Текст книги "Медвежий инстинкт (СИ)"

Автор книги: Vera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 14

– Почему Борис спит у нас на веранде? – подозрительно спросила Маша.

– Умаялся бедняга, – пожала плечами бабуля, убирая остатки завтрака. – Час назад токмо уснул.

– Он пьяный? – принюхавшись, уточнила женщина, вставая в дверях и наблюдая за крупным оборотнем.

– Заслужил, – весело отозвалась старушка. – Доски же сегодня приедут?

– Мне кажется, твой работник явно не в форме, – иронично хмыкнула Мария, поглядывая на довольную бабушку. – Во что ты втянула беднягу?

– Не следует думать, что я – баба Яга, а он – Иванушка-дурачок, – съязвила пожилая интриганка. – Я дала ему выбор, и Борис сам принял решение участвовать.

– В чем? – тяжко вздохнув, спросила Маша, собираясь на работу.

– Возле твоего магазина отцвела акация, – максимально невинно сообщила бабуся, растянув губы в улыбке.

– Ты её все-таки ободрала?! – возмутилась почтальонша, всплеснув руками.

– Тихо! Бизона разбудишь! – шикнула баба Эля. – И вообще, я рядом стояла.

– Да неужели?! – засомневалась Мария.

– Да, – яростно кивнула старушка, но тут же мягче расщедрилась на подробности. – Борька брезент расстелил, дерево тряс, правда, толку никакого, пришлось на него залезть, чуть не шваркнулся негодник, но цветки посыпались аки дождь майский. Красиво было, загляденье.

– И этим вы занимались до шести утра? – покачав головой, вздохнула Маша. – Вас могли увидеть, рассвело же.

– Обижаешь, внуча, – залихватски хмыкнула бабуся. – Мы цветки добыли, когда еще трех не было, а потом очищали их, да заготовки делали.

– Ты допустила его к своему самовару? – недоверчиво уточнила женщина.

– А как жеж, – кивнула старушка. – Поработали мы знатно, а там и срок пришел полынную опробовать, вот и угостила зятька.

– С чего ты взяла, что он тут надолго? – спокойно спросила Маша. – Может он к осени исчезнет, как и появился. Разговор был только о ребенке, про брак речи не шло.

С этими словами женщина взглянула на спящего Бориса и вышла из дома, направившись к месту работы. Уже подходя ближе к дверям, она заметила результат ночного грабежа. Еще вчера цветущее дерево осиротело и не радовало нежно-белыми гроздьями, но запах продолжал витать в воздухе. Покачав головой, Маша вошла в помещение, заметив подругу.

– Видела? – возмущенно поприветствовала Оля. – Какая-то падла ободрала наше дерево.

– Ну, через недельку-другую у кого-нибудь на столе появится наливочка, – пожала плечами Мария, сокрушаясь по поводу утраты красоты, которая была видна из их окна.

– Чую, это работа деда Егора, – высказалась подруга. – То-то он кружил тут вчера. Как коршун осматривался.

– Не факт, что он, – мрачно хмыкнула женщина, не выдавая свою бандитку, но и защищая невиновного.

– А кто ж еще? – расстроенно вздохнула Ольга. – Так красиво цвело всё, а какой аромат!

Рабочий день прошел скучно. Исключением было лишь появление на горизонте бортовой машины с заказанными Машей досками, которая прогрохотала мимо магазина, а час спустя спокойно укатила восвояси. Вернувшись домой, женщина заметила аккуратно сложенные пиломатериалы, но стука молотка не было.

– Где твой батрак? – хмыкнула Маша, когда не обнаружила Бориса в доме и бане.

– Домой отправила, – спокойно ответила старушка, накрывая на стол ужин. – Пусть отдохнет.

– Сжалилась над беднягой? – вздохнула уставшая женщина. – Или поругались?

– Борис не моя забота, чтобы пререкаться с ним, – отмахнулась бабуля.

– Что с тобой? – насторожилась Мария. – Болит где?

– Сегодня в сарае порядок наводили и чемодан нашли, – вкрадчиво сообщила баба Эля. – Маринкин.

Эта новость не была какой-то ошеломляющей. О наличии старого чемодана Маша всегда была в курсе, просто он не попадался на глаза больше двадцати лет. И вот всплыл, заставив напрячься медвежью душу.

– Я не стала заносить в дом, – пожала плечами старушка. – Если интересно, он там же, в старом шкафу.

– Что там может быть интересного? – хмыкнула Маша, пожав плечами. – Какие планы на завтра?

– Баню будем ремонтировать, – веселее произнесла бабулька. – Задняя стенка подгнивать начала, но боюсь, твой бизон не знает, за что браться. Сказал, что надо ему чего-то посмотреть … в тырнетах.

– Ин-тер-нет, – приподняв брови, напомнила женщина. – И Борис не бизон.

Поздно вечером тень под окном вновь появилась и не желала исчезать. Бабуля на удивление испарилась, сообщив, что пойдет проведать подругу, и еще не вернулась. Маша стала волноваться, прислушиваясь к шаркающим шагам за забором, но кроме оборотня к дому никто не приближался.

– Маш, ты спишь? – не выдержал Борис.

Что ж, очевидно, терпение мужчины подошло к концу, и он явился за десертом их сделки. Поднявшись с постели, женщина подошла к окну и размашистым движением распахнула тюль. Нагнувшись, Маша сложила руки на подоконнике, встретившись лицом к лицу с Борисом. Вернее, вырезом ночнушки – к лицу мужчины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Я так понимаю, время вышло и пора оплатить за помощь по хозяйству? – язвительно произнесла она.

– Не стоит видеть всё в таком свете, – мрачно ответил Борис, оторвав взгляд от её декольте и сложив руки на своей груди. – Я помогал не из корысти.

– Да неужели?

– Когда я увидел тебя у реки, то не планировал просить что-то взамен, – недовольно высказался оборотень, сощурившись.

– Но ты все же получил оплату, – усмехнулась Маша, не удержавшись от колкости.

– Если у нас всё будет по-твоему, то ты попала, детка, – мрачно усмехнулся Борис, сверля её глазами.

В одно мгновение она еще находилась в спальне, а в следующее – уже лежала в траве палисадника под собственным окном, прижатая тяжестью большого злого мужчины. Одной ладонью он придерживал её затылок, а другой крепко обнимал за талию, навалившись всем телом.

– Если ты хочешь жить по принципу «баш на баш», то приготовься платить по полной, – яростно прошептал Борис, уткнувшись нос в нос. – Потому что я построю тут такие хоромы, что тебе придется ублажать меня до конца жизни.

Чтобы иметь хоть какое-то пространство для дыхания, Маша уперлась ладонями в могучие плечи оборотня, пока осознавала свое внезапное перемещение.

– Борь…

– Мы решим этот вопрос здесь и сейчас, – продолжил мужчина, так же тяжело дыша, как и она. – Я виноват перед тобой и готов загладить вину, но и тебе придется признать тот факт, что мы в одной лодке. Ты нужна мне не меньше, чем я тебе.

Вместо того, чтобы услышать ответ или хоть какой-нибудь комментарий, Борис склонил голову и впился поцелуем. Поначалу Маша не отвечала, но когда оборотень сменил тактику и стал мягко и почти нежно касаться губ, она сдалась. Ночнушка задралась сама, а мужская ладонь беспардонно обшаривала женское бедро и попку, когда послышались голоса. Застывшая парочка, надежно скрытая в тени старого дерева, с удивлением распознала свою старушку, которая явно была навеселе, и, тихо шикая кому-то, пьяно произнесла:

– Ш-ш-ш, Манька спит.

– Тогда в дом заходить не будем, – ответил ей еще один пожилой женский голос, икнув в конце.

– Тут погодь, я щаз, – проинструктировала старушка и, гремя чем-то на веранде, зашла в дом, оставив гостью на крыльце.

Спустя несколько минут, растянувшихся казалось на час, Электростанция Петровна вышла, неся в руках бутыль с наливкой и чашку салата.

– Присаживайся, Михална, – велела подвыпившая старушка. – Эт, конечно, не твое волшебное зелье, но тоже ничего.

– Да скажешь тоже – «волшебное», – отмахнулась гостья. – Это у тебя что-то новое?

– Нет, – хихикнула баба Эля. – Но никому ни слова: я всем вру, что «Мятной» нет.

Пока старушки весело беседовали, дегустируя редкую наливку, в нескольких метрах от них за углом Маша попыталась оттолкнуть Бориса, чтобы прервать ночное свидание.

– Борь…

– Тихо, – неожиданно весело отозвался оборотень, продолжая неспешно наглаживать её оголившееся бедро. – Если не будем шуметь, то нас не застукают.

Ни яростный взгляд, ни выразительно поджатые губы не остановили Бориса от дерзкой ласки, которая так удачно переместилась с ноги на задницу. Откровенно улыбаясь, мужчина продолжил ощупывать всё, что мог. Маша чувствовала, что останавливаться он не собирался, и даже наоборот – в неё уперлось нечто каменное и настойчивое.

– Ты издеваешься? – прошептала она, замерев от волнения и странных ощущений.

– Ш-ш-ш, – прошептал Борис, наклоняясь для поцелуя, но Маша в последний момент отвернулась, так что мужчине открылась шея. – Если будешь шуметь – спалишь нас.

Серия легких поцелуев прошлась по её шее, усилившись лаской попки. Оборотень загнал добычу в угол и наслаждался новым положением, просунув ладонь под белье, став ощупывать интимные места.

– Пахнешь так сладко, – пробормотал Борис, нагло её лаская.

– Прекрати сейчас же, – сбивчиво зашептала Маша, чувствуя себя так, как тогда на поляне. – А вдруг я обращусь?

– Дыши глубоко и ровно, – иронично посоветовал нахал, облизав мочку ушка и приласкав клитор.

– Перестань, – почти в панике выпалила она, дернувшись всем телом. – Или я закричу.

Чтобы пресечь бунт, Борис вновь впился в неё поцелуями, закрывая рот и не прекращая потирать чувствительный бугорок в самом тайном месте. Стараясь максимально тихо толкать его в грудь, Маша застонала, когда внутри стало тепло и как-то тесно. Эти дерзкие ласки в темноте под угрозой разоблачения что-то сделали с ней. Мелкая дрожь пробегала по телу, а дышать становилось все труднее. Борис все сильнее сжимал свои объятья, с силой раздвигая женские бедра. Едва Маша осознала, что именно происходит, и успела лишь шумно вдохнуть, как он медленно и настойчиво стал проникать в неё.

– Ты это слышала? – встревоженно спросила баба Эля.

– Что? Я ничего не слышала, – удивленно отозвалась Михална, подружка бабули.

– Мне кажется, что-то шуршало, – недоуменно произнесла старушка.

– Показалось, – отмахнулась гостья.

Пока они выясняли, что же услышали, Маша едва дышала, чувствуя, как глубоко проник в неё Борис. Одеревенелые ноги без труда подчинились настойчивым ладоням оборотня и обхватили его за талию, когда он стал медленно раскачиваться, уткнувшись в её плечо.

– Ох, черт, – пробормотал Борис, целуя и кусая Машу в изгиб шеи и плеча.

Неспешные движения внезапно стали тонуть в расплавленном жаре, захватывающем её с головой. Несмотря на то, что он пытался все сделать нежно, руки оборотня грубо сжимали женский зад, не давая даже шанса сдвинуться хоть на миллиметр. Чтобы как-то сдержать свои всхлипы, Маша закрыла рот ладонью, не желая в данный момент прерываться. Темная ночь засверкала вспышками огоньков и сдерживаемых стонов.

Когда старушки уже разошлись, пара оборотней все так же лежала в палисаднике. Борис уложил её на себя, согревая руками спину и попу.

– Прости, я не хотел, чтобы у нас так все случилось, – прочистив горло, прошептал мужчина.

– То есть ты не планировал сегодня заниматься сексом? – мягко хмыкнула Маша.

– Врать не буду: надежда была, – поморщившись признался Борис. – Но я не хотел, чтобы все случилось так.

– Под забором? – иронично уточнила она и, легко вздохнув, спокойно добавила. – Наверное, пора привыкать, что как у людей у нас не будет.

Глава 15

Солнышко ласково грело лесную полянку и два обнаженных тела на лугу. Маша нежилась в его лучах, подставляя лицо и щурясь от яркости небесного светила. Борис расслабленно валялся рядом, легко касаясь женского бедра. В последнее время пара прекратила конфронтацию и медведица решилась принять мужчину и его планы. Со времен свидания в палисаднике прошло несколько дней, за которые Борис успешно починил баню и крышу сарая. Но в голове зрела идея, которую он не решался озвучить даже самому себе.

– Ты там надолго? – прямо спросил отец в один из своих регулярных звонков сыну.

– Думаю, да, – чуть поколебавшись, отозвался Борис.

– Тебе всё там нравится? – с сомнением уточнил батя.

– Да, – с улыбкой ответил оборотень. – Не волнуйся. Меня не держат в плену и пистолетом в рожу не тычут.

– Типун тебе на язык! – воскликнул Илья Николаевич, шикнув на сына и вызвав веселый смех последнего. – Лучше скажи, как ты?

– Возможно, ты скоро станешь дедом, – загадочно произнес Борис.

– Что? – удивленно перебил отец. – В каком смысле? Как?

– Что значит «как?», – подразнил мужчина. – Мне казалось, ты должен быть в курсе процесса.

– Борька, – грозно предупредил батя. – Выкладывай сейчас же! Кто эта бедняжка, которой выпала такая неудача повстречать тебя.

– Умеешь ты поддержать, – кисло парировал Борис и, тяжко вздохнув, продолжил. – Она … как мы.

– Воевала? – немного помедлив, растерянно выдал Илья Николаевич.

– Да нет, – отсмеявшись, ответил генеральский сынок. – Но ранение у неё тоже есть.

– Тогда я не совсем понял, – проворчал старый солдат.

– Ну ты чего? – возмутился Борис. – Она такая, как мы с тобой.

– А-а-а, – догадался батя и тут же понимающе продолжил. – Ого! И ты ухитрился так быстро понравиться девушке?

– Для начала, она не девушка, а уже взрослая женщина, – хмыкнул оборотень. – И потом: всё было не так уж и быстро.

– Я рад за тебя, сынок, – проникновенно произнес пожилой медведь. – Когда же ты нас познакомишь?

– Еще рано, – закатил глаза Борис.

– Внучок уже на подходе, а знакомиться не время?! – возмутился будущий дед.

– Ребенка еще нет, – парировал мужчина, расхаживая по своему домику и следя за соседним двором. – Мы только уладили разногласия и пришли к пониманию ситуации.

– Куда вы там пришли? – проворчал Илья Николаевич, явно теряя терпение. – По-русски мне скажи: когда родится мой внук?!

– Я поэтому и звоню спросить: как вообще всё проходит у … нас, – покорно вздохнул Борис.

– А её родители что, против? – насторожился отец. – Вы там, в Ромео и Джульетту играете?

– Бать, ну какие из нас герои Шекспира? – сдержанно отозвался оборотень. – Просто Маша выросла без матери, а про отца ничего не говорит. Её воспитала бабушка, но она – человек.

– Странно, – задумчиво отозвался Илья Николаевич.

– Не страннее нашего, – тут же напомнил Борис.

– Ну, да, – согласился генерал и поделился той информацией, что владел, а заодно выведал дальнейшие планы сына.

В первое же утро, после ночного свидания, мужчина думал, что совершил еще одну ошибку и отношения с Машей вновь откатились на первоначальный уровень. Её комментарий про «под забором» значительно приземлил восторг оборотня, но на удивление женщина не закрылась и не осуждала его. Завтракали все вместе, так что Борис внимательно наблюдал за её настроением. Будущая мать его детей была сонлива и немного морщилась от боли в пояснице.

Когда же бабуля увидела в палисаднике примятую траву и запричитала о соседской козе, заночевавшей в их владениях, у Маши запылали уши и щеки. Смущенный вид медведицы, поспешившей на работу, повеселил Бориса, и оборотень лишь покачал головой. Это хороший знак, ибо означало, что ночные ласки непривычны его женщине.

Старушка адский одуванчик не позволила мечтательно пялиться вслед своей внучке и быстро всучила ему в руку молоток и жестяную банку ржавых и кривых гвоздей, которые Борис выпрямлял битый час, а на предложение купить новые проворно закивала головой.

– Можно и новые купить, а пока эти используй, – согласилась Машина бабушка. – Не пропадать же добру.

До конца вечера оборотень колотил заднюю стену бани под руководством необычайно молчаливой старушки. Когда до окончания мелкого ремонта осталась пара досок, Борис все же спросил у пожилой хозяйки, в чем причина.

– Вы сегодня что-то не в настроении? Или голова болит?

– С чего бы это? – кисло спросила бабулька.

– Я учуял похмелье, – весело произнес Борис.

– От моей наливочки такой хвори не бывает, – недовольно высказалась старушка, отмахнувшись от хихикающего оборотня. – Ты мне лучше вот что скажи: какие у тебя планы?

– Вы о чем? – тут же уточнил он, забивая последнюю доску под невысокой крышей.

Высокий рост мужчины позволял спокойно орудовать молотком без дополнительных приспособлений, хотя старушка сидела на табуретке, которую приволокла из дома для него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Я про осень, – серьезно и даже немного сурово сообщила баба Эля. – Где ты планируешь оказаться, когда тут всё снегом покроется.

– Как где? – удивленно переспросил Борис, представив Машу как минимум на позднем сроке беременности, а как максимум с младенцем на руках. – Здесь.

– Да? – недоверчиво хмыкнула старушка. – А вот Маняша по-другому думает. Будто уговор у вас был только про ребенка.

Застыв с молотком в руках и гвоздями в зубах, оборотень, сдвинув брови, посмотрел на не в меру деятельную пенсионерку, которая делала вид, что расправляет складки на своем стареньком платье.

– Она думает, что я растворюсь в закате, после того, как …? – недоверчиво уточнил Борис, выплюнув в руку гвозди.

– Почем мне знать, что у ней в голове? – вздохнула бабулька, пожав плечами. – Про тебя я тоже не знаю ничего. Ты будешь не первым мужиком, кто так делает.

С того разговора прошло несколько дней, в течение которых Борис вел активную переписку со своим домовладельцем, а заодно и с сельским председателем. Пока планов Марии и её бабуле оборотень не оглашал, ибо сам не знал, во что всё выльется. В данный момент он наслаждался субботой, отдаленной опушкой леса и лаской медведицы, которая наконец-то позволила ему приблизиться.

– Расскажи мне о своей семье, – мягко попросила она, легко касаясь его волос, пока он поглаживал женское бедро.

– Батя – военный, – со вздохом начал Борис, щурясь от яркого солнца. – Служит, где прикажут, и всё такое. Типичный солдат, не знающий слов любви.

Маша беззаботно рассмеялась, когда он спародировал голос актера из знаменитого советского фильма, скорчив дополнительно рожицу и подкрутив воображаемые усы.

– Меня воспитывала его вторая жена, – грустно добавил он, вспомнив маму, с которой он рос. – Я и не знал, что она мне не родная, до того, как впервые обратился. Отец думал, что мне не суждено стать полноценным медведем и особо не вмешивался в нашу жизнь. Обеспечивал, как мог, но в столице в то время жилось несладко.

– Жестоко, – осторожно произнесла Маша, печально вздохнув.

– Я мог так и остаться в неведении и, наверное, это даже лучше, – пожал плечами Борис. – Даже можно сказать – гуманно. Куда ужаснее понимать, что ты недотягиваешь до одного мира и не соответствуешь другому. Моя мама была полукровкой, и во время беременности все пошло не так, как должно было.

– Ну-ка поподробнее, – нахмурилась Маша, заерзав рядом с ним.

– Батя сказал, что все самки оборотней вынашивают плод быстрее человеческих, – начал рассказ Борис, стараясь в деталях вспомнить слова отца. – Преждевременные роды легко объясняет многоплодность и небольшой размер малышей. Я же высидел до последнего срока, и при родах пошли осложнения. Обычно это означает, что ребенок больше человек, чем зверь. Может поэтому папа не надеялся увидеть меня в шкуре.

– Может он переживал потерю твоей мамы? – грустно напомнила медведица.

– Думаю, тут всё наложилось одно на другое, – кивнул мужчина, подперев голову ладонью и разглядывая верхушки деревьев позади неё. – Я знаю, что семья деда прибыла в Москву во времена революции, там и осели, но родом они были откуда-то с Уральских гор.

– А бабуля наоборот – из Петербурга, – вдруг произнесла Маша, мягко хмыкнув. – Её батенька был дворянином, которого за длинный язык сослали с семьей в эти места. По приезду мужчина тонкой душевной организации повесился, не выдержав условий новой жизни, при этом оставив жену и маленькую дочь выживать в одиночестве.

– А как же она стала твоей бабушкой? – сощурившись от недоумения спросил Борис.

– Я плохо помню то время, – пожала плечами женщина, улегшись на спину и печально вздохнув, начала свой рассказ. – Мы с мамой жили в похожем селе, но почему-то вынуждены были бежать. Помню, что сидела на дереве и ждала, когда она вернется. Позже очень долго шли по лесу. Мама обернулась в шкуру и везла меня на спине. Было так тепло от её меха. Мы вышли к станции и ехали на поезде. А потом оказались здесь и напросились в дом к бабе Эле. Она пожалела нас и пустила переночевать, да так и оставила. Сказала, что мама – её погорелая племянница и сделала нам документы. Тогда было проще, везде был такой бардак.

– А у неё никого, кроме тебя, нет? – тихо спросил Борис, чувствуя, что Маше нелегко дается откровенность.

– Нет, – грустно покачала головой она. – Бабуле не повезло с мужем, когда-то давно она была беременна, но что-то случилось. Она не говорит об этом, но думаю, тут замешан её муж.

– А твои родители? – напомнил мужчина, решив перевести разговор на другую тему.

– Отца я никогда не знала, – пожала плечами Маша. – А мама жила с нами до тех пор, пока я не стала уверенно оборачиваться в лесу. Потом ушла и не вернулась.

– Так не бывает, – ровно возразил Борис, почувствовав эмоциональную преграду. – Но если не хочешь говорить – не настаиваю.

– Я никогда и ни с кем не говорила о таком, – глубоко и печально вздохнула медведица. – Наше существование ведь – подтверждение сказок и подходит для детских страшилок.

– Помню, как был в зоопарке и смотрел на грустных животных, – хмыкнул Борис. – Даже тогда их судьба казалась ужасной, а уж после того, как сам примерил шкуру – меня вообще возмущало существование таких заведений. Особенно злил цирк. Я чуть в зоозащитники не подался.

– И почему же не стал? – осторожно поинтересовалась Маша, взглянув на него.

– Меня призвали в армию, – поджав губы, признался Борис. – Бати не оказалось рядом, и меня отправили на Кавказ. В то время там шла война.

– Это, наверное, ужасно, – тихо произнесла она, коснувшись его лица, чтобы вывести из задумчивости.

Оборотень не любил вспоминать то время, но порой память, как коварная злыдня, подкидывала яркие детали юности в сапогах.

 – Хорошего мало, но именно там я встретил своих братьев, – качнув головой, поведал Борис. – Мы крепко сдружились, и после дембеля парни приехали ко мне.

– Я никогда не спрашивала, чем ты занимаешься, – вдруг весело вспомнила Маша, заставив его улыбнуться.

– Кто-то был сильно занят, игнорируя меня, – хмыкнул оборотень, погладив её живот.

– Ты шьешь кошельки? – медленно уточнила женщина, прикоснувшись к его отросшей бороде.

– Это хобби, – признался мужчина, чуть приподняв подбородок, чтобы ей было удобно чесать его. – Нравится мастерить что-то руками, но долгое вытачивание деревяшек утомляет, а кожевенное дело вполне по мне.

– Тебя папа научил?

– Нет, – улыбнулся Борис. – Интернет. Посмотрел несколько роликов, прикупил простенькие инструменты и сделал пару ремней себе и пацанам. Потом еще больше роликов и пошли кошельки, ремешки часов и всякая мелочёвка. Последнее, что сделал перед отъездом, – большую дорожную сумку.

– Мне понравился твой подарок, – лукаво отозвалась Маша. – Но так чем же ты занимаешься по жизни?

– Цифрами и прочими бумажками, – поморщился оборотень, вспомнив, что слегка забросил дела.

– Так ты бухгалтер? – иронично переспросила женщина, широко улыбаясь.

– В основном, – хмыкнул Борис. – Мы с парнями организовали небольшую фирму по доставке автозапчастей. Я в ней отвечаю за документы. Кир занимается логистикой, Яр – поставщиками и клиентами, а Димка следит, чтобы фирма не развалилась, и подстраховывает всех нас по очереди.

– Звучит, как хорошая команда, – мягко прокомментировала Маша.

– Они – волки, – признался мужчина. – Жить интересами стаи и слаженно работать – заложено в их натуре.

– Они тоже оборотни? – удивленно нахмурилась она, чуть приподнявшись.

– Да, – кивнул Борис.

– Я никогда никого не встречала, – задумчиво поведала Маша. – Хотя это странно – в лесу ведь полно зверей.

– Думаю, все дело в том, что ты – медведица, – пожал плечами оборотень. – Никто не захочет встретиться с хозяйкой леса на узкой тропе.

– И всё же, – грустно вздохнула она. – Я словно одинокий осколок чужого мира.

– И потом, – продолжил Борис. – В столицу едут все, неудивительно, что среди миллионов жителей можно встретить кого угодно.

– Ты встречал? – подозрительно сощурившись, поинтересовалась Мария.

– Имел дело с львиным прайдом, – поджав губы, сообщил мужчина, заметив её удивление. – По мне: не слишком справедливо. У них, как и в природе, добытчицы – женщины. Один мужик на три-пять самок, каждая из которых ведёт свой бизнес, а он держит общую казну.

– Как это? – сморщилась медведица.

– Состоятельный мужик с женой и кучей любовниц, которые друг про друга прекрасно знают и даже порой живут в одном доме, – с неодобрением пояснил Борис.

– Н-да, – кисло высказалась Маша. – Чужая душа потемки.

– Такова их натура, – вздохнул оборотень. – Я знаю еще парочку тигров, но там все покрыто тайной. Они выглядят одиночками, охраняют личную жизнь, как священный Грааль, но насколько я понял – создают семьи один раз и на всю жизнь.

– А кто еще встречался тебе? – заинтересованно спросила она, повернувшись на бок и прижавшись теснее и заставив выбросить из головы все мысли. – Боря, ты еще тут?

– Ты меня отвлекла, – засмеявшись, оправдался мужчина за кратковременное отсутствие крови в мозгу.

– От темы не отходи, – заулыбавшись, понукнула Маша, толкнув его на спину.

– Дай подумать, – вздохнул он, приобняв свою медведицу и с удовольствием поглядывая на неё, такую расслабленную и доверчивую. – Пожалуй, это и всё. Оборотни скрытны и не желают освещать своё существование.

– Как думаешь, раз мы – не сказки, то где-то есть и вампиры? – поежившись от неприятных ассоциаций, поинтересовалась женщина.

– Наверняка никто не знает, и, если честно, мне не хочется убедиться в этом на своей шкуре, – хмыкнул Борис.

День и ночь прошли в беседах и ласке. Впервые за всю взрослую жизнь оборотень был счастлив и беззаботен. Бегая по округе в зверином обличье, они легко меняли форму, возвращаясь в самодельную хижину. Очевидно, его медвежий дух здесь хорошо сохранился, ибо она оказалась нетронута. Уюта было мало, но на такие неудобства никто не обращал внимания. Костер горел, согревая ночной воздух, когда страсть охватывала их вновь и вновь. Пробившись через холод первых встреч, Борис обнаружил ироничную, смешливую и нежную Машу, которая была щедра на ласку. Поглаживая её обнаженную спинку, он неосознанно улыбался своей удаче.

Поздно вечером в воскресенье парочке медведей пришлось вернуться к цивилизации и хмурой бабуле, которая внезапно оказалась не одна. На крыльце дома Борис встретил своих братьев.

– Вы чего тут делаете? – недоуменно и радостно спросил он, застыв на месте.

– Соскучились, – заулыбались Кир и Яр.

– А как вы здесь оказались? – раскинув руки и обведя двор, уточнил медведь.

– Обижаешь, – спокойно отозвался Дима, спускаясь к ним с крыльца. – Мы же волки все-таки, а адрес деревеньки подсказал твой батя. Дальше – дело носа.

Раскрыв объятья для приветствия, Борис обнял старого друга.