Текст книги "Квир 2"
Автор книги: Та
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Та
Квир 2
Любовь абсолютна и безгранична, давайте ей волю.
Пролог
Жизнь – это поиск своего предназначения; поиск своего уникального пути; поиск любви к самому себе и любви к тем людям, чья энергия из рождения в рождение связана красной линией смысла. Тем посчастливится, кто поймет это прежде, чем успеет отвернуться лицом в другом направлении.
Данная история о полиамории и квир сообществе; о семейных ценностях и проблемах в сложных союзах; о бесплодии и приемных родителях; о недалеком будущем через два поколения от нас; о благотворительности и творчестве; о сексе и страсти; о самом мистическом и важном – о любви.
Это вторая часть романа, а в цикле будет еще две книги: «Транс» (где события происходят параллельно данной истории) и «Мичи» (продолжение романов «Квир» и «Транс»).
Так мало нужно для счастья
Через три месяца история с двумя арбузами воплотилась в реальность. Животики Ли и Даллы хоть и были еще маленькими, ибо перед зачатием они были в идеальной физической форме, все же уже стали очевидны даже для окружающих. На работе Ли упрямо не просила поблажек, хотя та давалась ей с трудом. Ко врачу она по-прежнему не обращалась, а стоически выдерживала любые трудности. Говорила Джареду и Далле, что справится со всем, лишь бы в этот раз попробовать выносить дитя. Просила их не вмешиваться и не влиять на ее выбор, не задевать никак ее мнение. Их мнение в учет не брала, говорила, что они обязаны дать ей шанс самостоятельно все решать, если действительно ее любят. О болях, периодических коликах, кошмарах, да, впрочем, и обо всех остальных недомоганиях она старалась не говорить дома. Если поднималось давление или резко падало, что в последнее время с нею было буквально через день, она просто старалась прилечь. На работе выпросила себе для этих целей самую маленькую переговорную и опустив в ней жалюзи, заперевшись, отлеживалась, если уж было совсем никак.
От родственников Ли предпочла скрыть свою беременность, чтоб они так же, как и Далла с Джаредом не посягали своей энергетикой и мыслями на ее ребенка. Иначе о пузике Ли не говорила – только «мой» и «моя». Джаред с Даллой видели угрозу и проблему в переменах Ли, но прекрасно зная ее нрав, решили не травмировать переживаниями, а просто уступили и не высказывали ей своих чувств касательно перемен в отношениях.
Далла же наоборот, чувствовала себя энергичной и вдохновенной. Правда, во благо семьи перешла практически работать на дому, чтоб легче было с Мэтью. Она работала главным экспертом в компании, занимающейся инвестиционными фондами в столице. Как и в случае у Ли, работа для Даллы не была чем-то сложным или важным, простой способ получать стабильный и приятный доход, путем минимальных вложений труда, эмоций да времени. Перейти работать на дом для такой должности не всегда являлось возможным, но Далла была соучредителем и работала в должности исключительно из желания, заниматься тем, что нравится. Позволить же по факту могла себе все, что угодно. А потому с удовольствием перешла на домашний режим. Ли, приходя с работы вся отдавалась мальчику, и чтоб ей было хоть капельку легче, все основные вопросы с сыном Далла старалась решить сама, пока Ли на работе. Маленькая хитрость в пользу любимой. Но, говорить об этом, конечно, было нельзя, иначе гордость Ли была бы задета…
Алекс в последние три месяца перестала появляться и заезжала к сыну на несколько часов не чаще раза в десять дней. Была полностью погружена в спорт и карьеру, а потому менялась от встречи к встрече, преображаясь взглядом, осанкой, самоуверенностью. Все по-прежнему никак не реагировали на ее образ жизни и отношения с сыном. С Мэтти Алекс не отдалилась вопреки логике, а даже наоборот. Она стала для сына в той позиции, как бывает обычно с отцами, не живущими в семье, а появляющимися лишь по праздникам. То есть, стала еще любимее и желаннее. Страданий разлука по-прежнему не вызывала, он рос в любви и исключительной заботе. Ни в чем не был обделен морально и даже не догадывался, что бывает иначе. Все воспринимал в семье, как должное.
Алина с Тору стали чаще забирать Мэтти к себе на выходные по просьбе Даллы, когда та поняла, что Ли очень устает, хоть и скрывает это за кипешной деятельностью. Так Мэтти еще больше стал практиковать японский. И тем паче, ему нравилось бывать с братишкой – у Шина с Таис родился мальчик, которого Мэтью обожал до невозможности. Сначала он прошел туже школу няньки с сыном Кэтсуми – Нобу. Но, Кэт с Тео переехали на четыре года в Канаду, заключив контракт, когда сыну еще и года не исполнилось. А уж, когда у Шина с Таис родился сын, те обещали никуда не деваться и пропадали у родителей. Шин перед свадьбой сначала похудел, а потом раскачался благодаря Ли, и до сих пор она поддерживала его в спортивной программе, отслеживая тренировки, питание и сон, да комментируя в приложении еженедельно по общим отчетам. Брат шутил, что теперь до конца жизни обязан Ли и его благодарность будет только расти.
Мэтти, получив второго братишку, чувствовал себя ответственным за Арэто, сильнее, чем нянька. Хотя на него такую обязанность никто даже не возлагал. Мэт сам это придумал и проникнувшись искренней радостью от забот о малыше, все больше и чаще стал проситься то в гости к тете с дядей, то к бабушке с дедушкой, лишь бы там был Арэто.
Дома Ли заключила с сыном пари, мол, если он сдержит от всех в тайне ее положение, она подарит ему настоящий квадроцикл, а потому Мэтти и не думал выдавать секрета. Разве что, бывало, сболтнет во множественном числе о малышах, но никто не обращал внимания, думая, что он говорит про малыша в пузике Даллы и сводных кузенов.
Джаред, достойно пережил все разногласия и скандалы с семьей, кои теперь мог обсудить только с Даллой. Ведь, как ни странно, они сблизились. Чем больше от них отстранялась Ли, тем больше они общались, шутя, что перед общим врагом, объединяясь, чувствовали себя сильнее. На самом деле, они не злились на Ли и даже не обижались. Да, секретничали за ее спиной, но исключительно той во благо.
Семейные дрязги Джаред Далле пересказывал со смехом, видно было, что ему не все равно, но он не чувствовал себя подавленным. Как-то наоборот – хвалился своим выбором, говорил, что его нынешняя семья ему важнее его самого. И пусть он благодарен своему роду, родителям, всей родне за жизнь, за детство, за то, кем его воспитали. Но, говорил, что и не поступает шибко неправильно, ведь мать учила его быть именно самоуверенным и смелым. Вот, он и поступил так, как был воспитан – по велению сердца.
Случился, правда, один приятный момент во всей этой нелицеприятной истории, ведь родственники Джареда то и дело трепали ему нервы, устраивая разбор полетов и скандалы, призванные навести мосты. Но, как известно, то, что с негатива начинается, так и заканчивается. Потому, Джаред не вступал ни с отцом в полемику, ни с мамой. С двумя братьями были инциденты до драки, сестра плюнула ему в лицо, как-то пытаясь обвинить в том, что он не печется о здоровье родителей. Даже дядька проколол ему у спортзала шины и расцарапал двери. Но, Джаред держался и как-то принес Далле новость:
– Мой брат просит меня о встрече. Раз двадцать уже всюду писал и звонил, просит ответить.
– Который из них: тот, что бровь тебе рассек или тот, у которого ты выбил зубы? – смеялась Далла, готовя ужин. Мэтью рисовал в альбоме на столе, здесь же в кухне.
– Джаред, а почему ты дерешься с братьями? – первый раз услышав, спросил мальчик.
– Ах, прости, дорогой, я забыла, что ты с нами. Просто, смешно было, не подумала. – извинялась тут же Далла и подойдя к сыну, погладила его нежно рукой по щеке.
– Так это шутка? – переспросил тот, не получив ответа.
– Нет, Мэтью, это не шутка. Я действительно повздорил с братьями, но это не детская забота. Когда ты подрастешь мы и об этом сможем поговорить, а пока не волнуйся.
– Вы помиритесь? – отвернувшись от взрослых, продолжил рисовать парень.
– Конечно, они помирятся, зайчик. Братья могут сколько угодно спорить, но только они все равно остаются семьей. – она выразительно посмотрела на Джареда, чтоб тот сейчас не ляпнул обратно. Его мнение на сей счет ей было доподлинно известно, но только посвящать парня дальше в семейные дела не было острой необходимости.
– Не родной брат, а Фарух, сын того самого дяди. – ответил на вопрос Даллы Джаред, продолжая.
– Кузен. – кивнула она. – Ну, что ж, я надеюсь, ты ответишь положительно.
– Зачем?
– Как ты думаешь, если он так настойчив и не пытается при этом тебя выследить как остальные, а просто спрашивает и просит, думаю, может ему есть что-то нового тебе сказать? – спросила Далла и дальше только настаивала на встрече. – Ты сам просил общаться с тобой тех родственников, кто примет твой выбор. Хочешь, я с тобой на встречу пойду? На выходных Мэтью будет ночевать у Таис с Шином, можем выбраться на обратном пути от них.
– Я подумаю. – не спеша ответил Джаред, а потом добавил: «спасибо, Далла».
На встрече оказалось, что Фарух был неимоверно горд и счастлив за Джареда. Он сиял и был в таком расположении духа, словно встретился со звездой. Говорил, что игнорирование его отца, не взирая на выходку с машиной, доконала семью. Они уже замучились собирать семейный совет, решая как поступить, но в последние встречи больше молчали и общаться могли только на посторонние темы, а про Джареда уже нечего было и добавить.
Фарух искренне поздравлял Джареда, что тот выпорхнул из клетки, что наплевал на семейные традиции и поступил так, как считал нужным. Сам Фарух мечтал, что когда-нибудь, осмелится на подобное. Но, шутил, что навряд ли ему судьба припасла такой дар, который выпал Джареду.
С Даллой был вежлив, хотя и не постеснялся спросить, как им секс втроем, стоит ли игра свеч? На что Джаред нахмурился и сначала извинившись перед Даллой, обнял брата за плечо и отступив на пару шагов в сторону, было откашлялся, чтоб поставить того на место, но Далла не стала медлить, а сразу подойдя, взяла его за руку:
– Впервые за это время я наблюдаю что-то позитивное в отношении вашей семьи. Пожалуйста, давайте не будем заново все начинать! – и медленно повернувшись лицом к кузену, спокойно добавила:
– Фарух, наши интимные отношения никогда и никого не смогут касаться. Ни в вашей семье, ни в какой-либо еще. Ведь, это наша жизнь и совать в нее свой нос не стоит. А что на счет секса, если брать в разрезе отношений и взаимопонимания, то всегда советую руководствоваться только сердцем, а не этим местом, – сказала она, схватив парня за яйца в буквальном смысле. Тот отпрыгнул, выпучив глаза, а потом, пусть и нервно, но все же рассмеялся.
– Прошу прощения! – молитвенно сложив руки, склонился в шутовском поклоне он. – Я был неправ. – а потом, отойдя на достаточную дистанцию, громко шепнул: – Даллка ты – огонь! – на что она рассмеявшись, простила.
На том инцидент был исчерпан, а за клятвами Фаруха, что он больше никогда не проявит неуважения, Джаред с Даллой обещали его как-нибудь пригласить к ним домой. Так и случилось через неделю и Фарух вошел в их семью, единственным из родственников, зная, что Ли беременна. Все со стороны Ли думали, что Ли просто много работает в связи с беременностью Даллы, а потому, просто не успевает с ними повидаться. Никто не заподозрил да и сложно выдумать такое, что они обе забеременели одномоментно.
– Что-то ты сегодня тихая? – спросила Далла как-то в постели Ли. Они лежали друг к другу лицом, задрав нижнее белье в области талии и соприкоснувшись животиками. Такая практика была у них регулярна и даже, если Ли по очереди должна была ночевать с Джаредом, Далла приходила к ним в комнату перед сном и ложась на кровать со стороны Ли, все равно хоть на пятнадцать минут устраивалась потереться пузиками. Если это было рано и Мэтти еще не спал, то он тоже оказывался в постели и тогда родители говорили не на взрослые темы, а сочиняли с сыном сказки или читали ему вслух. Сейчас Джаред уехал с Фарухом с зал, у них был план попариться после тренировки, а Мэтти уже спал – дома было тихо.
– Не знаю, настроения нет.
– Тебе не жалко, что малыши слышат нас сейчас и чувствуют твое ненастроение? – спросила аккуратно Далла, предварительно взяв любимую за руку.
– В другой ситуации я бы пропила пару недель свои зелененькие и перестала нудеть, – согласилась Ли, имея в виду «Вечернее» – единственный препарат, который Ли позволяла себе пить раз в год курсом, чтоб избавиться от беспокойства и раздражительности. – Но я не хочу ничем влиять на ребенка.
– А настроением, значит, влиять можно? – не сдавалась Далла, и гладила Ли пальчиками, настойчиво держа руку.
– Что прикажешь делать?
– Поговори со мной.
– О чем?
– О том, о чем грустишь?
– Я не знаю, – впервые Ли была откровенна. Такое она запросто могла сказать Ризу, но Далле скажи подобное и точно потом не оберешься, ведь она ни за что не отстанет, пока не найдет противоядие против любой хвори. Риз же сначала нахамит, затем рассмешит, снова нахамит, но промыв мозги хотя бы отпустит, посчитав тему закрытой и пока Ли сама к ней не вернется, ни за что не заикнется сам. В том и была радость Ли общаться с ним прямо, не подбирая слов и не задумываясь о последствиях. Ибо его выбор дальнейших действий и реакций на темы Ли полностью устраивал и подходил более всего.
– Давай вместе разберемся? – предложила тихо Далла, понимая, что если уж Ли как раньше рискнула сказать истинные мысли, то сейчас не стоит ее душить своей заботой, ибо Далла чуяла, что может упустить сей момент снова надолго.
– Я не нравлюсь себе.
– О, я знаю о чем ты говоришь. Ты набираешь вес, передвигаешься не так, как привыкла скакать, отражение по утрам не комильфо…
– Ты так деликатно говоришь о нашем состоянии, словно это не пытка.
– А для меня это и есть так. Мне нравится.
– Понимаю. – ответила недовольно Ли, но замолчала, чтоб не высказать то, что у Даллы все протекает иначе.
– Ты злишься на меня? – не понимая в полной мере истинной причины, все равно спросила Далла, ибо не чувствовать это было невозможно.
– Да я злюсь. Злюсь на всех. Меня раздражает все-превсе, и все, и в первую очередь я сама. Волосы тусклые и лезут, кожа серая, прыщи задрали, морщины… Это что, так теперь всегда будет? Я вечно с отекшими глазами! Не могу на себя смотреть! Усталость, сонливость, изжога, запор, диарея, давление… а-а-ар… все плохо! Чешусь! Блюю! Ною! Я думала, что буду радоваться этим штучкам, обновкам, новому миру… резиночки, шнуровочки, поддержки… Но, мне не нравится эта одежда. Мне не нравится, как в ней выгляжу, что чувствую. Все слишком мягкое, безопасное, полезное, натуральное. Я словно постарела на тридцать лет и возврата не будет. Панталоны в тридцать – это перебор! – не переворачиваясь полностью, но уткнувшись носом в подушку Ли еще чуть-чуть и разрыдалась бы.
– Крошка, пожалуйста, успокойся. Даже у меня внизу колит, а что же ты чувствуешь в данный момент? Не уж-то не понимаешь, как это влияет на малыша? Давай, просто выскажись, мы что-либо вместе придумаем!
– Что сказать? Что я не хочу секса…
– Тебя же никто не заставляет…
– Но, я сама хочу…
– Не понимаю.
– Хочу думать о сексе, мечтать о нем, заниматься им. Но не могу…
– Почему?
– Себя не хочу… Секс для меня первоочередно всегда был состоянием внутренним, не обращенным к конкретному человеку, к партнеру… Я всегда занималась сексом, желая саму себя. Как сделать это теперь, когда я себе противна!
– Детка я в шоке! Но все правильно! Говори еще! – взмолилась Далла. – Выскажись!
– Высказаться о том, что я не хочу есть то, что мы едим? Мне надоела эта пресная ненастоящая еда!!! Я хочу сладкого, хочу острого, хочу на пробежку…
– Давай завтра пойдем на пробежку, – неожиданно перебила ее Далла, хотя собиралась молчать, – просто тихонечко, спокойно, совсем чуть-чуть для начала, а потом посмотрим. Можем через день снова бегать, пойдем на наш любимый маршрут пешком в конце-то концов! Для всего можно найти решение…
– Я не выдержу пробежку. А на прогулке взорвусь от зависти к самой себе в прошлом!
– Давай, устроим праздник?
– Устала, не хочу.
– Тогда тихое свидание на двоих? Мэтью с Джаредом и Фарухом в другой раз могут в зал вместе сгонять…
– Нет.
– Тогда свидание на троих, возьмем с собой Джареда и съездим куда-нибудь. Хочешь по ночной Москве прокатиться? «Тыщу» лет этого не делали…
– Меня будет тошнить снова, не хочу в машину. Но, ты правда предлагаешь нам свидание втроем? – удивилась Ли и словно успокоилась в миг, задумавшись. – Ты впервые допускаешь такую мысль.
– А чего такого? Ребенка я от него могу носить, а на свидание с ним не могу выбраться?
– Это на тебя просто не похоже. – вдруг перестала нервничать Ли.
– Ради тебя я и не на такое отважусь! – рассмеялась Далла.
– А на что еще?
– Не знаю, но честно, что угодно сделаю, чтоб ты снова улыбалась.
– Ну, например?
– Как там у вас с Ризом? Хочешь, мы его выследим?
– Что-о-о? – Ли повернулась лицом да легла поудобнее на спину, подняв руки к верху и размахивая ими. Кривляясь открывала рот, словно ругается матом, но сама молчала.
– А что, будет весело!? Ты сама говоришь, что он тебе так нравится, что это даже пугает.
– И при чем тут слежка?
– Проверим его. Все ли в порядке??? А вдруг он какой-либо маньячило?
– Но, наши отношения с ним как раз в том и работают, что мы обещали никогда ничего друг о друге не разведывать… Если это произойдет, то оно повлияет на то, что мы будем думать друг о друге, что будем говорить. А так, в незнании, мы не отвлекаемся на реальность, на шаблоны, рефлексы восприятия…
– Давай тогда ты разведывать не будешь, а я все разузнаю и тебе расскажу, – смеясь предложила Далла, видя, как эта тема приятна Ли.
– Нет! Это предательство, я так не хочу, – хоть и смеялась она от души, благоразумие все же сохраняла.
– Тогда, я его выслежу и все разузнаю, но тебе рассказывать ничего не буду. Просто скажу результат, мол, все плохо – надо драпать. Или наоборот – все в порядке и он нормальный. – Далла тоже повернулась на спину – еще некоторое время они могли позволить себе иногда лежать на спине, но скоро и этого удовольствия лишатся. Обе они любили вообще спать на животе – пришлось переучиваться, что снова было ограничением.
– Любовь моя, ты что-то разошлась! – погладив Даллу по животику, Ли погладила и свой арбузик.
– Я же сказала, что сделаю что угодно, лишь бы ты была вот в таком настроении!
В те же выходные, когда Мэтти ночевал у бабушки с дедушкой, ребята выбрались втроем на прогулку по любимому маршруту бывших пробежек. Они встали рано и покуда на улицах не встречалось людей кроме спортсменов, вышли на свежий воздух. В этот первый выход они не планировали бегать, решили для начала просто пройтись так далеко. Спустившись первым делом взяли кофе в круглосуточной кофейне, располагающейся в здании ночного бара. Пофлиртовав с парнем на кассе и друг с другом, они изрядно повеселели. Кассир, симпатичный парень-кавказец, все шутил, что Джаред сладко устроился в обществе таких красивых дам, мол, не возьмут ли они его с собою. Ли, больше всех молчавшая, неожиданно сказала, что у них любовь на троих, а потому никак не могут его пригласить – свободных мест нет.
На улице была оттепель и не смотря на то, что в столице все привыкли к бесснежным зимам, сейчас в конце февраля грязные лужи все равно казались дикостью. Тут и там по кустам щебетали и чирикали птицы, небо было затянуто облаками, но было светло.
Ребята под ручку, как тогда в первую свою прогулку с Ли посерединке, прошли через половину района, чтоб добраться до своей старой квартиры. От туда, традиционно ступив от подъезда, они выдвинулись на знакомый маршрут. Прошлись по Чечерскому, сойдя с тротуара у домов на центральную аллею – Ли больше всего любила там бегать, ибо здесь никогда толком никого не было – максимум собачники. Здесь казалось, что ты не в Москве. Джаред включил музыку на телефоне (это были джазовые подборки) и всю дорогу вспоминал смешные случаи из своей жизни, семейные истории или казусы с работы. Далла с Ли не хохотали столько целую вечность и Джаред сиял, видя девочек такими красивыми.
Дабы ребята сговорились о настоящем свидании, Ли с утра распустила волосы, перекинув их наперед, разделив на две части. На голове у нее была маленькая черная шапочка, которая с накрашенными не по времени суток глазами, невозможно ей шла. Далла тоже накрасилась и нарядилась. Конечно, в сравнении с Ли она одевалась более официально, но Джареду как раз и нравилась эта разница в их стилях. Ли даже в чопорной офисной одежде выглядела развратно, а Далла неприступно хоть с глубоким декольте, хоть в бикини.
– «Все дело, наверное, в манере держать себя, в поведении, и, как ни странно, во взгляде», – думал, Джаред. – «Но, скорее всего я не прав, ибо Ли и есть секс – или как минимум создана для него, словно пронизана эротикой насквозь. Может, она и есть сам экстаз да наслаждение? Ведь ничего другого люди не могут в ней разглядеть. Кроме, нас, конечно. Мы-то с Даллой знаем ее настоящую и гордимся, что оказались на жизненном пути столь рядом, в числе избранных!» – размышлял иногда он , выпятив как правило в такие моменты грудь.
Свернув в конце Чечерского проезда на Астафьевскую, а с нее к Черневским прудам, ребята уселись на лавочках, подстелив шерстяной шарф Джареда девчонкам под попки. За спиной сегодня было уже пройдено пять километров и Ли откровенно признавалась, что обратно не дойдет. Но, Далла уверяла ее в обратном, шутя, что Южное Бутово еще не предел их будущих нагрузок. Мол, просто давно не выбирались, вот и кажется далеко-долго-непосильно.
Джаред начал расспрашивать Даллу про секту и новости в чате, а потом как-то случайно коснулись темы ее детства. Ли немного рассказывала ему про супругу еще в ту пору, когда Джаред не был с Даллой знаком. Но, только в общих чертах он знал о том, как все было не радужно. На удивление Ли, Далла с легкостью и удовольствием стала рассказывать Джареду о себе, что на памяти Ли еще не бывало. Правда, и рассказывать Далла стала как-то иначе, не так, как ожидала услышать от нее Ли. То ли не хотела выглядеть перед Джаредом слабой да угнетенной, то ли в целом переменила свое отношение к прошлому. Но, рассказы ее казались пугающе забавными. Она не скрывала жутких моментов, но касалась о них словами так поверхностно и саркастично, что словно пересказывала сюжет уморительной книги, а не собственную драму. Ли слушала ее чуть ли не с открытым ртом, как и Джаред. Но, тот и понятно, что он был удивлен и захвачен, из него сыпались вопросы и догадки, он делал выводы словами Даллы.
– «Или Далла говорит словами Джареда!» – вдруг подумалось Ли в очередной момент, когда они в унисон рассмеялись метафоре про «человека-опоссума». Ли впервые обратила внимание и поняла, как эти двое сблизились, как доверительно разговаривает Далла, и как чутко и понимающе слушает Джаред.
– Ребят, я вас люблю! – в порыве откровенного открытия сказала неожиданно вслух Ли. Она не слышала, о чем дальше была речь, когда улетела в мыслях, и, буквально перебила их. Но, те вдруг замолчав на мгновение, посмотрели на нее серьезно, детально выглядывая что-то в лице, а потом дружно дернувшись ее поцеловать (Далла в щеку, ибо сидела рядом, а Джаред в ручку, не снимая замшевой перчатки), тут же продолжили разговор, сказав почти в унисон:
– И я тебя люблю! – очевидно, что никто не был задет этим обращением не к каждому лично, а ко всем сразу. Никто не был и удивлен, ведь их семья давно сама по себе достигла точки этого положения, когда их уже было не две пары, а одно трио. Потому Ли, осознавая, была счастлива!
– Ты снова на коне! – сказала Далла в очередной вечер прижатых арбузиков.
– Да, как-то само чуток отпустило.
– Не думаешь о причинно-следственных?
– О чем ты?
– О свидании, о прогулке, о разнообразии.
– Я засиделась?
– Когда ты в последний раз общалась хоть с кем-то из твоих? Уж не спрашиваю, когда в последний раз знакомилась с новыми людьми.
– О, даже не вспомню. – для Ли любой срок выходящий за рамки месяца казался неестественным, а потому уже и не важным, ибо был и так громадным.
– Сообщения на сайте знакомств просматриваешь?
– Кроме секты, в смысле, кроме Риза я никуда не захожу.
– У него все хорошо? Скажи спасибо от меня за книжки Ошо. Угодил! – пару дней назад Риз прислал доставкой курьером коробку с книгами. Он подобрал девочкам самую позитивную литературу по эзотерике. И еще в каждой из двух десятков, написал на обложке что-то от себя. Ничего заумного, наоборот, все по приколу. Например, об Ошо высказался, что он хоть и маразматически-забывчивый старикан, раз повторяет одну и ту же мысль как минимум по два раза на странице, все же видит сахар и соль вещей. Аналогично про Нила Доналда Уолша в «Беседах с Богом» подписал: этот, с раздвоением личности, но от того видит обе стороны медали одномоментно! Возьмите плюсы и от Нила и от Доналда, чтоб быть в выигрыше! Про Луизу Хей вообще напошлячил, сказав, что у той вместо пупка – обида; вместо пяток – трусость; а вместо груди, наверное, очень острые идеи-фикс, но она все равно знает, как правильно дать под зад депрессии, самобичеванию и слабостям!
– Он не станет слушать. Не любит, когда хвалю. – довольная Ризом, ответила Ли, словно он был ее гордостью.
– Что тогда предпримешь в ответ?
– Мы условились специально прямо бартером не взаимодействовать. Все должно быть от души, спонтанно, в свой срок. Потому, я не забочусь над ответной реакцией – осенит потом в нужный момент. Но, я точно знаю, что сделаю что-нибудь классное. Например, пошлю его мужу цветы, но не от себя, а словно они от Риза. Напечатаю на открытке всяких эротичных ласковостей их интимными словами, чтоб тот даже не отличил! Вот Риз посмеется, когда тот будет его благодарить! – хохотала Ли.
– Кажется, ты уже придумала, чем ответить.
– Я же говорю, оно как-то само приходит.
– Рада, что вы встретились! – улыбалась Далла, – Впервые говорю про твоего человека с таким легким сердцем – никакой ревности!
– И я рада!
– Вот видишь, какая ты бодрая, если в своем русле. Зря забила на свидания и знакомства. Давай, ты куда-нибудь сходишь? Принарядишься? – предложила Далла любимой.
– Не знаю, пока не хочется. Но, если что, то подумаю…
Через пару дней проверки всех сайтов и чатов знакомств, Ли жаловалась супруге, что как специально, когда она раздумывает погулять снова, никого нет! И было уже начала ругаться, что удалит все аккаунты, и встретится с кем-либо из прежних, как ей вдруг пришло сообщение:
– Девушка, ответьте! Сил уж нет с чудаками переписываться. Вы одна мне на этом сайте кажетесь достойной внимания! Я тоже мама, у меня семья, но иногда так хочется смены обстановки и непривычной романтики, которая бывает только на первых свиданиях, покуда еще не знаешь человека! Пожалуйста, напишите, пойдете со мною гулять? Удалюсь с сайта, если и здесь ошиблась.
– Что мне ей ответить? – не знала, что делать Ли, а потому снова стала советоваться с Даллой. Не узнавала себя в беременность, сомневалась и мечтала стать прежней. – Какая-то она слишком прямолинейная, прямо как…
– Ты! – пошутила Далла.
– Ну, да, похожа. Люди редко пишут столь прямо.
– Ты, кажется, нашла приключение по себе, что тут думать? Соглашайся, конечно.
– Прямо так сразу?
– Ты сейчас себя хорошо чувствуешь, почему бы нет?
– Да мы же не пообщались, я так не люблю. Приедешь, а там не пойми кто и только время потрачу да буду потом плеваться до конца беременности и не захочу больше ничего, – рассуждала Ли вслух.
– А ты просто, чтоб не разочаровываться в случае чего понапрасну, повезешь Мэтти в театральную студию, и пока он занимается назначь встречу с незнакомкой.
– Там же, на Смоленской?
– А почему нет?
– Идея. Даже, если будет не интересно, просто срулю под предлогом сына забрать с занятий.
– Ты, просто поосторожнее, не говори, где занятия, договорись где-то поодаль, чтоб не волноваться потом. Хочешь, я с тобой поеду и буду по близости?
– Дорогая, это так мило. Но, я не волнуюсь в общественных местах встречаться, да еще в первой половине дня.
– Как хочешь, тогда к девчонкам схожу, у ЕлеТашей там сабантуй дневной с прилета, Алекс обещала вырваться, Эри с Мари приедут тоже, успокою всех по поводу твоего затянувшегося отсутствия. – предложила Далла. Лена с Ташей уезжали к друзьям в Индонезию на несколько месяцев, размышляли переехать на совсем. Эри с Мари давно съехались и раздумывали про свадьбу. Жизнь так и била ключом у всех знакомых.
– Как я выгляжу? – спросила Ли в день спонтанного свидания.
– Ты как всегда шикарна, любимая! А как выглядит та особа? – спросила Далла, собирая Мэтью на занятия, дав тем самым Ли побольше времени на марафет.
– Да у нее там две фотки. На одной портрет с кучей фильтров – право, не поймешь ничего. На втором фото – она с коляской в пол оборота. Вроде ничего, повыше, как ты, наверное. Кудрявая, блондинка крашеная.
– Что, ты идешь на свидание с блондинкой?
– Чистой воды эксперимент. – смеялась Ли, но Далла видела, как Ли забыла и про свои прыщи и про неудобную одежду.
– Страдаешь без каблуков? – спросила она, сочувствующе оглядывая Ли. Та была в высоких рыжих сапожках до колен на совершенно плоской подошве. В рыжем же пальто с невероятно пышным воротником, снова похожим на натуральный. Сумочку брать не стала – все сменные вещи были в рюкзачке у Мэтти, как и косметичка Ли. В кармане пальто только зеркальце, да маленький плоский кошелек на манер мужского. В нем банковская карточка и семейное селфи.
– Про беременность говорить легко – делать трудно.
– И я не подозревала, что бывает так по-разному. Вижу, как ты мучаешься, крошка. Мне даже неловко, что у меня все не так. Тьфу, не хочу наговорить, пусть и до победного часа все будет так же легко, но правда, глядя на тебя триста раз задумаешься прежде, чем решиться на ребенка.
– Мне уже некуда отступать, – попыталась улыбнуться Ли, мельком взглянув на Мэтью, у которого Далла проверяла застежку на обуви. – Дорогой, не развешивай уши, этот разговор не для тебя. Я не страдаю, чтоб ты знал, просто не ожидала, что будет так.
– А я что? – возмутился мальчик и сделал вид, что совсем не подслушивал, а занимался своими делами, ковыряя пальцем нашивку на ботинках.
– Ли имеет в виду, что она хочет малыша, просто для некоторых это слишком сложно, понимаешь?
– Да. – не глядя на мам ответил парень. Он подрос и неимоверно поумнел. А потому был уже в меру тактичен. Но, прекрасно понимал, что с занятий Ли его может забрать в любом самочувствии и настроение, ибо встреча с тетей может пройти как угодно. – Ма, мы тебе позвоним или Джареду, если нас надо будет встретить? – спросил он наперед, чтоб быть спокойным.
