сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
- Все в порядке? - поинтересовался Ганнибал, обнимая его расслабленно, все еще немного сонный. - Тебе нехорошо?
- Мне странно, - выдохнул Уилл прерывисто, прижимаясь к нему вплотную. – Я плохо понимаю, что между нами происходит. Ты только обещаешь защиту, а на самом деле... Помнишь самый простой тренинг, когда один падает, доверившись партнеру, а тот подхватывает? Я чувствую себя так, будто не один раз упал на пол. А ты стоишь и смотришь, как я ломаю себе кости, снова и снова. Тебе все равно.
- Уилл...
- Что «Уилл»? Ты не любишь меня. Ты не любишь порой даже себя самого, и твоя голова изнутри похожа на мрачный лабиринт. Я устал ходить по нему один.
- Ты хотел бы, чтобы я присоединился?
- Да, - безжизненно отозвался Уилл. - Мне нечего терять.
- Интересный выбор, - хмыкнул тот.
- Послушай, я многое понял. Ты можешь посмеяться над этим, можешь раскритиковать, но я больше не хочу одиночества. Я не хочу быть бесполым статистом, - зашептал Уилл жарко, не отстраняясь, а наоборот, потерся щекой о его плечо. - Ты мой партнер, и я люблю тебя, чувствую это в моей крови. И я хочу, чтоб меня защищали, ты понимаешь? Неужели ты не хочешь этого?
- Чувствую, - чуть помедлив, хрипло выдохнул Ганнибал.
- Или тебе наплевать? Ты готов поделиться мной с кем угодно?
Тот зло сощурил глаза, и Уилл на мгновение смолк, взволнованно зажмурившись. А потом спрятал лицо в ладонях и глухо пробормотал:
- Ты хочешь защищать меня?
- Да.
- Так начни с себя. Я хочу тебе доверять.
- Уилл, Уилл... - пробормотал тот, аккуратно отнял его ладони от лица, стиснул пальцы в своих. Поглядел на него пристально: доктор Лектер вновь стал понятным, доброжелательным и приятным. То ли маску надел, то ли и в самом деле почувствовал нежность по отношению к нему.
- Не делай мне больно, - проговорил Уилл, опустив взгляд. - Разочарование тобой до сих пор стоит комком у меня в горле.
- Это надолго? - поинтересовался Ганнибал, погладив его по шее, отчего Уилл невольно сглотнул.
- Я не знаю. Ты сам не хуже моего знаешь, что некоторые вещи невозможно вылечить. Можно вытащить пулю из тела, но зарубцевавшееся ткань – это вовсе не то же самое, что обычная кожа.
Ганнибал молчал, вороша его кудрявые волосы, но на этот раз молчание было не таким глухим и напряженным, как вчера. Было похоже на то, что он соглашался с Уиллом… ну или Уиллу просто очень хотелось так думать.
- Быть может, - проговорил он задумчиво, наматывая недлинную прядку на палец, - мы слишком долго общаемся только друг с другом?
- Ты что, хочешь вовлечь кого-нибудь еще в наши проблемы?
- Зачем вовлечь? Просто пообщаться. Пригласить кого-нибудь в гости, например, наших друзей.
- Друзей… - эхом отозвался Уилл, не зная, смеяться ему или плакать. - Кого ты считаешь друзьями? Джека? Алану? Чилтона?
- Дружба – понятие относительное, - хмыкнул тот, и Уилл не сдержался, прижал ладонь к лицу и проговорил сдавленно:
- Ты просто… Для тебя все на свете относительно. Есть Ганнибал, а есть все остальные, да?
- Это естественная точка зрения для человека.
- Это естественная точка зрения для тебя. Ты - это еще не весь мир.
Ганнибал замолчал, и Уилл не стал больше давить на него, вновь прикоснулся губами к его щеке и ласково провел ладонью по груди.
- Если ты хочешь, ты всегда можешь устроить ужин в своем стиле. Тебе же нравится это.
- А ты?
- А я… Я не знаю, - выдохнул Уилл. - Я что-то не чувствую себя готовым демонстрировать супружеские отношения где-либо, кроме спальни. Я, пожалуй, уеду обратно к себе.
- Ты уверен, что сможешь?
- Да. Мне уже лучше, - Уилл порывисто ткнулся носом ему в шею, закрыв глаза.
- Я предпочел бы, чтоб ты остался у меня, - шепнул Ганнибал ему в самое ухо. - Без тебя мне будет скучно.
- Скучно? - Уилл поцеловал его в шею и отстранился, посмотрел глаза в глаза. - У тебя будет полон дом гостей. Столько людей... неужели ты не найдешь, с кем поговорить?
- Среди них не будет тебя, - улыбнулся тот, погладив Уилла по плечам. Уилл замолчал, часто моргая. Конечно, то, что Лектер предпочитал его одного целому обществу, несомненно, льстило, подтверждало вчерашние заверения насчет прочности отношений... Уилл выдохнул и закрыл глаза, чувствуя себя странно: как будто вышел в погожий весенний день на озеро после долгой, душной и тяжелой спячки. Светило солнце, отражаясь от снега, блики его слепили, а лед под ногами был тонок и ненадежен, но свежий воздух, но согревающие лучи, но пьянящее ощущение свободы, тепла и счастья настолько захватило, что можно было забыть про осторожность.
- Может, лучше поедем ко мне? - предложил он, осторожно приоткрыв глаза. - Проведем несколько вечеров вместе. Только ты и я. Я хочу быть с тобой.
- О, я тоже хочу быть с тобой, - Ганнибал улыбнулся вполне искренне, - но мне нравится идея вывести тебя в свет.
- Это преждевременно. Я не то что бы не хочу, но я и приличное общество не созданы друг для друга. Я могу, конечно, посидеть в углу, - Уилл попытался улыбнуться в ответ, - если тебя это устроит.
- Будем вдвоем весь вечер сидеть в углу, - довольно усмехнулся Ганнибал, и вновь прижал его к себе, поглаживая по волосам. - Хорошо, я что-нибудь придумаю. Что-нибудь, что устроит нас обоих.
- Хорошо. Ты доволен?
- Да. Но тебе не кажется, что за эти выходные было чересчур много разговоров о личном? - проговорил Ганнибал, поцеловал его в макушку и мягко отстранил от себя, заглядывая в глаза.
- Не думал, что беседы для тебя утомительны. Нам надо было все выяснить.
- Но не настолько интимные, - заметил Ганнибал, которого, похоже, и правда вымотали все эти разговоры. Будто они вымотали только его одного. К тому же кому-то надо было больше доверять и меньше врать, тогда жизнь текла бы куда проще.
Уилл сглотнул и плотно прижался ухом к его груди, чувствуя биение сердца. Вроде бы все выяснили, и вроде бы вновь наладился хрупкий мир, но почему никак не пропадало ощущение, что под ногами – лишь тонкий слой льда, под которым чернеет ледяная пропасть?
========== Часть 15 ==========
На кухне Уилл чувствовал себя откровенно лишним. Дело было даже не в том, что он не умел готовить – готовить он умел, а вот проделывать все те манипуляции с едой, которые Ганнибал почему-то считал готовкой, он не хотел.
- Я должен тебе помогать? – поинтересовался он мимоходом, разглядывая начищенные поверхности.
- Если не хочешь, то нет. Можешь просто посидеть и развлечь меня беседой.
- Пожалуй, это самый подходящий вариант, - выдохнул Уилл, подхватив остро наточенную двузубую вилку, и потыкал в сероватую, тонко пахнущую специями вырезку. - Что это? Это у тебя нормальное?
- Это мясо. Просто маринованное.
- Выглядит не очень-то аппетитно.
- Скоро я его обжарю, и ты посмотришь на разрез. Надеюсь, в готовом виде оно понравится тебе больше.
- Вот уж не знаю, - хмыкнул Уилл, - обязательно надо было мурыжить его неделю в маринаде? Что вообще за привычка есть всякую дрянь? Чем тухлее – тем вкуснее?
- Уилл… - тихо усмехнулся Лектер, и, вытерев руки полотенцем, подошел и приобнял его. Так ласково, как будто у них обоих все было в порядке, все было хорошо. Уилл сердито отвел взгляд. Его все еще раздражали эти игры, смахивающие на безумное чаепитие, потому что правила устанавливал Ганнибал, и за неправильную игру штрафы взыскивал тоже он. И не было никакого способа развернуть ситуацию так, чтоб решать все это самому.
- Все хорошо, - шепнул ему Лектер, проводя ладонью по спине, - расслабься.
- Ты любишь все подряд томить в маринаде. Что надо, и чего не надо тоже, - заметил Уилл, и Ганнибал, охочий до намеков и аналогий, улыбнулся, поцеловав его в макушку.
***
С ужина Уилл то и дело порывался сбежать, и, наверное, сбежал бы, если бы не Ганнибал, который неизменно оказывался рядом в самый подходящий для побега момент. Ганнибал не стал приглашать много народу, но когда Уилла представляли кому-либо из присутствующих - он все равно чувствовал порыв втянуть голову в плечи, уткнуться взглядом в натертый паркет и отступить куда-нибудь в тень раскидистых растений в кадках, как вытащенный из ракушки рак-отшельник. И сдерживался с трудом.
К концу вечера терпение закончилось, и Уилл сбежал на балкон, простояв на вечернем ветру, пока Ганнибал провожал гостей, на пару минут упустив его из виду. Почти что ночной холод выстудил голову, очистив ее от остатков светской болтовни и приторного запаха чьих-то духов, и внутрь Уилл вернулся с единственным желанием - найти где-нибудь темный угол и не выбираться из него как минимум неделю.
- Ты устал? – поинтересовался Ганнибал, разыскав его. Приобнял за талию и развернул лицом к себе, - я тебя почти и не слышал.
- Не хотелось отсвечивать. Я и не думал, что на тебя заглядываются женщины.
- Это почему? Ты считаешь меня недостаточно привлекательным?
- О, нет, конечно, ты безумно привлекательный для тех, кто не соображает, что может таиться вот здесь, - Уилл бесцеремонно постучал его согнутым пальцем по лбу, - если бы люди снаружи выглядели точно так же, как выглядели изнутри, к тебе бы близко никто не подошел.
- А ты, Уилл?
- А что я? - смутился Уилл, отчего-то покраснев, - у меня был бы… профессиональный интерес.
- Да-да, - чинно отозвался тот, и Уилл окончательно стушевался, уткнувшись лицом ему в плечо, чувствовал, что мир едва ощутимо вращается. Перебрал лишнего за ужином, вот результат. Но как в таких условиях можно удержаться от выпивки?
Хорошо, что хоть гормоны больше не задирали пульс до верхней планки, иначе не удалось бы спокойно посидеть. Уилл отошел к темному прогалу окна, коснулся его, разглядывая свое неяркое отражение. В глазах не плескалось страдание, и он уже не чувствовал себя таким уязвимым, ранимым и ищущим утешения.
- Похоже, что это закончилось. Как хорошо... - тихо пробормотал Уилл, прислонившись лбом к прохладе стекла, - еще пара дней, и мое сердце просто не выдержало бы. Если бы я знал, что все это так болезненно и мучительно.
- Только потому, что ты годами сдерживал себя, - проговорил Ганнибал, взяв его за плечи, - вредно сдерживать свою природу, ведь человек - такой же зверь, как прочие. Это естественно - заниматься любовью, если желание возникло.
- Или убить кого-нибудь, если желание возникло, - почти что эхом отозвался Уилл.
- Или убить, - не стал спорить Ганнибал и обнял его крепче, разглядывая их совместное отражение. Достиг. Добился.
Уилл отвел взгляд.
- Ты думаешь о нормах морали или закона?
- Я ни о чем не думаю. Я уже давно вне морали... и вне закона тоже. Я не сдал тебя Джеку, и давно уже твой соучастник, - тихо, безэмоционально проговорил Уилл, - меня больше волнует мое состояние. Эта течка была... невыносимо тяжелой, хуже, чем в колледже. Я больше не хочу так.
- Так и не будет, - усмехнулся тот и коротко поцеловал в ухо, - теперь ты не одинок в постели. К тому же, у тебя сейчас гормональный фон, как у подростка. Скоро это нормализуется.
- Как у подростка?
- Да, - Ганнибал невольно ухмыльнулся, показав зубы, - ты ведь потерял девственность.
- А тебя все это неимоверно возбуждает! - догадался Уилл, - и ты хочешь получить побольше удовольствия от всей этой ситуации. Не молчи, пожалуйста, скажи, что я прав.
- Мне было очень, очень приятно с тобой в одной постели.
- Но это же не повод заключать контракт… Значит, у тебя был и другой мотив? Чего же ты хочешь от меня на самом деле? – прошептал Уилл, приложив ладонь к его щеке, взглянул в его глаза, - отвечай.
- Возможно, ты узнаешь об этом. Рано или поздно.
- Лучше рано, чем поздно. Говори, не вынуждай меня процеживать твои слова и самому искать в них смысл.
Ганнибал не ответил, только лишь улыбнулся довольно и сыто. Прижал его спиной к перилам и поцеловал, согревая своим дыханием, и от контраста температур перехватило дух. От Ганнибала дивно и привычно пахло чем-то неуловимым, что ассоциировалось с северным сиянием, но при этом на одежду, словно чьи-то чужие волосы, налипли посторонние запахи, резкие и неприятные.
Уилл отвернулся.
- Что-то еще не так?
- Да. От тебя пахнет всеми подряд.
- От меня часто будет пахнуть разными людьми, тебе придется к этому привыкнуть, - сообщил Ганнибал, стискивая его пальцы в своих. – Но ничего дурного в этом нет.
- Разумеется, нет, - хмыкнул Уилл, - просто ты опять красовался перед всеми. И убийствами своими ты добиваешься ровно той же цели – чтоб всем знали, какой ты умный, эстетически развитый и вообще неотразимый.
- Уилл…
- Зачем тебе убивать снова? Чтобы подтверждать свою репутацию? Ты хочешь соблазнить этими убийствами другого профайлера? Сколько их было у тебя до меня, отвечай! - воскликнул Уилл и расхохотался, чувствуя, что шутка вышла на грани фола, на грани здравого смысла, потому что речь шла об убийствах других людей, и шутить здесь не пристало. Ганнибал сдержанно улыбнулся в ответ.
- Никаких других профайлеров, - проговорил Уилл, вмиг посерьезнев, - ты меня понимаешь?
Ганнибал вместо ответа приобнял его, с интересом разглядывая черты лица.
- Иначе я... я просто не знаю, что я сделаю, - Уилл стиснул зубы, чувствуя, как дрожит голос от неожиданного приступа злости.
- Хорошо, - неожиданно согласился тот, - никаких профайлеров.
Уилл сглотнул, потянулся к нему, зажмурившись и скрывая непрошенные слезы. Готовность Ганнибала отказаться от других мужчин обезоруживала, потому что Уилл в глубине души не верил в то, что Ганнибал хочет его так сильно, как добивается.
***
Наутро Уилл оказался у себя дома: сытый, ленивый и сонный после вчерашнего. Сидеть у Лектера, дожидаясь окончания его рабочего дня, было откровенно скучно, к тому же дома накопилось немало дел.
Все было хорошо ровно до того момента, как Уиллу пришла в голову идея перепаять регулятор старого редуктора. После вчерашнего то и дело клонило в сон, и, чтоб не уснуть и не капнуть себе на колено раскаленным припоем, Уилл включил телевизор. И, разбирая редуктор под дневное телешоу о разводе, детях и алиментах, он невольно прислушался. Молоденькая мамаша слезно рассказывала о том, как оказалась с ребенком на руках – хотя они всего лишь встретились пару раз и разбежались, а отец ребенка не собирается с ней жить, и вовсе отказывается от отцовства. Тетки в зале вырывали микрофон друг у друга и орали наперебой, и, что надо было предохраняться, и надо было думать, прежде чем ноги-то раздвигать.
Уилл переключил эти вопли, поставил паяльник на разогрев и все же задумался. Вспомнил, как Ганнибал вчера в очередной раз ушел от ответа. Не сказал, что именно хочет и ждет. И выражение его лица при этом, которое еще вчера казалось ласковым и заботливым – а сегодня глумливым и снисходительным, Уилл тоже вспомнил.
Но все это было ерундой, на которую не следовало даже обращать внимания. Еще глупее, чем вчерашняя ревность, вдруг охватившая разум. Просто надо остановиться и не думать о ерунде, ведь это глупо. Это всего лишь химия организма, просто гормоны, просто издержки перестройки организма. То же самое, что и панические атаки от лекарств первого поколения. Кстати, после того, как Уилл перестал их пить, он не употреблял и контрацептивы. А Ганнибал? Ганнибал их не использовал.
Уилл вернулся к паяльнику. Конечно, параноидальные мысли, помноженные на общее недоверие к Ганнибалу, настроения не улучшали, но это же не значит, что надо давать волю своим страхам. Просто химия, которая рано или поздно отпустит, как любое опьянение.
***
Уилл сидел на полу в ванной, держа в руках веер из тестов на беременность. Большинство сказали "нет", но в одном из них Уилл сомневался – вторая полоска была какой-то робкой, неуверенно прочерченной, и если смотреть прямо – то и вовсе не видна. Но вероятность все же засела в мозгу, как заноза. Уилл сморгнул, глядя на крестик, почти незаметный в светлом окошке. Это был всего лишь тест, пропитанный химическим реагентом, не самая надежная в мире вещь, совсем не надежная, тест запросто мог подтвердить беременность у кастрированного кота.
Уилл сглотнул и уткнулся лицом в ладони. Один вариант из тысячи, что ему может не свезти - и ему не свезет, а тут всего-то несколько тестов. И едва заметный синий крестик посредине, как крест на всем.
Не свезло.
Но это было уже слишком. Это было невообразимо глупо. Надо было собрать все эти ненужные тесты, спуститься вниз и спокойно заняться своими делами, перестав параноить бестолково. Можно было позвонить Лектеру, чтоб он объяснил происходящее, успокоил и заверил Уилла, что никаких детей от него никто не ждет. Что мир нормален. Что все хорошо. Уилл стер выступившие вдруг слезы, но они появлялись вновь и вновь, туманили мир, и он стирал их снова и снова, не в силах перестать жалеть себя. Почему это так постыдно - жалеть себя? Почему так осуждаемо? А ведь осуждаемо. В этом мире ты не имеешь права на слабость. Заболеешь - лечись. Проглоти таблетку и шагай на работу. Заболит душа - запишись на прием к психотерапевту и лечись, а все остальное время будь добр улыбаться, будь сильным, уверенным, ответственным. Никого не волнуют твои слабости, быть слабым - плохо и архаично. Слабые сидят по домам, не высовываются в жестокий мир, надеясь на других.
