорить Роржи. – Однако ответь, почему советника убили красным клинком именно после твоего приезда сюда? Мне мало верится в случайность.

– Как я уже сказал… – начал Мегуми, но умолк. В коридоре послышались шаги. Роржи отреагировал быстрее и, подскочив к нему, накрыл его рот рукой. Он хотел знать правду, но не мог допустить, чтобы кто-то узнал о его подозрениях раньше, чем он соберет доказательства.

– Не спорю, твои слова не лишены смысла, – уже с неприлично близкого расстояния глядя в лицо лиса, прошипел Роржи. – Вот только ты знаешь, что рано или поздно у тебя не будет возможности выкрутиться.

Сам не понимая почему, но Роржи просто хотел знать ответ, хотя намерений кому-либо рассказывать о своих догадках у него не было. Но сейчас не это его волновало. Находиться наедине с рыжехвостом, прикасаться к его лицу, его губам, пусть даже ладонью – странные ощущения охватывали молодое сильное тело.

Мегуми, поняв, что у Роржи ничего, кроме картины, на него нет, поднял руку и отнял его ладонь от лица. С невероятным спокойствием он посмотрел в карие глаза, обрамленные густыми, но короткими черными ресницами.

– Зачем ты пришел? Если ты так уверен, что я убил советника, то, как и подобает верной псине, скажи Арону. Пусть он решает, кто прав.

Слова Мегуми разозлили Роржи, он не считал себя псом Арона. Они друзья. И верность – вполне нормальное явление.

Выронив картину, Роржи схватил лиса за плечи и, развернув, впечатал спиной в дверь. Приблизившись, прошипел:

– Знай границы, рыжехвост! Я ведь все равно соберу доказательства, и тебя казнят. Арон же справится с потерей, не думаю, что ты настолько хорош в постели, чтобы вымолить себе прощение, раздвигая ноги.

Скольких усилий Мегуми стоило не плюнуть в лицо Роржи! От его слов стало больно. Ведь, по сути, они оба были правы. Один – верный пес, пресмыкающийся и готовый на все ради хозяина, второй же – просто подстилка, мужчина с внешностью и участью женщины.

– Уходи! – со сталью в голосе проговорил Мегуми.

Роржи пару мгновений смотрел на него с ненавистью, но, взяв себя в руки, оттолкнул от двери и выскочил в коридор.

========== Глава 9. Холодные листья: ==========

Большая зала утопала в солнечных лучах, мрак огромной комнаты им помогали развеять и огни в железных чашах под потолком. Разнообразные гобелены с яркими рисунками украшали стены. Люди, собравшиеся на праздник, так же пестрили цветами одежд. На помосте с троном стоял Арон, облаченный в черный плащ с меховым воротником, под ним штаны и рубашка, да и сапоги тоже были традиционно черного цвета. И лишь серебристые волосы, волнами лежащие на плечах, разбавляли его мрачный облик. Однако мрачного ничего не предвиделось, о смерти короля никто не думал. Ведь сегодня у народа появиться новый законный правитель.

Рядом с принцем стоял высокий старик, одетый во все белое, в руках он держал корону из золота и серебра. Громким зычным голосом он вторил древним письменам, провозглашая нового монарха…

Мегуми, встав у перил лестницы напротив трона, с безразличным выражением лица наблюдал за коронацией. Но был ли он действительно спокоен? Отнюдь. Изнутри жгла ревность. Ведь молодая и сильная волчица ожидала своего часа. Как только Арон примет корону, он тут же обвенчается с нареченной.

Даже не видя ее ни разу вблизи, не слыша ее голоса, Мегуми ревновал. Знал, что не имеет на это права, но сдержаться не мог. Он не желал отдавать Арона никому, хотел быть единственным в его сердце. Но свои чувства приходилось гасить. Не ему просить о чем-то. Даже если после свадьбы, после брачной ночи Арон решит, что женщины все же лучше, Мегуми не посмеет сказать ему ни слова против.

Они чужие и слишком разные.

– Да благословят Боги нового короля! Долгих лет королю! – взвыли волки. Такой же крик раздался и рядом с Мегуми, только громче.

Вздрогнув, лис стиснул зубы. После того разговора Роржи все чаще оказывался рядом, и теперь его преследование становилось очевидным и раздражало. Если раньше он старался реже показываться на глаза лису и просто следил издалека, то теперь ничего не скрывал, даже своей ненависти.

Гул стих уже через пять минут. На помост поднялась среднего роста девушка в красивом красном платье, волосы ее были распущены, а на голове сияла диадема. Встав рядом с Ароном, девушка протянула руку и вложила ее в ладонь уже короля. Старик в белом снова начал речь.

Не в силах видеть, как любовник обменивается клятвами с другим человеком, Мегуми резко развернулся и поспешил прочь. Его шаги были широкими и быстрыми. Теперь подол традиционной одежды не сковывал его движения. Словно протест, он начал носить местную одежду: рубашку и штаны. Будто хотел доказать всему миру, что он мужчина, и он такой, любовник Арона.

И хотя стало проще двигаться, недобрые предчувствия терзали лиса лишь сильнее. Что если Арон, видя его в мужской одежде, поймет, что он мужчина, такой же, как и сам волк, и почувствует отвращение. Ведь одно дело видеть парня в платье, как волки называли одежду лисиц, и совершенно другое – осознавать в нем себе подобного и желать.

Роржи не последовал за лисом, за что Мегуми был ему благодарен. С самого утра они уже успели поругаться, хоть, казалось, причины не было. И видеть, слышать его пленный принц не желал.

Оказавшись в своей комнате, Мегуми выгнал прислугу и сел в кресло у камина. Глядя бездумно на языки пламени, сжал руки в кулак.

Что ему делать? Он не способен выполнить поручение отца, потому что знает – предавать Арона и дальше не хватит сил. И пусть он мог бы пойти против своих чувств, пусть смог бы довести дело до конца. А смысл? Домой он уже все равно никогда не вернется. Цели нет ни одной.

В дверь постучали, и заглянул слуга.

– Ваше высочество, вам послание, – проговорил мальчишка, впорхнув в комнату, поскорее сунул конверт лису и, поклонившись, выскочил, не дождавшись дозволения. Но Мегуми не злился – ведь такой праздник, а ему поручение дали.

Удивленно оглядев конверт, Мегуми понял, что письмо из дома. Дрожащими руками он распечатал его и принялся читать. Почерк был ему незнаком, но с первых же строк стало понятно, кто ему писал.

Спустя минуту Мегуми смял послание и швырнул в огонь. Сжавшись, прикрыл лицо руками.

Теперь все было кончено. У него нет не только дальнейших целей, но и вовсе смысла существовать.

Отец погиб от руки старшего сына, который вернулся и занял трон по праву. Люк просто поприветствовал его, сообщил новость, а от этого тошно стало. Словно он угрожал ему, предупреждал о чем-то. Возможно, у лиса было бы другое отношение, не знай он, как к нему относится брат. Впрочем, его не было рядом, и это радовало. Но строчка со словами “милый младший брат” не на шутку испугала. Что произойдет, если Люк заберет Мегуми домой? Что рыжехвоста ждет?

***

Два дня после коронации прошли в полнейшем шуме и гаме. Люди ликовали, словно не случилось трагедии с их королем. Все забыли, отдавшись веселью.

Арон к лису не приходил. В первый день напился сильно и просто был не в состоянии добраться до его комнаты и уснул там же, где и пил. На второй день он отсыпался, а после советники настоятельно потребовали провести время с супругой. Арон не сказал бы, что Нэрри не нравилась ему, нет, у него даже получилось исполнить супружеский долг и лишить супругу невинности. Но что он чувствовал после этого! Казалось, словно он изменил Мегуми. И теперь просто не мог найти в себе силы смотреть ему в глаза. Откуда ему было знать, что от того, что волк не приходит к нему, Мегуми становилось только страшнее и печальнее. Ведь его отсутствие могло означать только то, что мужчина предпочел ему женщину.

Только Нэрри и Роржи были спокойны. Девушка четко поняла свое место и не собиралась вставать между супругом и его любовником. Пусть мать и кричала о том, что она должна устранить соперника, так как его наличие портит репутацию Арона. Но Нэрри было все равно. Она не любила короля, да и вообще каких-либо нежных чувств к нему не питала. И понимала, что он выбрал ее лишь потому что она правильно ответила на его вопрос и поняла ситуацию. Она никогда не займет главное место в сердце вожака, так зачем портить себе жизнь?! А злословцев всегда можно поставить на место. Как это будет происходить, Нэрри не знала, но уже готовилась ко всему. Ведь вполне возможно, что позже у нее появятся чувства к его величеству. Что тогда она будет делать?

Роржи так же без дела не сидел, хотя и находился в приподнятом настроении. Он внимательно изучил картину и кинжал. И сколько бы не вглядывался, осознавал, что клинок один и тот же. Он был прав. Впрочем, идти к Мегуми и требовать ответа он не спешил. Лис мог снова утверждать, что клинок украли. И если учесть, что он принадлежал Люку, то Мегуми мог заявить, что его старший брат потерял кинжал. Тогда доказательств не будет совсем.