Текст книги "Узнать каждого из вас (СИ)"

Автор книги: Тёмная Эльза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Какой у тебя забавный друг.

– Да, Олег хороший парень, а уж бармен какой, м-м-м, – довольно улыбнулась Власова, хватая свой стакан и делая несколько нетерпеливых глотков. Алкоголь и блондинки, неужели вечер может быть лучше?

– Олег, значит. А то в темноте бэйдж совсем не видно, – девушка чуть покачивает одной ногой, медленно дотягиваясь до стакана и чуть прокручивая его в руке. Полная противоположность Риты. По крайней мере, внешняя. – А у тебя бэйджа и вовсе нет.

– Для тебя – Марго, а ты?

– А это важно? Тебя ведь больше интересуют мои ноги, чем мое имя, которое ты через неделю и не вспомнишь, верно?

– Хм, жестоко, но по факту, – интерес внутри Маргариты разжигается с каждой секундой все сильнее и сильнее. Никто раньше не позволял себе так нагло с ней общаться.

– Вот видишь, крошка. Впрочем, это взаимно, так что никаких обид, – блондинка улыбается, глядя Власовой в глаза и медленно облизывает губы, тут же якобы непринужденно рассматривая коллекцию пустых бутылок из-под элитного алкоголя на стене.

– Еще раз назовешь меня крошкой – покусаю, – непонятным образом губы Риты оказываются прямо возле уха незнакомки, а горячее дыхание тут же обжигает чувствительную кожу.

– М-м-м, да что ты говоришь, крошка? – выразительность интонации, с которой блондинка произнесла последнее слово, нельзя передать словами. На Риту это подействовало так сильно, словно перед быком взмахнули огромной тряпкой, словно охотничьему псу сказали «взять», словно кто-то так хорошо знал все ее повадки, что лишь смеха ради хотел свести ее с ума. Но цель сегодня стояла явно другая. – Крошка. Крошка. Крошка, – привлекательная незнакомка, кажется, насмехалась над Власовой, но каждое повторение становилось менее бесящим. Нет, она вовсе не хотела злить, напротив, голос становился все мягче, игривее и слаще. Он медленно обволакивал уши Риты, проникая в сознание и откидывая все остальное. Все звуки, движения и яркие вспышки света были им обеим уже не интересны.

– Ну, ты сама напросилась, конечно, – Маргарита самодовольно усмехается, естественно, она ждала и даже в какой-то степени хотела, чтобы блондинка повторила это чертово слово. Как же здорово, что свет от сцены сюда практически не доходил. Идеально подобранное место. – Один, – ее губы легко касаются полуоткрытого плеча, легко прикусывая загоревшую кожу. – Два, – Рита оставляет несколько поцелуев на месте укуса, но тут же оставляет следующий, уже ближе к шее. Шумный вздох доносится до ее ушей – что может быть приятнее? – Три, – уже без поцелуев, она тут же прикусывает кожу на шее, чуть сильнее, чем в предыдущие два раза. Сексапильная блонда явно будет вынуждена прикрывать шею, но ей-то с этого что? – Четыре, – губы Риты расплываются в довольной улыбке, она легко скользит влажным языком по нежной коже на шее, останавливаясь возле уха – и легонько прикусывает мочку. Совсем несильно, но, черт, как же это, должно быть, приятно.

– Пять, крошка, – блондинка вновь шумно выдыхает и резко поворачивает голову в сторону Риты, прикусывая ее губу. – Попалась, – в этот раз уже она довольно улыбается, даже не думая разжимать зубы.

– Черт, – Власова прикрывает глаза, как будто покорно ожидая, когда ее, наконец, отпустят, но ее рука легко ложится на чужое колено, скользя вверх.

– Хэй! – возмущенное шипение и легкий шлепок по руке.

Девушка отвлечена, а ничего другого Рите и не нужно – она тут же перехватывает инициативу, весьма требовательно целуя возбуждающе наглую блондинку.

– И кто в итоге попался?

Впрочем, ответ никого не интересует – кажется, попались они обе. Но от того только интереснее. Маргариту вовсе не интересуют цифры на таймере, впервые за несколько лет. Ей все равно, сколько там осталось до встречи непонятно с кем. А уж таймер незнакомки ей и подавно не интересен – куда важнее поведение и реакции, а уж тут все ясно однозначно. Интересно, если бы не нужно было дышать – сколько бы они могли целоваться? Хороший вопрос, но спустя время, легко прикусывая губу блондинки, Рита все же отстраняется, но совсем немного, обжигая горячим дыханием чужие губы.

– Так какое же имя мне шептать возле могильной плиты своего здравого рассудка? – ее глаза скользят по лицу незнакомки, пытаясь, кажется, запомнить каждую черту, даже едва уловимую.

– Оксана, – легкий шепот, секунда ожидания – и очередной долгий, слишком уж сладкий и чувственный поцелуй. Непривычно даже для Риты, а уж она могла посоревноваться в умении соблазнять. Впрочем, тут она явно проиграла блондинке. Поэтому они ей так нравятся, скорее всего. Невозможно устоять, невозможно не соблазниться.

– Девушки, ну не прямо здесь же, тут и так слишком жарко, – Олег пришел совсем не вовремя, от чего Маргарита лишь раздраженно фыркнула. – Ой, да ладно тебе, самой окружающие не мешают? – парень, довольно улыбаясь, поставил перед девушками новые стаканы с коктейлями: предыдущие закончились словно сами по себе, никто этого даже не заметил.

– Ну, уезжать мне еще не хочется, хотя, – Рита окинула взглядом Оксану, чуть улыбаясь. Идея свалить из бара казалась не такой уж радикальной.

– Уезжать никуда не надо, у меня же есть комната для самых важных посетителей, – парень хитро улыбнулся, ликуя от того, что личная жизнь его подруги в очередной раз устраивается не без его помощи.

– Ну-ка, даже интересно, – Маргарита взяла стакан и сделала несколько глотков, обмениваясь весьма однозначными взглядами с Оксаной.

Олегу же хватило этого расплывчатого ответа, чтобы выйти в зал и оказаться рядом с девушками. Он легко взял их за руки, проводя мимо барной стойки, мимо танцпола, где протолкнуться было невозможно, а после и мимо сцены, открывая дверь в служебное помещение.

– Камер здесь нет, но без всяких этих ваших, вдруг я зайду, а у меня…

– Жена и ребенок, я помню, проваливай, – мило улыбнулась Власова, буквально выталкивая друга за дверь и довольно плюхаясь на мягкий диванчик. На столике рядом стояла бутылка шампанского в ведерке со льдом и два бокала. Очень мило со стороны Олега. Там же, рядом, Рита увидела пульт, который, как оказалось через секунду, позволяет менять освещение комнаты и музыку, играющую только здесь. Слава шумоизоляции. – Надеюсь, ты танцуешь?

Оксана обернулась, замечая небольшую сцену с пилоном в самом центре. Через годы, работая в Федеральной Экспертной Службе, ей не раз придется танцевать в подобных комнатах для успешного раскрытия дела, делая вид, что это происходит впервые, но сейчас…

– Надеюсь, ты умеешь держать себя в руках?

Что же, вызов определенно принят. Власова самодовольно улыбается, скользя взглядом по стройному телу и включая музыку наугад, а Оксана медленно шагает в сторону пилона. Еще ничего не сделала, а Рита уже хочет сорваться с места и прижать ее к стене.

– Еще бы. Хочешь сказать, придется это делать?

– Посмотрим, – Оксана хитро улыбается, начиная медленные движения у пилона. И, кажется, сознание Марго в этот момент просто перестало существовать.

========== Слабость. ==========

– И как часто ты заказываешь коктейли незнакомкам в баре? – Власова, лениво обмотавшись простынью, медленно поднялась с кровати и подошла к окну. Ее рука с привычной легкостью взяла пачку сигарет, что постоянно лежала на одном и том же месте. Хоть какая-то стабильность в ее постоянно изменяющейся жизни. Призрачная, но стабильность. Пальцы легко открыли пачку, выудив оттуда сигарету. Щелк. Не вышло. Щелк. Щелк. Щелк. Блядская зажигалка сработала далеко не с первого раза, но не подвела. Маргарита усмехнулась, закуривая и глядя на блондинку в ожидании ответа.

– Вообще-то, это случилось впервые, – кажется, Оксана чуть смущенно улыбнулась, быстро переводя взгляд на пол и как нельзя заинтересованно изучая ковер.

– М-м-м, никогда такого не было – и вот опять? – Рита чуть рассмеялась, выпуская изо рта такой же едкий дым, как и ее фразочки. Но, заметив смущение девушки, тут же виновато пожала плечами. – Не обижайся только, я же шучу.

– А уже все, я обиделась.

– Так я же сразу извинилась.

– А уже все, надо было раньше, – Оксана чуть рассмеялась, потягиваясь на кровати. Ее взгляд упал на стоящий рядом стул, больше похожий на чудовище из шкафа, которого взяли в плен, обмотав всевозможной одеждой. Двумя пальцами девушка вытащила на вид чистую домашнюю футболку. – Я надену?

– Нет, для тебя есть кое-что поинтереснее, открой шкаф.

– Как скажешь, – игривая улыбка коснулась губ Амелиной, после чего она, чуть помедлив, поднялась с кровати и открыла дверцу шкафа, тут же прячась за ней, как будто Марго чего-то да не рассмотрела на ее теле за эту ночь. – И что мне здесь искать?

– Слева.

– Что в твоем доме делает шелковый халат? Это даже не одежда, а… Уф-ф, как бы это назвать поскромнее.

– А ты просто надевай, – в этот раз рассмеялась Рита, выпуская очередное облако дыма и с интересом рассматривая блондинку, которая уже надела короткий халатик бордового цвета. – Тебе идет.

– Пошлячка, – фыркнула Оксана, мысленно все же соглашаясь. Она чуть покрутилась у зеркала, в полумраке видя лишь очертания собственного тела. – А ты так и будешь в этом супермодном постельном наряде?

– Я у себя дома, в чем хочу – в этом и хожу.

– Вернее, в чем не хочу, в том и не хожу, да? – блондинка сделала несколько быстрых шагов и принялась усердно стягивать с Марго простынь.

– Так, и кто здесь пошлячка? Ну-ка отдай!

– Не-а, не отдам.

– А так? – Рита хитро улыбнулась, притягивая Оксану к себе, и тут же чувственно поцеловала, не давая даже сориентироваться в ситуации.

– Нечестно, – неразборчивый шепот утонул где-то между губами девушек. Власова так же быстро схватила чужие запястья, легко, но с долей осторожности сжимая. – Совсем нечестно! – в своем возмущении Оксана обычно была скорее милой и смешной, чем опасной, но не в этот раз.

– Кусаться нечестно тоже, – Маргарита недовольно прошипела в губы девушки, после чего немного отстранилась, с интересом рассматривая захваченные запястья. – Нули? Так это я тебя у кого-то увела?

– Нет, я свободна, как в море корабль, птица в небе и все такое. Да, я уже встретила свою половинку, но как-то мы… Совсем разные, что ли, он не в моем вкусе, я не в его вкусе.

– И ты перешла на девушек? – Рита даже не пыталась сдержать смех от такого предположения. – Настолько не понравился?

– Не то, чтобы перешла, опыт был и до этого. Просто не сошлись с соулмейтом, вот и все. Говорю же, не в моем вкусе.

– Ага, значит я, получается, в твоем? – губы Маргариты сложились в самодовольной улыбке – ответ на вопрос после прошедшей ночи ей не нужен, но самолюбие побаловать хочется.

– Да, мне нравится такие, как ты. Еще я люблю играть в бильярд, вкусный кофе и загорать, а ты что любишь?

– Я люблю спать, крепкие сигареты, фруктовый чай и блондинок.

– Любишь меня, получается?

– Получается так. Сегодня, крайней мере.

– А мне больше и не нужно, – Оксана игриво улыбается, чуть прильнув к Рите и оставив на ее шее несколько жарких поцелуев.

– По-моему нужно.

Маргарита чуть отталкивает от себя девушку, но та легко приземляется на кровать, соблазнительно выгибаясь. Никаких дополнительных приглашений после этого ждать не приходится – Рита знает, что и как нужно делать, но не спешит. Скользит изучающим взглядом по стройному телу, медленно подходит ближе, опускается, нависая вплотную и смотря прямо в глаза.

– Сделай же что-нибудь, – немного требовательно шепчет Оксана, закусывая нижнюю губу.

И Марго делает. Всегда будет делать, потому что блондинки – ее слабость.

***

– Девятки, говоришь?

– Да, Галь, представляешь? Я чуть с ума не сошла, когда это увидела, еще запястье так ныло… Не сильно уж, но ощутимо, – Валя поставила на стол чашки горячего ароматного чая, кажется, с липой и медом. Рядом тут же оказалась вазочка с печеньем.

– Так, а что было после?

– Степа пришел с работы, у нас был странный разговор. Ну, не то, чтобы уж категорически странный, но все же…

– О чем шла речь? – судя по всему, мастерство допроса родилось первым, а уже после на свет появилась сама Рогозина, будущая глава ФЭС. Но, пока что, она – просто девушка, что любит много читать, разбираться во всем на свете и искать ответы на, казалось бы, безответные вопросы.

– Степа сделал мне предложение, ну, не то, чтобы предложение…

– И не то, чтобы Степа, да? – Галя чуть рассмеялась, грея руки о кружку чая и медленно вдыхая легкий аромат меда. Ей очень нравился запах и вкус этого чая, что с такой легкостью обволакивал, словно самый мягкий плед.

– Галя!

– Все-все, я тебя слушаю, так что там с этим то ли предложением, то ли нет?

– Это было не предложение, но Степа сказал, что хотел бы быть мужем и отцом, что хотел бы детей, что ему хорошо со мной, – Валя, наконец, села за стол, но продолжала несколько нервно ерзать на стуле. Взглянув на подругу, она тут же прочитала немой вопрос в ее глазах. – Нет, я отказалась, как ты подумала вообще? – Галя продолжала молчать, ведь ей было понятно – вмешиваться в монолог Вали сейчас не стоит. – Да, мы давно встречаемся, живем вместе, мне он очень нравится, но он ведь не моя родственная душа. К сожалению. Почему все так нечестно? – Антонова обреченно вздохнула, глядя на собственные руки. Пальцы автоматически сжимали друг друга, перекручивались, а после складывались обратно. Касались горячей кружки, вазочки с печеньем и коробки конфет, лежащей недалеко. – Он не обиделся, но мне кажется, что я его очень задела своим отказом, это же так противоестественно… Кто вообще придумал весь этот бред с таймерами, почему нельзя быть с тем, с кем хочешь, с кем хорошо и легко? Хватит уже молчать!

– Я тебя слушаю, – спокойно ответила Рогозина, надеясь, что прохладная ровность ее настроения хоть каким-то образом распространится на подругу. Впрочем, эти надежды никогда не воплощались в реальность. – Ты ведь знаешь, что таймеры помогают встретить того человека, с кем ты можешь быть максимально близкой. Того, кто примет тебя всю и полностью, того, кто будет тебя безоговорочно поддерживать и любить.

– Степа принимает меня со всеми моими загонами, он любит меня так, как никто другой, я и представить не могу рядом с собой кого-то другого… Почему мы должны следовать указаниям какой-то там судьбы, идти по тропинке, которую протоптали в средние века?

– Потому что такая программа заложена в нас. Тебе не избежать своей судьбы, она так или иначе приведет тебя к тому, с кем ты должна встретиться. Если ты, конечно, эту судьбу не изменишь.

– Но Степа, он…

– Степа ломает твою судьбу! – уверенности в ее голосе было хоть отбавляй. Галина и сама испугалась той твердости, с которой произнесла эту фразу. Впрочем, сдерживать ее было уже почти невозможно.

– Что? О чем ты?

– Девятки, – короткий ответ, кажется, без продолжения. Валентина неопределенно развела руки в стороны, изображая жест, полный непонимания. – Они исчезли, когда ты отказала ему, так ведь?

– Да, откуда ты…

– Это очевидно. Если бы ты согласилась, то девятки бы пропали с твоего запястья совсем не скоро. Если бы не остались там навсегда.

– О чем ты? Я не понимаю, Галя, совсем.

– Идти против судьбы могут только те люди, у которых ее нет… Степа ведь такой?

– Может быть, такие люди и могут идти против судьбы, но… Стоп, как ты догадалась? Мы раньше не обсуждали это.

– Я только читала об этом. Иногда происходят сбои, так на свет появляются люди, у которых нет судьбы. Это могут быть близнецы, по ошибке ставшие соулмейтами. Это может быть просто человек, который родился с нулями. Вот нет у него родственной души, один он такой. Это редкость, конечно, далеко не все близнецы соулмейты, а уж одиночка с нулями – вообще один из сотен миллионов. Но такое случается, и это случилось с твоим Степаном. Прекрасный разноглазый парень, чья улыбка проникает прямо в душу, да, так ты мне его описала? Ну так вот, он – ошибка судьбы в какой-то степени, а твоя связь с ним… Он меняет твою жизнь, неосознанно, не специально, но меняет. Один неверный шаг – и ты можешь никогда не встретить свою половинку.

Антонова молчала. Голубые глаза, в которых всегда искрился забавный шальной огонек, вдруг немного померкли, изучая дурацкий узор на обоях. Степа ей очень нравился и, кажется, Валя полюбила его всем своим сердцем. Почему судьба так жестока? Почему они вообще познакомились? Почему не он ее пара? Глубокий вдох. Выдох. Почему нельзя согласиться, когда так сильно хочется?

– Мне это стоило больших усилий. Отказаться.

– Я понимаю, дорогая.

– Нет, не понимаешь. Мало кто может это понять. Я люблю, правда, так сильно, что готова отказаться от своей судьбы. Хочу выйти за него замуж, родить ему ребенка, или нескольких. Хочу забыть, наконец, об этом таймере и жить спокойной, нормальной жизнью.

– И принести кому-то невыносимую боль? Неужели ты способна на такое?

– Я хочу быть счастливой. Мне нужна любовь, мне нужно счастье, цель оправдывает средства.

– Если цель – спасение души, то только тогда цель оправдывает средства. А ты душу хочешь сгубить, растоптать и уничтожить, причем не только чужую.

– О чем ты?

– Все твои решения так или иначе сказываются на твоем соулмейте. Как и его решения влияют на твою жизнь. Может быть, ты этого не чувствуешь, ты вообще можешь ничего не чувствовать, но тот, с кем связана твоя жизнь может загибаться от боли каждый раз, когда Степа тебя касается.

– Ты сейчас серьезно или…

– Немного утрирую, но это факт. Во всех описанных подобных случаях соулмейт испытывает боль, всегда, без вариантов. Кто-то постоянно, кто-то только во время важных событий, кто-то лишь раз, но ты уже принесла кому-то боль, а если ты останешься со Степаном, выйдешь за него замуж, свяжешь с ним свою судьбу окончательно…

– То… Что? – испуганный голос Вали предательски дрогнул. На несколько секунд ей стало жутко страшно от всех этих слов.

***

В своей квартире от жуткой тревоги проснулась Рита. Испуганно посмотрела по сторонам и рефлекторно достала из-под подушки пистолет.

– Милая? – Оксана вернулась из душа, обмотанная кучей полотенец, и приподняла руки вверх в попытке успокоить девушку. – Это я, чш-ш, это только я.

– Да, прости, я… Какая-то странная тревога, чуть не умерла от страха.

– Все в порядке, ты дома, здесь нет никого, кроме нас двоих, тише, – Амелина осторожно села на край кровати и, ловко выудив из руки Власовой пистолет, крепко обняла ее.

***

– Кто-то может умереть. Слушай, это все не просто древняя шутка судьбы, нет, твоя душа крепко связана с другой, между вами есть нить, нельзя ее разрывать. Я читала о случаях, когда из-за вот такого выбора… Твоя половинка может действительно умереть, если ты свяжешь свою жизнь со Степой. И это не просто грустно, это не просто чья-то смерть, ты это почувствуешь, ты это обязательно поймешь, и то счастье, о котором ты так мечтаешь, навсегда исчезнет из твоей жизни.

– А что мне делать со своими чувствами? Меня переполняет любовь, мне очень трудно отказываться, и если он будет настойчив – я в конце концов соглашусь, потому что…

– Он – твоя слабость. Любого другого ты бы давно послала куда подальше, особенно после моих слов, – Галя осторожно обняла подругу, гладя по волосам. Синхронные тяжелые вздохи.

– Он – моя слабость, – шепотом повторила Валя, прикрывая глаза, зажмуриваясь, стараясь не плакать. – И что делать? – по щекам неуверенно начали стекать слезы. От боли, от обиды, даже от злости непонятно на кого. Слишком много эмоций, чтобы определиться из-за чего она все-таки плачет.

– Только ждать.

========== Клянусь. ==========

Сигаретный дым не спеша наполнял спальню, медленно захватывая все больше и больше пространства с каждой новой сигаретой, которую Рита брала в руки. За окном февраль, славящийся своим пробирающим до костей морозом, вьюгами и мерзкой снежной крупой, что так и норовит забраться за шиворот, забиться в ботинки и побольнее врезаться в лицо.

Маргарита достает уже, кажется, пятую сигарету. Может быть, шестую, кто же их считал? Тяжелый вздох, глубокий вдох – резкий кашель. В комнате нечем дышать, но ей плевать. В комнате чертовски холодно из-за открытого окна, но ей плевать. Холод и отсутствие воздуха – зимняя норма курильщика. Или сигареты, или комфорт. Она выбирает первое, всегда выбирала.

Щелк. Газовая зажигалка почти всегда срабатывает с первого раза. Удобно, но бесит. Нет повода злиться, нет повода щелкать без остановки. Первая (для этой сигареты) затяжка – очередные клубы дыма скользят по комнате. Рита садится на подоконник и безучастно смотрит вниз, на дорогу, провожая взглядом очередную иномарку. Сколько часов она это уже делает? Хороший вопрос, а у кого есть ответ? Большой черный внедорожник резковато тормозит у тротуара. Ни предупреждающих сигналов, ни учета того, что сзади ехала другая машина.

– Права купил, ездить не купил, – усмехается Власова, делая очередную затяжку. Ей внезапно стало смешно, истерически смешно. Амелина бы испугалась и набрала номер Олега, чтобы срочно брал ром и ехал. Кстати, об Оксане. – Берут крузаки, а потом не знают, что и как с ними делать. И что она находит в этих мужиках? – Рита тушит сигарету и уже заинтересованно наблюдает за машиной, из которой, улыбаясь, выходит длинноногая блондинка. Опять короткое платье, тонкие колготки. Заболеет же. В руках огромный букет красных роз, на лице приторно сладкая улыбка. Она ненавидит розы. Высокий симпатичный брюнет приобнимает ее за талию, но девушка ловко уворачивается, смеется и уверенно шагает в сторону подъезда, несколько раз оборачиваясь. На его звонки она больше не ответит.

– Блять, – Рита соскакивает с подоконника, открывает балконную дверь, берет в руки какую-то кофту и начинает старательно махать ею во все стороны, пытаясь разогнать дым. Попытка не пытка, немного получилось, но какой в этом смысл?

– Рита, это я! – Оксана явно улыбается, неужели ей понравился этот слащавый малый? С ума сойти, как с ней теперь общаться? Не может такого быть, чтобы Марго ошиблась. Нет, точно не может быть, его последующие звонки точно останутся без ответа. Однозначно. Безоговорочно. У Оксаны только один номер, на который она отвечает всегда, что бы ни случилось. Ритин.

– Привет, – Маргарита выходит в прихожую, поправляя удивительно мягкую кофту – подарок блондинки. Мерзкий розовый цвет, но приятная ткань важнее. – Если ты заболеешь, я не буду делать чай и гладить твои длиннющие ноги, ладно?

– Да ладно, твои руки любят мои ноги. Привет, – Оксана улыбается, обнимает Риту за шею и пронзительно смотрит в ореховые глаза. – Ты много курила. Что случилось?

– Все в порядке, Окси, забей, как свидание?

– Я хорошо поела, вон цветочки. Ненавижу розы, но сам факт весьма приятен, но сейчас не об этом. Даю последний шанс: что случилось?

– Клянусь, все было замечательно, на работе все круто, меня похвал начальник, отпустил даже пораньше, а потом я пришла домой и…

– Опять?! – возмущению Оксаны, кажется, не было предела. – Если я встречу эту сукину дочь, то я ее придушу, обещаю.

Рита искренне улыбнулась, качая головой и легко целуя блондинку в щеку.

– Почему ты так уверена, что мой соул – девушка?

– Детка, твои пальцы не могут быть пальцами гетеросексуальной девушки, той, чья судьба связана с каким-то мужиком, нет-нет-нет.

– Окси, боже, что за пошлятина?

– «Окси, боже», – спародировала Амелина, толкая Власову в плечо и легко смеясь. – Такие слова нужно говорить исключительно в кровати, дорогая.

– Только в кровати? Что за консерватизм? – Рита самодовольно улыбнулась, приподнимая девушку за бедра и усаживая на обувницу, которая, судя по высоте, просто идеально подходила для того, чтобы сверху сидела именно эта блондинка. – Так что там со свиданием? То, что ты вкусно поела, я уже поняла, на другие свидания ты и не ходишь как бы, а что за хмырь этот, который водить не умеет? – ее губы медленно приблизились к привычно чувствительной коже на шее, тут же оставляя несколько легких поцелуев.

– Неплохой парень, симпатичный даже, приятный, – Оксана прикрыла глаза, чуть откидывая голову назад. Говорить дальше о каком-то мужике вовсе не хотелось. – Слушай, а это нормально, что… Ну, я хожу на свидания, когда дома сидишь ты, это же бред какой-то, мы вроде как вместе, но эти свидания…

– Расслабься, тебе нужен крутой мужик, так что не вижу проблемы в твоих свиданиях. Тем более, что ты всегда надеваешь мое любимое платье. Всегда уворачиваешься от объятий и не даешь себя целовать.

– Конечно, не даю, я же не такая! – Оксана смеется, закусывая нижнюю губу и уже представляя, как будет снимать то самое платье.

– О, да, ты намного увереннее и пошлее, – Рита смеется, легко прикусывая чувствительную кожу. Знает же, что с утра Оксана будет жаловаться и замазывать тональником следы. Знает и продолжает, потому что в этом вся она.

– Это только с тобой так.

– М-м-м, приятно слышать, приятно, – Маргарита уже уверенно скользила руками по стройным ногам, оглаживая колени и внутренние стороны бедер. Ладони осторожно прикасались к коже, словно в первый раз, и она уже была готова подхватывать Окси и нести до ближайшего дивана, но…

– Твою мать, – сдавленный шепот, переходящий в шипение. Власова согнулась пополам, делая несколько шагов назад и упираясь рукой в стену.

– Рита!

К дивану девушки добрались, но совершенно не в том состоянии, в каком хотелось бы. С трудом переводя дыхание, Рита села на диван, упирая руки в колени. Вдох, выдох.

«И мы снова играем в любимых».

– Второй раз за последние четыре часа, – простая констатация фактов. Оксана все равно спросит, поэтому лучше ответить сразу. – Я там всю комнату прокурила, больно было так, как будто… Не знаю, даже в первый раз так не было, сейчас вообще по жести.

– Я могу сделать хоть что-то?

– Будь рядом, ладно? Ты мне очень помогаешь, одной совсем хреново.

– Да, конечно, да, – Амелина часто закивала, осторожно садясь рядом и кладя руку на плечо Власовой. Тонкие дрожащие пальцы чуть сжались, словно это саму Оксану нужно было успокаивать и поддерживать. – Я точно ее убью, если встречу, клянусь тебе.

– А я убью любого мужика, который тебя не покормит на свидании. Клянусь.

Девушки легко рассмеялась, но Рита тут же поморщилась, с трудом вдыхая резко потяжелевший воздух. Как будто она превратилась в рыбу, которую выбросило на берег. Как будто она попала в вакуум. Как будто кто-то невидимый сжал руку на ее горле, закрывая доступ к кислороду.

***

Валентина в это же время влюбленно смотрела на Степу, чуть щурясь от яркого солнца Кубы. Кажется, небо здесь было в разы голубее, цветы пахли в сотни раз приятнее, а она… Была во много и много раз счастливее. Потому что сегодня был особенный день в ее жизни. Сегодня был день ее свадьбы.

– Милая, надевая это кольцо, я беру тебя в жены и торжественно клянусь быть верным и любящим, делить с тобой горе и радости, победы и неудачи. Клянусь любить и оберегать тебя, пока смерть нас не разлучит. Я безгранично рад, что однажды повстречал тебя, что сел тогда на соседнее место. Ты мое солнце и звезды, с тобой все краски мира становятся ярче. Ты вдохновляешь меня на безумные поступки, и только лишь рядом с тобой я по-настоящему счастлив. Я люблю тебя всей душой. Я обещаю сделать все возможное и не возможное, чтобы ты была счастлива и никогда не пожалела о том, что стала моей женой. Я клянусь оберегать тебя и нашу любовь от всех проблем и неурядиц. Клянусь, до конца жизни.

На глазах выступили слезы, но Валентина сдержалась, невероятно счастливо улыбаясь и не отрывая взгляда от его разноцветных глаз. Кажется, на некоторое время она перестала дышать, думать и потеряла связь с пространством. Окружающие не имели значения, ничего не имело значения, кроме Степы, что стоял напротив и слегка сжимал ее руки в своих.

– Милый мой Степа, – наконец, начала она, с трудом стоя на ногах. Иголочки счастья покалывали ее как будто изнутри, казалось, что она сейчас рассыпется на части от этой всепоглощающей любви. – Я беру тебя в законные мужья и перед свидетелями клянусь быть с тобой в горе и в радости, в бедности и богатстве, в летний зной и в зимнюю стужу. Клянусь поддерживать и вдохновлять тебя, беречь нашу любовь до последнего вздоха. Ты даже не представляешь, как я счастлива, что ты есть в моей жизни. Рядом с тобой я чувствую себя любимой, желанной и защищенной. Сегодня я соединяю свою жизнь с тобой с полной уверенностью, что наш совместный путь мы пройдем с достоинством, в любви, радости и согласии. Я обещаю стать хранительницей семейного очага, дарить тебе заботу и ласку, создавать для тебя уют, как это было раньше, и как это будет всегда. Обещаю, я стану для тебя самой лучшей женой и любящей матерью для наших детей, как ты и мечтал. Нет, не обещаю, я клянусь.

***

– Рита, что такое? – Оксана испуганно начала тормошить девушку, которая только что, наконец-то, отвлеклась от ноющей боли и рассказывала об очередном рабочем дне, но резко замолчала и зажмурилась.

– Не знаю, очень больно, – сдавленно произнесла Власова, до невозможности сильно сжимая руки, так, что запястья предательски захрустели. – Мне очень больно.

– Сейчас, сейчас, я… Сейчас, держись.

Амелина вскочила с дивана, растерянно бегая глазами по комнате в попытке найти свой телефон. Наконец, она сообразила, что дурацкий мобильник остался в сумке в прихожей, в которую ноги несли ее уже сами собой. Дрожащими пальцами девушка набрала номер скорой помощи, молясь, чтобы действующие на нервы гудки поскорее трансформировались в безучастный голос диспетчера.

– Да, да, проблемы с сердцем, можно побыстрее, – Оксана нервно ходила из стороны в сторону, рассказывая девушке на том конце воображаемого провода о том, сколько Рите лет, где они живут и о том, что произошло. – Да, весь день было плохо, но сейчас совсем прихватило, мы просто говорили, а потом… Восьмой этаж, лифт работает, да. Быстрее, прошу, я же не знаю, что делать!

Кинув телефон в кучу вещей, она вернулась к Рите, вставая на колени возле диванчика в центре гостиной и беря ее руку в свои, уже крупно дрожащие.

– Все будет хорошо, скорая сейчас приедет, тебе помогут, все будет хорошо, клянусь, только говори со мной, пожалуйста. Не бросай меня, прошу.

Рита слегка улыбнулась, едва ощутимо сжимая руку блондинки в ответ.

– Не брошу, клянусь…

– Вот, молодец, попробуй только, сама тебя убью.

В глазах появились слезы, которые тут же быстро потекли по щекам, чуть притормозили на подбородке и упали на пол, легко впитываясь в пушистый ковер. Трудно сказать, сколько она так просидела, пока до ее ушей не донеслись резкие и громкие звуки от ударов в двери. Кажется, простой звонок она проигнорировала.

========== Одиночки. ==========

– Я не знаю, что мне делать, – Оксана небрежно поставила стакан на барную стойку, чуть отшвыривая его в сторону бармена. – Она в коме уже почти год, это ужасно. Меня бесят эти врачи, ежедневно спрашивающие о том, не решились ли мы отключить ее от аппаратов. Меня бесят эти девятки на таймере. Меня все бесит. Что мне делать?