Текст книги "Времена года. Хозяин близости (СИ)"

Автор книги: Under Queer Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Словно в тумане он дошел до дома Марка, снял куртку, разулся. И только когда услышал звук закрываемой задвижки на двери, немного расслабился. Он растерянно стоял посреди знакомой ему комнаты. Фил не раз бывал у друга в гостях. Кровать и письменный стол – Филу комната Марка часто казалась похожей на келью своей аскетичностью. Несмотря на то, что уже стемнело, Марк не стал зажигать люстру и даже настольную лампу не включил. Только свет фонаря с улицы освещал помещение.

Фил смотрел в окно, не в силах обернуться. А Марк подошел к нему и обнял. Несмело, едва касаясь.

– Фил, – шепнул Марк ему на ушко, – я почти полтора года мечтал тебя обнять.

– Марк, – уткнулся ему в плечо Фил.

– Хочу поцеловаться с тобой! Говорят, это приятно. Хотя я ни с кем не делал этого еще.

– Я целовался, – тихо сказал Фил, тоже обнимая друга и все еще не до конца веря своему счастью. – С девчонками в летнем лагере, куда меня родаки сплавляли. Но мне не понравилось с ними.

– Научишь меня? – шепнул Марк, прижимаясь всем телом к Филу.

– Да… Да, Марк! Да…

Очень быстро Марк сообразил, что следует делать и перехватил инициативу. Фил ощущал, как ступор его наконец понемногу отступает, а эмоции возвращаются и накатывают жаркой, неодолимой волной. Мечты, желания захлестывают с новой силой с каждым прикосновением языка Марка к его языку, с сначала легким, но со временем все более настойчивым исследованием его губ, его зубов, десен. Марк уже был повсюду – изучал его рот так же ненасытно, как зачитывался книгами. А сейчас он читал его – Фила. Со всей страстью, безудержно и властно Марк брал его, достойного только одной участи – быть узнанным, прочитанным и присвоенным. Фил почувствовал, что начинает заживо плавиться в объятиях того, о ком так долго мечтал.

– Марк, – выдохнул он, прервав поцелуй.

– Я что-то не так делаю? – встревоженно посмотрел на него любимый, сжимая в объятиях.

Любимый… Фил больше не мог себя сдерживать!

– Всё, всё так! Я люблю тебя! Не могу больше молчать об этом! Прости! Не могу! Люблю!

Фил снова уткнулся в плечо тому, кто только что вырвал из его души признание своим поцелуем – чувственным и таким же глубоким, как его темные глаза. В ответ Марк правой рукой прижал голову Фила к своему плечу, а левую… А левую, сметая все сомнения, положил ему на ягодицу и тоже привлек к себе, позволяя ощутить свое возбуждение в полной мере.

– Фил… Я… Я тебя тоже… Люблю.

– Правда?!

– С первого взгляда, – шепнул Марк.

– Я поверить не могу…

– Я тоже! Я когда за руку тебя взял, а ты не отдернул ее, я думал, с ума сойду.

– И я!

Послышался звук открывания входной двери.

– Черт, мать вернулась, – пробормотал Марк и пошел тихо отодвинуть задвижку.

Фил включил настольную лампу.

– Марк, ты почему не спишь еще?! – окликнула его мать.

– Мы с Филом занимались, – ответил Марк.

– Добрый вечер, Валентина Ивановна, – поздоровался с матерью Марка Фил.

– Добрый.

– Я пойду уже, Марк.

– Да.

Когда Фил пришел домой, то едва смог сдержаться, чтоб ничего не показать матери. Закрылся в комнате, собрал свои рисунки и закутался в одеяло. Он нарисовал еще один. На этом рисунке они с Марком целовались. Он спрятал его в ворохе остальных. К счастью, родители не имели привычки копаться в его вещах.

Ему захотелось пойти к матери и все ей рассказать. Как в детстве, поделиться. Но это означало каминг-аут еще и перед ней. И он вовсе не был уверен в том, что мать отнесется к нему и его чувствам с пониманием.

Отец был в командировке, а мать Фила, которую звали Надеждой, еще не спала. Смотрела телевизор.

Фил подошел к ней.

– Мам!

– Филипп, ты чего не спишь? Поздно уже, тебе завтра на пары.

– А ты почему не ложишься?

– Тяжело уснуть, – вздохнула она. – Когда папа в командировке, всегда тяжело засыпаю. А тут еще и передача по телевизору. Бедные дети! Как все-таки жестоки бывают люди. Выгнать ребенка из дому только за то, что он любит человека своего пола! Или за то, что чувствует себя не мальчиком, а девочкой!

Фил обомлел. Наверное, нагружать мать своими проблемами не стоило, но он опять брякнул:

– Мам, а что бы ты делала, если бы твой ребенок оказался таким?

Мать Фила обернулась. Посмотрела на присевшего рядом с ней на диване сына.

– Фил, ты что, девочкой себя ощущаешь? – тихо спросила она.

– Нет, мам… Но… Я…

– Фил, что с тобой?!

У Фила глаза были на мокром месте. Он не выдержал, обнял ее и разрыдался.

– Мам, я парня люблю… Очень… Давно, уже полтора года… Жить не могу без него!

– О, Господи, – только и смогла прошептать Надежда. – А с девочками как?

– Никак. Я пробовал с ними даж целоваться. А потом увидел его – и все… Жить не могу без него, жениться хочу или замуж выйти, все равно, лишь бы с ним быть! – в голосе Фила было столько отчаяния. – Прости, мам, прости! Я не должен был тебя грузить своими проблемами. Прости!

– Фил… А ему ты сказал?

– Да, – Фил разревелся пуще прежнего.

– И что?

– Он… Он меня тоже любит… С первого взгляда, как и я! Мам, что же нам делать?!

Надежда гладила заливающегося слезами сына по голове. А он плакал и плакал. Все напряжение, все пережитое, все страхи и тревоги сейчас выходили со слезами.

– Кто он? – еле слышно спросила она.

– Марк.

– Твой лучший друг?

– Угу, – кивнул Фил.

Он наконец вытер слезы и сопли. Сидел рядом с матерью, и они оба пытались справиться со всем только что происшедшим.

Марк же, после того как Фил ушел к себе домой, пошел на кухню. Его мать тоже еще не спала. Она налила себе чаю и сделала бутерброд. Сидела за столом грустная.

– Мама, у тебя все в порядке? – спросил у нее Марк.

– Да, – вздохнула Валентина. – Просто рассталась со своим другом.

– С этим… Майором, да? – Марк внутренне просиял от счастья.

– С ним. Поругались сегодня и наверное уже навсегда. У него дочь лесбиянкой оказалась и он от нее отказался. Я возмутилась, ну и пошло-поехало.

Марк ошарашенно посмотрел на мать.

– Ты ж вроде против подобного всегда была раньше? – произнес он.

– Была, – вздохнула Валентина. – Но отрекаться от своего ребенка из-за этого?!

– Мама?

– Что, Марк?

– А что если бы я… Ну… Тоже…

Валентина посмотрела на сына.

– Так вы с Филиппом все-таки не просто друзья?

– А что, это заметно? – ни жив ни мертв прошептал Марк.

– Я пару раз видела, как ты на него смотришь. И как он от тебя глаз не отводит. И с девушками ни ты, ни он так и не познакомились до сих пор. Все вдвоем да вдвоем.

– Ты еще и поэтому свое мнение переменила, да? – тихо спросил у нее Марк.

– Да, – горько вздохнула Валентина.

Марк встал и подошел к ней. Обнял как когда-то, как в детстве обнимал ее.

– Спасибо, мама! Ты… Ты такая хорошая. Добрая.

– Да какая там я хорошая и добрая, – усмехнулась Валентина. – Ох, сынок… Что ж за жизнь-то паскудная такая?

– Хорошая жизнь, – прошептал Марк, обнимая ее. – Самая лучшая. И ты у меня самая лучшая мама. Ты меня любишь. И Фил меня любит. А остальное – неважно!

Это прозвучало так наивно и по-детски, что Валентина расплакалась.

– Мама, не плачь! Пожалуйста!

Он снова обнял мать. Затем вернулся и сел напротив нее за столом, достал телефон и написал Филу:

«Ты не спишь еще?»

«Нет», – получил в ответ.

«Я матери рассказал про нас».

«И я».

«Моя меня приняла».

«И моя меня».

«Фил, как здорово! Мы с тобой теперь самые счастливые люди на свете!»

«Угу. Только я ревел. Как девчонка», – ответил Фил.

«Не плачь! А то и я с вами со всеми разрыдаюсь. Мать тоже плачет».

«До завтра! А то я опять тебя, то есть уже нас рисовал. Как мы целуемся».

«Завтра поцелуемся снова наяву!»

«Спокойной ночи! Люблю».

«И тебе спокойной ночи! Люблю!»

– Мама, можно мы после пар завтра с Филом к нам придем?

– Ты так спрашиваешь, как будто вы до этого вместе к нам в дом не приходили, – усмехнулась Валентина.

– Мама, я дверь в комнату закрою, – покраснев, намекнул Марк на то, зачем они придут домой.

Валентина посмотрела на сына.

– Да закрывай. Не маленькие ведь уже. Понятно, чего хочется, хоть с девочкой, хоть с мальчиком. Если Таня дома будет, я к ней пойду, напрошусь в гости.

На следующее утро Марк выложил Филу новость, как только они встретились:

– После пар пойдем ко мне! Я матери сказал, что мы придем вместе! И… И она сказала, что к соседке уйдет, если та дома будет.

– Марк, ты серьезно?! Ты не шутишь?!

– Нет, Фил, нет!

***

– А дальше? – спросил Кетцаль.

– А дальше я не придумал, – ответил Алекс. – Но поскольку это сказка, надеюсь, что они жили долго и счастливо. – Алекс замолчал. Затем вздохнул и продолжил: – Детишек завели может… Не то, что я теперь… Сижу, истории духам рассказываю по вечерам.

Алекс глянул на лист бумаги. Он и сам не заметил, как нарисовал картинки, точно как его герой рисовал.

– И комиксы рисую, – грустно заметил он.

– Алекс, не грусти! Пожалуйста! Ты интересную сказку рассказал! Но мы обязательно должны найти родителей Тони!

Кетцаль топнул ногой по столу. Теперь, когда он был как большая цапля, это выглядело очень смешно. Алекс посмотрел на духа. Сначала Тони в сновидении занимался чем-то таким, от чего у него глаза странным огнем горели, а сейчас Кетцаль мало того, что зазнобу себе нашел, так еще и скелеты в шкафу благоверного решил поворошить. Ох, не к добру это все, а у него так мало сил!

Охотник снова тяжко вздохнул и поднялся из-за стола. Посмотрел еще раз на рисунок и пошел в душ. Когда он вошел в спальню, Тони уже дрых без задних ног. Алекс собрал разбросанные по постели книгу, блокнот, поднял с пола ручку, которую Тони уронил, сложил это все любимому на тумбочку и тоже лег. Долго ворочался, пока наконец не уснул.

========== Пусть они кого-нибудь спасут ==========

На следующий вечер Алекс пожаловался Кетцалю, поскольку Тони все равно ныть было бесполезно – когда речь заходила о чем-либо угрожающем здоровью и покою любимого, он был непреклонен в своей «тирании»:

– Завтра прайд. Мы раньше с Ти всегда ходили. А теперь он уперся и сказал, что меня не пустит. И сам из солидарности со мной не пойдет.

Кетцаль вздохнул и положил перед Алексом дохлую жабу.

– Что это?!

– Все цапли едят это, – гордо сказал дух.

Вообще-то он просто хотел развлечь Алекса. Тот и правда улыбнулся. Взял лягушку и отнес в туалет. Кошка больше не гуляла и мышей и птиц в качестве добычи не приносила. Она с трудом привыкала к жизни в квартире и только с тоской смотрела на воробьев за окном.

Когда Алекс вернулся, Кетцаль потребовал:

– Придумай продолжение истории! И пусть они кого-нибудь спасут. Кого-то из таких, как вы.

– Это как? – удивился Алекс. – Мага, что ли?

– Нет… Из таких, как вы с Тони, ну, что вы пожениться только здесь смогли, но вас же много всяких завтра на прайде будет.

Алекс хохотнул:

– Как для духа, ты что-то слишком хорошо начинаешь разбираться в людях.

Кетцаль развел крылья и смотрел на Алекса то одним глазом, то другим.

– Ладно, спасут, – согласился со своим потусторонним приятелем Алекс. – Помнишь, почему мать Марка изменила свое мнение о «таких как мы»?

– Конечно, помню!

– Назовем дочку этого майора – пусть он будет Павлом – Наташей. И пусть она будет похожа на нас не только тем, что ей девушки нравятся.

Дух заинтересованно посмотрел на Алекса:

– Давай!

– Ну, тогда слушай дальше.

Кетцаль нахохлился и замер.

***

Продолжение истории о каминг-ауте

***

Через пару недель Марк опять привел Фила к себе домой после пар.

– Мне наверное пора, – пробормотал Фил в одиннадцать вечера.

– Может останешься?

– На ночь?!

– А что? Правда, кровать у меня неширокая.

– Марк, да ты что?!

– Пойду спрошу у матери.

– Марк! Мне ужасно стыдно!

Но Марк уже вышел из комнаты.

Через пять минут он вернулся. Фил сам не свой сидел на стуле за столом.

– Оставайся, если хочешь. Она не возражает.

– О, черт… Я тогда своим позвоню.

– Звони, – улыбнулся Марк. – А потом пойдем пить чай с пирогом!

– Мам, ты не спишь еще?.. Я у Марка переночую? Его мама не против… Да, завтра я обязательно домой приду.

– Сказал! – просиял он.

– Идем пить чай! – позвал его на кухню Марк.

– Там же мать твоя…

– Значит будем все вместе пить чай! – Марк от радости чуть не подпрыгнул, а затем помчался на кухню.

Фил, красный как рак, пошел за ним. Он сел за стол и смотрел на любимого, радующегося так непосредственно, что ему было не по себе.

– Он уже третью неделю так скачет, – хмыкнула Валентина, обращаясь к Филу. – И чем же ты его приворожил, а?

Валентина оперлась локтем о стол, подперла рукой голову и смотрела на Фила.

Фил смутился еще больше.

– Не знаю, Валентина Ивановна. Я… Ну… Я очень сильно вашего сына люблю.

– Ты еще скажи, что замуж бы вышел за него или женился? – хмыкнула она.

Фил не знал, куда себя деть. Весь багровый, он брякнул:

– Угу.

Марк грохнул чайником о плиту.

– М-да, все с вами ясно, – вздохнула Валентина. – Ладно, совет да любовь вам. А я спать пойду, завтра вставать рано. И вы не проспите пары.

– А чай, а пирог?! – растерялся Марк.

– Я вам тут нужна сейчас как рыбе зонтик, – вздохнула Валентина. – Воркуйте, сколько той жизни. Когда ж еще ворковать, как не в молодости. Подушка – знаешь, где запасная в шкафу для гостя. Иди возьми, пока я еще спать не легла.

– Да, мама, – снова покраснел Марк и пошел за подушкой.

Вернувшись на кухню, Марк все же поставил чашку с чаем и перед матерью.

– Я так рад, что моя семья со мной, – выдал он. – Я вас так люблю!

Валентина встала из-за стола и потрепала его по давно не стриженой голове.

– Спокойной ночи вам.

– Спокойной ночи, мама!

***

Затащив Фила обратно к себе в комнату, Марк припер его к стенке и спросил:

– Фил, это правда? То, что ты моей матери на кухне сказал?

Фил покраснел, но ответил:

– Угу.

– Я согласен, – шепнул Марк, целуя любимого так, что у Фила подкосились ноги.

После того вечера Марк и Фил больше не расставались и по ночам. Фил упросил и своих родителей, чтоб Марк оставался на ночь. Те махнули рукой, рассудив, что лучше уж парни не шляются где попало, все равно ведь взрослые уже и желания соответствующие. Так они и «кочевали».

Однажды Дмитрий, так звали отца Фила, сказал Марку:

– Раз у вас все так серьезно, может познакомишь нас со своей матерью?

– Хорошо, – кивнул Марк.

Через несколько дней, в субботу Марк вместе с Валентиной отправился к Филу.

– Проходи, мама, – сказал Марк Валентине.

Та, смущаясь, вошла в дом. И Надежда, и Дмитрий ее уже ждали.

– Здравствуйте, Валентина Ивановна, – вежливо поздоровалась Надежда.

– Просто Валентина, – смущаясь ответила мать Марка.

– Надежда. Мой муж, Дмитрий.

Валентина вздохнула:

– Марк рассказал давно как вас зовут.

– Проходите, – пригласила ее Надежда в гостиную.

Когда все уселись за стол, Фил, собравшись с духом, сказал:

– Мама, папа, Валентина Ивановна, спасибо вам, за то, что принимаете наши отношения! Мы с Марком очень вам благодарны. Мы… Мы хотим уехать и пожениться, когда закончим учиться. Мы очень любим друг друга и хотим пройти вместе через всю жизнь.

– Нам не дадут тут жить спокойно, – тихо сказал Марк. – И на вас это отразиться может. А мы… Мы не можем друг без друга. Спасибо, что разрешаете ночевать нам вместе. Для нас это бесценно. Мы мечтаем о семье, мы уже считаем себя семьей, но сделаем все, чтоб узаконить наши отношения хотя бы по законам стран, где можно жениться и однополым парам.

– Мальчики, – заплакала Надежда.

Дмитрий обнял жену и обратился к Валентине:

– Выходит, мы с вами теперь родственники?

– Выходит, так, – тоже вытирая слезы, ответила Валентина.

– Не плачьте, – тихо сказал Фил. – Мы вас не подведем.

– Да верим мы вам, – ответил Дмитрий. – Как не поверить, когда вы друг с другом уже почти два года не расстаетесь. Я давно Наде говорил, что между вами что-то большее.

– И я это замечала, – сказала Валентина.

Фил удивленно посмотрел на отца:

– Как?.. Как ты догадался?

– Да что ж я, молодым не был, что ли? – усмехнулся Дмитрий. – Ты Марка глазами поедом ел, когда он заходил к нам.

Фил покраснел.

– Не думал, что это было так заметно, – тихо ответил он.

Они поужинали вместе, а затем Марк собрался уходить. Он бы не ушел, но одну отпускать мать не хотел, уже стемнело, а денег на такси у них не было.

– Я с тобой, Марк!

– Позвони, как доберешься, – только сказала Надежда.

– Да, мама, обязательно!

Они добрались до дома Марка без происшествий. Шли пешком, держались иногда за руку в темноте. Валентина смотрела на них. Они оба светились от счастья. Она долго думала о том, как много значит родительская любовь и принятие. Теперь ни один из них даже не будет думать о том, чтоб свести счеты с жизнью.

Когда они пришли к Марку и Фил позвонил родителям, она сказала им:

– Я с Наташей недавно виделась. Встретила случайно на улице. Оказалось, что дело не только в том, что ей девочки нравятся. Павел мне не сказал тогда, а она… Он… Говорит, что он – мальчик, а не девочка.

– Это дочь… Сын того… – Марк едва сдержался, чтоб не назвать мерзавцем того, кого он несколько лет лютой ненавистью ненавидел.

– Да, – кивнула Валентина. – Мы посидели в кафе. Она… Он сейчас у друзей живет. И признался мне, что думал о том, чтоб покончить с собой.

Валентина расплакалась.

– Какой ужас, – прошептал Фил.

Марк обнял мать.

– Еще и поэтому я вам все разрешаю. Любите друг друга, радуйтесь этой жизни и пусть никакая гадость вам в голову не лезет, – сказала Валентина.

– Мама, не плачь! Пожалуйста! Фил, мы должны его найти и поддерживать отношения! – твердо сказал Марк.

Фил согласно кивнул и ответил серьезно:

– Ты прав, Марк. Нам так много досталось любви, а ему совсем мало.

Они разыскали в соцсетях страницу «Наташи», другого имени транс-парня они не знали, по крайней мере пока. Хорошо, что Валентина знала его фамилию и внешность.

Марк обнимал Фила, а тот набирал в чате:

«Привет».

На удивление, почти сразу ему ответили:

«Что надо?»

«Мы с моим парнем решили тебя найти и познакомиться с тобой, чтоб ты знал, что ты не один. С мамой моего парня Марка ты виделся недавно, с Валентиной Ивановной. Давай встретимся завтра днем в центре?»

В ответ долго ничего не приходило. Затем все же появилось сообщение:

«Хорошо, я согласна».

Они встретились в кафе в центре в два часа дня. По внешнему виду худенькая девушка, высокая, коротко стриженная, одетая в одежду, не позволяющую с первого взгляда определить гендер, уже сидела за столом.

– Привет! – поздоровался Фил, подавая руку, как здоровался обычно с парнями. – Я Фил, а это Марк, мой парень.

– Мама нам рассказала о тебе, – сказал Марк, тоже здороваясь и присаживаясь напротив рядом с уже усевшимся за стол Филом. – Как тебя зовут?

– Наташа, – усмехнулась девушка.

– Нет, не по паспорту, – тихо, но дотошно уточнил Марк. – Мы знаем, что транс-люди часто выбирают себе другие имена.

Девушка долго молчала.

– Мне за кофе заплатить нечем, – тихо сказала она, виновато опустив голову.

– Я заплачу, – сказал Фил. – Так как нам к тебе обращаться?

– Адриан… Ну, или Андрей, – наконец дождались они шепота.

– Это и благодаря тебе моя мама изменила свое мнение о таких, как мы, и позволила нам то, о чем мы и мечтать не могли, Адриан, – продолжил Марк.

– А я на крышу собирался, когда вы мне написали, – так же пялясь в стол, по-прежнему тихо сказал Адриан.

Фил и Марк в ужасе переглянулись.

– Идем ко мне, а? Тебе ж наверное и жить негде, раз на крышу собрался? – спросил его Марк.

– Негде, – вздохнул Адриан. – Подруга уезжает в другой город, квартиру надо освободить. Работу я найти не могу – на черную не берут, я слабый совсем. Из института пока не выгнали, но сессию я вряд ли потяну сдать. Хоть и поступил на бюджет.

– Какой курс? – спросил Фил.

– Второй.

– И мы на втором учимся, – кивнул Фил. – А факультет какой?

Адриан назвал.

Марк с Филом переглянулись снова.

– Мы поможем тебе, – уверенно сказал Фил и расплатился за кофе.

– Идем, – скомандовал Марк.

Адриан не возражал и поплелся за парнями.

– Мама! – позвал Валентину Марк, когда они вошли в квартиру.

– Мама, Адриан на крышу собирался! И жить ему негде!

Валентина, смотревшая телевизор, горько вздохнула и поднялась с кресла.

– У нас всего две комнаты же.

– На кухне можно раскладушку поставить, – сказал Марк.

– И до зарплаты еще неделя, – тихо сказала Валентина.

– Я дам денег, – ответил Фил.

– Фил, ты и так вечно приносишь что-то. Весь холодильник едой забил.

– Мы с Марком семья, – ответил Фил. – Во всем.

Валентина только заплакала.

***

Адриан тихо, ссутулившись, сидел в углу и держался за свой рюкзак как за спасательный круг. Фил не мог спокойно смотреть на это. Он видел в нем себя и вспоминал, как сам боялся открыться и любимому, и матери. Ему было очень непривычно назвать хрупкую девушку мужским именем, поздороваться с ней за руку, но он сделал это, надеясь, что смог скрыть свое смятение. А Марк же поздоровался с ней, то есть с ним, поправил себя Фил мысленно, как ни в чем ни бывало. Любимый и глазом не моргнул, когда задал вопрос об имени. Фил задумался о том, что теперь он, пожалуй, мог понять и родителей, и мать Марка, и чего им, уже давно взрослым, стоило принять их отношения. Для них-то они были обычными, но для тех, кто привык видеть только мужчину и женщину вместе – отнюдь. Что уж говорить о еще более чуждых обыденному восприятию людей явлениях.

***

Сессию Адриан сдал. И больше о крыше не думал.

Когда парни ночевали у Марка, по утрам они оба выползали на кухню, взъерошенные и пахнущие чем-то мускусно-пряным. Адриан догадывался, что так пахнет секс. Они старались не будить его, но он все равно просыпался. Марк варил кофе, а Фил обнимал его сзади. При матери Марка они так не делали, но его не стеснялись, воспринимая, видимо, как парня тоже, а значит, как того, при ком можно не слишком заморачиваться этикетом, как в общении с девушками. И эрекция у обоих в такие моменты была заметна невооруженным глазом.

Адриан очень быстро узнал от Фила и Марка кучу нецензурщины, которую парни тоже не стеснялись употреблять, когда никого из старших не было рядом. Сначала их грубоватые шутки вгоняли его в краску, но затем он привык и стал выражаться так же.

***

– Бедный Адриан! – воскликнул Кетцаль. – Надеюсь, и у него теперь будет все хорошо.

– Я тоже надеюсь, Кетцаль, – вздохнул Алекс. – Надо идти спать. Я и так засиделся. Он глянул на новые комиксы, которые он нарисовал, пока рассказывал духу «сказку на ночь».

– Я спросил у Тони о его родителях, – сказал Кетцаль.

– И он отмолчался, да?

– Угу.

– Я тебя предупреждал, – пожал плечами Алекс.

Кетцаль задумчиво вышагивал по комнате. Алекс пошел в спальню.

– Ти, – обратился он к мужу, уже почти уснувшему.

– Да, Ал?

– Ти, ты видел, что дух всерьез озаботился поиском твоих предков?

Тони вздохнул. Потер уставшие глаза. Он уже несколько месяцев подумывал обратиться к врачу. Наверное все же пора. Ну, зато Алексу понравится, если придется очки надеть. От солнечных тот вечно фанател и цеплял на него все, какие только удавалось найти. Тони давно смирился с тем, что муж норовит его как-нибудь украсить, и много лет назад перестал брыкаться, как когда-то сопротивлялся тому, чтоб носить украшения. В новогоднюю елку не превращает, лампочки не вешает – и на том спасибо.

– Я уже давно отчаялся их найти, – сказал он вслух.

– Ти, к тому, что делают духи, не стоит относиться легкомысленно.

– Да знаю, – вздохнул Тони. – Они просто так подобным не заморачиваются. Что-то их притягивает.

– Я бы мог заняться этим, – предложил Алекс.

– Нет! – чуть не подскочил в постели Тони. – Одного я тебя никуда сейчас не отпущу! Тем более на поиски моих дражайших родственничков. Мой папаша еще тот субъект есть или уже был, в чем я почти уверен. Это может быть опасным!

Алекс вздохнул и сел на кровать.

– Я подумаю над тем, что происходит, – тихо сказал Тони.

========== Парни не плачут ==========

– Жизнь – несправедливое дерьмо, – заявил Алекс, улегшись в постель.

Тоска по прежней активности, по их дому, по работе одолевала его.

– Ты жив, – шепнул Тони. – Это главное.

Алекс свернулся на краю кровати.

– Разве это жизнь? У тебя – жизнь. А у меня существование теперь.

– Ал, ты же не?..

– Нет, Ти, нет! Только не это. Не хватало еще потом вам всем со мной и в посмертии проблем.

Тони обнял любимого и прошептал ему то, что так часто говорил ему Алекс:

– Как-то будет.

Алекс горько вздохнул:

– Я не хочу «как-то».

Внезапно Тони сел.

– Ал, вот где я его не искал! Как же я мог упустить это. Неудивительно, что Кетцаль так озабочен.

– Что такое, Ти? Кого ты не искал? Где?

– Отца своего. Я потерял его след в Амстердаме. Мне Тедди рассказал, что видел его там. Тедди очень удивился, когда я подошел к нему с просьбой об обучении. Я потом еще пару писем от отца получил, а потом он затих. Я летал туда в сновидении, искал его еще, но я искал след живого или умершего своей смертью.

– А след умершего смертью насильственной, от чужой или от своей руки, не искал? – ошеломленно прошептал Алекс.

– Нет. И даже не вздумай сам этим заниматься!

– Не буду, Ти. И я, кажется, знаю, кто нам сможет помочь.

– Кто?

– Зазноба нашего Кетцаля.

– Ах да, ты рассказывал же, что он себе приятеля нашел, – кивнул Тони. Улыбнулся: – Тролль со стрекозиными крыльями. Надо же.

– Бастиан был человеком и умер насильственной смертью. Он сможет нам показать дорогу… И защитить в случае чего, – тихо сказал Алекс.

– Но мы должны будем оказать ему услугу, – нахмурился Тони.

– Его выбрал наш союзник, более того, он им увлечен. Мы можем предложить ему присоединиться к нам.

– Ох, Ал… Вечно ты всех подбираешь, – улыбнулся Тони.

– Время для духов течет иначе. А раз твой отец был магом, то вероятность его перерождения в духа после смерти очень велика. И что-то мне подсказывает, что вряд ли он переориентировался на поедание растительности, как приятель нашего Кетцаля, умерший, возможно, полтысячи лет тому назад, – продолжил Алекс.

– М-да. А проблемы, как родственнику, разгребать мне, – пробормотал Тони. – И хорошо еще, если только мне. Кетцаль!

Кетцаль, уснувший было в кресле напротив кошки, спящей на диване в гостиной, с глухим стуком рухнул с него на пол. Пока он был цаплей, в камни он не дематериализовывался. Только ходил вокруг них, постукивал их клювом и просил Алекса вытирать с них пыль почаще.

– Кетцаль, иди к нам!

– Что такое, Тони? Что случилось?

Кетцаль прибежал к ним. Он шумно хлопал крыльями и перепуганно таращился на своих друзей.

– С сегодняшнего вечера охраняй дом усиленно, – сказал ему Тони.

– Все время?

– Да, – кивнул Алекс.

Дух тяжко вздохнул:

– Я с Бастианом договорился встретиться завтра утром.

– Встречайся тут с ним, – предложил Алекс.

– Что, можно его к нам позвать? – Кетцаль был вне себя от радости.

– Боюсь, что нужно, – серьезно ответил Тони.

– Хорошо! Ура!

– Ну, хоть кому-то весело, – грустно сказал Алекс.

Тони поцеловал мужа, обнял его и прижал к себе. Так они и уснули.

***

Ночью Алекс осознал себя в сновидении. Кетцаль подбежал к нему, заметив, что охотник вошел в сновидение.

– Тони улетел, – доложил дух другу.

Алекс вздохнул и посмотрел на то, как они оба с мужем спали в кровати. Опять его «не взяли».

«Отбегал я свое», – грустно подумал он.

– Далеко не улетай, – подлил масла в огонь Кетцаль.

– А то что? – мрачно зыркнул на него Алекс.

– А то Тони прибьет и меня, и тебя.

Алексу очень хотелось сказать «бе-бе-бе», но уже как-то было несолидно.

Он сел на подоконник и свесил ноги. Внезапно он заметил…

– Бастиан! – позвал он. – Ты, что ли?

– Ну я, – тоже хмуро ответил тролль. – Соскучился.

– Бастиан! – радостно воскликнул и Кетцаль, взлетев на подоконник.

– Бастиан, иди сюда, – сказал Алекс.

Тролль взлетел. Нынешняя квартира Тони и Алекса находилась на втором этаже – сущий пустяк для тех, кто умеет летать, пусть даже только во сне.

– А что, можно? – с опаской спросил Бастиан.

– Можно! – аж подпрыгнул Кетцаль.

Заметно было, что человеческое даже спустя столько времени не покинуло тролля. Он явно смущенно сел на краешек подоконника.

– Никто не звал меня в гости с тех пор, как я перестал быть человеком, – едва слышно сказал он.

– Мои друзья разрешили тебе прилетать к нам, – сказал ему Кетцаль.

Тролль явно не привыкший к тому, что с ним разговаривали на равных, да и уже давно отвыкший от того, что с ним вообще разговаривали, сидел, вцепившись в край подоконника руками.

– «Люди – это еда», – ухмыльнулся Алекс, вспоминая их знакомство.

– Вы – маги, вы сами кого угодно сожрете, только косточки хрустнут, – пробормотал Бастиан.

– Нам нужна твоя помощь, – сказал Алекс.

– Рад служить, господин, – тролль внезапно взлетел, завис в воздухе и церемонно поклонился ему.

Алекс обалдел.

– Бастиан, ты что? Какой я тебе «господин». Я самый обычный человек, пусть и обладающий способностями по изменению восприятия, которые для простоты люди зовут магией. Сядь обратно и не ломай комедию.

Тролль тоже ошарашенно посмотрел на охотника.

– Люди очень изменились.

– Возможно, – кивнул Алекс. – Так как, поможешь нам?

– Для меня огромная честь помочь магу в его делах, – ответил Бастиан и снова присел на самый краешек подоконника.

Кетцаль потрогал Алекса за плечо.

– Что, Кетцаль? – спросил у союзника Алекс.

Тот смущенно прошептал Алексу на ушко свое желание. Алекс ухмыльнулся.

– Я так и думал, – ответил он приятелю, а затем обратился снова к троллю: – Бастиан, Кетцаль очень стесняется, но спрашивает, не хотел бы ты к нам присоединиться, стать нашим союзником, помощником в делах и просто другом?

Реакция тролля ошеломила их обоих. Тот сначала выпучил глаза, затем прикрыл их и затрясся мелкой дрожью, а потом, не удержавшись, грохнулся на землю прямо со второго этажа и замер. Кетцаль не выдержал и полетел к нему. Потрогал его крылом. Алекс тоже спрыгнул и спланировал на землю.

– Что с ним? – испуганно прошептал Кетцаль.

– Не знаю, – пробормотал Алекс.

Он склонился над духом, тоже потрогал его. На ощупь тролль был вполне каменным. И тут Бастиан открыл глаза. Такое Алекс все же видел впервые. Глаза духа засветились янтарным светом. Что дух вернет себе прежнюю, человеческую энергию – о таком он только в книгах из библиотеки Тедди читал, пока они еще жили у него вместе с другими магами.

– Я… Я не могу в это поверить… Маги… Меня… Как равного… – бессвязно бормотал дух.

– Вставай, Бастиан, – спокойно и уверенно сказал ему Алекс и подал руку, помогая подняться.

– Я сам, – пробормотал тролль, но все же принял помощь.

– Все в порядке? – спросил у него охотник.

– Да, – кивнул Бастиан. – Но я… Мне нужно… Простите, мне надо под мой мост.

Тролль в ужасе сначала начал от них убегать, а затем взлетел и полетел.

– Бастиан! Бастиан, ты куда?! – всполошился Кетцаль и собрался было догонять приятеля, затем вспомнил, что надо же охранять дом.

– Я слетаю за ним, – сказал Алекс. – Это же здесь совсем рядом.

– Только недолго, пожалуйста! – обеспокоенно захлопал крыльями дух.