Текст книги "Зрячая (СИ)"

Автор книги: Велимера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Из вашего класса кто-нибудь поет? – Наталья Владимировна, тонкая и невысокая женщина, прошлась перед рядами стульев, на которых расселись мои одноклассники. Я не успела среагировать – экзорцист поднял и свою, и мою руку. – Отлично, посидите пока, остальные – на пары разбейтесь! Бегом, бегом!

– Ты с ума сошел? – прошипела я, шлепнув его по запястью, чтобы отпустил меня наконец. – Я не буду петь!

– Представь себе шок твоих недругов, когда они услышат твой ангельский голосок, малыш, – подленько захихикал парень, – а уж если ты сыграешь им на скрипке…

– Не хочу! – насупившись, я отвернулась и скрестила руки на груди. – Никакой у меня не ангельский голос!

– Напрашиваешься на комплименты? – мурлыкнул он мне в ухо, прижимаясь грудью к спине.

– Нет, – буркнула под нос я, недовольно поерзав.

– Ну пожа-а-алуйста… – низко, добавив в голос немного соблазнительной хрипотцы, протянул Аарон, тут же поцеловав меня в шею под ухом. – Всего разочек. Ей нужна пара поющих, а я с тобой хочу. И, если не будем петь, придется танцевать.

Вздрогнув от перспектив, я смилостивилась:

– Ну ладно, петь так петь…

– В общем, – завуч после репетиции танцоров стала объяснять нам, чего хочет, – у нас под современную музыку у девочек уже готовы два номера. Песни сложные, так что, наверное, будем только создавать видимость, что ты, – она указала на псевдоангличанина, – поешь, а Ане достанется партия во второй песне, чтобы не делать музыку всю совсем неживой.

– А что за песни-то? – озвучил наш общий вопрос брюнет.

– Ой, я в этом не разбираюсь, – махнула рукой Наталья Владимировна, – у девочек спрашивайте.

“Девочки”, выглядящие лет на двадцать, на самом деле оказались десятиклассницами, бесстыдно рассматривающими сидящего в непринужденной позе и, судя по ауре, довольного производимым впечатлением парня.

– Нам нужна Awake and Alive Skillet и Holiday Гринов, – лениво жуя жвачку, объяснила одна из шести девушек.

– Прекрасно! – хлопнул в ладоши Аарон, улыбаясь, как небезызвестный кот. Ну, да, мы их слушали и не раз, я могу их в точности воспроизвести у себя в голове, но… Но! – Мы их вам и сыграть сможем целиком, и спеть.

– Чего-о? – возмутилась я. И ухватилась за последнюю соломинку: – А ударные? А? Кто на ударных будет?

– Есть у меня знакомый, он и бэк в Holiday нам исполнит, – отмахнулся серый, уже роясь в списке контактов телефона, – если только у него получится… Да, привет, – сказал он уже кому-то на другом конце провода, – нет, ничего не случилось. Ты сможешь нам с ударными удружить, свободен? Ну и зашибись, завтра в два ждем тебя. Да, кстати, было бы неплохо. И ей тоже привет от нас, ага, давай.

У меня закрались смутные сомнения насчет личности загадочного ударника, кажется, он блондин…

На следующий день привлеченный Аароном музыкант должен был привезти мою скрипку, гитару экзорциста и свои ударные. Серый с улыбкой увиливал от ответа на прямой вопрос, но я-то уже была почти уверена, что это Матвей.

Мы подключали микрофоны, стоя на сцене, когда ангел пришел с двумя кофрами и сияющей улыбкой. Я прямо со сцены кинулась ему на шею, счастливо смеясь, он покружил меня в воздухе, прежде чем в конце концов поставить на пол и обнять еще крепче. Надежный, вселюбящий, всепрощающий, так похожий характером на Аарона и такой любимый…

– Я соскучился, негодница, – подмигнул мужчина, чуть отстранившись.

– И я, – я прижалась щекой к широкой груди еще на секунду, а потом отодвинулась и отобрала у него свою драгоценную скрипку.

С полукровкой блондин поздоровался более сдержанно и утащил его помогать нести барабаны.

– А это кто? – восхищенно прошептала одна из танцовщиц, уже переодевшаяся в спортивные вещи для репетиции.

– Аарона отчим, – как можно небрежнее отмахнулась я, проверяя натяжку струн и старательно пряча улыбку.

Раньше я всем завидовала, теперь пусть мне все завидуют!

Когда все было установлено, телепат надел на плечо ремень гитары, хрустнул пальцами и предвкушающе улыбнулся:

– Разомнемся?

Я негромко рассмеялась, садясь на край сцены и свешивая ноги – мне с моим классическим инструментом в разминке рокеров делать нечего.

Взяв пониже, брюнет наиграл первые аккорды проигрыша замечательной композиции Du hast. Матвей немедленно подхватил сию вакханалию индастриал-метала. А говорят, что это музыка Дьявола…

Разогревшись и распевшись под восхищенными взглядами десятиклассниц, Аарон все же заиграл Holiday. Будь здесь хоть один гей или би, он бы сошел с ума вместе с танцовщицами от движений его бедер во время игры и от его общей пластики. А я что, я попривыкла уже немного…

Я, конечно, понимаю, что есть и более эмоционально играющие музыканты, но мой экзорцист все равно бесподобен. Я как раз с удовольствием наблюдала за порханием его пальцев над струнами во время припева, когда заметила на себе ехидно-удовлетворенный взгляд Матвея и, смутившись, вообще отвернулась.

– Так, – взъерошив волосы, полукровка глубоко вздохнул, стряхивая гипервозбужденное состояние, – сейчас разочек прогоним Awake и освободим сцену танцорам.

– Тут еще виолончель нужна, – недовольно пробурчала я, вставая.

– Ты с этой партией прекрасно справляешься, – не постеснявшись приемного отца, телепат притянул меня к себе и гитаре и поцеловал.

– Дети мои! – воскликнул Матвей, вскочив так резко, что едва не снес всю свою конструкцию. – Я так рад за вас, дети мои!

Оказавшись второй раз за сегодня в медвежьих объятиях ангела, да еще и прижатой к сдавленно хрипящему экзорцисту, я рассмеялась. Они оба такие классные, такие милые, такие… Такие…

– Я понял тебя, понял, воздуха мне и гитару не слома-ай! – проскулил на последнем дыхании брюнет.

Мытарь отпустил нас, но стереть по-дурацки умиленное выражение с лица смог очень нескоро.

Вздохнув, я положила скрипку на плечо и на пробу коснулась наканифоленным смычком сразу отозвавшихся дрожащим берущим за душу звуком струн. К черту все сомнения, мы с этой скрипкой – отличный дуэт! Я забыла обо всем, погружаясь в грубоватую композицию баса и ударных, разбавленную высоким нежным голосом скрипки, а губы сами в нужных местах послушно превращали пропускаемый через струны в моем горле звук в слова. И снова – баритон, поющий рвано, почти просто проговаривающий слова, и мой неожиданно высокий голос, тянущий почти каждую гласную. С этим экзорцистом мы тоже прекрасный дуэт…

========== Часть 16 ==========

– Ложись ко мне, – тихо попросила я, обняв подушку.

Отжимающийся перед сном Аарон замер на вытянутых руках и посмотрел на меня так, будто я предложила ему нечто другое.

– Ты уверена? – осторожно уточнил он.

– Как хочешь, – сразу пошла на попятную я.

Может, вся его любовь – притворство, чтобы удобнее было меня охранять?

– Дурында, – с улыбкой фыркнул брюнет, поднимаясь с пола. Забравшись поверх одеяла в кровать, он с негромким смехом прижал меня к груди, – я бы не стал об этом врать, я ж немного светлый. Ань, клянусь чем хочешь, я люблю тебя.

– Верю, – улыбнувшись, я прижалась к его груди покрепче.

По-моему, он неплохо это доказывает каждый день.

– Доброе утро, золотко, – промурлыкал парень мне в шею, нежно прикасаясь губами к горлу, – пора вставать, если не хочешь проспать всю школу к чертям собачьим, как бы глупо это ни звучало из моих уст.

Улыбнувшись, я потянулась в его руках. Теплый он и до того надежный, что мне даже не снилось ничего. Обычно какая-то тревожная муть, если его нет рядом.

Негромко напевая под нос что-то смутно знакомое из репертуара Цоя, экзорцист утанцевал на кухню заканчивать готовку завтрака, а я направилась в ванную. Так, я сейчас вне пределов его видимости и слышимости, так что можно и подумать спокойно о нас.

Во-первых, надо его тоже как-нибудь побаловать и вообще проявить свои чувства, а то любовь выходит какая-то односторонняя, а на деле все взаимно до приторности.

Во-вторых, надо поговорить, наконец, с мамой, а то совсем ерунда выходит, как будто на съемной квартире живем.

Завтра выходной, так что по обоим пунктам и пройдемся. Улыбнувшись отражению в зеркале, я замерла. За спиной никого не было, ни человека, ни сверхъестественной твари, но я отчетливо чувствовала недоброе намерение. Чужая эмоция? Но чья? И очень сильная, даже не одно сознание испытывает ко мне чуть ли не ненависть. По меньшей мере, десяток личностей я могу различить, и еще неизвестное количество неопределимо. Но передатчиком служит кто-то один. Я прикрыла глаза и сосредоточилась, разбираясь в оттенках, как пыталась научиться по книгам.

Это мужчина. Сознание зрелое, оформившееся и уверенное в себе – точно не подросток и не старик. Наверное, лет под сорок. И он ненавидит не меня конкретно, а всех нас. Всех Зрячих. Хотя, я ведь единственная пока. И не понимаю, откуда это. Мы никому зла не делали, мы спасали людей, черт подери!

Надо Аарону все рассказать, его тоже может коснуться эта опасность.

Парень сидел за кухонным столом и сосредоточенно жмурился, стискивая в побелевших пальцах полотенце.

– Проклятье… – просипел он, медленно открывая лишенные выражения глаза.

– Аарон, тебе плохо? – я вздрогнула, когда услышала мамин голос – я забыла, что она, вообще-то, тоже тут живет.

– Голова разболелась, – не забыв добавить немного акцента в свой шепот, брюнет встал и, пошатываясь, покинул кухню.

Естественно, я сразу направилась за ним, и в самом деле ощущая его боль, а еще мучительное предчувствие чего-то страшного и тревогу за меня любимую.

– Аарон? – я присела на край кровати и осторожно коснулась его плеча.

Лежал он как-то бессильно, уткнулся носом в подушку, будто хотел задохнуться.

– Прости, но сегодня наш последний день в школе, – пробормотал телепат, чуть поворачивая голову и не открывая глаз, – со мной связывался Матвей. Завтра мы уезжаем, скорее всего, в Европу или Америку.

– Почему? – только и смогла спросить я.

Я добровольно позвала Аарона спать со мной – жизнь изменилась, снег сейчас пойдет, землетрясение будет и конец света…

– Знаешь, как изгоняют бесов из людей? – я кивнула – выстрелом серебряной пули со святой водой точно в мозг и сердце. – А ты объясни их родне, что это ради их же блага и вечности в Раю. – Вот оно что. Вот она, ненависть многих, переданная одним. Но как он мог узнать, что это мы? – Ну, я еще могу сказать, что поседел, а вот по тебе сразу видно, – усмехнулся полукровка, – да и глаза… – вздохнув, он резко сел: – Сегодня сходим на уроки, заодно документы соберем. Как раз нам машину доставят – так сложнее будет определить наше передвижение.

– А почему нас не могут просто забрать в Рай, пока все не уляжется? – я разглядывала свои руки, все еще чувствуя гнет чужой ненависти.

– Мы больше не имеем на это права, – тихо и немного печально ответил брюнет, – ни на Рай, ни на Ад. Даже после смерти. Нас обучили и иногда могут помочь через твоего Хранителя и Искусителя, но не более.

Ну, в Ад к свихнувшемуся Гаалу мне и не хочется особо, а вот в тишине и спокойствии дома Матвея и Ниали я бы еще раз с удовольствием побывала.

– И что мы будем делать? – я беспомощно смотрела, как Аарон изучает оценивающим взглядом полки открытого шкафа, решая, что из вещей взять.

– Избегать этих жаждущих нашей крови фанатиков, коих немало, и попутно выполнять свое предназначение, – пожал плечами экзорцист, стаскивая через голову футболку, – не парься вообще, это все моя забота. От тебя требуется только доверять мне и ничего больше.

– А беспокоиться за тебя Пушкин будет? – проворчала я, вызвав этим у напарника взрыв хохота и непреодолимую тягу к обнимашкам.

Комментарий к

Я долгое время не писала, каюсь.

Но теперь я-таки сдала все экзамены и успела придумать кучу продолжений, а еще пару-тройку новых работ, так что готовьтесь;)

========== Часть 17 ==========

Аарон нервничал. Меня трясло. И только новый учитель информатики лучился счастьем.

Мы с трудом дождались конца урока. Мы вообще пошли на урок только потому, что директор опаздывала.

Спокойно, без резких движений выходим из школы и валим.

Я сжала его пальцы, привлекая внимание. Никакие стены не могли помешать мне чувствовать еще пятерых ненавидящих нас в этом здании и на прилегающей территории. Брюнет еле заметно кивнул, пробираясь к выходу из класса. Меня уже подташнивало и пошатывало от обилия негативных эмоций, направленных на нас. А еще мне передавалось его раздражение, потому что наши тормознутые одноклассники запрудили проходы между партами.

– Вы арестованы! – объявил мужчина, чьего имени я не запомнила. – Стоять!

В его руке появился пистолет. Аарон продолжал идти прямо на него, держа меня за руку.

Грохнул выстрел. Правое колено серого будто взорвалось капельками крови, сдавленно застонав, он ухватился за него обеими руками. И тут же резко выпрямился, снизу вверх ударяя псевдоучителя в подбородок. Вытащив из-за пояса свой пистолет, парень направил его в голову валяющемуся без чувств мужчине, едва держась в сознании от дикой боли.

– Нет, пожалуйста… – я вцепилась в его окровавленную ладонь, а губы не слушались, словно одеревенели.

Они ведь и так нас ненавидят, не лучше ли показать им, что мы не убиваем просто так, что человеческая жизнь для нас что-то значит, хоть это и ложь.

Бросив на меня взгляд искоса, мистер Джонс крепче сжал мою руку и целеустремленно похромал к выходу из класса, одним своим видом разгоняя одноклассников. И все это в абсолютной тишине.

В коридоре он сунул пистолет обратно за пояс, вместо него выудив телефон.

– Машину к школе срочно! – прохрипел парень, проталкиваясь через толпу спешащих в столовую малявок.

Ну, срочно не срочно, а подождать нам все равно придется.

Да. Две минуты максимум. Думай больше, иначе я отключусь.

Господи-боже! Больно, наверное, идти на простреленном колене. Еще и когда сзади плетется спотыкающаяся о свои и чужие ноги неуклюжая, глупая, доставляющая одни проблемы…

Успокойся, все нормально. Я не помру, ты цела – это главное. Мы со всем справимся.

Естественно, на нас оборачивались. Какой-то идиот включил пожарную сигнализацию, так что идти нам стало еще сложнее. Наверное, это для того, чтобы быстро всех эвакуировать. Но тот “учитель” сказал, что мы арестованы. Он что, полицейский?

Нет, у них своя организация на почти правительственном уровне. Считай, типа масонской ложи.

Мы уже вышли на улицу. Я поежилась, но главным образом не от холода, а от того, что Аарон сгибал раненую ногу, спускаясь по лестнице. Ему больно, очень больно, я чувствовала это, но боль не мешала ему распихивать многочисленных подростков, пробираясь к воротам. Прямо напротив стояла неприметная серебристая иномарка, а рядом – здоровый черный внедорожник. Наверное, на джипе приехали фанатики, а мы, чтобы затеряться, поедем на седане.

Наоборот.

Подпнув напоследок пятиклашку, экзорцист выломал замок запертой калитки и запрыгнул на водительское сиденье черной машины, я безропотно устроилась на пассажирском.

– Пристегнись, – посоветовал парень, заводя мотор.

Я увидела двух мужчин, пробирающихся через толпу эвакуированных в нашу сторону. Хочу я посмотреть, как они догонят этого черного монстра.

Я оглянулась назад. За машиной никого, а на заднем сидении – наши сумки и даже кофры с инструментами. Сразу видно, кто вещи собирал…

– Не угадала, – процедил, стиснув зубы, Аарон, – ему запрещено теперь только приближаться на расстояние двух метров к…

– К моей обожаемой, как и ты, малышка, Ниали.

========== Часть 18 ==========

Переругиваясь с отцом, Аарон вез меня за город. Преследования, вроде, не было, так что единственной проблемой оставался соскучившийся Гаал.

– Ну пусечка, ну не отталкивай меня, я же люблю тебя…

– Гаал, я тебе еще раз говорю, – раздраженно стряхнув его руки с ребер, я еле сдержалась, чтобы не выскочить из машины на полном ходу, – я сильнее воспринимаю ауры в этом мире, и от твоей мне плохо!

В самом деле, от бордовой ауры тошнило, кружилась голова и покалывало в кончиках пальцев. Плюс ко всему, серый истекал кровью и бесился так, что его аура в цвете почти сравнялась с демонической. Но он молчал, только стискивал руль.

Пискнул коммуникатор демона. Хмурясь, он долго смотрел на экран, потом поднял глаза и улыбнулся.

– Я вас еще навещу вечером, – пообещал Гаал.

Резанула красная вспышка по глазам, зато сразу стало лучше.

– Ты как? – я коснулась руки Аарона, лежащей на рычаге переключения передач. – Очень больно?

– Нет, не очень, – солгал парень, бледно улыбнувшись, – не переживай, и не такое бывало.

– Я знаю, но…

– Я вот что подумал, – перебил брюнет, не давая мне причитать, – знаешь, на что будет похожа наша дальнейшая жизнь?

– На что? – устало откинувшись на сиденье, я приготовилась к очередной дурацкой шутке.

– На сериал “Сверхъестественное”, смотрела такой? – он улыбнулся по-настоящему, искренне и безбашенно.

– Действительно, – рассмеявшись, я почувствовала, как сковывающее мышцы напряжение тает, – Аарон, ты прям психолог.

– Лучший в мире, позволь заметить, – самодовольно ухмыльнулся полукровка.

Ну да, единственный в мире экзорцист-телепат.

На ночь мы остановились в какой-то не очень презентабельного вида гостинице. Но, судя по тому, что никого ровным счетом не интересовала окровавленная нога моего напарника, именно сюда Аарон приехал не просто так. На удивление, в снятом нами номере было довольно чисто, на двух односпальных кроватях лежали стопки чистого белья и даже полотенца, а на допотопном телевизоре покоилась милая кружевная салфеточка.

– Давай я помогу? – голос постыдно дрожал, когда вышедший из душа в одних шортах парень взялся за иглу и нитку.

– Я не хочу, чтобы и твои руки были в крови, – качнул головой парень.

Борясь с тошнотой, я наблюдала за процессом зашивания здоровой дырки с рваными краями аккурат посередине его бедра.

– А пуля? – робко спросила я.

– Растворится, – пожал плечами он, – я и зашиваю-то только для того, чтобы быстрее затянулась.

Глядя на его руки, я не думала ни о чем конкретном. Просто смотрела на длинные сильные пальцы, перемазанные в крови, соскальзывающие с иглы, расправляющие нитку. Нереально сексуальные.

Поперхнувшись вдохом, экзорцист дернулся и всадил иглу глубоко себе в бедро.

– Тебе что, девственность не дорога? – прошипел он, за нитку вытягивая инструмент из ляжки.

– Я… Прости я… – не зная, что сказать, я забилась в угол, сидя на своей кровати, и подтянула колени к груди, уткнувшись в них лбом.

– Послушай меня сейчас, – вздохнув, парень присел рядом со мной, отчего матрас прогнулся и я оказалась в его объятиях, – мне плевать, какой в этой стране возраст согласия и когда наступает совершеннолетие. Я хочу тебя до искр из глаз, но не могу позволить себе больше поцелуев. Как думаешь, почему?

– М-м-м… Потому что ты меня любишь? – неуверенно предположила я, с удовольствием тесно-тесно к нему прижимаясь.

– Вот именно, – кивнул Аарон, чмокнув меня в лоб, – и уж кто-кто, а я точно знаю, что, хоть твоему телу и семнадцать, вот здесь, – его палец коснулся моего виска, – ты все еще четырнадцатилетняя девчонка, шарахающаяся от каждого шороха и без зазрения совести прячущаяся у меня за спиной. И, поверь, – стиснув меня крепче, он потерся носом о мою скулу, – я не буду приставать, пока ты не будешь достаточно взрослой для этого.

– Ты лучший, – шепнула я, улыбнувшись ему в ключицу.

– Я знаю, – хмыкнул экзорцист-эгоист, приподнимая мое лицо за подбородок.

Его поцелуи – лучшее, что я ощущала в жизни. Нежные, неторопливые, сладкие до умопомрачения и тахикардии…

– Подрастешь – познаешь кое-что получше, – заговорщически подмигнул брюнет, чуть отстранившись.

Надеюсь, я скоро стану взрослее. Не потому, что хочу затащить напарника в постель, а потому, что хочу ему соответствовать.

Еще одна провокационная мысль – и я возьму свои обещания назад!

Комментарий к

Ну вот, прощаемся с еще одной парой. Как-то глупо обрывать историю на самом интересном месте, но я больше не могу придумать ничего достойного. Прошу прощения у всех вас.

========== Часть 19 ==========

Хоть Аарон и сказал, что мы направляемся в Европу, торопиться он не собирался. Мы оставались не меньше суток в каждом попутном городе, отыскивая работу или хоть намеки на нее. Но, кроме инкуба, попытавшегося на свою голову меня соблазнить, и парочки полтергейстов, мы никого так и не отыскали. Не скажу, что меня это не радовало, потому что кошмары с каждой ночью становились все изощреннее, я частенько просыпалась либо от собственного крика, либо от того, что экзорцист тряс меня или поливал холодной водой. Не самые приятные перспективы, если еще и воспоминания будут прибавляться к этому ужасу.

Небольшой провинциальный городок не порадовал Аарона работой, я же относилась к этому прямо противоположно. Я совсем не против, если так и будет продолжаться еще лет этак двести. Рано утром, когда рассветом еще и не пахло, серый загрузил меня в машину и куда-то повез. Мне было абсолютно ровно – Аарон здесь, а остальное не так уж и важно.

Животный ужас моментально стряхнул с меня всю дремоту. Двое не так далеко буквально сходили с ума от страха, причем еще и стремительно приближаясь.

– Наши клиенты, – кивнул полукровка, притормаживая у тротуара.

Вылетев в светлое пятно от фар, парень и девушка остановились, согнувшись пополам в попытке отдышаться, а брюнетка еще и отчаянно цеплялась за своего спутника. На вид им было не больше шестнадцати.

– С вами еще кто-то был? – сходу спросил Аарон, высунувшись из окна.

– Да, два наших… – воздух у парня кончился, ему пришлось прерваться для судорожного вдоха. – Друга.

– Уже нет! – истерично рассмеялась девушка, откидывая волосы со лба таким резким движением, что едва не вырвала клок, я даже почувствовала ее боль. – Антон уже точно не Антон!

– В машину давайте, – коротко приказал серый. Подняв стекло, он взял меня за руку и мягко, успокаивающе заверил: – Эй, все хорошо.

Только в этот момент я осознала, что от чужого ужаса вжалась в спинку сиденья, стиснув руки в кулаки и прижав их к животу.

– Да, – выдохнула я, пытаясь расслабиться и начиная отчаянно дрожать всем телом, пока подростки забирались в салон – да, я… Я сейчас.

Все понимающий Аарон на мгновение прижал теплую руку к моему бедру. Я попыталась справиться с собой, вытурить негативные эмоции, принадлежащие, в основном, девушке, из своей головы. Сказывается то, что среди моих учителей не было Зрячего – я просто не умею этого.

– Можно ко мне поехать, родителей дома нет, – обнимая за плечи жмущуюся к нему до сих пор боящуюся того, что увидела, брюнетку, парень испытывал очень смешанные эмоции.

Отчасти он тоже перепугался, но не понимал, в отличие от подружки, что произошло. А еще он был едва ли не на седьмом небе от того, что она так близко к нему. Кажется, он влюблен.

О, да, еще как. Еле-еле свой собственный адрес помнит.

Я не сдержала улыбки. Но потом осознала, что мне сейчас предстоит, и похолодела.

Аарон не может извлекать воспоминания. Заставлять девчонку прокручивать в голове все пережитое глупо, она в шоке, и вряд ли получится узнать что-нибудь достоверное. Мне придется это пережить.

Войдя в квартиру, экзорцист, не разуваясь, прошел по всем комнатам, открывая двери и включая свет. Для спокойствия потерпевших, понятное дело. И для меня.

– Поставь чайник, – кивнул он хозяину, вернувшись в прихожую и присев на корточки, чтобы развязать шнурки.

Мелко дрожащие пальцы плохо справлялись с “собачкой” “молнии” куртки, но я постаралась взять себя в руки. Разуться получилось самостоятельно, что не могло не радовать. Войдя в указанную комнату, я обессиленно опустилась в кресло у письменного стола, откидываясь на спинку и закрывая глаза. Получилось бы еще с первого раза нужное из нее достать…

– С молоком? – как через вату донесся родной баритон.

Я кивнула. Сейчас бы забыть обо всем этом, посмотреть с Аароном пару комедий, поедая вкусности, и заснуть в его руках. Да, было бы здорово. Но надо открыть глаза, выпить чаю, найти в чужих мозгах нужные кадры, потом отыскать нечисть, которая их так напугала, наблюдать, как экзорцист ее убивает или отправляет обратно, чтобы он тоже мог ее видеть…

Теплые пальцы положили мои ладони на горячую кружку. Что-то сразу второй пункт плана, минуя первый… Пришлось открывать глаза и осматриваться.

На диване сидели напуганные подростки, потягивая горячие напитки. Дверца высокого шкафа зацепила взгляд тем, что не прилегала плотно к своей соседке, оставляя темную щель. Вот как почудится мне там какая фиговина…

– Итак, начнем с азов, – с тихим стуком закрыв дверцу, Аарон устроился на подлокотнике дивана между мной и людьми, – я Аарон, это, – он легко мне улыбнулся, чтобы подбодрить, – Аня. Что вы забыли посреди ночи на той стройке?

– Ну, полазить хотели… – неуверенно начал парень. – Весело же…

– Ага, очень, – хмыкнул полукровка, – в общем, так. Сейчас будет происходить кое-что очень странное, но я советую вам не обращать внимания и никому не рассказывать, иначе я буду очень зол.

Вздохнув, я отставила все еще полную кружку на стол и поднялась. Иногда я начинаю ненавидеть свое происхождение…

Сев на диван рядом с насторожившейся брюнеткой, я стянула сначала одну перчатку, потом другую. Боже, пожалуйста, пусть с первого раза…

Так, все, хватит ныть! Я решительно сжала ее ладонь между своих.

Морская свинка была такой пушистой, а ее мех – таким мягким, что хотелось поскорее взять ее в руки. Смешно двигая щеками, она прохаживалась по своей клетке, а бантик на ее шее при этом мягко колыхался.

– С днем рождения! – донеслось от двери.

– Спасибо, спасибо! – вскочив, я бросилась обнимать маму и присевшего на корточки папу. – Это то, что я хотела, спасибо большое! Вы у меня самые лучшие!

Глубоко и резко вдохнув, я открыла глаза. Не то. Судя по тому, насколько высокими казались взрослые, я промахнулась на добрый десяток лет. Задержав дыхание, как перед прыжком в воду, я постаралась сосредоточиться и снова взяла изумленную девушку за руку.

Казалось хорошей идеей пойти погулять по недостроенной высотке. Было нетрудно перебраться через забор, хотя Алик едва не порвал джинсы, зацепившись за кусок торчащей арматуры. Только парни и слышать не желали о том, что тут творится какая-то фигня. Бомжи, вроде, пропадали… Хотя, кто будет их искать?

Подсвечивая вспышками телефонов, мы с восхищенными возгласами рассматривали граффити.

– Я отойду масло слить, – известил Антон, единственный в компании обладатель фонарика.

– Ну и зачем такие подробности? – возмутилась я, но это, скорее, для приличия. Так-то я с ними тусуюсь с детства и не такое уже слыхала.

Я и не подумала следить за мельтешением луча фонарика в соседней комнате, разглядывая вместе с Никитой огромного, во всю стену Чеширского кота, нарисованного нереально круто.

– Я, короче, напротив, если чё, – известил Алик, туда и направляясь.

Я почувствовала себя немного неловко. Никите я, вроде, нравлюсь. Ну, он тоже ничего, но… Столько лет дружбы не позволяют увидеть в нем парня.

– Шуганем их? – шепотом предложила я, чтобы избежать этой неловкой тишины.

Парень утвердительно кивнул, заговорщически улыбнувшись. Мы подобрались ко входу в комнату, через который должны вернуться Алик с Антоном, погасили вспышки и затаились.

– Э, ребят, вы где? – насторожился Алик. – Не смешно, мать вашу, вы там в шахту лифта не свалились?

А если и свалились, ответим, типа, да? Зажав себе рот рукой, я тихо хихикнула. Ночь безлунная, так что он нас не заметит, пока фонариком не посветит.

Через дверной проем проник сноп белого яркого света.

– А, фу, Тоха, не выскакивай так! – возмутился Алик. – Ты чё в капюшоне, замерз? Где Никитыч с Машкой? Не с тобой? Вот зараза, точняк сосутся где-то…

Я от возмущения едва не выскочила из засады раньше времени, но чудом сдержалась. Вот уж я ему устрою…

– Бу-у! – завопили мы с Никитой, вскакивая, едва только друзья приблизились к дверному проему.

Матюкнувшись, Алик отскочил в сторону лестницы,а Антон ни с того, ни с сего ломанулся вниз, утянув за собой и напуганного друга.

– Эй, ребят, стойте! – засмеялась я, врубая вспышку и делая несколько шагов к лестнице.

Я не знаю, что это было. Но трехпалая чешуйчатая рука на запястье ржущего и ничего не всекающего Алика просто не могла принадлежать Антону. И вообще человеку.

– Никит… – посветив ему в лицо, чтобы удостовериться, что это он, я накрепко сплела наши пальцы в замок. – Не отпускай, ладно? – тем временем топот бегущих вниз по лестнице парней стих. Просто резко оборвался этажа на три ниже нас. – И побежали.

Я спускалась сначала медленно, потому что приходилось тащить за собой удивленного друга, но постепенно ускоряла шаг. А потом и вовсе побежала.

Мы неслись, перепрыгивая через три ступеньки. Одно неверное движение – и можно переломать ноги, но это лучше, чем то, что может мне предложить это трехпалое. Мне не показалось. Точно.

Кажется, Никита проникся. По крайней мере, стал даже немного обгонять, но руку мою не отпускал. И, когда мы преодолели последний маленький пролет, что-то вцепилось в мою ногу. Обхватило и дернуло со всей силы. Пальцы скользнули по влажной коже ладони друга, я заскулила от ужаса, безнадежно пытаясь вырвать ногу и отчаянно боясь повернуться.

Разогнавшийся парень вылетел на улицу, не врезавшись в дверь только потому, что ее еще не установили, и я поняла, что фигушки меня кто-то спасет.

Но нет, он вернулся, схватил меня за запястье и изо всех сил дернул. По инерции сделал несколько шагов назад, потому что неведомая хрень отпустила меня, и свалился на спину уже на улице, а я – на него. Но разлеживаться было некогда – вцепившись в его руку буквально ногтями, я вскочила, помогая подняться ему.

И мы снова побежали в сторону дороги, по которой как раз проезжала машина.

Резкий вдох. Воздух с запахом одеколона напарника. Его теплые руки на плечах. Я в безопасности.

– Да, я с тобой, все хорошо, – пробормотал он мне в висок, медленно укачивая в своих руках, – ты молодец, все хорошо…

– Пожалуйста, давай пойдем туда днем! – всхлипнула я, комкая в пальцах его футболку.

– Конечно, я ж не идиот, как некоторые, – фыркнул Аарон, чуть отстраняясь, – тем более, уже светает.

Шмыгнув носом, я ткнулась лбом ему в плечо, стараясь прогнать мысли об увиденном. Вот и еще одна порция кошмаров. И экзорцист не разберется с ней с такой же легкостью, что и с ее источником.

Комментарий к

Нет, Мрак подери, я так не могу! Я буду продолжать!:)

========== Часть 20 ==========

Хотелось выть от страшной боли во всем теле. Особенно сильно ныло в области затылка, будто хорошенько чем-то тяжелым приложили. Последним воспоминанием в словно полыхающем мозгу была та самая стройка, Аарон стрелял… А дальше провал. Ничего.