Текст книги "Фаворит (СИ)"

Автор книги: Villano

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Пролог. Метрополия. Миранда. Императорский дворец

– Арман, пожалуйста, соглашайся! Ты же теперь Князь, и должен меня понять! У меня нет выбора.

– Вот именно, дорогой мой теперь уже Император, я Князь – глава целого рода. И у меня тоже нет выбора. Я не могу стать твоим Фаворитом, не опозорив честь великого рода Веласкесов. Отныне мы можем быть только друзьями.

– Бред. Даже я в нашу дружбу не верю, что уж говорить про остальных.

– Наверное, ты прав. Или любовь, или ненависть.

Два совсем еще молодых парня стояли посреди разгромленного тронного зала, обхватив друг друга за шеи, и никак не могли смириться с неизбежным.

Еще вчера они были уверены в том, что никто и никогда не сможет их разлучить: младшие сыновья двух самых влиятельных родов Вселенной – императорского и княжеского. Кому до них было дело? Кто посмеет сказать им хоть слово поперёк? Их братья и сестры только порадовались такому, стопроцентно бездетному, союзу. Богатые, свободные от всего и вся парни позволили себе слабость полюбить друг друга всем сердцем, навсегда прощаясь с интригами, борьбой за власть и отцовством.

Увы. Вселенная отвела им на счастье меньше полугода: бангалоры, четырёхрукие зелёные отморозки, штурмом взяли Амадею – планету-столицу владений рода де Сильва-Веласкес, и вырезали половину ее населения, включая княжеское семейство, сея хаос и панику на всем Порубежье, а старшие братья Генриха, воспользовавшись тем, что на помощь Князю были брошены лучшие из лучших, в том числе Личная Гвардия Императора, устроили дворцовый переворот, в ходе которого умудрились не только убить отца, но и отравить друг друга.

– Я не могу отпустить тебя, Арман. Это выше моих сил!

– А я не могу остаться. Кто отомстит бангалорам, если не я? Кто восстановит справедливость и вернет отнятое? Я не хотел быть Князем, так же, как ты – Императором, но Вселенная решила все за нас.

– Я не верю во Вселенную, – жестоко поцеловал в губы любимого Генрих. – Я верю в человеческую жадность и глупость. И я верю в нашу любовь, за которую буду сражаться всеми возможными способами до конца наших дней! Ты принадлежишь мне так же, как я тебе, какую бы ерунду ни нес сейчас.

– Мы не принадлежим даже себе, что уж говорить друг о друге. Отныне долг и ответственность перед людьми решают все за нас.

– Если я запру тебя в Башне, объявлю вне закона и конфискую все твои планеты, тебе не о чем будет переживать.

– Если ты любишь меня по-настоящему, то никогда так не сделаешь.

– Если ты любишь меня по-настоящему, то согласишься стать моим Фаворитом, и мне не придется делать глупости.

– Я люблю, – прошептал не 20-летний безалаберный мальчишка, но Князь де Сильва-Веласкес, перед которым в скором времени официально склонят головы правители тридцати планет и двух галактик.

Поцеловал своего пусть и не коронованного, но все равно Императора в губы… и вонзил кинжал ему в спину. Как еще он мог выиграть время для побега?! Обнял изо всех сил, пряча наворачивающиеся на глаза слезы в темных шелковых волосах, и сполз вместе с ним на пол:

– Помогите! Кто-нибудь! Скорее!!!

– Ваше Высочество! Князь! Что случилось?! – ворвалась в зал кучка придворных.

– Покушение на последнего Наследника. Ему в спину вонзили кинжал с ядом Агуаны, – поднял на них глаза Арман. Вытер мокрые ресницы рукавом. – Спасите вашего теперь уже Императора, чего бы это ни стоило! А мне надо разобраться с тем, кто посмел поднять на него руку.

– Вам нужно сопровождение?

– Я справлюсь сам.

Он успел стартовать с планеты за миг до того, как Генрих пришёл в себя и объявил его мятежником, тем самым повергая единую больше тысячи лет Империю в хаос.

…

Десять лет спустя. Метрополия. Миранда. Форт Нокс.

Атмосфера в тюрьме для военных преступников не располагала к задушевным разговорам, однако в день, когда два солнца слились в небе Миранды в одно, а очередной шпион, подосланный Императором к мятежному Князю Веласкесу, был отправлен им на тот свет, такой разговор в одной из самых дальних и замшелых камер тюремного подземелья все-таки состоялся.

– Лучший выпускник Академии Генерального Штаба, аристократ, перспективный офицер, талантливый, умный, находчивый… Идеальный. Какого черта вы забыли в этой тюрьме, Стефан фон Цвейг?

– Ваше Величество, давайте сразу перейдем к делу. Я уважаю вас настолько же сильно, насколько ненавижу своего тупого карьериста-начальника, и не хочу тратить ваше драгоценное время попусту.

– Ты нравишься мне, Стефан, – улыбнулся взъерошенному, воинственно настроенному парню Император, откладывая его досье в сторону. – Поэтому я хочу предложить тебе кое-что особенное.

– Ваше Величество, вы привлекательный мужчина, и я не прочь с вами переспать, – заметно смутился Стефан. – Но на роль вашего любовника не гожусь. Я же военный! Дворцовые змеюки сотрут меня в порошок так быстро, что вы мною даже насладиться как следует не успеете!

 – Спасибо за комплимент и предложение заняться сексом, но я не об этом, – с ласковой насмешкой в голосе сказал Генрих.

– Тогда о чем? – сделал вид, что ничего не было, парень. Подобрался, сосредоточился.

– Как ты относишься к мятежному Князю Веласкесу, Стефан?

– Никак. Слышал о нем и его победах над бангалорами из новостей, не более того.

– Не стоит врать Императору в лицо, – посуровел Генрих. – Это может плохо для тебя кончиться.

– Простите, Ваше Величество, – повесил голову Стефан. – Я ни в коем случае не хотел вас обидеть, но правда для меня может обернуться еще худшими последствиями.

– Что может быть хуже моего к тебе личного визита?

– Действительно…

– Итак?

– Я восхищаюсь Князем и мечтаю на пару с ним рвать глотки бангалорам, которые три года назад вырезали всю мою семью и отобрали у меня планету. Я слежу за его успехами и негодую по поводу того, что вы, мой Император, не делаете ничего, чтобы ему в этом праведном деле помочь. Он ведь был вашим лучшим другом!

– Князь был мне больше, чем другом, но однажды воткнул кинжал мне в спину в прямом смысле слова и сбежал без каких-либо объяснений.

– Ох ты ж… Я не знал.

– Вообще-то, это государственная тайна. Я рассказал тебе о ней не столько для того, чтобы очернить Князя, сколько для того, чтобы на его фоне выглядеть чуточку белее и пушистее, чем я есть на самом деле.

– Вам это удалось, – улыбнулся Стефан. – Чего вы от меня хотите?

– Много чего, и все это имеет непосредственное отношение к Князю. Ты – тот человек, который поможет мне получить желаемое, и именно поэтому я пришёл к тебе лично.

– К вашим услугам, мой Император.

– Как ты понимаешь, нож в спину я Князю простить не смогу никогда, однако его роль в войне с бангалорами трудно переоценить – он тянет ее практически в одного. Меня устраивало текущее положение дел до тех пор, пока Князь не стал испытывать серьезные финансовые и кадровые затруднения, чем воспользовались вездесущие бангалоры. За последние несколько месяцев он окончательно потерял контроль над одной из своих галактик, упустил из рук обоз с оружием и отступил к границам Метрополии, а это недопустимо. Я не могу помочь ему официально, ведь он мятежник и предатель, но это не значит, что я буду сидеть сложа руки и смотреть на то, как зеленые ублюдки вырезают моих, хоть и весьма формальных на данный момент, подданных.

– Вы хотите, чтобы я присоединился к Князю?

– Да, но это не главное. Блестящий военный стратег, на ровном месте оклеветанный карьеристом-начальником и осужденный за преступление, которого не совершал, ненавидящий Империю, потерявший родных и близких в стычке с бангалорами… Понимаешь, к чему я веду?

– Вы хотите, чтобы я стал его правой рукой?

– Ты по праву считаешься лучшим из лучших, Стефан, – одобрительно кивнул Император. – Однако одного тебя будет недостаточно. Князь потерял в боях слишком много хороших кадров.

– Мне нужен месяц, чтобы собрать команду отчаянных храбрецов, жаждущих надрать задницы бангалорам.

– Где именно ты будешь их набирать?

– В Академии Генерального Штаба и Летном Училище.

– Составь список. Со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы их желание покинуть Столицу разгорелось со страшной силой.

– А еще мне понадобится самый лучший звездолет нашего флота.

– Самый лучший?

– Да. И самый мощный.

– Ты на мой новый флагман намекаешь? Его строили пятнадцать лет лучшие умы человечества, и стоит он не одно состояние. Как я могу отдать его врагу?!

– Враг моего врага – мой друг. Подумайте не о деньгах или мести, а о кровожадных бангалорах, с которыми Князь сражается, и о ваших, пусть и формальных, подданных.

– Совесть у тебя есть, юное, но не в меру наглое дарование?

– Нет. Я ее во втором классе на старинный бластер из коллекции моего дядюшки променял.

– Теперь я понимаю, почему ты в этой камере оказался, – усмехнулся Император.

– Ваше Величество! Князю без «Летучего Голландца» войну не выиграть. Его флагман… Это же едва управляемая нейронная развалина, которая может рвануть в любой момент! Если Князь нужен вам живым хотя бы до конца войны, позвольте угнать ваш флагман.

– Уговорил, – поморщился Император. Задумался на мгновение, а потом окатил Стефана нечитаемым взглядом и добавил: – Может, зря я отдаю ему тебя? Такие, как ты, на дороге не валяются.

– Ваше Величество, не стоит сомневаться в моей преданности, – посмотрел Императору в глаза Стефан. – Вы дали мне возможность стать тем, кем я никогда бы не стал в Столице, в тот момент, когда я поставил на себе и своей военной карьере крест. Я не забуду этого.

– Да уж постарайся, – сухо кивнул Генрих. – Вернемся к Князю, а точнее к его финансовым проблемам. Разведка на пару с полицией работают слишком хорошо, чтобы он мог позволить себе новые звездолеты, сколько-нибудь серьезную армию или масштабные военные операции. Поэтому я, на время (!), закрою глаза и позволю ему основательно обосноваться на пяти исконно принадлежащих его роду планетах Дальнего Порубежья, при условии их освобождения от бангалоров и скоропостижной свадьбе Князя на графине Свяжской.

– Я понимаю, зачем вы отдаете Князю планеты, но свадьба…

– Магрит – первостатейная стерва: амбициозная, умная, наглая и красивая. Ее связям может позавидовать даже мой министр иностранных дел, а недавно умершие отец и муж оставили ей в наследство неприлично много денег и парочку заводов, специализирующихся на производстве оружия. Я не могу позволить ей выбирать очередного жениха среди моей свиты: она наверняка сведет мужа с ума и заставит поднять против меня мятеж. Пусть запускает свои прекрасные щупальца в того, кого мне совершенно не жалко, там, откуда до Столицы меньше, чем за месяц, не доберешься.

– Да уж, кинжал в спину вы Князю точно не простили, – не удержался от понимающей улыбки Стефан.

– Если бы не бангалоры, я бы загнал Армана в угол и отрубил ему голову самолично, а так… Пусть живет и разбирается с моей головной болью вместо меня.

– Война с бангалорами, стерва-жена, создание непобедимой армии под носом у не в меру бдительного Императора – не слишком ли много для одного человека?

– Он будет не один, забыл?

– Ах да, я же должен стать его правой рукой. Это очень ответственное задание, но я вас не подведу.

– Еще бы ты меня подвел. Я приказал вживить тебе под кожу передатчик, через который ты сможешь связываться со мной или с тем, кому я доверю тебя контролировать. Если что-то пойдет не так, если ты поддашься безмерному обаянию Князя и встанешь на его сторону тогда, когда будешь нужен мне, я разнесу твою слишком умную голову на куски, не задумываясь ни на секунду.

Стефан встал со скамьи и преклонил перед Генрихом колено.

– Вам нет и не будет равных, мой Император. За десять минут разговора вы преподали мне столько бесценных уроков, что и не сосчитать. Я восхищаюсь вами до глубины души! Не важно, что случится с нами дальше, вам лично я буду верен до конца моих дней.

– Вот и договорились, – встал на ноги Император. Поднял с пола Стефана и вручил ему капсулу с информацией. – Не затягивай с побегом, предатель. Бангалоры не дремлют.

…

Флагман императорского космического флота, гордость кораблестроителей, ученых и военных, непостижимым образом исчезнувший с орбиты Фаты Морганы, порождая страх в сердцах жителей Империи и вполне обоснованные подозрения у Личной Гвардии Императора, был замечен на днях возле планеты 5-4 Ипсилон Дальнего Порубежья, принадлежащей мятежному Князю де Сильва-Веласкесу.

«Летучий Голландец» вступил в бой с бангалорами, вероломно напавшими на мирную планету, уничтожил три звездолета противника, сжег шаттлы десанта, не позволив захватчикам начать бои на поверхности, и исчез так же внезапно, как и появился. Командующий войсками Князя Веласкеса, отвечавшими за оборону планеты, сэр Элтон Джон-Сильвер, рассказал нашему корреспонденту, что командовал исчезнувшим флагманом Императора барон Стефан фон Цвейг.

Расследование, которое мы провели собственными силами…

Диктор новостей в плазме, висящей на стене императорского кабинета, разливался соловьем, но Генриху было достаточно того, что он уже слышал.

– Сэр?

– Рад тебя слышать, Стефан, – коснулся изумруда тяжелой серьги в ухе Император.

– «Летучий Голландец»… У меня нет слов, чтобы описать восторг и благоговение…

– Не дави на больную мозоль, капитан. Я оплакиваю его, как родное дитя.

– Его не надо оплакивать, им надо гордиться! Мы опробовали корабль в бою, и могу со всей ответственностью заявить, что ему нет и еще очень долгое время не будет равных.

– Значит, вы разобрались с управлением и вооружением?

– На 80%.

– Этого хватит, чтобы заняться настоящим делом.

– Что случилось?

– Бангалоры заперли Князя Веласкеса в секторе 234-С Дальнего Порубежья возле планеты Феррата, и его силы на исходе.

– Мы будем там через несколько часов и исправим положение.

– Поторопись. Если Князь умрет, ты мне больше будешь не нужен.

– Я помню, Ваше Величество.

– Еще кое-что. Я сделал для тебя все, что мог, и с этого момента ты уходишь в самостоятельное плавание. Проследи за тем, чтобы «Голландец» стал для Князя родным домом и не позволяй ему оставаться на поверхности освобожденных планет дольше суток. Он нужен мне целым и невредимым до тех пор, пока не выиграет эту чертову войну.

– Я позабочусь о нем, как о себе самом. Клянусь.

Дальнее Порубежье. Феррата.

Надо сказать, когда на орбите планеты появился флагман императорского космического флота, Арман был готов принять в союзники хоть черта лысого, что уж об Императоре и его цепных псах говорить. Каково же было его удивление, когда вместо опытного военачальника, адмирала в третьем поколении, герцога и практически небожителя Улина фон Шпигеля на связь вышел белобрысый юнец в мундире адъютанта Генерального Штаба.

– С кем имею честь?

– Барон Стефан фон Цвейг, капитан «Летучего Голландца». Мы готовы выступить с вами единым фронтом, Ваше Сиятельство.

– Об остальном позже поговорим, – кивнул Князь.

Взял новичков в оборот, их орудиями выводя из строя те звездолеты противника, которые не успели отстыковать шаттлы с десантом, и обращая в пепел шаттлы, что не успели приземлиться. Бангалоры, уверовавшие в численное и техническое превосходство, а с ними и в победу, растерялись, засуетились и нарушили боевые порядки перестроениями, чем наземные войска Князя и воспользовались, переходя в наступление по всем фронтам. «Голландец» не оставил этот маневр без внимания, прикрыл пехоту шквальным огнем и смел с лица планеты самоходные крепости бангалоров, в которые превратились севшие шаттлы, невиданной доселе ракетой, поразившей их, словно цепной молнией, одну за другой. А потом на поверхность планеты рухнули остатки пяти звездолетов.

Известие о том, что бангалорам некуда бежать и неоткуда ждать подкрепление, подняло моральный дух бойцов на небывалую высоту, что и привело к быстрой и безоговорочной победе, которую отпраздновали лишь местные жители да небольшой гарнизон, оставленный Князем не столько для обороны планеты, сколько для подачи сигнала о вторжении. Всех остальных, включая «Бессмертный» (флагман княжеского космического флота), два звездолета-разведчика и грузовую субмарину тыловиков поглотил «Летучий Голландец», исчезнувший с орбиты Ферраты в неизвестном направлении сразу после окончания сражения.

…

Арман стоял на капитанском мостике «Летучего Голландца», смотрел на звезды и не мог отделаться от мысли, что своевременное появление этого сногсшибательного звездолета с фантастически талантливым, хоть и совершенно неопытным экипажем, – дело рук Императора. Не мог Генрих прошляпить свой флагман без веских на то причин.

– Князь, о чем задумались? – спросил непонятно когда присоединившийся к стоянию возле панорамного экрана штурманов Стефан – парень, поразивший Армана неприкрытой ненавистью к имперским военным и крайне неоднозначным отношением к самому Императору.

В том, что они виделись лично, сомневаться не приходилось, другое дело причина, по которой это произошло. Внятного ответа на прямой вопрос Арман так и не получил, однако отказываться от щедрого подарка Вселенной (если Император, что маловероятно, ни при чем) не стал. Как и от вороха новостей из Метрополии, которые помогли принять сразу несколько важных решений. Еще бы казну пополнить – и все стало бы более-менее терпимо.

– О деньгах я думаю, – ответил Арман.

– В чем проблема? Ваш род – один из богатейших во Вселенной.

– Был богатейшим. Я не могу собирать налоги с разграбленных или находящихся под пятой бангалоров планет, а то, что мои люди добывают в Глубоком Космосе, едва покрывает текущие расходы.

– Как начет свадьбы? Богатая невеста, и все такое, – покосился на него Стефан. Увидел, как перекосилось в отвращении красивое лицо, и поспешил добавить: – В наших кругах это обычное дело, разве нет?

– Для меня женитьба – это… Непросто.

– Почему?

– Начать с того, что однажды, давным-давно, я был отчаянно влюблен в мужчину.

– Насколько отчаянно?

– Была назначена дата свадьбы.

– Но?

– Вселенная решила все за нас, и свадьба не состоялась по независящим от нас причинам, – свернул тему Арман. Вспоминать было больно. Очень больно. Нестерпимо!

– Вы все еще любите его?

– Дело не в этом, – ушел от ответа Арман.

– А в чем? Вы же не гей!

– Переспать с женщиной – для меня не проблема, а вот жениться и завести детей… Это ведь ответственность. Ладно жена, но дети! Они же Наследники, их нужно любить, учить и уделять им время.

– Меня родители отправили в кадетский корпус в столице, посчитав свою миссию по моему воспитанию оконченной.

– И каково тебе было? Мои родители, может, в пику императорскому семейству, может, потому что действительно любили нас, а может, потому что не хотели получить в спину кинжал, уделяли нам время, тепло и внимание. Мы любили их, даже когда грызли глотки друг другу.

– Вам с ними повезло.

– Да. Я знаю, что должен позаботиться о продолжении рода, но слово «долг» – не синоним слову «желание», поэтому я который год тяну кота за хвост.

– Простите мою настойчивость, Князь, но «Летучий Голландец» – крайне прожорливый товарищ. Не в плане потребляемой энергии – его двигатели будут работать вечность без внешней подзарядки, другое дело команда, боеприпасы и вспомогательный персонал. Это больше тысячи человек, которых нужно кормить, обувать и обучать.

– Сейчас у тебя под началом не больше двухсот, и вы отлично справляетесь. Может, на время оставим все, как есть?

– Мы наваляли бангалорам, используя лишь десятую часть того, на что этот потрясающий образчик инженерной мысли на самом деле способен. Мне нужны опытные люди, инженеры, ученые и технические специалисты, чтобы разобраться, что здесь к чему, ведь у нас на хвосте не только бангалоры, но и Император.

– Забудь про Императора.

– Почему?

– Потому что он знает, на что его флагман на самом деле способен, и не будет рисковать людьми попусту. Подождет пару десятков лет, в течение которых ты, безденежный, но пылающий праведным гневом дон, основательно потреплешь корабль в боях с бангалорами, построит новый флагман и отберет у тебя «Голландец» без шума и пыли.

– Да, я безденежный дон, – согласился Стефан. Скосил глаза на стоящего рядом безмерно обаятельного мужчину, который обладал властью – той самой силой, что двигала горы, однако совершенно очевидно не хотел пользоваться теми преимуществами, которые она давала. – Но я не один, не так ли? Я с вами, а вы Князь де Сильва-Веласкес, глава древнего рода, равного Императорскому.

– Лизнул. Зачет, – рассмеялся Арман. Приобнял Стефана за плечи и, помолчав, сказал: – Я не знаю, кто ты и что ты на самом деле, но беру тебя в свою команду на равных, парень.

– Спасибо, сэр, но равен вам только Император, поэтому я, как барон, пожалуй, соглашусь на адмиральские эполеты и звание вашей правой руки.

– Адмирал всего моего флота? Ну, ты и наглец.

– Я оптимистичный реалист, закончивший Академию Генерального Штаба Миранды с отличием и умеющий обращаться с самым крутым космическим крейсером во Вселенной. А еще я знаю способ быстро добыть деньги на содержание нашей армии.

– Не дави на меня, Стефан.

– А что прикажете делать? Я бы с удовольствием женился по расчету сам, но на безденежного дона по-настоящему богатая невеста не клюнет, а другая нас не спасет. Хватит сопротивляться неизбежному, Князь, вы ведь уже не мальчик! Кто знает, что с нами будет завтра? Вы хотите, чтобы Император после вашей смерти начал раздавать Порубежье столичным прихвостням?

– Сдаюсь, – тяжело вздохнул Арман.

– Я подготовлю список подходящих кандидаток, – повеселел Стефан. – Благодаря неуемной жадности моей матушки, у меня есть контакты знающей всех и вся свахи из Столицы.

– Ты всегда такой настырный, быстрый и жадный?

– Только когда выбора нет, а по жизни я покладистый, белый и пушистый.

– То-то я смотрю, яд с клыков капает.

– Я прожил большую часть жизни в банке с пауками, стоящей в серпентарии, и слегка мутировал. Не обращайте внимания, это пройдет.

– Искренне на это надеюсь.

Метрополия. Миранда. Беверли Холл

– Филипп, к тебе гости.

Ослепительно красивый юноша, больше похожий на сказочного эльфа, чем на реального человека, сидевший у окна, на вошедших в палату людей не отреагировал.

– Филипп! – повысил голос заметно нервничающий заведующий больницей.

Еще бы ему не нервничать, ведь внезапный утренний визит Императора мог стоить погрязшему в незаконных делишках доктору головы. Какого черта Императору надо? Ладно бы с финансовой проверкой нагрянул, так нет! Вынь да полож ему виконта Филиппа де Губертена, внебрачного отпрыска графа де ла Фонтена, на закате дней впавшего в старческий маразм и завещавшего большую часть своего состояния не законным детям, а прекрасному голубому эльфу, сводить с ума которого любящие родственники начали сразу после смерти подлого папочки.

Джордано Брун, дальний родственник графа, врач-психиатр и заведующий самым известным сумасшедшим домом во Вселенной, пришел им на помощь после того, как они убили любовника Филиппа у него на глазах и едва не прикончили его самого. Они бы прикончили, если бы не пункт в завещании, который после насильственной смерти завещателя отправлял все его деньги в Императорский благотворительный фонд.

– Филипп!!!

– Оставьте нас, – нахмурился Император.

– Как пожелаете, Ваше Величество, – склонился в поклоне Брун и поспешил в каморку охранников, дабы не пропустить ни слова из беседы, наблюдая за происходящим через глазок видеокамеры.

– Филипп, ты в состоянии разговаривать осмысленно? – спросил Император, подходя к красавцу.

– Я не хочу ни с кем… – начал говорить парень, обернулся, увидел, кто перед ним стоит, и изменился до неузнаваемости. – Ваше Величество!!!

– Да, это я. Собственной персоной.

– Чем могу быть вам полезен? – вскочил на ноги и склонился в поклоне Филипп.

– Много чем, – разогнул его рукой на плече Генрих. Подвинулся к нему вплотную, опустил вторую руку на крепкое бедро и сказал в ухо едва слышным шепотом: – Где мы можем поговорить без свидетелей?

– В парке, – понятливо обнял его за талию Филипп. – Идите за мной.

– Мы пойдем вместе, – прошептал Император и крепко поцеловал красавца в губы.

Филипп не сопротивлялся: ответил на поцелуй, развернулся лицом к двери, безропотно повинуясь властной руке на ягодице и, в обнимку с кумиром, проследовал по длинному больничному коридору на выход. Они шли в молчании до тех пор, пока не забрели в самый дальний и заброшенный уголок парка.

– Начнем сначала? Чем могу быть вам полезен, господин? – остановился под кроной развесистого дуба Филипп. Попытался отстраниться, но Генрих ему не позволил.

– Ты очень красивый молодой человек, мальчик мой.

– Ваш мальчик? Я?

– Да. Ты.

– Ваше Величество, если речь идет о том, чтобы сделать меня вашим Фаворитом, то…

– Что?

– Это не очень хорошая идея. Я психически неустойчив, у меня разбито сердце, а в затылок мне дышит толпа кровожадно-жадных родственников.

– Если тебе в затылок буду дышать я, все у тебя наладится, – ласково улыбнулся несчастному красавцу Генрих. Поцеловал его в губы, обнимая, погладил по спине и ягодицам.

– Я бы очень хотел, чтобы так было, – поднял на него печальные изумрудные глаза Филипп. – Но я не смогу отдать вам свое сердце. Тот, кого я буду любить до конца моих дней, умер у меня на руках меньше месяца назад.

– Я понимаю и не буду на тебя давить. Дам все, что захочешь: время, неограниченные возможности и безопасность.

– Что вы хотите получить взамен? Я ведь даже сексом сейчас заниматься не в состоянии.

– Взамен мне нужна твоя полная и безоговорочная преданность, – сказал Генрих, меняя тон с тягуче-сексуального на деловой. Филипп вздрогнул и сосредоточился. – Я устал от интриганов, лезущих ко мне в постель ради денег, почестей или славы. Мало того, я не хочу заниматься с ними сексом или слушать их признания в любви, потому что однажды, как и ты, любил и потерял. Но я не хочу никому ничего объяснять. Ты – тот, кто мне нужен. Тебе плевать на деньги, потому что ты богат, и плевать на секс, любовь, власть и интриги, потому что твое сердце разбито.

– Вы знаете меня куда лучше, чем я сам, – после минутного молчания сказал Филипп. – А это значит, что ваше нежелание заниматься сексом с парнями – лишь предлог. Чего вы от меня хотите на самом деле?

– До того, как на тебя набросилась стая крыс, ты учился на финансовом факультете Университета, мечтал открыть свое дело и подавал большие надежды. Мне нужен тот, кто будет незримо следить, а иногда и управлять финансами моего врага, ежеминутно будучи у меня под рукой, своей красотой и неприступностью отводя от себя любые подозрения, отвлекая от меня внимание и сливая нужную мне информацию в нужные уши.

– Двойной агент? Ваше Величество, все это как-то… вы уж простите, слишком подло для меня.

– Речь идет о финансах Князя Веласкеса.

– Армана де Сильва-Веласкеса?! Вашего жениха?! – переменился в лице Филипп. Захлопал глазами, засиял, заулыбался. – Я знал, что ваше расставание лишь уловка! Я знал, что вы не оставите его в беде! Я верил…

– Филипп, – грустно улыбнулся Генрих, затыкая восторженный вопль парня плечом. – Романтический ты придурок. Между нами давно уже все кончено. Арман – мятежный Князь и мой главный враг. Мне нужен контроль над его финансами, чтобы после войны с бангалорами взять его за яйца без долгих дипломатических расшаркиваний. Чем больше к тому времени будет его состояние, тем лучше для меня.

– Да, да, как скажете! – не веря ни единому слову Императора, замычал Филипп и вырвал голову.

Генрих, увидев сияющие восторгом и обожанием глаза, с трудом удержался от желания матерно выругаться. Вот она – обратная сторона фанатизма. Хорошо хоть, парень был яростным фанатом их обоих!

– Так ты согласен стать моим Фаворитом, мой сладкий мальчик?

– Вы еще спрашиваете! Конечно!!!

Дальнее Порубежье. Галактика Трех сестер.

– Стефан, меня зовут Филипп. Император предупреждал тебя обо мне. Удобно говорить?

– Не очень. Князь занят случайным спасением графини Свяжской из рук вездесущих бангалоров, а я на подхвате. На кой хрен Император сдал местонахождение ее корабля капитану Бороде? Что, бангалоров попроще не нашлось? Под началом зеленого отморозка больше тридцати тысяч наемников!

– Вы же в космосе. Какая разница, сколько у него народу на борту?

– На борту? На шести бортах класса А+ с орудиями, которые могут превратить среднего размера звездолет в Черную дыру за пару минут! Это не десантные звездолеты. Это, черт побери, монстры, способные завалить даже «Летучий Голландец»!

– Стефан, ты что, очкуешь?

– Да! Очкую! У нас нет ни денег, ни технической возможности «Голландец» после битвы с ними восстанавливать! Это при условии, что они на абордаж не ринутся. Тридцать тысяч четырехруких двухметровых психов против пяти тысяч человек, пятая часть которых гражданские.

– А Князь что по этому поводу думает?

– Он спокоен, как слон, и молча прет напролом. Мне от его молчания еще тошнотнее.

– Император верит в него, поверь и ты.

– Толку от моей веры…

– Тогда перестань очковать и займись делом. Тебе одного из главных бангалорских военачальников на блюдечке с голубой каемочкой принесли, а ты недоволен. Тоже мне, бесстрашный угонщик императорского флагмана.

– Так, все, хватит меня гнобить. Ты чего хотел-то?

– Доступ к мобильному банковскому терминалу Князя получить до того, как до него доберется будущая Княгиня. Император приказал контролировать все ее финансовые махинации, чтобы главный борец с бангалорами во Вселенной и его великая армия случайно без гроша не остались.

– Сейчас?! Нашел время!

– Сейчас самое что ни на есть подходящее время. Если очкуешь ты, то остальные и подавно. Вопросы задавать не будут.

– Филипп, я тебя первый раз в жизни слышу, но уже ненавижу.

– Шевели мозгами и булками, любовь моя. У нас мало времени.

Метрополия. Миранда. Императорский дворец.

Вчера вечером на границе Метрополии и Порубежья произошло сразу несколько чрезвычайно важных для Вселенной событий.

– У киношников даже застрявшая в моем носу козявка – событие Вселенской Важности, – пробурчал Император, протирая глаза, чтобы посмотреть на экран плазмы на стене, который ни свет, ни заря включил бесцеремонный Фаворит. – Филипп, если ты разбудил меня зря, я тебя побью. Тапком. Не больно, но очень обидно.

– Вам понравится, – улыбнулся Филипп и протянул Генриху влажное полотенце.

Все они связаны с легендарным мятежным Князем де Сильва-Веласкесом, который в неравном бою сумел уничтожить больше пятидесяти тысяч бангалоров во главе с известным своей нечеловеческой жестокостью капитаном Бородой, имея за спиной всего двести человек команды.

– Сколько-сколько бангалоров он уничтожил?

– На самом деле расклад был тридцать тысяч против четырех, но это звучит не так эффектно, как пятьдесят тысяч против двухсот.