Текст книги "Versus. Без страха"

Автор книги: Том Черсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

4. Точка невозврата?

Доходил одиннадцатый час вечера. Света, Рома, Андрей и Алекс возвращались в гостиницу. Андрей скучал. Он уже полчаса канючил, как маленький ребёнок. Душа требовала праздника.

– Рома, ну пошли в клуб, ну пошли!

– Андрей, тут ещё гей-клубов не хватало. Приключений на задницу хочешь, львёнок?

– Ну а может, правда сходим? – поддержала мысль Светка. – Мне всегда было интересно, как там. Алекс, ты не против?

– Но…

– Да, мы всё понимаем, что ты думаешь, что такие клубы только для геев, но туда ходят многие, независимо от их ориентации, – протараторил Андрей.

– Но… – пытался продолжить Алекс.

– Ну, в чём же проблема? – подхватила Света.

– Но, я сам, кажется, гей.

– Ты? – уже сказали они хором и все, как один, выпучили глаза.

– Ну да, мне нравятся парни. Я понял это ещё лет в двенадцать. Но не мог сам себе признаться. Кажется, подходящий момент настал, – спокойно ответил Алекс, будто рассказывал об этом каждый день и не по разу.

– Мы тебя понимаем, всё нормально, – Света протянула руку.

– Спасибо, да я знаю. Проблема в другом.

– Что стряслось? – не унималась она.

– Я никогда не был в клубах. Вдруг, меня не пустят?

– Не парься, я беру это под свой контроль! – самоуверенно произнесла Светка.

На улице уже стемнело. Ночь обволокла город. Но он не спал, он жил другой, особой жизнью. Друзья направились в одно из самых популярных тематических мест Питера, в клуб «Freelove», дав ещё один шанс повеселиться в гостинице влюблённой парочке. Внутрь пустили без проблем.

Клуб оказался очень уютным и располагающим на непринуждённое общение и танцы. Да и барная карта изобиловала авторскими коктейлями, которые только раскрепощали народ. Как и в любом приличном питерском клубе тут было весело. Публика танцевала до упаду под звучные мелодии нулевых годов. Время летело, растворяясь в воздухе.

Алекс сидел на красном кожаном диване и, скучая, смотрел на отвязную толпу. И где-то недалеко он заприметил симпатичного юношу. Тот сидел за стойкой бара и посасывал коктейль через трубочку. Он казался хорош собой. Алекс понял, что именно такой типаж ему по нраву: тёмно-каштановые волосы, карие глаза, и густые брови. Юноша был немного худой, но это картины не портило.

«А как познакомиться? – подумал он. – Или не стоит? Да и вряд ли мы когда-нибудь будем дружить. Я – приезжий, о каких знакомствах вообще может идти речь?»

Но разум Алекса непроизвольно отключился в тот самый момент.

– Саш, ты чего не танцуешь? – подбежала Светка, которая уже изрядно выпила.

– Да засмотрелся тут на кое-кого.

– И-и? Кто же он? Давай подойдём!

– Смотри, вон тот, – показал Алекс.

– Да ты чего? Он же… Блин, красивый… А, может, натурал? – хихикнула Света. – Мне подошёл бы.

– Стоп, я первый его увидел! – нахмурил брови Алекс. – Видишь, он что-то один. Скучает. Может, подойдём?

– А, что медлить? Пошли!

Света дёрнула Алекса за руку, и они шустро подошли к незнакомцу.

– Молодой человек, что вы один сидите? – спросила она.

– Решил провести вечер в гордом одиночестве, а вы-то кто? – недоумевал тот, хотя, глаза выдавали интерес, но такой напор его, кажется, стеснял.

– Ваши новые поклонники, – хихикнула Светка. Она не боялась выглядеть глупо.

– Света! – воскликнул недовольным голосом Алекс.

– А что Света–то? Сам что молчишь, а?

Алекс заметил, что та была настроена решительно. Молодой человек ей пришёлся по вкусу. Алексу тоже. Но он понимал, у кого в гей-клубе больше шансов. И этот мальчик тоже интересуется мальчиками.

– Извините, Светлана! Не сомневаюсь, что Вы прекрасны, но я не по девушкам, – улыбнулся юноша. – А как зовут вашего спутника?

– Так и знала, что мне ничего не светит, – вздохнула Светка. – Да и ладно. Это Алекс. А тебя как зовут?

– Максим. Я приехал сюда отдохнуть. Тётя послала. Вот, выбрался погулять. А вы?

– Да мы не местные тоже. Екатеринбург, – ответил Алекс.

– Как? Вы мои земляки?

– Что? Ты тоже? – удивился Алекс и его глаза загорелись. – Как будто весь Екатеринбург приехал сюда. Сами недавно познакомились. Тоже путёвка по промо-акции?

– Да, там перелёт дешево обошёлся, даже слишком.

Их перебила Света:

– Ну ладно, воркуйте голубки, я пока пойду, поищу Ромку с Андреем.

– Света!

– Молчу, молчу, уже ушла.

Увлечения появляются внезапно. С первого взгляда Алекс был покорён этим обаятельным шатеном. И хотя ему нравились накаченные парни, худощавый Максим всё-таки притягивал к себе. Позже выяснилось, что тот свободен, а это наталкивало на определённые действия.

«А может это и есть тот самый?» – подумал Алекс. Все задаются подобным вопросом хотя бы один раз в своей жизни. Алекс совсем забыл про того, кто ему нравился до Максима. Лучше синица в руках… А, лучше ли?

***

Пока те развлекались, Денис и Анжела узнавали друг друга. Не обошлось и без секса, но больше они говорили. И на третий день знакомства всё-таки решили, что хотят продолжить это всё как можно дольше.

– Знаешь, я хочу быть с тобой, – приобняла и прошептала Анжела.

– Я тоже… Но это всё так странно. Всё так быстро, не находишь, зай?

– Понимаю, просто мне сейчас очень хорошо с тобой, очень. И не называй меня зайкой, это сладко-мерзко.

– Но я же люблю тебя. Давай будем вместе. Без предрассудков и раздумий. Анжела, ты меня слышишь?

– Какой же ты забавный. Уже и в любви признаешься, – улыбнулась она. – Да! Я согласна. Ден, я тебя не брошу, я твоя…

Зазвонил телефон… Анжела бросилась к нему и решила ответить.

– Я выйду? Поговорить надо.

– Я думал, у тебя секретов от меня не будет.

– Всё расскажу, сейчас, – успокоила его Анжела и вышла в коридор.

Закашлявшись, она ответила на звонок и услышала мужской голос.

– Ну что, Анжелика, ты решила? Устроим перепихончик на следующей неделе? – спросил его обладатель, не поздоровавшись.

– Слушай, Антон, прекрати. Ничего не будет и не может быть. Я в Питере! И вообще, у меня появился парень. Речи быть не может!

– Ты не забыла наш уговор? За бывшего кто платить будет?

– Это не мой бывший! Я перед тобой ничем не обязана! Исчезни уже из моей жизни!

– Размечталась, деньги гони, у тебя неделя, возвращайся, – усмехался голос на том конце провода. – Ну, или натурой, и все проблемы уйдут разом!

– Прощай, всё.

Анжела нажала на красную кнопку телефона и вернулась в номер.

– Ну и кто это был? – поспешил спросить Денис

– Да так, старый знакомый, предлагал руку и сердце.

– А ты чего?

– А ты подумай, чего я чего, а чего ничего, – напряглась Лика.

– Ну, зайчонок, не обижайся, мне же интересна твоя жизнь.

– Я только что тебя просила так меня не называть! – прикрикнула Анжела, но тут же замолчала.

Она сжала кулаки, походила по номеру и, всё-таки решилась поведать Денису правду.

– Короче, ладно, сядь. Я якобы должна этому типу сто тысяч рублей. Ну, это по его словам. Просто я заступилась за одного типа в универе, которого чуть не убили прямо во дворе. И главарь этих отморозков сказал, что долг парню простят, если я пересплю с ним. Эти кретины подумали, что тот тип – мой парень. Я, конечно, отказалась, вот и они перевели весь долг на меня, теперь и с процентами. Должник, тоже урод порядочный, прикрыл свой зад и больше не появлялся в универе. А я теперь в опасности.

– Как он мог? Убил бы, – сжал кулаки Ден. – Но ты не бойся. Мы же решим эту проблему, я уверен. У меня пока остались старые связи. Я способен защитить свою девушку. Не тряпка же, в конце концов.

– Слушай, не стоит, я справлюсь сама. Посмотрим.

5.

Maximus

Максим был из небогатой семьи. Его родители погибли в автокатастрофе пять лет назад. Тогда к тринадцатилетнему Максу из Петербурга переехала Катя, его родная тётка. Именно после смерти родителей Макс осознал свою ориентацию. Никогда не проскакивало вожделенных мыслей, когда шла речь о девушках. Ничего страшного он в этом никогда не видел. Даже тёте признался в этом спокойно.

Катю эта новость повергла в шок, но она приняла племянника таким, какой он есть. Она всё понимала. И желала только счастья Максиму. Тётя ему не пыталась мешать, переделывать в «натурала». Но советовала быть осторожнее. В пятнадцать у него появился первый парень. И они часто менялись. Только вот далеко не со всеми доходило до самого интимного. Макс знал себе цену и не бросался в омут с головой. Случайные связи его не интересовали.

Всё шло своим чередом, пока Макс не встретил того, в которого он влюбился по-настоящему. Он был старше Макса на пять лет, но разница обоих не пугала. Влюблённые даже успели съехаться. Жили в квартире Максима, доставшейся ему от родителей.

Но возлюбленный Макса с течением времени всё больше и больше сомневался в чувствах. Будто произошла какая-то нелепая ошибка, и Макс оказался просто малолеткой, с которым тот терял время. Всё шло к их расставанию. А Максим дышал им. Его образ глубоким клеймом впечатался в сердце Макса. Он не видел будущего без этого человека. Но чуда не случилось – летом они расстались.

– Прости, я должен уйти. Я тебя не люблю.

– Как? – со слезами вопрошал Макс. – Солнце, ведь всё было классно.

– Нет. Это тупик, понимаешь? Я ничего не чувствую.

– Разве у нас было мало хороших моментов? Вспомни нашу поездку в Хорватию! – всхлипывал он, срываясь на хрип, будто душа его старела на глазах. – А прогулки по ночной Праге? Ты помнишь наш первый поцелуй? Мы же были счастливы, мы были вместе.

– Это ты был счастлив. Прости, я ошибался, сильно ошибался. Дай мне уйти.

– То есть ты мне врал всё это время? Врал про любовь, про счастье? Да?

– Получается так. Прощай, – кивнул он хладнокровно и молча вышел из квартиры.

Максим остался наедине с тишиной и своим несчастьем. Больше не будет ни веселья, ни ласки, ни заботы, ни любви.

«Остались только лишь выгоревшие фотографии, рамки с разбитыми стёклами, измученные воспоминания. Время скоро смоет всю эту память тысячью слёз. Но, когда я проснусь, ты никогда не будешь здесь. Никогда. Никогда!»

(Anastacia – Pieces of a Dream)

Макс перестал выходить из дома. И слушал лишь одну песню. Тётя пыталась его как-то расшевелить, но все её попытки оборачивались истериками Максима. Он ничего не хотел уже в этой жизни.

Близился сентябрь. Максим совсем недавно поступил на химический факультет в УрФУ. Но это его совсем не радовало. Какой смысл учиться, находить работу, расти по карьерной лестнице, если тот человек, ради которого он жил, так жестоко поступил с ним? Смысл пропал.

«Это случится первого сентября. На самом деле всё просто. Никаких прелюдий, я сделаю это. Всё, хватит с меня. Дальше мне идти некуда… Эх, знал бы ты, как я тебя люблю. За что же ты так со мной? Ну, ничего, скоро всё пройдёт. Скоро всё закончится».

Максим засыпал и просыпался с мыслями о смерти.

«Первый день осени наступил. Первые листья начали опадать, первый день учёбы. Первый курс. Первая лекция. Всё первое. Ну и как на таком празднике жизни её заканчивать? Ничего, я смогу. Я сделаю то, о чём мечтал последние три недели».

Раздался звонок. Это был конец пары. Максим не стал даже ни с кем знакомиться, так как не видел в этом смысла. Смирившись с ролью самоубийцы, он направился к одному из учебных корпусов, самому высокому зданию университета. Душа уже не скиталась в сомнениях, он всё решил. Ни одной мысли о возвращении. Максим был настолько спокоен, будто бы переел глицина. Тётя всё узнает позже. Поплачет и вернётся в Петербург. Всё у неё будет замечательно. Без племянника. Шаг, ещё шаг. Скоро предвидится падение в бездну. Полёт нормальный. Скорую помощь вызывать не понадобится.

Макс зашёл в пустой лифт. Этот факт радовал. Нажал на кнопку «одиннадцать». Сверкали цифры на табло. Один. Два. Три… Вся жизнь мелькает перед глазами… Четыре. Пять. Шесть. Но вся жизнь Максима – это был тот самый человек. Семь.

– Стоп! Неужели ты не можешь быть сильнее? Не уходи! – слышался незнакомый голос где-то там, в голове.

– Всё кончено. Мне пора, – отвечал Максим уже вслух.

Восемь. Девять. Десять. Сердце стало биться чаще.

Разбей меня и остуди мой пыл в груди.

На перекрёстке ты меня уже не жди.

Закрой мои глаза, играй и испарись,

И снова упаду я, чтоб подняться ввысь

Надежда быть с тобой уходит в никуда.

Осталось мало здесь, одна моя звезда,

Которая сквозь тьму в тиши меня ведёт,

Вернёт в былую жизнь, оставит и умрёт.

– Одиннадцать. Пора выходить. Пора кончать с этим.

На этаже никого не было. Казалось, ничего не мешало Максиму сделать то, что он хотел. Старое окно заскрипело. Он сел на подоконник, свесив ноги над воздушной бездной. Ещё немного и ничего уже не останется. Макс закурил сигарету, хотя никогда раньше этого не делал. Закашлявшись, он нервно посмеялся. Вот и всё. В мыслях он уже летел вниз. Жизни нет, это иллюзия. Прощай, Макс.

– Прощай, – прошептал он.

И не успев оттолкнуться, Макс почувствовал, как что-то тянет его назад. Он полетел. Как оказалось, полетел на пол. Макс побоялся открыть глаза, но отчётливо слышал голос, кричавший то ли на ломанном русском, то ли на другом похожем языке. Опомнился после того, как незнакомец схватил его за плечи и начал трясти.

– Что ты делать? Ты с ума сшёл? Велкие ньеба! Ох, те росийские!

Перед неудавшимся самоубийцей стоял высокий худощавый светловолосый юноша, одетый во всё белое. Хорош собой, но неприметен на первый взгляд. Макс подскочил, вглядываясь в его лицо, полное тревоги и ужаса.

– Ты что, ангел? – вскрикнул Максим. – Кто ты? Зачем, зачем ты меня спас?

– Ангел? Ежи – моё имя. Я прижехал из Польска сюда, – изумлённо ответил тот, сверкнув тёмно-карими глазами.

– Ты поляк? А откуда ты знаешь русский? Какого чёрта ты тут делаешь?

– Я плохо знать ваш езык.

– Зачем ты это сделал? Кто тебя просил?

– Убивать себя есть плохо. Не знаю, что в России, а у нас это гжех. Большой гжех, – строго отвечал поляк.

– Да это вообще не твоё дело! Если я решил, то значит, это нужно было сделать!

– Естеш нивджиечни свинья! Я тебя спасать, а ты на меня кричать!

– Я – свинья? Ты, правда, думаешь, что я не понял?

– Будь спокойным. Давай иметь дружбу. Не злись на меня.

– Ну, чёрт с этим со всем. Есть курить? – спросил Макс, понимая, что сигареты выпали вместо него самого.

– Я за здоровье в образа жизни, – занудно ответил Ежи.

– Да уж, придётся тебе подтянуть русский. Ну, ничего.

Что-то ёкнуло в сердце Макса. Это точно был знак свыше. Потрясение заставило взглянуть на настоящее иначе. И тут Макс резко воскликнул, не боясь, что кто-то посторонний мог это услышать:

– А что если, правда, попробовать жить заново? С чистого листа. Забить на прошлое. Всё.

Его речь звучала контуженной, голос – нервным. Но пациент оказался скорее жив, чем мёртв.

– Расскажи, что у тебя случиться, – спросил поляк. – Может, я могу помогать?

– Прости, но это очень личное. Если я такое расскажу, то только после бутылки водки.

– Бутылки водки? – недоумевал Ежи. – Но я не пить! Это вредно!

– Значит, разговора не получится.

Ежи быстро сдался, любопытство оказалось сильнее. Макс купил в местечковом алкомаркете дешёвый вермут, и они с Ежи пошли в парк. Там сели на старую, покосившуюся скамейку и начали пить прямо из горла. Когда Макс рассказал свою историю, Ежи даже не повёл бровью. Лишь в ответ немного рассказал о себе.

Сам он был из Варшавы. Родителей в сознательном возрасте не видел. Дед, звали его Феликс, рассказывал, что они спились, когда Ежи было два года. Поэтому деду пришлось стать для Ежи и матерью, и отцом. И воспитывал внука, как говорят в России, в ежовых рукавицах.

Это всё изрядно поднадоело Ежи, и тот в один прекрасный момент выбрал учёбу за границей, подальше от деда. Несмотря на русофобию, активно продвигаемую в СМИ, Ежи всегда привлекала Россия. К тому же, внучатая тётя Ежи, её звали Агнешка, уже тридцать лет жила тут, на Урале. И с удовольствием согласилась приютить родственника у себя. Поэтому выбор пал на Екатеринбург. Да и столицу России Феликс не жаловал. Он постоянно рассказывал внуку байки, что в больших российских городах много разврата, что там пропащие люди. Да и ещё, Феликс всегда был скуп, поэтому гостеприимство Агнешки радовало его вдвойне. За аренду комнаты она не брала с Ежи ни копейки, ни злотого. Так он и оказался на химфаке.

Феликс привил внуку всё, что считал нужным и важным. Моральный облик Ежи, его взгляды на жизнь сформировались благодаря деду. Так, часто в беседе за каким-нибудь делом, Феликс начинал бесконечную демагогию.

– Будь честен. Будь справедлив. Это важно.

– Да, дедушка. Я верю тебе.

– Не нужно быть развратным. Быть извращенцем неправильно. Дружить с ними еще хуже. Слышишь?

– Да, да. О ком ты говоришь?

– Геи. Они отвратительны.

– Но, дед, почему?

– Потому что я сказал так.

Но Ежи не со всем был согласен. Он думал иначе. Что причинять боль человеку – это намного хуже, чем принадлежать к меньшинству. Феликс методично воспитывал в нём нетерпимость. Но помимо этого вложил в него способность понимать и сострадать.

Ежи не знал, что с этим делать. Но решил пока умолчать о новом знакомстве. Общение с Максом Ежи ничуть не напрягало. Они сдружились, несмотря на множество противоречий. Лишь бы дед не узнал.

Ещё больше Макса и Ежи сдружила первая сессия, которую те пережили достойно, всегда помогая друг другу. На каникулы они разъехались, Ёжик, так его постоянно называл Макс, в Варшаву, Максим в Петербург, на тёткину квартиру. Эмоциональное состояние последнего, вроде бы, улучшалось. Рана начала затягиваться, но он боялся будущего и сам не знал, чего хотел.

***

Алекс сидел на красном кожаном диване и смотрел в телефон. Часы показывали пять утра. Он понял, что пора собираться. Но когда потянулся за рюкзаком, Макс взял Алекса за руку и неловко улыбнулся.

– Слушай, может, поедем ко мне? – спросил он. – Не обижу, ты же знаешь, что мы друг другу симпатичны.

– Ты намекаешь на секс? – нахмурился Алекс. – И вообще, как я оставлю друзей? Они меня потеряют. Денис вообще может обидеться, что я его одного оставил.

– Да ни на что я не намекаю, – обиженно протянул Максим. – Какой Денис? Ты уже занят?

– Не-ет, ты чего, это мой друг.

– Знаем, знаем таких друзей, завтра глядишь, уже руку и сердце предложит.

– Он точно гетеро.

– Ладно, поверю на слово. Ищи Свету и говори, что вернёшься завтра днём в целости и сохранности.

Но Света, по-видимому, никуда и не уходила, и появилась так же внезапно, как и пропала.

– Ой, мальчики, вы меня ищете?

– Света! – улыбнулся Макс. – Да, предупредить хотели. Сашка едет со мной.

– Вы же только что познакомились! – спорила она. – Это безумие!

– Мне наплевать, и я еду, – оборвал всех Алекс.

– Максик, подожди, нам с Сашкой надо отойти, – одёрнула его Света.

Они направились в сторону курилки. Лицо Светы отражало исключительное беспокойство.

– Куда ты собрался, на ночь глядя? – включила она режим заботливой мамочки. – Вдруг он – маньяк-педофил? Ты сумасшедший!

– Свет, всё будет нормально, я тебе гарантирую. К тому же уже почти утро. Езжайте в гостиницу. Я буду к обеду. Обещаю.

– Блин, хрен с тобой. Я тебя предупредила. И телефон не выключай!

– Спасибо, Свет. Всё будет супер!

6. Карты раскрыты

Серёжа знал, что пора всё менять. Круг общения, симпатии, образ жизни. Элла всегда вынуждала его деградировать и делала это вполне осознанно. Зачем ей парень с мозгами? С таким много проблем и на всё имеет своё мнение. А Серёжа её всегда любил. Был готов меняться ради Эллы. И это ему удалось.

Элла втаптывала своего парня в грязь. Про любовь вообще никакой речи не шло. Типичная надменная стерва использовала его как слугу и, конечно, как секс-игрушку. А сейчас он шёл к ней с намерением расставить все точки над i. Позвонив в дверь, Серёжа, не здороваясь, вошёл сразу, как Элла ему открыла.

– Надо поговорить.

– Чем ты меня удивишь в этот раз? – зевая, выдавила из себя она.

– Я тут подумал. В последнее время нам было трудно вместе. Я уже давно не ощущаю себя счастливым. Мне кажется это…

Но Элла оборвала его. Она знала, что это и есть тот самый конец. Империя имени Эллы начала рушиться.

«Неудачница…» – подумала она про себя, но было уже поздно что-то менять. Поэтому всегда лучше усугубить ситуацию. Элла в это свято верила и закатила очередную истерику.

– Чего ты хочешь мне сказать? Ах, ты уходить собрался! К этой козе ободранной, которая с нами везде шатается?

– Элла, стой, мне никто не нужен. Я просто ухожу от тебя! Всё, конец. Мне надоело терпеть твой отвратительный характер. Ты бездушная и бессердечная. У тебя нет ничего, что бы ты мне могла дать. А я был такой дурак. Столько времени прошло, а всё зря. Да ты даже дружить не способна, о подруге гадости говоришь.

– Ты о чём? – рассмеялась Элла. – Эта кобыла даже моего общения не достойна, держу её рядом, на случай, если пригодится.

– Всё, остановись. И прошу, исчезни из моей жизни. Я ухожу.

– Ты поплатишься, урод! Я клянусь, поплатишься!

Серёжа понимал, что сделал то, что нужно было сделать в первый же день их знакомства. Он снова ушёл, громко хлопнув дверью перед носом Эллы. Без капли сожаления и сострадания. Главная ошибка его жизни была, хоть и поздно, но исправлена. Всё, что Серёжа сейчас чувствовал – это благодатная пустота в душе. Нет ничего лучше, чем бросить такую заразу. Обычно они пользуются всеми, бросают даже тех, кого не брали. Но стрелка повернулась в другую сторону. Элла получила по заслугам. Только всё это ненадолго. Она найдёт очередного дурня и снова воспользуется, прожигая чужую жизнь. Это не изменить. Ведь зла всегда больше, чем добра. Но не за злом остаётся последнее слово. Всё может измениться.

***

Они приехали в квартиру, окна которой выходили на одну из многочисленных набережных. Вид, действительно, был хорош, Алекс даже пожалел, что они приехали в Петербург не летом. Ведь ему так хотелось бы увидеть белые ночи!

– А почему ты не в отеле? Почему решил снять квартиру? – спросил он у Макса.

– Эта квартира принадлежит моей тёте. Когда мои родители умерли, Катя не смогла оставаться в стороне. Да и в тот момент она сама потеряла ребёнка. Это был страшный год для нашей семьи.

– Оу, мне жаль, – вздохнул Алекс.

– Всё в порядке, – улыбнулся Макс. – Ты голоден?

– Немного.

– Тогда, я пойду чай сделаю. Жди тут, – подмигнул он.

Алекс сел на диван и осмотрелся. В комнате оказалось уютно, несмотря на разбросанные вещи по всей комнате. Здесь было мало мебели, обшарпанные обои в крупный цветок и древний, как мир, ковёр с замысловатыми узорами. Чувствовалось, что в квартире не живут постоянно, а изредка приезжают погостить. Алекс снял с себя джемпер и замер в ожидании. Когда в комнату вошёл Макс, он был уже без футболки. Это опять наталкивало на мысль.

– Ты отлично выглядишь, только почему ты голый? – смутился Алекс.

– Да жарко мне что-то. Если хочешь, тоже можешь снять, – хитро сказал Макс.

– А вдруг я замёрзну?

– Я тебя согрею. Чай-то будешь?

– Давай, а потом что?

– Потом выпьем.

– Ну, я даже не знаю. Может, не будем торопить события? Не всё же сразу, – краснея, пробурчал Алекс.

– Смотря, что ты имеешь в виду.

Тому казалось, что Максим хотел лишь одного.

– Ну…

– Что?

– Подумай.

– Подумаю, когда выпью.

Максим убежал на кухню и несколько минут спустя принёс два бокала с вином. За ними последовала ещё пара бокалов. А потом ещё.

– Слушай, – шептал пьяным голосом Алекс, – Я уже всё. Спокойной ночи.

Он упал на диван и уснул. Макс прилёг рядом, обнял Алекса и сам довольно захрапел.

***

Анна поёжилась от холода. И, хотя, Гриша довёз её до самого порога гостиницы, ветер предательски сыпал снег за шиворот, хлестал колючими снежинками по щекам и сносил с ног, мешая Анне подниматься по скользкой и длинной лестнице. Мысленно поворчав на погоду, она вошла в фойе, вызвала лифт и поднялась на пятый этаж. Анна постучала в номер Алекса и Дениса. И стоило последнему открыть дверь, с выпученными глазами начала причитать.

– Привет! Где Саша? На телефон не отвечает. Нам уезжать завтра. Ну где он шатается?

– Тётя Ань, так он у наших новых друзей, – поспешно ответил Денис, и тут же замолк, будто боясь взболтнуть лишнего.

– Каких друзей? Он с ума сошёл гулять по незнакомому городу непонятно с кем? У меня к нему важный разговор.

– Да, нормальные, вроде, ребята, – почесал он затылок. – Тоже из Екатеринбурга.

– Неудивительно, – пожала мать Алекса плечами.

Она напряжённо ходила по периметру комнаты и пыталась дозвониться до сына. Прошло ещё несколько минут, прежде дверь распахнулась, и в номер вошёл дрожащий, но довольный собой Алекс.

– Ну наконец-то! Саша! Я волновалась, где ты был?

– Мам, – краснея то ли от холода, то ли от стыда, хриплым голосом шептал Алекс. – Я в гостях был.

– Какие, к чёрту, гости? Пойдём-ка, поговорим! – закричала Анна, не желая терять ни минуты.

Алекс почувствовал, как виски начали пульсировать и вместе с матерью на ватных ногах выбежал в коридор. Кажется, мать обо всём догадалась. И бежать стало некуда.

– От тебя пахнет алкоголем, – строго бросила она. – С кем ты пил?

– Мы познакомились с ребятами из номера напротив. Они, кстати, тоже из Екатеринбурга.

– Я это уже слышала от Дениса. Что-то рано ты начал выпивать!

– Мам, – вздохнул Алекс. – Мы пили совсем немного!

– Так, хватит уже об этом! Разговор сейчас, действительно, будет важный.

– О чём? – Алекс побледнел и сел на подоконник, устало свесив ноги. Похмелье ещё давало о себе знать.

– Мы переезжаем. Случилось то, о чём мы с тобой говорили.

– Куда переезжаем? – испуганно переспросил Алекс.

– Как это «куда»? В Петербург, – невозмутимо продолжила Анна. – Гриша сделал мне предложение, и хочет, чтобы мы жили одной большой семьёй.

– А моё мнение об этом ты узнать не хочешь?

– Это не обсуждается. До весны нам нужно успеть перебраться. У тебя же экзамены, а если ты не поступишь, тебя заберут в армию.

– Это невозможно! – сын Анны вскочил с подоконника и злобно посмотрел на неё. – Мне дорог мой город! У меня там друзья!

– Мы будем приглашать Дениса погостить. А ты будешь учиться в Петербурге. Это же круто! Какая тебе разница?

– Ты меня совсем не слышишь, – беспомощно вздохнул Алекс. – Ты вообще редко ко мне прислушиваешься. Так вот, я хочу остаться!

– Но как я тебя могу оставить? – спорила Анна. – Ты же мне сын, в конце концов. Завтра домой. На недельку задержимся. А потом начнём перебираться.

Алекс понимал, что спорить, в очередной раз, с матерью оказалось бесполезно. Всё равно она, как обычно, сделает всё по-своему.

– Нет, я никуда не поеду! Если хочешь, то езжай одна! Я справлюсь!

– Что тебя там держит? – недоумевала Анна. – Тебя там девушка ждёт?

– Мне не нравятся девушки! – в сердцах воскликнул Алекс, осознал сказанное и с ужасом округлил глаза. Назад пути уже не было.

– Что ты сказал? – поморщилась Анна и выронила из рук сумку.

– Мам, только не кричи…

– Мой сын – гей? – повысила она голос. – У тебя с головой не в порядке! Как это понимать? Я тебя не так воспитала? Боже, какой позор.

– Я – позор? – насупился Алекс.

– Я запишу тебя к психологу, это точно не обсуждается. Тебе кто-то промыл мозги!

– Мама, нет! – он потянулся к Анне, чтобы обнять, но та его нервно оттолкнула.

– Уйди. Не хочу тебя видеть. И, вообще, оставайся в своём Екатеринбурге. А после дня рождения будешь искать себе жильё.

– Мама, но как ты такое можешь говорить? – прошептал Алекс, не осмеливаясь посмотреть на Анну.

Она закрыла лицо руками и, сдерживая истерику, пошла вдоль пустынного коридора. Анна снова вспомнила слова бывшей свекрови. Алекс смотрел ей вслед. Слёзы упрямо текли по щекам его матери. Слёзы обиды, непонимания и злобы. Или же любви? Одной ей было известно. Её стереотипное мышление, устаревшие социальные конструкты в тот же момент дали трещину. В голове крутились мысли о псевдоморали, насаждаемой тяжёлыми российскими реалиями. Тяжело осознать не то, что твой сын – гей, а то, что ему тут грозит опасность и тут он встретится с градом непонимания.

«Да пошли вы все. Я люблю своего сына».

Анна остановилась и опёрлась на стену. Она ужаснулась от того, что сказала сыну минуту назад. По телу пробежала дрожь. Алекс подошёл к матери и снова робко попытался её обнять.

– Саша, прости меня! – всхлипывая, шептала Анна.

– Это ты меня прости, – выдохнул он несчастным голосом. – Я – ошибка природы, да? Биомусор, как пишут в интернете? Извращенец, как кричат с трибуны политики? Да?

– Нет, – ответила Анна, поглаживая сына по плечу. – Никого не слушай. Будь собой. Но береги себя. В этой стране очень опасно. Теперь мне будет ещё беспокойней.

– Прости, что я расстроил тебя.

– Мне тебя не за что прощать, я тебя не буду любить меньше, не должна, не имею права. И, если хочешь, оставайся дома. Попрошу, чтобы тётя Лида за тобой приглядывала.

– Мне же не пять лет, – пытаясь сдержать слёзы, улыбнулся Алекс.

– Но ты всегда будешь моим сыном, за которого я беспокоюсь. Обязательно буду приезжать к тебе. И да, забудь то, что я говорила про жильё. Квартира останется за тобой.

– Спасибо, что доверяешь мне, – с облегчением произнёс Алекс и поцеловал мать в щёку.

– Но ты не злишься на меня из-за свадьбы и переезда? – спросила Анна и по молящему взгляду читалось, что именно она очень хочет услышать.

– Нет, ты заслуживаешь быть счастливой.

– Все мы заслуживаем счастья. Но не всем воздаётся по заслугам.

– Я тебя люблю, мам.

– И я тебя люблю, – на лице Анны нарисовалась благоговейная улыбка. – Я плохо спала всю ночь. Пойду в номер, вздремну.

– Да, конечно, – кивнул Алекс и направился к себе. Там его уже ждал ничего не понимающий Денис.

– Как ты мог молчать о таком? – не здороваясь, спросил он. В голосе чувствовалась нескрываемая неприязнь. – Ты же пи…

– Стой, не кипятись! – перебил его Алекс. – Мне самому надо было разобраться в себе. Я долго пытался всё понять. И я понял. Да, я гей, а не тот, кем ты сейчас хотел меня назвать!

– У тебя на мужиков встаёт что ли? Мне уже запасаться чугунными трусами? – Денис выплёвывал одну за другой саркастичные фразочки.

– Не надо меня в этом винить.

– Откуда мне знать, чего от тебя ожидать? – сокрушался Ден.

– Прекрати! – закричал Алекс. – Я такой, какой я есть, и если ты не готов меня таким принять, то прощай! Хватит с меня обвинений. А твои неуместные шутки унизительны!

– Я и не шучу! – не унимался Денис.

– То есть, ты на полном серьёзе считаешь, что каждый гей хочет трахнуть всё, что движется? Ты не представляешь, как мне неприятно это слышать.

Алекс подался телом вперёд, готовый подраться с другом, хотя это было для него не свойственно. Он выпучил глаза и почувствовал, как от злости заполыхали щёки.

– Подожди, – замялся Денис. – Я совсем не имел это ввиду!

– Ты не вправе меня судить!

– Просто, у меня такое впервые, извини, Саш.

– Я всё тот же, – вздохнул Алекс. – Просто, теперь знаю, чего хочу.

– Прости, я, наверное, сказал глупость, – Денис виновато на него покосился.