Текст книги "Все дело в специях (СИ)"

Автор книги: Valkiria Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Valkiria Ru

все дело в специях

Племянник шеф-повара

"Нет, вот мне интересно, если добавить в брусничный соус для холодного мяса немного клюквенного сока, ну так, чтобы еще кислинка небольшая появилась, то, если прикольно получится, можно будет декорировать не только зеленью, но и несколькими ягодами клюквы. К Рождеству особенно актуально. И как на это отреагирует дядя? А может, все же попроситься сегодня делать соусы, ну и сделать чуток на пробу? Хотя к соусам меня пока не допускают, это, видите ли, «высший пилотаж». Но можно попросить в конце дня из остатков ингредиентов... "

Додумать, разрешит ли мне дядя похозяйничать на его кухне или нет, у меня не получилось из-за сильного толчка в плечо и рева над ухом:

– Глаза разуй и смотри куда прешь! Баран!

Грубый тон никак не вязался с внешним видом альфы, которого я по неосторожности толкнул. Для всех, особенно учителей, он был милым и прилежным учеником, лишь в отношении своей жертвы, то есть меня, он был хамлом и гадом.

Но красивый, падла. Любовь половины школы, а то и больше. Достойный представитель альф, высокий, с гордым профилем и красивым телом. Светло-каштановые волнистые волосы мягко струились вдоль лица до подбородка. Васильковые, слегка прищуренные глаза обрамлялись темными и густыми, хотя и не слишком пушистыми, ресницами. Прямой нос и четко очерченные смешливые губы завершали образ очень красивого и добродушного альфы. Но если первое еще было правдой, то второе...

– Виттон, прости меня, я не нарочно, просто задумался, – тихо взмолился я, пытаясь избежать скандала.

– О чем? О том, что бы еще на себя нацепить и стать совсем невзрачным, да? Так я открою тебе секрет, ты и так чмо, тебе можно больше в этом направлении не стараться, – с сарказмом процедил альфа. И уже более мягким тоном продолжил: – Ты же омега, как тебе не стыдно так выглядеть?

– Нормально я выгляжу, – пробурчал я, бросив взгляд в зеркало, возле которого мы столкнулись в холле.

Школьной формой нас не напрягали, поэтому все ходили кто во что горазд. Тщательный осмотр себя любимого не выявил никаких отклонений. Обычный омега ростом метр с кепкой, толстоват, правда, от чего создавалось впечатление, что я слишком много ем, а это вовсе и не так. Пухлый я лишь чуток, просто иллюзию полноты создавали безразмерная футболка и рубашка поверх нее.

Волосы сейчас бордового, почти черешневого цвета, ну вот захотелось мне их так покрасить и скрыть свою выгоревшую рыжину, были до лопаток и собраны в низкий хвост. Ровный лоб, лицо, слава Богу, без угрей и прочих подростковых неожиданностей, очки с толстыми стеклами без диоптрий, чисто для вида, зрение у меня хорошее на самом деле, тонкий прямой нос с пирсингом в виде маленького черепа в нем, и пухлые губы, опять же, с сережкой в нижней губе. Да нормальный у меня вид, а если и чуть неординарный, так я и не обязан быть похожим на всех, особенно на этих словно на цветном ксероксе размноженных омег в обтягивающих штанах и топах и к тому же размалеванных, как индейцы, вышедшие на тропу войны.

К тому же, мой практично-небрежный вид вполне соответствовал моему отношению к этому учебному заведению, учился я тяп-ляп, и только потому, что это необходимо, а так, лично мне, это все нахер было не надо. Другое дело занятия в кулинарной школе, которую я просто обожал. Я жадно впитывал, что добавлять в соус «Тартар», как подготовить тушку гуся к фаршировке и как испечь настоящий торт «Наполеон», а не любительскую подделку, похожую на оригинал, не больше, чем ржавый велосипед на новый Харлей.

– Так, ты где опять витаешь? Неужели тебе реально похер, что я стою пред тобою? – продолжал возмущаться он. («Я такой умный, в белом пальто стою красивый», – хохотнул я про себя)

– Ага, прости, я опять задумался. Ты что-то важное спросил? – невинно поинтересовался я. И почему он всегда прикапывается именно ко мне? Урод, ну и урод, ну пройди ты хоть раз мимо, как все остальные. – Давай в другой раз лучше. А сейчас, прости, но мне пора.

Убежать и оставить Вита в шоке, это да, это я умею.

***

– Лу, начинай готовить ингредиенты для холодных закусок, но сначала замаринуй медальоны из телятины, мясо должно пропитаться маринадом равномерно, – раздался безо всяких там излишеств в виде «привет» и «как дела в школе», приказ дяди, как только я вошел на кухню.

– Переодеться-то хоть можно? – усмехнувшись, спросил я, проходя в раздевалку.

– Быстро, быстро, быстро, ты же знаешь, что здесь будет к вечеру, – заглядывая ко мне, бодро протарахтел мой дядя.

– Да, знаю, знаю. Спецзаказ не отменили? – скидывая рубашку, а следом за ней и футболку, поинтересовался я.

Дядя у меня, так скажем, чуток странноватый. В свои тридцать с хвостиком он менял омег как перчатки, даже не задумываясь о большем. Красивый, улыбчивый, добрый, садюга... Но все же самый родной. К нему я питал искреннее уважение и истинно сыновнюю любовь. Он по-настоящему много сделал для меня.

Слушая дифирамбы его замечательному маленькому кафе, в котором еще ни разу не было случая, чтобы отменяли заказ, я начал переодеваться.

Снять серьги и очки, затянуть волосы в высокий хвост. Надеть майку на голое тело, стянуть уличные штаны и надеть рабочую форму. Все, я в полной боевой готовности. Вот теперь я очень даже ничего.

– Красавчик, красавчик, харе улыбаться самому себе, вали работать, – подталкивая меня в спину, смеялся дядя.

Как-то так вышло, что уже пять лет я живу с ним. Получилось это очень просто, я банально сбежал из дома из-за постоянных побоев родителей. Дядя, который из всей нашей семейки общался исключительно со мной, с радостью принял меня, а родители успокоились и занялись своим брильянтиком-альфой, ну то есть моим семилетним братиком. Ну, это и к лучшему, обиды я на них не держу, мне здесь в разы лучше.

– Лу, ты чего опять зависаешь? – подходя ко мне, поинтересовался наш су-шеф.

– Да не знаю, весь день как в облаках, – принимаясь за нарезку медальонов, ответил я. – Сделаешь мне маринад?

– Угу, хозяин, – смешно отдав честь, гаркнул он, и тут же заржал, увидев выражение лица моего дяди.

– Простите, шеф, привычка.

– Ну-ну, смотрите у меня, решусь я все-таки на брак, и будете вы вешаться, когда здесь будут бегать мои дети, а вам придется их всех называть хозяевами.

– Хозяин первый, хозяин второй, хозяин третий, хозя...

– Хватит, – панически закрывая рот повару, возмутился дядя, – мне и двоих-то будет за глаза.

Все присутствующие на кухне дружно расхохотались и, только успокоившись, принялись за свою работу. Забулькала вода в кастрюлях, зашипело масло, застучали по доскам ножи и молотки для отбивания мяса. Кухня заработала, как живой единый организм, готовясь к вечернему наплыву гостей. Дядя, до времени припрятав свою веселость, зорко присматривал за всеми, как капитан со своего мостика, и отдавал четкие команды, не отрываясь от декорирования расположенной на специальной подставке севрюги, предназначенной для банкета. И вот кафе открылось, и начался ежевечерний ад. Официанты, вбегая, выкрикивали названия заказанных блюд и уносились с полными подносами, помощники метались по кухне, подавая поварам нужные продукты и унося грязную посуду, дядя, готовящий главные блюда, не просто командовал, а орал во все горло, пытаясь перекричать царящий на кухне шум. Только невозмутимый кондитер вдохновенно творил в своем уголке заказанные десерты, окидывая плоды своих трудов критическим взглядом и завершая композицию то шоколадным кружевом, то листиками мяты, то наполовину погруженной в расплавленный горький шоколад ягодой клубники. Так как я еще не завершил обучение, постоянно закрепленного за мной участка работ у меня не было, и я, повинуясь указаниям дяди, оказывал помощь тем поварам, у которых было больше всего заказов. Ближе к закрытию поток заказов стал уменьшаться, в то время, как заказы для кулинарии, ну то есть блюда на вынос, и нагрузка на бар увеличилась. Дядя, как шеф-повар, отправился в банкетный зал принимать традиционные поздравления и благодарность, а я плюхнулся на стул со стаканом холодного чая, пытаясь перевести дух. Сил и вдохновения на эксперименты с соусом у меня не осталось.

– Лу, пойди, посиди на кассе на вынос, Алик сегодня домой отпросился пораньше, – заходя на кухню, попросил меня дядя, – говорит, что у него проблемы.

– А что с ним? – обеспокоенно поинтересовался я.

– Не знаю, я не вдавался, попросился, значит надо,– устало присаживаясь на стул рядом, ответил он. – Иди, замени его.

– Есть, капитан, – со смешком отвечаю я. После жары и шума на кухне, посидеть за кассой в прохладном зале халява, а не работа. Привожу себя в порядок, умываюсь, причесываюсь и, сменив форменную куртку на чистую, бодро направляюсь в общий зал. Шаг, второй, третий, и я точно с такой же скоростью пячусь обратно.

– Я туда не пойду, там мой одноклассник.

– Ну и что? Вали уже работать! – утомленно глядя на меня, приказал шеф. – Лу, не кушай мозг, я уставший и злой!

– Я не могу, он меня ненавидит, он не должен меня узнать.

***

– А я тебе объясняю, он меня обсмеет, скажет, что я нашел работу поближе к еде, как раз себе по фигуре. И все будут ржать надо мной. Оно мне надо?!

– Да ты офигел?! – пинком под зад выпихивая меня из кухни, орал дядя. – Это лучшая в мире работа, и пока ты этого не поймешь, на кухню можешь не возвращаться!

– Садист, истерик, фанатик, – возмущался я, барабаня в дверь.

– Лу, я на кухне, а ты-то снаружи, помни об этом, пожалуйста, – раздается ехидный голос из-за двери. Ах да, точно, он же меня выкинул прямо в зал.

– Ой, – резко разворачиваясь, испуганно произношу я. – Простите за представление.

Стыдно-то как, полный зал вечерних посетителей, и все пялятся на меня, в особенности компания Вита, ну, или мне так кажется. Дядя, дурак, в нашей школе запрещено правилами работать даже на полставки, о чем он думает? Сейчас меня узнают, и все, каюк. Не думаю, что Вит такой благородный, чтобы умолчать обо мне, которого он терпеть не может. Бледно улыбаясь нашим покупателям, я прошел к хихикающему Алику. Быстро сел на его место и, перебросившись с ним парой фраз, я понял, что дяде сегодня не жить. У Алика проблемы?!!! У Алика свидание, и он просто еще вещи не подобрал!!! Ладно, деваться некуда, пора за работу.

– Спасибо за покупку, приходите еще, – в очередной раз вежливо произношу я, прощаясь с покупателем запеченной форели с картофельными крокетами. И тут же здороваюсь снова, – Добрый вечер.

– Ну, здравствуйте, не видел раньше, чтобы здесь работали такие привлекательные омеги. Может, познакомимся? – раздалось над моей головой, и я удивлено вскидываю бровь на задавшего вопрос.

Вот гадство, им оказался один из компании друзей Вита, сам же он стоял позади них и внимательно рассматривал меня.

– Простите, но, как вы, наверняка, слышали, работа это святое, соответственно, на ней и романов заводить нельзя, – пробивая острые куриные крылышки, холодно ответил я.

– Жаль, жаль, ну, надеемся, вы и дальше будете обслуживать нас.

– Конечно, не сомневайтесь, – мягко и профессионально, ответил я.

Метр, два, три, я готов облегченно перевести дух, но от группы удаляющихся парней отделяется Вит и быстрым шагом подходит ко мне.

– Простите, я лишь на секунду, – вежливо просит он у покупателей и обращается ко мне. – Встретимся завтра в кабинете географии после уроков, Луиз.

Падла, он узнал меня, кто бы сомневался. И что мне теперь делать?

***

Утро солнечное, теплое, почти летнее, каким оно должно быть? Правильно, радостно-светлым от предвкушения, что школьные занятия и экзамены вот-вот будут позади, а все радости летних каникул впереди, да вот только меня совсем не радует наступивший день.

– Дядя, ну можно я сегодня не пойду, а? – снова начал я, умоляюще заглядывая в его глаза. – Я же тебе объяснил ситуацию.

– Хуже будет, если ты не придешь. Давай отправляйся, я ближе к двум позвоню и проверю, как ты там, – протягивая мне пирсинг и гель для волос, легкомысленно отвечает он. – И потом, учись решать проблемы по мере их поступления, а не сбегать от них, может все выйдет и не так страшно, как ты думаешь.

– Угу, он просто меня будет фантажилофать, – вставляя пирсинг в губу, промямлил я. – Тфу, блин, шантажировать.

– Вот тогда и пожалуешься мне, а пока вали в свою школу и помни, у тебя сегодня еще кулинарка, – усмехнулся дядя, выпихивая меня из машины, как только я надел оставшиеся серьги и пригладил волосы гелем.

– Уж этого я точно не забуду, – пробурчал я себе под нос, глядя вслед отъезжающей от ворот школы машине.

Семь уроков как в аду, а все потому, что этот гад даже и вида не подает, что он что-то знает. Лишь в столовой ну очень подозрительно на меня смотрел, когда поедал мерзкий даже на вид гамбургер. Так и хотелось вырвать его из рук Вита и впихнуть в него нормальную еду, хотя о какой нормальной еде в школьной столовке может идти речь. И откуда у меня вообще такие мысли?

Весь день так и прошел как на иголках, мандраж и паника везде сопровождали меня.

Закончился последний урок, час икс настал, и вот я в кабинете географии нарочно медленно собираю книги и тетради в рюкзак, а Вит...

– Нихерашечки не понял, – бухаясь на парту попой, озадачено протянул я, когда учитель и все мои одноклассники покинули кабинет. – Ты же сам хотел поговорить, и херли свалил?

– Отводил подозрения, – неожиданно ответил мне Вит, возвращаясь в кабинет и кидая рюкзак на парту. – Значит, не струсил?

– Чего ты хочешь? Ты же чего-то хочешь? – пытаясь выглядеть спокойным, озвучил я вопросы, которые меня мучили весь день.

– Три желания, – неспешно со смаком произносит он, и в ответ на мою вскинутую бровь добивает: – Не детские.

– Это какие? Пошлые что ли? – округляются мои глаза, когда я задаю вопрос, с ужасом предположив, чего он добивается. – Вит, а ты не охерел ли? Я думал, это будет какая-либо готовка, домашние задания, ну, на крайняк, признать тебя во всеуслышание секс-символом школы, а ты чего хочешь?

– Хочу посмотреть на тебя настоящего, в натуральном виде, так сказать. Это мое первое желание, – тихий голос, а разносится по всему кабинету.

– Вит, да что это с тобой? Я, честно, тебя боюсь, – уже будучи прижатым к стенке, запаниковал я.

– Ха, я же еще ничего не сделал, – стаскивая с меня пиджак, проговорил он. – Пирсинг весь сними.

– Вит, ну, может не надо? – испугано спросил я, потому что по взгляду и позе альфы было понятно, что все не так уж и просто, и пирсингом он не ограничится.

– Ты хочешь, чтобы я сам это сделал? Ты еще можешь отказаться, и тогда не только ты понесешь наказание, но и твой дядя, который принял на работу несовершеннолетнего, – привел веский аргумент Вит, расстегивая уже мою рубашку.– Ничего с тобой не случится от одного раза.

– Почему я должен быть уверен, что ты потом не передумаешь или не сдашь меня своим друзьям? – расстегивая и вынимая серьги и пирсинги, спросил я, прямо глядя ему в глаза. – Или в том, что они не придут сейчас сюда?

– Слово альфы, – твердо припечатал он, срывая с моих плеч рубашку, которую я надел по случаю зачета по литре. И наткнувшись на майку под ней, уже не выдержал и рявкнул: – Ужас! И как тебе не жарко?!

– Нормально мне, – буркнул я в ответ, аккуратно снимая рубашку, а после и майку. Серьги убрал в карман и положил вещи на парту. – Ну, и что дальше?

– Волосы, – распуская мои волосы и зарываясь в них руками, практически в мое ухо прошептал он. – Да! Как я и думал.

– Да что с тобой такое? – отпихивая его от себя, уже в панике крикнул я. – Ты себя ведешь как не ты, как какой-то маньяк, это мерзко и противно, я пугаюсь, зная тебя настоящего. Говори, чего хочешь, и не надо вот этих липучек.

– Окей, – на его лице появляется садистская усмешка, и он подходит ко мне обратно. – Хочешь грубо? Да без проблем, я хотел нежно, думал, ты омега-целка, а ты, вон, готов на все, лишь бы защитить свою работу. Ну, тогда отсоси мне.

Рывок, и его рука погружается в мою шевелюру. «К черту ее завтра обрежу», – мелькает мысль в тот момент, когда резким и грубым движением меня ставят на колени перед собой.

Я даже сопротивляться от шока не могу. Да, он грубый и хамоватый, недолюбливает меня, но чтоб такое...

– Я не хочу, – в панике, почти истерически промямлил я, глядя, как альфа расстегивает ширинку и, приспустив брюки, вытаскивает свой член. Самый такой обыкновенный член, который у каждого из нас есть, но я первый раз в жизни вижу его так близко...

– Ну, и что ты мнешься? – проводя по стволу рукой, как-то соблазнительно спрашивает он, а я заливаюсь краской. А все почему? А все потому, что у меня, сцуко, встал на него и на всю эту пошлую и кошмарную ситуацию.

-Бррррр, – напряженную ситуацию внезапно прерывает громкое бурчание моего живота. Я смотрю на Вита извиняющимся взглядом. Блин, офигеть, меня насилуют почти, а мне неловко, что в животе забурчало! Но он шокирован не меньше моего и бормочет в панике:

– Не, не, не, Лу, член это не еда, это не сарделька, его есть нельзя!

– Не дурак, – чуть ли не обиженным тоном ворчу я и продолжаю, по-прежнему глядя ему в глаза, – только ты это моему желудку объясни и рефлексам, я, когда голодный, если вижу еду, мне сразу надо

это...

Бррр!

Брррр!

Бррррр!

– Так, пойдем-ка, я тебя покормлю лучше перед выполнением моего желания, – испуганно говорит Вит, резко поднимая меня с колен. – Вот только сначала...

Внимательный, оценивающий взгляд его глаз, он даже мои волосы чуть приподнимает и всматривается в мое лицо.

– Сядь на парту, – слышу короткий приказ из его уст, и пока он заправляется, я покорно располагаюсь на парте.

Теплые руки скользят по моим волосам, нежно перебирая прядки, легкие прикосновения к коже головы, я и не думал, что у него могут быть такие ласковые руки...

– Все готово, – радостный голос звучит позади меня, секунда, и передо мной появляется сотка, щелчок,

и вот я уже смотрю на нашу общую фотографию.

Красивый альфа и ...

– Не думал, что прическа так меняет? – весело спрашивает Вит и аккуратно приглаживает созданную им прическу – мои волосы собраны в две косички по бокам и скреплены сзади, открывая лицо и делая меня реально симпатичным. – То-то же, давай одевайся.

– Вит, скажи, вот зачем тебе это? – недоуменно спрашиваю я, слезая с парты и надевая майку, а вслед за ней и рубашку. – Сначала ведешь себя как какое-то хамло, потом весь такой соблазнитель-искуситель, потом грубый насильник, а сейчас, ну я даже не знаю, добрый и веселый, совсем нормальный, короче. Чего ты добиваешься?

– Хм, поиграть? – вновь та же садистская улыбка, и меня выпихивают из кабинета, как только я привел в порядок одежду. – Пирсинг не надевай, там, куда мы идем, такое не принято.

***

Учитывая готовность Вита лопать даже чудовищные гамбургеры из школьной столовки, я был уверен, что кормить он меня будет в Макдачке или еще каком-нибудь фастфуде недалеко от школы, но как же я ошибался. Он тормознул такси, назвал адрес, и мы подъехали к самому роскошному и знаменитому ресторану французской кухни нашего города. Я слышал, что желающие попасть туда бронируют столики за месяцы и страстно завидовал богатым счастливцам. Я понимал, что для большинства из них посещение «La Ville de Pins» скорее вопрос престижа, как и полеты на самолете на премьеры итальянской оперы. Но для меня это, как та же опера для меломана, воплощенная, но недостижимая мечта... Встряхнув головой, отгоняя привычные фантазии, которые посещают меня в пределах видимости хороших ресторанов, я в ожидании воззрился на Вита. В середине дня такие заведения еще закрыты для посетителей, о чем и сейчас информирует элегантная табличка на дверях «La Ville de Pins». Вит, ничего не говоря, подмигивает мне и тащит в подворотню, от чего паника снова поднимает во мне свою голову. Пройдя насквозь, мы оказываемся в крохотном внутреннем дворике, где нет ничего кроме опрятных мусорных контейнеров, скамеечки и стриженых сосен в кадках, являющихся визитной карточкой знаменитого ресторана. На мгновение у меня мелькнула абсурдная мысль, что мне будет предложено покопаться в баке с отходами. Вот, честное слово, Вит такой непредсказуемый, что я бы не сильно удивился. Но он в это время звонил в звонок возле неброской задней двери ресторана, на которую я сначала не обратил внимания. Она вскоре распахнулась, и появившийся на пороге мужчина расплылся в приветливой улыбке. Он пригласил «господина Виттона и его друга господина ... Луиза» внутрь, сообщив попутно, что отец Вита уже отобедал и уехал в офис, а шеф-повар уже здесь, и «если господам будет угодно, подойдет к ним после обеда». Вит одобрительно кивал, добавив, что, поскольку его друг, то есть я, будущий повар, то он рассчитывает, что поданный обед не заставит его краснеть. Нас провели через пустой, но великолепно обставленный зал в отдельный кабинет, где и был сервирован стол на двоих. Я был словно в ожившей сказке. Официант, хотя, скорее всего, его роль исполнял кто-то из младших поваров, подавал блюда, о которых мне только случалось читать в специальной литературе или во время моих кулинарных странствий по просторам интернета. Это действительно было как музыка, мелодия, зарождающаяся в изысканнейшем салате и пикантных закусках, набирающая силу в классическом супе, и после незначительной паузы поедания шарика щербета, призванного очистить и подготовить восприимчивость рецепторов, взрывающаяся мощным крещендо в основном блюде, а потом обретающая свое завершение в виде десерта, подобного произведению искусства. Я сидел потрясенный и оглушенный, радостно и благодарно глядя на Вита, взирающего на меня с почти умиленной улыбкой. Но даже на этом мой праздник не закончился, к нам зашел шеф-повар, настоящий француз мсье Анри, который, услышав в моих похвалах знание вопроса, засиял и провел меня, с разрешения и горячего одобрения Вита, на экскурсию по кухне. Если в нашем кафе кухня напоминала мне корабль с дядей-капитаном, то здесь она была подобна океанскому лайнеру. Огромная, сверкающая, полная самых современных и качественных приборов и инструментов, заполненная энергичным и профессиональным персоналом, кухня «La Ville de Pins» вызывала восторг, почти поклонение. А Вит, попросивший шеф-повара отвечать на любые мои вопросы, что тот без возражений и сделал, в одно мгновение стал в моих глазах не просто отличным парнем, а практически моим личным героем. Вот так переполненный вкусной едой, ярчайшими впечатлениями и самой сердечной благодарностью к Виту я покидал «La Ville de Pins», который, я уверен, навсегда останется в моем сердце.

***

– Блин, Вит, еще раз спасибо! Это реально был лучший обед в моей жизни, только дяде не говори, а то он меня прикопает, – уже в который раз восторженно благодарю я альфу, стоя у ворот вечерней кулинарной школы. – И папе твоему тоже спасибо, не думал, что у вас собственный ресторан, да еще и лучший в городе. А, кстати, ничего, что ты привел меня туда? У тебя не будет проблем?

– Не парься, это норма, – коротко отвечает он.

Но почему мне вдруг стало так обидно? Значит, я далеко не первый, кого он туда приводил? Ну, конечно, он же такой популярный и красивый, умный и, оказывается, добрый. Черт, черт, черт, что это со мной? А Вит, между тем, продолжает:

– И не забудь, что завтра ты исполняешь мои желания, как мы договорились.

– Да помню я, – уже без прежнего восторга ответил я. – Сделать тебе обед, прийти в нормальном виде и весь день обращаться к тебе нежно и почтительно.

– Умничка, – усмехается он и нежно проводит рукой по моей щеке. – До завтра, Луиз, беги, а то опоздаешь.

***

Снова утро, но настроение у меня совсем другое. Вскакиваю с постели в каком-то даже азарте. Я начинаю готовить обед для Вита и не собираюсь подходить к задаче формально. Во-первых, после того, как он меня угощал в ресторане своего отца, принести какую-нибудь банальность будет просто унизительно для моей гордости кулинара. Во-вторых, я настолько искренне ему благодарен за вчерашнее, что действительно хочу его порадовать. А может и не только из-за похода в ресторан. Ладно, нечего отвлекаться на посторонние темы. К счастью, сегодня день закупок, и дядя еще затемно отправился на рыбный рынок, так что мне не придется отвечать на неловкие вопросы, чего это я подорвался ни свет ни заря и развил на кухне такую активность. Итак, что будем готовить? Вот вопрос вопросов. Решение приходит внезапно, очень удачное решение. Совсем недавно я записался в своей кулинарной школе на факультативный мастер-класс по приготовлению национальных блюд стран юго-восточной Азии. Ингредиентов закупил достаточно для домашних тренировок, вот сейчас и потренируюсь. Конечно, моим навыкам далеко до профессиональных мастеров японской кухни, но аппетитный и симпатичный обед-бенто я приготовить сумею. У меня даже бенто-бокс имеется, коробка такая специальная, так что все будет подано в лучшем виде. В основе рис должен быть, но мы же не в Японии, чтобы вот так палочками на перемене есть рис из коробки, так что заменяем его на онигири с острым тунцом. Ставлю варить рис, он у меня еще и в кимпаб пойдет. Знаю, знаю, это уже корейская кухня, но, вряд ли Вит будет против, с виду почти как роллы, зато кимпаб нажористей. Пока варится рис, быстренько подготавливаю другие продукты. Обжариваю морковь и тонкие бруски ветчины для кимпаба, режу маринованный дайкон и огурец, жарю и режу полосами омлет. Тут же прогреваю на небольшой сковородке консервированного тунца, добавляя острый соус и измельчая вилкой. Задумываюсь, не попробовать ли сделать омлетные рулетики, но все-таки отвергаю идею. Красиво, конечно, но рука у меня еще не набита, может получиться «не пойми что», да и времени займет немало. Зато можно быстро обжарить тофу в остром соусе с каплей кунжутного масла. Так, рис готов. Заправляю его как для суши. Онигири не заправляют, но мы не в Японии. Не хочется, чтобы Вит сказал «фу, безвкусно», так что все-таки добавляю все необходимое. Отделяю часть для кимпаба, часть для онигири. Укладывая на лист нори (по-корейски ким) слой риса и начинаю размещать начинку. Ветчина, огурец, омлет, дайкон, немного жареной моркови, чуть острого соуса. Заворачиваю, радуясь, что освоил этот прием уже в совершенстве, рис плотно обхватывает многосоставную начинку, которая располагается строго по центру. Смазываю получившиеся рулеты кунжутным маслом и перехожу к онигири. Делать традиционные треугольники скучно, веселые рожицы, как любят готовить японские родители своим малышам, как-то уж слишком легкомысленно, сердечки... не, нафиг, нафиг. Что-то мелькает в голове, набираю в поисковике «онигири, фото» и вскорости натыкаюсь на них. Симпатичные довольно абстрактные рисовые панды. То, что надо. Забавно, но без слюнтяйства. Быстро формирую овальные рисовые колобки с острой рыбной начинкой и придаю сходство с пандами с помощью вырезанных из листика нори деталек. Самому нравится, так симпатично и аппетитно получилось. Укладываю моих вкусных пандочек в рядок в самый большой отсек, в соседний нарезаю кружки кимпаба, маленький заполняю красными от соуса кусочками жареного тофу. Красота, но осталось свободное отделение. Сначала малодушно подумываю просто нарезать туда огурцы, но панды напоминают мне о еще одной забавной традиции – осьминожки из обжаренных половинок сосисок. Точно! Быстро, весело и как раз в тему. Аккуратно надрезаю сосиски, слегка обжариваю, ровно столько, чтобы «щупальца» завернулись, и выкладываю. Вот теперь просто идеально. Для меня, во всяком случае. Упаковываю коробку и перевожу дух. Я молодец, реально молодец. Но теперь передо мной стоит следующая задача – привести себя в нормальный вид.

– Хм, интересно, что случилось с моим племянником? Лу, ты заболел или влюбился? – оглядев мой внешний вид, с улыбкой спросил дядя.

– Не каркай! Тьфу, блин, то есть, нет. Это желание Вита, ну условие его молчания, и только, – придирчиво рассматривая себя в зеркало в прихожей, ответил я.

Вполне нормальный вид, ну, как я его понимаю. Темно-синие джинсы прямого покроя, белая футболка по размеру, рубашка поверх нее. Знаю, лето и жарко, но комплекс лишнего веса у меня все же чуток присутствует, вот скинуть бы килограммчиков семь, было бы норм, а так…

– И что дальше? – задумчиво почесывая нос, поинтересовался я сам у себя, боясь даже смотреть в сторону ухмыляющегося дяди.

– А дальше, если ты не поспешишь, то опоздаешь на уроки, а я на работу, – уже в открытую смеясь, ответил он мне. – Лу, ты впервые ведешь себя как омега. Слушай, может от твоего Вита все же есть толк?

– Не понимаю, о чем ты, – выскакивая из квартиры, крикнул я и начал быстро спускаться по лестнице. – Я сегодня сам доберусь до школы.

– Обед и пирсинг забыл, а еще очки, – раздается крик вслед, когда я уже добегаю до первого этажа.

– Бляяя! Ты издеваешься, да?

– Где твоя вежливость? – догоняя меня, усмехается дядя, и в тот же миг я получаю воспитательный подзатыльник, то есть не больно, но сразу чувствую себя ребенком. – И, вообще-то, ты на весь подъезд орешь.

– Прости, больше не повторится, – потирая и приглаживая затылок, на котором я так долго и старательно собирал высокий хвост, ответил я. И тут же поинтересовался у дяди: – А можно я сегодня минут на сорок задержусь? Хочу сходить в парикмахерскую.

– Как обычно? Если да, то уж мне-то не ври, твоя стрижка как минимум два часа занимает, – с сарказмом отвечает дядя, открывая передо мной дверь машины и приглашая внутрь. Да, да, идею со стрижкой я не забыл. Как вспомню, как и при каких обстоятельствах Вит тягал меня за волосы, сразу бросает и в жар и в холод!

– Я хочу подстричься коротко, и даже не спрашивай почему. Вот хочу и все.

***

– Ну и? – стоя над Витом, терроризировал его я.

Вот уже десять минут этот садист молча сидит и невозмутимо ест, как ресторанный критик какой, только что ничего не записывает и не комментирует. Лицо каменное, эмоций ноль, но, падла, ест же, не выплевывает. Хотя, я опять вспомнил гамбургер, он что угодно может схарчить.

Сказать, что вся столовка в шоке, значит, ничего не сказать. И я тому причина, мало того, что я сегодня приперся в нормальном виде, без очков, пирсинга и мешковатых одежд, так я еще принес обед и вежливо разговариваю с этим балбесом. КОТОРЫЙ МОЛЧИТ!!!

– Виттон, я Вам сейчас Ваш обед на голову одену! Ты можешь уже ответить мне, как он тебе? – с угрозой прошипел я, двумя руками опираясь на стол.

– Так зачем говорить? Попробуй сам, – и с этими словами меня усаживают себе на колени под дикий ржач его друзей. И подносят к моему рту мое же произведение в виде панды. – Скажи аааа...

– Вит, не борзей, этого в желании не было, – пытаясь сползти с колен парня, ответил я. – И вообще, день практически закончился, значит, и вести я себя могу привычно.