Текст книги "Кто кого! (СИ)"

Автор книги: Торговец деревом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Ну и нафиг это нужно? – спросил я, зайдя в зал и передавая коробку Кириллу, который, увидев меня, сразу же помчался её забирать.

– Ты с какой планеты? Завтра у одиннадцатых классов последний звонок, – просветил меня парень, смотря на меня так, будто я обязан это знать. – Ты завтра стоишь на входе, между прочим, – добавил он ещё один неизвестный для меня факт. – У-у-у… По глазам вижу, что кто-то не в курсе, – заулыбался он, вынимая из мешка все необходимое, и почему-то именно мне поручая работу с насосом. Я могу это счесть за намёк?

– А с чего я-то? Кого-нибудь другого нельзя поставить? Почему, например, десятый класс балду гоняет? – принимая сей драгоценный подарок и принявшись за надувание шаров, возмущенно спросил я.

– С того, что у меня торжественное событие, а ты находишься под моим поручительством, а так как времени следить за тобой якобы не будет, ты обязан присутствовать на встрече гостей, будешь провожать их до зала, – увидев моё сильное недовольство, которое так и готово было выплеснуться наружу, он добавил: – Не волнуйся, ещё парочка таких же оболтусов, как ты, явится на эту встречу.

– Ну хоть это радует, – заулыбался я, всецело отдаваясь своей работе.

Вскоре, когда ряды учеников, занимающих актовый зал, сократились до двух, мою скромную компанию в лице меня снова разбавил Кирилл, бесшумно подкравшись сзади, проскальзывая ладонью под рубашку и активно шаря под ней… Конечно же, такая неожиданность, которая перепугала меня чуть ли не до седых прядок, заставила отдавить ему одну ногу и заехать краем насоса в бок, отчего парень неприятно скорчился.

– Ну ты конь, – просипел он, отдышавшись после припаднического смеха, который его накрыл. Странно, вроде насос без яда был, я проверял.

– От зебры слышу, – называя подобным именем парня, я ничуть не ошибся, ведь сегодня на нем были черные штаны, белая рубашка да туфли.

– Неужели мне тебя даже обнять нельзя? – подмигнув, спросил он, снова пододвигаясь ближе.

Ответить я не успел, так как в зал вошла одноклассница Кирилла, в которой я признал ещё и его партнершу по вальсу. Она подбежала к нему со спины и, несмотря на то, что он был занят разговором со мной, нагло повисла на нём и начала что-то шептать на ушко. Кирилл, как влюбленный придурок, слушал её сладкие речи, довольно заинтересованно и игриво посмеиваясь.

Отвернувшись от них, я продолжил собирать шары в одну связку, чтобы затем повесить её, но вот только руки, как назло, меня не слушались, путаясь в нитках. «Ох, вот только не говори мне, что ты так быстро сдался?» – начал я собственный монолог, чтобы отвлечься от странного шушуканья, которое творилось в метре от меня. «И не вздумай признаться даже самому себе, что ты сейчас так трясешься, потому что ревнуешь. Это не ревность!» – в доказательство своих мыслей, я лихо соорудил последнюю воздушную гирлянду и, повесив её на стенку, повернулся к ним лицом.

Лучше бы не поворачивался…

Воодушевленная улыбка тут же сползла, когда я увидел картину маслом: дамочка с глубоким вырезом на груди прижимается к Кириллу со спины, держась одной рукой за его плечо, а второй активно поглаживая его очерченные скулы своими наманикюренными пальчиками. «Пиздец!» – простонал я. – «Это значит, вот так я ему нравлюсь? Офигенно».

Нагло улыбнувшись им прямо в лицо, я надел свою сумку на плечо и со словами: «Развлекайтесь, я пока пойду, ибо работу свою выполнил», направился к выходу.

Вот только выйти мне никто не дал, схватив за руку и силой развернув к себе лицом. Девушка, пронаблюдав эту картину, подозрительно взглянула на меня и вышла, оставив меня наедине с этими смеющимися глазами.

– Блин, а я так надеялся на сцену ревности, – заулыбался Кирилл, продолжая держать меня за руку.

– Не на того напал, – ухмыльнулся я. – Прием стар, как мир. По-твоему, мне сейчас тоже пойти с кем-нибудь пообниматься, дабы увидеть подобную сцену в твоем исполнении? – я решил действовать по наитию, раз уж он внёс новые правила в игру.

– Только посмей, и я откушу тебе палец, – хмыкнул он, притягивая меня к себе и в подтверждение своих слов перехватывая мою руку, затягивая к себе в рот указательный палец.

– Что-то это не очень-то похоже на откусывание, – его глаза цвета коньяка сейчас искрились, как на праздничном салюте, ласково заигрывая со мной, так и призывая смотреть только на них.

Я почувствовал, как язычок со стальным шариком прошелся по моему пальцу, забирая его целиком в рот, погружая в эту приятную теплоту.

– Это намек на то, что будет, если я подобной сцены не увижу, – промурлыкал он, отпуская мою руку и провожая её легким поцелуем в запястье.

========== Глава 53. ==========

POV Егор

Когда проживаешь свою жизнь бездумно, мотивируясь лишь личными желаниями, которые сходятся лишь к одной цели: удовлетворять свои жизненные потребности, рано или поздно понимаешь, что настанет такой момент, когда нужно задуматься…

И этот момент настает.

Нет, ты не собираешься кардинально менять свою жизнь, выходить на новую дорогу, забывая о старых приоритетах…

Всё гораздо легче, ведь если рассуждать логически, с того момента, как ты об этом задумался, личный интерес уже не так много значит для тебя. А всё потому, что в твоей жизни появляется кто-то, чьи желания для тебя становятся родными.

***

Вечером, по приходу домой, первым делом на пороге меня встретила мама со счастливым лицом, из-за чего сразу же навлекла на себя смутное подозрение. Спросив у неё, что стало причиной её широкой улыбки, я узнал, что мой брат и его парень решили усыновить ребенка, поэтому сейчас занимаются этим делом, стараясь уладить все проблемы, которые могут возникнуть из-за бумажной волокиты.

Конечно же, после подобного заявления, мысли о том, что мне нужно подготовиться к завтрашнему дню и наконец-то достать из залежей одежды в шкафу школьную форму, сразу улетучились, заставив серьезно задуматься над этой новостью. Нет, разумеется, я был не против обзавестись ещё одной племянницей или племянником, но всё же ребенок из приюта – это довольно проблематично, начиная от характера, который он унаследует от родных родителей (ведь с генетикой не поспоришь), и заканчивая тем, что рано или поздно такому чуду придется раскрыть всю тайну его появления, что может привести к очень плачевным последствиям. Ведь после того, как дети узнают про то, что где-то далеко есть настоящие мама и папа, они, сломя голову, кидаются их искать, забывая о том, сколько сил было вложено в их воспитание неродными, но все же родителями. Хотя вера в то, что Влад и Макс сумеют сделать правильный выбор, а главное, подойти к этому с разумной точки зрения, меня не покидала, отчего улыбка, что застыла на моем лице, становится все радостней.

***

Ближе к ночи, когда постель от моего тела была достаточно теплой, глаза, которые ещё час назад закрывались от дикой, внезапно накатившей на тело усталости, распахнулись, стремительно вглядываясь в темный потолок… Причиной сему недоразумению, которое повлекло за собой цепочку несвязных рассуждений, оказался парень, что совсем меня не удивило, так как в последние дни из моей жизни как ластиком стерли всех девушек, оставив самых незаметных участниц процесса для фона (типа моей соседки по парте).

– У тебя большие проблемы, – заявил я сам себе, больше стараясь убедить, наверное, воздух в своей комнате, чем себя.

– ТЫ в курсе, что два гея в семье – это уже подозрительно, – как-то серьезно стали произносить мои губы, останавливаясь на каждом слове, чтобы вразумить сознание, которое упорно отказывалось вести диалог с самим собой.

– А ты в курсе, что у тебя первая стадия шизофрении? – решило внести свою лепту моё второе «Я», которое почему-то не подумало о том, что само является частицей этой болезни.

– Так… Про болезнь ты будешь разговаривать потом, иначе часы, которые отведены для твоего сна, сократятся до минимума. Начнём с того, что ситуация, в которую ты попал, грозит тебе неприятностями, из которых ты можешь выйти сухим из воды, а можешь… Но не будем об этом.

– Нет, глупо сейчас указывать на одну сторону медали, это то же самое, как если бы ты спросил у человека одно, а он дал бы тебе ответ на совершенно другое. Если по порядку, то стоит хотя бы с самим собой расставить все фигуры, чтобы сыграть партию во все «плюсы» и «минусы» процесса.

– Итак, начать можно с перечисления простых фактов: с самого начала ваши отношения с Кириллом являлись обычным спором, где каждый хотел заставить другого поверить, что он мастер выделываться (при этом используя разные способы). Но что дальше? А ничего, вы оба старались так хорошо сыграть свою роль, что ты – в неё вжился, а он, как выяснилось потом, испытывал к тебе глубокую симпатию, которая, в первую очередь, была совершенно осознана.

– Даже если так, я ведь не обязан теперь посвящать ему часть своей жизни, пока он не наиграется или не поймет, что пора создавать нормальную полноценную семью.

– Тогда тебе же будет лучше, от тебя наконец-то отстанут, а чувство вины ляжет на другого человека.

– Псих, чувство вины тут далеко не причем, пережил бы, нашел другую или другого и зажил счастливой жизнью. Проблема ведь состоит в том, что если я заиграюсь, как это обычно бывало с играми в их настоящем значении, то остановиться уже не смогу.

– А надо? Ты ведь недавно тыкал Лешу, что это нормально, что за свои чувства надо бороться, а сам что?

– Ключевое слово «чувства», а если это не то? Простите, но мне только шестнадцать, я могу и заблуждаться…

– А если нет? Не проще взять и проверить?

– Я ненавижу все, что «проще», я не люблю просто жить, но эта «проверка» может мне дорого стоить.

– Дрейфишь?

– Если бы, просто теперь я действительно боюсь причинить боль человеку!

========== Глава 54. ==========

POV Кирилл

Стою перед входом в школу, держа за руку свою одноклассницу и вместо того, чтобы смотреть на неё, пока она рассказывает мне какую-то очередную историю из жизни, походу смешную, не могу оторвать глаз от парня, что около дверей встречает обворожительной улыбкой всех посетителей. Прохожу мимо, продолжая оглядывать с ног до головы этот отточенный образ: лакированные черные туфли, строгие черные штаны, блестящая черная рубашка и белый галстук, волосы веером падают на плечи, переливаясь на солнце всеми возможными оттенками черного угля. «Бесподобен», – выношу окончательный вердикт, лишь губами произнося это слово, когда наши глаза сталкиваются. Он понял это коротко брошенное слово почти сразу, из-за чего его бледные щеки мгновенно залились румянцем.

Актовый зал встречал наш класс бурными аплодисментами. В рядах родителей, которые с сияющими лицами стояли у гостевых мест, нахожу свою маму, а чуть поодаль пробирающегося к ней отца. А говорил, что не придет, вот подъебщик! Музыка закончилась только тогда, когда оба класса заняли свои места друг напротив друга, а следом на сцену вышла ведущая, наш неизменный хранитель школы – завуч начальных классов.

– Дорогие выпускники, уважаемые родители и гости, вот и подошел тот день, когда сегодня для вас звучит самый последний звонок, – девушки, которые сидели в белых фартуках с поразительно большими бантами на головах, воодушевленно заойкали. – Вы знаете, как много сделала для вас школа, как много сделали для вас её учителя, но и не стоит забывать, что и… – все слова ведущей тонут где-то в пустоте, когда я замечаю, что к числу зрителей прибавился самый желанный человек.

Егор, остановившись около стены, разукрашенной шарами и плакатами, оглядел всех присутствующих, после чего его ясный изумрудный взгляд столкнулся с интригующим взглядом моей мамы, который говорил о том, что третье место, которое было пустым, было предназначено для него. Легонько кивнув, парень все же согласился на это странное предложение, после чего мама убрала свою сумочку с сиденья, освобождая его для присоединившегося к их скромному коллективу юноши. И что она ему там нашептывает?

Почувствовав несильный толчок в плечо, я повернул голову к его источнику, которым оказалась моя одноклассница Лиза. «Сейчас объявят», – тихо прошептала она, заставив меня задуматься: что, кого и зачем? Лишь когда в микрофон прозвучало моё имя, до меня наконец-то дошло, что в данную минуту объявили нашу пару на прощальный танец. Встав со своего места, я подал руку своей партнерше, приглашая её на танец. Она, как и было задумано, сначала отвела голову в сторону, дабы показать, как её смущает моё предложение, а затем, кокетливо улыбнувшись, все же мягко подала мне руку.

Начался номер… Который на данный момент я исполнял только для одного человека, чтобы показать это дикое разнообразие, о котором он мне не так давно напевал.

Зазвучала плавная музыка. Начался вальс. Несколько секунд под удивленные и восхищенные взгляды, сопровождающиеся вспышками фотокамер, наша пара кружила по залу. Кажется, что вот-вот и в такой же грации мы пройдем на свое место, но ведь так бы было вовсе не интересно, поэтому музыка резко прекращается, на том моменте, когда я застыл, держа на руках Лизу, а следом за концовкой начинается новая: более быстрая и ритмичная. Теперь она совсем не напоминает классику, а движения становятся рваными и четкими. Нарезка – то, что позволило мне скомбинировать сразу несколько видов танца, основываясь на модерне, уличном танго и разновидностью поддержек. Номер заканчивается самой высокой из них.

Финал… Опускаю девушку, плавно проводя рукой по её шее, еле касаясь, под вновь начавшуюся тихую музыку перехватываю её тонкую кисть своей рукой, делая несколько поворотов, заставляя её вращаться под моей рукой, и усаживаю на место.

И только тогда, когда мои глаза возвращаются к зрителям, понимаю, что Его нет.

Сталкиваюсь взглядом с мамой, задавая ей немой вопрос: «Где он?», на что она невинно пожимает плечами, говоря о том, что, наблюдая за моим выступлением, совершенно не заметила, куда он ушел. Сердце бьется бешено, почему-то именно сейчас в подсознании начинают всплывать слова Фауста: «Лишь бы ты сам не пострадал от этой затеи!». Неужели я все и вправду испортил?

========== Глава 55. ==========

POV Егор

Звучит красивая мелодия, моя партнерша по вальсу в сопровождении моего парня (так непривычно) занимают центральную позицию зала, начинается плавная музыка, из плена которой меня выводит негромкий зов моего имени. Разворачиваю голову, сталкиваясь лицом к лицу со старшим организатором, который, по-видимому, пришел специально за мной.

– Нужно идти, совсем скоро конец, так что спускайся и забирай цветы, – проследив взглядом за танцующей парой, прощально отпускаю их силуэт и выхожу из зала, чтобы встретить курьера с целыми коробками аккуратно запечатанных в газету цветов.

С тремя парнями у нас ушло минут двадцать на то, чтобы распаковать всю эту красоту, успев каждый цветок смочить из пульверизатора, оставляя на лепестках мелкие капли воды. Сгруппировав букеты по трем кучкам, мы схватили их в охапку и понеслись на второй этаж, чтобы, не дай Бог, не опоздать к завершению торжественной речи директора, после чего каждому учителю вручат букет, а затем вся коллегия проследует в школьный двор, чтобы там выпускники станцевали прощальный вальс.

Мы подбежали как раз к тому моменту, когда наш старик поздравлял родителей с их выдающимся талантом и подходом к воспитанию детей (как-никак лучшая параллель в истории школы). Не знаю, почему я обошелся в это мгновенье без матов, наверное потому, что портить атмосферу данного события не хотелось.

Проследив за нужным мне классом, я столкнулся уже в третий раз за этот день с взглядом Кирилла, вот только если прошлые два были наполнены радостью и интересом, то сейчас в его кофейных глазах прослеживалась тревога, которая лишь на сотую долю, как мне показалось, стала меньше, когда я ему улыбнулся.

– Ты где был? – спросил меня парень, когда ведущий после вручения подарков объявил перерыв длинною в пятнадцать минут, после которого все присутствующие должны были спуститься на улицу.

– Бегал, – решил я процитировать старую шутку, которая новой волной пошла по Интернету в различных её интерпретациях.

Кирилл заметно повеселел, что для меня было непонятно, но всё же допрашивать его, стараясь разузнать причину его тревоги, я не стал, так как к нам присоединились его родители.

– Пап, – протянул Кирилл. – Забыл тебе представить Егора, – мужчина, оглядев меня, уже в полный рост, протянул мне руку и добрым голосом добавил:

– Сергей Анатольевич, – я её с радостью пожал, довольствуясь тем моментом, что могу сделать это.

– Безумно приятно пожимать руку капитану футбольной команды, которая пять лет одерживала победы на нашем стадионе, – выпалил я, сверкая всеми зубами, которые у меня есть.

– Сын, – повернулся он к Кириллу. – Ты показывал мои кубки? – его взгляд стал довольно серьезным.

– Никому я ничего не показывал, – спокойно ответил парень, отчего мое сердце ушло куда-то в район печени и вернулось обратно лишь тогда, когда я услышал концовку. – Парню и вправду нравится футбол. Хотя он сам и не играл, но в рядах болельщиков находится с годовалого возраста.

– За какую команду? – спросил Сергей Анатольевич, разворачиваясь ко мне.

– Только за красных, – честно ответил я, вспоминая то время, когда носился за Максом, чтобы тот провел меня в раздевалку к парням. Между прочим, мяч с их автографами у меня до сих пор в шкафу стоит.

– И почему ты не мой сын? – взгляд отца Кирилла сразу же подобрел, намекая на то, что ответ был правильный.

– Папа, я вообще-то тут, – сквозь белоснежную улыбку добавил Кирилл, обнимая маму.

– Ладно, ребятки! Давайте-ка спускаться вниз, а то так и опоздать можно, – скомандовал мужчина. – А с тобой… Мы потом как-нибудь ещё побеседуем, – дождавшись, когда жена и сын отвернутся, прошептал он, не забыв свою речь подсластить добрым подмигиванием: «Анальную казнь отменить, помиловать!».

***

На мое собственное удивление, с вальсом я справился, ни разу не сбившись с ритма мелодии и выполнив правильно почти все движения, не забывая о том, как правильно вести партнершу. Душа ликовала, когда толпа людей уже не занимала нужные позиции, а свободно передвигалась по двору.

– Ну что? Куда же мы сегодня пойдем? – спросил Кирилл, неожиданно появившись из-за спины, отчего я в триста пятьдесят первый раз напомнил себе, что сегодня материться можно только про себя.

Проанализировав вопрос, заданный парнем, я напомнил самому себе, что ночью, помимо весьма странных рассуждений, пришел к очень полезному выводу для себя, который даст понять мне, что делать дальше.

– Давай на твою съемную квартиру? – спросил я, прекрасно понимая, что ни у него, ни у меня дома сейчас нет возможности спокойно располагаться.

– И что мы там будем делать? – промурлыкав мне на ушко, шутливо спросил Кирилл.

– То, что обычно делают на третьем свидании в кино, – серьезно уточнил я.

– Стоп, – Кирилл резко сделал шаг в сторону. По его лицу было видно, что он понял меня правильно. – Ответь мне на один вопрос: ты это для себя или для меня делаешь? – от моего ответа зависело многое, но от своего решения, как бы мне страшно ни было, я не хотел отступать. Ведь и так было понятно, чей член и в чьей заднице сегодня должен будет оказаться.

– Для нас, – подавив в себе странное желание сбежать с его глаз, спокойно ответил я. Почему-то сейчас мне кажется, что я очень сильно понимаю девушек в их первую ночь, хотя до неё ещё очень далеко!

========== Глава 56. ==========

POV Кирилл

Дорога до съемной квартиры лежала, в первую очередь, через аптеку, в которую я заходил без Егора, ибо тот категорически отказывался показываться там вместе со мной, прекрасно понимая, за какими именно вещами я отправился. В эти несколько минут, которые я провел стоя в очереди за самым необходимым, что может понадобиться нам сегодня, я успел пораскинуть своими мозгами, тщательно смакуя всю обстановку. Понять действия Егора мне было несложно, несмотря на все его отговорки, в которых он намекал на нашу общую выгоду всех сегодняшних манипуляций, ему это было нужнее как никому другому. Именно поэтому ночь, которую мы проведем сегодня вдвоём, я должен сделать незабываемой, как бы банально и по-детски это ни звучало, ведь именно от неё зависит решение этого зеленоглазого мальчишки.

Выйдя из аптеки, я не забыл заглянуть в соседний магазин, воспользовавшись моментом, что Егор стоит ко мне спиной. Выбрав на винных прилавках бутылку с самым вкусным вином, что я когда-либо пробовал, полагаясь на то, что оно понравится ему, и, закинув в тележку пакет с крупными ягодами темного винограда, что остались на прилавках после закупки сегодняшних школьников, я оплатил все на кассе и вышел во двор.

– Только не говори, что в аптеке акция «Купи презервативы и получи в подарок спаиватель и закусон», – усмехнулся он, подстраиваясь под мою ходьбу, направленную в сторону квартиры.

– Я презервативы и не брал, – хмыкнул я, перехватывая пакет в другую руку и, пользуясь возможностью, что в проходе, в который мы свернули, никого нет, взял его за руку.

– Почему не брал? – Егор хотел было остановиться, чтобы всплеснуть руками, как он обычно это делает, но я ему не дал, продолжая идти и плотнее сжимать его ладонь в своей. Она такая теплая.

– Я что-то пропустил? – в тон ему спросил я. – Или за несколько минут, что я был в магазине, мужчины научились воспроизводить себе подобных? – заржал я, совершенно не обращая внимание на идущую мимо бабушку, которая просверлила своими глазами дырок двадцать во мне.

– Ты дебил, – засмеялся он, заставляя меня неотрывно смотреть на красивые и аккуратные ямочки, что образовались на его щеках. Такими темпами можно и свихнуться.

***

До этажа, на котором была квартира, мы бежали наперегонки. У каждого была своя мотивация: Егор, который каким-то невиданным для меня образом спиздил у меня ключи, хотел открыть дверь раньше, поэтому со всех ног несся от меня. А я – за ним, дабы не разрушать дух соперничества.

– Я первый, – вырвавшись на две ступеньки вперед, огласил Егор, когда его рука коснулась двери.

– Ладно тебе, старшим надо уступать, – перехватив из его рук ключи, я открыл замок и впустил его внутрь квартиры.

– Так чего я сюда пришел тогда? С дедулей в шахматы играть? – весело спаясничал он, а мне почему-то сразу захотелось откусить ему ухо, что я почти что успел сделать, подойдя к нему вплотную, откидывая свободной от пакета рукой прядь волос и ловя мочку уха зубами, предварительно отвечая на его вопрос:

– Если только на раздевание. К тому же раз дедуля я, то из-за все того же правила про старших ты просто обязан сдаться без боя, – ведя языком выше и проскальзывая в раковинку, прошептал я, прижимая его к себе. – Может объяснишь, почему твоё тело так дрожит, тебе неприятно? – отходя на шаг назад, спросил я, опираясь о дверной косяк.

– Страшно, – честно ответил темноволосый, поправляя на себе слегка задравшуюся черную рубашку.

– Чего именно ты боишься? – пользуясь моментом, пока парень искренне может ответить почти на каждый вопрос, спросил его я, продолжая пристально вглядываться в глубину зеленых глаз.

– Ты хоть раз делал это с парнями в их первый раз? – осторожно поинтересовался он, убирая с лица гримасу шута.

– Ах, ты об этом, – уткнувшись лбом в свою ладонь, воскликнул я, совершенно не принимая до этого подобный факт во внимание. – Если хочешь, можешь быть сверху, – предложил ему я. – У меня нет пунктика по этому поводу.

– А если я соглашусь? – поглядывая на меня из-под тени своих волос, он отошел к двери, которая вела в комнату, и, развернувшись ко мне лицом, облокотился на неё, спрятав большую часть своего тела по ту сторону дверного проема.

– Я уже говорил, что мне непринципиально. Снизу я ни разу не был, – уж так получилось, но я не соврал ему. – Но могу подсказать тебе, как и что делать, чтобы не забыть доставить удовольствие и партнеру, которым на данный момент, – и на конечный, последующий, пожизненный! Сделаю его секс-рабом, неделями будет жить в постели, – являюсь я.

– Я ценю твои самопожертвования, но такую ответственность я не приму, но все же на мой вопрос ты так и не ответил: ты спал с парнями в их первый раз? – повторил он, тем временем медленно проводя языком по своим губами делая вид, что не специально.

– Дважды, – во второй раз я дал правдивый ответ. – Только хочу тебя предостеречь в том, как сильно будет болеть твоя пятая точка завтра, от меня не сильно зависит, – это действительно так, ведь насколько бы аккуратно и бережно все не произошло, напоминание о том, что было, у него останется не только в воспоминаниях.

– Переживу как-нибудь, – его физиономия с хитрой улыбкой скрылась за поворотом, оставив меня одного в комнате с пакетом в руках, который я уже планировал в течение получаса разобрать.

– А я могу рассчитывать на то, что ты втянешься и будешь каждый Божий день просить меня о новых ощущениях, а я, как истинный садист, буду оттягивать твое удовольствие, любуясь на то, как тебя мучает ломка? – прокричал я на весь дом, заходя на кухню за штопором и двумя бокалами.

– Рассчитывать можешь, но знаешь, нынче конкуренция творит чудеса, – засмеялся он, кажется, падая со стула, ибо после его голоса сразу же последовал громкий стук, а следом трехэтажные маты: «Пиздануться, боюсь ты не успел, к хуям все… Ибо меня решил лишить девственности раздолбанный ржавчиной гвоздь», – надо же, совсем забыл предупредить его, что табуретка, на которую он сел, предназначена как подставка для ног, а не массы всего тела.

Картина, которую я лицезрел, когда возвратился в комнату, была выше всех похвал: Егор сидел, растянувшись на полу и держа в руках сломанную ножку стула и дубасил ей остальные три, приговаривая: «Этому дала, этому дала, а этому трижды, ибо на тебе, хуй окаянный, ржавчины было больше, а это значит, что большая часть греха, из-за которого моя жопа вся в занозах, лежит на тебе», – подойдя к злому ребенку, я забрал у него орудие убийства на трех ножках и, подняв его с пола, усадил на кровать.

– Ну что? Где подуть? – сверкая глазами, спросил его я, растягиваясь в улыбке от ожидания его ответа.

– Нет, спасибо. Твоими способами на моей заднице геморрой надует в два раза быстрее, – показав мне свою излюбленную комбинацию из одного среднего пальца, он стянул с себя свои черные брюки и, встав с дивана, подошел к большому зеркалу, что висело на шкафу. – Фух… Пусто, – просветил всю комнату он, поворачиваясь ко мне тем местом, на которое он приземлился во время полета. Красная задница… ммм… прямо как после…

– Ты чего вылупился? – перебил мою мысль Егор, успев развернуться ко мне, пока я думал, и догадался, какого рода были эти мысли.

– Да вот думаю… Тебя сразу взять или подождать немного, пока ты будешь, кхм… – не найдя концовки своей фразе, глазами наткнувшись на бутылку, я взял её в руки и наконец-то добавил. – Пьяным.

– Боюсь маловато будет, – хмыкнул он, забираясь с ногами ко мне на диван и протягивая вперед руку. – Позвольте, товарищ выпускник, я открою, – его глаза горели, как у ребенка, при виде этой темно-красной жидкости, что плескалась в бутылке.

– Позволяю, – я передал ему бутылку и штопор. – Только смотри, на этот раз не насадись на что-нибудь, а то подобная хрень так просто из твоего организма не выйдет, её пару раз провернуть придется, – засмеялся я, понимая, что чем больше мы говорим, тем дальше мы уходим от темы, и тем ощутимей становится расслабленность Егора.

– Если честно, ты уже знаешь, что я не люблю говорить тосты, которые несут собой сильную смысловую нагрузку, но, пожалуй, сегодня у меня подобный тост-таки созрел. Итак, господин Беспалов, ответственность за сохранение моей задницы сегодня лежит целиком и полностью на Вас, так что в случае порчи казенного имущества Ваше наказание будет страшно-о-о, – он потянулся к моему бокалу, чтобы чокнуться, но я его остановил.

– И где же тут тост? – ухмыльнулся я.

– Ох, да. Забыл. За моё здоровье, за твое благополучие…

– За наше удовольствие, – позволил себе добавить я и только после этого под звонкий стук бокала отпил его содержимое.

***

Решение, что зеленоглазое раскрасневшееся чудо пора затыкать куда более действенными способами, чем выпивка, мне пришло не сразу, так как примерно после часа длительного разговора я понял, что из-за своего страха он пытается тянуть время. Закусив последний выпитый глоток виноградинкой, я убрал бокалы и вазу с дивана, переместив их на пол, и, воспользовавшись глубоким увлечением Егора своими носками, пододвинулся ближе, пропуская одну руку за его спину, обвивая талию и притягивая его к себе, чтобы почувствовать это хмельное дыхание.

Он, словно не замечая того, что я с ним делаю, продолжал что-то как маленький бормотать себе под нос, стараясь казаться как можно потеряннее… Но разве меня этим проймешь? Развернув его лицо к себе, я осторожно коснулся губами его щеки, наблюдая за реакцией, которой так и не последовало, лишь зеленые глаза своими бегающими зрачками напоминали мне о том, что он сейчас здесь и со мной. Немного погодя, не отрываясь, я плавно перешел с его щеки к уголкам губ, стискивая их своими, но и тут ничего… Пусто… Словно сижу с чьей-то куклой. С трудом переборов себя, я осмелился предложить ему другой вариант:

– Если не хочешь, можем оставить все до лучших времен, – мои слова будто вывели его из ступора, заставив собрать все последние силы, с которыми он повалил меня на кровать, нависнув надо мной, из-за чего его прядки лесенкой свисали у его лица.

– Я хочу, хочу… – жизненно, внушая доверие, произнесли его губы, показывая мне, насколько он серьезен. – Мне просто страшно… У меня после этого дня может вся жизнь поменяться, а ты поешь о том, что мы можем это отложить, – его руки дрожали, отчего он еще сильнее сжимал ворот моей рубашки.

Плавно переведя руки с его талии на спину и с силой заставив опуститься его тело на своё, я погрузил Егора в свои объятия, стараясь в данную минуту заботиться не о своем возбуждении, а о том, какой с моей стороны поступок окажется наиболее верным.

– Просто сделай так… Чтобы я ни о чем не думал, – зашептал он тем временем, словно понимая борьбу моих мыслей и тем самым помогая мне найти верный способ.

Проскользнув рукой между нами, я осторожно расстегнул его рубашку, аккуратно снял ее с тела Егора, прикасаясь губами к шее, плечам и груди, оставляя на них влажные дорожки поцелуев. «Еще ни с кем я не был таким нежным» – эта мысль, безусловно, заставила меня улыбнуться, и я перевернул Егора на спину, придавливая его своим телом. Пропуская руку в его волосы и массируя подушечками пальцев его голову, я приподнял его, заставляя слегка потянуться ко мне, чтобы поцелуй, который последовал дальше, был более удобным. Проскользнув языком во влажную глубину его рта, я старался отыскать его хозяина, который отозвался куда раньше, чем я ожидал, старательно отвечая на предъявленные ласки в его адрес.