Текст книги "Winter, моя зима (СИ)"

Автор книги: Thea Nera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Winter

Моя зима

Посвящается моей мечте

Знаете, у меня всегда были проблемы по жизни, если что-то случалось плохое, то обязательно со мной. Порой я этому уже и не удивляюсь, но это таки в большой степени даже смешно. Я для проблем как магнит, который то и дело что все время их притягивает.

Хочу рассказать вам историю, которая случилась со мной много лет назад. Так получается, сейчас, когда я уже не молода, и не юна, я часто вспоминаю то, что происходило со мной в детстве. Молодость самое приятное, что случается с людьми за всю жизнь. Много интересного со мной случалось, но я хочу поделиться с вами одной, надеюсь интересной историей. И чтоб ее рассказать, нужно начать все с самого начала.

О, дорогие, извините что забыла вам представиться. Меня зовут Винтер Енерби и я человек, хотя и не совсем.

Ну что же, начнем.

*** Назад в прошлые воспоминания

Старая женщина среди ночи проснулась от тревоги которая прогнала ее сон. Сильный ветер за окном, вьюга, снег напомнили ей далекое прошлое, вернули ей ощущения… приятные ощущения любви. Именно в один из таких дней, когда была непогода, она знала что самый счастливый человек, ведь у нее был он, и именно в такой день он ее спас.

Она поднялась с кровати и спустилась вниз по лестнице на первый этаж, в кабинет мужа, который после его смерти она переделала в свою комнату отдыха. Старухе нужно было срочно, сию минуту что-то найти, чтобы успокоиться, и она знала что именно требовало ее сердце. Войдя в кабинет, она зажгла настольную лампу которая едва освещала комнату, тускло горевшая она только придавала едва заметный свет в темноте. Чтобы не шуметь, старуха закрыла двери запирая за ней все секреты, которые никто не узнает из ее детей внуков и правнуков. Она подошла к старому комоду где были сложены нелепо книги, некоторые из них валялись на кучи. Перебирая их руками которые трясутся она не видела при плохом освещении их названия, но знала, что когда рука дотронется до нужной книги то она это почувствует. Ведь старуха на память знала каждую страницу той книги, каждую неровность, потертость и вмятость страницы. Рука старухи остановилась, когда нащупала железные узоры, которыми была украшена книга. Наконец-то!

Она достала книгу и стала ее листать. На старых картонных страницах были не ровно приклеенные фотографии скорее из сна. Счастливые лица смотрели на старуху которая им улыбалась. Все в прошлом, или это прошлое во всем.

– Бабушка, кто это?

Сзади тихонько подобралась младшая правнучка, которая проснулась послышав тяжелые шаги на лестнице ее любимой бабушки.

– это твой дедушка милая– с любовью ответила старуха.

– а это кто?

Пальцы ребенка показали на незнакомого ей человека.

– Это….это…– старуха больше не смогла ни слова сказать любопытному ребенку, ее слезы капали на пол градом.

Сердце еще помнит, раны еще не зажили, не затянулись …кровоточат.

*** Отцы и дети

Эта история началась за долго до моего рождения и даже существования моих родителей. Конечно, многое что в ней изменилось и позабылось, но суть осталась все та же.

Много веков назад когда люди поклонялись разным богам и где главным богом для них был Один они верно ему прислуживали. И тогда Один в знак своей благодарности выбрал одного из них для того чтобы одарить его силой которой никто из людей не обладал. Ондин выбрал лучшего из них, самого благородного и верного, этого человека звали Еддир. И чтобы удостовериться в правильном выборе Один сам спустился на землю и встретил Еддира на лугу где тот выпасал свой скот. Когда Еддир увидел незнакомца едущего к нему на встречу он решил ему помочь, так как тот был слишком стар и немощен. Старик хромал на одну ногу, сгорбленной, он был одет в рваную одежу, седые длинные и немытые волосы запутались с такой же бородой. Один глаз старика, который смотрел на Еддира с мольбой о помощи. Еддир привел старика домой, накормил его, обул и одел. А когда он проснулся среди ночи, то увидел стоящего над сбой старика уже в светящийся белой одежде, с золотыми узорами. Он стоял ровно, и не выпускал своего посоха из рук. И когда старик заговорил до Еддира, было видно, что он был мудр и от него веяло неведомой силой.

– ты благородный сын мой! Много лет я за тобой наблюдаю, ты никогда меня не огорчал, не разочаровывал. Я горд тобой и за преданную твою веру я наделю тебя силой.

– но кто ты старик?

– ты не узнал меня? Я все и ничего. Я отец вас всех. Я бог, хозяин и человек!

– Один? Мой повелитель!

– я награжу тебя силой, и ты должен мне прислуживать.

Еддир подбежал к Одину и начал целовать его ноги, благодарить за то, что тот ему явился.

– Согласись!– произнес Один.

– соглашаюсь – подчинился ему Еддир.

Один ударил своим золотым посохом по земле, и тело Еддира засветилось серебристым сиянием, поднялось в воздух и начало меняться. Он одарил Еддира неимоверной силой– силой зверя.

Обладателей такой силы стали называть – берсекером, он был слугой своего бога. После того, как века проходили и люди стали забывать старых богов, на замену им пришли новые верования, новые боги и про Одина уже никто не вспоминал, но легенды об Еддире не пропали в небытие.

Люди помнили то, какой он силой обладал, и всегда пытались ею завладеть, продавая свои души, они всю свою жизнь искали призрачного Еддира, чтобы попытаться завладеть его силой, но не находили.

Еддир жил долго, и после своей смерти оставил после себя наследство, двадцать своих сыновей. Двадцать сыновей унаследовали дар своего отца и все так же остались поклоняться единственному для них существующего бога – Одину, они оставались ему верными до конца. Все сыновья покинули дом, где их прятал их же отец, и пошли участвовать в битвах. И тогда все узнали кто такие человеки-звери. Много королей хотели иметь в своем распоряжении подобных воинов как они. Берсекери отличались тем, что перед каждым своим боем они приводили себя в ярость и ставали сильными и непобедимыми. В сражениях они отличались тем, что были намного быстрее, неистовыми, и нечувствительные к боли. Часто когда была битва, берсереки шли в первых рядах заслоняя своими телами других воинов, они не боялись смерти, ведь знали что их бог Один заберет каждого воина к себе на небо, в место Вальхаллу.

После долгих лет берсекери стали хранителями королей и их тайн, они участвовали в военных комитетах. Берсекери створили свое войско и стали элитными воинами своего военного союза. Спустя 1 тис н.е. берсеркери стали членами рыцарей стран Европы. У тогдашних боях, они превращались в диких зверей во время самой битвы. Когда наступала ночь берсеркери превращались в волков или медведей. В основе войска викингов становили берсеркери. Но скоро все изменилось. Их импульсивность и непослушания сыграла с ними злую шутку. Когда пришел век цивилизованности и христианской религии, берсеркери стали выделятся на фоне остальных людей, они создавали дебоши, их сильный дух уже не мог подчиняться наказам королей и тогда правящие короли приняли решения истребить всех берсеркерив.

Верные воины стали изгоем для своей страны. Многие из них бежали. Удалось спастись лишь двенадцати из них, среди которых бил; Бёдвар – старший из сыновей Едирра, он оберегал каждого из своих братьев, был высок, силен, длинные волосы и борода, суровые черты лица скрывали его мягкую и нежную душу, когда никто не слышал он пел, так что слезы наворачивались, его душа страдала, пыталась стать суровой, но на волю когда никто не видел вырывалось лишь добросердечность и уязвимость. Бьярки второй по старшинстве из братьев, всегда пытался унаследовать бесстрашия своего брата Бёдвара, он был ниже его, но силой не уступал никогда. Хьялти внешне отличался от братьев, у него были светлые волосы, которые он унаследовал от матери, его внешность была не так груба и мужественна как двух старших братьев, он был романтичен но при этом оставался ловеласом. Хохгемут был задорный, единственное что осталось в памяти про него это постоянная улыбка на лице которая его сопровождала во даже во время битвы, он даже смерть свою встретил с улыбкой. Цвитсерк, которого глаза излучали уверенность и храбрости, сильный оратор, всегда был на челе своего войска, он вселял в сердца воинов неустрашимость. Храбрый Кюн хотя и был ветреный, и всегда опаздывал везде, куда только мог, но при опасности он всегда был готов отдать свои жизнь за одного из своих братьев. Вёрт озорной и шальной, с кучерявыми волосами и кучерявой бородой, его тело украшали шрамы которые напоминали полотна узоров, добродушный брат который никогда не находил покой, с огромным запасом силы и энергии. Весетий, уравновешенный, молчаливый и рассудительный, короли всегда советовались с мудрым своим воином, он находил выход из любой ситуации, из любой пропасти и самого темного лабиринта проблем. Байгуд был молчалив, он любил оставаться наедине с собой, часто он бродил когда наступала ночь и всегда рассуждал о жизни, пытаясь найти в ней смысл. Братья Свипдаг, были как две капли воды, похожие как и внешне, так и душевным складом, они думали и чувствовали вместе одно и то же, если у одного болела рука то у другого несомненно тоже.

Каждый из них пошел, куда глядели его глаза. Бёдвар отправился на остров Исландия, Бъярки в Германию, Хьялти в Венгрию, Хохгемут жил в Финляндии, Цвитсерк поселился в Гренландии, Кюн обосновался в Дании, Вёрт решил отправиться в Фарери, Весетий же отправился на остров Готланд, где его брат Байгуд отправился туда немного позже. А вот браться Свипдаг поселились в Исландии после долгих лет странствий, как и их брат Бёдвар. Многие из людей не догадывались о способностях новых жителей их стран. Да, происходили странные случаи, но никто не мог доказать о способностях того или иного участиях из одаренных. Они затаились, все кроме Весетия и Байгуда.

Проходили года, скользили по пальцам как песок истекает из разжатой ладони. Многие браться умерли так и не оставив потомство за собою, некоторые выжившие продолжали жить как обыкновенные люди, но их род рано или поздно обрывался. Те кто выжил затаились, ради безопасности своих родных, детей и жен, а позже и родителей. Многие покидали место где они обосновались и продолжали искать свою судьбу углубляясь в Европу. Кюн переселился в Румынию, а Хохгемут перебрался в Вермению где продолжал жить до самой своей смерти. Многих из берсеркерив рано или поздно придавали их же короли которых они защищали зачислявшись им на службу, среди таких которым не посчастливилось были братья Свипдаги и их дети, они служили своему королю более сорока лет. Жизнь их трепала как знамя ветром под которым они служили.

Весетий обосновался на острове Готланд Швейцария у 1124 году. Много лет там менялась власть, год за годом остров переменял своих владельцев, жители чинили опор всем напастям, единственное чтобы им помогло в битвах это был берсеркер, но он не стал выходить на свет. Ища покоя и надежды на тихую старость Весетий отправился разыскивать ее в другие города и в другие страны. Он много путешествовал со своим братом Байгудом. После долгих скитаний они нашли подходящее место для жизни. Это был остров Мартук заброшенный и забытый в океане.

Остров Мартук был суров ко своим жителям. Густые леса, дикие животные которые наводили страх на жителей, и сильный холодный ветер закалял теплые души своих обитателей. Его площадь составляла приблизительно 3425 кв.км. с населениям пять тысяч человек. Остров был скалист, находясь в океане он разделялся на две половины проливом которым позже соединил стальной мост. Одну половину территории Мартука забрал себе Весетий, вторую его брат Байгуд.

Через пару месяцев их прибытия на остров, его жители заметили что с двумя незнакомцами происходили странные вещи. Когда братьев злили в их глазах появлялся животный свирепый взгляд, они меняли свой цвет и стали похожими на волчьи если злился Весетий и медвежьими если Байгуд. Да и в ночи происходили часто такие вещи которые трудно было объяснить. После шести лет перебивания на острове одному из братьев в голову ударила кровь и у него разыгралась жажда власти.

Весетий был старше своего брата Байгуда на три года. Он был умнее и намного сдержанней близкого и пылкого братца. Байгуд часто не мог сдержать свои звериные повадки, он был агрессивен, а спустя года стал еще и ненасытным, алчным и подлым. Весетий отличался от брата тем, что был справедливый, он не искал власти и не хотел, чтобы все люди ему приклонялись. Его сердце стучало ровно при сокровищах и всех обожествлениях или преклонениях, он испытывал нежные чувства к человеческой сущности.

Байгуд же знал что люди нищие существа, которые давно отстали в своем развитии, и когда Один сотворил берсерка он наградил их даром выделяться из толпы, стать особенным, вожаками того времени. Он думал, что они были посланы на землю чтобы покорять себе людей. Его разум одурманился запахом власти. Весетий не хотел участвовать в грязных делах своего брата, и Байгуд принял отказ Весетия за предательство. Они сошлись в битве которая длилась четыре дня и четыре ночи. Их силы были равные, они оба были сыновья Одина. И тогда, когда их силы были на исходе они приняли соглашения поделив остров на две половины для каждого из них. Одна половина которая была больше второй отошла Весетию, все потому что он был старше Байгуда, и у него было больше прав на территорию. Байгуд согласился. Отгороженный остров невидимой чертой отошел во власть двум братьям.

На одной половине Весетия люди превозносились, он защищал их, а они его боготворили. Байгуд же правил беспощадно и жестоко. Но отделенные люди не имели никакого права покидать свое место без соглашения их новых владык.

Первая половина Весетия Волка процветала на вершине которой находились равные права населения острова . Когда на жителей деревень из леса нападали животные Весетий им приказывал возвращаться обратно, зверь зверя слушает. Через десять лет у Весетия появились дети, о они перебрались с деревень за пролив, что отгораживал половину острова. Жители построили поместья своему хранителю. Дети Весетия превращались в волков каждую ночь и выходили на охоту в лес, но Весетий обезопасил обитателей своей половины тем, что отсутствия моста отгораживал им путь перебраться до жителей селений. Они были оторваны от всего острова и только Весетий мог перебраться через пролив превратившись в зверя. Позже, когда чадо Весетия выросло и научилось управлять новой силой, был построен мост который соединил материк. Новое поколения сменило старое, а люди так же беспрекословно поклонялись наследникам Весетия, которого им послал бог.

Вторая половина острова которая принадлежала Байгуду Медведю. Он подчинил каждого обитателя своей половины и заставил себе приклоняться. Кровь проливалась реками и растворялась впадавши в океан. Со стороны которая принадлежала Байгуду доносились плачи крики его жителей. После пяти лет ненасытности своей жажды подчинения у него родилось потомство, которое не столь отличалось добротою от своего отца тирана. Когда земли Байгуда иссякли, то он решил напасть на плодородное места своего старшего брата. Но тот дал отпору Байгуду. Власть свирепого братья окончилась, но придет месть от его сыновей за отца когда медведи наберутся сил.

Добро хоть и часто побеждает зло, но и ему когда-то приодеться уступить дорогу.

Все менялось, старые умирали, новые приходили. Время стерло давние мифы и легенды. Старики пересказывали сказки своим внукам. а те своим детям, и так до 1991 года.

*** Октав Анден

Октав Анден вожак стаи берсерков, вот уже много поколений он, как и его предки живет на острове Мартук. У него есть прекрасная жена Аника, которую он не стал обращать в себе подобного зверя.

Хотя и берсеки обладают силой, которой другим только снилась, но они как обычные люди живут столько, сколько им отвели времени на небесах. Дети берсерка рождаются со способностью своего отца превращения в волка или медведя. Эту же способность они передают своему ребенку. Когда берсерк находит себе пару, то у нее или него есть выбор ставать обращенной или жить простым человеком. Ни о какой бессмертности речь не может идти, боги не стали наделять простых людей такой привилегией, а они всего лишь воины и их слуги. Ночью берсерки превращаются в огромных и сильных волков, но когда они превращаются днем то это больше похоже на оборотня, смесь человека и волка, только гораздо больше в размерах. Вот, собственно откуда пошли легенды об оборотнях, которые родились благодаря берсеркам.

Шли года, а берсерки которые выжили, давно образовали кланы, где они жили общиной, и только вожак жил отдельно от своей стаи.

У Октава родился сын, который когда придет его время тоже станет вожаком своего клана, но он сможет им стать только после смерти Октава.

Октав чувствует что наконец-то все образумилось, больше не происходили набеги берсеркев из другого клана, и казалось бы уже наступил период перемирья. Время двигалось в перед, появлялись все новые технологии, люди других стран давно забыли что когда-то существовали такие безстрашные и непобедимые воины. Но это к лучшему. Правда на острове жители чтили общину берсерков, они им поклонялись как тайному ордену, и когда на остров прилетали туристы, то никогда, никто из жителей не разглашал информацию о существовании этого клана.

Каждый из двух кланов берсеркив в соответсвии до какого он принедлежал делал себе отметку на шее, татуировку волка или медведя, чтобы люди знали кому из клана они кланялись когда кого-то из них встречали. Границы оставались не тронуты, никто не имел права покидать ту половину на которой он родился, вырос и жил. А если и делались исключения, то только в особенных случаях, но с такими особами, вожак клану подписывал особый договор, на который не каждый мог согласиться из простых людей.

Условия договора были разные, но каждый раз он означал только одно, что та особь которая указана в договоре все равно потеряет больше чем приобретет. Единственная привилегия людей была в том, что им дозволялось переступать черту, грань разделившую остров, но с условиям возвращения обратно. Те кто не возвращался сам, его возвращали силой уже берсерки, если возвращали.

Когда сыну Октава, мальчика, которого назвали Яном, было шесть лет, на их поместья напали медвежьи берсерки, и тогда Октав бился со всех сил, получивши глубоки травмы в бою, он больше никогда не доверял вражескому клану. Битва его закалила, и та мягкость в отношениях с другими куда-то делась, испарилась, на замену которой пришла холодность и полное безразличия. Шрам который украшал лицо Октава на всей щеке, всегда напоминал что нельзя никому верить, а особенно в то, что люди могут измениться.

Октав хотя и стал не таким чувствительным, но он безумно любил своего сына, которого старался обучить всему что знает он, и что знают из его клана. Он делился всеми тайнами битв, секретами их силы. Но когда все его ресурсы были исчерпаны, Октав больше не знал про что говорить ему с его сыном.

Берсерки умеют читать мысли, ощущать эмоции каждого из своего стаи, но в один день, когда Яну было двенадцать, он закрылся от отца, поставил между ними преграду, высокую стену, и тот уже не смог быть на интуитивном уровне близким со своим сыном. Они отдалялись друг от друга, и это расстояния возрастало с каждым годом, а к шестнадцати годам и вовсе стало безграничным. Ян не видел смысла в общении со своим отцом который не проявлял к нему не малейшего интереса, и никаких теплых чувств. Так ему тогда казалось. А Октав был слишком горд чтобы сроднится со своим сыном и попытаться его вернуть. Единственное о чем они говорили, это пара фраз как приветствия и благодарность. Маленькая учтивость и не более. У них ничего не было общего, но когда то и в Яна с отцом появиться общая цель, это – клан.

В один из дней апреля месяца, Октав услышал вой своих берсеркев которые охраняли границу в лесу. Он уже стал предвкушать вкус битвы и месть тем, кто осмелился перейти дозволенною грань, кто оставил шрам на его лице. Когда Октав примчался до места где была уже вся его стая, он очень удивился, когда увидел, что возле самой черты стоял Ольрик с несколькими своими подчиненными, и казалось не в его намерениях было сегодня начать сражаться.

– Октав, рад что ты так быстро сумел примчаться. – прошипел Ольрик – По твоих свирепых глазах вижу что ты готов начать сражаться, но смею тебя огорчить, у меня на сегодня нету таких планов, так что будь добр и верни себе человеческое подобия, для разговора не обязательно превращаться в зверей.

Октав зарычал, ему не нравилось общество и даже мысли об Ольрике, об этом гнусном подобие человека и подобия зверя. Он не заслуживал великого дара Одина – силы берсерка.

Октав оставался превращен в волка, он стоял на двух лапах и с его пасти капала слюна. Он хотел накинуться на Ольрика, но тот все еще стоял за чертою. Нет такого права, нарушения соглашения, и тогда война между кланами. Октава раздражало ехидство Ольрика, его улыбка натянутая до ушей. Кажется он что-то задумал, и Октаву стлало интересно, что же именно.

Октав пал на четыри лапы и с ревом перемешанным с криком стал в агониях извиваться на сырой земле. Было слышно как его кости ломаются и медленно смещаються на свои места, он обретал подобия человека, и когда вернул себе прежний вид Ольрих сказал:

– что, все еще не приятный процесс превращения?

– нет, я каждый раз наслаждаюсь этим! – с улыбкой произнес Октав.

– не сомневаюсь!

Наступило молчания. Октава еще немного трясло, он ощущал как его мускулы и мышцы, пускай еле заметно, но все же трясутся. Превращения в волка дается легче, чем превращения обратно в человека. Хотя вкус боли давно их всех закалил, но это было не самым прияным ощущениям чтобы испытывать его постоянно.

– что тебе надо Ольрик! – сердито сказал Октав

– мне нужно чтобы мы с тобой уклали маленькую договоренность!

– укласть с тобой договор? Никогда! – с полным серьезом ответил Октав – Я знаю какие вы лживые и никчемные существа…

– но мы ведь братья – почти с гордостью произнес Ольрик.

– и я об этом очень сожалею, каждый день.

Ольрик стал рычать, его глаза и пасть уже начала превращаться в медвежью. Но потом, он взял себя в руки, стряхнул головой, поправил свой костюм и провел рукой по уложенным волосам, укладывая их пряди на свое место.

Ольрик был немного меньше в росте за Октава, опрятен и искусителен. Он знал как выглядить хорошо, смотря за своим стилем и внешностью, он пытался скорее всего компенсировать ею уродство своей души. Его волосы были всегда уложены, длинноватые, которые Ольрих всегда гелем зачесывал назад. Его прическа всегда придавала ему шарма и делала законченный хорошо продуманный образ. Да, они уже не такие кровожадные, какими были его предки. Они не убивают людей, не гоняться за ними и не пытают их. Но любви к ним, к этим созданиям, он не испытывает. Это люди должны прислужывать берсеркам а не берсерки людям.

– мой милый друг, времена меняются, и пора уже начать нам доверять.

– доверять вам! А разве не вы, как трусы сделали набег на нашу территорию десять лет назад?– Ольрик при словах Октава тихо зарычал, но Октав продолжал, – разве не вы нападали на наши деревни, убивали наших людей, пили кровь их детей?

– на тебя нападал мой отец, а не я! Я тебя уверяю, что доверия между нашими кланами пойдет только на пользу всем.

– я никогда не соглашусь! – крикнул со злостью Октав, так, что многие берсерки с его клана испугано посмотрели друг на друга, их шерсть стала дыбом.

– ну что же! если мы в этом не нашли соглашения, то надеюсь ты выслушаешь мое второе.

– говори!

– есть одна особь… человек!– Ольрих срывился и фыркнул– он просит меня, умоляет, чтобы я позволил женщине перейти жить за черту!

– и что именно ты хочешь от меня?

– ты знаешь, я не люблю терять людей, но пожалуй я соглашуся и позволю ей перейти за границу , тебе лишь стоит подписать документ, что ты тоже согласен…– Ольрик протянул папку с бумагами Октаву, чтобы тот с ними ознакомился.

– я тебя знаю много лет Ольрик, в чем же подвох этой их сделки? Что такое ты поставил им за условия, что они согласились его принять?

– мой брат, тебе не нужно быть полностью осведомленным, чтобы поставить всего лишь свою подпись, подтверждая то, что ты не против, что на твоей земле будет жить женщина из нашей земли.

– я подпишу, но ты расскажешь мне, какое условия ты им поставил.

– всего лишь, их дитя. Правда я буду владельцем сия подарком, только при достижения его шестнадцати лет. Когда придет время, оно должно будет вернуться на нашу территорию, разве это плохая услуга, которая по сравнению с той, что я делаю для них, жалкая и ничтожная.– Ольрик доволен собою, своей добротой поднял руки и сам себе зааплодировал.

– что тебе с этого ребенка? Зачем он тебе?– с удивлением спросил его Октав.

– мне? Мне он не нужен! И если тебе станет легче, ребенок меня не интересует, это всего лишь плата, и не более.

Октав чтобы поскорее избавиться от Ольрика подписал документ. Какой глупец этот мужчина, который согласился отдать свое дитя этому ненормальному. Любовь задурманила весь его разум.

Домой Октав вернулся, когда уже стемнело. После встречи с Ольриком, ему не хотелось сегодня выходить на охоту в лес. Он все еще перебывал в своих раздумьях, как отец может отдать своего ребенка. Сам Октав никогда бы не согласился, чтобы его Ян перешел в руки другому.

Аника подошла к Октаву, она видела, что ее муж был чем-то расстроен, и, чтобы его утешить, она крепко его обняла и нежно гладила своей ладонью его плечи. Иногда это успокаивало ее мужа. Октав обнял жену, все крепче ее сжымая, он поднял ее на руки и закружил. Все – таки как хорошо, что у него есть его Аника, и его сын Ян.

*** Винтер

1991 год 22 декабря, зима лютая, на окошках роддома мороз нарисовал узоры снежинок как умелый художник. Глаза Виктории пристально всмотрелись на тусклое серое окно в палате. Она не отводила от него свои глаза, чтобы переключить свою боль и попытаться хоть как-то ее заглушить и притупить. За дверями палаты стоял ее муж Генри и ждал когда же жена приведет в этот мир маленькое сокровище. Но пока ему не было известно кого именно, мальчика или девочку. Они спецыально не хотели знать пол ребенка. Пускай это остаеться сюрпризом для них обох, но рады будут они одинаково, как и сыну, так и дочке.

Роды продолжаються шесть часов, и Генри все только и делает что нервно заглядает в окошко в двери палаты, которое на миг позволяло ему увидеть свою жену. И когда Генри видел что с ней все хорошо, его нервы немного успокаивались. Он подбодряющее ей кричит « Давай дорогая, еще чуть-чуть», « ты зможешь», « я в тебя верю». И только всевшысь в неудобное кресло в коридоре больницы он смотрит как замедленно открываються двери палаты жены и оттуда выходит доктор, котороый ободряюще хлопает Генри по плечу со словами « у вас девочка поздравляю, вы теперь папаша».

Момент, когда Генри взял на руки свою дочь, был один из прекраснейших и трогательных в его жизни. Среди которых были те когда он впервые поцеловал Викторию когда был ливень, или когда увидел как Виктория идет к алтарю в своем свадебном плате. Признаться, он было тогда чуть не зарыдал, но друзьям рассказывал как мужествен он тогда был. Или еще, когда его жена сказала что в положении. Сколько еще приятных моментов будет в их жизни? Не счесть, среди которых; первая улыбка, первое слово маленькой дочки, первые ее шаги, первый ее рисунок и так дальше. Генри представил всю свою жизнь, и она ему показалась идеальной.

– ну, что же, милый, ты совсем меня не слышишь, как мы ее назовем. – ласковый и измучаный голос Виктории заставил бросить Генри свои размушления и полеты в мечтах опуская его на землю.

– Винтер. Винтер Енерби! Радостно произнес Генри.

– мне нравиться! Значит Винтер.

Признаться, меня хотели назвать Рамона, Алиса, или Гарри, но я рада, что мои родители назвали меня именно Винтер, мое имя как холода, которые остудили мое пылкое сердце.

Ничего, он во сне дальше сможет наслаждаться своими мечтами, представляя жизнь Винтер – подумал Генри.

– извините мистер Генри!– в палату зашла медсестра– вы должны подписать эти документы, вы же понимаете, что это за документы?– она вопросительно посмотрела на Генри.

– да-да! Мы все сделаем.

Шел год, Винтер росла на глазах своих родителей, которые не могли натешиться своим ребенком. Им казалась она прекрасной, ее нос, маленькие ручьки, губы, глаза. Они тешелись своим дитям. И так, а ж до шести лет.

В пять лет Винтер вымахала в росте, который составлял 140 сантиметров. У девочки были русые волосы, зеленые глаза которые отдавали синевою. Винтер была активным ребенком, которая любила заниматься всем, она бегала, рисовала, пела, танцевала. Хотя в ее родителей и была квадратная голова от их активной дочери, но они всячески подбадривали ее ко всему, к чему Винтер проявляла интирес. Больше всего они надеялись что их дочь когда вырастет станет или художником или писателем.

22 лютого1996 г, солнце светит ярко, снег еле-еле падает, но зато он как перья летящее с неба. Дороги хоть и скользкие и люди часто поскальзываясь падают, но это не придает им тени грусти на лица, а даже смешит закупоренные старые сердца. Сегодня день когда родилась маленькая Винтер которой уже шесть лет, и родители взяли за традицию возить свою дочь на каток который находился в центре города, а после чего они должны были отправиться на главную площадь где проходил ежегодный праздник серого волка. Когда Виктории подошла к комнате своей дочери то увидела что та плачет, и даже истерит. Такого раньше с ней не случалось. Но мать не стала обращать внимания на дурное поведения своей дочери, как ни как,она знала, что по их приезду на каток ее дитя несомненно будет радоваться. Собравшись Виктория поспешила быстро завязывая красный шерстяной шарф своей дочьки, так как Генри уже сигналил на улице. Он уже пол часа ждет жену сидя в машыне пока та собереться. Генри казалось дай Виктории а пять часов на собрания, ей и то бы не хватило.

Винтер упала на пол, и стала кулаками колотить об паркет, пытаясь задержать мать, но та с легкостью взяла дочь на руки и потащила в машыну. Виктория не могла больше обращать свое внимание на истерику дочери, потому, что ей стало жаль мужа, который все это время сидел и ждал в машине. Наконец-то вся семья была собрана, а Генри включил радио чтобы успокоить дочь и при этом стал подпевать каждой песне корча при этом гримасы и поглядывая все время назад, чтобы убедиться что Винтер больше не плачет. Через десять минут на лице ребенка появилась лучизарная улыбка с красным носом, последствия от рыданий. Винтер улыбалась когда отец смотрел на нее в зеркало, а Генри веселился, когда Винтер ему улыбалась на все зубы, при этом передних не имея. Дорога стала приятной, они уже выезжали из леса в город до катка.