Текст книги "Позволь солгать еще раз (СИ)"

Автор книги: Торговец деревом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

«И ты завтра в состоянии будешь с постели подняться, не то что придти на работу или ко мне?»

«Ну, я же не первый год работаю. К тому же, меня всегда спасали кофе и контрастный душ».

«Везунчик. Меня подобное не берет».

«А в твои годы ты двадцать четыре часа в сутки должен быть бодрым. Или ты раньше времени сдулся?»

«Как-то так… Всему виной отказ от алкоголя!»

«Хочешь сказать, что не пьешь?»

«Бросил».

«И как давно?»

«Полгода назад где-то».

«Хочешь сказать, на свадьбе не притронешься даже к крюшону?»

«Смеешься? Это свадьба! Конечно, на ней я отойду от столь необычного жизненного ноу-хау».

«Другое дело».

«А что, боялся, что придется насильно меня спаивать?»

«Что-то вроде того. Думал, каким образом заставлю тебя отойти от принципов, а то мне совсем скучно будет… Но теперь этого делать не придется».

«Облегчил тебе жизнь?»

«А ты сомневаешься?»

«Нет. Расскажешь еще что-нибудь о себе?»

«Думаешь, завтра не наговоримся? У тебя будет целый день, чтобы узнать меня ближе. Так что иди спать и набирайся сил».

«Уверен? Что ж, так и сделаю».

«А ты ничего не забыл сделать?»

«Поцелуй на ночь? Прости, но мы так мало знакомы».

«Адрес и время».

«А, да, прости! Отель Hilton London Paddington, регистрация начнется в два на крыше, успеешь?»

«Постараюсь, надеюсь, встреча с миссис Пэриш не займет много времени. Спокойной ночи».

***

Для своего торжества Пэтт и Скотт выбрали поистине шикарное место, отвечающее всем запросам людей от самого мала до велика. Отель Hilton London Paddington нескромной категории «4 звезды» находился в центральной части города, недалеко от Королевского Альберт-Холла и Имперского колледжа. Ни днем, ни ночью вокруг него не спадало оживленное движение: яркие огни замыкались в круг на дороге, а пешеходы то и дело бродили по вычищенному тротуару…

Хоть я и не был женихом, с самого утра все равно ощущал какое-то неподдельное волнение, казалось, что сегодня мне самому суждено проститься с холостяцкой жизнью и связать себя узами брака с единственным человеком. Смокинг из химчистки я забрал еще накануне, собравшись достаточно рано для выхода, не зная, чем себя занять, в пятый раз натирал туфли, блеска на которых больше не становилось.

Я жил недалеко от Гайд-парка, поэтому добраться до отеля для меня не составило труда – всего пятнадцать минут пешего хода; по дороге успел заскочить в цветочную лавку и упаковать подарок: мама в прошлом году купила в Италии кружевное постельное белье – сегодня же ему нашлось лучшее применение. Так как Пэтт не вложила в приглашение традиционный список с пожеланиями брачующихся, дополнением стал конверт с деньгами.

В фойе я засветился ровно в два, повсюду мелькали знакомые лица, отчего создавалось впечатление, что весь отель принадлежал сегодня молодожёнам. Хотя, конечно же, это было совсем не так: согласно табличке у стойки регистрации из 364 номеров заняли 307 – гостей у Хилленов явно меньше. Все постепенно стекались на крышу, где проходила регистрация. Я решил воспользоваться лестницей, и когда телефон в кармане пиджака одиноко провибрировал, был на последнем этаже.

«Прости, опоздаю на полчаса, регистрация уже закончится?»

«К сожалению».

«Извини еще раз, сам на взводе – только отпустил миссис Пэриш, прыгаю в машину и выезжаю».

«Не торопись, встретимся в банкетном зале».

От того, как все сложилось, стало немного грустно. Казалось, что не пошедший по плану с самого начала день и в середине подложит какую-нибудь подлянку. Интересно, Пэтт и Скотт чувствуют то же самое? Насколько сильно их волнение? Ведь от каждой мелочи зависит этот день. Их день.

Вся регистрация заняла от силы минут двадцать: гости, находясь в томительном ожидании, едва обмолвились приветствиями, когда показалась невеста, идущая под руку с отцом, все и думать забыли о чем-то другом – всех приковала ее счастливая улыбка. Оставалось только наслаждаться. Пэтт и Скотт зачитали друг другу клятвы (не без оригинального подтекста): «я обещаю, что буду убирать за тобой волосы по всему дому и если хочешь, можешь год не брить ноги», «я обещаю, что не буду ругаться, если ты будешь ходить по дому в трусах, согласна делить ночи с тобой и приставкой». Обмен кольцами, поцелуй согласия и первый танец – эйфория оказалась всеобщей, никто не остался вне ее.

***

После окончания церемонии гости переместились в просторное помещение банкетного зала. Не успеваю толком освоиться, вдоволь насладиться торжественной обстановкой и со вкусом украшенным помещением, как на горизонте всплывают Кейд, Фил и наша общая знакомая Люси – именно она, приметив меня, стремительно двигается в мою сторону, утягивая с собой эту парочку. Впрочем, те сильно не сопротивляются. У Кейда вообще на роже написано «Дейл опять потерял Чипа?»

– Дейл, как я рада тебя видеть, – девушка повисает на моей шее, и я по инерции сцепляю руки на ее талии.

– Я опоздал всего на полчаса, а ты уже клеишься к другим, – голос Винса прозвучал над самым ухом, инстинктивно отшатнувшись, попутно отпуская девушку, спиной упираюсь в широкую грудь. Гадать, чья она, не приходится – Винс собственнически положил на мое плечо руку, прижимая плотнее к себе, второй, едва касаясь подбородка, тут же заставляет повернуть голову и встретиться лицом к лицу. Я ничего толком не успел разглядеть, так близко столкнувшись, что в глазах начало двоиться. Его губы были так близко и, как оказалось, неспроста.

– Прости, что задержался, – виноватый шепот, и уголок губ едва касается моих, замирает на секунду, чтобы после девственно чистая близость превратилась в целое шоу для окружающих: приоткрывает рот, в поцелуе буквально заглатывая мои губы, без стеснения ныряет языком внутрь, присасываясь так страстно, что не возникает сомнений в подлинности наших чувств. Отвечаю ему практически сразу, перед тем, как разорвать поцелуй и отойти на шаг, позволив руке отпустить меня, сам перехватываю инициативу, углубляясь в его рот, напоследок оттягивая нижнюю губу… Так, что до красноты. До водянистой ниточки, оставленной на коже. Едва получилось без пошлого звука – шум толпы, ее переговоры подавили его. Не удалось лишь избежать шока на лицах Кейда и Фила, даже сейчас наблюдая, как бывший жадно сглатывает, готов поклясться, что возникло желание повторить. Неоднократно. На лице Люси проскальзывает лишь неловкое смущение – пунцовые щеки тому подтверждение.

«Вот это показуха, аж у самого дух захватило», – проносится в голове.

– Ты уже положил подарок в общую кучу? – не обращая никакого внимания, спрашивает Винс, вытаскивая из кармана подарочный конверт. – Кажется, ты забыл его…

Мы почти одного роста, так что особого труда не составило, приблизившись к нему ближе, прошептать на ухо:

– Очень приятно с твоей стороны, но ты не обязан. Не заставляй испытывать неловкость, убери его. К тому же, я уже поздравил молодых лично от нас.

Снова рука собственнически касается талии, сжимая ткань пиджака.

– Как скажешь! – и одаривает такой улыбкой, что невозможно оторваться.

Только сейчас замечаю эти жадные, любопытные взгляды… И не столь в нашу сторону, сколько в Его. Все, без исключения, оценивают безупречную внешность Винса, выискивая в ней изъяны или, быть может, просто наслаждаясь им. Сам понимаю, с кем сейчас стою. Кто держит меня. И почему-то горжусь самим собой.

Внимательно вглядываюсь в черты его лица. Поверить не могу, что с такими данными Винс действительно пропадает в судебном зале. Но не спешу осуждать его выбор – внешность не всегда повод для гордости. Почему-то хочется крикнуть: «Хватит, насмотрелись? Теперь занимайтесь своими делами и дальше», но стиснув зубы, разворачиваюсь к Кейду и едва улыбаясь, произношу короткое:

– Уже видел рассадку гостей?

Не сразу отмирает, заставляя меня задуматься над тем, почему из его взгляда исчезли небезызвестные мне холод и надменность. Сомневаюсь, что дело в превосходстве моего «нового» парня над старым, но и списать это на выкрутасы настроения я тоже не могу.

– Мы сидим за соседними столиками, я хотел поменяться, но подумал, что это будет не очень красиво с нашей стороны.

И правильно сделал, без тебя будет спокойней, не хочу, чтобы ты забрал все мое внимание на себя. Пусть даже с негативным подтекстом. Хочу сегодня расслабиться.

Ведущий приглашает всех занять свои места, объявляя о скором начале шоу-программы для гостей. В зале гаснет свет и на сцену выходят приглашенные артисты. Ничего нового: файер-шоу, иллюзии и фокусы. В силу разношерстности публики, каждый выступающий смог найти своего зрителя. График номеров оказывается очень плотный, поэтому нормальной беседы ни за одним столом не завязывается. Все время выступления я лишь украдкой поглядывал на Винса, чтобы удостовериться, что тому не наскучило все мероприятие. Мужчина слишком умело изображает заинтересованность – не подкопаешься. Спустя два часа свет рамп приглушают, а основной в зале делают ярче, какое-то время пришлось привыкать глазам. Ведущий объявляет, что с этого момента торжество начинает набирать обороты и теперь точно никто не останется равнодушным: после его слов официанты выносят горячее и первый алкоголь – шампанское. За каждым круглым столом было посажено от шести до девяти человек, от этого варьировалось количество бутылок в медном ведерке со льдом. За нашим сидело семеро – двух бутылок оказалось достаточно, чтобы доверху наполнить бокалы.

– За молодых!

Зал отсалютовал бокалами, игристая жидкость в которых сверкает ярче огней. И после первого тоста, действительно, время перестает ощущаться: тосты и алкоголь льются рекой, гости поддаются всеобщей раскованности (детей еще после выступления увел аниматор в игровую комнату, так что родители смогли окончательно расслабиться).

– Наконец, твоя физиономия перестала быть такой напряженной, – Винс придвигается ближе.

– Я еще даже не начал расслабляться.

– Не обманывайся, – щелкает меня по носу, после одним касанием руки заставляет склонить голову к себе ближе. – Даже сейчас Он продолжает пялиться на нас. Поверь, у него самый жалкий взгляд из всех, что я видел.

– Думаешь, после твоих слов мне станет легче? Хотя… Кому я вру? Станет, – алкоголя в венах оказалось достаточно, чтобы язык развязался, и я принимаюсь озвучивать собственные мысли. Наверное, сказывался полугодовой перерыв.

– Вот и умничка! – Винс возвращается к тарелке с мясным ризотто.

– Так почему ты сегодня так задержался? Миссис Пэриш такая важная особа?

– Не совсем. Это про ее дело я говорил вчера: ее родная сестра – публичная личность, после смерти их родителей настало время делить имущество, согласно завещанию, но сестра идет в отказную.

– Почему же? Ты говоришь, что все «согласно завещанию». С бумагой не поспоришь.

– Не в этом случае. Их родители владели компанией, исполнительный директор, в которой уже почти десять лет – сестра клиентки Дакота; по завещанию миссис Пэриш отписали больше пятидесяти процентов акций – на этом уровне ее решения становятся выше, чем решения остальных членов совета директоров–акционеров.

– Так и в чем проблема? Пусть всей компанией управляют обе сестры. Одна явно шарит в этом больше, а вторая пусть пожинает плоды.

– В том-то и проблема, что все члены совета и исполнительный директор на собрании проголосовали против наследования – вполне имеют право. И сейчас у нас стоит вопрос о существенном уменьшении доли или внесении изменений в устав организации, на основе которого решения миссис Пэриш будут носить рекомендующий характер, а не обязательный.

– Ого! – восклицают над ухом наши соседи, кажется, уже пару минут наблюдающие за нашим разговором.

– Вы адвокат?

Из этой пятерки я был знаком лично только с Люси и ее новым бойфрендом Шоном, остальных видел впервые: молодая женатая парочка под тридцать как раз интересовалась сейчас у Винса о работе.

– Это здорово – от тебя веет профессионализмом. Может, посоветуешь кого-нибудь из проверенных солиситоров? Наш семейный адвокат скоро уезжает, и мы вынуждены искать ему замену.

– Оставь мне свой номер, передам своему старому другу.

– Спасибо. Всегда считал, что свадьба – лучшее место для обретения связей и новых знакомств.

– Поддерживаю!

– Тогда, предлагаю за это выпить, – мужчина вернул Винсу сотовый, где записал номер, и после принялся разливать по рюмкам коньяк, а бокалы дам наполнять белым вином.

– Ты же не пьешь коньяк! – опрокинутая стопка чуть в горле не застряла, когда у нашего столика во весь рост вырос Кейд.

Его-то только сейчас и не хватало.

Винс вопросительно посмотрел на меня.

Ну, а что мне оставалось делать, если это правда, а из предложенного на свадьбе крепкого значился только коньяк?

Приходится красноречиво врать.

– Я давно не пил – поэтому сегодня распробовал его и понял, что напиток весьма сносный.

– Сносный? Говоришь так, словно половину вечера давишься им.

– Я оставлю вас ненадолго, – Винс выходит из-за стола, а его место без спроса занимает Кейд.

Где-то вдалеке звучит чей-то призыв закружить девушек в танце, и ди-джей сменяет трек на медленный – обе пары с нашего столика быстро поддерживают эту затею.

– Куда подевался Фил?

Почему-то в данную минуту очень хотелось, чтобы Солнечный рыцарь по имени Подсолнух появился и увел куда-нибудь его.

– Не знаю.

– А ты, я погляжу, уже успел надраться?

– Ты знаешь, мне много для счастья не надо!

Глаза Кейда заметно окосели, речь начинала расплываться. Кажется, сейчас произойдет нечто странное и необратимое!

И куда только Винса унесло?

– И как он тебе?

Вопрос со стороны звучит неожиданно. Но его следовало ожидать.

– Почему тебя вдруг это заинтересовало?

– Смотрю на него… Смотрю на тебя и понимаю, грош цена твоим моральным устоям! Перед ним-то ты не отказался раздвинуть ноги!

А, вот оно как?

Кейд, научи и меня такой магии? Ты всегда так умело перетягивал одеяло на себя, наизнанку выворачивая любую ситуацию. Кейд, я завидую. У таких, как ты, выигрывать сложно.

– Не отказался и что с того? – не узнаю собственный голос: звучит слишком хрипло и грубо.

– Значит, трахаешься с ним?

– Нет, в карты по ночам играю, – искусно соврал я, диалог с Кейдом все больше раздражает – не такого я хотел, когда шел сюда. Вали к своему Подсолнуху, натяни его в толчке, только меня не трогай!

– Ну ты и сука, Дейл! Так сложно было…

– О… Ты бы ТАК не смог, поверь! – обрываю его жалкую фразу на корню.

Неужели такого человека я искренне любил? Озабоченный, неуверенный в себе сукин сын!

– Звучит оскорбительно.

– А как ты хотел? Так просто лезешь в мою личную жизнь, что еще хочешь услышать от меня? Позы? Как часто? М-да… А я говорил, что трахается он божественно? Нет, так … – меня несет, уже не ощущаю никакого стыда, не обращаю внимания на взгляды случайных свидетелей. Плевать. Мне хочется набить ему морду прямо в зале, запачкать кровью дорогущие скатерти… Лишь бы отделаться от того чувства несправедливости, переполняющее меня.

– Дейл, успокойся, – Винс в очередной раз оказывается вовремя, заняв место отсутствующего соседа, придвигается ко мне вплотную, заставляя облокотиться о свою грудь, прижаться так сильно, что оставалось только глубоко дышать.

Как жалко я смотрелся со стороны минуту назад?

Почему позволил дать волю эмоциям?

Почему не оказался выше всего этого дерьма?

Наверное, потому что никогда не умел по-другому!

– Кажется, тебя заждались, – кивком указывая, обращается он к Кейду, разговор для которого еще не закончился, и я сам устремляю взгляд в нужном направлении – недалеко от нас стоит Фил. Вдруг становится жаль этого парнишку. Его парень устраивает разборки с бывшим, откровенно показывая всю свою ревность и весь свой эгоизм, а ему остается только наблюдать. Бежать тебе нужно от такого придурка, Фил. Уверен, что его чувства к тебе – напускная фальшь. Кейд не тот человек, которому стоит безоговорочно доверять. Я верил и ничего хорошего из этого не вышло…

– Я принес из бара водку и текилу, – когда нежеланный гость скрылся, на стол водрузились две бутылки. – Не знал, что выбрать.

– Водка – самое то!

– Значит, текилу оставим девушкам.

– Думаю, им вино уже наскучило, – я продолжал сидеть, облокотившись на Винса, почему-то не хотелось подниматься.

С трудом переборов себя, занимаю нормальное положение на стуле, а Винс снова возвращается на свое место – с танцпола подтянулась вся пятерка.

– О-о-о, текила! – воскликнула Люси.

– Угощайтесь.

– Винс, как это мило с твоей стороны, ты явно знаешь толк в грамотном проведении вечера.

После пары стопок со льдом стало легче. Отпустило.

Наверное, даже лучше, что инцидент с Кейдом случился в середине вечера, ибо, вдоволь напереживавшись из-за этого ушлепка, я смог отпустить ситуацию с ним и действительно наслаждаться временем за нашим столиком.

– Ты так долго ходил за водкой, странно, что принес только одну.

– Я успел пропустить пару танцев – пробираться сквозь толпу одиноких дам было плохой идеей.

– Хорошие манеры не пропьешь.

– У меня не было выбора.

– Не сомневаюсь!

– Погоди, что это? Ну-ка повтори, в тебе ревность просыпается?

– Тебе кажется, – насадив на вилку кусочек красной рыбы с бутербродов, поднес ее ко рту Винса. – Открой рот, а теперь жуй. Тебе пора научиться закусывать!

– Боишься, что потащу тебя домой раньше, чем ты насладишься свадьбой?

– Не разговаривай с набитым ртом. Жуй, не спеши.

– Не увиливай от темы…

– Я и не собирался, но и торопиться нам незачем, нужно найти грамотную ноту, чтобы свалить. Мне необходимо больше настроения.

– Будет тебе настроение, – солидарно отвечает Винс, вновь наполняя мою рюмку.

Темы для разговора менялись, как содержимое в тарелках – едва успевал насладиться одной, уже приносили другую. Благо размер порций оставался феерически мал – набить живот до отказа не получалось. За наш столик все чаще присаживались новые лица, имен которых вряд ли оказалось возможным запомнить. Но с каждым из них было нечто общее, с каждым из них случалась новая дискуссия.

Пользуясь моментом, вседозволенностью, я все чаще стал обращать внимание на Винса, разглядывать его лицо, для себя подмечая, что цвет его глаз опьяняет сильнее, чем водка или коньяк. Кофейные глаза отвечали мне теплым взглядом, изредка подмигивая. В голову лезли странные мысли: философские размышления о судьбе, плотские – «возьми его прямо на глазах у всех», странные – «а что будет дальше?» – последние я предпочитал игнорировать, списывая на побочный эффект алкоголя.

Когда колена под столом коснулась теплая ладонь, в центр зала выкатили тележку с поистине гигантским тортом – все внимание было обращено на пару в белом платье и черном смокинге.

– Хочешь дождаться раздачи сладкого? – рука неотрывно прошлась от колена по бедру вверх, замирая у самого паха.

– Он из мастики – не люблю мастику!

Внутри вдруг образовалась пустыня: стало так жарко, что захотелось осушить сразу весь обновленный кувшин сока со льдом.

Ладонь легонько сжалась, и я по инерции свел колени, захлопнув его руку прямо между ног. Возбуждение удавалось контролировать с трудом – с возрастом я понял, что это возможно.

– Не хочешь воспользоваться моментом и слинять отсюда? – столь жаркое дыхание, что и ощущения в теле, обжигает кожу за ухом.

– Куда?

– Выбор небольшой, мы же в отеле.

– С ума сошел? Ты знаешь, сколько здесь стоит номер? Двести фунтов стерлингов – не меньше! – я чуть не задыхаюсь от возмущения – столько я положил в подарочный конверт, и это сильно ударило по моему бюджету: на заправке много не платят.

– И кто тебя спрашивать будет? Пойдем, – Винс высвобождает руку и, приобняв меня за плечо, помогает встать из-за стола. За вторую половину вечера я не предпринимал таких попыток.

На стойке регистраций нас одаривают игривым взглядом, оповещая, что свободных номеров осталось меньше двадцати, десять из которых супер-люкс.

– Ой, подождите, так вы со свадьбы? – девушка обращает внимание на бутоньерку, торчащую из нагрудного кармана – ее вручили еще на регистрации.

Мы лишь согласно киваем.

– Так чего же вы сразу не сказали? Для гостей молодоженов наш отель всегда предоставляет скидки, – сразу после этой фразы администратор заметно сникла, – вот только у нас нет свободных номеров с раздельными кроватями.

Винс вмешался незамедлительно, пока я, вцепившись руками в стойку, пытался не свалиться прямо в холле на глазах у людей:

– Вы все верно поняли, нас не интересуют такие номера, – и вновь это коронное подмигивание.

Он умеет быть убедительным.

Девушка смущенно уставилась в монитор.

– Тогда есть двухместный с джакузи по цене стандартного – всего сто тридцать пять фунтов стерлингов.

– Нам подходит, – Винс, незаметно для администратора, достал из конверта сто пятьдесят фунтов и, расплатившись, оставляя сдачу на чай, забрал карту-ключ.

– Ты видел, как она смотрела? – уже стоя в лифте, позволяя себе навалиться на стенку всем телом, комментирую ситуацию: – Она точно тебя хочет.

– Поверь, будь ты немного старше, смог бы залезть к ней в трусики.

– Да. Она ничего.

– Я заметил.

Было приятно вот так просто сказать Винсу о своем мнении и, как раньше, не отхватить за это гнусный комментарий, которые так любил отпускать Кейд. Правде в глаза я смотреть умел: мой бывший был ревнивее, чем любая баба!

Номер оказался достаточно просторным, незахламлённым, выполненным в черно-красных оттенках: большая круглая кровать в центре, тумбочки по бокам, плазма напротив, плотные черные шторы закрывали окно, по периметру навесного потолка располагались друг за другом встроенные круглые лампочки.

– Сразу хочу посмотреть самое интересное! – Винс скрывается в ванной. – Ого, вот это машина, да сюда влезет человека четыре – не меньше! – послышались восторженные выкрики.

В дверь постучали; когда я открыл, первой на глаза попалась тележка, заставленная всем подряд.

– Мы ничего не заказывали.

– Это обслуживание номера – все включено в цену. Приятного вечера, – официант удалился, оставив тележку – пришлось закатывать внутрь и везти в направлении, откуда доносился шум воды.

– Ты уже успел включить воду?

Два больших краника уже вовсю набирали джакузи.

– А я смотрю, ты опять с едой? – Винс посмотрит на тележку: грозди черешни и клубники в вазе, взбитые сливки во флаконе, пирожные с фруктами и очередная бутылка шампанского в ведре, поймав ее взглядом, он лишь присвистывает: – На понижение градуса идем? Вывезешь?

– Я не буду пить его, в комнате стоит мини-бар!

– Другое дело. Я бы тоже не рискнул!

– Боишься помереть?

– Боюсь за последствия не ответить.

– Ты смотри, простыни в этом номере дороже, чем его съём – заблюешь, дорого обойдутся!

– Кто бы говорил, сам в себе еле держишь, небось.

– Нет, мне хорошо. Пока стояли в фойе, успел надышаться воздухом с улицы.

– Хочешь сказать, пришел сюда на трезвую голову?

– А тебе так нравится людей заставлять или без алкоголя на тебя не встанет?

– А ты чего такой красноречивый? Точно «проветрился»?

– Бла-бла-бла. Ты чего ворчишь и докапываешься, как дед старый?

– Это издержки профессии, – Винс, не сводя с меня взгляда, потянулся к своему галстуку, ослабляя узел.

– Расслабься, ты не на работе!

Стянув с себя галстук, следом снимает пиджак и, расстегнув пуговицы на рубашке, отправляет на пол и ее.

– Скоро тут все будет мокро, не жалко вещи?

– Мне сейчас все равно! Или ты хочешь, чтобы я все стопочкой сложил? – на этих словах Винс резко двинулся мне навстречу, заставляя инстинктивно вжаться в стену, впрочем, я оказался лишь помехой на выходе из ванной комнаты.

– Где ты там говоришь твой мини-бар?

Я не смог сдержать саркастического смеха.

– Открой тумбочку слева от кровати.

– Вот это ты разведчик, как догадался?

– Заглянул внутрь!

– Логично, – Винс вернулся, держа в руках пять маленьких бутылочек. – Так, что тут у нас? Белый ром, виски, коньяк, водка и опять ром, правда, с каким-то извращением – ванильный!

– Сам ты извращение, а Captain Morgan – вещь!

– Вот и порешали, эту Вещь пей сам и вот, белый ром, пожалуй, тоже подойдет.

К нашему удивлению вода в джакузи до середины набралась достаточно быстро; скинув с себя всю одежду (я решил воспользоваться примером Винса и далеко ходить не стал, побросав все на полу в ванной), забираемся в воду. Хватает одного несильного нажатия, чтобы шум механизма оглушил тихое помещение – заработали форсунки.

– Не жалеешь, что принял мое приглашение и пошел на свадьбу?

Перед тем, как мы открыли бутылки, Винс предупредил, что так как содержимого крайне мало, нужно делать частые, но небольшие глотки.

– Само мероприятие оказалось вдохновляющим, да и вечер я провел в приятной компании, чего тут жалеть?

– А как же ссора с Кейдом, ты ведь стал ее свидетелем – я не очень красиво себя повел.

– Почему же? Ты не сдерживал себя, поступил так, как тебе хотелось. Разве тебе не стало после этого легче?

– Стало.

– Так что же должно смущать меня? Я не чувствую себя задетым. К тому же, разве встречи с бывшими бывают приятными?

– У кого-то бывают.

– Сомневаюсь. В крайнем случае, тогда между людьми снова вспыхивает искра и случается очередная интрижка. Такие отношения сложно назвать «прошлыми» – это слишком утопично.

– У тебя уже случалось подобное? Возвращался к кому-то?

Винс, перед тем как ответить, снова делает глоток, откинувшись на скользкий бортик.

– Я позволил человеку вернуться, и ничего хорошего из этого не вышло.

– Расскажешь или слишком личное?

– Не сказал бы. Но ситуация куда печальней, чем у тебя: вернувшейся была моя бывшая супруга – мы слишком рано (без всяких торжеств) расписались, года совместной жизни не прошло, когда мы поняли, что поторопились.

Год?

Звучит знакомо – с Кейдом было так же. Год совместной жизни с ним – худшее, что случалось в моей жизни. Когда твой мозг медленно выедают ложечкой, таким сложно наслаждаться.

– Как так вышло, что вы сошлись снова? – не знаю почему, но мне захотелось в этот момент оказаться ближе к нему: забираю с бортика бутылку и одним нескромным движением сажусь к нему на колени, обхватываю по бокам ногами, замираю в таком положении, внимательно смотря на него. Винс возражать не стал, и, обхватив за талию одной рукой, продолжил свой рассказ:

– Она начиталась каких-то книжек по психологии, их авторы учили и давали советы в семейной жизни. Боже, как сейчас помню, как сидя на кухне, она зачитывала мне выдержки из статьи «Семь стадий любви». Сказала, что мы слишком долго застряли на пути от второй стадии «пресыщение» к третьей – «отвращение», и когда достигли ее, не стали бороться или хотя бы пробовать смириться с тем, чего нельзя было изменить, и просто разбежались.

– И ты веришь в это?

– В сами стадии?

Молча киваю, делая глоток.

– Я не опровергаю их существование, но не когда люди, совершенно не подходящие друг другу, насильно удерживают данный союз. Ничего хорошего из этого не выходит. Что было бы дальше, когда у нас появились дети? Мы бы стали одной из тех несчастливых семей, в которых родители гуляют на стороне и по субботам устраивают скандалы, а дети вымещают свое зло на окружающих или попадают в неприятности.

– Ты прав… Было бы гораздо лучше, если бы люди в свое время понимали это и обрубали все концы. Я рос в счастливой семье, но среди моих сверстников часто встречались семьи с похожей ситуацией.

– А я за годы работы столько повидал, что поверь, те дети, подростки, что на собственном опыте столкнулись с этим, гарантировано в будущем пойдут по стопам родителей.

– Я бы не согласился.

– Дейл, такова статистика. Конечно, есть исключения, но их крайне мало. Одно на сотню.

– Печальная картина, – моей щеки коснулась теплая влажная ладонь, взгляд «глаза в глаза», почему-то хочется сказать: «Не стоит быть со мной столь нежным, могу привыкнуть», но вовремя прикусываю язык.

– А ты слишком впечатлительный!

– Какой есть.

Делает глоток и, не сглатывая, тянется за поцелуем, сначала мягко касаясь губ, и только потом углубляет. Небо обжигает, но за вечер выпито столько, что дискомфорта почти не приносит. Языки соприкасаются, а где-то внутри вновь разрастается пустыня: становится мало его. Он, словно глоток воды, которую боишься выпить за раз, поэтому растягиваешь, смакуешь, наслаждаешься, и с каждым глотком сносит башню.

– Хочу тебя, – хриплый шепот – почти не узнаю свой голос, плотнее прижимаясь к его груди. Я нечасто говорю такое вслух.

– Т-ш-ш, – накрывает пальцем мои губы, отстраняясь. – Еще успеем.

Тянется к вазе, забрасывая себе в рот клубнику, начиная медленно жевать, забирает с подноса сливки. Встряхнув одним движением, справляясь одной рукой, лишает колпачка, что упав в воду, начинает раскачиваться не хуже поплавка.

– Всегда хотел так сделать, но как-то не доводилось, – и едва я открыл рот, чтобы спросить, что именно, как чудо-баллон в буквальном смысле вставляют мне в рот, до отказа наполняя взбитыми сливками.

– Т…ы из…шь…ся?

Но все возражения мгновенно гаснут, когда едва коснувшись языком, он снимает шапку сливок, заглатывая вместе с моими губами, после проходится по подбородку, собирая густые подтеки и, вцепившись в волосы, фиксируя голову, вновь надавливает на баллон, заливая уже нас обоих. Сам сглатываю сладкую жидкость только через минут пять, после того, как его напор стихает, а вылизывание меня превращается в медленный и тягучий поцелуй. Слишком сладко. Слишком нежно. Так и привыкнуть недолго! И будто идя в противовес своей мысли, смыкаю зубы на его подбородке, когда, скользнув языком, сам собираю сливки.

Это больно.

Очень больно – сам знаю.

Но ничего за этим не следует, никакой реакции, молча выжидает, и от этого распаляюсь еще сильнее, стискивая бедрами его, придвигаясь как можно ближе, трусь об его откровенный стояк – нижнее белье мы сняли сразу, поэтому ничто не сковывает движений.

– Зачем ты предложил пить маленькими глотками? Кажется, мне совсем снесло крышу… А может, это твоя прямая вина?

– Так пьян, что готов мне в любви признаться?

– Нет, – отрицательно качаю головой. – Я лишь сказал, что хочу тебя так сильно, что готов лезть на стену, а ты уже принял это за дифирамбы.

– Как ты там сказал Кейду, «трахается божественно»? – улыбка на губах Винса такая похабная, что даже сливки на роже не мешают наслаждаться ею.

– Разве оспоришь? Или в твоей постели побывало так мало жертв, что еще не набрался опыта?

– Считаешь себя жертвой?

– Взгляд в супермаркете… Я только после понял, что это был взгляд хищника. Обычно так смотрят на свою добычу.

– Как поэтично! Но сомневаюсь, что все они считали себя жертвами…

– А как называл их ты?

– Не знаю, по имени, мне было достаточно. Правда, никто из них не попадал в мою телефонную книжку.

– Звучит так, как будто ты делаешь мне одолжение… Или подожди, хочешь сказать, что я особенный?