Текст книги "Я принадлежу тебе! Спаси..."
Автор книги: Vereteno
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Я постоянно сомневался, ждал чего-то, – говорил Повелитель бурь и тихо двигался из комнаты в комнату, – не хотел раскрываться в ответ. Но теперь я готов и расскажу тебе всё о себе.
Рокот погрузился в чашу купели вместе с Дэном и надолго задумался. Он откинулся на бортик и устроил парня впереди себя. Завитки русых волос щекотали плечи, и мужчина собрал их в низкий хвост. Он любил трогать выгоревшие волосы своего человека, перебирать их, пропускать сквозь пальцы. От затянувшейся паузы Дэн снова стал беспокойным. Рокот тут же очнулся от раздумий и продолжил монолог.
– Целый месяц ты рассказывал о себе, днями напролет я слушал историю твоей короткой жизни. Но ты не рассказал и половины, а вот я…Только сейчас я задумался над тем, как я жил. И знаешь что? Вся моя жизнь не стоит длинного рассказа. Ты смог бы записать эту историю, уместив её на половину страницы. Так жил ли я все эти тысячи лет?
Подобно тебе, мне захотелось рассказать о семье. Но подумав, я понял, что её у меня просто нет. Свою мать, богиню стихии Воздуха, я видел всего несколько раз и очень давно. Так давно, что её лик почти стёрся даже из моей памяти бессмертного. Духи Воздуха крайне редко обретают физическое воплощение и по своей природе они не испытывают долгих чувств и родственных связей со своими детьми, да и с кем бы то ни было. Я никогда не упрекал её, она такая, какая есть. Их с отцом связь была скорей битвой двух противоположностей, двух великих стихий. Но в её горниле зародился мой дух, и однажды какая-то его часть осознала себя, как личность. Так, обретя физическое тело, в мире появился Рокот.
Мой брат родился позднее, но, в прошествии стольких веков, уже неважно кто из нас старше. Я едва помню недолгое время, когда мы были близки, когда я действительно мог сказать: « Вот он, мой брат, Мор!», ощутить себя частью семьи и почувствовать его искренний отклик. Мало найдётся в этом мире существ, сильнее нас с братом, и в разрушительности никто не сможет состязаться с сыновьями Владыки. С самого начала отцу пришлось забыть о нежности и ласке с детьми. Чтобы держать нас в узде, ему нужно постоянно принуждать к повиновению и покорности. Это почти непосильная ноша, если твои сыновья повелевают бурями, штормами, подводными вулканами и тёмной бездной. Тысячелетиями отец сдерживал нас суровыми наказаниями и видимо устал. Он сделал нас палачами и надсмотрщиками друг для друга. Каждый из нас постепенно окружал себя щитами, непроницаемыми стенами, чтобы не сойти с ума и выдержать. Только вот прежний Мор окончательно исчез за этими барьерами. Внутри осталась лишь тёмная червоточина, бессмертная пустота и холод. Мой брат так усердно отгораживался, что незаметно растворился за бессчётными слоями равнодушия. Я потерял его давным-давно, но понял это лишь несколько дней назад, в тот самый момент, когда просил его отпустить тебя и в ответ увидел удовлетворение от причиненной боли.
Получается, что кроме тебя у меня никого нет. Ты и есть вся моя семья, – как-то неуверенно и удивленно проговорил Рокот. Думал ли он раньше об этом? В том-то вся и беда, что никогда. Рокот провел ладонью по груди Дэна, почувствовал, как под пальцами бьется юношеское сердце, как упруги мышцы торса и зажмурил глаза. Но он не посмел умолкнуть надолго.
– А ещё я бы хотел рассказать тебе о своём детстве и юности. Но оказалось, что мне нечего рассказать, малыш. У меня их просто не было. Что за жизнь я вёл все эти тысячи лет? Со мной опасались и не рисковали даже пробовать дружить или общаться, и я понимаю почему. А ужас в том, что мне это было не нужно. Мой мир зациклился на буйстве стихии, и я заменил настоящую жизнь бесконечной битвой с отцом, с братом, с самим собой.
Тебе всего семнадцать. Это лишь мгновение для бессмертных, но как бы ни странно звучало – тобой прожито несоизмеримо больше настоящей, реальной жизни. А я лишь смотрел на неё из-за непробиваемой прозрачной стены своего мирка. Он казался мне единственно возможным способом существовать. Я смотрел и не понимал, что происходит по ту сторону. Не хочу твоей жалости, нет. Она ни к чему, прошлого не вернуть. Время не подвластно никому в наших мирах, даже Великим. Я хочу измениться и знаю, что мы встретились именно для этого – изменить свои жизни.
Я один из сильнейших мира сего, способный ввергнуть в хаос толщу воды до основания, затопить сушу, принести океану тысячи жизней для очередной жертвы. Я, Повелитель бурь, не могу спасти маленькую душу смертного. Все что я умею, чем занимался и тешился всю бесконечную жизнь – это летел сквозь бурю, приносил смерть и разрушение. Теперь же я впервые возжелал сохранить жизнь, – Рокот переменил положение. Он хотел видеть глаза Дэна, пусть и невидящие. Мужчина прислонил его спиной к бортику чаши, а сам опустился перед ним на колени, слегка придерживая человека от падения. Белый свет делал черты любимого лица чётче. Заметней стали темные круги под глазами, но губы порозовели, исчезла синюшность. Дэн постепенно теплел.
– Чего стоит моя сила, если я не в состоянии защитить и помочь одной единственной душе? Да, я возжелал твое тело, Дэн, но мне давно этого мало. Я жажду твоей близости, хочу любить. Я хочу этого так сильно, как никогда и ничего не хотел. Пожалуйста, услышь меня! Вернись! – Рокот уже сам не понимал, что делает. Он впал в исступление. Его дух окружал человека призрачным коконом и дрожал от небывалого напряжения чувств. Тело Дэна вдруг напряглось, голубые глаза впервые за последнее время смотрели осмысленно.
– Не прикасайся ко мне, – прохрипел человек, с трудом проговаривая слова.
– Что? – потрясенно спросил Рокот и чуть отпрянул.
– Я грязный. Не прикасайся ко мне, – продолжал настаивать Дэн.
– Малыш, но ты чист. Я купал тебя много раз.
– Дай мне мыло, – не желая ничего слушать, попросил человек. Он сбросил с себя руки Рокота и вжался в бортик купели. Мужчине не оставалось ничего другого, как протянуть в ладони кусочек ароматного мыла. Дэн тут же выхватил его и начал судорожно натирать себя. Рокот ошарашено смотрел, как его человек почти сдирает с себя кожу, намыливается, а потом смывает опять и опять.
– Дэн, успокойся. Не нужно так делать. Ты абсолютно чист.
– Мне никогда не отмыться! – сокрушались ему в ответ и у Рокота зашевелились на голове волосы от одного только предположения, что Дэн может остаться безумным навсегда.
– Малыш, успокойся. Все уже позади. Ты достаточно чист, отдай мыло.
– Нет! Мне никогда не отмыться от грязи!!!
– Дэн, пожалуйста, – настаивал Рокот, а потом просто забрал почти смыленный кусочек из рук человека. Мужчина заглянул в голубые глаза. Он присел на колени у ног человека и обнял его.
– Как ты можешь хотеть прикасаться ко мне, после того как я…как меня…, – заикался Дэн и вспоминал подробности пребывания во власти Мора.
– Ты не виноват в том, что случилось.
– А кто виноват? Кто?
– Я ждал твоего пробуждения, ты пробыл без сознания несколько суток. Не нужно нервничать.
– Лучше бы я и не просыпался, – бросил Дэн и зажмурился. Дыхание стало тяжелым и рваным.
– Не говори так. Теперь всё наладится. Мое отношение к тебе не изменилось.
– Ты по-прежнему считаешь меня грязью под ногами, как и твой братец, как и твой бессмертный равнодушный народ? – скривив губы в горькой усмешке, громко выкрикнул Дэн.
– Нет, малыш, я по-прежнему люблю тебя, – прошептал Рокот, но Дэн услышал его. Он забился в сильных руках, как пойманная в сети птица. Но мужчина сам не понимал, что творит, он вдруг прижался губами к загорелому животу. Дэн отбивался, вырывался ожесточёно и упорно, но Рокот держал крепко. Он продолжал целовать кожу, приподняв Дэна над водой.
– Не трогай меня! Оставь! – хрипел Дэн и задыхался в истерике. Рокот вёл губами по вздрагивающему телу, вверх от живота к груди, а потом переместился на шею. Сладкий запах человека заставлял нервно трепетать ноздри, проникал внутрь и принуждал игнорировать здравые мысли. Дэн отбивался, как мог. Но легче сдвинуть скалу, чем сбросить вездесущие руки Повелителя бурь. Требовательные губы целовали подбородок человека, поднимались выше и, наконец, накрыли губы Дэна. И в этот самый момент он перестал вырываться и принял какое-то решение. Юное тело обмякло в сильных руках и доверилось ласкам. А потом Дэн сам ответил на поцелуй, так яростно, почти терзая губы Рокота. Он ответил на порыв мужчины и ушёл в новое чувство с головой. Дэн вторил ласкам Рокота с отчаянной решимостью, и любил так сильно, как будто завтрашний день не наступит. Для парня существовало лишь «здесь» и «сейчас». Дэн любил, как в первый и последний раз в жизни, вкладывал в ласки всю едва зародившуюся страсть, такую же юную, такую же сумасшедшую, как и он сам. А Рокот с колотящимся сердцем ликовал разделенному порыву и чувству. Аура его человека полыхала яркими сполохами возбуждения, и ещё куда более глубокими эмоциями.
Они не заметили, как вышли из воды и из купальни, как-то очутились в спальне Рокота. Поцелуи не прекращались ни на секунду. Голова сладко кружилась, и Дэн уже не держался на ногах, колени дрожали и подгибались. Но когда ты в руках такого могучего существа, как Рокот, можно забыть о твёрдой опоре под ногами и позволить себе слабость. Мужчина оторвался от припухших губ парня и бросил его на кровать. Дэн упал на спину. Солнечный луч, проникший в комнату сквозь неплотно зашторенное окно, тронул влажные русые волосы. Он раскрасил их в золотистые оттенки, а ещё Рокот заметил, что на щеках человека появились веснушки. Мужчина пообещал себе, что перецелует каждое забавное пятнышко на щеках и носу Дэна, но не сейчас. Потому что в этот момент тело переполняли другие желания, они перерастали в жажду. Утолить её могло только, раскинувшееся на его постели, существо. Но как бы ни хотел Рокот удовлетворить собственные желания, много дней запираемые на замок, в этот раз всё будет только для его мальчика. Только для него самые нежные касания, самые тягучие и сумасшедшие ласки, самые настойчивые и распаляющие кровь поцелуи. Всё ради замутненных желанием глаз Дэна, пока возбуждение не заставит его забыть обо всём на свете.
Рокот согнул и широко развёл колени Дэна. Он опустился на пол между ног человека и склонился к вожделенному телу. Его язык вылизывал открытую промежность, щекотал яички, подбираясь к напряженному вздрагивающему члену. Руки ласкали внутреннюю поверхность бёдер. Дэн за всё это время не издал ни звука, лишь хватал ртом воздух. Но когда влажные горячие губы сомкнулись на его члене, а язык задвигался вокруг головки, смертный не смог сдержать стон. А ещё через минуту парень отбросил стеснения и открыто кричал, растворялся в ласках любимого божества.
Горячий поток спермы брызнул в горло Рокота. Чтобы хоть как-то утолить собственное желание, мужчине потребовалось лишь прикоснуться к своему напряженному стволу рукой. Рокот решил в этот раз дать Дэну привыкнуть к новым ощущениям, боялся напугать более смелыми действиями. В мечтах мужчина проникал вглубь Дэна, раздвигал его тугой проход пальцами, а потом погружал в горячую плоть член. Он двигался медленно, постепенно доводил себя и Дэна до оргазма, а потом изливался в тесную глубину. Рокот застонал и закрыл глаза. Это будет, но не сейчас. Парень должен поправиться окончательно, прийти в себя и начать забывать ужасы воздействия Мора. А пока Рокот довольствовался тем, что его человечек пытается восстановить дыхание, откинувшись на подушки. Щёки раскрасились румянцем, волосы спутались и торчали во все стороны, но припухшие губы растянулись в довольной улыбке. Рокот улыбнулся в ответ и улёгся рядом, притянув Дэна к себе на грудь. Он не видел лица человека, но чувствовал, что его дыхание становится тише, а тело расслабляется. Его малыш засыпал, и глаза Рокота невольно тоже потяжелели. Только сейчас он почувствовал, что физическая оболочка устала за несколько суток тревожного бдения у тела Дэна. Парнишка пошевелился и сполз с постели.
– Ты куда? – спросил Рокот. – Не уходи, всё, что тебе нужно, сейчас принесут слуги.
– Я на минутку. Только взгляну на океан и вернусь, – со счастливой улыбкой ответил Дэн.
– Мне пойти с тобой?
– Не нужно. Я только прогуляюсь к берегу и обратно. Это даже меньше, чем двести шагов. Спи, Рокот, – проговорил Дэн и махнул рукой.
Он развернулся и исчез за дверью, а мужчина довольно ухмыльнулся и расслабился. Теперь дело пойдет на лад. Малыш поправится, станет прежним и забудет всё, как страшный сон. Уж Рокот постарается окружить человека заботой и интересными занятиями. Они отправятся в путешествие, и Дэн сможет увидеть самые сокровенные места великого океана.
Но довольная улыбка засыпающего Рокота мгновенно потухла. Мужчина настороженно встрепенулся, а потом и вовсе подскочил с кровати. С Дэном что-то происходило. Рокот рванул на пляж и оторопел от того что увидел. Солнце, словно желая подчеркнуть ужас ситуации, ярким светом выделило фигуру сидящего на берегу Дэна. В его руке блестел нож для фруктов. Со спокойным, умиротворенным лицом человек резал себе вены. Тёмные потоки стекали по рукам, капали на белый песок. Он стремительно окрашивался в красный цвет.
– Остановись! – Рокот бежал со всех ног, а Дэн улыбался ему, но так и не прекратил кромсать запястья лезвием ножа. Мужчина в панике выбил оружие из ослабевших ладоней юноши.
– Рок, тебе трудно оставить меня самому и я решил помочь тебе. Когда я уйду насовсем, ты станешь свободным, как и хотел, – улыбка становилась печальной.
Рокот содрогнулся от того, что человек верил в то, что говорил. Но мужчину это лишь взбесило. Он размахнулся и ударил Дэна по лицу наотмашь. Парень сдавленно ойкнул, потерял равновесие, и завалился на песок. Рокот позвал слуг, которые принесли из целебной купели воды. Игнорируя сопротивление Дэна, мужчина опустил его руки в исцеляющую жидкость. Кровь тут же остановилась. Рокот грубо схватил человека за подбородок и заставил посмотреть в глаза.
– Послушай меня, Дэн. Я тебя никогда не отпущу. Ты понял? Хорошо понял? Тебе от меня никуда не деться, ни в жизни, ни в посмертии. Я везде разыщу тебя и прикую самыми прочными цепями к себе. А если понадобится, найду и в царстве мёртвых. Не люблю это место, но ради того, что бы высечь тебя за плохое поведение, спущусь к Повелителю мёртвых душ, Аиду. Не сомневайся, я сделаю ещё и не такое. Но ты должен быть рядом и точка! – грозно нависнув над человеком, кричал Рокот.
Налетел холодный ветер и Дэн поёжился. Он потёр ладонью разбитую губу и тоскливо посмотрел на океан. Где-то там зарождался шторм, тучи уже закрыли солнце, ветер только усиливался, и на плечи упали первые капли дождя. Молнии разорвали горизонт голубыми сполохами, через секунду грянул гром. Дождь превратился в холодный ливень. Но теперь Рокот и Дэн сидели на песке, словно за прозрачной стеной, отделенные от капризов испортившейся погоды.
– Дэн, что тебе нужно? Я всё для тебя сделаю, только скажи, – уже другим голосом произнёс Рокот.
– Не надо, – прошептал человек, не в состоянии оторваться от созерцания рассекающих потемневшее небо молний.
– Надо, Дэн. Что я могу для тебя сделать? Просто скажи, чего ты хочешь? Пожалуйста.
– Я хочу туда, – медленно проговорил Дэн, все ещё глядя на грозу далеко в океане, а потом перевел взгляд на перламутровые глаза своего мужчины.
– Ты хочешь в эпицентр шторма? – удивленно спросил Рокот.
– Да, именно туда, где сила стихии достигает своего апогея, где я впервые увидел счастье на твоем лице и разделил радость.
– Пусть так! – возбужденно ответил Повелитель бурь и протянул ладонь. – Мы отправимся туда немедленно. Я сам буду нести тебя и не доверю никому. Дэн, я больше не выпущу тебя из рук, и не пытайся ускользнуть. Повторения ошибки не будет.
– Рок, просто отнеси меня туда, – мягко проговорил человек и вложил ладонь в большую ладонь Рокота.
Двое зашли в воду. Она вспенилась, забурлила, поддерживая их быстро движущиеся, обнаженные тела. Огромный мужчина подхватил на руки худощавого парнишку, и вода понесла их с невероятной скоростью. Две фигуры летели к центру бури и волны расступались перед ними, потому что их касалась воля Повелителя. Воронка пространственного тоннеля раскрылась чуть поодаль и Рокот с Дэном исчезли в её глубине. Некоторое время ничего не было видно, кроме несущихся в завихрении тёмных потоков. Дэн тесней прижался к мужчине. Но потом снова показалось низкое, дождевое небо, в лицо ударили ледяные струи ливня. Рокот не спешил раскрывать защитный купол, он давал Дэну возможность почувствовать на себе дыхание шторма. Ветер гнал мимо Повелителя и его смертного нарастающие волны. Стихия радовалась появлению своего духа и впадала в буйство с удвоенной силой. А когда парнишка задрожал от холода, Рокот раскрыл защитный купол и отгородил обоих от грохочущего шума сталкивающихся волн, грома, ветра и дождя.
– Этот шторм живёт в обоих мирах, Дэн, – проговорил Повелитель бурь и сверкнул глазами.
– Что это значит? – спросил Дэн и обхватил ногами бёдра Рокота.
– Владыка позволил нам перейти на ту сторону. Теперь моя физическая оболочка сможет пересечь границу, и ты будешь со мной.
– Так чего же мы ждем? – улыбнулся Дэн, но с недавних пор Рокот не сильно верил улыбкам своего малыша. Отныне он будет всегда начеку, потому что за улыбкой может скрываться что угодно.
– Дэн, закрой глаза.
– Зачем? Я хочу видеть ту самую границу между мирами.
– При переходе будет вспышка. Твои глаза смертного может просто выжечь сполохом. Закрой их, если хочешь сохранить зрение, – Рокот выжидательно смотрел на Дэна, а тот, не раздумывал и зажмурился, а потом для верности уткнулся лицом в плечо Повелителя. Руки и ноги человека обвились вокруг торса Рокота, и мужчина довольно улыбнулся. Он ощущал, как доверчиво прижалось к нему тёплое тело.
Повелитель бурь легко создал портал между мирами. Сейчас граница открыта, и зеркало портала пропустит их тела. Рокот разогнался и выпрыгнул из воды, подобно дельфину. Гибкое сильное тело повиновалось импульсу, оно взлетело над волнами и в одно мгновение преодолело зыбкую преграду. Вспышка немного ослепила, и на несколько секунд Рокот потерял ориентацию. Но полёт закончился по другую сторону падением в воду. Повелитель тут же вынырнул. Дэн закашлялся от неожиданности. Он оглядывался вокруг с широко раскрытыми глазами.
– Почему я раньше не замечал, что наши миры отличаются?
– Потому что для этого нужен быстрый переход, – сообщил Рокот и убирал с лица человека мокрые пряди волос. Его же чёрные волосы давно переползли на Дэна и грели парня, как вторая кожа. Дэн с некоторых пор перестал бояться живых и подвижных волос морского божества. Он смирился с тем, что они живут своей жизнью, хотя большее время предпочитают прикидываться обычными. Волосы сплетались в тугую длинную косу, доходившую Рокоту до колен.
– В мире людей краски чуть приглушены, как на выгоревшей фотографии, – заметил Дэн.
– Ты прав, но отличия не так уж сильны. Миры во многом повторяют друг друга. Процессы формирования рельефа и погоды идентичны, они часто возникают в двух мирах сразу. Если для физических оболочек переход границы почти невозможен, то духи стихий могут существовать в наших мирах одновременно.
Вокруг бушевал сильный шторм, который ещё набирал обороты. Казалось, что ничего особенно не поменялось, но Дэн видел, что у волн и неба не столь насыщенный цвет, воздух более тяжёл для дыхания, а на плечи навалился некий груз. Раньше он этого не замечал, но прожив некоторое время в мире бессмертных духов, теперь чувствовал разницу. Рокот же и вовсе выглядел жемчужиной среди валунов. Его яркая красота сейчас особенно бросалась в глаза, она чужда этому миру, слишком насыщенна, слишком необычна. Волосы не просто черны, они наполнены переливающимися глубокими оттенками. Кожа мужчины слегка мерцала, а залитые перламутром глаза, ярко светились. Они не оставляли сомнения, что Рокот из иного мира.
Дэн рассматривал мужчину и думал о том, что таким его видели многие поколения людей: великолепным и неизменным на протяжении тысячелетий. Редкие очевидцы оставались в живых после встреч с бессмертными. Они возвращались домой, и навсегда хранили в душе прекрасный и смертельно опасный образ. Люди рассказывали о чудесных и могучих существах, которых считали богами, начинали поклоняться, придумывали мифы, изображали на фресках.
– Этот мир слишком сер для тебя, мой бог, – зачарованно произнес Дэн. Он пожирал глазами Рокота, словно увидел впервые.
– Малыш, богами нас называют только люди и ошибаются. Мы лишь духи стихий, а ты видишь перед собой только частичку, осознавшую себя как личность и обретшую физическую оболочку. Если кого и называть богами, так это Владык четырех стихий.
– Вы слышите наши молитвы?
– Очень редко, а вот Владыки постоянно слышат смертных. Воздух не отвечает никогда, а вот Огонь, Земля и Вода более отзывчивы, если молящийся осознает, к какой сущности он обращается.
– Каким же блёклым кажусь тебе я, – грустно проговорил Дэн.
– Я вижу не так, как ты. Мои глаза способны различать на порядок больше оттенков и полутонов. Мне бы хотелось, чтобы ты смог увидеть себя моим зрением, тогда твое мнение изменилось бы. К тому же меня не привлекает идеальная красота, какую создают для своих воплощений бессмертные. Твои человеческие черты гораздо притягательней и волнительней. Они сочетают несовершенные линии и образуют удивительную гармонию, – нежно проговорил Рокот и легко поцеловал Дэна в губы.
Поцелуй, пусть и мимолетный, снова разжег огонь в крови Повелителя бурь. Но он пока не подал вида, что жаждет обладать человеком прямо здесь, посреди нарастающего шторма. А Дэн отпустил шею мужчины и поднял ладони к его лицу. Мокрые пальцы едва касались висков, рисовали узоры на щеках, обводили контур улыбающихся губ. Словно слепой, Дэн трогал Рокота, и сердце мужчины дрогнуло.
– Дэн, ты смотришь так, будто прощаешься.
– Мне кажется, что ты можешь растаять в любую минуту. Вернувшись в свой мир, я боюсь, что всё, что произошло со мной, окажется сном. Я проснусь и больше никогда тебя не увижу.
– Некоторые моменты действительно стоит забыть.
– Но тогда я могу забыть и тебя. Нет, Рок, я не хочу ничего забывать.
– Почему, малыш?
– Не хочу забывать, как сильно я тебя люблю.
Посреди шторма два существа, смотрели друг на друга, внутри каждого бушевала совсем другая буря. Они почувствовали отклик и взаимность, получили ответ на главный вопрос. Дэну и Рокоту предстояло совершить выбор, но теперь он предрешен. Каждый из них любил впервые, а невероятное счастье и удача состояла в том, что это чувство оказалось взаимным. Никто не захотел ещё что-либо говорить, они крепче обнялись и Дэн уткнулся носом в шею Рокоту. Мужчина гладил напрягшуюся спину человека и счастливо улыбался.
Повинуясь некоему предчувствию, юноша поднял глаза и посмотрел за спину Рокота. Там, гонимая волнами, дрейфовала белая яхта. Её бросало из стороны в сторону, волны облизывали палубу, на которой метались две фигурки. Мужчина и женщина пытались вернуть себе управление судном. Но даже издалека очевидно, что оно сильно повреждено. Вид белой яхты отозвался в сознании Дэна болезненным чувством. Он о чем-то напомнил, скрутил сердце спазмом. В голове одни за другими вспыхивали образы, которые Дэн, казалось, забыл навсегда. Он сжал виски ладонями и застонал. Из носа хлынула кровь, в глазах темнело от напряжения. Рокот проследил за направлением взгляда Дэна, и гневная складка залегла на лбу. Кто-то посмел напугать его человека, да он сотрет эту посудину одним ударом волны.
– Малыш, мне совсем не нравится твоя реакция. Мы уходим отсюда, возвращаемся домой, – намеренно спокойно проговорил Рокот, но его голосу вторил гром. Он выдавал истинную глубину гнева Повелителя. Сеть молний расколола небо голубыми сполохами.
– Нет! – кричал Дэн, но Рокот крепко обхватил человека и приподнял его над водой. Они начинали обратный путь.
– Мы возвращаемся, тебе нельзя снова нервничать и испытывать подобные нагрузки.
– Нет, Рокот, остановись! Мне нужно остаться! – вырывался Дэн. Ему действительно плохо, но вспомнить утраченное хотелось безумно.
– Малыш, успокойся, – мужчина внутренне содрогнулся, видя, что начинается ещё один припадок человека.
– Я начинаю вспоминать, – вдруг проговорил Дэн и Рокот остановился. Он внимательно посмотрел в голубые глаза, ища в них тень безумия. Но взгляд Дэна прояснился, сейчас на него смотрел прежний парнишка, такой, каким он был до посещения подводного дворца.
– У моих родителей был катер белого цвета. Я помню, как вся семья погрузилась на борт, а я остался на берегу с порезанной ногой.
– Дэн, давай вернёмся. Прошу, твое состояние нестабильно и опасно. В тишине и тепле нашей купели, когда нет опасности, что ты истечешь кровью, вспоминать будет куда приятней, – пробовал уговорить Рокот, а сам боролся с желанием насильно унести человека обратно на остров.
– Они не вернулись, Рокот, – игнорируя слова мужчины, продолжал рассказывать Дэн. Он размазывал кровь по лицу, смывал ее соленой водой, а она вс текла и текла из носа. Человек стал захлёбываться, но пытался продолжать говорить.
– Ты хочешь сказать что…
– Да, – Дэн закашлялся, сплюнул кровавый сгусток, а потом продолжил. – Они погибли в море. Нашли тела всех, кроме младшей сестры. Её искали ещё некоторое время, но потом бросили поиски. А я так и не научился жить без них, будто сам умер в тот злополучный день. Я умер для своего мира. Мне здесь не место.
– Не говори так! Ты живой! Слышишь, живой! – настаивал Рокот, но видел, что человек не вполне понимает что говорит. Мужчина подавил порыв утащить парня насильно в открывшийся портал, и уже тише спросил. – Как они погибли?
– В тот день не было бури, море было спокойно, светило солнце. Рокот, я не обвиняю тебя в их смерти, если ты об этом. Следователь сказал, что по неизвестным причинам катер взорвался. Его обгорелые обломки нашли на следующий день.
– Они погибли в море, значит, их приняла моя стихия. Дэн, мне жаль, действительно жаль, – проговорил Повелитель бурь.
Человек вдруг замер. Он пытался понять, насколько откровенен Рокот и что чувствует на самом деле. Бессмертные равнодушны, а порой намеренно жестоки со смертными. Неужели Рокоту теперь ведомо сочувствие? Неужели он изменился настолько, что может понять одинокого мальчишку, понесшего тяжкую утрату? В голове Дэна всё смешалось. Он выныривал из липких видений, и на несколько минут ясность мыслей возвращалась, чтобы снова утонуть в потоках странных образов. Но даже через них, человек ощущал тепло Рокота. Его голос и прикосновения – это единственные ниточки в реальность. Дэн сосредоточился и постарался не поддаваться накатывающим волнам безумия. Он думал о Рокоте, о своём будущем, хотел найти поддержку в перламутровых глазах морского божества. Мужчина чувствовал, как Дэн неумело пытается прочесть его чувства, и максимально открылся, впустил человека внутрь сознания.
– Я, – начал неуверенно Дэн, но продолжил, – я верю тебе, бессмертный дух.
Браслет на запястье Рокота громко щёлкнул и раскрылся. Повелитель успел подхватить его, но он растаял в ладони вместе с камнем. Всё что осталось – это маленький сгусток энергии, в котором заключена частичка души человека.
– Это твоё, – протянул руку Рокот. Сердце разрывалось от тоски. Он оказался не готов сейчас отпустить человека, не готов жить без него прежней жизнью. И если честно уже никогда не будет готов.
– Что мне делать? – рассеяно спросил Дэн и прикоснулся к тому, что связывало его с Рокотом.
– Выбирать, Дэн. Пришло время выбора. Ты можешь взять то, что принадлежит тебе и, приблизив к своей груди, стать цельным и свободным от меня. Душа будет только твоей, ты сможешь вернуться к прежней жизни в своём мире.
– А если я этого не сделаю? Если не заберу частичку души? Согласишься ли ты принять такой дар или для тебя это все ещё невыносимое ярмо?
– Дэн, не скрою, что мой дух жаждет поглотить твой дар. Я тебя люблю, что бы ты не решил. Но этот выбор ты должен сделать осознанно и самостоятельно. Никто кроме тебя самого не вправе решить, как поступить.
– А что будешь делать ты, если я уйду? – прошептал Дэн и задрожал всем телом.
– Я буду ждать тебя на каждом берегу, звать в каждом шёпоте или грохоте волн. Большая часть моего духа не хочет тебя отпускать, мечтает завладеть тобой, согласен ты или нет. Это правда, малыш, и ты должен её знать.
– Но ведь это не может быть всей правдой?
– Уже нет. Как бы я не хотел остаться с тобой, но не посмею лишать тебя выбора и свободы. Уже никогда не посмею.
– О какой свободе и выборе ты говоришь? – горько усмехнулся Дэн. – Большую часть времени я пытаюсь прорваться к реальности сквозь непрекращающийся бред. Рокот, даже мне понятно, что я теперь неполноценен. Сколько это продлится, и смогу ли я когда-нибудь стать прежним – неизвестно. Если ты хочешь меня даже такого, то к чему тут долгие размышления?
– Если я поглощу хоть часть твоей души, ты изменишься. Мы уже никогда не сможем быть порознь. Сколько бы не прошло времени, пока существует мой дух, твоя душа будет рядом. Дэн, подумай, стоит ли твоя свобода вечности в компании бессмертного с буйным характером. "Навсегда" – это может оказаться слишком долго.
– А чего стоит твоя вечность, Рокот? Послушай, у каждого из нас есть причины ненавидеть друг друга и стараться освободиться, но каждый предпочёл их игнорировать, потому что появилось новое обстоятельство. Оно заслонило любые доводы рассудка. Я понимаю это даже в моменты безумия.
– Малыш, ты болен…, – но губы мужчины накрыла мокрая холодная ладонь Дэна, прерывая на полуслове. Голубые глаза горели болезненным возбуждением, Дэн снова терял над собой контроль и очень торопился.
– Я болен, Рокот, неизлечимо болен тобой, – человек переместил ладонь на шею Рокота и прижался губами к губам в нежном поцелуе. Вторая ладонь, в которой теплился заветный сгусток энергии, прижался к груди Повелителя бурь. Душа человека навсегда погрузилась в глубину бессмертного духа. Рокот застонал и откинул голову назад.
– Я принадлежу тебе, – шептал раскрасневшийся Дэн, – нам уже не отпустить друг друга, не предать, не уйти.
Гигантская волна заслонила собой небо. Этот океан ещё не знал такого великолепия разгула стихии. Две пары глаз с восторгом следили, как шторм накрывает их прозрачным пологом. Стихия Воды приняла в своё лоно ещё одно дитя и обрела новое лицо. Им стал семнадцатилетний подросток по имени Дэн – с этой минуты вечный спутник Повелителя бурь. Они спаивались в одно духовное целое, а тела переплетались в крепких объятьях. Пока существует один, второй будет его тенью, его продолжением. В этот миг духовного катарсиса Дэн полностью смог очистить сознание. Но он также чувствовал, что это не продлится долго и поэтому спешил насладиться моментом осознанно.
