Текст книги "Любовь во время Мора (СИ)"

Автор книги: Ведари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– О, когда Леви сказал, что верную дорогу увидел во снах, мне определенно стало нехорошо, – девушка даже хихикнула.

– Сон Лелианы тебя не пугал.

– Сны, точно передающие длинный путь, – это куда сложнее видения Лили. И куда сильнее пахнет демонами.

Она прикончила кусок сыра и откусила от яблока. То оказалось кисло-сладким и ароматным. Алистер посмотрел на свое, но не поднес ко рту.

– Но ты знаешь, что я не об этом, – тихо сказал он. Положил плод обратно на ткань и внимательно посмотрел на Нериэль. – Ты уверена, что стоило пить это зелье?

– Тебя беспокоит, что его изготовили с помощью магии крови? – эльфийка перестала жевать и устремила на собеседника не менее пристальный взгляд.

– И это тоже, но… – Алистер замялся и замолчал.

– Но оно само – не магия крови, – мягко, но решительно сказала Нериэль. Хотя на словах чувствовала гораздо больше уверенности, чем в мыслях. Новые способности подозрительно напоминали запретную магию. – Мне тоже не по душе, как его сделали. Лучше бы я могла вернуть жизнь тем Стражам…

– А еще Авернус мог ошибиться, – быстро сказал Алистер, глядя на свои руки. Кулаки сжимались и разжимались. – Все, кто пробовал его предыдущие зелья, погибли. Оно могло причинить тебе вред.

– Напиток для посвящения тоже причинил мне кое-какой вред. Как и тебе. А еще он сделал нас Серыми Стражами, – это прозвучало жестче, чем Нериэль хотела. Она положила недоеденное яблоко на ткань.

– Даже на посвящении выживают не все, а оно проверено веками, – голос Алистера прозвучал слишком громко среди притихшего лагеря. Нериэль выразительно посмотрела на воина и прижала палец к губам. Он глубоко вздохнул и кивнул. Продолжил тише: – Приходится идти на риск. Жертвовать рекрутами. Но мы не можем сейчас пожертвовать тобой. Ты нужна нам, нужна Ферелдену. Кто будет бороться с мором, если ты погибнешь?

Нериэль в упор посмотрела на него.

– Ты, – произнесла она одними губами.

– Не говори ерунды, – отмахнулся Алистер с явным раздражением. – Из меня такой же лидер Стражей, как король. Я не гожусь, чтобы командовать.

Нериэль не отводила внимательного взгляда, чувствуя, как на ее губах рождается едва заметная улыбка – и не стала одергивать себя. Сколько можно задвигать себя в угол, Алистер? Ты можешь гораздо больше, чем хочешь признать! Воин поймал ее взгляд. Золотисто-карие глаза внезапно потеплели – как в тот раз, когда Нериэль погладила его по голове, только сейчас рядом не было костерка, свет которого они могли отразить. Алистер уже открыл рот, чтобы что-то сказать…

– Винн рассказывала тебе свою любимую легенду о Стражах? – быстро спросила Нериэль и стала смотреть на плечо Алистера. Куртку украшал аккуратный шов: видимо, зашивать вещи храмовник умел лучше, чем готовить.

– Ту, где они спускаются на белых грифонах и истребляют порождений тьмы без помощи армии? – Алистер хмыкнул. – Кто-то здорово умел преувеличивать… И все-таки красиво.

– Если разобраться, сейчас мы просто заставляем всех хоть что-то сделать, чтоб защитить самих себя. И я уже упустила столько шансов, – Нериэль уставилась на свои ноги. Поскребла один башмак носком другого. – Уничтожила Наковальню Пустоты. Не попросила Легион Мертвых сражаться на поверхности. Я видела, что могу их убедить, но не стала. Гномы и так несут это бремя, когда все о нем забывают. Наверное, я могла бы выжать больше из Круга…

Эльфийка зябко обняла себя за плечи, хотя холодно ей не было. На Стража она не смотрела, поэтому даже вздрогнула, когда Алистер быстро похлопал ее по руке.

– Эй, – улыбнулся он, поймав взгляд напарницы. – Я принес яблоки, чтобы ты грызла их, а не себя.

Алистер подобрал ее надкушенное яблоко и осторожно вложил эльфийке в руку.

Под взглядом друга Нериэль откусила еще раз. Алистер удовлетворенно кивнул.

– Ты делаешь все, что должен Серый Страж, а ведь ты присоединилась к нам совсем недавно. Никто и не думает тебя за что-то упрекать.

– Спасибо, Алистер, – вздохнула чародейка и все-таки отложила недоеденное яблоко. – Но если я могу сделать что-то, хоть что-то еще, чтобы справиться с Мором… и расплатиться за это сама, не требуя ничьих больше жизней, разве я не должна это сделать? – она посмотрела воину в глаза, словно ища там подтверждения своей правоты. – Дункан точно бы…

Алистер внезапно придвинулся и положил руки ей на плечи. Сжал крепко, но не до боли. Нериэль почувствовала сквозь одежду тепло его пальцев. Твердые, надежные руки воина. Она не испугалась.

– Ты могла попросить меня, – сказал Алистер очень тихо и очень твердо.

– Не все ли равно, кому? – Нериэль пожала плечами, стряхивая его ладони, и сама поняла, что прозвучало фальшиво. Ей не было все равно. Она точно предпочитала рискнуть сама, чем втягивать в это Алистера.

– Ты знаешь, что не все равно! Нериэль, я… я не хочу потерять еще и тебя, – прошептал Алистер, и его лицо залилось отчетливым румянцем.

Он сжал руки, словно стараясь удержать их от еще одной попытки схватить эльфийку. В груди у Нериэль что-то затрепетало, как бывало всякий раз, когда воин бросал браваду и говорил о том, что его действительно волнует: как больно и стыдно было покидать Лотеринг, как он сожалеет о ссоре с эрлом Эамоном, как хочет увидеть сестру… Она все-таки посмотрела воину в глаза, и оба Стража замерли, словно вместе попали в конус холода. Не двинуться, не разорвать линии взгляда.

– Я… привязался к тебе. Очень. Я ни к кому еще ничего подобного не чувствовал, – медленно, будто через силу выговорил Алистер. И добавил так тихо, что слова не родились, но Нериэль прочла по губам: – Я люблю тебя.

Алистер медленно – так медленно, что девушка десять раз успела бы увернуться, – накрыл ее ладонь своей. Осторожно погладил мозолистыми от меча пальцами. Нериэль брала за руку Лелиана, мог похлопать по плечу учитель Ирвинг, да и сам Алистер прежде, бывало, приобнимал боевую подругу. Но сейчас от его несмелой нежности по коже побежали мурашки. Хотелось заплакать. Алистер, я не могу! Ты лучший, кого я знаю, ты, наверное, даже лучше Дункана… Отдай свою любовь кому-нибудь, кто ее стоит, кому-нибудь живому… И тут же, словно кто-то со стороны подсказал ответ, Нериэль отчетливо вспомнила мысли, посещавшие ее в сумраке Орзаммара. Тебя могут убить в бою, но пока ты жива. Дункан погиб, а ты жива. И тридцать лет – это довольно долго. Она молчала.

– Иногда мне кажется, что ты… – начал воин, не дождавшись ответа, но не договорил. Через силу усмехнулся. Отвел глаза. Убрал ладонь. – Но я, наверное, дурачу сам себя. Ведь точно, дурачу?

Сердце Нериэль сорвалось из клетки ребер куда-то в живот. Его принужденная улыбка была больнее удара каменным кулаком. Эльфийка против воли потянулась к его руке в ответ – не сжала, только коснулась пальцами.

Неужели ты не заслужил немного счастья? Неужели мы не заслужили? Может быть, мы оба умрем ради победы над Мором, но, во имя Андрасте, почему сначала я должна причинить тебе боль?!

– Или, – сияющие глаза Алистера снова нашли ее лицо, – ты думаешь, что могла бы когда-нибудь… ну, отнестись ко мне так же?

Если я оттолкну тебя, кто от этого выиграет? Винн будет довольна? Дункан, который теперь с Создателем и который даже при жизни меня не любил?

– Алистер, я… – Нериэль накрыла ладонью его руку. – Мне кажется, это уже произошло.

Воин рассмеялся неуверенным смехом, скорее нервным, чем веселым.

– Значит, и я одурачил тебя?

Девушка отчетливо видела в свете фонаря, каким пунцовым цветом налились его уши и щеки. Она не ответила, но молчание не казалось тягостным. Стражи смотрели друг на друга, не отрываясь. Потом Алистер осторожно коснулся лица Нериэль, наклонился к ней. Эльфийка потянулась навстречу, прикрыла глаза, и почувствовала на губах нежный, почти робкий поцелуй, который через несколько мгновений перестал быть таким уж робким.

Больше никакой боли, Алистер, и никаких потерь! Мы разберемся с этим дурацким Мором и будем счастливы!

Когда она снова взглянула на воина, тот смущенно улыбался. Ради Андрасте, пошути, а то я не поверю, что это взаправду! Алистер внял ее мысленной просьбе.

Стражи еще долго сидели обнявшись – как в тот вечер, когда вместе оплакивали Дункана. Оба молчали, но Нериэль давно не было так тепло и светло, как этой глухой ночью под огромным тяжелым небом у крошечного масляного фонаря.

– Это ведь ничего, что я маг? – тихо спросила она чуть погодя. – И эльф?

– Нет, – твердо ответил храмовник. – А меня это должно смущать?

– Не знаю, – она двинула плечом, изображая пожатие, но так, чтобы не стряхнуть руку Алистера.

– Ты – это ты, а остальное побоку, – отрезал он и тут же беспокойно завозился. – Тебя же не смущает, что я человек?

– Нет, – покачала головой Нериэль. – Я мало жила среди эльфов.

– Вот, кстати, я тебе все рассказал о том, кто я и откуда, – заметил Алистер. – А ты никогда ничего не говорила…

– А храмовников не учат, откуда берутся маги? – Нериэль хитро взглянула на друга и показала кончик языка. – Нас темной-темной ночью приносят на порог башни огромные злые птицы…

– Которые к тому же лязгают латами, сквернословят и любят выпить, если, конечно, не впали в зависимость от лириума, – согласился он. – Знаю таких.

И молча посмотрел на эльфийку, ожидая продолжения.

– Меня привезли из денеримского эльфинажа. Мне было лет шесть, по-моему, – сказала она, глядя в темноту. – Я разбила кувшин с молоком.

– Кувшин? – переспросил воин. Нериэль невесело улыбнулась и прикрыла глаза.

– По правде – три или четыре кувшина. Они взорвались – бах! Все было в молоке, но больше всего – торговец. Мы шли мимо, а он сказал… – она помялась. – Не важно. Сказал гадость. Некоторые вещи даже дети поймут и эльфы не стерпят.

– И ты начала взрывать кувшины?

– Да… Когда разлетелся третий, отец понял, в чем дело, дал мне оплеуху и быстро увел. Храмовники не торопятся, когда дело касается эльфинажа. Папа выиграл для меня еще один вечер.

Она замолчала. Алистер тоже молчал, но эльфийка кожей чувствовала его внимание.

– Помню, как мама посадила меня на колени, гладила по голове и всхлипывала. Я не поняла, в чем дело, но на всякий случай заревела тоже. Тогда отец забрал меня и стал объяснять, что все хорошо, и я буду жить гораздо лучше, чем раньше. Я помню, как он радовался. Но…

– Но? – спросил Алистер, не дождавшись продолжения, и слегка прижал ее к себе.

– Я не помню их лиц. У отца волосы белые, как у меня. А у мамы – красивые руки, только все время красные и в мозолях…

– Давай зайдем к ним, когда будем в Денериме? – предложил Алистер. – Хочешь?

– Хочу, – быстро откликнулась Нериэль. Помолчала. – И… не знаю.

– Сходим вместе. Ты пойдешь со мной к Голданне, а я с тобой – к твоим родителям. Тогда не так страшно, а?

Нериэль молча нашла его руку и порывисто сжала.

========== Две чашки с чаем ==========

Эльфийка Нигелла заглянула в комнату, обвела взглядом обстановку. Хвала Андрасте: ни Стража, ни огромного кунари, ни темноволосой женщины (поговаривали – ведьмы) в невообразимых одеждах, ни даже здоровенного мабари. В кои-то веки пусто. Можно приниматься за уборку.

Времена стояли тревожные: Мор на пороге, короля нет, вход в эльфинаж закрыт. Но Нигелла была молода, с неба сегодня сияло солнце, а экономка выдала ей пару лишних медяков за усердие… Поэтому сметая пылинки с сундука, оружия и каких-то книг Нигелла напевала веселую, хотя и неподходящую для приличной служанки песенку:

Вот шем приходит в эльфинаж,

А там ему: «Иди ты на…!»

А он в ответ: «Собьюсь с пути»,

А эльфы: «Можем проводить»…

Она добралась до середины куплета, когда пересекла комнату и застыла на месте. На полу за кроватью, так что из-за перины и высокой подушки не было видно, сидела гостья эрла – Серый Страж. Перед ней на дощечке стояла ступка, вымазанная темно-зеленой массой, и десятка два склянок. Страж смотрела на Нигеллу строгими внимательными глазами – без гнева, без улыбки.

– Да? – спросила она, склонив голову к плечу, так что из белых волос выглянул заостренный кончик уха. – И что было дальше?

– Простите, миледи! – Нигелла попятилась. – Я пришла прибраться, мне показалось, что в комнате никого нет… Я сейчас же уйду.

– Лучше останься и спой до конца, – предложила Страж и принялась деловито затыкать свои склянки пробками. – Я не скажу эрлу.

Нигелла молчала. Гостья эрла пододвинула к себе сумку и стала складывать пузырьки, заботливо рассовывая по небольшим кармашкам. Взглянула на служанку искоса.

– Если ты не заметила, я тоже эльф, – добавила она и провела рукой по волосам, словно специально, чтобы показать ухо.

– Прежде всего миледи – гостья эрла, – пискнула Нигелла. Эрлесса Изольда требовала, чтобы слуги блюли границу между собой и господами. Хозяйки в доме не было, но экономка от ее имени следила за порядком неукоснительно. Если станет известно, что Нигелла болтала со Стражем и пела неприличные песенки – плакали ее медяки сверх жалования. Возможно, вместе с жалованием.

– Прежде всего… – задумчиво протянула Страж, глядя уже не на Нигеллу, а куда-то в пространство. Вытерла ступку и вместе с дощечкой бросила в сундук. Задвинула сумку под кровать. – Можешь закончить сейчас.

И скрылась за дверью.

«Прежде всего я… – думала Нериэль, шагая по коридору. Случайная фраза служанки прицепилась к ней хуже бойкого мотивчика, который та напевала. – Прежде всего я Серый Страж». Мысль, обычно помогавшая принимать решения, в этот раз отнюдь не радовала. Короновать Алистера – лучший исход для ордена и хороший путь к победе над Мором. «Даже Дункан не отправлял меня в бой из-за этого», – признался когда-то храмовник, рассказывая о своем происхождении. Нериэль запомнила. Она ловила каждое слово о Дункане, словно драгоценные крупинки лириума. Значит, их командир велел бы короновать Стража? Но как же Алистер, которому что трон, что эшафот – все едино?

Не будь иной возможности остановить Логэйна, Стражи стиснули бы зубы и делали, что должно. Но возможность была. Она изящно покачивала бедрами, сверкала огромными бирюзовыми глазами, раздражала Нериэль властной энергичностью манер и не скрывала желания занять трон. И не внушала доверия.

Нериэль остановилась перед дверью и несколько раз глубоко вздохнула. Провела ладонью по волосам – как будто дыбом не стоят. Расслабила мышцы лица, снова собрала привычное выражение спокойного внимания.

Надо прощупать почву. Но если я решу, что она надежный союзник… Прости, Дункан, я не заставлю Алистера стать королем. Даже ради тебя.

Она постучала в дверь костяшками пальцев. Не прошло и минуты, как та распахнулась. Служанка-эльфийка с легким поклоном пропустила Стража внутрь. В лицо пахнуло нежным ненавязчивым ароматом. Помещение почти не отличалось от комнаты Нериэль – разве что балдахин над кроватью, какого у нее не было, и пара мелочей. Но в жилище Стража всюду части доспехов, запасное оружие, книги по магическому и физическому развитию. У кровати там валяется мабари Кай и скалится, чтобы на него не вздумали спустить ноги, на диване то Стэн читает книгу о тал-васготах, то Морриган меняет местами браслеты с правой и левой руки… Спасибо, хоть ночуют все в собственных, отдельных спальнях. Но в общем – тот же лагерь. Анора свое помещение превратила в настоящие королевские покои.

– Здравствуйте, ваше величество, – Нериэль слегка поклонилась, скрестив руки перед грудью, приподняла уголки губ.

– Я рада снова приветствовать тебя, Страж, – королева наметила легкую улыбку. Чародейка была готова поспорить, что у нее так мило и естественно не получилось.

Анора села на один из диванчиков и указала Нериэль место неподалеку от себя, не вплотную и не напротив. Страж села, но ничего не сказала, только посмотрела на королеву пристально и вопросительно.

– Буду откровенна. Я предвижу, что твой голос будет иметь немалый вес в ближайшее время, – начала Анора и пальцами одной руки взялась за палец другой. Эльфийка поспешно отвела глаза. Жест невыносимо ее раздражал. Почему она мне так не нравится? Мне впору ей на шею кинуться от радости, что есть кандидат на престол кроме Алистера. – Эрл Эамон прислушивается к тебе, и не без основания.

– Боюсь, это недорого стоит, пока у власти тейрн Логэйн, – напомнила Нериэль. – Я ценю вашу помощь и советы, но ваш отец – сильный противник.

– Вместе мы сможем остановить его, – заверила Анора. Чародейка по достоинству оценила выражение лица, не изменившееся при упоминании Мак-Тира.

– Значит ли это, что вы выступите против него на Собрании земель вместе со мной? – быстро спросила она, с трудом удержавшись, чтобы не податься к королеве. Если дочь Логэйна подтвердит обвинения, удар будет сокрушительным! И мы оправдаем Стражей!

– Мне это будет непросто, – Анора потупилась, но тут же подняла голову. – И все же я готова сказать свое слово, чтобы убедить баннов.

Нериэль удовлетворенно кивнула. Королева перевела дыхание и продолжила:

– Когда мы победим, Ферелдену понадобится правитель. Я была бы рада, если бы ты оказала поддержку моему трону.

Анора взяла быка за рога так мягко и невозмутимо, что Страж почувствовала нечто вроде восхищения – пополам с неприязнью.

– Значит, вы предлагаете мне союз? – уточнила Нериэль. Прижала проснувшееся в груди ликование, будто не вовремя зажужжавшую пчелу. Можем ли мы ей доверять? Она дочь Логэйна…

– Именно, – Анора поднялась с диванчика, но когда Нериэль собралась встать следом, жестом велела собеседнице сидеть. Прошлась взад-вперед, изящно покачивая бедрами и объясняя на ходу. – Я заявлю на Собрании земель, что хочу остаться на троне, а ты меня поддержишь. Тебя сочтут врагом моего отца, но при этом ты окажешь поддержку его дочери. Банны подумают, что ты заботишься о благе всего Ферелдена, а не только своего ордена. Взамен я отдам свой голос тебе, – она слегка улыбнулась, глядя Стражу в лицо. – Понимаешь? Вместе мы достигнем того, чего не сможем поодиночке.

– Звучит весьма разумно, – согласилась эльфийка, чтобы потянуть время. Если я помогу Аноре сесть на трон, ей будет трудно отречься от меня перед баннами и сохранить лицо… Интересно, насколько ей нужна моя помощь? – Но почему вы думаете, что я откажусь от идеи выдвинуть Алистера?

– Например, потому что ты умна, Страж? – в нежном, как пение ручейка, голосе королевы послышался смешок. – Ты неплохо знаешь его. Скажи, ты считаешь, из него получится хороший король?

Эльфийка опустила глаза, чтобы спрятать огонек азарта.

А ты не так уж уверена, что Алистер не хочет быть королем… И, похоже, пока не поняла, что Ал для меня больше, чем подставка под корону. Даже повезло, что он в последнее время такой деревянный.

Деревянным в Денериме стал не только Алистер. Нериэль понимала, что общие мечты идут прахом, но успокоить любимого не могла и молча мирилась с повисшей отчужденностью. Теперь это сыграло Стражам на руку.

Анора хочет, чтобы я посадила на трон ее, а не Алистера, и я знаю об этом. Я тоже хочу посадить на трон Анору, а не Алистера, но она об этом не знает. Неплохие карты. Можно поторговаться.

– Я действительно знаю его. Он Серый Страж. Он не сможет отвернуться от борьбы с Мором, – сказала Нериэль спокойно и посмотрела королеве в глаза. – Или от своего ордена. Может, он не хочет править, но все мы делаем, что должно, когда нет выбора.

– Стражи, без сомнения, доверяли Кайлану. К чему это привело? – вскинула красивые брови Анора. – Я думаю, что Алистер добрый, порядочный человек, податливый для чужого влияния. Но сейчас Ферелдену нужен не просто хороший человек, а хороший король.

Нериэль пришлось снова опустить глаза, чтобы спрятать искры неуместного веселья.

А ты не знаешь Алистера! Хотя он так старательно делает вид, будто не способен быть королем, что даже сам поверил… У этого человека много больше ума, твердости и жизненного опыта, чем у твоего Кайлана. Он был бы хорошим правителем. Но несчастливым.

Вслух Нериэль ничего не сказала, только снова внимательно посмотрела на королеву.

– Я тоже делаю все, что необходимо, для своего народа. Я понимаю, какую угрозу несет Мор, – продолжила Анора, то ли не выдержав молчания, то ли решив использовать его. – Я обещаю тебе поддержку, и я свое обещание сдержу.

Нериэль снова промолчала, задумчиво глядя на обманчиво хрупкую человеческую женщину.

Дочь Логэйна, – пульсировало в голове в такт биению сердца, – дочь Логэйна.

– А если мне потребуется большее, чем ваша поддержка?

– Когда я стану королевой, то смогу дать тебе все, что захочешь, – не моргнув глазом пообещала Анора. Эльфийка успела мысленно передернуться от такой запредельной и расплывчатой щедрости, но после секундного промедления королева нашлась. – Если ничего не нужно тебе самой, то подумай о том, что я могу сделать для твоего ордена и твоего народа. Может, Алистер пообещает тебе то же, но подумай, что лучше: благодарность слабого короля или сильной королевы?

Нериэль не спешила. Улыбнулась, не разжимая губ, вежливо кивнула, показывая, что считает сказанное разумным. Она чувствовала, что более конкретных обещаний не получит. И требовать их – делить чешую неубитого дракона.

– Удастся ли нам склонить баннов на вашу сторону? – спросила она вместо ответа. – Я не сомневаюсь в вашем уме и воле, только в способности некоторых людей понять, что им ко благу.

– Банны любили Кайлана, но прекрасно понимали, кто правит на самом деле, – улыбнулась Анора и гордо вздернула подбородок. – Они знают, что, оставшись на троне, я приведу страну к процветанию.

«Честолюбива, как демон гордыни! – подумала Нериэль с явственным раздражением и сама себя оборвала. – Но, клянусь школой энтропии, она не лжет!»

– Эрл Эамон признает ваш ум и энергичность, но на престол хочет возвести Алистера, – напомнила Нериэль. Поправила волосы, как бы невзначай обозначив контур эльфийского уха. – Как вы понимаете, мне нет дела до чистоты дворянской крови. Но для кого-то это может стать камнем преткновения.

Это был опасный разговор, но эльфийка имела собственные причины его завести. Не верю, будто никому не пришло в голову, что Анора – женщина, а Алистер – мужчина. Если королеву посещают мысли об этом, пусть выскажет их Нериэль.

– Так мыслит гораздо меньше баннов, чем он думает, – парировала Анора. – Многие пойдут за Алистером из уважения к крови Тейринов. Но найдутся и те, кто сочтет его выдвижение попыткой эрла Эамона захватить власть. А к кому он может обратиться за помощью, как не к Эамону? Его неопытность подстегнет беспорядки, а в итоге мы можем вернуться в те времена, когда все воевали со всеми. Я же привыкла к политическим играм и смогу удержать Ферелден. Так я могу рассчитывать на твою поддержку?

Нериэль прищурилась, стараясь скрыть невольную радость.

Значит, первой ты о браке не заговоришь… Эрл Эамон тоже молчит. Надеетесь, что компромисс предложит кто-то третий, а вам не придется уступать первыми? Но я не буду предлагать его, любезные эрлы. Я не позволю сломать Алистеру судьбу, чтобы вам удобнее было договориться. Я выберу правителя, надену на него корону и потребую благодарности!

– Да, ваше величество, – теперь ее кивок напоминал поклон. – Серые Стражи поддержат вас, когда возникнет вопрос о короле. И спасут вашу страну от Мора. И я буду рассчитывать, – она внимательно посмотрела Аноре в глаза, – что мы встретим соответствующее отношение к себе.

– Я поняла тебя, Страж, – кивнула Анора, и ее плечи стали чуть менее напряженными. Она вернула внимательный взгляд. – Спасибо за разговор. Или, может быть, ты хочешь спросить о чем-нибудь еще?

– Я бы не отказалась узнать больше о планах Логэйна, – согласилась Нериэль. Анора подала знак служанке. Эрлина, сидевшая тише мыши, засуетилась.

– Я знаю не так уж много, – вздохнула тем временем королева. – И я хочу, чтобы ты понимала. Мой отец – необычный человек. Можешь поверить, что в юности он был крестьянином? Я вот – с трудом…

Анора щебетала совсем не о том, но Нериэль слушала прилежно. Рассказы «не о том» частенько говорят больше, чем самые точные планы. Из твоего, например, очевидно, что ты любишь отца. И хочешь, чтобы я не видела в нем только врага. Нериэль задумчиво склонила голову к плечу. Когда Анора станет королевой, она будет защищать Логэйна. Нужно покончить с ним раньше. Она сдержала грустный вздох. Каким простым все казалось, пока они не ввязались в большую политику! Тогда эльфийка рисовала себе нападение на особняк тейрна: впереди Алистер в доспехах Кайлана и с мечом Дункана, словно воплощенное правосудие, следом – она, Винн и Кай; охрана частью перебита, частью связана, частью разбегается; они загоняют предателя в угол и предлагают на выбор смерть от меча, магии или зубов мабари…

– А почему он доверял эрлу Хоу? – поинтересовалась эльфийка. Не то чтобы она успела провести много времени в обществе Хоу, но его пыточные застенки производили большое впечатление. У эрла Эамона Страж таких не видела, хотя в свое время в замок Редклиф пришла отнюдь не через дверь.

– Думаю, доверял не совсем то слово, – поморщилась королева. Принялась объяснять.

Рядом неслышно появилась Эрлина с маленьким столиком. Установила его, обмахнула еще раз, прежде чем опустить на поверхность две тоненькие и – отметила Нериэль – крошечные чашечки. Королева прервала речь и жестом предложила собеседнице угощаться.

– Я не нарушу одним движением десяток предписаний этикета? – Нериэль позволила себе смущенную улыбку – вполне искреннюю.

– В Орлее такое возможно. Меня учили тонкостям их манер не один месяц, – королева тоже улыбнулась. – К счастью, в Ферелдене все иначе. Главное – ты ведешь себя естественно: не робеешь, но и не пытаешься выглядеть развязно.

Анора аккуратно подхватила чашку за ручку. Нериэль скопировала движение. Отпила глоток, не чувствуя вкуса.

– Вас не смущает, что мы боремся против вашего отца?

Королева поставила чашку, так и не притронувшись к напитку. Снова схватила себя за палец.

– Конечно, смущает. Неужели ты считаешь меня совсем бесчувственной? – Анора отвела взгляд. – Но он погубил моего мужа. Как я могу помогать ему?

А ведь ей, наверное, правда больно. Если бы я узнала, что Дункан бросил Алистера погибать… Но нет, Дункан – наш командир, он имел право распорядиться жизнью Алистера и моей. Даже представить не могу…

Впервые за время что Нериэль видела изящные руки королевы, ей захотелось к ним прикоснуться: погладить, передать тонким пальцам немного тепла. Она сдержалась: неизвестно, как Анора это воспримет.

– Я соболезную вам. Кайлан был хорошим человеком. Может, он наделал глупостей, но смерти не заслужил, – сказала она вместо этого. Хотя выживи он каким-то чудом и попадись мне в те дни, клянусь, я бы его убила. – Знаете, мой отряд возвращался под Остагар. Мы нашли тело Кайлана и предали огню. Прочли молитву. Это, конечно, не королевские похороны, но все, что мы могли.

– Спасибо, – прошептала Анора непривычно тихо. – Я рада услышать, что его тело не…

Она не договорила. Нериэль кивнула.

– Еще мы отбили у порождений тьмы его доспехи. У меня не было случая их вернуть. Я могу прислать их вам.

– Сейчас не время об этом беспокоиться, – голос королевы снова полился ровно. – Но это благородно с твоей стороны. Когда мы вернем мне корону, можешь доставить их в королевскую оружейную. Я распоряжусь, чтобы тебя вознаградили.

Нериэль снова кивнула. Одним глотком допила остывший чай. Поставила чашечку и поднялась.

– Могу я еще чем-нибудь вам помочь, ваше величество? – спросила она напоследок.

– Мне… – кажется, Анора удивилась вопросу, но тут же нашлась. – Нет. Благодарю. Я понимаю, что твое предложение небескорыстно, но тем не менее признательна за него.

Они раскланялись.

«Ну что ж, – думала Нериэль, вышагивая по коридору, – у меня есть человек, который готов провести остаток жизни в приятном общении с принцем Беленом, императрицей Орлея и прочими, да еще будет за это благодарен. Прекрасно». Коридор был пуст, и Нериэль усмехнулась с мрачной радостью.

Нужен план на случай, если Анора предаст нас.

Она оглянулась на двери королевских покоев.

Но плана, согласно которому я предам тебя первой, у меня не будет, Анора.

Близ кабинета эрла Нериэль поспешила стереть с лица улыбку. Надо быть осторожнее с Эамоном. Если он поймет, что я на стороне Аноры, то может сам предложить ей брак с принцем. Как бы сделать, чтобы ни у кого язык не повернулся предложить Аноре выйти за Алистера замуж?

Однако когда эльфийка бросила взгляд в двери кабинета, то обнаружила, что у стола никого нет. Страж шмыгнула внутрь. Огляделась еще раз. Точно, хозяин отсутствует. Зато стоит у книжных полок Алистер. Воин здесь дневал и ночевал: эрл Эамон пытался подготовить его к Собранию земель и тому невеселому будущему, которое должно за ним последовать. Алистер помирился с опекуном, но примирение явно было бы более радостным, не пытайся тот отправить Стража на трон.

– А, это ты, – хмыкнул воин, подняв глаза от книги. Снова уставился в текст. – Похоже, Анора считает, что я хочу отнять у нее корону. А по мне – пусть оставит себе, – Алистер усмехнулся, но в улыбке не было веселья. – Ей она все равно больше к лицу.

Нериэль подошла и встала рядом, облокотившись о полку. Рассеянно скользнула взглядом по корешкам книг.

– Ты по-прежнему не хочешь быть королем? – она перевела взгляд на Алистера.

– А ты думала, это изменится? – спросил он даже без язвительности. Заложил пальцем открытое место и опустил книгу. Наконец-то посмотрел напарнице в глаза. – Я не политик и не хочу им становиться. Мне нравится жизнь Стража. Здесь все просто: есть зло, против которого нужно бороться, есть я, и… – воин все-таки отвел взгляд и закончил совсем тихо, – есть ты.

Вместо ответа эльфийка коснулась его руки и тепло улыбнулась. Я думаю так же, Алистер. Жизнь Стража тяжелая и беспокойная, но лучше гоняться за порождениями тьмы, чем сидеть в башне и выбирать, кого предашь: учителя или друга. Или делать то же самое за пределами башни.

– Это хо… – начала Страж, но в коридоре послышались шаги. Легкие, торопливые. Служанка. Нериэль схватила друга за локоть и потянула в угол, в закуток за стеллажами. Тот взглянул удивленно: что, дескать, такого, если Стражи беседуют? Но пошел следом. – Это хорошо, – сказала Нериэль, когда они скрылись от посторонних глаз. На всякий случай приподнялась на цыпочки и понизила голос. – Потому что я пообещала поддержать Анору на Собрании земель.

– Что? – глаза Алистера широко раскрылись, а в следующее мгновение он поймал эльфийку в объятия и прижал к себе. Нериэль застыла, приникнув щекой к коричневой замше куртки и впитывая тепло его рук. Они стояли так, наверное, несколько минут.

– Это успокаивает, – сказал Алистер негромко. Невесело рассмеялся. – Может, банны к тебе еще не прислушаются, а эрл Эамон вообще обратно в летаргию впадет от таких новостей, но… это успокаивает.