Текст книги "Сквозь страницы"
Автор книги: Вероника Фокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Вероника Фокс
Сквозь страницы
Встречи не бывают случайны.
Спасибо, что смог донести это до меня.
Пролог
Я лежу на полу, а сердце исступленно убегает в пятки. Поднимаю руку, чтобы дотянутся до верхнего угла стола… Кровь. Ладонь окрашена в красный цвет. В глазах напряжение, все двоится.
“Откуда кровь?” – спрашиваю саму себя. Но ответ не поспел, лишь белый шум остро прожигал виски обостряя боль. Ощущаю, что не хватает сил и рука быстро падает плетью на паркетный пол. Чувствую каждый удар сердца. Так необычно…
“Где я оступилась?” – задаюсь вопросом, но не в силах ничего припомнить. В голове, будто-бы ком ваты. Неужто он выстрелил в меня, вот так вот, без сожаления? Мне тяжело дышать. По всему телу расплывается адская боль, овладевая последними силами. Слышу басовые голоса, но не могу распознать. Я знаю их или нет?
В глазах пелена.
Ярский свет становиться кромешной тьмой.
Я вваливаюсь в сознание и отключаюсь.
Глава 1. Олливия
– Вот бы ещё раз глянуть на него одним глазком! – говорит Роуз и, откусив красное яблоко, мечтательно смотрит в окно общей кухни.
– Тебе бы только по мужикам и ходить, – отзываюсь я, сморщив нос и с ехидством смотря на неё.
– Ну разве он не красавчик, Олли?! Неужели ты не балдеешь от него?
– Он не в моём вкусе.
Сделав глоток горячего кофе, я стараюсь игнорировать её нытье. «Одно и то же, причём каждый раз!» – думаю про себя, пробуя сосредоточиться на мыслях о работе.
– Иногда мне кажется, что ты совершенно не разбираешься в мужчинах.
Роуз громко вздыхает, и на кухне воцаряется тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов.
Мы с ней работаем в популярном издательстве «Уокер и Ко», которое в последнее время только и ждёт, что появления на книжных полках нового романа от Майкла Кима. По версии журнала «Нью-Йорк Таймс», тот – восходящая звезда остросюжетной литературы. Молодой автор, что стремительно завоёвывает сердца читателей, ведь его романы буквально заставляют ломать голову над разгадкой. Поговаривают, что он уже давно опередил Ю Несбе и Стига Ларсона по продажам.
– Мне пора работать, – говорю наконец я, допив кофе и оставив прозрачную пенку на дне кружки, а затем отодвигая последнюю в сторону.
– А мне бы Майкла Кима, пожалуйста, – откликается Роуз, не отводя мечтательного взгляда от окна и накручивая на палец пепельный локон. Эта её привычка каждый раз выводит меня из себя.
Взяв неподалёку бумажные салфетки, я с заботой протягиваю их замечтавшейся коллеге. С недоумением моргнув, она вопросительно смотрит меня, а я дотрагиваюсь до её роскошных волос и прошу:
– Стол протри, пожалуйста, а то слюнями зальёшь пол. Не грех поскользнуться.
Роуз корчит недовольную гримасу и демонстративно отворачивается.
«Постоянно одни и те же капризы. Когда она наконец повзрослеет?» – задаюсь вопросом я и, встав со стула и выйдя из общей кухни, направляюсь к рабочему месту, стуча каблуками по паркету.
Отдел маркетинга буквально кипит и разрывается от множества звонков, которые принимают многочисленные сотрудники. В такой обстановке сложно сосредоточиться, но каждому приходится как-то адаптироваться. Пройдя дальше, сквозь шум и разговоры, я попадаю в свой отдел. Мой стол стоит рядом со столом главного редактора художественной литературы – Маргарет Росс. Чаще всего мы вместе работаем над проектами, что невозможно вытащить в одиночку. Впрочем, основная задача коллеги заключается в редактировании книг Майкла Кима. Это её зона ответственности, которую она ни с кем не собирается делить. Пожалуй, этого автора прочат «Новым Артуром Конан Дойлом», а иначе я не в состоянии объяснить ажиотажа, вызванного его появлением в издательстве. Особи женского пола только и делают, что трещат об инстаграме последнего на перерыве. «Ой, только посмотрите, какое у него тело!» – восклицают одни, тогда как кто-то заявляет: «В эту субботу он сидел и работал в той кофейне. Божечки! Она теперь и моя любимая тоже». И так продолжается день изо дня, отчего меня аж тошнит.
Подойдя ближе к столу, я вижу стикер, на котором коряво написано: «Встретимся сегодня в 6 вечера в Rocker Holl?» Нахмурившись, краем глаза замечаю стоящего неподалёку мужчину, что нервно смотрит в мою сторону. Фредди Райт, автор полученной мной записки, работает главным редактором в отделе поэзии. Сделав вид, что понятия не имею, от кого она, я демонстративно разрываю её на мелкие кусочки и выбрасываю в урну. «Идиот!» – устало думаю про себя.
Выведя из спящего режима ноутбук, принимаюсь за дело. На рабочем столе всплывает сообщение, напоминающее о совещании отдела художественной литературы в конференц-зале ровно в 18:00. Посмотрев на часы, я осознаю, что до этого остаётся четыре часа, за которые мне требуется успеть выбрать и отредактировать тексты для согласования. «Вот блин!» – мысленно чертыхаюсь я, хотя за три года работы в издательстве меня и научили быстро находить стоящие вещи, а все остальные отправлять в корзину. Признаться честно, мне всегда хотелось заниматься каким-то одним хорошо продающимся писателем, с которым можно погрузиться в тексты с головой и работать, как Маргарет работает с Майклом. Впрочем, к великому сожалению, пока я довольствуюсь лишь отбором и редактурой новых авторов. Те же, в особенности на фоне Кима и других, очевидно не дотягивают до премии Алана По.
В следующие часы меня поглощает работа. Мне вообще нравится ставить себе дедлайны, ведь они хорошо организуют мой день. «Необходимо привести в порядок хотя бы два эпизода в предстоящих книгах, которые планируют издать стандартным тиражом», – прикидываю я, размышляя о том, насколько же эти тексты непохожие друг на друга. Мне вспоминается, как Маргарет часто говорит о том, что мой нюх на остросюжетную литературу заслуживает похвалы. Мол, что произведения, которые выходят в свет из-под моей редактуры, всегда хорошо скупаются читателями. Вот только мне интересен сам процесс редактирования, а не слава, что наступает после. И пускай те книги, в которые я вкладываю душу, силы и время – не бестселлеры по мировым стандартам, но всё же я люблю их. Каждую букву, строчку и запятую. Каждый час, проведённый с авторами в чатах или в разговорах по телефону.
К примеру, на данный момент меня занимает история про серийного маньяка, что скрывается под носом у полиции. Вторая же является психологическим триллером, где героиня теряет память и не понимает, что давно связана с криминальным миром. Оба автора ещё новички, попавшие мне на глаза совершенно случайно. Шерстя страницы на литературном портале, я просто зацепилась за одну аннотацию, а когда опомнилась, то уже была на середине истории. Другую же мне подсунула Роуз, которая частенько натыкается на рекламу в Инстаграме. Точнее, она отыскала любовный роман, а вот когда я перешла по предложенной ссылке, то меня заинтересовала другая книга, привлекая внимание обложкой.
«Не все могут сразу писать хорошо, ведь мастерство на голову не свалится, и с ним вы тоже не родитесь. Это я знаю по своему опыту. Нужен твёрдый характер, огромное желание и стальные нервы, чтобы написать хотя бы одну сносную книгу. И не столь важно, что все истории уже давно рассказаны. Нужно писать, писать, писать и писать. Каждый месяц я отбираю лучшие тексты, которые скидывают мне незнакомые авторы. И эта сторона работы требует куда больше сил и энергии, чем редактирование книги», – частенько говорю я, общаясь с писателями на специализированных форумах.
Уже практически заканчивая со второй половиной задач по отбору черновиков, я подпрыгиваю из-за того, что чья-то рука хлопает меня по плечу.
– Ой! – восклицаю я, оборачиваясь.
Мой взор падает на чудовищный клетчатый пиджак со значком «Star Wars» на лацкане. Подняв глаза выше, я натыкаюсь на кривую улыбку и каштановые кудрявые волосы. Несомненно, это оказывается Фредди, что стоит практически вплотную ко мне.
«Господи, ну почему он не может как-то по другому подходить, а не вечно ко мне подкрадываться? Это же персонаж из тех мужчин, которые не умеют эффектно появиться перед женщиной. Любая попытка этой «эффектности» заканчивается либо комедией, либо трагедией», – думаю я, окидывая его взглядом и в который раз понимая, что он совершенно не в моём вкусе.
Средний рост и худощавая комплекция, клочковатая щетина, большие голубые глаза и курносый нос, что жирной точкой выделяется в его внешности – всё это лишь отталкивает меня. Я знаю, что Фредди имеет репутацию местного бабника, который часто хвалится в курилке другим мужчинам о том, с какой женщиной вчера отжёг в ночном клубе. Впрочем, больше всего меня раздражает в нём запах духов. Эдакое сочетание древесины и плесени, со шлейфом ванили и сигаретного дыма. Уже от одного упоминания последнего мной ощущается тошнота. «Райт работает в издательстве дольше меня на три года, и его придурковатость в поведении с каждым годом растёт всё больше и больше», – понимаю я, не ожидая от него ничего хорошего.
– Олливия, как ваши дела? – спрашивает он.
– Как видите, я работаю, – отрезаю в ответ и отворачиваюсь от него, чтобы уткнуться взглядом в монитор ноутбука. Я испытываю явный дискомфорт, находясь рядом с ним.
Фредди же подкатывает ко мне рядом стоящий стул и садится настолько близко, что его коленка касается моего правого бедра. «Это ещё что за выходки?» – мысленно возмущаюсь я, пока стараясь держать себя в руках.
– Я вижу, что вы сегодня не очень общительны?
– А я заметила, что отдел поэзии опять без работы.
– Вам кажется, что работы нет, – отвечает он и ложит руку рядом с моей, по всей видимости, в надежде дотронуться до той. – Но возможно, что она и есть. Я же главный редактор, – добавляет коллега, выделяя последнее слово и явно гордясь своим статусом, а затем продолжает: – И это значит, что могу работать тогда, когда сам захочу.
В какой-то момент тот начинает напоминать мне типаж петушиного героя, который вечно и при любой возможности пытается рассказать всем о том, какой же он важный. «Интересно, а у него всегда такой недостаток внимания, или этот пижон просто хочет потрахаться?» – задумываюсь я, недовольно сдвигая брови и спрашивая:
– Мистер Райт, вы ведь уже не так молоды, не правда ли?
– Разве? Взрослые мужчины более опытные, вы об этом не думали? – отзывается Фредди, склоняясь ко мне так, что я чувствую его дыхание на шее.
«Мне нужно что-то сделать, чтобы избавиться от назойливого собеседника и этого мерзкого ощущения», – приходит ко мне понимание, и я спешно оглядываюсь по сторонам. Первое, что попадается мне на глаза – это тяжёлые папки с рукописями, которыми можно легко и убить кого-то. Впрочем, я почему-то машинально хватаю самую тонкую и резко встаю, отчего спинка стула неожиданно разворачивается на девяносто градусов и впечатывается в скулу мужчины. Тот, взвыв от неожиданности, быстро прикладывает ладонь к покрасневшей коже. Что до меня же, то я лишь сдерживаю победоносную улыбку, радуясь возможности отплатить ему за навязчивость. «О, как же я довольна этим моментом!» – понимаю про себя, но повернувшись, изображаю удивлённый взгляд и обеспокоенно спрашиваю:
– Ой, мистер Райт! Как же так вышло?
– Кажется, спинка стула ударилась о мою скулу, – бормочет он, всё ещё потирая ушибленное место ладонью.
«Как жаль, что твоё слабоумие ничем нельзя травмировать!» – зло думаю я в ответ.
– Серьёзно? – повысив голос на последнем слоге слова, едва ли не хохочу от своей же наигранности.
– Олливия, не переживайте! Я в порядке.
– Ну и славно, а то я подумала, что вы захотели добавки.
Смотря на Фредди, я всё гадаю, когда же ему надоест устроенный цирк. Просверлив его взглядом и не добившись понимания, пожимаю плечами и направляюсь в библиотеку издательства. И, что самое неприятное, отдаляясь от мужчины, я с каждым шагом ощущаю, как его взгляд буквально пожирает меня. «Вот же чёртов извращенец!» – с отвращением ёжась, мысленно ругаюсь про себя.
Глава 1.2 Майкл
Застегивая ширинку на брюках, я пытаюсь перевести дух.
– А ты был неплох, – говорит Эрика, вытирая салфеткой рот.
Я молчу. «Молчание – золото. Тем более, в наше время», – проговариваю про себя, ведь мне не хочется ни о чём думать в эту минуту. Пожалуй, я желаю лишь одной тишины, но эта женщина явно со мной не согласна.
– Всё нормально? – спрашивает она.
И меня это раздражает. «Почему женщины всегда хотят повиснуть на шее или неустанно болтать после секса? Никогда не найду ответа на данный вопрос», – не без усталости понимаю я, разворачиваясь к ней.
– А должно быть нет? – уточняю в ответ, накидывая пиджак на плечи и поправляя футболку, что выбилась из брюк.
– Я просто спросила, – обиженно отзывается Эрика, поджав губы.
Сделав глоток виски, тем самым окончательно опустошив стакан, я направляюсь к выходу. Уже открывая дверь, слышу брошенное мне в спину:
– До встречи.
Не оборачиваясь и ничего не отвечая, закрываю ту за собой. Минуя ресепшн, игнорирую прощание секретарши и вызываю лифт.
Пока спускаюсь, позади меня слышится хихиканье и шёпот девиц, что едут со мной. Мне нравится, когда слабый пол не может устоять от обсуждения меня самого же. Возможно, если бы не моя спешка на встречу с Маргарет, то я бы мог заняться этими цыпами. Поворачиваясь назад, бросаю на них взгляд без всяких приличий, будто бы раздеваю их. Одна из них стремительно краснеет от смущения и явно мочит трусики, а вторая же старается не смотреть мне в лицо. «Люблю доминировать над ними. Женщину очень легко подчинить себе. Стоит лишь понимать, чего она хочет, вот и весь секрет. Желает ли она быть подчинённой или сама доминировать. У каждого из нас сохранился животный инстинкт и, как бы его не заглушали СМИ, психологи и прочие активисты, он всегда останется с нами, хотим мы этого или же нет», – размышляю я, вновь отворачиваясь от незнакомок.
Вытащив из кармана солнцезащитные очки и надев их, выхожу из лифта и улыбаюсь дамам самой соблазнительной улыбкой. Я знаю, что это ещё долго будет ими обсуждаться, ведь они непременно станут кудахтать о том, как великий Майкл Ким подарил им свой взгляд. И от осознания этого моё настроение стремительно поднимается. Заведя машину, я отправляюсь к Маргарет, но по дороге решаю заехать в кафешку и подкрепиться. Неожиданно на моём телефоне высвечивается уведомление от Эрики, что гласит:
«Я всё ещё не могу успокоиться после нашей встречи».
«Вот дура. Она прекрасно знает, что у нас всё обоюдно. Я хочу, и она даёт, вот и всё. Ни о каких сентиментальностях в нашем соглашении и речи быть не может», – приподняв одну бровь, думаю я и, отложив телефон в сторону, прибавляю газу.
Остановив машину у Старбакса, вхожу внутрь. Заказ оказывается скромный, потому что я особенно не проголодался. Выбрав из меню киш и двойное американо, сажусь в самый дальний угол. Я люблю внимание и даже слишком, однако не выношу его во время трапезы. «Вечно какие-то раскрашенные куклы прибегают, чтобы я оставил им свой автограф. Без капли совести! Ем я, пью или разговариваю по телефону – им всё равно», – приходит ко мне мысль, которую сопровождает лёгкое раздражение. Временами, как раз в такие минуты, я отчаянно хочу перевернуть стол или вылить на фанаток остатки кофе. Слыша о подобном, Маргарет частенько упрекает меня в излишней жестокости и бесчувственности, но я не вижу в этом что-то запретное или жестокое. Когда ты подписываешь книги, а какая-то из поклонниц начинает чуть ли не совать их в твой рот, то нехотя теряешь самообладание.
«Ну да, в моей жизни есть такой случай, когда я оттолкнул от себя фанатку, что пыталась повиснуть у меня на шее. Увы, мне даже пришлось извиняться после случившегося, ведь та едва не вывихнула лодыжку, помнится. Да и второй подобный момент произошёл совсем недавно. Устав от чрезмерной назойливости репортёра, я вылил на неё бутылку воды и попросил удалить эту назойливую пиглю из зала. И ведь выбесила же она тогда меня, мразота!» – вспоминая произошедшее и ожидая заказа, мысленно рассуждаю про себя.
Быстренько доев свой мини-обед, я направляюсь в издательство. Встреча намечена на шесть часов вечера, а поэтому у меня остаётся время поболтать с Маргарет. «Всё-таки из неё вышла прекрасная подруга. Даже не знаю, что будет дальше», – понимаю я, с теплотой думая о своём редакторе.
Дорога оказывается совершенно свободной и я, быстро добравшись до места и взяв с собой сменную одежду, направляюсь ко входу. В офисе меня знают все и, славу богу, не вешаются на шею, как многочисленные поклонницы. Оказавшись на нужном этаже, я успеваю заметить, как неприметная серая мышка ударяет спинкой стула какого-то дрища. «Ну и зрелище, ха!» – забавляюсь про себя, на пару мгновений замедляя шаг. Эта картина выглядит настолько ироничной, что я даже не представляю, почему другие не обращают внимание на происходящее. «Псевдознойная тигрица против побитого пса. Как минимум, это хорошая идея для любовного романа», – задумываюсь я, однако моё раздумье прерывает Маргарет, которая хлопает меня по плечу.
– Ты так рано! – восклицает она. – Я ждала тебя позже.
– Освободился пораньше, чтобы кое-что обсудить с тобой.
– И что же это могло бы быть?
Я усмехаюсь в ответ и шепчу ей на ушко:
– Пройдём в кабинет, и я покажу…
Женщина же лишь косит взгляд, давая понять, что мои уроки соблазнения ей неинтересны. Улыбнувшись в ответ, я направляюсь с ней в переговорную.
Глава 1.3 Олливия
Библиотека – это настоящая сокровищница издательства, где огромные белые стеллажи в большом количестве располагаются вдоль длинной дорожки. Я знаю, в каком месте находится каждая из книг, а ещё все годы издания последних. В этом месте у меня частенько получается побыть наедине с собой, вдали от посторонних глаз и назойливых пижонов.
«Фредди Райт уже больше трёх месяцев пытается пригласить меня на свидание. Детские записки, кривые подмигивания, тщетные попытки сходить вместе на обед – и так продолжается день изо дня. Этому представлению нет конца и края, а началось всё с весеннего корпоратива, который устроили в честь огромных продаж очередного детектива Майкла… Майкл! Майкл! Терпеть не могу его имя!» – отчётливо понимаю про себя, вспоминая момент, когда Фредди перебрал с выпивкой и только начал клеиться ко мне, буквально не давая проходу. «Да… В тот день я впервые увидела Майкла Кима. Тогда я пробиралась сквозь танцпол к барной стойке, чтобы заказать себе стакан воды, а за мной по пятам шёл поддатый Райт. Отчего-то я была уверена, что если направлюсь в дамскую комнату, то он и там будет поджидать меня у кабинки. Получив стакан, я видела, как ко мне приближалась эта ходячая катастрофа. Кажется, что не имея возможности придумать ничего дельного, я озиралась по сторонам и искала хоть кого-то, к кому можно было присоединиться и избежать любого разговора с Фредди. Повернувшись спиной к танцполу в ожидании, что он спутает меня с какой-нибудь другой женщиной, именно тут я и столкнулась с Майклом, что стоял на расстоянии вытянутой руки и странно пялился в мою сторону. Почему-то мне запомнился его взгляд: холодный, хмурый, бездонный. От него меня бросило в дрожь. Мужчина был высоким и довольно накачанным, а его татуировки отчётливо проглядывали сквозь тонкую белую ткань рубашки. Это был первый раз, когда я слишком близко стояла к нему. Майкл хмуро посмотрел в мои испуганные глаза, кричащие о помощи, и понял всё без слов. Когда Фредди подошёл к нам, то он придержал того и что-то шепнул ему на ухо. Мой навязчивый поклонник был на полголовы ниже Кима, поэтому последнему пришлось слегка наклониться. Я не расслышала его слов из-за грохочущей музыки, но Райт тотчас развернулся и со стеклянными глазами ушёл в другую сторону. До сих пор не понимаю, как Майклу это удалось? Но что больше меня тогда взволновало, так это его взгляд. Он сделал глоток из стакана и продолжил смотреть на меня, будто чего-то ждал. В тот момент меня охватил холод от его пристального внимания. Быстро прошептав губами «спасибо», я направилась искать Роуз, которая флиртовала с журналистами, собирая все сплетни. Вот именно с тех пор я больше и не пересекалась с ним…» – припоминая все моменты нашей единственной встречи, я иду вдоль книжных полок, скользя по тем немного рассеянным взглядом.
Мне нравится проводить время в библиотеке, устроившись на пуфике рядом со стеллажом классики, где лучше всего выходит собраться с мыслями. Пока я разбираю свои спутанные воспоминания, занимая любимое место, откуда-то появляется Барри Уокер, что останавливается напротив меня.
– Олливия, что ты тут делаешь? – с удивлением спрашивает тот.
Мужчина является коммерческим директором издательства. Он довольно высокий и статный, а ещё всегда одевается, как с иголочки: белоснежная рубашка, идеально сшитый чёрный костюм и до блеска натёртые ботинки. Его отличают голубые глаза и русые волосы, и он всегда держит себя в форме, хотя ему уже и под пятьдесят. Мы часто встречаемся с ним на этом месте, но никогда не спрашиваем друг у друга, почему приходим сюда.
– Знаете, мистер Уокер, тут прекрасный вид из окна, – говорю я ему.
Барри удивлённо поворачивается к окну и видит там парк с зигзагообразными дорожками, которые скрываются из вида под листвой деревьев.
– И правда, вид просто прекрасный, – соглашается он, затем поворачиваясь обратно ко мне и интересуясь: – Могу присесть рядом?
Я одобрительно ему киваю.
– Олливия, как по твоему, – поправляя свой костюм, мужчина опирается локтями на свои колени, – что порождает союз желаний и мастерства?
– Шедевры. Джон Раскин, к примеру, – незамедлительно отвечаю я.
– Абсолютно верно. Но что любопытно – найти этот союз очень сложно.
– А что, если человек не знает, где искать желание и как оттачивать мастерство?
– Тогда на помощь приходит общество, которое и побуждает желание оттачивать мастерство. Логично?
– Не всегда, – сухо отзываюсь в ответ.
– Приведи пример, – предлагает он.
Я же, недолго думая, прижимаю к себе папку плотнее и поясняю:
– Молодой автор, который задал себе вопрос: «О чём я хочу написать книгу?», имеет только желание её написать. Он её пишет, пишет и пишет. Мастерство пера у него нулевое и, вне всяких сомнений, на помощь к нему приходит общество. Оно настолько сыто и напичкано «шедеврами» литературы, что молодому автору приходится перекраивать свою книгу под моду. Приходит день, когда он отправляет её в издательство, но там терпит отказ. Отправляет в другое издательство – и там отказ. И так по кругу, пока его список с адресами иссякнет. Что тут будет побуждать автора сотворить шедевр? Желание есть, а мастерству откуда взяться?
– Чтобы добиться чего-то, надо не стоять на берегу, дрожа от страха, а смело нырять в воду и грести изо всех сил.
– А если ты не умеешь плавать?
– Джоана Харрис написала три книги, ни одна из которых не была издана прежде, чем её четвёртая книга «Шоколад» не стала мировым бестселлером, и по ней не был снят не менее популярный фильм. А книга Мелоди Битти «Преодоление созависимости» была отклонена двадцатью издательствами…
– И в дальнейшем продана в пять миллионов экземпляров, – заканчиваю я, глубоко вздыхая и поправляя платье, которое чуть-чуть задралось на коленках.
– Не каждый может сотворить шедевр, но каждый может попробовать.
Барри доброжелательно улыбается мне, и я машинально улыбаюсь в ответ, отводя взгляд на окно. «В чём-то он прав», – приходит ко мне понимание, но меня всё равно терзают мысли о том, что многие шедевры остаются незамеченными издательствами. «Они попусту не влезают в бюджет сейчас, а потом о них забывают напрочь», – думаю я не без грусти.
– Нет ничего хуже, чем ставить всю свою карьеру в зависимость от одного единственного произведения, – говорит Барри и глубоко вздыхает. – И отправив его в издательство, ждать долгое время, ведь нигде нет гарантии того, что оно понравится тем, кому его послали.
– И что делать дальше?
Он поднимается с пуфика и, поправив галстук, отвечает:
– Открой миру то, что без тебя навсегда осталось бы скрыто.
Я же лишь улыбаюсь мистеру Уокеру. В его словах всегда таится скрытый подтекст. Иногда они носят философский характер, а иногда помогают справиться с внутренним страхом или же гневом. Он умеет подбирать правильные слова и формулировки, которые придают достаточно сил, чтобы поверить в себя и отбросить все сомнения, имевшиеся в голове. Попрощавшись со мной, мужчина размеренно направляется прочь, а я смотрю ему вслед, размышляя о том, что нужно доделать работу к началу собрания.
Под конец рабочего дня я уже корректирую отчёт по проделанной редактуре, внося последние правки в эпизоды, которые хочу закончить сегодня. Погода за окном стремительно портится, и начинается сильный ветер с дождём, но это ничуть мне не мешает. Сквозь открытую форточку проникает прохладный ветерок, задевая ближайшую стопку бумаг с рукописью, отчего та тихо покачивает верхними листочками. Добавив последнюю правку и нажав на Еnter, я отправляю в печать готовый отчёт. Офис уже начинает пустеть, потому что коллеги из разных отделов постепенно расходятся по домам, оставляя работу на завтра. Мне же никогда не нравилось оставлять дела на утро, ведь если возможно сделать всё сейчас, то
почему бы и нет? Принтер нехотя выплёвывает листок и глухо трещит. Подойдя к нему и забрав из лотка готовый отчёт, я оборачиваюсь и испуганно вскрикиваю от неожиданности:
– Боже мой, мистер Райт! Зачем так пугать?
Напротив меня, практически вплотную ко мне, стоит Фредди. «Твою же мать! В могилу сведёт своими подкатами!» – мысленно чертыхаюсь я, а он строит миленькую ухмылочку и сообщает:
– Это всего лишь я, но ты могла бы называть меня и так. Я не против.
Тут его взгляд падает на мои губы, и мужчина бурчит что-то нечленораздельное так, что я не могу разобрать и слова.
– То есть, мистер Райт, вы подтверждаете тот факт, что вы ограничены и умны, как пень в лесу, и до вас мало, что доходит? – вопросительно подняв бровь, уточняю я и огибаю его, чтобы стремительным шагом направиться к столу.
«Сколько в этом придурке самоуверенности? Каждый раз получая отказ, он пытается снова и снова. Это превращается в цирк на колёсиках, от которого моя психика точно скоро поедет», – приходит ко мне понимание. Фредди же мгновенно поворачивается и медленными шагами, словно кошка на охоте, начинает подходить ко мне сзади.
– Да я смотрю, что её величество Олливия любит изображать недотрогу?
Услышав последнее, я изо всех сил пытаюсь сдержать смешок в его сторону. «Какую, к чёрту, недотрогу?» – думаю про себя и, пока он целеустремлённо приближается ко мне, пробую сообразить, как бы побыстрее от него избавиться.
– Я слышала, по офису ходит слух, что непревзойдённый Фредди Райт – дамский угодник и может любую женщину влюбить в себя по щелчку пальцев, – выдавив это из себя, я стараюсь унять дрожь в голосе и сделать вид, что не обращаю внимания на сокращение дистанции между нами.
– Разве это плохой слух? – спрашивает непрошенный ухажёр, практически вплотную подходя ко мне, отчего я чувствую чужое дыхание на шее, подавляя приступ тошноты от его присутствия.
– Слух неплохой, – говорю в ответ и, развернувшись к нему лицом, встречаюсь с ним взглядом.
Как оказывается, тот не может отвести глаз от чётких очертаний моих губ. «И чем же они его так пленили? Неужели он уже фантазировал что-то прямо сейчас, стоя передо мной?» – слегка поморщившись, задаюсь я вопросом, а он же, как заворожённый, продолжает смотреть на меня. Моё дыхание достаточно прерывистое, и мне видно, что кровь приливает к его щекам. Он уже вытягивает голову, чтобы попробовать поцеловать меня, но я прерываю его, громко заметив:
– Но, к великому сожалению, вы напоминаете мне «венский стульчик».
Фредди замирает на месте. Его губы кривятся недовольной улыбкой, а в глазах застывает недоумение. Растерявшись, он выглядит настолько глупо, что я не сдерживаюсь и хохочу, звонким голосом добавляя:
– Хорошей охоты, мистер Райт.
Отдаляясь от него, я шагаю в конференц-зал, где уже через несколько минут начинается назначенное совещание. Вдогонку я улавливаю что-то невнятное, вроде «я подожду тебя здесь» или что-то в подобном роде. В тот момент мной испытывается маленькая радость от победы, одержанной под натиском навязчивости этого поэта-купидона.
Уже подходя к месту собрания, я слышу знакомые голоса и замедляю шаг. Один из них звучит спокойно, представляя из себя размеренный и мягкий баритон, хотя и немного прокуренный. Второй же принадлежит женщине, разбавляемый её звонким хохотом, что кажется таким наигранным, отчего мне становится сразу понятно, кто ожидает меня за дверью. «Там сидят Майкл Ким и Маргарет Росс», – приходит ко мне осознание, которому я не слишком и рада.
