Текст книги "Revolutionize (ЛП)"

Автор книги: ultraviolace

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Бестолковый, напуганный гей всего мира.

========== Холодная Война ==========

Комментарий к Холодная Война

John Newman – Love Me Again

Имя: Джейсон Ригарди

Дата: сентябрь

Период: наказание

Шэнси, Вы когда-нибудь чувствовали огромную зависть, глядя на двух людей, которые прямо-таки тошнотворно счастливы, в отличие от Вас? Вы когда-нибудь хотели оказаться на их месте и наконец прожить один по-настоящему счастливый день?

Хотели, чтобы человек, которого Вы любите, смотрел на Вас тем же влюблённым взглядом?

Я живу с этой ношей каждый день, стоит мне увидеть своего брата, Уилла, и его жену, Скарлетт. Я не хочу завидовать им или обижаться на них, но я жалею, что не могу помочь своей любимой обрести себя – так, как это сделал мой брат для той, кого он любит.

Арлетт уже написала Вам письмо, и я знаю, что она рассказала Вам о том, как этот ублюдок воспользовался ею. Господи, как же я его ненавижу! Он истерзал её, оставив на душе одни рубцы, и теперь ей придётся всю жизнь жить с воспоминанием о его эгоистичном, садистском поступке.

Вы хоть представляете, каково это – пройти десять кварталов в три часа ночи, и всё ради той, кто позвонила, едва дыша, захлёбываясь слезами?

Каково это – видеть, как человек терзается, видеть его в самом жалком состоянии?

Каково это – пытаться успокоить, утешить, а самому при этом хотеть одного: кричать, рыдать, прыгнуть в первый же самолет до Франции и убить мерзавца, который во всём виноват?

Каково это – знать, что человек, которого любишь до потери пульса, никогда не полюбит тебя?

Теперь я никогда не вижу её улыбку, не слышу мелодичный смех и язвительные замечания в ответ на те глупости, которые говорят окружающие. Я никогда не смогу вернуть её прежнюю.

И это убивает меня.

Как Уиллу удалось вернуть Скарлетт к жизни? Как у него получалось источать свет, за которым она следовала, чтобы восстановиться, когда она самой себе казалась полным ничтожеством? Как он заработал счастливый конец?

И почему я так не могу?

Иногда, когда Арлетт ломается и впадает в отчаяние, она раздирает себе кожу, пытаясь избавиться от этого дерьма; из ран хлещет кровь, а потом остаются рубцы. Может, я тоже хочу сломаться?

Ведь она не единственная, кто может сломаться, она ломает и меня.

Ненавижу чувствовать себя таким слабым, таким никчёмным. Ненавижу себя за то, что не могу быть как мой брат и помочь ей преодолеть это. Я знаю, она никогда не сможет забыть, что он с ней сделал, но я хочу, чтобы она нашла в себе силы справиться с этим. Чтобы знала, что это никак не может быть её виной: это он во всём виноват. Он знал, что делает, и, даже когда она плакала и умоляла его прекратить, он продолжал мучить её, ломать её, пока она не превратилась в мешок с костями – без жизни и без души.

Он отнял свет, который был в её глазах, он отнял у неё всякую мысль о счастье. И он отнял её у меня.

Он сделал меня никчёмным трусом.

И я опускаюсь до того, что ненавижу себя. Меня тошнит от себя, потому что я не был с ней в тот день, а остался дома, киснул, потому что она была с другим; если бы я только был там, я бы уберёг её. Я мог бы всё предотвратить, но я не сделал этого, потому что мне не хватило смелости сказать ей о моих чувствах.

Думаю, что мне судьбой было изначально предначертано терять всех, кого я любил: сначала свою старшую сестру, затем родителей, а сейчас и Арлетт.

Уилл говорит, что надо продолжать бороться, бороться изо всех сил. Он говорит не опускать руки, потому что в один прекрасный день может повезти – и ты пробьёшься сквозь стены и поможешь той, кого любишь, засиять, как бриллиант, даже если она сама думает, что гаснет.

Но, Шэнси, я не знаю, сколько я ещё протяну.

Между нами холодная война, и мне кажется, что с каждым днём я всё больше теряю её.

Я хочу донести до неё, что мир вовсе не такой серый, как она себе придумала, и, даже если я сам не очень в это верю, я хочу, чтобы верила она. Этот мир может быть жесток, но только не к ней. Не к людям, у которых такой потенциал, которые умели светить ярче любой звезды. Таким людям нужен второй шанс, потому что они его заслуживают.

Мне нужно только понять, как открыть ей глаза.

Она говорит, что её поры постоянно забиваются всякой грязью, но я отвечаю ей, что, даже если я истеку кровью, я смою с неё каждое пятнышко – и она увидит, что за всем этим она по-прежнему бриллиант, которым она была всегда.

Искренне Ваши,

Бестолковые, напуганные подростки всего мира.

========== В ауте ==========

Комментарий к В ауте

Foxes – Youth

Имя: Эван Б.

Дата: 12 декабря 2009

Период: 9

Я Эван.

Я люблю бейсбол.

Я Эван.

Я люблю бейсбол.

Я Эван.

И я буду повторять это до тех пор, пока сам в это не поверю.

Я Эв… Я марионетка.

У Вас бывало ощущение, будто Вы тонете?

У меня – нет.

Но мне нравится воображать, что, если я когда-нибудь утону, это станет для меня облегчением. Говорят, когда тонешь, на какую-то секунду тело вдруг обретает свободу, прежде чем его поглотит тьма. А ещё говорят, что, прежде чем навсегда успокоиться, ты паникуешь, потому что тело не может получить то, что ему необходимо, – воздух.

В сущности, наверное, мне не надо тонуть.

Я уже тону.

Вся моя жизнь, если подумать, – отвратительная, удушающая шутка.

Каждый день я пытаюсь вдохнуть, но воздуха всё меньше и меньше.

И я понятия не имею, сколько ещё протяну до того, как давление в голове усилится.

Шэнси, Вам случалось жить в чьей-то тени? Я понимаю, создаётся ощущение, будто я хожу вокруг да около, но, клянусь, всё, что я говорю, я говорю не просто так.

Но, возвращаясь к моему вопросу…

Было такое? Бывало, что Вас постоянно с кем-то сравнивали, потому что Вы не так хороши, как этот “кто-то”? Ваши родители когда-нибудь душили Вас требованиями, которые Вы даже не хотели выполнять?

Меня – да.

Они хотят, чтобы я был похож на своего брата Мэтта. Они хотят, чтобы я был идеалом, которым они могли бы гордиться. Они хотят сделать из меня копию ребёнка, который у них когда-то был.

Они хотят сделать из меня клона.

Понимаете, до того, как Мэтт погиб, он был их золотым ребёнком. Он был ребёнком, который делал всё. Он был волонтёром в нашей общине, был лучшим в классе и был капитаном бейсбольной команды. Он был всем.

А я? Я был маленьким ребёнком, всегда на заднем плане, подбадривая его. Я ни разу не завидовал своему брату – на самом деле я восхищался им. Потому что, несмотря на свою насыщенную жизнь, он всегда выкраивал время для меня, своего неуклюжего, гиперактивного младшего брата.

Но, как только он погиб в аварии, столкнувшись с пьяным водителем, мои чувства к нему до ужаса преобразились. Хорошие воспоминания перекрыла завеса обиды, образовавшаяся из-за моих… наших родителей.

Они стали давить на меня, чтобы сделать из меня Мэтта. Каждый раз, когда я выигрывал матч для нашей команды, отец говорил, что Мэтт смог бы заработать гораздо больше очков, нежели я. Всё время, когда я набирал девяносто баллов за тест, мама говорила, что Мэтт учился бы усерднее и набрал бы все сто баллов.

Что бы я ни делал, всё для них было недостаточно хорошо, потому что это делал не Мэтт.

Его пример они навязывают мне так, что он уже стоит поперёк горла: ждут не дождутся, когда же наконец я перестану быть Эваном и стану Мэттом.

И с каждым днём горло мне всё сильнее сжимает, и вода всё выше, и я начинаю задыхаться.

Скоро Эван умрет, и останется только Мэтт. Мэтт, идеальный сын. Не Эван. Не сын, который вечно был вторым.

И я не знаю, как объяснить им, что я не Мэтт, как бы сильно им этого ни хотелось.

Вот если бы я мог им сказать, что не в моих силах изменить прошлое, поменяться с Мэттом местами, вместо него столкнуться с пьяным водителем! Но я не могу им объяснить, что иногда мне на самом деле жаль, что я – не Мэтт, ведь тогда я бы не задыхался в этом аду.

Я не могу им объяснить, насколько они меня губят – я уже не делаю ничего, не спросив себя: а как бы на моем месте поступил Мэтт.

Я ненавижу мысль о том, что могу их разочаровать, что я не способен осуществить все их надежды, что я не тот идеальный сын, которого они потеряли.

Я ненавижу себя за то, что мне не хватает сил сопротивляться и быть самим собой.

Но больше всего…

Я ненавижу их за то, что они не дают мне быть для них тем сыном, которым я хочу быть. А заставляют меня быть тем сыном, который им нужен.

Я Эван.

И мне бы правда хотелось, чтобы я им не был.

Искренне Ваши,

Бестолковые, напуганные подростки всего мира.

========== Проект «Кукла» ==========

Комментарий к Проект «Кукла»

Adventure Club – Gold (Ft. Yuna)

Имя: Бриэлль Трист

Дата: сентябрь 2012

Период: —

Ненавижу, во что превратился мир.

И по-настоящему, чертовски, жутко ненавижу себя за то, что изменилась тоже.

В этом новом мире я поняла, что совсем не круто – быть крупнее, быть тоще, чем те девчонки, которых крутят по телеку.

Не круто иметь растяжки на боках. Это значит, что ты жирная, ты не такая, какой должна быть.

Я поняла, что это совсем не круто – иметь дряблые ляжки. Это значит, что у тебя под джинсами целлюлит.

Глядя на нулевой размер, понимаешь: вот она, конечная цель. Как приз, который получаешь на финише. Твой золотой билет в жизнь.

Вот этим-то я и занимаюсь последние три года. И я буду делать это, пока не умру.

Я хочу этот приз.

Мне нужен этот приз.

Всё началось с чтения журнала; тогда-то я и поняла, что на его страницах никогда не появятся девушки, не соответствующие идеалам. Ведь на самом деле, стоит какой-то знаменитости набрать вес, как они стремятся показать всему миру, что это не нормально.

Как раз началась старшая школа, и у каждой девчонки было тело богини. Каждую волновало только одно – мышцы на руках, пресс и узкие бедра, которыми можно хвастаться.

И я была одной из них.

Я думала только о нулевом размере, всегда и везде, даже забронировав столик в кафе «У Барни». Я думала о том призе, который меня ждёт не дождётся.

Но я слабачка, Шэнси, я сдалась Дьяволу. Не устояла перед жирной пищей и кофеином. Я не могла пройти мимо холодильника, не думая: а что же там внутри? Я искренне надеюсь, что однажды моё тело полюбит меня и сожжёт все жиры, белки и углеводы, которые я употребила, самостоятельно, без помощи слабительного.

Каждый раз, когда я так близка к победе, я спотыкаюсь и падаю, позволяя жиру вернуться обратно, ослепить и отравить меня ложными обещаниями.

И тут я вижу последствия.

Вижу, как моё тело пытается сохранить жир в каждой клеточке, в какой только может.

Как плющ, который продолжает виться на стенах моего дома, сколько бы я ни пыталась от него избавиться.

И всё возвращается на круги своя.

Кодовое слово: туалет.

Я понимаю, Вы думаете, что это чертовски глупо, Шэнси. Думаете, будто мы кучка подростков, жалеющих себя из-за большого размера штанов. Верно?

Вы просто не понимаете. Вы не знаете, как это обидно – купить что-нибудь и вдруг увидеть, что другая девчонка одета в ту же самую футболку, только на ней она сидит лучше.

И если ты стоишь рядом с такой девчонкой, а мимо проходит парень, он даже не посмотрит в твою сторону. А на неё – да.

И пока я изо всех сил, ногтями и зубами пробиваю себе дорогу на вершину, она – уже там. Она живет той жизнью, которой хочу жить я.

Это превратилось в чуму, болезнь, которая охватила всё тело, разум, душу, сметая всё на своём пути, сжигая меня дотла.

Регулярный подсчёт калорий уже вошёл в привычку. Я постоянно ловлю себя на том, что считаю, сколько я съела и сколько выведено из организма.

Не знаю, зачем я Вам это всё рассказываю, ведь Вам всё равно. Вы думаете, что это глупая мелочь и полный идиотизм.

Я хочу вылечить чуму, которая терзает моё тело. Я хочу уничтожить червяка, который засел в моей голове и говорит мне, что можно есть, а что нет. Который вечно ноет, что надо подсчитать, сколько калорий в баночке йогурта, а сколько калорий сгорит от того или иного упражнения.

Я не хочу больше думать об этом. Я хочу переключиться и понять, что это нормально – набирать вес, есть, делать упражнения, не сходя при этом с ума.

Я хочу быть счастливой.

Я просто не знаю, хочу ли я быть счастливой только из-за размера своих джинсов.

Искренне Ваши,

Бестолковые, напуганные подростки всего мира.

========== Замкнутый Круг ==========

Комментарий к Замкнутый Круг

ZEDD ft. Hayley Williams – Stay The Night

Имя: Тим Гэрэй

Дата: 2 сентября

Период: 9

Вы на меня даже не смотрите из другого конца класса, но, уверяю Вас, моя нога дёргается, как у Топотуна из мультфильма «Бэмби». За спиной на стене тикают часы, и это сводит с ума, я мысленно молю их перестать.

Застыть.

Дать мне вдохнуть.

Ведь я не хочу идти домой. Мне, наверное, и нельзя домой – после вчерашнего. Было столько криков, столько ударов, даже странно, что на теле не осталось синяков, что глаза не распухли, как шары для боулинга.

Не знаю, как это я не заметил, к чему всё шло. Это же было не в первый раз. Не в первый раз наш с отцом спор перерос в борьбу похлеще, чем на бойцовском чемпионате UFC*. Но какая-то часть меня всё ещё верила в него, я так надеялся, что он сможет сдержаться хотя бы в присутствии Лии, будет уважать её, потому что она – самое важное в жизни его сына.

Конечно, я ошибся.

Он только сказал что-то на счёт того, что её мама живёт с женщиной, – и понеслось… Нет, не покатилось, а прямо взорвалось. Лиа старалась сдерживаться, как могла, её ноги напряглись, а пальцы так сжали мою футболку, что чуть не порвали её.

И тогда я вмешался. Я пересадил Лию со своих колен на диван. Я видел, как отец в одной руке сжимал бутылку, а второй хватался за стену, чтоб не упасть. Вид у него был жалкий, но мне не было его жаль. Я жалел о другом: что мама не забрала меня с собой, когда ушла от него много лет назад.

Он улыбнулся, сверкнув желтыми зубами, понял, что нас задели его слова. И он продолжил – мне надо было понять, что он так и сделает.

– Мой сын не будет спать с лесбиянкой.

Всё.

Как будто наконец лопнула резинка, которая все эти годы после маминого ухода растягивалась, пытаясь скрепить воедино кого-то, кого не стоило держать вместе.

Тогда я в первый раз ответил на удар. В первый раз я защищал себя, вернее, я защищал ту, которая была мне дороже меня самого.

Я помню только кровь на руках и на майке, но не знаю, чья она была – моя или отца.

Двери хлопали, кулаки ударялись о стену, и Лиа умоляла нас прекратить – её голос ещё звенит у меня в ушах, но я не мог заставить себя перестать.

Наверное, я просто не хотел останавливаться. Я хотел показать ему, что он сделал со мной за эти годы.

Я хотел оставить на нём такие же шрамы, какие он оставил на моей спине. Я хотел, чтобы он почувствовал себя таким же никчёмным, как я себя чувствовал всё время, когда он орал на меня, швырял в меня вещи и бил меня.

Я не перестал, даже когда заныли костяшки пальцев, прося остановиться, – а может быть, это просила Лиа. Я не уверен, я больше ни в чём не могу быть уверен, честное слово, Шэнси.

Я только знаю, что каким-то образом я сумел остановиться. Лиа рыдала, хватала меня за руки, пытаясь оттащить от того кровавого месива, в которое превратился мой отец. Я его вырубил, мы оба были в крови, одежда порвана.

Я не стал ждать, пока он очнётся, и убежал со всех ног, прихватив с собой Лию. Её мамы разрешили пожить у них, но я не знаю, как долго это продлится. Я не знаю, как скоро заявится отец, чтобы отомстить мне за всё, что я с ним сделал.

Я не знаю, сможет ли Лиа когда-нибудь меня простить за то, каким чудовищем я был там, дома.

В ту ночь она поделилась со мной своими страхами, сказала, что никогда раньше не видела эту мою сторону. Никогда раньше не видела, чтобы я вот так потерял человеческий облик, и в моих глазах загорелся тот сумасшедший огонь, который можно потушить лишь кровью.

А ещё она сказала, что я всё время, как мантру, повторял одну фразу. И вот это пугает меня больше всего, Шэнси. Это заставляет меня думать, что я потерял себя. Я стал похож на отца, потому что эти слова он говорил маме до того, как у неё кончилось терпение.

Чтоб ты сдох. Я тебя убью.

Я не хочу повторить его судьбу, Шэнси. Я просто не могу её повторить. Я не хочу быть как он. Я никогда не хотел быть как он. Я презираю его всеми фибрами души. Всю жизнь я старался быть другим. Но похоже, всё, чего я добился, – это стал в точности как он.

Если я когда-нибудь подниму руку на Лию, я не смогу с этим жить.

Потому что тогда это буду уже не я. Это будет он.

И это пугает меня больше всего.

Искренне Ваши,

Бестолковые, напуганные подростки всего мира.

Примечания переводчика:

*Ultimate Fighting Championship (рус. Абсолютный бойцовский чемпионат) – спортивная организация, базирующаяся в Лас-Вегасе, США, и проводящая бои по смешанным правилам (также известные как ММА – от англ. Mixed Martial Arts) в США и других странах.

========== Яркая Звезда ==========

Комментарий к Яркая Звезда

Grace Potter And The Nocturnals – Stars

Имя: Саманта Эбигейл Уотт

Дата: —

Период: 9-ый

Говорят, первое горе запоминается навсегда, оно будет всю жизнь преследовать тебя и научит не открывать своё сердце первому встречному.

Могу поклясться, что это абсолютно верно.

Я была Самантой Эбигейл.

Он был Ноем Уэстом.

И мы были двумя подростками, которые влюбились друг в друга в этом загнивающем мире.

Понимаете, Шэнси, у нас с Ноем была традиция, которую мы соблюдали каждую ночь. Независимо от погоды.

Мы смотрели на звёзды.

Каждую ночь мы лежали на его крыше или росистой траве у него на заднем дворе, держались за руки и смотрели.

– Не важно, каким мерзким стал этот мир, просто взгляни на звёзды и найди самую яркую из них.

Но мне не надо было смотреть на небо, чтобы найти самую яркую: самая яркая лежала рядом со мной, её тепло было в моей руке. Ной.

Было в нём что-то такое, что заставляло людей останавливаться и слушать. Что-то, что заставляло их идти за ним. Он был лидером среди своих друзей.

Но он не был диктатором. Нет. Наоборот, он заботился о каждом. И между тем он успевал заботиться обо мне. Так же, как и я заботилась о нём.

Помню, как спросила его, почему мы ходим смотреть на звёзды именно в дождливые дни.

Он ответил быстро – знаю, он ждал, что я спрошу.

– Не важно, какая погода за окном, помни, что они всё ещё там, сияют ярче, чем когда-либо.

Он всегда говорил так мягко, его голос был как мёд. И мне нравилось, когда он часами напролёт говорил о том, что он любит, а чего не любит, о чём мечтает.

У него было столько целей. Он хотел стать учителем и помогать всем, кому сможет помочь. Он хотел построить свой телескоп и всё время любоваться звёздами.

Он хотел сделать этот мир лучше.

И я правда верила, что у него получится.

Но, как всегда, хорошим людям не место в этом мире.

Бог не дает хорошим людям существовать на этом дерьме, которое называют Планетой.

Бог отнял у людей всякую надежду.

Бог отнял у меня счастье.

Его отняли у меня.

Вы же помните, что случилось, Шэнси?

В нашем городе ещё никогда не бывало такого страшного пожара.

До сих пор неизвестно, почему, как и когда он начался.

Мы увидели клубы дыма, тяжело повисшие в небе.

В ту ночь я его потеряла.

И не только я: мы все потеряли того, кто мог что-то изменить.

Он уже никогда не осуществит свои мечты, никогда не поможет другому и никогда больше не будет смотреть на звёзды.

Никогда не откроет подарок, который я прячу под кроватью.

Школа оплакивала его неделями. Фотография Ноя до сих пор стоит в нашем зале, вся окружённая цветами и свечами.

Все говорят мне, что чувствуют ту же боль, что и я, но они понятия не имеют об океане пустоты внутри меня.

Как будто во мне пробили дыру и всё высосали. Осталась только оболочка, пустая и холодная, и это уже не я.

Каждую ночь ко мне приходит тьма. Она хочет меня обмануть, заманить в ловушку отчаяния.

Но я борюсь с этой тьмой. Я её не подпускаю, потому что Ной бы этого не хотел.

Он не хотел бы, чтобы мы просиживали задницы и рыдали. Он хотел бы, чтобы мы поднялись и сделали что-то стоящее. Достигли его целей. Вместо него. Ради него.

И я это сделаю.

Я буду жить каждой его мечтой. Я буду хранить его память и улыбаться ему, чтобы показать: он не забыт.

Я буду телескопом, который поможет увидеть самую красивую, самую яркую Звезду.

Звезду-Ноя.

Это он показал мне, что такое любовь. Что такое мечты и надежды. Он научил меня верить, что, даже если чего-то нет рядом, это «что-то» не ушло далеко.

Огонь, может, и съел его кости, но не его душу. Огонь уничтожил всё, все следы существования семьи Уэстов.

Ной никогда не разбивал мне сердце, но пожар сжёг его в ту ночь.

Я верю, что однажды оно заживёт, но шрам останется навсегда, как напоминание.

И пока оно не зажило, я знаю, что всегда могу смотреть на звёзды.

Покойся с миром, Ной Уэст, моя Северная Звезда.

Искренне Ваши,

Бестолковые, напуганные подростки всего мира.

========== Откровение: С.Ш. ==========

Комментарий к Откровение: С.Ш.

Lorde – Tennis Court

Ривер в последний раз погрузил лопату в землю, звук удара металла о металл разлетелся над всем бейсбольным полем в считанные секунды, отдаваясь в ушах других взрослых, окруживших яму. Его волосы взмокли от пота.

«Он предпочёл умереть летом, чтоб не выкапывать эту штуку», – язвительно подумал Ривер.

Он отчётливо помнил день их выпуска, когда его отец лично попросил учеников, отбывавших наказание второго сентября в девятый период, занять места в специальном секторе арены футбольного поля. Позднее директор произнёс свою ежегодную речь, только в этот раз она разительно отличалась от предшествующих ей. Он показал выпуску 2013 года и их родителям запечатанный конверт и огромный металлический шар.

Тот самый, который Ривер выкопал спустя семнадцать лет.

Себас Шэнси сказал, что это – «капсула времени», в ней собраны письма, написанные одним особенным классом, и пусть ребята из этого класса откроют её через семнадцать лет и вспомнят, какими они были в «том самом возрасте».

– Эван, не поможешь? – кинул через плечо Ривер, холодный грязный металл выскальзывал из его потных рук.

Вдвоём они вытащили капсулу на поверхность бейсбольного поля. Теперь все могли её видеть.

Ривер засмеялся.

– Было гораздо легче закопать эту штуковину семнадцать лет назад, да?

Остальные подхватили его смех, вспомнив, как после церемонии Шэнси повёл их на поле, неся эту «капсулу времени».

– Закопайте её прямо здесь, мальчики, и запомните это место на случай, если вдруг старик запамятует.

– Ну, – Абель нетерпеливо постукивал ногой по земле, – ты вообще собираешься её открывать, Шэнси?

– Да, сейчас, – ответил Ривер, съёжившись от осознания того, что теперь он – мистер Шэнси.

Он присел на корточки, наклонился, рука замерла над защёлкой, над ключом к «капсуле времени». Он знал, что ждёт их внутри, и в то же время не знал: отец никогда не рассказывал, что написал в письме, сколько бы Ривер ни выпытывал. Он всё твердил: придёт время – и они все вместе прочитают его.

Он выдохнул и нажал на защёлку – повеяло запахом старой бумаги и выцветших чернил. Поверх стопки писем лежал запечатанный конверт с инициалами С. Ш.

Ривер взял письмо, руки немного дрожали. Горло сжалось. Он чувствовал, что изо всех сил старается не заплакать.

Он, как и все остальные, прекрасно понимал, что это письмо будет последним, что они прочтут от директора Шэнси. Наказанные ученики из класса 3А немного боялись этого дня, зная, что это будет последний раз, когда они услышат его мудрые слова.

Все они помнили декабрьскую ночь, когда Ривер позвонил, сообщив, что Шэнси умер во сне. И даже радовались, что именно так – спокойно и без боли, словно увядший цветок унесла река.

Они окружили Ривера, твердя, что пора узнать, что же его отец хотел сказать им все эти годы.

Он распечатал конверт, письмо выпало в ладонь – запах лаванды и мяты. Ривер улыбнулся. Так же пахло письмо, которое мама оставила на столе перед смертью.

Прочёл вслух:

– Бестолковым, напуганным подросткам всего мира.

Все засмеялись, вспомнив, как они сошлись на этой подписи в том письме, которое написали ему в день наказания.

– Ну старик даёт! – хохотала Арлетт, уткнувшись в плечо Джейсону.

Смех стих, любопытные глаза вернулись к письму.

– Во-первых, я бы хотел сказать спасибо за то, что напомнили мне о днях, когда я был таким же, как вы. Днях, когда я был так же зол на своих родителей, потому что они обращались со мной так же, как я обращался с вами. Я смотрел на вас сквозь призму стереотипов, забыв о том, что каждый из вас – особенный, у каждого своя история и свой выбор…

Тара улыбнулась про себя, пока Ривер читал письмо. Слёзы навернулись при воспоминании о ребёнке, которого она потеряла в семнадцать лет, о том дне, когда Шэнси вызвал её к себе в кабинет и вместе с ней скорбел о том маленьком ангеле, которому не суждено было увидеть свет. Он сказал, что она – самая храбрая женщина, какую он встречал. Она – уже не та легкомысленная девчонка, ошивавшаяся среди школьной элиты.

Она – борец.

Арлетт тихонько сжала руку Тары, вспомнив себя на той вечеринке. Они обе были там, но какие разные у них судьбы. Одна потеряла ребёнка, другая – часть себя, которую уже не вернуть. Она поглядела на Джейсона. Он всегда был рядом, она почти сломала его своим эгоизмом, но она даже рада, что всё случилось именно так. Теперь они вместе, и она не хотела бы ничего другого.

Он – борец.

– …Я бы должен вас отругать за брань в письмах, но я хочу вас поблагодарить. Я хочу, чтобы вы знали: вы все для меня – борцы. Если вы всё ещё здесь, читаете или слушаете это письмо, я хочу, чтобы вы знали: вы победили. Вы прожили ещё семнадцать лет, и я от всего сердца желаю, чтобы вы прожили ещё гораздо больше. В тот год мы потеряли много светлых умов, и мы никогда этого не забудем…

Ривер и Саманта Эбигейл переглянулись. Они как будто обнялись, вспоминая потерянных любимых. Вспоминая выпуск и то, сколько Шэнси сделал для Ноя и Алекс, тех, кого школа потеряла, но не забыла.

– …Также я хочу извиниться перед Сэм. Сейчас я осознаю, что в том классе была не одна Сэм, и я этому рад. Каждая из них уникальна и по-своему борец, общее у них только имя. Не будь тех писем, они были бы для меня на одно лицо, и их жизни не имели бы особого значения. Но именно перед тобой, Сэм, я хочу извиниться за то, что тогда забрал у тебя телефон. Если бы я только выслушал и дал тебе договорить! Я признаю, что вёл себя как последняя задница по отношению к тебе, и надеюсь, что ты всё же сможешь простить меня…

Сэм улыбнулась, кивнув. Она давно простила Шэнси, ещё тогда, когда он приложил все силы, чтобы устроить ей встречу с отцом, за которого она тревожилась изо дня в день. Они даже подружились, и она увидела в Шэнси человека, которому могла доверять.

– …Я понятия не имел, как вы, ребята, боролись с самими собой. За внешний вид, как Бриэлль, или потому, что сравнивали себя с другими, думая, что этого от вас ждут. Я хочу, чтобы вы знали: каждый из вас уникален, каждый особенный и красив по-своему. Не сравнивайте себя с другими, вы не должны быть как они. Вы должны быть собой. В каждом из вас есть свет, и он горит по-разному…

– Старик растрогал меня, – усмехнулся Эван, его глаза жгло от слёз.

Если бы не Шэнси, Эван так и не набрался бы смелости пойти к родителям и сказать, что он – не его брат, он – Эван, и таким он должен быть. Он бы всю жизнь изводил себя, пытаясь стать Мэттом, если бы не старик директор.

Остальные смеялись над ним, у каждого по щекам текли слёзы счастья и грусти.

– …И, наконец, я хочу сказать пару слов о трёх мальчишках, которые стали для меня не просто учениками, а сыновьями, как мой собственный. Вы все такие храбрые, раз сумели преодолеть то, что выпало вам на долю. Когда вам казалось, что вы потеряли себя, вы смогли бороться и идти дальше. Миру нужны такие, как вы, и я горжусь тем, что на моих глазах вы из мальчишек выросли в настоящих мужчин. Вы научили меня не останавливаться, несмотря ни на что…

Четверо мужчин, ставших друг другу почти братьями, переглянулись.

Джейсон рассеянно улыбнулся, вспоминая беседы с Шэнси по вторникам. Он говорил не терять надежду, говорил, что Арлетт вернётся к нему, если он будет терпелив, и она, конечно, вернулась – как он и обещал.

Тим промокнул глаза краем футболки, вспоминая день, когда Шэнси пришёл к Лие и сказал ему, что, если ему нужен дом, он у него всегда будет. Они оба взяли в школе выходной и просто говорили о его трудном детстве. Ещё Шэнси сказал, что отец будет у него всегда, если он позволит ему тем быть. Жизнь вовсе не должна идти по кругу: из него можно вырваться и найти свой собственный путь.

Абель тяжелее других переживал смерть Шэнси. Недавно умер его родной отец, но он не мог забыть, что, даже когда собственные родители презирали его, Себас Шэнси был рядом. Он помог ему решиться быть тем, кто он есть. А, когда Абель поступил в колледж, часто шутил, что, хотя никакая девушка от него не забеременеет, ему всё-таки стоит предохраняться.

– …И в конце концов, хотя это не менее важно, я хочу извиниться перед своим сыном, Ривером. Я не понимал, как сильно я был тебе нужен, пока ты не написал мне то письмо. Я хочу, чтобы ты знал: не проходило и дня, чтобы я не гордился тобой. Просто я был так озлоблен из-за смерти твоей матери. Сейчас я понимаю: ни она, ни ты в этом не были виноваты. Я надеюсь, что смог измениться, стать таким отцом, в котором ты нуждался. Ты всегда будешь самой яркой звездой в моей жизни, самым любимым сыном. Ты всегда будешь мужчиной, которым я хотел бы быть, потому что ты, мой мальчик, самый храбрый из всех. Я люблю тебя…

Тут Ривер не выдержал. Если бы он только мог сказать папе, что он был тем отцом, о котором мечтал мужчина, он был и гораздо бо́льшим. Он всегда был рядом, он по-настоящему слушал. Он смог научиться не убегать, и они оба стали лучше и человечнее.

– И всех вас я безумно люблю, потому что все вы – мои дети. Даже если сейчас, когда вы читаете это письмо, меня нет с вами, помните: я всегда буду заботиться о вас и оберегать вас. Вы научили меня быть лучше. Вы смогли взорвать мои представления о людях. Они перестали быть для меня безликой массой и стали каждый – уникальной личностью.

Расскажите эту историю своим детям. В этой «капсуле времени» – все ваши письма ко мне. Берегите их, как я всегда буду беречь ваши истории в своём сердце.

Взорвите норму в корне и продолжайте жить, мои борцы.

Искренне ваш,

Бестолковый, напуганный Себас Шэнси.

Примечания автора:

Вот и всё, ребят.

Спасибо за это удивительное маленькое путешествие, за вашу любовь к этой истории, которую я придумала буквально за полчаса, сразу начала писать и быстро набросала первое письмо из серии писем, которые подарили голос тем, у кого ещё нет своего собственного.