Текст книги "Мечта археолога (СИ)"

Автор книги: Veda

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Глава 1 ==========

Вечность. Кажется, именно здесь, в горах, это слово приобретает смысл. Далекие заснеженные верхушки гор свысока взирают на протекающую внизу жизнь и остаются неизменными. Горы пониже, проигрывая им в элегантности, выигрывают в цвете. Зеленые, укрытые деревьями и кустарниками, буро–коричневые, с прорезью желтой, выгоревшей на солнце травы, они дышат энергией и жизнью.

Некоторым из них посчастливилось обзавестись не только растительностью, но и рукотворными строениями.

Впрочем, смотревшему на них Давиду было не совсем понятно, насколько уместно в данном случае само это слово – «рукотворные», учитывая, что возвела эти строения древняя, никому ныне не известная цивилизация.

«Может, это строили пришельцы с других планет, и рук у них вовсе не было», – усмехнулся Давид.

Он поднялся с неровного камня и окинул взглядом окрестности. Внизу, окруженный со всех сторон горами, ютился маленький городишко – Ольянтайтамбо. Жизнь в нем теплилась лишь благодаря нескончаемому потоку туристов. Желающих поглазеть на древние развалины из года в год лишь прибавлялось, что приносило неплохой доход местному населению. Но не только для того, чтобы посмотреть на руины в окрестностях Ольянтайтамбо, приезжал народ со всего света. Давиду случалось встречать здесь людей из Европы, Мексики, Бразилии, России и даже из Австралии. Вся эта пестрая толпа, словно магнитом, стягивалась в одну точку – Мачу-Пикчу. В Ольянтайтамбо разместилась станция, с которой отправлялся поезд, идущий к подножию гор этого уникального комплекса, поэтому недостатка в туристах городок никогда не испытывал. Непонятно кем и когда созданные на вершинах гор строения манили всех своей загадочностью и необычностью.

Давид приехал в Перу с интернациональной командой археологов по приглашению перуанского правительства: недалеко от города Куско планировались новые раскопки. Пока шли подготовительные работы, Давид успел осмотреть все древние строения, которые находились в пределах досягаемости. Но чаще всего он приезжал в Ольянтайтамбо. Мачу-Пикчу далеко, а до Ольянтайтамбо час на машине. Ему нравилось находиться на вершине древней крепости и любоваться открывающимся видом на горы и долину реки Урубамба.

В какой-то момент его внимание привлекла доносящаяся с нижнего яруса исковерканная английская речь. Гид-перуанец с чудовищным акцентом говорил доверчивым туристам о том, как доблестные и талантливые индейцы сначала построили эту крепость, а потом защищали ее от испанцев. Пожилая немка попыталась добиться от него ответа на вопрос, каким образом инки так искусно обрабатывали камни, составляющие ныне остатки крепости.

Давид лениво скользнул взглядом по стоявшим напротив идеально обработанным блокам из розового порфира, вес каждого из которых даже навскидку превышал десятки тонн. Ему стало интересно, как гид будет выкручиваться, отвечая на этот вопрос. Давиду было ясно, что сказать нечто вроде «Понятия не имею» и развести руками гид не сможет: профессия обязывает. Попытавшись объяснить, гид автоматически попадет в очень невыгодное положение, потому что придется противоречить здравому смыслу, и любого думающего человека подобные объяснения не устроят. Давид не ошибся.

– В природе существуют более твердые породы камня, вот ими и обрабатывали, – пустился в объяснения перуанец.

– Вы хотите сказать, что эти острые и ровные грани получились в результате обработки камнем о камень? – удивленно допытывалась немка.

– Нет, – сконфуженно ответил гид.

– Так чем же они, по-вашему, эти грани обрабатывали?

– Они их зубами грызли, – съязвил Давид, проходя мимо.

Немка подняла голову, бросила на него негодующий взгляд и снова повернулась к перуанцу. Тому оставалось лишь сдаться:

– Это по сегодняшний день остается тайной. Никто не знает, как они это делали. Вообще говорить «инки» неправильно: народ назывался «кечуа»…

Дальше Давид не слушал: ему было понятно, что загнанный в угол вопросами умной немки, гид предпочел ступить на более твердую «почву» и сменил тему разговора.

Давиду казалось очевидным, что инки такой комплекс построить не могли. По его мнению, это строила очень развитая в техническом отношении цивилизация. В данном контексте даже не важно, была ли она земной или же инопланетной. Ему оставалось лишь удивляться тому, с каким упорством официальная наука отвергала факты, доказывающие ее существование.

Давид, конечно, догадывался, почему так происходит: пришлось бы переписывать всю историю человечества, выбросить в топку несметное количество научных трудов ученых, считающихся непререкаемыми авторитетами. Он и сам предпочитал молчать, зная, что стоит публично высказать мнение, противоположное официальному, и все вокруг перестанут воспринимать тебя всерьез. Так недолго и работу потерять.

Он не слишком надеялся на то, что начавшиеся раскопки помогут ему понять реальную картину того, что происходило в древности. Противоречия официальной истории он заметил еще со времен археологических изысканий в Египте, в которых он принимал участие. Вопросов было слишком много, а вразумительных ответов, основанных на фактах, мало. Приехав в Перу, Давид начал думать о том, что в Египте ситуация была не такой уж и плохой. Осмотрев известные перуанские руины, он понял, что еще до начала работ список его вопросов, касающихся древнего мира, утроился.

Обычно люди его профессии опирались в своих изысканиях на письменные источники, и если в Египте таковых было множество, то в Перу сохранились лишь предания об уничтожении письменности. Позже тут появилось узелковое письмо, но с приходом испанцев древние секреты этого способа передачи информации были забыты. Так что на появление письменных свидетельств того, кто возводил все эти невероятные строения, рассчитывать не стоило.

Давид в свойственной ему шутливо-язвительной манере как-то сказал, что в мире накопилось такое количество псевдоисторических выводов, что скоро мумии оживут, не выдержав таких издевательств над своим прошлым, и сами все расскажут. Историкам останется только записать. Друзья над шуткой смеялись от души, не чувствуя скрытой горечи в его словах.

Давид всегда мечтал обнаружить нечто важное, интересное, поражающее воображение. То, чем можно было бы гордиться. То, что смогло бы подтвердить его догадки.

В деревню в окрестностях Куско Давид вернулся затемно. Назвать строение, в которое он вошел, домом ни у кого бы не повернулся язык: собранные из необожженного кирпича и покрашенные в белый цвет стены производили жуткое впечатление, и строение скорее напоминало сарай. Однако когда встал вопрос, где предпочтут жить члены экспедиции – в таком вот сарае или в палаточном лагере, все единодушно проголосовали за сарай.

Коллеги Давида – немец Рихард, перуанец Хосе и соотечественник британец Эндрю – сидели за низким столом во внутреннем дворике.

Рихард разливал по рюмкам местный напиток писко.

– Давай к нам! – позвал Давида Хосе, махая руками. – Ты как раз вовремя!

Давид занял свободный стул.

– Ребята, я не пью. У меня завтра с утра дело есть.

– Ну так то же завтра, – нисколько не смутившись, ответил Хосе.

– А что за дело? – полюбопытствовал Рихард.

С немцем Рихардом, в отличие от других коллег, Давид был знаком давно и уважал его за ответственность и искреннюю любовь к профессии.

– Я тут с директором одного музея договорился, он меня в запасники пустит хранящийся там материал посмотреть.

– Это интересно, – кивнул Рихард. – Тебя что-то конкретное интересует?

Он прекрасно понимал, что просто так Давид в запасники не полезет, возможно, он рассчитывает там увидеть нечто действительно стоящее.

– Да так… Мелькнула информация, что год назад кувшины интересные нашли с изображением динозавров, а в музее их не выставили. Вот хочу посмотреть почему: просто не стоят особого внимания или «не соответствуют» по каким-то параметрам, – улыбнулся он.

Рихард понял, о чем говорил Давид, и кивнул. Кому как не археологам было знать, что лишь десятая часть всего, что когда-либо было найдено, выставлена на обозрение. Все остальное хранилось в бездонных хранилищах. Некоторые вещи, безусловно, были бы попросту неинтересны посетителям. Но были и те, о которых широкая общественность никогда не узнает хотя бы потому, что эти «неудобные» находки никак не желали вписываться в официальную версию науки.

– Ну да, – согласился с ними Эндрю. – Камни Ики же объявили подделкой, потому что «не вписываются». Я слышал, что и музей, в котором они хранились, закрыли недавно. А тут находки, видно, решили и совсем не выставлять напоказ.

Эндрю вздохнул и потянулся.

– Давайте выпьем, – сказал он.

– Я же говорю, мне вставать завтра рано, – снова запротестовал Давид, глядя, как Хосе подвигает к нему наполненную рюмку.

– Нет, нет, за это нужно выпить, – загадочно улыбнулся Рихард. – Просто нельзя отказаться.

Давид приподнял бровь и улыбнулся в ответ.

– Ну?

– Чтобы искать – так Эльдорадо, чтоб откопать – так Атлантиду! – пошутил тот.

Давид рассмеялся и взял предложенную рюмку.

– Ладно, чуть-чуть можно. Ход твоих мыслей мне определенно нравится, – подмигнул он и выпил.

========== Глава 2 ==========

Поскольку застолье накануне вечером одной рюмкой не ограничилось, сон Давида был весьма беспокойным. Он ворочался с боку на бок и даже просыпался, чтобы выпить воды. Крепкий сон пришел под утро.

Давид сидел на берегу океана. Небольшие волны с шумом ударялись о берег и отбегали назад, обдавая брызгами крупную гальку и оставляя в воздухе запах соли и йода. Вокруг, насколько хватало глаз, не было ни души, но его это не беспокоило. Он сидел, с восхищением глядя на вылезающее из-за горизонта солнце.

– Здравствуй, Давид, – раздался сзади приятный женский голос.

Давид не слышал шагов и поэтому обернулся с некоторой тревогой.

– Привет, – ответил он возвышавшейся над ним незнакомке.

Он с интересом обвел взглядом изящную фигуру, облаченную в белую полупрозрачную ткань.

– Откуда ты знаешь мое имя? – улыбнулся он.

– Я знаю о тебе все. Я выбрала тебя, – голос незнакомки был ласковым, а взгляд внимательным, пронизывающим.

Давид, услышав это, мечтательно улыбнулся. Он даже не знал, какой из вопросов ему хочется задать больше, поэтому он решил пока не спрашивать ничего вообще.

Давид молча наблюдал за ней, разглядывая правильные, но резкие черты лица, смотрел, как ветер играет с ее длинными темно–коричневыми волосами, а восходящее утреннее солнце, запутавшись в локонах, придает им легкий рыжеватый оттенок. Лишь умные, полные неведомого знания глаза портили романтический настрой и заставляли задуматься.

Незнакомка решила прервать затянувшуюся паузу.

– Можешь называть меня Вецена. У меня много имен, но это одно из тех, которые люди могут произнести правильно.

– Я рад встретить тебя, Вецена, – постарался быть вежливым Давид, понимая, что молчать дальше просто неприлично.

В данный момент его почему-то не волновало, что она, судя по ее заявлению, себя к людям не относила. Он встал и протянул ей руку. Вецена никак не отреагировала на его жест. Давиду оставалось лишь сконфуженно улыбнуться.

– Я тоже рада. Мне наконец-то повезло найти человека, сознание которого способно выдержать мое присутствие.

– О чем ты? – Давид посмотрел на нее с недоверием, слегка прищурив глаза.

– Ты сейчас спишь, а я проецирую свой образ в твое сознание. Я разговариваю с тобой, используя привычные тебе понятия и названия. Так тебе будет легче понимать меня. Подобный контакт наладить довольно тяжело, но у меня не было другого выхода, – объяснила Вецена. – Во сне некоторые люди воспринимали мое присутствие нормально, но когда я касалась их сознания во время бодрствования, они лишались рассудка или же просто думали, что начинают сходить с ума. Я чувствую, что ты справишься.

– Кто ты? И что тебе от меня нужно? – спросил он.

В глазах Давида потух огонек восхищения и появилась настороженность.

То, что начиналось как волшебная, романтическая сказка, грозило обернуться сумасшествием. Подобная перспектива его совсем не радовала.

– Мне нужна твоя помощь. Обещаю, награда будет щедрой. Сверх любых твоих ожиданий…

Кто-то тряс Давида за плечо и начал стягивать покрывало.

– Давид, просыпайся! Сам вчера бурчал, что у тебя дела с утра, а будильник поставить забыл?

– А! – Давид открыл глаза, а затем сел на кровати, беспокойно оглядываясь.

– Вставай, говорю, встречу свою проспишь, – широко улыбнулся Хосе. – Что с тобой?

– Да так… Приснится же такое… – Давид помотал головой.

Голова в «благодарность» отозвалась болью.

***

День был изнуряюще–жарким, в небе не было ни одной тучки, чтобы хоть на мгновение скрыть палящее солнце. Давид и Рихард из-под натянутого тента наблюдали за рабочими. Низкорослые загорелые перуанцы копали землю, просеивали ее, выискивая мелкие предметы. В углу тента сидел Эндрю, и, сдвинув очки на кончик носа, зарисовывал первые находки: маленькую глиняную статуэтку и осколок большой чаши.

Вернувшись из музея, Давид рассказал друзьям, что его ожидания не оправдались. Теперь он сидел с выражением некоторого разочарования на лице и делал необходимые записи. Его никак не хотели покидать воспоминания о виденном сне, и он периодически откладывал рабочий журнал и возвращался мыслями к темноволосой красавице. Его удивляла необычность этого сна: он был очень ярким и живым. Присутствие же девушки в этом сне было как раз таки очень даже естественным. Давид подумал, что начинает сказываться отсутствие женского внимания.

Месяц назад, когда он еще находился в Лондоне, его бросила девушка. Сейчас Давид старался не вспоминать о последней неделе их совместной жизни. Узнав о том, что он собирается в Перу, Кэрри расстроилась и пыталась отговорить его участвовать в этой экспедиции. Это время запомнилось ему слезами и ультиматумами.

Думая о Кэрри, Давид предпочитал вынимать из памяти более приятные эпизоды. Он любил вспоминать, как зимними вечерами они сидели возле камина, и пили глинтвейн. Давид любил прилечь на диван и положить голову ей на колени. Он наслаждался тем, как она перебирает пальцами его волосы. Кэрри с удовольствием слушала его рассказы о разных исторических событиях, делилась с ним своими надеждами и творческими планами.

В этот раз планы Давида шли вразрез с ее собственными. В итоге, после двухлетнего совместного проживания, она просто собрала вещи и ушла, на прощание сказав, что не собирается его ждать из очередной поездки. Кэрри считала, что ей, как художнице, для того чтобы творить, нужна страсть и эмоции, а он, по ее мнению, мог предложить лишь виртуальное общение и долгие месяцы ожидания.

Местные, перуанские, девушки Давида не привлекали, а знакомиться с симпатичными туристками он не торопился.

Давид выпил воды из фляги, намочил платок и протер лицо, затем провел мокрой рукой по темным коротким волосам. Ему начинало казаться, что он потихоньку привыкает к такой погоде. Поменьше двигаться и побольше пить: если следовать этим советам, то жара переставала казаться пыткой. Поначалу на высоте около трех с половиной тысяч метров над уровнем моря ко всем «прелестям» добавлялась еще и нехватка кислорода, но постепенно организм адаптировался.

Спустя некоторое время Давид обратил внимание, что рабочие побросали лопаты и собрались в одном месте, с интересом что-то рассматривая. Один из них повернулся и крикнул на испанском. Давид знал этот язык плохо и слов не разобрал, но понял, что они что-то нашли. Он толкнул в бок задремавшего на жаре Рихарда.

– Судя по всему, когда Эндрю и Хосе вернутся с обеда, у нас будет, чем их порадовать, – предположил Давид и направился осматривать найденное.

Находкой оказался скелет. Рабочие вернулись к своим обязанностям, а археологи продолжили раскопки самостоятельно. Им предстояло аккуратно раскопать скелет, постаравшись по возможности оставить кости в том положении, в котором они были погребены. Такая осторожность позволяла сделать более правильные выводы о причинах смерти. К концу дня Давид сделал вывод, что эти причины в данном случае, скорее всего, не были естественными. Погребальный обряд соблюден не был: хоронить своих умерших древние перуанцы предпочитали в позе зародыша, с поджатыми к подбородку коленями, что символизировало возвращение в утробу Богини–матери; затем тело заворачивалось в ткань, цветные шерстяные одеяла или шкуры животных, а в могилу клались различные статуэтки, украшения или предметы быта. Археологи не нашли рядом ничего подобного.

Скелет, скорее всего, принадлежал женщине или подростку, пока точнее было определить трудно, но по размерам отдельных костей можно было предположить, что обладатель был весьма хрупкого сложения.

Находка Давида не радовала. Он в глубине души считал, что выставлять черепа и кости скелетов в музеях кощунственно и предпочел бы перезахоронить их после осмотра. Хотя он прекрасно понимал, что подобные исследования приносят немалую пользу, все равно делал такую работу без энтузиазма.

Как бы то ни было, домой все археологи возвращались в приподнятом настроении: можно было смело считать, что день прошел не зря.

***

Лежа в постели, Давид читал очередную приключенческую книжку. Ему было интересно наблюдать за стремительным развитием сюжета, сопереживать героям и радоваться за них, когда те наконец-таки нашли чудесный артефакт.

«Жаль, что так только в книгах бывает…» – засыпая, подумал он.

Перед ним снова стояла она. Только вид вокруг изменился. В этот раз босые ноги Вецены утопали в зеленом ковре травы, а он сидел на стволе упавшего дерева. Вокруг был лес, светило солнце, и пели птицы.

Давид усиленно пытался вспомнить, как он сюда попал, и не мог.

– Привет! Рад видеть тебя снова, – поздоровался он первым. – Такое красивое место! Тебе нравится здесь?

– Лишь бы тебе нравилось, – улыбнулась в ответ Вецена. – Мы находимся в твоем сознании, и я выбрала декорации, положительно влияющие на состояние твоей психики.

– Как ты можешь находиться в моем сознании? Что за чушь? – возмутился Давид.

– Физически я нахожусь очень далеко отсюда, но сила мысли может преодолеть любое расстояние. С помощью этой же силы я могу вторгаться в твое сознание, – пояснила Вецена. – Я знаю, тебе трудно понять. Люди используют возможности своего мозга не в полной мере и не работают над развитием подобных способностей, хотя могли бы. Поэтому подобный способ общения им пока недоступен.

– В прошлый раз ты сказала, что пробовала наладить контакт с другими людьми. Почему у тебя не получилось и почему ты считаешь, что я тот, кто тебе нужен?

– Тебе ведь случалось на протяжении жизни случайно угадывать предстоящие события? Чувствовать, что происходит с близкими людьми на расстоянии? У тебя сильно развита интуиция, не так ли? – вопросами ответила Вецена.

– Ну, да… Всякое бывало, – пожав плечами, сказал Давид.

– У тебя есть все необходимые качества. Хотя подобные способности были и у других людей. Но у них не было тех качеств, что есть у тебя: пытливость ума и заинтересованность в том, что я могу предложить тебе в награду. Я чувствую, ты справишься. Ты готов рискнуть, чтобы осуществить свою мечту.

– Кто ты? – Давид поймал ее пристальный взгляд.

Он больше не улыбался и не делал попыток заигрывать с ней. Он понял, что она может быть опасна.

– Я – твой друг. Я могу помочь тебе, – сказала она тихим, ровным голосом.

Давид был в некотором недоумении.

– Ну в общем-то у меня все в порядке, и ничья помощь мне пока не требуется, – ответил он.

– Разве? Я думала ты мечтаешь сделать настоящие открытия. Чтобы перевернуть историю и остаться в памяти людей. Нет? Мне казалось, ты отчаялся найти доказательства существования древней высокоразвитой цивилизации на Земле? – спросила девушка.

– Так и есть, – не стал отпираться Давид. – В принципе, даже доказательства существуют, и видел их не только я. Например, тут, в Перу, очень многие камни имеют следы механической обработки. К примеру, надрезы, похожие на след дисковой пилы. Но такие доказательства официальная наука замечать не желает. Нужно нечто более весомое – то, от чего нельзя будет просто отмахнуться.

– Например? – уточнила Вецена.

– Да хоть бы и те же механические инструменты найти, – заявил Давид.

Вецена усмехнулась.

– Тут я тебе вряд ли помогу. Несколько тысяч лет – срок не маленький. Брошенные инструменты, даже если не были уничтожены из-за процесса окисления, были растащены и уничтожены людьми…

– Сколько тысяч лет? – прервал ее Давид.

– Представители нашей цивилизации впервые прилетели на Землю двенадцать тысяч лет назад. Так вот, инструменты мы здесь не производили, а по необходимости привозили с нашей планеты в готовом виде. Их было не так уж много, а спустя столько времени шансы найти нечто подобное становятся невысокими.

– Ты утверждаешь, что эта цивилизация была внеземной? – задал вопрос Давид, чувствуя себя как-то глупо. – Что же они здесь делали? Для чего все это строили?

Давид никогда всерьез не задумывался о существовании жизни на других планетах, хоть и не отрицал такой теоретической возможности. В своей работе он привык опираться на факты и не разрешал своей фантазии улетать за пределы объективной действительности. Слова Вецены стремились изменить для него картину мира.

– Представители нашего народа жили здесь и вели исследовательскую работу. И все постройки, которые ваши ученые называют теперь храмами и священными местами, были нашими домами, хранилищами, банями, даже посадочными площадками и полигонами, – терпеливо объясняла Вецена. – Люди поклонялись нам, мы же делились с ними знаниями.

В какой-то момент Давид понял, что спит. Было очень забавно: во сне понимать, что спишь. А еще забавнее видеть перед собой Вецену и разговаривать с ней о цивилизации с другой планеты.

«Почему бы и нет? Во сне все можно», – подумал он и немного расслабился.

– Я рада, что ты начал осознавать себя во сне, – тут же сказала Вецена. – Это очень хорошо, что ты так быстро адаптируешься. Значит, уже очень скоро я смогу общаться с тобой, когда ты не спишь.

– А может, не надо? – как-то по-детски спросил Давид. – Ты, конечно, очень красивая и умная, но в реальности я бы предпочел видеть тебя…гм…в теле, так сказать. А не твою проекцию в мое сознание. Не могу тебе обещать, что не побегу сдаваться в психушку.

– В период бодрствования ты будешь слышать лишь мой голос, – с холодком в голосе заявила Вецена.

Она явно не собиралась сдавать свои позиции.

– Судя по тому, что ты сам не знаешь, что именно ты хотел бы найти, предложу тебе сама. В качестве доказательства того, что я говорю правду, это не просто сон и ты не сошел с ума, я помогу тебе найти в окрестностях еще одно древнее строение. Там, с помощью моей подсказки, ты найдешь золотые украшения. Сенсации эти находки, возможно, и не произведут, но точно помогут заполучить твое доверие, – пообещала она.

– Мое доверие – не такая уж ценная вещь, зачем тебе его желать? – усмехнулся Давид.

– Повторяю, мне нужна твоя помощь. Если ты согласишься, то я сообщу тебе информацию об объекте, обнаружение которого сможет оставить след в вашей науке.

– А если не соглашусь? – в голосе Давида звучало сомнение. – Ты уйдешь? Оставишь меня в покое?

– Нет, – с нажимом ответила она.

Вецена подошла ближе, коснулась руками его лица и заглянула в его глаза.

– Не отвергай мою дружбу, – прошептала она. – Чтобы потом не жалеть.

Давид открыл глаза. Несколько секунд он лежал неподвижно, а затем коснулся рукой небритой щеки. Было ощущение, что кожа запомнила тепло ее рук.

«Что она имела в виду? Была ли это угроза или же она говорила о том, что буду жалеть об упущенных возможностях?» – нахмурился он.

Просто отмахнуться от такого сна Давид точно не мог.

========== Глава 3 ==========

Из-за отсутствия каких–либо находок в течение нескольких последующих дней оптимизма у археологов явно поубавилось. Удавалось найти в лучшем случае маленькие осколки чаш и кувшинов. И это никак не помогало подтвердить догадки о том, для чего предназначалась постройка. Археологи высказывали разные версии, но считали, что было бы неплохо найти какие-нибудь материальные свидетельства, подтверждающие, пусть косвенно, хоть одну из них.

Картина вокруг не менялась: жара, комары и вырастающие потихоньку из земли стены.

Спустя некоторое время стало понятно, что возводилось сооружение в разное время и разными строителями. Одна из стен была выполнена из черного базальта, блоки которого были выложены в полигональную кладку. Остальные стены были выложены мелким неровным камнями, скрепленными раствором. Получалось, что основная часть строения соответствовала по качеству обработки тому, что могли сделать индейцы. Выделяющаяся же стена, судя по всему, была построена намного раньше.

Несколько дней Давид спал без сновидений. Теперь он сам удивлялся своей впечатлительности: он чуть было не поверил словам Вецены. Сон казался настолько ярким и живым, что он допустил мысль о том, что все могло быть правдой.

В своем сне Давид разговаривал с Веценой настороженно и желал, чтобы она оставила его в покое, но сейчас он жалел, что эта встреча была всего лишь сном. Давид чувствовал себя обманутым.

Он прошелся вдоль откопанной стены и остановился рядом с тем местом, где рабочие нашли скелет.

«Может, это был случайный путник, который забрел сюда уже после того, как строение было покинуто людьми?» – задался вопросом он.

«Мыслишь в правильном направлении, только не путник, а охотник за золотом», – произнес в его голове знакомый женский голос.

Давид вздрогнул от неожиданности.

– Чего?! – рявкнул он вслух.

Несколько рабочих, находившихся метрах в десяти от него, разогнулись и перестали копать. Они, не понимая по-английски, уставились на него, ожидая каких-то указаний.

– Я не вам! – отмахнулся, опомнившись, Давид, на плохом испанском. – Работайте дальше.

«Тебе не обязательно выражать свои мысли вслух, – заявила Вецена. – Достаточно просто подумать, и я пойму тебя. Иначе будет казаться, что ты разговариваешь с самим собой, и не придется долго ждать, чтобы твои коллеги сдали тебя в соответствующее учреждение».

Давид опустился на землю и оперся спиной о древнюю кладку.

«Значит, не просто сон», – потерев виски, подумал он.

«Совершенно верно, – подтвердила Вецена. – Но мне подумалось, что сегодня ты будешь этому рад. Я почувствовала, что ты жалел о несбывшемся сне и упущенных возможностях. Разве нет?»

Давид понимал, что отпираться бессмысленно. Вецена «присутствовала» у него в голове и знала обо всех его мыслях и чувствах. Она все это время была рядом, а он даже не догадывался. Конечно, Давида раздражала ее бесцеремонность, но он решил подумать о положительных моментах.

«Меня действительно заинтересовало твое предложение. А как иначе? Мы все ходим вокруг да около, понимая, что истина где-то рядом, но нет возможности что-либо доказать. Меня лишь смущает…гм…такой способ передачи информации», – ответил Давид, постаравшись выразиться как можно мягче.

«Я понимаю, что для тебя все это очень необычно. Но я вынуждена торопить тебя и быть настойчивой, потому что сейчас от моей миссии зависит судьба моего народа».

«Какая помощь тебе нужна?» – Давид сомневался, что он сможет помочь, и опасался, что она попросит нечто такое, что он будет не в силах сделать.

«Об этом я расскажу позже. Сейчас я хочу доказать тебе правдивость моих слов. Хочу, чтобы ты доверял мне. Я помогу тебе найти одну постройку, в которой ты найдешь женские украшения. Возраст находки составит две тысячи лет. Это даже не аванс за ту услугу, которую ты мне окажешь. Это жест, который ты, я надеюсь, оценишь», – сказала Вецена.

«Все-таки хотелось бы знать…» – с сомнением начал Давид, но Вецена прервала его.

«Всему свое время. Совсем рядом, всего в километре отсюда, есть древняя, засыпанная землей постройка. Это был жилой дом одной влиятельной особы, хозяйку которого убили, а дом сожгли. Строить новый дом там же никто не пытался, поэтому место так и осталось необследованным. В этом доме было нечто вроде небольшого погреба, в котором хозяйка хранила различные зелья. Там по сей день находится закопанная ею каменная шкатулка», – Вецена замолчала, ожидая его реакции.

Давид провел рукой по волосам. Солнце было в зените и палило нещадно. Он решил вернуться в тень.

«Как-то странно слышать об отдельно стоящем жилом строении. Все-таки в основном индейцы предпочитали селиться группами, – подумал он, направляясь под тент. – То, что мы сейчас откопали, скорее всего, выполняло какие-то религиозные функции, и в данном случае понятно, почему строение стоит отдельно. Но жилье?»

«Ты почти угадал. Поскольку все, что строила наша цивилизация, считалось у индейцев священным, к остаткам возведенной нами стены они прилепили свою постройку, и место, где вы ведете раскопки, действительно использовалось для проведения некоторых церемоний. Тот дом, про который говорю я, принадлежал не обычной женщине. Вы называете таких знахарками, ведьмами. Народ очень уважительно к ней относился, но побаивался. И жить она предпочитала подальше от всех. Дар у нее действительно был, и она многим людям помогала, за что ей несли щедрые дары. Но была ситуация, когда она прогневала правителя, и ее убили, а дом сожгли, чтобы стереть даже память о ней и об этом месте», – терпеливо пояснила Вецена.

«Откуда ты об этом знаешь? – поинтересовался он. – Тебе же не может быть две тысячи лет? А ты рассказываешь об этом так, словно видела все своими глазами».

Давид отхлебнул из фляги: вода была теплой и жажду утоляла плохо.

«Существует единое информационное поле планеты. Если информацию не зашифровывать, она автоматически попадает в это поле. То есть в нем находится информация обо всех событиях, происходивших на планете. И если уметь этим знанием пользоваться, то можно извлечь память обо всех событиях, когда-либо имевших место быть».

Давид скептически хмыкнул.

«Почему же люди об этом поле ничего не знают?» – спросил он.

«Догадываются, – возразила Вецена. – Некоторые из ваших ученых свои «открытия» черпают именно оттуда. И подобные «прозрения» случались не раз на протяжении всей вашей истории. Но, нужно добавить, что они использовали эту информационную структуру скорее бессознательно».

«Допустим. Как насчет того скелета, который мы нашли? Ты сказала, что его обладатель был охотником за золотом? То есть ты и про него мне все рассказать можешь?» – перешел к более насущным вопросам Давид.

«Этот подросток пришел сюда не один, их было трое. Золота, правда, они здесь не нашли, зато откопали статуэтки и посуду из нефрита. Эти сосуды когда-то использовались здесь в ритуальных целях, – с готовностью ответила девушка. – Затем они поссорились. В драке двое из них убили третьего и поделили его долю между собой. Затем они захотели избавиться от орудия убийства и выбросили его в кусты. В двух метрах от стены, можно откопать узкий нож из обсидиана. Вернись туда, где был найден скелет, я подскажу, куда тебе идти дальше».