Текст книги "Вечный слуга (СИ)"

Автор книги: Valkiria Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== План побега ==========

        Утро, пора пения птиц, медленного пробуждения всего живого. И только вот мне не спится. Я сижу в библиотеке в пять утра и листаю учебник по магическим существам средне-западного континента. Нет, ну неужели все вокруг думают, что я такой тупой? Хотя...

Взгляд в зеркало, что висит около стеллажей с книгами, и я лишь на секунду принимаю тот облик, с которым хожу постоянно. И кого я там вижу?

Парня  четырнадцати-тринадцати лет. Взлохмаченные длинные волосы, которые слиплись от работы на кухне и в огороде, а так же уже неделю немытые. Тупое выражение лица, с едва заметными красивыми чертами, стеклянные серые глаза, чуть приоткрытый рот и слюнька, с чуть высунутым языком. Про слюну в моём деле вообще нельзя забывать.

– Ну да, в такой вариации я точно на нормального не похожу, – с усмешкой вытирая слюну рукавом рубашки и вновь принимаясь за учебник, констатировал я сам для себя. – Ну, хочешь жить – притворяйся. Тьфу, блин, опять сам с собой разговариваю.

Заглянув внутрь себя, я печально подвел итоги, что время уже примерно пять пятнадцать, и на обучение у меня осталось всего с полчасика. Потом придётся пробираться в свое спальное местечко и притворяться, что я очень хорошо выспался.

А что делать? Учиться мне никто не даст в свободное от работы время, вот и приходится учиться ночью, а днём дрыхнуть где приходится. С другой стороны, ко мне, как к болезненному, относятся с лёгким пониманием и сильно не нагружают.

– Пап, ну что за срочность? Неужели нельзя пообщаться в спальне? – слышу я мощный голос своего двоюродного брата и  понимаю, что он только что зашел в библиотеку.

Я в жизни так быстро и бесшумно не прятался. Секунда, и как я умудрился спрятаться под креслом? Здесь же только кошка пролезет, а я ещё и книгу с собой умудрился захватить.

Вот только когда их голоса начали приближаться к диванам и креслам, я молча взмолился, чтобы их туши не сели на меня. От меня же здесь лепешечка останется.

Дядя, как и его сынок, представляли из себя крупных мужчин, как две капли воды похожих друг на друга. То есть высокие, плотные, в меру красивые и, если у дяди ещё были мозги, то его сынок пропустил этап эволюции в человека.

– Подумай сам, если это было бы неважно, стал бы я тебя отводить в библиотеку? Ты же знаешь, что это единственное место, которое нельзя прослушать, – строго произнёс дядя, и я похвалил сам себя за то, что не спрятался за шторами, которые, судя по звуку, сейчас он проверял. – Ты не заметил ничего странного в последнее время за своим братом-дебилом?

– Нет, а чего я должен был заметить? Как обычно: спит где попало, ковыряет в носу и пускает слюну, ничем не изменился, – сонно проговорил мой двоюродный брат, и опять же я себя похвалил – значит моя легенда пока работает. – Ты на что намекаешь?

– Пойдём другим путём, сколько тебе лет Дитоп? – глубоко вздыхает дядя, и я прям вижу, как мой братик сосредоточено загибает пальцы, чтобы посчитать. Главное не заржать. – И кто ты?

– Ммм, ну, двадцать пять, и я мужчина, человек, – после долгих размышлений ответил он.

– А сколько Лирону? Короче, до тебе не допрет, – обречено произносит дядя и не меняя темы продолжает. – Лирону в этом году будет двадцать, а выглядит он как ребёнок лет тринадцати-четырнадцати. И меня это напрягает. Я ездил в приют. Такие как он – больные, выглядят на свой возраст, а этот остановился в развитии. Припоминаю, что один его прапрадед был инкубом. Теперь до тебя начало доходить?

– В нем просыпается кровь инкуба? – испуганно произносит брат, и есть от чего. В нашем мире не осталось инкубов, или же они очень скрытны. – Но он же больной. Может, просто запрем его, никому не нужен больной, даже единственный оставшийся в живых инкуб.

– У меня создаётся впечатление, что не такой он уж и больной. Я уже неделю за ним наблюдаю, когда никого рядом не наблюдается, он совершено нормальным делается, – зло проговорил дядя. – Боюсь, что нас дурили все это время. Он даже магией пользуется, когда работает на полях и кухне.

Пора сваливать, меня раскусили. Вот же мужик упертый, это он сколько за мной ходил? Я же пытаюсь вообще маску не снимать.

– Так значит, все это время он...

– Уже неважно. Соберешь отряд на охоту, твой брат должен случайно свернуть шею. Тебе ясно? Если приедет конклав по защите над опекаемыми, скажешь, что решил на совершеннолетие больного братика вывести того на охоту...

Дальше я не слушал, просто матерился сам про себя. Мало того, что это означает, что я зря притворялся дебилом последние десять лет, учился по ночам и практиковался в магии. Их решение означает то, что мне даже день форы не дадут в моё совершеннолетие. А я очень просчитывал этот день. Но сейчас это неважно, надо сваливать. О своей жизни и неудавшихся планах можно порассуждать и позже.

– Я понял, завтра все будет сделано. Можно идти спать? – поднимаясь с кресла, интересуется брат как ни в чем не бывало, как будто речь о какой-то скотине ведётся.

– Хотя, кто я для них? Да, папа? – рассматривая папин портрет из-под кресла, со вздохом произнёс я, когда дядя и братик вышли из библиотеки. – Жаль, что тебя нет. Видимо, и мне придётся сваливать из этого гадюшника, только не ногами вперёд.

Очень давно мой прапрадед был инкубом, но уже на момент его правления нашим поместьем, инкубов осталось слишком мало. Постепенно исчезли и последние. Мой прадед, как дед и папа, не получили своей доли крови нечисти. Да и в себе я её ещё не чувствовал.

А вот моё физическое развитие – это то, что реально настораживает. Нечисть, как и эльфы, драконы и прочий народ, реально растёт медленно. У нас только люди до стольника живут, остальные же раз в десять больше, но и рождаемость у них маленькая.

Насчет магии, это да. Магией у нас владели почти все, в разных долях конечно, но все равно большинство. Магов было много, вот только не у всех были финансы учиться. А без учёбы пользоваться магией нереально. Слова – это одно, а взмахи руками – это совершенно другое.

– Точно, – осознание выхода пришло внезапно в тот момент, когда я опять посмотрел в зеркало, улыбка одним уголком губ застыла на моём лице. – Ну что ж, думаю, слуга из меня получится хороший, и с возрастом проблем не будет.

Тихо пробравшись на кухню, закинув в рот кусочек хлеба, я остановился и начал продумывать, что же мне надо для побега. Две пары штанов, кофту, для ночевки, пару простых рубашек, нож, ампулы с лекарством от ушибов и отравлений, ещё не забыть маскировщик запаха. Огонь сам добуду, по возможности ещё бы меч стащить, но зачем? Во-первых, пользоваться я им умею только по книжкам, да и навряд ли со своим тельцем сейчас я его подниму. Лук? Ну лук и сам смастерю. Сейчас середина лета, ягод в лесу много, да и унести много все равно не смогу, значит, с кухни мне нужны сухари, соль и железный стакан для чая. По возможности ещё хотя бы кило картошки стащить. Все, план продуман, пора на сборы. У меня есть время до вечера.

Вечером будет побег.

***

Пока все обитатели поместья спали, я быстренько обчистил кухню. Вроде всего ничего, но это уже был вес, а ещё вещи тащить с собой. То, как я перетаскивал это за ворота в сторону леса, это вообще отдельный ржачь.

– Лерон, ну и кто ты на этот раз? – поглаживая меня по голове, сочувствующе спросила посудомойка поместья, добрая тётя. Ну неужели нельзя догадаться?

– Мяу, мяу, – Господи, замяукал, а сам думаю как же мне не заржать. Я просто испугался, когда она зашла на кухню, вот и выронил мешок с картошкой и прочим. Пришлось быстро вставать на корточки и запихивать ее за пазуху. Теперь стою, кофта выпирает, а женщина как раз обратила на мой импровизированный тайник внимание и потянула руку к моей еде.

– А что там у нас в животике? – мило начала она, протягивая ко мне ручку.

Решение пришло откуда не ждали, то есть из мозга. Я точно кретин. Теперь весь день придётся ходить беременным ежиком-котиком.

– Пффффф пфффф, – фырчал я, свернувшись клубком, изображая ежика. Во мне умер актёр. Как эмоционально она всплеснула руками, как начала умиляться тому, что я выучил, что делают ежики. Папочка, прости меня, они ведь думают, что это у тебя плохая кровь. – Пффф.

– Ладно, ладно, ёжик-киса, иди себе, гуляй, я передам всем, кто ты сегодня, – поглаживая меня по спинке, произнесла она и ушла к холодильной камере. Жаль, мясо не стащить, оно все на счету.

Перетащив всю еду за ворота, пришлось ещё для вида прогуляться и потереться спинкой о дерево. Я вот просто уверен, что дядя за мной сегодня наблюдает. И даже уверен, что если я даже и останусь сегодня кисой, завтра он найдёт какой-нибудь другой способ прибить меня.

Три часа спустя.

– Лерон, иди сюда? – доносится крик конюха на весь двор.

– Пфффф, мяю, – а вот фиг тебе, я сегодня ежик, фыркаю я и, с гордо поднятой попой, ползу в сторону леса.

– Его сегодня без толку звать, он сегодня животное, – раздается крик из другого конца двора по-моему поваренка.

Я животное. Ой, ой, блин, я щас от смеха выроню те вещи, которые с таким трудом собирал для очередной переброски за ворота, а точнее одежду, нож, который затарил в ней, и драгоценные ампулы с лекарством.

– И кто он, блин, сегодня? – зло орёт конюх, я вот прям чувствую его взгляд, прожигающий мою попу.

– А не понять, то ли кошак беременный, толь ёжик психованный, – доносится ответный крик, и все, меня похоронить под этим же кустиком. Это же надо... психованный ёжик, во придумали.

В принципе, мои сборы были завершены полностью. Пересмотрев и спрятав все пожитки около ворот, я отправился обратно в поместье, теперь остаётся только ждать ночи. Сейчас выдвигаться нельзя, засекут. Но вот выспаться и поссориться с кем-нибудь надо, тогда меня ещё дня два искать никто не будет.

Поднасолим дядюшке, пусть ищут. Хотя сами прекрасно знают, что пока не захочу, меня не найдут. Раньше, устав ото всех, я уходил в горы или лес, поссорившись с кем-нибудь. Тем самым я выработал в них рефлекс: поссорились со мной – я ушел из поместья дня на два. Вот и в этот раз, поднасолим дядюшке, пусть ищут. Тем самым я выиграю дня три для побега.

– Позовите мне Лерона.

«О как, на ловца и зверь бежит» – усмехнулся я, услышав бас брата.

– Быстро.

А я быстро не могу, я сегодня киса, а кисы ходят как угодно, только не быстро. Хорошо, что все уже просчитано годами, и мне верят даже вот в таких сценариях.

Десять лет назад, когда погибли мои отцы, я попал под опеку дяди-человека. Вот тогда, в первый же год, я понял, что мне просто не дадут выжить с моими мозгами. Вечные попытки убить меня и отравить не прекращались.

И однажды я просчитался, соскользнул, не просчитал прыжок, когда убегал от собак брата, которые вроде как хотели со мной поиграться. Не знаю почему меня тогда не разорвали, когда я лежал с пробитым черепом, но более того, меня спасли и вылечили.

Тогда-то я и придумал эту маску. Для всех после травмы я был дураком с вечно бегущей слюной по подбородку. Для себя же любимого я учился как проклятый, чтобы после моего двадцатилетия подать свои права на моё же имение, которое за прошедшие годы так быстро прибрал дядюшка.

– Ты что, быстрее передвигаться не можешь? – пинок под попу и злой рык брата, так скажем, был неожиданным, надо прекращать так глубоко задумываться. Со своими мыслями я даже не заметил, как я подошел к покоям брата. – Фу, почему от тебя так рыбой прёт?

«Скажи спасибо кухарке, она решила, что если я кошка-ежик, то должен жрать рыбу и яблоки с грибами» – зло рыкнул я про себя, но в ответ просто мявкнул и потерся о ногу брата.

Бесит до жути, что приходится так унижаться. Но пока жизнь дороже, проще показать, что я их типо люблю и не вызывать у них сомнения в моём отставании и дебилизме.

 – Фу, мерзость, – брезгливо отшатнулся братец. – И как отец решил, что ты нормальный? Какой нормальный будет так себя вести?

«Так тебе и надо», – ехидно подумал я, преследуя две цели. Первая – подлая, а что это я один должен вонять? Вторая – мне надо разозлить брата, а поскольку мычать, как обычно я это делал, не могу, придётся злить как получится. Значит, надо ещё потереться.

Подумано-сделано. И я получаю такой долгожданный для моих ребер пинок. Блин, может я мазохист? Теперь надо сделать обиженную мордашку, ещё бы слезки, но жаль, я не умею плакать по желанию.

 – Так, слушай внимательно, – начал братишка, хватая меня за волосы, ой зря, ты это зря, это же только добавит моей обиды денька на два. – Завтра у тебя совершеннолетие, мы поедем с тобой на конную прогулку, будь готов. Боже, ну с кем я говорю, ты же невменяемый.

– Вот и отлично, – отходя из покоев брата на приличное расстояние, тихо проговорил я себе под нос. – Жаль, конечно, что вы раскусили меня раньше времени. Ну, ничего, мой план ещё осуществится. Только мне придётся отложить его на несколько лет.

========== Забытые воспоминания приходят со смехом ==========

        Побег

– С днём рожденья тебя, с днём рожденья тебя, – напевал я себе под нос, щурясь от солнца, которое прям вот решило меня сжарить. – О, какой я себе подарочек устроил, свалил с поместья. Прям вот не могу понять: радоваться мне или скорбить?

Чем дальше я отдался от поместья, тем больше червячок сомнения пожирал мой мозг. Мой план был таков: сбежать в город, поступить слугой в академию магии к какому-нибудь богатенькому ученику и учиться в месте с ним. Таким образом я буду во-первых – неприкосновенным, а во-вторых – смогу поучиться. А после вернуться в своё поместье и уже со знанием юридических и магических формулировок отвоевать поместье родителей, которое присвоил себе мой дядя.

– Хм, а план все же непродуманный, – задумчиво почесывая нос, пробубнил я, перелезая через поваленное дерево, которых в этом лесу было море, наверное, как и в любом другом лесу.

Непродуманность заключалось в том, что не факт, что я смогу победить в конкурсе на слугу, и опять же не факт, что мне попадется нормальный хозяин, да и возраст – в слуги допускались подростки начиная с тринадцати. Мне уже двадцать, хоть и выгляжу на тринадцать-четырнадцать, так ещё и если дядя не ошибся, во мне просыпается кровь инкуба. А ещё, что я буду делать, если не попаду в академию, и как я буду учиться той же магии? Слуги – это же просто помощники, но ни в коем случае не ученики.

– Моя голова, она скоро взорвется от мыслей, – хватаясь за голову, обречено произнёс я, останавливаясь на поляне.

Шел я фактически уже целый день, ел по сути только сухари да ягоды. Выходить на главную дорогу я не решился, шел по лесу, далеко от неё, чтобы собаки не учуяли. Идти так мне предстояло ещё дня два до города. Вот тут тоже надо было подумать: отсидеться в лесу неделю или постараться изменить облик, чтобы меня не узнали, хотя, по идее, никто не должен подозревать, что я сбежал. Я наоборот оставил свой последний видимый след в озере неподалеку от поместья, раздевшись там и переплыв озеро. На другом конце озёра я обработался раствором от запаха. Но все же, а вдруг дядя не поверит и решит послать людей в близлежащие города, от которых можно было уехать дальше на повозке?..

– Рррр, – раздалось предо мною.

– Папочка, я бью свои же рекорды, – сидя на ветке высокого дерева, нервно усмехнулся я, пытаясь рассмотреть того, кто же рычал. – И кажется у меня начинаются голюники, потому что я никого вот вообще никого не вижу.

Последняя, произнесенная мною, фраза, и вот честно, лучше бы я молчал и пускал слюну по обыкновению. Прямо под деревом материализовался цербер.

– ЦЕРБЕР, –  от страха вскрикиваю я и прям вижу, как у трёхголового пса появляются улыбки. – Собаки не умеют улыбаться.

Окей, молодец, умничка, теперь он скалится. Откуда, блин, в этом лесу цербер? Это же призывные животные или фамильяры, как их ещё называют. У меня в поместье магов, как простых эльфов и прочих, нет, так чей же он?  Или дядя не поскупился и нанял мага на мои поиски? Хотя найти меня так нереально, на мне же папины щиты в виде татуировки на шее. Тогда откуда? И что я знаю о фамильярах?

– Так, фамильяры – призывные животные или магические существа, делящиеся по силе и прислуживающие только сильным магам. Люди редко входят в список их обслуживания, – вещал я, сидя на ветке и наблюдая за довольно кивающим цербером. – Афигеть, ты мне ещё и головой махаешь. Ладно, далее, все фамильяры находят своих хозяев по рождению и ждут их совершеннолетия...

Закрыть глаза, перечитать абзац в уме ещё раз, фотографическая память, чтоб ее. И я махаю рукой в сторону цербера.

– Э, не, ты же не по мою душу да? Зачем мне фамильяр? Я себя-то не знаю как прокормить, а тут такая махина. А отказаться можно?

Короткий кивок голов цербера, и он как-будто из-за спины вытаскивает пищащий комочек, кладет его пот деревом и испаряется. Вот, только стоял, а его уже нет.

Слезть с дерева и посмотреть на клубок. Щенок цербера – маленькое тельце, три головы, и как они пищат, видимо кушать хотят. Маленький, даже ещё не ходит, пищит и тыкается головами в землю. Но цвет чёрный как смоль без единого пятнышка.

– Ну, и как я могу возложить на себя такую ответственность? – уходя от них, шепотом проговорил я. – Жалко да, но что делать? Это жизнь, простите.

***

– Я бесхребетный, жалостливый человечек, – шел я по лесу и бурчал себе под нос, стараясь сильно не раскрывать рот, потому что за прошедший день осознал – они этого только и ждут. Вот их прям так и тянет облизать моё лицо, когда я начинаю жаловаться, видимо жалеют. – Чем мне вас кормить, вы мне вот что скажите. Я про церберов вообще ничего не знаю. И не узнаю, книг-то у меня нет. Блин, ну чего вы пищите, я не знаю чем вас кормить, у меня только картошка есть, хотите?

Хотят, ещё как хотят. Они ее сожрали за несколько минут, чем и вызвали у меня разочарованный вздох.

– Ну вот, а это была еда на неделю. И как мне теперь до академии идти? Вот про это я и говорил, я вас не прокормлю, – наблюдая за щенком, с улыбкой проговорил я, сидя перед ним на корточках. – Ну раз уж вы поели, думаю, можно остаться здесь поспать. В конце концов, уже темнеет.

Непонятное начало происходить как только щенок поднял свою морду. Его глаза, бывшие до этого карего оттенка, начали приобретать зелёные прожилки. Секунда, и мою шею стягивает от нехватки воздуха, а голову пронзает дикая боль воспоминаний.

Вот мне год, я стою в ванне, пытаясь дотянуться рукой до своего мишки, которого мне ну никак не дают покупать в воде, и папа, который смеется, намыливает меня. Фу, не люблю пену, она лезет в глаза. Громкий стук, и в ванну влетает пьяный отец. Страшно... почему так страшно? Удар, и мой папочка падает на пол, а я в воду. Страшно... Лёгкие заливает водой. Рывок. Мой плачь разносится по ванне, когда папа прижимает меня к своему телу, а я вижу жуткую картину: мой только что вошедший отец лежит на полу – бледный, с широко раскрытыми глазами, но вроде дышит.

Блеск, и я переношусь дальше.

Мне лет пять. На моих коленях лежит самая интересная в мире книга: про дракона, который спас рыцарей из лап демона. Папочка сидит позади меня, пристроив свою голову мне на плече, и читает. Но вдруг настораживается и прислушивается. Короткий приказ.

– Беги через чёрный ход, – и я срываюсь, не помня себя, бегу. Страшно просто до безумия. Отец вернулся из похода.

Снова блеск, и кажется, что это мои воспоминания, которые хранятся в самой глуби моего сознания.

– Лирончик, я сейчас тебе кое-что расскажу и закрою твоё создание, до твоего совершеннолетия ты ничего не вспомнишь, а потом тебе помогут, – тихий, почти мёртвый голос, моего папы... умирающего папы. Его травят, я знаю это. – В тебе есть кровь инкуба. Ты поймёшь как этим пользоваться, но никогда... никогда не давай клятвы верности, это приведёт тебя к тому же, к чему и привело меня. Ни один не умрёт, пока не умрёт другой. Хорошо, что он этого не знает. Прости, я виноват, и я так люблю тебя. Прости.

И в тот же момент, не успеваю я и вздохнуть, как перед моими глазами проносятся воспоминание щенка: взгляд матери, первый писк третьей головы слева и все. Он осознает, что не успел родиться, как его призывают, но это даже хорошо. Хозяин – это энергия, энергия – рост. Жаль, с мамой так быстро приходится расставаться. Но он же будет к ней ходить, когда хозяин, еще мальчишка, будет его отпускать.

========== Месть дело сладкое и уголовно наказуемое ==========

        Удар, боль. Чёрт, где я?

Открыть глаза и сесть на попу, тихо открыть рот. Передо мной огни большого города. Это же город в котором находится академия. Как так? Что вообще происходит? Та же ночь, та же одежда, я все так же в лесу, только в этот раз на самой кромке.

– Блин, ну и где щенок? И что произошло? – потирая шею, которая все не прекращала гореть, взволновано произнёс я, и следующую фразу я уже говорил тихо шепотом в горящие жёлтые глаза матери моего щенка. – Вы, пожалуйста, так резко не появляйтесь предо мною. Это страшно, и я, честное слово, не знаю, что произошло.

По-видимому мне решили объяснить, что произошло, потому что голову пронзили картинки как будто со стороны. Вот, я сижу и скармливаю щенку картошку, ласково ему улыбаюсь, взгляды его мордашек на меня, и на моей шее начинает проявляться рисунок ошейника.

Осознание того, что я теперь могу вызвать его по ошейнику, приходит будто мне это говорят в реале.  Как и осознание того, что мне нужно кормить его своей энергией раз в день. Тут же без слов мне дают подзатыльник  и объясняют, что меня телепортировали.

– Я все понял, хватит рыться в моих мозгах, – произношу я, покачивая головой и потирая шею зову своего фамильяра. После чего на моих руках тут же возникает цербер-щенок, а его мама в тот же момент исчезает. – О, как это делается. Отлично, мы кажется остановились на ночлеге. Пойдём, поищем, где бы нам пришвартоваться.

Углубившись немного в лес и почувствовав запах влаги, я решил идти дальше. Моё обоняние меня не обмануло, поблизости была маленькая речка. Вот около нее я и решил остановиться. Разведение костра происходило со смехом.

Щенок, оказывается, умел ходить, но как... Он смешно передвигал лапками, болтая головами из стороны в сторону, пытаясь в зубах притащить мне побольше веточек. Нет бы, взять одну, так он тремя головами брал по одной и пытался перетащить. И почему мне кажется, что он вырос?

Разведение того же костра происходило под дикий писк щенка. Ему прям нравилось, когда я щелкал пальцами, и у меня в руке появлялся огонёк.

Поедание оставшихся сухариков проводилось с боем. Я ел один, он ел три. Я объяснял ему, что так не честно. Он просто смотрел мне в глаза и давал мысленные подзатыльники. И как я за день умудрился к нему привыкнуть?

– Знаешь, ты мне очень помог, – поглаживая щенка то по одной голове, то по другой, передавая энергию, тихо проговорил я после импровизированного ужина. – Теперь мне осталось только изменить чуток облик, переодеться и пойти на пробы в академию. Ты же сможешь появляется только ночью и когда позову? Для слуги будет странно, что у него будет фамильяр.

– Эй, стой. Смотри, там костер, – раздается крик позади меня, и мою шею прожигает болью. Чёрт, а исчезает щенок болезненней. – Эй, мы мирные.

– У, мирные, я тоже мирный, когда мне не больно, –  потирая шею, прошипел я, оглядываясь и наблюдая за тем, как два вампира вылезают из кустов. – Тьфу, блин, да что за невезение? Я же только поел.

Нет, ну повезло же мне нарваться на вампиров. Вампиры в нашем мире уж точно не все были мирные. Нет, они не пили кровь без разрешения, но чаще всего разрешения они добивались гипнозом или принуждением.

А вампиры были симпатичными, видимо братья. Разглядеть их получалось плохо. Одно ясно: высокие, бледные, с красивыми чертами лица и разным цветом волос. Пока у меня получалось различать их только так.

– Да мы хоть и голодные, питаемся только чистыми продуктами, – выходя ближе к костру, сообщает мне вампир с темными волосами, морщась от моего вида. – А ты, так скажем, неаппетитно выглядишь. Мерзковато пахнешь.

Эй, а ты чего хотел? Я всю ночь и весь день шел по лесу, переплывал озеро, мазался отбивателем запаха от животных и вновь пер по лесу. Я что, ландышами пахнуть должен?

– Ну и замечательно, – грубо отвечаю я, вот, не люблю, когда мне хамят. – А не судьба дальше пройтись, там ещё одна поляна есть.

– Ты в слуги в академию? – раздается холодный голос второго вампира, который стоял позади первого. «Ну почему жизнь не учит держать меня язык за зубами», – подумал я в тот момент, когда все тот же вампир, присев около костра, уставился мне в глаза. – А мы пришли поступать как ученики, уверен, что хочешь ссориться с возможными хозяевами? А нас трое братьев поступает. Ты же знаешь, что слуги должны исполнять все желания хозяев? И хозяева могут отдавать своих слуг другим и пользоваться ими по своему желанию?

Соблазнительный голос будоражат фантазию, и где-то в голове мелькает приказ пойти помыться и привести себя в порядок. Во гады.

– Можно было и просто так попросить, на меня принуждения не действует, – вставая с земли, зло произнёс я. По честному, я и сам хотел сходить помыться, но я хотел пойти утром, когда было бы посветлее. – Мыться я буду утром, когда будет светло, а сейчас я лучше пойду.

– Э, не парень, тобой воняет за километр, иди мойся, – вставая вслед за мной, произносит светловолосый вампир.

– А заставь, – разворачиваясь и начиная собирать свои вещи в вещевой мешок, рявкнул я.

– Не боишься, что мы возможно будем твоими...– начал было вампир, но я его быстро перебил.

– Вот когда будешь моим хозяином, тогда и буду тебя ублажать, – ехидно произнес я, отступая. Надо срочно исправлять ситуацию. – Тфу ты, буду исполнять твои приказы.

Метр, второй, третий, кажется, все обошлось, и мне дадут просто уйти. А это хорошо, могли попасться какие-нибудь извращенцы.

«Вот, зря я так уверен, что все хорошо», – дошло до меня, когда меня хватает поток воздуха, и я лечу в ледяную воду. Холод прожигает аж до костей, дыхание перехватывает. А вампиры ржут, блин.

– Гады, сволочи, вы бы хотя бы воду подогрели, – барахтаясь в ледяной воде, проорал я.

– Не, это нереально быть серьезными более десяти минут, – обращаясь к своему, брату произнес светловолосый вампир и заржал. – Парень, ты вообще соображаешь, что это речка, и её не подогреть?  У тебя мыло есть, или в тебя его кинуть?

– Себе, блин, кинь, в одно место, оно же потонет, если я его не поймаю, – огрызнулся я в ответ, о как меня от злости понесло. – Лучше фонарики зажгите. Я не могу воду подогревать и одновременно фонарики удерживать. Садисты.

– Дебилы, для них больше подходит, – раздается ледяной голос за их спинами, и вода вокруг меня становится в разы теплее, надо мной разжигаются фонарики и около меня материализуется миска с жидким мылом. – Так, один пошёл и собрал хворост, второй раскладывать спальные места, третий проверь округу. Так, ты готовить у умеешь?

Видимо, последний вопрос был обращен ко мне, потому что смотрели именно на быстро намылившегося меня. Кивнув головой, я лишь ускорил своё мытье. А все потому что нефиг ссориться с высшим вампиром, так ещё, наверное, и папочкой.

Десять минут спустя.

– Вот где?.. Где логика? Какой смысл мыться, а потом сидеть и готовить около костра, – бурчал я себе под нос, наблюдая за наказанием вампиров, а точнее за тем, как три вампира-брата отжимались недалеко от костра.

Выглядело это очень симпатично: три хорошо разработанных тела синхронно отжимались. А их папочка сидел и вырезал фигурку перочинным ножиком из деревяшки, найденной поблизости, и вещал, ну, то есть, наставлял на путь истинный.

– Если вы ещё раз сбежите без меня, обманув брата, то ваше наказание будет жестоким, – короткая пауза, и он продолжает, уже рассматривая фигурку ворона в своей руке. – Людей нельзя пугать, они слабее нас в разы, и хоть вы этого ещё и не осознаете, они очень нам полезны. Вон, видите сейчас именно человек готовит вам пищу, потому что никто из нас этого делать не может. Но если бы вы не были такими упертыми баранами, то мы бы спокойно перенеслись в город с рассветом, и нам бы не пришлось торчать этом лесу, дожидаясь открытия ворот.

– Пап, мы осознали всю серьезность и глупость нашего поступка, – тихо проговорил темноволосый. – Мы больше так не будем. И Эрика больше обманывать не будем.

– Я вам это ещё припомню, – зло бурчит новый вампир, пришедший с папочкой, кстати, такой же темноволосый как и первый.

– Да ладно тебе, Эр, зато мы доказали, что и сами можем телепортироваться, но ты же понимаешь, что трое не могут поместиться в телепортационном купле. А папа тебя больше любит, – усмехнулся светловолосый, даже не сбив дыхание. – Пап, может хватит?

– Три дебила – это сила, и угораздило же вас родиться всем одновременно, – усмехнулся высший вампир, беззлобно махая рукой парням, чтобы те прекращались отжиматься. – А все ваши папки виноваты, близнецы, блин, вот надо было им вместе беременными походить.

Вот по-честному нифига я не понял, но по последней фразе до меня только дошло, что они реально все братья но какие и от кого, пока не непонятно.

Поздний ужин прошёл в тишине, меня накормили и даже, посмотрев, что у меня нет спального комплекта, буквально из воздуха материализовали ещё один спальник.

 Вот, ночью начало происходить нечто непонятное.

Вроде во сне, а вроде и наяву, я сидел на красивейшей поляне. Солнце нежно пригревало, птицы пели свои песни, и запах леса нельзя передать словами. Вот только парни-вампиры, которые тихо сидели друг напротив друга, чуть удивляли.

– Ну, вы так и будете сидеть? – произношу я и тут же сбиваюсь, чей это голос? Вроде не мой, слишком властный, слишком грубый. И почему в моей голове только неприличные мысли?

– А что нам делать? – удивлено спрашивает светловолосый, глядя на меня.

– Снимать штаны и... – тьфу, блин, одна пошлость на уме. – Ну, то есть...

Дальше я наблюдаю за таким развитием событий, что невольно сглатываю. Нет, я конечно не ангел, и фантазия у меня развита. Стоп, стоп, стоп, это же моя фантазия, я об этом фантазировал ещё в поместье, когда случайно нарвался на поваренка и конюха. Сейчас вся моя фантазия осуществлялась будто наяву.

Братья целовались, страстно, с упоением одновременно, при этом стягивая одежду с друг дружки. Великолепные загорелые тела, покрытые бисеринками пота, терлись друг об дружку.

Стон темноволосого, и его брат укладывает того на землю и, раздвинув ноги, входит в того одним толчком, даже не подготовив, лишь немного смочив. О, да, я так и мечтал. Громкий стон, полный боли и наслаждения, ему нравится, я уверен, ведь это же моя фантазия.

Их энергия льется через край, зачем она мне?