Текст книги "Жизнь и Смерть (СИ)"

Автор книги: Вельга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Ещё свежо было в памяти Гарри то отвратительное чувство отчаяния, которое он испытал чуть ранее, склонившись над Сириусом Блэком в ожидании неминуемой расправы. Тогда липкий страх сковал его с головы до ног. Казалось, даже Мор в тот момент растерялся и не знал, что делать, но до последнего считал, что делать ничего не нужно.

Гарри в очередной раз поверил ему, и Мор вроде бы оказался прав… помощь всё-таки пришла. Но потом, когда они с Гермионой воспользовались маховиком времени, и Гарри с нездоровым интересом наблюдал за тем, как дементоры слетаются на поздний ужин… недоверие вернулось. И нервозность Мора тоже.

– Экспекто Патронум!

Гарри не знал точно, кто из них не выдержал первым – он сам или Мор, но заклинание они точно произнесли вместе.

«Это твой Патронус или мой?» – озадаченно спросил Гарри, разглядывая великолепного сверкающего в сумерках оленя, раскидывавшего дементоров в разные стороны.

Стоило этому созданию появиться и ринуться вперёд, и Гарри успокоился. Он знал, что теперь всё будет хорошо – беспорядок будет убран.

«Твой, – ответил тогда Мор. – Моя только сила. И намерение».

«Так значит, это твоя сила нас спасла?»

«Это ты нас спас, Гарри. По крайней мере, так должно было быть».

«Не ты ли ранее утверждал, что ничего от меня в этой жизни не зависит?» – не то чтобы Гарри хотелось как-то поддеть Мора, но впервые его вера в непоколебимость этого утверждения пошатнулась.

«Я не знаю, – в мысленном голосе Мора действительно слышалась неуверенность. – Всё зашло слишком далеко. Мне нужно идти, не хочу ничего пропустить. Зови, если что».

И он в очередной раз исчез, оставив Гарри наедине с невесёлыми мыслями.

***

Август 1994 года.

Гарри резко сел в кровати, не в силах совладать с дрожью во всём теле. Шрам снова горел, будто к нему приложили раскалённую кочергу. Это видение, посетившее его сегодняшней ночью, практически не отличалось от тех, что показывал ему Мор. Гарри смотрел чужими глазами на события, помешать которым не имел ни малейшей возможности. А может, это был всего лишь сон?

«Ты живёшь в мире магии, присланные видения здесь не являются чем-то за грань выходящим», – подал голос Мор, его присутствия Гарри даже не заметил сразу.

«Но кто его прислал? Волдеморт? Зачем? И что мне делать?»

«Ты можешь что-то сделать?»

«Написать друзьям… Дамблдору…» – Гарри не был уверен, что это как-то поможет, скорее уж наоборот.

Судя по всему, Мор разделял его точку зрения.

«Как пожелаешь», – нейтрально произнёс он, но его реальное отношение к данной ситуации было более чем очевидно.

«Ты считаешь, что я должен просто проигнорировать это?!» – вспылил Гарри.

«Как пожелаешь», – вновь ответил Мор.

«Да что ты заладил!»

«Энтропия, Гарри. Подумай, стоит ли тебе наращивать её искусственно, если ты так любишь упорядоченность».

– Не вижу я что-то упорядоченности в своей жизни, – раздражённо пробурчал Гарри, но всё же начал успокаиваться, ведь в чём-то Мор был прав.

«Это не повод разговаривать сам с собой. Ещё подумают, что ты псих».

«Эй, я этим с самого рождения занимаюсь».

«Действительно».

***

И ты на годы и векаЗабудешь вкус, и цвет, и запахВсего, что есть в переплетениях дня!

Август 1995 года.

На четвёртом году обучения Мор подозрительно зачастил в сознание Гарри. Не проходило и недели, чтобы он не появился с каким-нибудь ценным, но совершенно бесполезным советом. Впрочем, стоило отдать ему должное, на каждом задании злополучного турнира Мор был рядом. Он старался не вмешиваться, но даже его молчаливой поддержки хватало, чтобы Гарри не падал духом. Особенно кстати это пришлось на третьем испытании.

Когда Седрик упал на землю, сражённый смертельным заклинанием Петтигрю, Гарри думал, что его собственное сердце тоже остановится. Осознание того, что Мор ошибался относительно упорядоченности его жизни, навалилось на Гарри разом, лишая последних иллюзий. Да и сам Мор тогда знатно перепугался, Гарри это почувствовал, что тоже не добавило ему уверенности в том, что для них завтрашний день наступит.

Сейчас, спустя несколько месяцев, встречу на кладбище Гарри помнил не сказать чтоб очень хорошо, память – странная штука. И он не злился на Мора за то, что тот столько лет вводил его в заблуждение. Хотя, конечно, злился, но к августу это прошло. Гарри решил, что было бы нечестно перекладывать всю ответственность за свою жизнь и свои заблуждения на Мора. Он пообещал себе быть рассудительнее впредь и взять свою жизнь в свои руки, не надеясь больше на судьбу и окружающих.

Очень жаль, что не получилось. Август выдался как никогда богатым на события: дементоры, дом Сириуса, слушание в министерстве. И самое поганое – Гарри снова начинал понимать, что от него в этой жизни всё ещё ничего не зависит. Как бы он не старался держать всё под контролем – у него ничего не получалось. И Гарри начинал подозревать, что уже и не получится. По крайней мере, пока жив Волдеморт.

***

Декабрь 1995 года.

И всё же Гарри не бросил попыток взять собственную жизнь в свои руки. В какой-то момент ему даже показалось, что у него получилось – тогда они с друзьями организовали группу по углублённому изучению магии. Но с приходом зимы всё снова пошло наперекосяк: Гарри увидел странный и пугающий сон. Опять. В этот раз он был змеёй, и он укусил человека, пытался убить… и не кого-нибудь, а отца лучшего друга.

Мор появился мгновенно, наверное, даже раньше, чем Гарри окончательно проснулся.

«Скажи мне, что это не правда, что это всего лишь сон», – взмолился Гарри, ощущая успокаивающее присутствие друга детства.

«Это ложь, но это реальность, Гарри. И только тебе решать, что с этим делать».

«Что это было? Это Волдеморт? Прошлый сон был реальностью, я знаю! Что мне делать? Почему это происходит?»

«Ты помнишь? Энтропия только растёт. Чтобы стало хорошо – нужно убрать беспорядок, а для того, чтобы беспорядок появился в нужный момент – его нужно устроить».

«Я не понимаю».

«Это ложь, но это реальность, – повторил Мор. – И только тебе решать, что с этим делать».

«Я должен рассказать обо всём Дамблдору!»

«Как пожелаешь».

***

Январь 1996 года.

На рождественских каникулах Дамблдор, доверие к которому у Гарри и так уже значительно пошатнулось, навязал ему занятия окклюменцией со Снейпом. С этим было не так-то легко смириться, но ещё тяжелее было признать, что у него нет выбора.

– Почему вы? Почему директор сам не может меня учить?! – в отчаянии повторил вопрос крестного Гарри на первом занятии по окклюменции со Снейпом.

И к его удивлению, в этот раз ответ был иным.

– Это, конечно, не вашего ума дела, Поттер, но всё же я отвечу: Альбус Дамблдор, вопреки расхожему мнению, не обладает необходимыми знаниями в области легилименции. Поэтому, если вы действительно хотите научиться закрывать своё сознание от Тёмного лорда, вам придётся работать со мной.

«Этому невозможно научиться, это врождённый дар, так что не напрягайся», – посоветовал Гарри невесть откуда взявшийся Мор.

«Но он ведь… он сможет прочитать мои мысли и увидит тебя».

«И тебя это пугает?»

«А тебя нет? Сдаётся мне, иметь воображаемого друга в моём возрасте – это не нормально. Что если Дурсли были правы, и я действительно псих?»

«Тебя это волнует?»

«Наверное… нет. Но разве это не очередной признак моей ненормальности?»

«Если ты боишься, я… пообщаюсь со Снейпом за тебя. Уверен, мне удастся убедить его в том, что эти занятия тебе не нужны».

И Гарри малодушно согласился. Его сознание словно отключилось, а когда он пришёл в себя – Мора уже не было. В этот раз воображаемый друг не оставил ему ничего, что могло бы рассказать о том, почему в этот вечер отношение Снейпа к Гарри переменилось. Но спрашивать у самого Снейпа Гарри не рискнул, тем более тот с ним практически не разговаривал с тех пор, даже старался не смотреть в его сторону.

И всё же что-то осталось в памяти Гарри, что-то, чего ранее там не было, всего две фразы: «мальчик не должен пострадать» и «я клянусь своей душой, Снейп». Гарри не был полностью уверен, что это не плод его нездоровой фантазии, но и в обратном уверенности тоже не было. Так или иначе, но обучение окклюменции закончилось не начавшись.

***

Июнь 1996 года.

Гарри продолжал ходить к Снейпу на «занятия», но был предоставлен в это время сам себе: делал домашнее задание, строил учебные планы для своей группы или просто пялился в стену. Снейп никогда с ним не заговаривал, а стоило Дамблдору покинуть Хогвартс, и вовсе отменил занятия.

Вот только к этому моменту Гарри уже не был так уверен, что окклюменция ему не нужна. Он продолжал видеть странные сны, и они ему не нравились, не нравилось само ощущение связи с Волдемортом, хотя Гарри и не мог не признать, что возможность подглядывать за врагом была полезной.

И летом на экзамене по истории магии он получил подтверждение этому, впервые увидев что-то действительно стоящее, а не бессмысленные обрывчатые видения. Вот только увиденное напугало его настолько, что он едва не потерял связь с реальностью: Волдеморт пытал Сириуса. В этот раз Мор не пришёл, и никого из взрослых не было рядом, с кем можно было бы поделиться.

Гарри понял, что рассчитывать может только на себя и своих реальных друзей. Тогда он в первый раз испытал это пьянящее и пугающее чувство – уверенность, что всё зависит только от них, что теперь он сам хозяин своей жизни. В первый и последний раз. Сириуса они не спасли. В тот момент, когда на Гарри навалилось осознание того, что Сириус уже никогда не вернётся из арки смерти, всё закончилось. Навсегда. Больше ничего не имело смысла.

«Прости меня. Прости за то, что я не могу уберечь тебя от этого», – всё, что смог тогда сказать Мор.

«Энтропия только растёт, – безразлично ответил ему Гарри. – Это невозможно прекратить, с этим можно только смириться, принять как данность. Только глупец может считать, что способен контролировать всё. Я был глупцом и проиграл».

И даже присутствие Мора больше не могло закрыть образовавшуюся в тот день дыру в его душе, из которой, казалось, дул пронизывающий ледяной ветер. Всё потеряло смысл.

***

Когда останемся мы вдвоём,В меня не верить – спасенье твоё,Но на два голоса мы пропоёмОтходную тебе.

Июнь 1997 год.

Весь последующий год Гарри послушно делал то, что от него требовалось: скорбел, жил, учился, реагировал на события, как должен реагировать подросток его возраста. Мечтая лишь о том, чтобы всё закончилось. Так или иначе. Мор постоянно был рядом, но это уже не имело особого значения, они практически не разговаривали, Гарри не о чем было с ним говорить. Он вообще не хотел ни с кем говорить.

И даже новости о пророчестве и хоркруксах Волдеморта он воспринял… никак. Какой смысл беспокоиться о чём-то, что от тебя не зависит? Это была не его война, но шансов уклониться от неё не было – Гарри прекрасно понимал это. И он послушно делал всё, что требовал от него Дамблдор: смотрел воспоминания о Волдеморте, добывал информацию у Слагхорна, вливал зелье в рот Дамблдора, когда тот умолял его остановиться.

И даже в этот момент Гарри не чувствовал ничего, кроме бесконечной усталости и желания покончить со всем. Он без возражений вернулся в Хогвартс, над которым висела метка Волдеморта, не особенно возмутился, когда Дамблдор обездвижил его, без особого интереса наблюдал за их разговором с Малфоем, невольно отметив, что в отличие от него Мор происходящее воспринимал с нарастающим беспокойством.

«Он собирается сбежать! Если Малфой убьёт его – это конец. Не дай ему уйти!» – паника Мора, казалось, передалась и Гарри, затопив их общее на тот момент сознание.

«Как?» – не то чтобы Гарри собирался что-то делать, но игнорировать наплыв эмоций Мора становилось всё труднее.

«Убей!»

«Я не могу», – Гарри чувствовал, что он должен послушаться, иначе случится что-то очень плохое, но и не думал вмешиваться.

«Тогда всё впустую».

«Так сделай это сам, ты же не раз брал под контроль моё тело», – раздражение поднималось в груди, Гарри не нравилось вновь ощущать эмоции, пусть и чужие, куда спокойнее ему было вариться в котле собственного безразличия.

«Я не могу. Дитя Анэма{?}[Анэм – бог ветра.] – это ты, Гарри. Ты – сын последнего из стихийников нашего времени. Именно ты должен положить этому конец».

Гарри собирался было возразить, отмахнуться, попытаться донести до ставшего вдруг таким чужим друга детства, что он не понимает ровным счётом ничего, и что это действительно раздражает… однако в его сознание внезапно хлынул нескончаемый поток движущихся картинок. Одновременно с этим сковывающие чары Дамблдора прекратили действовать. Гарри согнулся под мантией-невидимкой, едва не выронив палочку, не в силах справиться с этим калейдоскопом присланных видений.

Картинки сменяли друг друга с тошнотворной быстротой, Гарри видел множество людей и разные миры, но заканчивалось всё одинаково – он умирал. Раз за разом, жизнь за жизнью, всегда от руки одного и того же человека в различных обличиях. К тому времени, как калейдоскоп картинок замедлился настолько, что Гарри удалось расслышать голос человека из последнего видения, он уже не в состоянии был отличить реальность от вымысла.

Молодой Дамблдор стоял за решёткой небольшой тюремной камеры и негромко говорил что-то, на его лице застыла самодовольная ухмылка. Умом Гарри понимал, что его самого там не было и быть не могло, но не мог избавиться от мерзкого ощущения, что всё это происходит именно с ним и происходит на самом деле. Дамблдор замолчал, ожидая от него какой-то реакции.

– Дитя Анэма не прощает обид, – услышал Гарри собственный голос, который на самом деле ему не принадлежал – Ты в западню мою попал, твоя расплата неизбежна. Ты знаешь это, значит, будешь убит.

– Хватит! Хватит твоих пророчеств, – ухмылка сползла с лица Дамблдора, теперь тот смотрел на Гарри с неприязнью. – В этот раз я тебя не убью, Мор. Мы оба знаем, что это бессмысленно. Твоя смерть лишь приближает мою собственную, но в этой жизни моя сила практически безгранична! И я намерен жить вечно!

– Дитя Анэма…

– О, не сомневайся, если ребёнок из твоего пророчества действительно появится на свет – я узнаю об этом первым и приму необходимые меры.

– Если ты убьёшь его – магия этого мира поквитается с тобой.

– Не волнуйся за меня, я не настолько глуп. Но это уже не твоё дело, приготовься к забвению, Мор. Или лучше будет сказать – Геллерт. Ты навсегда останешься в этом обличии, не жив и не мёртв.

Яркая вспышка и снова окружение сменилось. Гарри понадобилось совсем немного времени, чтобы узнать эту женщину, забежавшую в комнату, но рухнувшую на пол от заклинания Дамблдора. Этот Дамблдор был значительно старше себя в прошлом видении, но моложе себя нынешнего.

Гарри уже не пытался гадать, чьими глазами он смотрит на этот раз – силуэт матери, лежавшей на полу, захватил всё его внимание. Ещё четверть часа назад Гарри думал, что ничего уже в его жизни не имеет значения, что сама жизнь потеряла смысл со смертью Сириуса, но теперь… Теперь энтропия, о которой в этот момент разглагольствовал Дамблдор в последнем видении, достигла наивысшей величины.

«Посмотри на меня, загляни в мою душу, – взмолился Мор, вторгаясь в присланное им же самим видение. – Не дай ему уйти, убей его. Сверши пророчество!»

И призраки прошлого отступили, Гарри снова оказался на Астрономической башне. Он попытался сосредоточиться на происходящем, понять, сколько времени прошло с момента его «отключки». Малфой всё также держал под прицелом Дамблдора, но на лестнице уже раздавались торопливые шаги – кто-то поднимался к ним. Вот только теперь всё это действительно не имело никакого значения.

Гарри стащил с себя мантию-невидимку, отбрасывая её прочь, и с кончика его палочки сорвались сразу две магические вспышки: одна влетела в Малфоя, который даже не успел обернуться на шум, да так и упал без сознания, другая парализовала Альбуса Дамблдора, удивлённо уставившегося на Гарри.

Слова сами слетали с языка, подсказываемые Мором:

– Я никогда не любил ворожить, я никогда не любил воскресать, я никогда не любил убивать, я никогда не любил.

И вновь хватило лишь намерения, даже не оформленного в заветные слова, и зелёный луч ударил Дамблдора в грудь. Его глаза, в которых ещё мгновение назад плескалось безграничное удивление, закрылись навсегда.

– Что здесь… Поттер?!

На площадку башни выбежал Снейп, но Гарри проигнорировал его появление, он бездумно смотрел на бездыханное тело человека, открывшего перед ним дверь в этот волшебный мир, и пытался заставить себя почувствовать сожаление. Но яд Мора уже проник в его душу, проник в его сердце через эти сомнительные видения.

Гарри не чувствовал сожаления, как не чувствовал и вины. Он смотрел на труп человека, которого убил, и задавался вопросом: «теперь я по-настоящему убийца?». Но в этот раз Мор молчал. Наверное, его даже не было рядом. Наверное, он никогда и не существовал.

– Мистер Поттер, вы меня слышите? Вы в состоянии понять, что я говорю? – Снейп надоедливым насекомым суетился рядом.

Гарри кивнул, не сводя взгляда с тела Альбуса Дамблдора.

– Я забираю мистера Малфоя, и мы уходим. Расскажите всем, что это я убил Дамблдора. Это должен был сделать Драко, но он не смог, поэтому пришлось мне. Запомните это и передайте остальным слово в слово!

Гарри нахмурился, смысл сумбурной речи Снейпа только начал доходить до него. Он с трудом оторвал взгляд от тела и обернулся.

– Вы меня поняли? – не дожидаясь ответа, Снейп подобрал палочку Дамблдора и послал из неё несколько невербальных проклятий в её хозяина, лежавшего на каменном полу. Первое просто влетело зелёным лучом в тело Дамблдора и растворилось, а следующее подбросило его высоко в воздух и вытолкнуло с башни.

– Это я его убил, – Снейп бросил палочку обратно на пол, после чего подошёл вплотную к Гарри, взял его за воротник мантии и заставил посмотреть себе в глаза. – Я. Его. Убил. Запомните это.

После чего подхватил бессознательного Драко на руки и легко побежал вниз по лестнице, словно подросток на его руках ничего не весил. Спустя некоторое время Гарри услышал его голос:

– Всё пошло не по плану, Дамблдор мёртв. Уходим.

***

Последующие несколько часов Гарри проторчал в кабинете директора, отрешённо наблюдая за вселенской скорбью всех вокруг и отвечая на одни и те же вопросы раз за разом. Ему самому скорбеть почему-то больше не хотелось. Единственное, что ему сейчас на самом деле было нужно – поговорить с Мором, если тот, конечно, существовал.

И через несколько часов, когда Гарри наконец отпустили, он пошёл не в гриффиндорскую гостиную, а на Астрономическую башню… обратно на место своего преступления.

«Преступники всегда возвращаются, – некстати вспомнился ему главный принцип магловских детективов. – Я – преступник».

Перегнувшись через ограждение, Гарри ожидал увидеть там бездыханное тело Дамблдора, но его уже убрали.

«Мор, – позвал он, усаживаясь на холодный пол у парапета. – Мор! Поговори со мной! Думаю, я заслужил это. Я поверил тебе, хотя и не должен был. Я сделал то, чего ты хотел – убил величайшего волшебника этого мира. Так поговори со мной, дементор тебя дери!»

Прямо перед ним появилась неясная смазанная тень, и раздался невесёлый смех.

«Уж лучше дементор, чем Вит, – говорить вслух Мор не стал. – Прости, парень, что втянул тебя, но у меня не было другого выбора… и потом – это твоя судьба».

«Стать убийцей? – злость куда-то ушла, вновь вернулось безразличие, словно Мор своим присутствием немного притупил все чувства. – Кто ты? Ты ведь не Волдеморт, не можешь быть им! Почему ты никогда раньше не показывал мне всё это? Если это правда, то…»

«Пророчество, Гарри. Дитя Анэма – это ты. Пророчество действительно существует, но не то, которое тебе навязали, не о тебе и обо мне…»

«Значит… – Гарри окончательно поник, он был готов к тому, что Волдеморт может проникать в его разум, но даже на мгновение не позволял себе усомниться в своём друге детства. – Ты всё-таки он…»

«Гарри, Гарри! – голос Мора звучал обеспокоенно. – Гарри, не уходи в себя! Подумай! Обдумай то, что я показал тебе. Это правда, я клянусь тебе собственной душой! Не закрывайся…»

Но Гарри его уже не слушал, отчаяние окончательно затопило его разум.

– Уходи, – забывшись, пробормотал он вслух, закрывая лицо руками и содрогаясь от прорывавшихся из глубины души рыданий.

Но он мог бы и не просить – Мор ушёл. На этот раз не по своей воле.

***

Узнай меня по сиянью глаз,Ведь ты меня убивал не раз,Но только время вновь сводит насВ моей ворожбе.

Двое мужчин стояли друг напротив друга среди облачной дымки тумана, окутавшего всё вокруг. Туман был настолько плотным, что всего в нескольких шагах невозможно было что-то рассмотреть. И лишь на небе, на первый взгляд затянутом тучами, светило яркое, по-летнему тёплое солнце. Вот только никто из этих двоих почему-то не отбрасывал тени.

– Где мы? – спросил человек в белой мантии, откидывая капюшон.

Лучи призрачного солнца заиграли бликами на его совершенно седых волосах и такой же ослепительно белой бороде.

– Там, где я оказывался тысячи раз, ожидая очередного перерождения, – человек в чёрной мантии последовал его примеру, в тёмных волосах блестели серебром седые нити, и всё же он выглядел значительно моложе своего собеседника. – Там, где я мог наблюдать за тобой и твоим миром.

– Мы… мертвы? – в глазах старца появилось понимание, а вместе с тем и ужас.

– Ты – мёртв, Вит. А я – жив. Оцени иронию.

– Меня зовут Альбус! – страх полностью исчез с лица старика, уступив место гневу. – И я не могу умереть, я победил смерть! Я победил тебя…

– О да, в очередной раз. Но в этой жизни, Вит, я тоже успел многому научиться. Спасибо, что дал мне время. Знаешь, что самое смешное? Ты даже ни разу не заподозрил, что совершил ошибку. Энтропия, помнишь? Неужели, глядя в глаза Тома или Гарри, тебе не приходила в голову мысль, что это я смотрю на тебя? Неужели ты не задавался вопросом, почему жизнь покинула глаза Геллерта? Если ты нашёл способ пленить меня, не убивая моего вместилища, то почему его взгляд стал таким неживым?

– Ты не мог… – старик сгорбился, словно на него внезапно навалилось осознание чего-то ужасного. – Ты не мог, я всё просчитал… – он бормотал что-то ещё, но большую часть слов было не разобрать.

– Жизнь всегда побеждает, да? Не так-то просто смириться с тем, что хоть в одной из тысяч жизней Смерть одержала верх? В этот раз я переиграл тебя. Дважды. Когда вопреки всему возродился в теле Тома Риддла и когда перенёс свою душу в тело Гарри Поттера.

– Это всё не имеет значения, – взгляд старика вновь стал осмысленным, даже жёстким. – Мы оба здесь, значит, нас просто ждёт ещё одно перерождение, только и всего.

– Ты забываешь, Вит. Я – ученик Смерти. В этой жизни я могу приходить сюда когда угодно и сколько угодно. А вот ты…

На лице старика снова отразился страх: животный, всепоглощающий.

– О, ты уже начал понимать. В своей любви к опасным играм, ты сам загнал себя в ловушку. Ты возжелал обмануть Судьбу, но Судьба оказалась хитрее… и я оказался хитрей. Ты решил, что нашёл способ избавиться от меня навсегда, не убивая, а после жить вечно в этом так полюбившемся тебе теле… но в итоге я стал твоей погибелью, принёс тебе смерть руками ребёнка из моего же пророчества. Законы этого мира так же непоколебимы, как законы Жизни и Смерти: твоего и моего наставников. И поэтому, в конечном итоге, ты никогда уже не покинешь этого мира. Истинное пророчество, помнишь? Дитя Анэма не прощает обид. Игра закончена. Навсегда.

– Не-е-е-ет! – вопль раненого зверя разнёсся по призрачной платформе, но темноволосый мужчина с серебряными нитями седины и пронзительно чёрными глазами уже исчез, оставив сгорбленную фигуру старика разбивать кулаки в кровь о каменный пол.

***

Я никогда не любил ворожить,Я никогда не любил воскресать,Я никогда не любил убивать,Я никогда не любил…Но иначе не мог…

Июль 1997 года.

«Мор, – Гарри ждал его, сам позвал назад в своё сознание, потому почувствовал появление сразу же. – Я обдумал то, что ты показал мне».

«Ты веришь?»

«Да, – ни тени сомнения. – Что будет дальше?»

«Если ты позволишь, то я останусь с тобой до самой твоей смерти».

«А потом?»

«Потом меня ждёт перерождение, новая жизнь. Не знаю, какой она будет, но теперь, когда Вит получил то, что заслужил… надеюсь, я проживу множество длинных и счастливых жизней взамен тех, что он забирал у меня тысячелетие за тысячелетием».

«Кто вы?»

«Мы – Жизнь и Смерть».

«И в итоге победила Смерть?»

«Тебя это смущает?» – Мор насмешливой тенью заколыхался в воздухе.

«Немного, – Гарри прикрыл глаза. – Ну да ладно, хотя бы раз, наверное, можно».

«Можно, ведь без Смерти нет жизни. Жаль, что Вит забыл об этом».

«А что будет дальше? С Волдемортом?»

«Думаю, с этой проблемой разберётся Снейп. Теперь, когда оба его хозяина мертвы, и он больше не связан магическими клятвами, разобраться с фальшивкой на чёрном троне для него труда не составит».

«А хоркруксы?»

«Их не существует. Бабкины сказки для доверчивых мальчишек».

«Ты действительно когда-то был Волдемортом?»

«Я и Геллертом Гриндельвальдом был. И кем только не был за тысячи жизней, – тень всколыхнулась. – Но твоих родителей, Гарри, я не убивал, это сделал Вит».

«Я верю тебе, – непродолжительное молчание. – Зачем ему это?»

«Он просто заигрался. Его воплощение в этой жизни начало сдавать ещё лет пятьдесят назад».

«Дамблдор спятил?»

«Что-то вроде того. Как я уже сказал – без Смерти нет жизни. Он слишком долго тянул, не желая оставить этот мир и пойти дальше».

«А почему ты… ну, нормальный?»

«Я давно уже мёртв, несмотря на то, что в теле Геллерта Гриндельвальда, в моём первом воплощении этого мира, до сих пор теплится подобие жизни. Но магия этого мира даровала мне возможности, которых я раньше никогда не имел. Именно магия позволила мне переродиться вновь ещё до смерти Вита».

«Он тоже не хотел уходить из-за магии?»

«О да, Вит слишком крепко держался за это воплощение. Настолько, что решил проигнорировать истинное пророчество. А когда почувствовал, что ему действительно угрожает серьёзная опасность и решил всё же сменить мир, но при этом уйти красиво, было уже поздно».

«Ты просчитал всё с самого начала?»

«Конечно же, нет. Я никогда не был настолько хорош в таких играх. Против него у меня не было и шанса. Поэтому я просто наблюдал, отдавшись на волю Судьбы».

«А когда увидел возможность – воспользовался ею».

«Прости. И прости, что не мог их спасти, не поставив под угрозу наше будущее».

«Я понимаю».