Текст книги "Будешь ли ты моим навек? (СИ)"

Автор книги: The_Cruel_One

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Я честно немного опешил, когда увидел вполне жилое и просторное помещение. И электричество проведено, и отопление. Теперь я понимаю, что имел ввиду демон, сюда лишний раз никто не сунется, а если смельчаки и найдутся, то Хайзаки быстренько разберётся с нарушителями границ его территории. Но что больше меня поразило, так это развалившиеся на ковре и диване перед телевизором ангелы. Те самые дезертиры. Вот уж никак не ожидал их здесь увидеть; сколько помню, ни ангелы, ни демоны не питали друг к другу дружеских отношений.

Видно моё удивление у меня на лице было написано, так как красноволосый паладин, Кагами кажется, в голос заржал.

– Здарова, мелкий! Давненько не виделись. Лет пять где-то.

– Не… понял? – еле выдавил я из себя.

– Да расслабься. Мы тут это, плюшками балуемся, – улыбнулся во весь рот шатен. Не пойму, то ли он усыпляет мою бдительность, либо он постоянно ведёт себя, как дитя. – Меня зовут Киеши Теппей, будем знакомы.

– А…г-га… Куроко Тецуя, рад встрече, – расслабится, надо расслабится, вон Шого и глазом не ведёт, значит можно не беспокоится.

– Изуки Шун, приятно познакомиться. А вот этот бугай красноволосый – Кагами Тайга, – паладин лишь издал некий гортанный звук, мол ага, так и есть. – Кагами, может уже перекрасишься в другой цвет? А то бордовый уже надоел.

На сей подкол крупный парень лишь отмахнулся. Шутка не удалась, а этот Изуки так взгрустнул, будто потерял смысл жизни. Мда, если в армии На’арек почти все такие, то может и с парой сотен демонов справлюсь. Кстати…

– Хайзаки-кун, я полагаю, ты привёл меня сюда не просто так. Что тебе нужно?

Олицетворение гнева исподлобья глянул на меня, однако его не совсем уверенный взгляд говорил о том, что он не совсем знает, что делать. Интересно.

– Ты здесь потому, что ты, во-первых, не человек. Во-вторых, тебе относительно можно доверять, и в-третьих, ты выступаешь против того урода ящероподобного с его пешками, – глубоко вздохнул Шого. – Когда ты исчез, мы с ребятами из Тейко разошлись, что в принципе не удивительно. Каждый из них пошёл своей дорогой. Если честно, на них мне глубоко насрать, не знаю, что конкретно случилось с каждым. Но у нас более важные проблемы.

В подтверждение его слов, Кагами коротко кивнул, сильно нахмурившись.

– У нас возникли проблемы, и думаю ты, Создатель, сможешь нам помочь, – вмиг посерьезнел Изуки.

Я даже чертыхнулся, ведь Шого ничего не знает о нас.

– Не удивляйся, я пару лет назад узнал всю правду от них, – кивнул в сторону дезертиров, потирая переносицу.

– Я так понимаю, вам нужны планы, координаты и слабые места противника. Я прав? – присаживаюсь в свободное кресло.

Демон кивнул, но более ничего не сказал.

– Но ситуация за последний год накалилась до предела. Армия ангелов с промытыми мозгами готовят нападение на людей. Они хотят их всех истребить, – проворчал Кагами.

Так, значит На’арек хочет на корню уничтожить наше наследие. Что ж, цели ясны, уже хорошо.

– Но одного я не понимаю. С чего бы им убивать обычных людей? Нам-то они ничего не могут сделать, – недовольно нахмурился демон.

– А ты разве не понимаешь, Хайзаки-кун? – пора им всё поведать.

– Ты о чём, лапуль? – вскинул брови седоволосый, а остальные подались вперёд, также заинтересованные в моём ответе.

– Потому что они – наше наследие. Они – залог того, что наша история, наши амбиции будут жить.

========== Акт 24: Рекогносцировка ==========

Никогда бы не подумал, что наше «восстание», иначе это никак не назовёшь, начнётся с небольшого подвальчика заброшенного дома. В былые времена я б от души рассмеялся заявившему мне подобную чепуху. Однако сейчас особо нигде не найдёшь военный зал, куда допустят инопланетянина, а время-то здорово поджимает. У ангелов-дезертиров есть свои глаза и уши в Ра’эдеме, в Раю на людском языке, и сообщается, что со дня на день На’арек начнёт охоту на наших детей. Этого никак нельзя допустить! Лишь одна мысль об этом наводит отчаяние и суеверный ужас. Меня даже не особо волнует тот факт, что они прознают о моей расе, о На’арек, о других цивилизациях, ведь это вполне естественно – знать о своих «соседях», а уж о нас некоторые до сих пор помнят благодаря упорству и верности своих предков. Меня больше беспокоит, что они узнают кто они есть, кто их привёл в этот мир и что мы с ними сделали. В конечном итоге, люди просто-напросто прознают о том, что мы их заключили в кокон своей же идеи, ставя их собственный прогресс под угрозу. А мне жутко не хочется, чтобы мои же дети меня возненавидели. Да, мы действовали в угоду своим интересам, мы провели крупнейшую авантюру – позарились на секреты жизни и смерти, но нас и так постигла кара. Вся наша цивилизация живёт во мне, последнем представителе Безымянных, и если я умру, то и наша история канет в небытие. А наши же дети будут глумиться и радоваться нашей смерти, будут злорадствовать на наших могилах, ведь они посчитают нас величайшими тиранами. Вот только На’арек выйдет в таком случае абсолютно сухим из воды. Открыв людям правду, он предстанет перед ними великим спасителем их рода, а когда они усыпят бдительность, их зарежут, словно скот.

Мысли, конечно, тревожные, но с долей логики. Если ей следовать, то тогда первоочерёдной задачей врага станет моя капитуляция. А после этого он откроет миру правду о нас. И разумеется На’арек приукрасит истину, выставив нас если не полнейшими тиранами, так злейшими врагами всего живого уж точно. И начнёт он естественно с гибели нашей общей Галактики.

Немало времени прошло с первого визита в дом Шого. Несколько месяцев, если быть точным. За это время был разработан план действий по противостоянию ангелам и их предводителю. В своей основе план до безобразия прост – устранение На’арек.

Во-первых, благодаря дезертирам доподлинно известно всё о Ра’эдеме – небесном плане загробного мира. Он представлен гигантским городом, до безобразия похожего на Хагалаз. Непонятно, чем руководствовались ангельские архитекторы, возможно они тайно боготворили нас поначалу, пока На’арек не посеял в их умах зёрна ненависти и зависти. Дезертиры несколько дней рисовали подробнейшую карту, детально прорисовывая каждую улочку и отмечая основные военные базы, маршруты передвижения патрулей и главный штаб На’арек. У меня даже холодок пробежался по спине. Как и в Хагалазе, в самом центре Ра’эдема возвышалась огромная остроконечная башня. У нас она называлась башней Совета, именно там восседали старейшие нашего рода, адепты, и вершили судьбу нашей цивилизации. Готов поспорить, На’арек переполняет гнусное чувство превосходства, находясь в башне.

Во-вторых, Хайзаки вел переговоры с остальными грехами-генералами А’адэ, подземного плана загробного мира, о предстоящей битве, и, что удивительно, далеко не все согласились принимать в ней участие. Многим наплевать на развивающиеся события между людьми и ангелами, предпочитая отсиживаться и ждать свежатинки, покуда смерть не заберет себе человеческую душу. Согласился участвовать лишь грех гордыни со своими войсками. Когда я спросил Шого о нем, того всего перекосило. Видимо, не самая приятная личность.

Ну и напоследок, сами дезертиры будут принимать активное участие в будущих событиях. По их словам многим ангелам не по душе нынешнее «руководство» и не прочь «сместить его с должности». Помимо всего прочего, в Ра’эдеме они официально не признаны дезертирами, а являются внедренными «агентами», дабы они следили за людьми и демонами. И какое удачное стечение обстоятельств, что они против На’арек. Шого когда узнал об этом, чуть не ввязался в драку с Кагами, но мне удалось пресечь мордобой на корню. Чтобы не было взаимных подозрений, мне позволили «прочитать» ангелов, как я делал с самого первого дня пребывания среди людей, и убедиться в их честности. И если быть совсем откровенным, Кагами и Теппей не походили на тех, кто в долгосрочной перспективе мог готовить заговор или переворот. Вот Изуки вполне мог. Возможно, именно он так все организовал, что их не раскрыли до сих пор.

Планирование было долгим, скрупулезным, но оно принесло свои плоды. Очень помог Оракул А’адэ, помогая мне отслеживать передвижения противников и расставлять войска. Доподлинно неизвестно, знал ли На’арек о наших действиях, но никаких ответных мер не предпринималось. Не сосредотачивались войска ангелов, не было никакой активности с их стороны. Вообще ничего. И от этого мне было не по себе. Складывалось впечатление, что гигантская ангельская армада вымерла, хотя разведка и докладывала обратное.

Также, я выяснил, где находятся на данный момент мои людские друзья. Аомине и Мидорима изъявили желание помочь нам. Когда они прознали, что я вновь появился в их мире, – Акаши подсобил, – устроили сначала скандал, а потом праздник. Как оказалось, они являются потомками первых уверовавших в наше «божественное происхождение». Именно это и хотел рассказать Мидорима до того, как я потерял контроль над своими эмоциями и способностями. Дай человеку оружие, и он безоговорочно ринется в бой ради своих целей. Их же целью было выяснение всей правды о происхождении людей. Что же, пусть. Вот Акаши пошел по стопам своего отца и теперь имеет большой вес в мире бизнеса. Он также решил помогать нам, вместе с Кисе, который продвинулся в журналистике. Они по своим каналам связи будут пресекать на корню распространение любой информации, касающейся нашей «внеземной» борьбы. Местонахождение Мурасакибары остается загадкой, Акаши почему-то темнит на его счет. Я конечно могу узнать всю правду, но это подорвет хрупкое доверие Сейджуро. Ведь он чувствует себя преданным мной. Не хочу окончательно его потерять, однако такой исход все равно неминуем. И посему я чувствую иссушающую пустоту глубоко в душе. Однако, я решил, что не имею права быть счастливым вместе с ним. Мне нет места в этом новом мире.

У меня был свой собственный план. Пока враждующие стороны будут изматывать друг друга, мне будет необходимо добраться до пустыни Тоттори. Именно там исторически располагался наш древний город. Я верну Хагалаз из Тумана Забвения. Я заманю туда На’арек. Я оставлю нашим детям память о нас, наши сокровища, артефакты и библиотеки, забрав с собой все наши ошибки. Оракул согласился мне помочь. Ведь он есть сознание адепта тьмы, каким-то чудом сохранившееся спустя века, но он утратил свою плотскую оболочку. Но о наших намерениях никому не стоит знать. Я вновь не один. Мы покончим со всем раз и навсегда. Но для начала нужно освободить сознание адепта света из Ра’эдема, которое также существует по сей день вне времени. Адепт тьмы уверен, что он там. Ведь тот – его истинный даже после смерти.

Первый ход за нами.

========== Акт 25: Из плена ==========

Дальнейшие события развивались стремительно. Объединенные силы демонов под командованием грехов гнева и гордыни взяли Ра’эдем в окружение. Им досталась самая тяжелая часть плана – ведение борьбы на изнурение противника. И с поставленной задачей они справлялись на отлично. Демоны концентрировали основное внимание врага на себе, тем самым давая время отряду внедрения, состоящего из двух человек, меня и Аомине. Применяя способности к иллюзии, я перевоплотил нас в рядовых ангелов, таким образом отводя от нас любые подозрения. Войска ангелов и так суетились по всему небесному плану, на нас просто не обращали внимания.

– Так вот как выглядит Рай, – пробубнил Дайки по нос, стараясь не вертеть головой по сторонам в удивлении, но у него это плохо получалось.

Я не был уверен, стоит ли как-то отвечать, поэтому не проронил ни слова. Нашей целью была главная башня в центре города. На самом деле я не хотел брать смертного на такую миссию. Слишком высока вероятность его гибели. Но Аомине упрям, как баран, мне не удалось его переубедить. Он сказал, что мы – партнеры. Были в школе, остались ими до сих пор. Пусть он и считает себя взрослым, но он – все еще дитя неразумное. Не стоило ему вмешиваться во все это. Никому из них не следовало. Но содеянного не воротишь. Мне остается лишь приглядывать за ними.

– Смотри, а вот и башня.

Действительно, мы без труда добрались до центра Ра’эдема.

– Слишком уж просто все, – настороженно продолжал ворчать Дайки.

– Ничто не просто, Аомине-кун. В настоящий момент идет самая настоящая война, а мы стали ее частью. Война – это искусство, стратегия. Каждое твое слово и действие имеет вес. Не относись к происходящему столь простодушно. Собери всю свою волю в кулак и мужайся. Дальше не будет так «просто».

На мои слова он не ответил, лишь отвернулся и закусил губу. Возможно, я был резок, но иначе он не станет относится серьезнее.

Охраны возле башни нет вообще, что странно, ведь главный вход обязательно должен охраняться парой ангелов, судя по словам дезертиров. Либо они забаррикадировались внутри, либо отправились прорывать кольцо окружения, что маловероятно. Мы без труда вошли внутрь, врата были не заперты. Складывалось впечатление, что нас ждут. Я остановил Дайки поднятой вверх ладонью. В нос ударил тошнотворный запах гнили и разложения. Казалось, что пол и стены насквозь пропитались кровью обезображенных трупов, валявшихся вокруг. Аомине одной рукой схватился за рот, а второй – за живот. На его глазах наворачивались непрошенные слезы. Впрочем, и я не ожидал увидеть подобной картины. Зачем На’арек понадобилось убивать своих же подчиненных? Знали ли сами ангелы, что творится здесь? Столько вопросов, а время поджимало. Взмахом ладони на лице Дайки появился респиратор, а в его руках я создал нейтронную пушку. Ему нужно чем-то отбиваться, и у него нет времени изучать внеземные технологии, поэтому я создал оружие в виде знакомого ему пистолета, только с иной начинкой. Я объяснил ему, как обращаться с модифицированным пистолетом, и мы двинулись дальше.

Чем выше мы поднимались по башне, тем больше трупов обнаруживалось. Жуткий, удушающий смрад витал в воздухе. Мне казалось, что больше никогда не смогу учуять тонкий аромат цветов после такого. Ни одной живой души. Ни единого шороха. Даже лязга металла и залпов орудий не было слышно за гранитными стенами. Лишь смерть гуляла по коридорам.

Добравшись до вершины башни и отворив гигантские врата, я просто не смог поверить своим глазам. Адепт света, вернее его сознание, парило над гранитными плитами в кромешной тьме. Оно плавно перетекало от одного тела к другому, издавая некое пищание на грани тихого воя, отдаваясь глубокой печалью во мне. Оно оплакивало свое детище. Войдя внутрь, мы впустили яркий свет из широкого вестибюля внутрь темного помещения. Сгусток энергии дернулся над телом и медленно направился в нашу сторону.

– Какого хре… – начал было Дайки, прицеливаясь в непонятное ему явление.

– Стой! – повысил я голос.

Сбрасывать иллюзию не было смысла, ведь у олицетворения сознания живого организма нет глаз, кои можно обмануть. Адепт света прекрасно понимал, кто перед ним. Его тепло прошло сквозь меня, «читая» меня полностью и видя, что я пережил спустя эпохи после смерти его плоти.

«Брат», – эхом отозвался его голос в моих висках. Я так отвык от ментальной связи, что у меня разболелась голова от прошивающих ее мыслей и идей адепта тьмы, когда он впервые со мной заговорил. Когда адепт света слился с моим разумом, я увидел, что же действительно произошло здесь. – «Прости нас».

– Не нужно извинений, – вслух начал я, ведь мы здесь не одни. – Ты молодец. Ты держался до победного. Я горжусь тобой.

«”Я”», – устало шелестел голос брата в голове. – «Как противоестественно звучит. Неправильно».

Вместо этого, я ответил ему: «Уже не имеет значения. Нас больше нет, но у меня есть шанс все исправить».

«Мы согласны с твоим планом, брат», – и его сознание сливается с моим точно также, как адепт тьмы. Теперь нас трое. Теперь мы сможем все исправить.

– Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – негодующе рыкнул Аомине, топчась на месте.

– Мне тоже интересно узнать, что вы здесь забыли, – зло прошипел голос позади, захлопывая за собой врата, вновь окрашивая все вокруг в черное.

– Ты…

Короткий свист, и меня отбросило к стене с ужасающей мощью. Хрипя от боли, я пытался подняться, но удары безостановочно сыпались по всему телу. По крайней мере, На’арек атакует лишь меня, ведь человека он с одного удара размажет. Пытаясь сконцентрироваться сквозь боль, создаю кошмары, что тут же атакуют ящера. В этой битве с ним у меня нет ни единого преимущества, он прекрасно видит в темноте в отличие от меня и Аомине. Поэтому я насылаю кошмары один за другим лишь бы ненамного отвлечь его, а сам концентрированным ударом антигравитацией с ноги пробиваю в стене огромную дыру. Иллюзии давно сброшены, и я жестом призываю Дайки быстро отступать к проему. Я делаю то же самое, продолжая свои атаки.

Аомине уже стоит на краю и с ужасом в глазах наблюдает за развернувшимся побоищем внизу. На’арек неумолимо наступает на нас. Дайки со страхом смотрит то на меня, то на ящера. Время пришло. Сосредотачиваюсь, мою кауду нестерпимо жжёт от причиненных увечий. Пробиваю ментальный барьер Дайки и говорю: «Прости, Аомине-кун. Но дальше я сам по себе. Надеюсь, Шого и Кагами тебе всё объяснят. Сегодня больше никто не умрет».

Я хватаю перепуганного человека за руку и сильно толкаю в проём, а сам разворачиваюсь лицом к На’арек. Мгновение, и раздается хлопок. Нестерпимая боль обожгла правое плечо, буквально уничтожая мою руку, пурпурная кровь хлынула из развороченного плеча, а голова ящера, возвышающегося прямо надо мной, разлетелась на куски. Его тело упало на меня, я сам потерял равновесие и спиной вниз полетел вниз наземь с высоты двадцатиэтажного здания. Слышу, как Аомине заорал не своим голосом издалека. Спасибо вам, Мидорима-кун, Кагами-кун, я знал, что вы справитесь.

***

– Что это, Куроко? – с явным удивлением спрашивает бывший баскетболист, когда я ему протягиваю нечто для него непонятное.

– Это прототип вашей снайперской винтовки, Мидорима-кун, с небольшими «дополнениями».

Он взвешивает в руках оружие, примеряясь к нему.

– Когда мы с Аомине будем падать, что бы ни произошло, стреляй без промедлений. Он точно последует за нами.

Шинтаро, неуверенно держа винтовку, с сомнением посмотрел на меня.

– С чего ты взял, что я попаду с первого раза?

– Я уверен в твоих способностях. Ты точно попадешь.

Еще со времен школьного баскетбола я приметил его феноменальную зоркость и точность. У него все получится. Я верю в него.

Мидорима все также недоверчиво присматривался к черному, как смоль, оружию, и, наконец, перевел на меня взгляд.

– Покажи, как с ним обращаться.

***

Я не ошибся в тебе, Мидорима-кун. План сработал идеально. Позиция на крыше здания в полукилометре поодаль башни идеальна. Исполнитель идеален. Все прошло без сучка и задоринки.

– Тецу, твою мать! – орал во всё горло Дайки. – Баран! Давай за ним!

Кагами тоже подоспел вовремя. Когда я давал оружие Мидориме, я попросил Тайгу налету поймать нас с Аомине, когда мы будем падать. Дайки всё время держался молодцом. Даже сейчас он хочет помочь, вижу, как паладин, держа человека на руках, ныряет вниз, летя за мной. Я горжусь ими. Всеми горжусь. Но на этом роль наших детей сыграна.

Я падал слишком быстро, Кагами бы успел настичь меня, я уверен, но после не вышел бы из пике. Взмах оставшейся ладони, и я окружаю ангела и человека барьером на несколько секунд. Этого достаточно. Вижу их смятение и неверие на лицах. Паладин сильным взмахом крыльев пробивает мой барьер и устремляется за мной, подгоняемый матами Аомине. Немного поворачиваю голову и двумя правыми глазами вижу, что лечу прямо на свору ангелов с промытыми мозгами. Тело ящера так же грузно летит вниз подле меня. Хватаясь за остаток плеча, в воздухе переворачиваюсь и приземляюсь на ноги, антигравитацией порождая сейсмический толчок и отбрасывая ангелов в стороны. Без сил опускаюсь на колено, кауда обвивает покалеченный торс. Кагами приземляется рядом, выпуская Дайки из рук. Тот, спотыкаясь, со всех ног бросился ко мне, вижу, что и Мидорима, ведомый Шого, мчатся ко мне.

Поле битвы будто замерло. Как тогда, во сне, вижу все в замедленной съемке: каждый шаг, каждый выстрел, каждый взмах крыльев, каждый брызг крови.

«Не думал же ты, что все будет так просто?»

Все замерли. Эти слова пробасили у всех на нервах, а тело На’арек, валявшееся подле меня, начало биться в конвульсиях. Его кости с оглушительным треском срастались, мышцы и сухожилия регенерировали, а голова начала отрастать заново. Поистине омерзительное зрелище. Я смутно слышал, как кого-то из разношерстной толпы вырвало. Моя кауда засветилась, когда я пытался заглянуть в воспоминания адепта света. Поначалу я был удивлен, почему в его сознании так много пробелов. Будто его память, его естество дробили по кусочкам.

«Прости нас, брат», – услышал я из глубин своего сознания его голос.

Моему взору начали представать фрагменты воспоминаний моего брата, как На’арек убивал одного ангела за другим в той злополучной башне, а вместе с этим он убивал адепта света. Ведь ангелы и Ра’эдем – его творения. Не имея физической оболочки, его сознание жило за счет его детища. Таким образом, На’арек пытался выведать наш главный секрет. Как мы творим. В ходе нескончаемых пыток он каким-то непостижимым образом догадался о существовании «зерна жизни». Возможно, брат в беспамятстве все ему поведал, возможно, тот сам догадался. Уже неважно.

На’арек научился пользоваться «зерном жизни», и сейчас он на моих глазах восстает из мертвых. Больше нет смысла тянуть. Резким движением единственной руки создаю не’ар, его координатами станет пустыня Тоттори.

В два шага оказываюсь перед почти живым На’арек, направляю не’ар под ноги, и мы с ящером проваливаемся в образовавшийся портал. Слышу на грани сознания возмущенные оклики Хайзаки и Кагами. И лишь сейчас я понимаю слова из сна. «Тишина наступит».

Пора заканчивать со всем.

========== Акт 26: Последние воспоминания ==========

Я грузно падаю в обжигающий песок пустыни, каждая гранула проходит сквозь пальцы подобно воде. Почти как дома. С трудом поднимаюсь, усаживаясь на колени без сил. Не’ар отлетел куда-то в сторону. Стоит жаркая, безоблачная погода. Точно такая же стояла, когда Кисе узнал о моем возвращении спустя пять лет.

Он бежал так быстро, как только мог, спотыкаясь и падая на колени, сдирая их в кровь. Но ему было все равно. На его лице – неподдельное счастье. Его дорогой друг наконец вернулся, так быстро и непонятно исчезнув прямо перед его носом. Он удерживал тело друга-пришельца, из которого дымом сочилась вязкая, алая энергия. А в дыме виднелись очертания диковинных существ, коих он видел лишь со страниц книг по мифологии. Тело Тецуи норовило взмыть всё выше и выше, в его глазах не было осмысленности, а жуткий, дисторшированный смех тысяч голосов пробирал до костей, резонируя с усугубляющимся ужасом Кисе.

– Пожалуйста, хватит! – надрывно кричал он тогда, но без толку.

А потом резкий хлопок, и всех отшвырнуло в стороны. Но Тецуи уже не было. Его друг исчез. И с ним исчезло веселье и приключения. А ведь он так хотел спросить его о своих снах, о непонятных битвах, о причудливых пришельцах, обо всём! Эти сны были у него с самого детства, он часто рассказывал о них родителям, но те отмахивались от него, ссылаясь на богатую фантазию. Он помнил себя во сне, видел себя в зеркале с нечеловеческим телом, ему было страшно, его грудь раздирал восторг, его ладони холодели от предвкушения очередного сна. Но увидев впервые, как Куроко перевоплотился из человека в то самое существо и обратно, он понял, что-то были не сны, а нечто большее. Он раз за разом хотел спросить все у него, но духа не хватало, и редко когда они оставались наедине. И вот он исчез прямо перед глазами, а мечта все узнать так и осталась глупой детской мечтой. Рёта знал, что очень привлекателен, поэтому благодаря своей подработке моделью он оброс связями и продвинулся по карьерной лестнице уже в журналистике. Такая работа ему по душе. Он перерыл всевозможные источники информации об инопланетянах различной конфиденциальности, надеясь хоть что-то разузнать о Демиургах, о Тецуе, сопоставляя со своими снами, но все было тщетно. Своими раздумьями он решил поделиться с Мидоримой, своим партнером по команде в школе, потому что знал, что Шинтаро его не засмеёт, а выслушает до конца. Как он и надеялся, Мидорима действительно выслушал его, а потом, с разрешения родителей, отвёл Рёту в подвал их особняка, где хранились оставшиеся крупицы информации о Создателях. Примерно тогда же подтянулся и Аомине. Кто-то впервые читал ветхие свитки с почти исчезнувшими словами, а кто-то повторно вбирал в себя историю тех, кто был до них. Кисе полегчало, его сны обрели смысл, а также был рад тому, что он стал одним из тех, кто хранил историю Демиургов. Возможно, в своих снах он вспоминает прошлую жизнь, а может ему дана способность видеть прошлое других. Никто не знает наверняка.

Но одним ранним утром он проснулся от удивительного сна. Ему виделась огромная пустыня, гигантские стены, здания, колонны возвышались над дюнами под палящим солнцем. Но город был пуст. Рёта как будто парил в небе, осматривая каждую улицу, каждое причудливое здание, а затем увидел знакомую одинокую фигуру на гранитных ступенях.

– Куроко-ччи!

Стоило ему закричать, как тут же проснулся. Он шестым чувством знал, что его друг вернулся. Он точно вернулся! Кисе, наспех одевшись, бежал по наитию, толком не соображая, куда именно. Будто что-то пульсировало в виске, отдаваясь словами «дальше, дальше, на окраину». В зареве рассвета начинающегося жаркого дня он увидел силуэт инопланетянина рядом с покорёженной хижиной.

– Здравствуй, Кисе-кун, давно не виделись.

С трудом поднявшись на ноги, я побрёл на возвышающуюся дюну, дабы осмотреться. К тому же, надо найти ящера. Взобравшись, перед глазами стояла картина умиротворения. Пески лениво плыли под действием ветров. Вот она, Тоттори. Наш дом на Земле. Место, где всё началось. Место, где всё закончится. Вижу На’арек немного поодаль, его всё так же бьёт в конвульсиях, голова медленно, но верно отрастает заново. Вероятно, минут через десять он полностью регенерирует, а потом примерно полчаса, пока он не восстановит силы. Когда он возродится, он не сможет двигаться, пока нервные окончания не срастутся. Что же, время настало.

Встаю рядом с ящером, развожу руки в стороны, делаю глубокий вдох и сосредотачиваюсь. Энергия пульсирует на кончиках пальцев, кауда горит огнём. Не знаю, сколько понадобится времени, но надеюсь, всё получится. Чувствую в материи пространства созданную мною брешь, чувствую тонкие нити Тумана Забвения и дергаю за них. Созданная брешь ужасающе сотряслась, мои способности всё это время держали её открытой, а теперь материя, чувствуя послабления, пытается схлопнуть расщелину. Чуть больше усилий, и Хагалаз начинает таять в Тумане, возрождаясь в реальном мире. Кирпич за кирпичом, здание за зданием, город вновь предстаёт в своём монолитном великолепии. Невольно вспоминаю Акаши в этот исторический момент.

– Тецуя, как ты мог?

Такими были первые слова Акаши после их воссоединения. Инопланетянин дёрнулся от сказанного, как от пощёчины. Акаши прекрасно знал, почему тот так поступил. Куроко потерял контроль. Он не мог поверить, что его хвалёный самоконтроль дал крен. Но он также понимал, что его возлюбленный устал. Смертельно устал от вечной жизни. Он жаждал избавления. Так ему сказала вторая половина души. Тоже инопланетянин. Какая ирония.

– Прости, Акаши-кун.

И он принимает его извинения. Последние пять лет были мучительны. Неведение било острее ножа промеж рёбер. Он так хотел его увидеть, хотел вновь вдохнуть его экзотический запах, свойственный лишь ему, так хотел прижать его родное тело к себе, крепко обнимая, так хотел сказать, что всё будет хорошо. Но когда они слились разумами, как тогда, пять лет назад, он понял, что хорошие времена прошли. Он видел всё. Все ответы, все события, все планы. Особенно последнее. Вторая часть его души как-то неоднозначно отнеслась к намерениям Тецуи, а самого Акаши это пугало. Они умирали. Две души не могут жить в одном теле. Таковы законы природы. Предполагалось, что одна душа поглотит другую, но этого до сих пор не произошло, что сказывалось на здоровье их тела. К двадцати годам у Акаши отказала почка, не работало одно лёгкое, отслаивалась сетчатка левого глаза. Они не хотели умирать, но так за них решили. Их тело медленно умирало. Его отец делал всё возможное, но чуда не происходило. Но план Тецуи мог спасти его, нет, их обоих.

– Как я могу тебе помочь?

Объяснения между ними не нужны, оба прекрасно всё понимали.

– Пресекай на корню утечку информации. Пока рано. А после… После найди меня в Тоттори.

Вот он, Хагалаз.

Город вернулся на своё место в человеческой истории.

Ящер уже полностью регенерировал, лежа неподвижно рядом со мной. Он как-то устало посмотрел в мои четыре глаза.

– Ты всё же решился? – тихо шипит он сквозь боль, пески почти заглушают его голос. – А я всё думал, когда же этот момент настанет.

– Ты предполагал такой исход?

– Это один из трёх вариантов. Не нужно иметь много мозгов, чтобы догадаться. Хотя, один из них уже недействителен. Так что остаётся два варианта.

Я молча смотрю на безжизненные руины былой цивилизации, воспоминания кадр за кадром проносятся перед глазами. Слышу, как он хрипло смеётся, захлёбываясь собственной слюной и кровью, и слушаю его, не проронив ни слова.

– Никогда бы не подумал, что ты, Безымянный, пойдёшь на такое. Вы же были такими гордыми в своей правоте, в своей безнаказанности. Что изменилось, а? Вы истребляли и подчиняли народ за народом, планету за планетой. А что в итоге? Нашу Галактику разнесло, и вы решили продолжить здесь свои эксперименты? Чтобы и здесь образовалась сверхгигантская чёрная дыра, что пожрёт всё в конечном итоге? Вы настолько высокомерны в своей жажде к секретам созидания? Ради чего, мать твою? Ответь мне! Ради чего мы все умерли?

Я продолжаю стоять, видя в отдалении приближающуюся толпу людей. Кто бежал, кто на вездеходах и прочих транспортных средствах. Их тысячи. А впереди всей толпы ехали небезызвестные бывшие баскетболисты и друзья среди как демонов, так и ангелов. До чего смешно.

– Мы умерли ради знаний. Мы умерли ради будущего. Нам было плевать на последствия, – тихо шепчу отвратительную правду. – Ты готов присоединиться к своим?

Ящер хрипло фыркнул в ответ: «После тебя, Безымянный, только после тебя. У тебя есть примерно двадцать минут».

========== Акт 27: Ошибки давно минувших лет ==========