Текст книги "Зеркала всегда врут (СИ)"

Автор книги: tuuli-veter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Затормозив у самой кромки так резко, что Драко едва не вылетел из коляски вперед, Гарри склонился над ним, и Драко невольно засмотрелся на раскрасневшееся счастливое лицо:

– И с чего вдруг я снова “Поттер”? А, Драко? За ночь успел забыть, как меня зовут? Не зря я, Малфой, всегда подозревал, что у тебя с памятью просто беда.

– Да пошел ты… – Драко ничего не мог с собой поделать, он таял от его улыбки, начиная невольно улыбаться в ответ.

– Гар-ри, – как ребенку по складам веско произнес Поттер, присаживаясь перед коляской на корточки и накрывая бесчувственные колени руками. – Га-рр-и-и-и, – протянул он и тут же потребовал: – Повтори! Кто я?

– Гар-ри, гриффиндорский придурок, шрамоголовый герой, очкастый урод, – послушно повторил Драко и фыркнул, когда Поттер зашелся в беззвучном смехе, утыкаясь лбом ему в руку. Драко еле подавил в себе постыдное желание распрямить ладонь и провести пальцами по его виску, настолько он был сейчас близкий и свой. К счастью, Поттер уже отстранился.

– Ладно! Сейчас ты мне ответишь за все! – торжественно пообещал он, вставая. – Акцио метла!

Поттеровская метла, видимо, оставленная им где-то неподалеку, со свистом разрезая воздух примчалась к ним и загарцевала рядом с Гарри, как породистая лошадь. Поттер порывисто обернулся на Драко, и его глаза засияли азартом.

– Выпускай! – потребовал он, и Драко вздрогнул, когда Поттер бесцеремонно схватился за его кисть, разжимая пальцы: сам он уже успел забыть, про снитч, зажатый в руке.

– Ты будешь сейчас летать, а я буду на тебя смотреть и восхищаться? – раздраженно поинтересовался Малфой, глядя, как золотой мячик, трепеща крыльями, резво взмыл в воздух.

– А что? Это было бы неплохо. Я бы не возражал, – задумчиво отозвался Поттер, и Драко снова захотелось его треснуть. Выдержав еще пару секунд эффектную паузу, во время которой Драко продолжал медленно закипать, Поттер торжественно объявил: – Но нет! Сегодня я придумал кое-что другое. Подвинься.

Он совершенно бесцеремонно обхватил Драко руками за талию и сдвинул вбок, начиная чем-то шерудить за спинкой его сидения.

– Поттер, – беспомощно выдохнул Драко. Он стеснялся самого себя. От поттеровской близости его злость мгновенно сменялась желанием, возмущение – возбуждением. Поттер возился с ним рядом – теплый, настоящий, живой, и Драко боролся с отчаянной необходимостью потрогать его, погладить по широкой спине. Пасовал от его дружеского участия и тепла, от уверенных рук и голоса, от широких плеч и какого-то очень мужского запаха, от которого голова шла кругом. – Что ты там делаешь?

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Гарри, отстраняясь от него с видимой неохотой, и тут же снова склонился, на этот раз уже над колесами.

Драко попытался взять себя в руки:

– Поттер! Ты все испортишь! – гневно прикрикнул он. – А мы и так с трудом достали эту коляску у магглов, – Драко готов был говорить о чем угодно, лишь бы удержать себя от желания прикоснуться к его волосам.

– Не волнуйся. Я знаю, что делаю, – раскрасневшийся Гарри вынырнул из-под правого колеса и неожиданно всунул в руку Малфою какой-то рычаг, связывая его с колесами магией.

Драко подозрительно взглянул на сосредоточенного Поттера и принялся с недоумением разглядывать толстую шершавую палку с гладким коричневым набалдашником.

– Если бы ты знал, что делаешь, Поттер, ты бы никогда… – надменно начал он и неожиданно замолчал, почувствовав, как его туловище резко притянуло к спинке коляски невидимой силой. – Что это? – с испугом выдохнул он.

Гарри, прошептав что-то похожее на “Вингардиум Левиоса”, вскинул на Драко торжествующий взгляд:

– Ну, давай, пробуй! – он выжидательно уставился Малфою в лицо.

– Что… пробовать? – Драко растерянно оглядывался по сторонам.

– Лети! – Гарри неопределенно махнул рукой вверх.

– Поттер! – Драко развернулся к нему, намереваясь сказать все, что о нем думает, но нечаянно задел рычаг локтем, и коляска резко ринулась в воздух. – Гарри! – он в панике обернулся. Но оказалось, что Поттер уже висит рядом с ним, придерживая спинку кресла рукой и притормаживая свою метлу.

– Классно, да? Мне близнецы рассказали, как это можно сделать, – Поттер так и лучился довольством. Драко хотел выкрикнуть ему очередное оскорбление, но не смог: земля стремительно уносилась от них прочь, а по лицу скользил теплый ласковый ветер, и от давно забытого счастья полета у него спазмами перехватывало горло.

– Смотри, если ты повернешь рычаг влево, она тоже полетит влево, а если вот так… – Поттер, зависнув на метле рядом с ним, снова наклонился к нему, помогая освоить рычаг, и кладя поверх руки Драко свою. – Попробуй, Малфой!

Драко, стараясь не обращать внимания на возбуждающее тепло чужой ладони, послушно повел рукой влево, заставляя кресло дать легкий крен и свернуть, и Поттер удовлетворенно отстал, нарезая круги неподалеку. Приноравливаясь к послушному рычагу, поворачивая то вправо, то влево, скользя вверх, опускаясь вниз, Драко рассеянно думал, как же они с отцом – умные, взрослые – даже не подумали о такой простой возможности летать. Словно смирились с тем, что инвалидное кресло окончательно приковывало Драко к земле. И только Поттер…

– Давай, догоняй!

Малфой резко повернулся и, увидев, как Гарри рванул куда-то ввысь за блеснувшим золотым боком, не успев даже сообразить, что делает, ринулся следом за ним. Его коляска летела вперед на полной скорости, врываясь почти в облака, но наглый Поттер даже не думал ему уступать, и Драко, чувствуя, как от возмущения и радости у него кружится голова, полностью подчинился азарту погони.

Снитч как бешеный метался от одного ловца к другому, тоже не делая Драко никаких поблажек. Поттер со свистом проносился мимо него, кружил вокруг, стараясь перехватить мячик так, что разозленный Драко с жаром вступил в грубую игру, норовя отпихнуть его спинкой своей коляски.

Золотая молния мелькнула совсем рядом с ним, и Драко инстинктивно сжал пальцы.

– Есть! – он с удивлением смотрел на свою руку, в которой под сжатыми пальцами трепетали шустрые крылья, как на чью-то чужую, не веря самому себе.

– Сильно не радуйся! В следующий раз я тебя сделаю! – Поттер, подлетевший к нему совсем близко, весело ему улыбался.

– Размечтался, – Драко, с трудом оторвав глаза от золотого мячика, посмотрел на Гарри и замер, не в силах отвести от него взгляд. Темные волосы растрепались на ветру еще больше, очки покосились, отчего его лицо приняло смешной и немного обиженный вид, пунцовые губы расходились в полуулыбке, приоткрывая полоску ровных зубов, а на покрасневших щеках расцветали смущенные ямочки.

– Пойдем? Тебе надо передохнуть, – Поттер протянул ему руку, и сердце у Драко ухнуло вниз. Он слишком сильно попал. Увяз в нем, как мошка в варенье.

Протягивая ему свою руку в ответ, Драко уже и сам не понимал толком, о чем он мечтает. Лишь бы быть с ним вот так каждый день – болтать ни о чем и летать. Смотреть на него. Иметь все права прикасаться к нему так же, как и сейчас, когда чужие теплые пальцы интимно проникают в сжатый кулак. Забыть обо всем на свете. И о своей ущербности тоже. Да разве о ней забудешь?

Драко резко отвернулся и выдернул руку. Но Поттер, словно не замечая, улыбнулся ему уверенно и спокойно, увлекая за своей метлой вниз, а потом так заботливо поддерживал кресло, обеспечивая мягкую посадку, что Драко снова позволил себе забыться.

– Полежим? – Гарри подкатил коляску к запущенному газону. Колеса зашуршали по свежим листьям и, запутавшись в траве, коляска сбавила ход.

– Надо сказать домовикам, чтобы подстригли, – машинально пробормотал Драко, разглядывая буйные заросли.

Поттер усмехнулся, останавливаясь в тени.

– Расслабься уже. Хозяйственный мой.

“Мой”.

Драко, не успев даже разозлиться на бестолкового Поттера, который простым коротеньким словом вызвал в груди извержение магмы, внезапно почувствовал, как его поперек тела обхватывают сильные руки, вынимают из кресла и валят куда-то в траву.

– Тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь? – даже эти простые слова дались Драко с трудом.

– Не-а, – Поттер уже пристроился рядом с ним, запуская пальцы в густую зелень. – Тебя если не заставлять, ты всю жизнь так и просидишь в своем кресле. А скоро осень, не поваляешься. Когда-нибудь лето закончится. Надо уметь наслаждаться тем, что у тебя пока есть.

Сердце у Драко тревожно сжалось. Казалось, что Поттер говорит сейчас о себе. Прав был отец. Это их лето подойдет к концу, герой вернется к геройской праздничной жизни, а на Драко навалится одинокая тоскливая осень, переходящая в беспросветную мертвую зиму. Он с трудом сглотнул комок в горле и вскинул глаза, стараясь удержать подступившие слезы.

– Малфой, ты чего? – оказалось, что Поттер уже давно повернулся и внимательно рассматривает его лицо.

– Нам пора, – сухо произнес Драко, неловко пытаясь приподняться на руках. Это было так унизительно.

– И ничего не пора, – Гарри с силой удержал его за плечо, нахально заставляя его улечься обратно. – Смотри, какая погода, чего дома сидеть? – возмутился он. – Потом как зарядят дожди, не полетаешь. Будем тогда пить с тобой чай на террасе или что там еще у вас принято делать в аристократических семьях? Играть в домино? Я в домино не умею, но научусь. Или по маггловским пабам будем ходить. Тебе нравятся пабы, Малфой?

Поттер болтал ногами в воздухе и задумчиво разглядывал деревья вдали, а Драко смотрел на него, чувствуя, как в груди распускается тугой узел.

– Я там никогда не был, – скованно ответил он, стараясь не задыхаться от сдерживаемых эмоций.

– Ну, тем более. Значит, посмотришь. Вот увидишь, тебе понравится. Например, Рон вначале тоже не хотел…

– Зачем тебе это, Поттер? – горько спросил Драко, и тот умолк, заткнувшись на полуслове.

– Что… зачем? – Гарри не выдержал его прямого тревожного взгляда и смущенно отвел глаза.

– Ты герой, Поттер, – Драко неуклюже перевернулся на живот и вцепился пальцами в сухую травинку. Собравшись с силами, он вдохнул побольше воздуха и сдержанно объяснил: – У тебя куча друзей и возможностей. А ты теряешь здесь время со мной. И даже зачем-то хочешь тащить меня в маггловский паб.

Гарри не смотрел на него, будто раздумывая над ответом, и какое-то время слышалось только далекое журчание фонтана. Драко, в волнении сломав соломинку пополам, совсем уже было собрался выдать гневную тираду, что ему не нужна его чертова жалость, как Поттер прервал его, недоуменно дернув плечом:

– У тебя всегда все как-то сложно, Малфой. “Зачем”, “почему”… на все тебе нужно найти объяснения. Я просто хочу, понимаешь? Хочу, вот и всё. У тебя кресло крутое. И сам ты тоже забавный.

– Какой я? – на последнем слове Драко, разом забывший всю свою гневную отповедь, задохнулся и дернулся от возмущения.

Поттер коварно усмехнулся и развернулся к нему всем телом, опираясь на локоть:

– Забавный! – мстительно повторил он с явным удовольствием и прибавил: – Ты всегда такой смешной, когда злишься. На ежика похож. И фыркаешь так же. И нос у тебя дергается, самый кончик. Я еще в школе заметил. Знаешь, однажды я видел ежа в Запретном лесу, мы тогда с Гермионой пошли за листьями наперстян…

– Какого еще ежика, Поттер?! – Драко, не в силах совладать с собой от возмущения с силой пихнул его в бок, а Поттер, расхохотавшись, ухватил его за запястье и повалил за собой, утягивая в траву.

– Обычного. Серого такого. С колючками! – радостно хмыкнул он.

– Никакой я тебе не еж, Поттер! – Драко обиженно засопел, и в самом деле ужасно напоминая злого ежа, и попытался вывернуться из цепких рук. – И к тому же я вовсе не серый! – с досадой добавил он.

– Ну хорошо, пускай на хорька. Белоснежного, – рассмеялся Гарри, прижимая Драко к себе и не давая вырваться из захвата.

– Сам ты белоснежный хорек, – Драко, обессилев от этой возни, расслабленно откинулся на поттеровскую руку и замер, боясь шевельнуться. Но Поттер воспринял это как должное.

– Нет, я на хорька совсем не похож, – серьезно ответил он, как ни в чем не бывало поудобнее устраивая его голову у себя на плече. – Близнецы мне всегда говорили, что я похож на крота. И, наверное, они были правы. Хочешь, расскажу, как мы с ними однажды обнаружили гигантскую кротовую нору?..

И Драко, который толком никогда не мог подпустить никого к себе близко, лежа на его руке, слушал очередную поттеровскую байку и медленно плавился от счастья, прижимаясь к теплому боку и чувствуя, как поттеровские сильные пальцы в задумчивости рисуют на его плече какие-то руны.

***

– Драко, Драко, что ты творишь, – Люциус взволнованно мерил шагами потемневший паркет. – Это переходит всяческие границы. Скажи мне, что ты не влюбишься в него. Обещай, – он требовательно остановился перед сыном.

Драко видел тревогу отца, понимал ее, но сейчас ему было все равно. Счастье раскачивало его на своих мягких крыльях, как Вингардиум Левиоса его инвалидное кресло.

– Уже поздно, отец, – Драко рассеянно глядел на него затуманенным взглядом, а сам вспоминал, как Гарри тащил его обратно в коляску, прижимая к себе с недюжинной силой, и словно невзначай утыкался ему в шею губами – почти целовал. А Драко, который просто обязан был быть сдержанным и разумным, зачем-то обвивал его шею руками, постоянно дотрагивался до его плеч и груди и жадно ловил ответные прикосновения. И как их пальцы запутались при прощании, и не могли расцепиться. И было так больно, так сладко и хорошо. И завтра Поттер снова должен прийти…

– … ты совсем не слушаешь меня, Драко… Позволь, что значит “поздно”?

– Я… уже в него… – глаза у Драко сияли. Сейчас казалось так легко во всем этом признаться.

Несколько секунд Люциус растерянно смотрел на него:

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сдавленно сказал он и, тяжело ступая, вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь, оставляя Драко наедине с его мечтами.

– 3 -

– Чего бы ты хотел больше всего на свете? – Поттер пристроил коляску в тени раскидистого старого дуба, а сам присел рядом с ней на траву. В этой позе он ужасно напоминал Драко огромного сторожевого пса.

Несмотря на все предостережения отца, Драко не мог отказаться от встреч с ним. Просто не мог. А Поттер, непонятно зачем, теперь приходил к нему каждый день: рассказывал про свой Аврорат и учебу, с завидным упорством таскал на прогулки, заставлял гоняться за снитчем или просто тихо сидел рядом, время от времени кидая редкие фразы. Как сейчас.

– Как будто не знаешь. Подняться отсюда, – Драко досадливо скривился и раздраженно стукнул рукой по кожаной ручке кресла.

– И ты бы отдал за это все, что угодно? – повернувшись к нему, Гарри смотрел на него так изучающе и серьезно, как будто от этого ответа зависело многое.

Драко неловко отвел глаза. Разве мог он признаться Поттеру, что больше всего на свете он хочет его любви. Не симпатии, не дружбы, а именно любви, такой же мучительной и огромной, как его собственная. И ради этого он готов оставаться в проклятом кресле всю свою жизнь.

– Что ты ко мне привязался Поттер? Не твое дело, – ощетинился Драко, пытаясь скрыть смущение.

Гарри задумчиво поерзал, а потом прислонился к его ногам и, уже привычно сложив руки ему на колени, с интересом заглянул Драко в лицо:

– А это правда, что у тебя кровь голубая? – неожиданно спросил он.

Драко давно уже перестал удивляться мгновенным скачкам его мыслей и научился воспринимать их как должное.

– Придурок ты. Это просто так говорится, – высокомерно отозвался он.

– Не уверен, – Гарри взял его руку в свою и потянул на себя, с интересом разглядывая длинные пальцы. Драко застыл, не в силах что-то сказать. – Видишь, какой ты бледный, – Поттер соединил их запястья вместе, сравнивая оттенки кожи, и, удовлетворившись сравнением, отпустил его руку, продолжая рассеянно поглаживать Драко кончики пальцев. – Наверняка голубая.

Малфой с трудом перевел дыхание и постарался, чтобы его хриплый голос прозвучал как можно ровнее:

– Обычная. Как у всех.

Он резко выдернул кисть и глубоко вздохнул, пытаясь справиться с головокружением. Поттер хмыкнул и сосредоточенно зашарил в карманах.

– Докажи, – он коварно улыбнулся, протягивая Драко вытянутую откуда-то булавку.

– Совсем сдурел? – возмутился Драко, успевший прийти в себя, но булавку зачем-то взял и даже покрутил в руке, примеряясь. Рядом с Поттером логика и здравый смысл всегда отказывали напрочь. Особенно после такого.

– Да ладно, давай обратно. Я же знаю, что тебе слабо, – великодушно разрешил Поттер, и Драко, возмутившись до глубины души, тут же назло ему ткнул себя в палец.

– Вот, смотри, убедился? – он торжествующе сунул Поттеру под нос рубиновую каплю, стараясь не морщиться от боли.

– О, погоди, а у меня… – Поттер, выхватив булавку из его руки, тут же уколол собственную подушечку и поднес бордовую каплю к пальцу Драко поближе, снова сравнивая. – У меня темнее, – горделиво объявил он, словно выиграл в каком-то дурацком соревновании, и не успел Драко толком возмутиться, неожиданно плотно соединил их пальцы, смешивая красные капли.

– Поттер! Что ты делаешь? – Драко растерянно попытался выдернуть руку, но Гарри перехватил ее за запястье.

– Подожди. Так нужно, – неожиданно серьезно ответил он.

Драко, чувствуя невольное возбуждение от этого странного ритуала, как будто он внезапно ворвался к Поттеру в глубоко личное, замолчал, а тот, прошептав над их руками что-то неразборчивое, осторожно разъединил пальцы.

Серебристая ниточка магии протянулась от одной ранки к другой.

– Поттер, да какого черта…

– Тише! Так надо, – настойчиво повторил тот и, покрутив руку Драко в своей, оглядел пораненный палец и зачем-то глупо спросил: – Больно?

Драко смотрел на него во все глаза, не понимая, что происходит.

А Поттер, что-то решив про себя, потянул его палец в рот и засунул за щеку, зализывая ранку и не сводя с Драко непонятного взгляда.

Чувствуя, как палец обволакивает мягким теплом, Драко смотрел на стоящего перед ним на коленях Поттера расширившимися зрачками. Картинка была какой-то… вызывающе пошлой. Чувствуя, как к щекам приливает яркая краска, Драко попытался отнять руку, но Гарри, продолжая посасывать, мягко придержал его запястье рукой и снова провел языком по проколотой подушечке – раз, другой, третий…

И Драко сдался. Разом открывая все свои карты и глядя на Поттера влюбленными глазами, он просто позволил себе расслабиться, полностью подчиняясь волнующим ощущениям.

– Что вы, черт побери, здесь творите?

Драко, еще не очнувшись от морока, с трудом заставил себя повернуть потерянное лицо к разгневанному отцу, с сожалением ощущая холод в освобожденной из сладкого плена руке.

– Ну ладно ты, Драко… Но вы, мистер Поттер… Я не ожидал от вас такого, когда пускал к себе в дом! Воспользоваться доверчивостью моего сына, его бедственным положением!.. – высокомерно цедил Люциус, брезгливо глядя на Гарри.

– Отец!

Поттер, метнув на расстроенного Драко встревоженный взгляд, сжал кулаки.

– Я ничем не собирался пользоваться. Уж поверьте, – раздраженно выпалил он, вызывающе глядя Люциусу прямо в глаза. Но тот лишь прищурился и приподнял губу, словно желая по-волчьи оскалить клыки.

– Может быть, вы и не хотели… Но мой сын теперь скомпрометирован! И вы, как честный человек…

– Отец!!! – оба резко повернулись на этот отчаянный крик. Драко, расстроенный, потерянный, с красными пятнами на щеках умоляюще смотрел на разгневанного Люциуса. – Пожалуйста, отец, не надо… – умоляюще прошептал он.

Под его просительным взглядом Люциус сдался. Он коротко выдохнул и молча уставился на Гарри, прожигая его гневным взором. Но Гарри встретил его взгляд, не дрогнув.

– Поверьте, я этого хочу больше жизни, – негромко сказал он. – Сейчас не могу… но скоро…

Он неловко кивнул Драко и аппарировал, оставив за собой на дорожке маленький пыльный смерч.

На поляне воцарилось молчание. Люциус хмурился своим мыслям, а Драко с болью смотрел, как оседают в пыли серые облачка.

– Зачем ты… Я же просил, – тихо сказал он.

Люциус мрачно посмотрел на убитого сына:

– Драко, я думал, ты сам понимаешь. Надо ковать железо, пока наш герой так очевидно увлечен тобой. Ведь он в любой момент может и передумать. Вокруг столько соблазнов! Я полагаю, тебе не нужно объяснять, как выгоден нашей семье этот брак.

Драко в отчаянии откинулся на спинку кресла:

– Но я не могу… Я не хочу так!

– Драко, – Люциус повысил голос. – Ты захочешь и сможешь! Если национальный герой сам идет в твои сети, ты просто обязан его поймать! – Люциус вскинул голову, раздраженно глядя на сына. – Я давно за вами наблюдаю! Все эти ваши прикосновения и обнимания. Ты думаешь, я ничего не вижу?! Да он сейчас без ума от тебя! И будет глупо не воспользоваться этим шансом! Неизвестно, что придет ему в голову завтра!

Драко почувствовал, как его захлестывает раздражение. Будто всё его самое личное, интимное и дорогое грубо растоптали коваными сапогами.

– Я не хочу, – холодно повторил он, равнодушно отворачивая лицо от отца.

– Драко, – Люциус, нахмурившись прикусил губу, размышляя. – Я сто раз тебе объяснял. Есть чувства. А есть необходимость и брак по расчету. Мы не можем его упустить. К тому же, не в твоем положении теперь выбирать.

Драко вскинул голову и серьезно посмотрел на отца, словно не замечая последнего прицельного удара, отозвавшегося прямо в сердце:

– Но я… люблю его. На самом деле люблю, – тихо, но твердо сказал он. – И никогда не поступлю с ним вот… так. Извини.

Люциус, который собирался что-то добавить, резко осекся и застыл, беспомощно опустив руки вниз.

– Я же предупреждал тебя, – какое-то время он потерянно смотрел на молчащего сына, затем, скользнув быстрым взглядом по его коляске, досадливо махнул рукой и быстрым шагом пошел прочь по дорожке.

А Драко остался смотреть ему вслед, растерянным эхом снова и снова повторяя в уме поттеровское “я этого хочу больше жизни”.

***

То ли Поттера так напугала отцовская эскапада, то ли он сам принял такое решение, но он исчез из жизни Драко так же внезапно, как и появился. Впустую прождав его целый день, Драко смог уснуть, лишь пообещав себе, что завтра тот непременно придет, на самом деле не представляя, сколько раз ему еще придется сочинять самому себе эту утешительную ложь. Нестерпимо хотелось объяснить Поттеру всё: написать, что отец пошутил, поклясться, что он ничего от него вовсе не ждет, и, что самое главное, пусть Поттер просто приходит. Драко и сам не понимал, как сильно все закрутилось. Лишь когда он осознал, что смог выдержать без Поттера только три дня, он по-настоящему испугался. На четвертый день, когда Драко уже готов был лезть на стены, лишь бы не послать Гарри сову с приглашением, тот появился в мэноре сам.

Когда в дверях возник эльф, докладывающий о приходе героя, Драко почувствовал, как его сердце вздрогнуло и остановилось. Его разрывали на части обида и радость – обычная смесь, которую в нем умел вызывать только Поттер. Пытаясь скрыть волнение, Драко смог лишь кивнуть и поспешно откатился к окну, отворачиваясь от двери. Он так усиленно изучал парковые дорожки и листья кустарника, что даже не обернулся на стук тяжелых аврорских ботинок по паркету.

– Отец на тебя сильно ругался? – Гарри обошел его кресло кругом и присел перед Драко на корточки, уже привычно пристраивая руки на его бесчувственные колени.

– Да не особо, – Драко пожал плечами, стараясь принять как можно более независимый вид, но не выдержал и скользнул по нему быстрым взглядом.

Сердце бешено билось от страха и дурного предчувствия: Поттер в этот раз был какой-то странный. Взволнованный, напряженный и бледный. С темными кругами под глазами.

Он криво улыбнулся Драко, старательно пряча взгляд:

– Тогда пойдем в сад?

Драко, чувствуя, что сердце так и продолжает колотиться сбивчиво и неровно, лишь молча кивнул, позволяя Поттеру привычно ухватиться за ручки коляски. Он невольно ждал от него привычной незатейливой болтовни, но Поттер катил его молча, и только поскрипывание колес да тяжелый стук башмаков по паркету сопровождали их до самого выхода.

Драко казалось, что эта гнетущая тишина просто раздавит его.

Когда коляска начала выруливать на парковую дорожку, выбивая из-под колес мелкий щебень, Драко не выдержал. Он знал, что обязан был промолчать, но просто не смог:

– Тебя не было, – Малфой очень постарался убрать из голоса любые эмоции.

– Так было нужно. Прости, – и Драко почувствовал легкое прикосновение к своим волосам и шее. – Ты ждал? Драко?

Вместо ответа он неопределенно пожал плечами и снова ощутил, как сильные пальцы понимающе стискивают и поглаживают его плечо.

Все в том же непривычном молчании Поттер докатил коляску до раскидистого дуба и развернул ее в сторону дома, устраивая Драко в ней поудобнее.

– Драко… – Гарри снова присел перед ним на корточки и привычно пристроил руки ему на колени, но в каждом его жесте теперь сквозила неуверенность. – Мне надо тебе что-то сказать, – он замялся, кончиками пальцев поглаживая его кисти, и смущенно спрятал глаза.

– Поттер, если ты хочешь все прекратить, давай уже говори, не тяни! – не выдержал Драко, выдергивая кисти и пытаясь отпрянуть. Все это было слишком больно и невозможно терпеть. Ну за что он его так мучает? Словно рубит хвост в три приема.

– Что?.. – Поттер вздрогнул, словно выпадая из своих мыслей, и, кажется, испугался. Он снова обхватил его руки своими и заглянул в лицо снизу вверх. – С ума сошел? Нет, конечно же, нет!

Только сейчас Драко почувствовал, как его отпускает жуткое напряжение последних дней. Он стиснул зубы. Было бы верхом позора разреветься от облегчения прямо сейчас.

– Тогда что… – выдохнул он.

– Вот, – Поттер поспешно вытянул из кармана какой-то мешочек – бархатный, черный с серебристыми рунами. – Но это не значит… ничего не значит, Малфой, – неожиданно зачастил он. – Ничего в этом нет такого. Просто… так надо.

Всё “надо” и “надо”. Все эти дни Драко только и слышал от него эти слова. Самому Драко ничего не было надо, ему нужен был только Поттер, а тот в последнее время был какой-то очень уж странный. Даже для Поттера.

Словно подтверждая его мысли, Гарри перевернул мешок, и на ладонь Драко, глухо звякнув, выпали два кольца чуть неправильной формы. Черненые, тяжелые и, судя по виду, древние и дорогие.

– Где ты их взял? – Драко с невольным любопытством принялся разглядывать редкие артефакты. Но Поттер его будто не слышал, продолжая бормотать свои дурацкие оправдания:

– … обычные кольца… самые обычные… и вообще, если хочешь… не на ту руку, – приговаривал он почти испуганно, забирая одно из колец с его ладони и начиная нервно крутить его в пальцах. – Можно, да, Малфой? Я надену тебе?

Драко, который чувствовал, что его помимо его воли втягивают в какой-то сомнительный ритуал, хотел было решительно воспротивиться, но посмотрел в красные измученные поттеровские глаза и лишь молча кивнул, протягивая ему свою руку и злясь на свою любовь, которая сделала его доверчивым, глупым и покорным.

– Левую? Ты хочешь на левую? Ты уверен? – растерянно спросил Гарри, и Драко поспешно кивнул.

Разве можно было признаться в том, что он и правда хотел. Невыносимо сильно хотел почувствовать, как по пальцу скользит тугой металлический обод, надеваемый сильными поттеровскими пальцами, как магия соединяет их с Поттером в странном обряде. Пусть и не в брачном. В любом. Но ему-то никто потом не сможет запретить думать и мечтать…

Гарри, благодарно вздохнув, низко склонился, торопливо прошептал что-то над его рукой и принялся надевать Драко кольцо чуть дрожащими пальцами. В груди у Драко закипало отчаяние – все это было так сильно похоже на то, о чем он мечтал. Только не здесь и не так. Все было неправильно. Как будто главных действующих лиц заменили дублеры, но пьеса все равно состоялась. Он даже хотел попросить перестать, но кольцо уже идеально уселось на его палец, и Поттер, в волнении прикусив губу, попросил:

– Теперь ты… мне. Тоже. Пожалуйста, Драко.

Драко заглянул в его тревожные внимательные глаза и вздрогнул. Ему показалось, или для Поттера это тоже что-то значило?

– Надень, – шепнул Гарри одними губами, и Драко, взяв непослушными пальцами кольцо, с трудом напялил его на поттеровский палец, страшась поднять взгляд от руки, чтобы не выдать свою исступленную надежду.

Но Гарри сейчас точно думал о чем-то другом. Переплетя их окольцованные пальцы в замок он пробормотал что-то наподобие “agus téigh”, устало закрыл глаза и почти рухнул на него, устало утыкаясь Драко в колени.

– Гарри, – Драко осторожно протянул руку и коснулся его волос. Это был первый раз, когда он решился дотронуться до Поттера сам. Словно теперь Поттер и правда принадлежал только ему. – Гарри. Ты что?

Поттер вяло шевельнулся, с трудом поднял голову и, открыв глаза, через силу ему улыбнулся.

– Теперь все будет хорошо, Драко. Чувствуешь? Ты ведь чувствуешь? – тревожно спросил он и, привычно положив руки Драко на голени, раскрыл ладони и заскользил ими вверх и вниз по ногам.

– Что я должен почув… – начал Драко и резко замолчал, едва сдержав вскрик: в тех местах, где проходились жесткие поттеровские ладони, по телу расходились волны тепла.

– Гарри… – зачарованно пробормотал он, ощущая, как скользят по коже горячие руки.

– Ты чувствуешь, да? – глаза у Поттера восторженно засияли, и он в который же раз провел рукой по его ногам, не в силах остановиться.

– Поттер, что это? – Драко испуганно вздрогнул, чувствуя, как тысячи иголочек впиваются разом под кожу, а вокруг искрит магия и пахнет как после грозы. Он попытался отстраниться, и его нога дернулась словно сама собой. – Что происходит? – выкрикнул он, со страхом глядя на свою ногу, как на чужую.

– Это значит, что всё получилось! – Гарри одним рывком вскочил на ноги, подтягивая его за собой. – Вставай, Малфой. Хватит уже, насиделся! – возбужденно рыкнул он и потянул его за руки вверх.

Драко, не понимая, что с ним творится, как во сне поднялся за ним из кресла и встал на свои собственные ноги.

– Ты стоишь, Драко, хороший мой, слышишь, ты стоишь! – Поттер восторженно обхватил его обеими руками за шею и мазнул губами по щеке, продолжая прижимать к себе, что есть силы. – Я так волновался, придурок, – выдохнул он.

Драко, чуть покачиваясь с непривычки, действительно стоял на ногах так, будто не было этих месяцев полного онемения. Подошвы упирались в садовый гравий, по щиколотке вверх неспешно поднималась букашка, а голени обдувал теплый ветер. Это было волшебно.

– Поттер… я… не понимаю. Что это значит, Гарри? – Драко потерянно цеплялся за него, словно боялся, что его ноги в любой момент вдруг снова откажут.

Но Гарри крепко держал его за предплечья.

– Это значит, что наш ритуал сработал, Малфой! Его Гермиона в какой-то книжке нашла! А я не хотел тебе заранее говорить, вдруг не получится! – Поттер быстро стер с ресниц набежавшие слезы. – Но теперь все хорошо будет! Драко! – он внезапно сгреб Драко в охапку, оторвал от земли и восторженно закружил.