сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Темная простыня постепенно накрывает светлое небо, птицы уже реже подают свои голоса, разрушая такую одухотворенную атмосферу ночного леса. Треск пламени большого костра разносится по округе, вступая в дикий танец со стрекотанием кузнечиков и другой живности. Воздух наполняется приятной новизной, приносящей спокойствие в душу.
Высоко в небе начинают появляться первые звезды, а из-за облаков показывается полная, как белое блюдце, луна, спуская дорожку света на землю.
Глухой удар пустой бутылки о землю спугивает почти уснувших птиц, заставляя отчаянно взмахнуть крыльями, устремляясь в погасший небосвод.
— Последняя, — с легкой хрипотой в голосе сообщает парень, что слегка ссутулившись сидит в расслабленной позе на массивном бревне спиленного дуба.
— Тише, все уже уснули, — отвечает его компаньон, прикладывая к губам палец и укоризненно поглядывая на своего собеседника.
— Вот именно, слышишь, как Валера похрапывает, — решил найти отговорку своему громкому голосу Стас. — Они так напились, что им сейчас явно не до нас.
— Кто уж напился, так это ты, — запуская пальцы в волосы, Артём взъерошил свои слегка отросшие пряди, заставляя их дыбом встать на голове.
Сидя в окружении пяти палаток, что вся компания успела достать для своего похода, Стас и Артем остались единственными, кто на второй день пребывания в лесу ещё мог отчетливо и связно говорить, контролируя свои действия, находясь в мало-мальском расположении духа и сил, чтобы продолжать их долгожданный отдых, к которому, между прочим, готовилась вся их группа с зимней сессии.
Их поход был запланирован на окончание учебного года. Все, кто не разъехался по домам, а таких оставалось лишь пятнадцать человек из группы, отправились отмечать успешное закрытие последней сессии.
— Может, поищем еще? Вдруг кто припрятал, — самозабвенно предложил Стас, уже расплываясь в предвкушающей улыбке.
Парень не был заядлым алкашом, скорее всего, на него так действовала компания, заставляя того вливать в себя литры разогревающей все нутро жидкости. Он просто любил шумные скопления людей, из-за чего часто от скуки или же от отсутствия какого-либо движения прикладывался к бутылке по полной.
И сейчас Стасу действительно становилось скучно.
Даже компания Артема, его одногруппника, совершенно не удовлетворяла его потребностей. Просто оттого, что парень даже не знал, о чем можно завести беседу с этим юношей, с которым за этот год он в меньшей степени успел пообщаться.
О невозможности их сближения говорило все: разные интересы, отсутствие тонкостей в отношении юмора, различная весовая категория и, наконец, самый бездарный и поразительный факт, наличие которого жутко возмущало Стаса, это то, что Артем являлся закодированным геем.
Почему закодированным? Потому что вот уже ровно год у светловолосого юноши не было постоянного партнера. Переехав в новый город, он также не смог найти понимание своей ориентации среди одногруппников, которые проявляли лишь полную терпимость к парню, как и обзавестись молодым человеком.
Все просто знали о предпочтениях Артема, делая тому скидку лишь на мягкий и располагающий к себе характер, а также общительность и отзывчивость, качества, которые в наше время играют очень важную роль.
Вот и сейчас, несмотря на хилое телосложение, в которое был влит не менее слабый литраж алкоголя, Артем все ещё оставался по-рыцарски стойким, за что Стас ему был, без преувеличений сказано, благодарен. Они оба спасали себя от одиночества. Они оба создавали друг другу компанию, вот уже который час устраивая попойку около костра.
— Вот же ш на хуй, — выругался Стас, отмахиваясь от плавившегося пластика, что начал вылетать из пламени, создавая угрозу ошпарить парней. — И какая только скотина кинула туда бутылку из-под пива? — поправляя на себе флисовую кофту, вспылил он.
— Вообще-то, это был ты, — пытаясь скрыть свою улыбку, заявил Артем, тут же сталкиваясь с сердитым взглядом напарника, выдающим очередную колкую фразу в адрес собеседника.
— Мог бы и соврать, — на удивление спокойно отозвался темноволосый, расстегивая молнию кофты и выпуская длинную черную футболку наружу.
— И тебе бы от этого стало легче?
— Конечно, а теперь я буду думать, что я полный удод, который кидает пластик в костер, прекрасно понимая, что потом будет, — фыркнул парень, сгребая ногой валявшиеся рядом с костром бутылки в сторону.
— Прости, но ты действительно удод, — без зазрения совести ответил Артем, нанизывая на шампур пару кусков черного хлеба и отправляя их в самое жаркое место.
— Вот уж спасибо.
— Вот уж пожалуйста, что ты как баба разнылся, ты же хотел искать заначку, так почему все ещё сидишь? — наблюдая за тем, как начинает чернеть хлеб, ответил Тема, понимая, что никуда Стас не пойдет, максимум лишь сделает вид, что пытался что-то найти.
В такт мыслям парня темноволосый с трудом, но все же оторвал от бревна свою задницу, на которой остались мелкие щепки и грязь, и пошел по направлению к груде походных сумок и рюкзаков, что были свалены в одну большую кучу.
— Кто тут из нас баба, — буркнул себе под нос Стас, но светловолосый ничего не расслышал.
Немного покопавшись в первых сумках и ничего не найдя, тихо выругавшись, парень поплелся обратно, вновь рухнув всем телом на бревно, уставившись подозрительным и в то же время жалобным взглядом на Артема.
Переведя взгляд на подошедшего парня, Артем почему-то сравнил его с собачкой, которая во время обеда хозяев ныряет под стол, впихивая свою морду между колен и виляя хвостом, надеясь на очередную вкусную подачку.
— Будешь? — перестав жевать, Артем снял с горячего шампура не менее горячий хлеб и протянул его компаньону, наблюдая за тем, как взгляд парня стал значительно добрее, даже более располагающим к нему.
— Спасибо, — перехватив из рук кусочек, Стас принялся тут же большими порциями отщипывать от него, пачкая пальцы черным налетом, раз за разом отправляя еду к себе в рот. — Ну, и что мы будем делать? — спросил темноволосый, когда закончил трапезу, вытерев руки о джинсы.
— Я бы, наверное, спать отправился, второй день без сна гуляем, а эти, — Артем кинул взгляд в сторону палаток. — Уже дважды успели.
— Рано ещё, — наперекор одногруппнику ответил Стас, почему-то не желая, чтобы единственный собеседник уходил от него. — Давай ещё немного посидим.
Небо, окончательно затянутое черной непроглядной пеленой, уже вовсю светилось и переливалось разбросанными на нем звездами, что создавая узоры, горели одна ярче другой.
— Ладно, — сдался с неожиданным напором приятель Стаса и сел обратно. — Чем займемся? — продублировал он вопрос, который ранее задавали ему.
— Поговорим? — не найдя лучшего выхода, вопросом ответил Стас, сминая в руках сорванную траву.
— О чем?
— Господи, да не знаю я. Предложи сам что-нибудь… Попробуй развить тему, — прибавив в голосе пару тонов, взвыл Стас, начиная уже жалеть о том, что завязал этот диалог.
Так иногда случалось, что от выпитого алкоголя парню, в прямом смысле, сносило крышу. Он не был груб по своей натуре, но, напиваясь, очень любил хамить людям, обзаводясь неожиданным желанием всем и каждому нагрубить.
— Почему ты выбрал профессию, связанную с проектированием? — ничего не нашел разумнее Артем, чем спросить самую банальную вещь, что пришла ему в голову.
— В старших классах проявил излишнюю заинтересованность к геометрии и физике, до одури занимался этими предметами, потихоньку вникая в суть дела. Когда настало время выбирать будущий факультет, на котором я буду учиться, мой преподаватель порекомендовала его, расписывая всевозможные перспективы учебы.
Стас вытянул обе руки перед собой, сжимая в кулаки пальцы до такой степени, что было слышно хруст, затем вновь выпрямив, растопырил их в стороны и, опуская, сомкнул.
— Надо размяться, — прокомментировал свои действия парень, тут же потягиваясь.
— Чего ты себя мучаешь? Видно же, что устал и хочешь спать, так лезь в палатку.
— Я не устал. Просто хочу еще немного посидеть, — тут же четко и довольно резко, перебивая, ответил Стас.
— Хорошо, — вновь поддался такому ярому напору Артем и продолжил водить над пламенем огня пустой шампур.
— Теперь ты расскажи о себе что-нибудь… — договорил Стас, сползая на землю, подстилая в качестве сиденья какое-то полотенце и опираясь на бревно спиной, словно это спинка дивана.
— Что именно? — уточнил Артем, не переставая следить за танцующим пламенем — оно приносило ему какое-то неописуемое спокойствие, окутывало его душу приятной негой, дремотой.
— Как ты пришел к своему увлечению? — слегка стушевавшись, спросил Стас, почесывая затылок, хоть они и мазались мазью от комаров, некоторым все же удалось стать искусанными.
— Я не сразу хотел поступать на такой серьезный факультет…
— Я не об этом, — перебил Артема брюнет.
— О чем тогда? — непонимающе посмотрел парень на Стаса, протягивая руки к теплому пламени костра.
— Как ты пришел к тому, что сменил свою ориентацию? — пожав плечами, спросил одногруппник, всматриваясь зелеными глазами в светло-карие глаза друга.
Где-то вдали послышался протяжный вой животного, на который оба парня подняли голову, обменявшись взглядами.
— Смело.
— Почему же?
— Раньше таких вопросов никто из наших не задавал. Ты первый. Может, сначала скажешь, почему тебе так интересно, потом я отвечу…
Стас вновь, не желая сталкиваться взглядом с собеседником, сорвал траву с земли, кидая в костер и наблюдая, как она тут же вспыхивает, сгорая в воздухе.
— Мне просто интересно, что заставило нормального парня переключиться с девушек на парней. Это какая-то душевная травма? Ты так сильно разочаровался в девушках? Или, может, тебя изнасиловали?
Стаса понесло, и он это чувствовал, не желая останавливаться.
Почему-то глубоко в груди появилось ощущение, что он всегда хотел знать причину, ответ на вопрос, который потаённо мучил его с первых дней, когда он узнал относительную тайну парня.
— Нет. Кажется, ты перечитал различных психологических книг и пересмотрел фильмов, иначе откуда такие доводы? Ладно… Опустим, — вздохнул Артем. — К нам никогда не относились толерантно, поэтому я не против поделиться с тобой. Все равно это ничего не изменит.
— Угрожаешь?
— Констатирую факт.
Опустившись к Стасу на землю, Артем плотнее укутался своей кофтой, сложив обе руки у себя на животе, обхватывая себя за бока.
— Много парней у меня не было, если быть честным — всего один. Мы познакомились с ним в летнем лагере, а потом так получилось, что его родители, военнослужащие, получили квартиру в нашем городе. Мы стали ходить в одну школу. У меня появился настоящий друг: сильный, умный, красивый, — Тема вдруг остановился, переводя дыхание, этот жест не остался не замеченным. — Как видишь, я не отличаюсь хорошим телосложением, не могу похвастаться своей силой.
Стас обвел парня взглядом, но виду в подтверждение слов Артема не подал, продолжая внимательно слушать экскурс в историю из жизни одногруппника.
— Он стал моей опорой во всем. Даже когда у меня появилась девушка, мы не переставали с ним видеться. Сейчас уже кажется, что не было и дня, когда мы не созвонились или не встретились.
— Звучит романтично, если не думать о том, что он — парень, — вставил свои пять копеек Стас.
— Как знаешь… В общем, так получилось, однажды я ввязался в историю, ключевой фигурой которой были обычные гопники. Они пытались отобрать у меня все карманные деньги и телефон, что недавно был куплен мной на часть летней зарплаты. Никита шел тогда ко мне в гости по той дороге, по которой я обычно возвращался с работы. Он застал эту картину, приняв в ней свое участие: мобильник и деньги в тот вечер остались нетронутыми.
— И ты ему за это отсосал потом? — не смущаясь, язвительно спросил Стас, противно смеясь в кулак.
— Нет, он мне, — честно ответил Артем, заставляя Стаса подавиться собственной слюной.
— Что, блять? Кх… кх… Что?
— Что слышал. Никого я не уламывал и ни к кому первым не приставал. Не навязывал свою дружбу, общение, себя, — с явной обидой в голосе отозвался Артем. — Ник первый признался в своем отношении ко мне, а я просто согласился попробовать: расстался с девушкой, стал больше времени уделять нашим отношениям.
— И сколько вы были вместе?
Темноволосый стал проявлять нескрываемый интерес к этому диалогу, кажется, он заинтересовал его больше, чем какая-либо другая беседа, что состоялась в эти два дня.
— Больше года, начали в десятом, закончили в одиннадцатом.
— И почему же?
— Он уехал учиться за границу, родителей перевели на контракт, а оставлять его здесь никто не собирался.
— Печально, — потирая глаза и зевая, прокомментировал все сказанное Артемом Стас. — Может, спать? Костер уже совсем потух.
Оба ещё раз взглянули на тлеющие угли и еле заметное пламя, а затем, посмотрев на Стаса, Артем кивнул, соглашаясь на сон, от которого оставалось ещё приблизительно часов пять.
Движение в палатках не было слышно уже около часа, никто даже не кряхтел и не переворачивался с бока набок, сообщая ребятам о том, что сон крепко сковал каждого.
Брюнет первым прошел к палаткам, бесшумно заглядывая то в одну, то в другую, и дойдя до самой последней, развернулся к Артему, оглашая один единственный факт:
— Придется спать вместе, из свободных осталось только эта, — Стас ткнул пальцем в сторону небольшой двухместной палатки, в которой обычно ночевало от пяти человек и больше. Но почему-то в этот раз все решили ютиться в остальных, оставив эту в покое.
— Хорошо, я сейчас, — шепотом ответил Артем, подходя к сваленным сумкам, чтобы отыскать зачем-то свою.
Стас не стал его дожидаться, расстегивая молнию на входе и залезая внутрь, где на полу лежало одно одеяло из овечьей шерсти, которыми обычно укрываются в поездах, и два легких хлопковых. Парень решил, что спать на такой колючей постели будет весьма проблематично и некомфортно, поэтому застелил поверх хлопковое, оставив в качестве одеяла одну простыню.
Артем зашел внутрь через минут двадцать, что он все это время делал на свежем воздухе, брюнет спрашивать не стал, лишь проследив взглядом, как тот, закрыв их палатку на молнию, сел на постель, вновь опустил взгляд.
В пустоту пожав плечами, Стас повернулся к блондину спиной и, накрывшись с головой, закрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от окружающей его обстановки: в голову парня стали лезть совсем непристойные мысли, вызывающие глубоко в душе лишь страх.
Артем снял с себя кофту и хотел было потянуть за шнурок длинных шорт, когда обронив взгляд на место, где он должен будет заснуть, остановился, решив, что будет спать в одежде. Скомкав кофту, делая из нее подушку, кареглазый вскоре улегся, развернувшись спиной к своему одногруппнику.
Даже тонкая ткань палатки не отгородила их от по-летнему свежего июньского воздуха, атмосферы природы, которую создавали различные звуки, доносившиеся из чащи, окружающей их импровизированный лагерь и тлеющего пламени костра.
Артем долгое время лежал, не двигаясь, лишь изредка почесывая на левой руке комариный укус и сдувая падающую на глаза челку. Он бы так и остался в таком положении всю ночь, если бы сзади в его задницу неожиданно не уперлось колено Стаса. Артем хотел было как-то отреагировать, но, решив, что парень мог просто спать, подумал, что разумнее будет пропустить этот вопиющий факт через себя.
Паранойя парня любила подшучивать над ним.
Пытаясь всеми возможными способами уснуть, Тема как можно сильнее смял кофту, подминая ее под себя. Тяжело вздыхая, он немного подвинулся в противоположную от Стаса сторону. Казалось, если он будет держаться дальше, то парню хватит места, чтобы, спокойно развалившись, спать дальше, не касаясь его.
Однако все предположения Артема были развеяны, словно ветром: не успел он отползти на безопасное расстояние, как обтянутой джинсой задницы уже коснулась рука Стаса, с силой сжимая.
Блондин никогда не жаловался на отсутствие рассудка, по сравнению со всеми остальными фактами, не заметить действий одногруппника было просто невозможно. И Артем знал, как напрямую, без всяких колебаний спросить его об этом.
Перевернувшись, парень буквально сел на Стаса, зажав обе его руки над головой, надавливая как можно сильнее, чтобы не было возможности вырваться из захвата.
— Совсем сдурел? — он не мог отчетливо видеть лицо Стаса, но интонации его не уловить было нельзя: ему явно это нравилось, в голосе не было сарказма или удивления, создавалось впечатление, будто он ждал этого.
— Может наоборот? — огрызаясь, ответил Артем.
