Текст книги "Рухнувшие небеса (СИ)"
Автор книги: Сьюзен МакКлайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Это конец!
Я возвела глаза к потолку.
– Не все так плохо. Ты слишком драматизируешь. Это обычная кофта.
Карен кинула на меня озлобленный взгляд, тыкая пальцем в вещь.
– Она. Моя. Любимая. И в ней я пришла на концерт «Забвенцев»! Черт! – она откинула испорченное изделие, на котором растекалось огромное, желтое пятно, чем-то смахивающее на мочу, и запустила руку в волосы, вздыхая. – Все испорчено! А я так хотела поболтать с теми парнями или хотя бы попытаться это сделать…
Мне казалось, что подруга сейчас заплачет – ее голос предательски дрожал. Я неуверенно подошла к ней, оставив в покое дверь, и оценила состояние кофточки, находящейся в раковине. Да. Дело плохо. От такого пятна нелегко избавиться, если не иметь с собой «Клорекса»[2].
– Слушай, – в голове у меня возникла совершенно сумасшедшая идея, – кажется, я знаю, как сделать эту ситуацию менее паршивой.
Конечно, что не сделаешь ради лучшей подруги?
Я стянула с себя болеро и всучила Карен. Она посмотрела на меня так, будто я сказала, что тайно встречаюсь с Брюсом Уэйном. Мне было, естественно, не в кайф оставаться в одном обтягивающем корсете, из которого буквально вываливалась грудь, но я понимала, как своим… «героическим» поступком помогу ей. Карен пришла на концерт своей обожаемой группы, на нее налетел какой-то пьяный чувак с пивом, испортил ее любимую вещь, а хотя она еще не желала заканчивать пребывание в «Мо», не выпив парочку коктейлей и не поговорив с кумирами. Но как в этой ситуации ни одолжить ей вещь? И да, совсем не важно, что я стану центром всеобщего внимания парней – в этом корсете похожа на легкодоступную шлюшку.
– Скай…
– Надевай, пока я не передумала. Оно немного закроет пятно, – подметила я, складывая руки на груди. Ох, боже, как же неудобно, когда у тебя что-то сильно выпирает… (да, прозвучало довольно странно).
– Черт. Я тебя обожаю, Грейс, – подруга чмокнула меня в щеку и, поправив кружевной лифчик, принялась высушивать пятно на кофте. Я помогла ей это сделать, а потом – надеть болеро. В принципе, желтой сомнительной штуки не было видно, и сочетание вещей – белого и черного – смотрелось довольно классно.
Подруга не переставала меня благодарить. Когда мы вышли из туалета, она направилась к сцене, мол, вылавливать кого-нибудь из «Забвенцев», если те еще не ушли, а меня попросила заказать нам коктейли. Я ленивой походкой направилась к барной стойке. Если бы не громкая музыка, будоражащая все тело, я бы давно уже валялась где-нибудь на полу и видела третий сон.
Конечно, мой поход до бармена не обошелся незаметным: парни свистели мне вслед, кто-то предлагал присоединиться, некоторые просто пялились и показывали жест «супер», отчего я прибавляла в шаге и краснела. Ненавижу, когда происходят подобные вещи. Причем со мной. У меня как бы не было причин стесняться своей фигуры или еще чего, просто терпеть не могла обнаруживать похотливые взгляды на себе. И, учитывая то, что в «Мо» очень часто парни пялились на меня, хоть и одевалась невзрачно, я не любила это место в большей степени из-за этого. Не понимаю, чем их тогда привлекала темноволосая, голубоглазая девушка в закрытой футболке, которая постоянно ходила с кислой миной?
– Две «Маргариты», пожалуйста, – игнорируя громкие свисты в свою сторону, сказала бармену и отвернулась от толпы придурков, выкрикивающих пошленькие предложения…
Парень, стоявший за стойкой, подмигнул мне и принялся выполнять заказ. Пока он заполнял прозрачные стаканы, я почувствовала, как кто-то сверлит мою спину взглядом. Взрывающаяся музыка словно отошла на второй план – теперь я слышала свое громкое дыхание и бешеный стук сердцебиения. Не знаю, отчего мне стало страшно, но я нутром чуяла – человек сзади не желает мне ничего хорошего и явно не входит в ряды тех незнакомцев, любящих пялиться на девушек. По пояснице пробежался холодок, и тут же по ней скатилась капелька пота. Сглотнув, я резко обернулась и спустя секунды поисков обнаружила высокого парня в черном плаще – его лицо плотно закрывал капюшон. Он стоял среди извивающихся друг возле друга людей, а те будто не замечали его и продолжали энергично двигаться. А потом я увидела, что кто-то из толпы задел его – рука прошла сквозь тело незнакомца, словно тот был не материальным, отчего у меня полезли на лоб глаза. Я подумала, что это мне показалось или еще что, но человек в черном не исчезал и очевидно был виден только… мне. Черт. Я что, брежу? У меня уже начались глюки? Возможно, в «Мо» какой-то «особенный» воздух, который вызывает галлюцинации. И здесь что, у каждого мода глазеть друг на друга продолжительное время?
IV
Я моргнула, и обнаружила, что навевающий мурашки по коже тип в толпе исчез. Его будто и не было раньше. То место, где он был – пустовало. Я невольно задалась вопросом: а ни сошла ли я с ума? Обычно, мне никогда не доводилось быть очевидцем странных событий. А тут откуда не возьмись нарисовался подозрительный человек в плаще, сверлящий меня наверняка ненавистным взглядом, а потом – бах! – и испарился. Черт. Это поддается какому-либо объяснению?
Сейчас я серьезно задумалась над тем, чтобы в свободное время сходить к психиатру.
Когда мне вручили коктейль, я жадно впилась в него, желая побыстрее убрать в горле сухой ком. Карен, наверное, придет не скоро, поэтому решила сбавить обороты и растянуть удовольствие, став медленно пить «Маргариту». Мои глаза скользили по людям, которые все не уставали и продолжали танцевать, в надежде найти того странного паренька и понять, что он был не плодом моего больного воображения, а реальным.
– Не знал, что святоши теперь тусуются в клубах, а не в монастырях, – низкий голос разрезал звук надоедливой песни.
Я содрогнулась от неожиданности и чуть ли не поперхнулась коктейлем, проклиная это чертово место и давая себе клятву, что никогда больше не ступлю сюда, чтобы поберечь свои нервишки. Отложив стакан на барную стойку, настороженно повернулась, думая, что это сказали не мне, а кому-то другому. Мои глаза уставились в черную футболку, обтягивающую сильную мужскую грудь. Затем взгляд поднялся вверх, отмечая, что у этого незнакомца божественное тело и – остановилась на лице – внешность. Через дымку тумана на меня смотрели двое необыкновенно-бирюзовых глаз, обрамленных черными, как крыло ворона, ресницами. Широкие скулы, сексуальная улыбка – причем идеальная, белый цвет кожи. Когда я взглянула в лицо в целом, закрыв разинутую пасть, то обомлела. Передо мной стоял участник группы «Сладкое забвение». Черт. Тот самый, который пялился на меня во время исполнения песни!
Я почувствовала, как пол под ногами уходит. Что ему надо? Он что, преследует меня? Может, путает меня с кем-то? Нет, конечно, я не собиралась падать в обморок или липнуть к нему, просто была в шоке, что среди кучи фанаток он подошел именно – посмотрела по сторонам – ко мне и сморозил какую-то чушь.
Буквально на секунду я задумалась, что бы тут было, если бы рядом стояла Карен – сумасшедшая поклонница «Забвенцев».
– Что? – тихо спросила я, все еще сомневаясь, что сказанное было адресовано мне.
Парень ухмыльнулся, облокачиваясь о стойку. При тусклом свете прожекторов его пот блестел, и было видно, как черная ткань намертво прилипает к его груди, очерчивая каждый мускул. Святые небеса. Разве такие идеальные парни существуют?
– Я говорю, что места, где много рока и разврата – не твое, – он сощурил глаза, скользя ими с моего лица на грудь. Моя шея мгновенно вспыхнула, следом зардели щеки. Я мысленно поблагодарила «Мо» за хреновое освещение. – Красивый крестик.
Я автоматически накрыла ладонью подарок мамы. Не любила, когда про него спрашивали, ведь дело потом доходило до того, что интересовались, откуда он у меня, что, естественно, мне не очень нравилось, ведь я начинала постепенно вспоминать случившуюся страшную аварию и будто снова все переживала заново.
– А что, такие, как я, не могут посещать подобные места? – съязвила я, проигнорировав комплимент о крестике.
Незнакомец засмеялся.
– Если у них такие штуки, – указал на мое прикрытое рукой украшение, – то не желательно.
Я возмущенно вскинула брови.
– Зачем ты со мной говоришь? – не выдержала, с вызовом смотря на него. – Что тебе нужно?
Парень облизнул нижнюю губу, наклоняя голову вбок. У меня даже в голове всплыла бредовая мысль, что тот тип в плаще был им.
А что, чтобы заговорить с красивой девушкой, нужен какой-то предлог?
Я демонстративно указала на толпу разодетых девиц, махающих ему.
– Вон, смотри, сколько их! Прошу! На любой вкус и цвет! – хамство во мне было хоть отбавляй. – Только свистни, и они прибегут. Уверяю тебя, ночью ты не будешь скучать. А от меня, пожалуйста, отстань.
Я взяла свой коктейль и взмолила, чтобы Карен побыстрее пришла. Мне не хотелось болтать с «Забвенцем» по многим причинам. Но, правда, я жаждала узнать, на кой черт он пялился на меня и для чего вообще подошел. Про то, что я ему типа понравилась, и захотел познакомиться – не поверю. Тут что-то другое…
Голубоглазый сделал шаг ко мне. На этот раз я подавилась «Маргаритой», а он…черт… он как хренов супергерой постучал мне по спине, да так, что чуть ли кости не сломал, а потом опустил руки на мою талию, удерживая, когда я почти повалилась на пол, и уперся подбородком в плечо.
– Так лучше? – не знаю, о чем он именно говорил: о том, что, увы, не дал мне умереть или о том, что вплотную прижимался ко мне сзади всем своим телом, скрывая в словах пошленький подтекст.
Придя в себя и обнаружив, что мне больше не нужна помощь, я отлетела от парня, как от огня, напоследок заехав ему локтем в каменный торс, отчего он только заулыбался сильнее. Долбанный мазохист!
– Не смей меня лапать!
– Я тебя не лапал, – уверял он, довольно ухмыляясь.
Врун!
– А что это сейчас было тогда? Псевдо-невинный-секс?!
– Я спасал тебе жизнь, Монашка, – он подмигнул. Монашка? – Могла бы сказать «спасибо».
– Да ну! – скорчилась я, абсолютно не веря его словам. – Лучше бы дал мне сдохнуть!
Парень вскинул бровь, приближаясь ко мне.
– Тебе так не терпится отправиться на Небеса?
Я фыркнула. Что он ко мне пристал? Нашел себе жертву стеба? Поздравляю, у него это получилось!
– Катись к черту!
– Оу, – он театрально прикрыл пальцами рот, озираясь по сторонам, – какие словечки! Следи за язычком, дрянная Монашка. Ты же все-таки веришь в Бога.
Если я ношу крестик, это еще не означает, что верю в Бога. Может, он мне служит мне единственным напоминанием о родном человеке, который, к сожалению, покинул этот мир. И вообще, с чего парень уверен, что я верующая?
– С этим еще можно поспорить…
Я сложила руки на груди, окатывая незнакомца сердитым взглядом. Он натянул на лицо сексуальную улыбку и, взяв напиток Карен, непринужденно уселся на стул возле стойки. Затем отпил «Маргариту», смотря на меня и заставляя пыхтеть от гнева. Да что он себе позволяет? В нем что, наглости больше, чем всего остального?
– Что ты так на меня смотришь? – он вальяжно развалился, облизывая влажную губу. Мне захотелось в него чем-нибудь кинуть, но под рукой, к несчастью, ничего тяжелого не было. – Тебе дать автограф?
– Думаешь, тебе все дозволенно, раз ты «Забвенец»? – я ухмыльнулась. Громко. Специально. – Ошибаешься. Ты такой же человек, как все и…
Он зашипел, прислоняя палец ко рту и улыбаясь теперь одним уголком губ.
– … а вот теперь я могу с этим поспорить. Я лучше всех. Я умен, красив, талантлив, —пробежался рукой по шелковистым волосам, привлекая внимание неподалеку стоящих девиц, которые все продолжали махать паклями ему, – привлекателен. А сегодня еще спас жизнь одной Монашки в, – его хищный взгляд обследовал мою грудь, – сексуальном корсете.
Я опять покраснела. Не знаю почему мое лицо заливалось краской, ведь его «комплименты» я не воспринимала в серьез. По крайней мере, мой мозг не воспринимал в серьез, а предательское тело, по видимости, – да.
– А ты всегда поднимаешь сам себе самооценку?
Незнакомец отложил коктейль и встал, принуждая меня отступить назад. Мало ли что собирается сделать и тем более, я не хочу, чтобы он ко мне вновь прикасался. Хотя, кого я обманываю? Было достаточно приятно, когда этот парень…
Так, стоп, что?! Черт, я уже начала превращаться в извращенку.
– Нет. За меня это делают другие, а я просто повторяю все, что они говорят мне.
Рука «Забвенца» взметнулась вверх, и тут же его (не побоюсь этого прилагательного) шикарное тело облепили курицы. Каждая была «краше» другой. Иногда я мысленно интересовалась: а действительно ли миф то, что подобные девицы носят хотя бы стринги? Когда они запустили свои ловкие пальчики под его футболку, меня чуть ли не стошнило. И я решила не скрывать свое отвращение, держась за горло и издавая неприятные звуки, отчего заполучила довольную улыбку от «сутенера», которого окружили «ночные бабочки». Ему кажется это забавным или что? Ах, да, я же сейчас выгляжу как полная идиотка.
Надеюсь, этот придурок не любимчик Карен из всей группы…
Черт. Я в самом деле не ожидала, что произойдет нечто подобное. Знала бы – не вылезала из дома или лучше бы не брала трубку, когда звонила подруга. Мало того, что обрела… врага (да, именно врага), так вдобавок и опозорилась в этом ужасном корсете, в котором невозможно нормально дышать.
Никогда в жизни больше не надену то, что притащит Карен. Пора бы уже «уволить» ее с должности моего личного «стилиста».
– А если я скажу, что ты самодовольный болван, повторишь это? – поинтересовалась я. Группка парней, ошивавшаяся неподалеку и выкрикивающая что-то мне, смылась еще тогда, когда ко мне подошел Мистер Само Совершенство, и я это заметила только недавно. Не хочется в это верить, но они либо напугались подошедшего ко мне парня, который, наверняка укладывает свои волосы с помощью фена и наносит тональный крем (потому что такой идеальной кожи, как у него, не бывает), либо поняли, что от меня им ничего не добиться, поэтому свалили. Кажется, первый вариант более правдоподобен, ибо как пьяные, еле стоявшие на ногах остолопы, могли пропустить пассию вроде меня, разодетую, словно девушка легкого поведения.
Мой больной мозг невольно нарисовал картину, где этот «Забвенец» шагает по улице с феном в руке – он развивает его каштановые волосы, играет песня Black Strobe «I`m a Man», при это действует эффект замедленной съемки, а от него с криками и дикими воплями убегают парни, запинаясь и оглядываясь.
Девушки, сия «богини», внимания которых не достоин кто попало, посмотрели на меня с отвращением и, как бы показывая, что парень принадлежит только им, облепили его плотнее. У меня так и возникло коварное желание, чтобы они своими тушками перекрыли ему доступ к кислороду.
– Разве я тебе не нравлюсь, Монашка? – он вскинул бровь, отодвигая одну из девиц в сторону, словно та была обычным надоедливым предметом.
Я давно предписала ему много нехороших качеств, одно из которых – чрезмерная самовлюбленность.
– А почему ты должен мне нравиться?
Я ненавидела таких парней, как он. К ним никогда не питала симпатию или нечто подобного. Мне вообще нравилось мало парней. Предпочтения я отдавала милым, общительным, умеющим шутить, а не дерзким придуркам, самооценка которых находилась на уровне выше, чем небо. К несчастью, мне никогда не доводилось встречать того самого. Хотя, Брэндон – мой друг – идеально подходил под все критерии, но я не воспринимала его как нечто большее, чем парень, с которым можно просто поболтать и повеселиться в каком-нибудь баре после изнурительного рабочего дня.
– Я нравлюсь всем, – гордо сказал он, улыбаясь, не могу сказать, что очаровательной улыбкой, а скорее – нахальной.
– Но не мне.
В этот самый нелепый момент, когда его угораздило достать свою визитку с номером телефона и протянуть мне зачем-то, явилась Карен. Она, увидев нас с ним, запищала и запрыгала на месте, остановившись рядом со мной. Мне так и захотелось ей все быстро объяснить, что это вовсе не то, о чем она думает, но когда незнакомец заговорил, я поняла, какими нелепыми будут мои объяснения сейчас…
– Габриель. Габриель Эйнсфорд. Можешь звонить мне, когда вздумается. – Он оглядел мое тело вновь, я открыла рот, в душе громко ругая его за то, что именно сейчас решил протянуть свой ободранный клочок бумажки. – Заслужила, Монашка. Классные сиськи.
Карен готова была растаять на месте, видя в руке… Габриеля (ну и имечко, конечно же) листочек с его номером телефона. Она пихнула меня вбок, из-за чего я попятилась в сторону и одарила ее удивленным взглядом. Подруга думает, я так низко упаду и возьму этот клочок бумаги? Пф. Нет, естественно. Не знала, что теперь парни, да еще такие популярные, разбрасываются личной информацией направо и налево.
– Извращенец, – выплюнула я, отворачиваясь от него и шагая в сторону, оставляя Карен очень сложный выбор: следовать за мной, либо оставаться с Габриэлем – сексуальным парнем из «Сладкого забвения».
Подруга, спустя несколько секунд раздумий, рванула за мной. Все же, дружба сильнее. Она подстроилась под такт моей ходьбы, на ее лице ясно читалось «да-как-ты-могла-не-взять-его-номер?» На ее немой вопрос пожала плечами и закатила глаза, когда голос, одновременно красивый и ставший таким надоедливым, рассек звук утихающей музыки.
– Кажется, у тебя корсет развязался. Смотри, как бы твои прелести не увидел никто, – в его словах чувствовалась наглая улыбка. – Никто, кроме меня.
Я совсем забыла, что недавно ослабляла корсет и возилась с ленточками на спине. Вот черт. Остановившись, словно показывая шоу, медленно и демонстративно затянула их, затем с огромным усилием завязала в бантик. Сейчас мою грудь сдавливало как никогда раньше. Я быстрей мечтала оказаться дома и переодеться в свою любимую свободную пижаму с мишками (да, она мне сильно нравилась, потому что ее мне подарили родители два с половиной года назад на рождество, которое мне запомнилось больше всего из-за праздничной атмосферы, хорошего настроения и, конечно же, из-за них самих; в то время наша семья не переживала никакой утраты, и все были счастливы).
Я вылетела из «Мо», прежде чем Карен остановила меня, больно вцепившись в руку. В ее карих глазах читалось непонимание.
– Куда ты собралась?
– Разве это не очевидно? Домой.
Я увильнула от ее хватки и, поправляя корсет, двинулась дальше, не представляя, как столько кварталов буду ковылять пешком, тем более в достаточно темное время суток. Собравшиеся в кучку неподалеку парни присвистнули мне, когда прошла мимо. Теперь я ощутила себя еще более глупо, чем раньше. Лучше бы оставила те ленточки в покое – затянув их, только выставила на обозрение свой бюст, который и без того вываливался за пределы жесткого материала. Сейчас я жалела об одном – что отдала подруге болеро.
– Стой, Скай! – Карен встала на моем пути, чем заставила меня прекратить двигаться дальше. – Я не понимаю причины. Зачем тебе понадобилось домой именно тогда, когда я наткнулась на одного «Забвенца» спустя несколько минут бесполезных поисков других?
Я могла бы истолковать ей все причины, почему захотела выйти из клуба и больше никогда не возвращаться в него, но ограничилась лишь одной из них и, пожалуй, самой объясняющей.
– Мне там не понравилось.
Что слабовато сказано.
– А как же музыка «Сладкого забвения»? Как же парни из этой группы?
Я выдохнула.
– Я услышала только одну песню и почти никого из них не видела.
– Не ври. Сам Габриель Эйнсфорд говорил с тобой! С тобой, слышишь? – она произносила эти слова так, словно считала меня слабоумной. – Я не знаю, как случилось то, что он заговорил с тобой, но ты должна мне все рассказать, а иначе будешь завтра смотреть со мной «Ходячих».
Сейчас меня не пугала ее угроза. Мне было как-то все равно. Да и что ей рассказывать? Как парень, укладывающий волосы с помощью фена, спас меня от смерти и дал прозвище – Монашка из-за наличия на моей шее крестика?
– Не знаю, как ты, но я пойду домой. Повеселись, Карен. И да, извини, что я, такая гордая, не взяла его номер.
Я возобновила шаг. Карен измученно захныкала, мельтеша за мной.
– Как я тебя ненавижу, Грейс. Тащи свою задницу в минивен и немедленно все рассказывай!
V
Когда я рассказала Карен все и ответила на ее весьма глупые вопросы, вроде тех, как выглядел Габриель, подойдя ко мне, или же с каким усердием он не давал мне отправиться в мир иной, когда я подавилась «Маргаритой», то она разрешила мне вылезти из машины и поспешить домой. Забравшись на крыльцо и стараясь не уснуть на месте, я открыла дверь ключом, слушая несвязную речь подруги, которая высунула голову в окно и наблюдала за моими вялыми действиями.
– Чет, ты гумспела хоть что-то вымпить, – заплетающимся языком проговорила она. Ей хотелось спать не меньше меня, и сейчас я сомневалась, что Карен доедет домой без происшествий.
Я оглянулась, пытаясь перевести ее непонятную речь на человеческий язык. На секунду предположила, что несколько последних глотков алкогольного коктейля в «Мо» были лишними, раз уже стала не понимать слов подруги, но потом осознала, что я правильно все расслышала – Карен почти спала, вися на дверце и подпирая постоянно-падающую голову рукой. Она жевала предложения, махая свободной ладонью мне и напевая какую-то мелодию. Я засомневалась насчет того, кто же из нас сегодня действительно пил, а кто оставался трезвым. Выглядело так, будто вместо меня она потягивала «Маргариту», пока я слонялась по клубу.
Из этого дня можно извлечь кучу минусов и ни одного плюса. Что я получила за сегодня, пребывая в «Мо»? Ах, да: заряд плохого настроения, угрозу стать глухой от громкой музыки и неприятное «знакомство» с каким-то самовлюбленным Кеном, который наверняка предпочитает на завтрак, обед и ужин протеиновые батончики и ест их, любуясь на себя в зеркало. Это еще я не считала того, что пару раз за чертов час пребывания в клубе чуть ли не умерла, подавившись напитком и почти задохнувшись в перетянутом корсете.
–Что? – сказала. Наверное, прозвучало так же невнятно, как говорила Карен. Пока я застыла в дверях и мысленно лежала в своей теплой кроватке.
– Оххх, – она распахнула закрытые глаза и, вспомнив, где находится, выпрямилась, —короче, я позвоню тебе, Грейс. Вечером или… не знаю. Во всяком случаи жди звонка.
Минивен тронулся с места. У меня была весьма запоздалая реакция, и когда автомобиль подруги скрылся из виду, прокричала:
– Может, останешься у меня?
Я вздохнула, искренне надеясь, что она не уснет за рулем по пути к дому и не собьет кого-нибудь (хотя, кто может бродить в такое время суток?).
Первым делом я избавилась от корсета. Решив не принимать душ, облачилась в пижаму с мишками, затем упала лицом в подушку. Сейчас мое расслабленное тело напоминало позу морской звезды. А мне было глубоко плевать, как развалилась на кровати, ведь дома кроме меня никого не находилось, и я, как некстати, забыла надеть пижамные штаны (хотя была уверена, что лежу в них). Задница в красных трусах ни жаловалась на мою забывчивость накрыть ее чем-нибудь, будь то простынкой или предметом одежды.
Было почти два часа ночи. Я с закрытыми глазами обнимала подушку, и мне уже начал видеться сон, как резкий стук в окно вывел меня из дремучего состояния. Я подскочила на кровати, раздумывая, послышалось это или нет. Но следующий мощный удар в стекло, отчего оно содрогнулось, и чья-то промелькнувшая огромная тень заставили меня прийти к выводу, что все это происходит в реальности.
Я оцепенела, сердце неистово заплясало в груди. Испуганные глаза глядели в окно, за которым простиралась ночь, а кисти раскачивающегося дерева легонько царапали его, наводя на мое тело мурашки. Господи. Что это было? Конечно, первое, что я могла подумать – подул сильный ветер и ветка долбанула в окно, но как объяснить тогда горбатую внушительную тень, похожую на человеческую, которая стремительно пролетела за ним? Тем более, пролетела-то на уровне второго этажа…
Решив разобраться и узнать, что, черт возьми, произошло, я встала на дрожащих ногах на пол и медленно направилась к закрытому на щеколду окну. Было хуже всего осознавать, что в этом здоровенном доме я одна. Папа на работе, и если на меня кто-нибудь нападет, не смогу сама защищаться. Мне понадобиться помощь.
В своей голове я поставила галочку напротив надписи «Купить такой же набор ножей, как у Карен, который я считала бесполезным иметь обычной девушке-подростку». Да, мне бы на данный момент очень пригодилось оружие (ну мало ли что?). Вдруг маньяк, которого так ждала моя сумасшедшая подруга, чтобы пустить арсенал в дело, решил не залезать к ней в спальню, забоявшись ее, и поняв, что лучше и уязвимее меня ему жертву не найти?
Когда мои ладони опустились на раму, я поддалась вперед, пытаясь разглядеть что-нибудь. Старое дерево, существующее неизвестно сколько веков, темнота, – подняла взгляд вверх – звезды, луна, мрачные тучи, закрывающие ее. Можно было твердо сказать, что у меня начались глюки, но не тут-то было. Внизу что-то издало фонящее – БАМЦ! – и тут я конкретно испугалась, поняв, что в дом пробрались.
Не может этого быть! Я же закрывалась! Вроде бы… Да, я «отлично» помню свои действия.
Страх сковал меня. Непроизвольно вспомнился тот странный человек в «Мо», смотревший на меня и словно пребывавший в нем в образе… духа. Да, духа. Я могла бы засмеяться такому сравнению, но сейчас было явно не до этого. А что, если там, внизу, действительно он? Или кто-то вроде него? Или тот… Габриель? Хотя, что за бред? Зачем кому-то вообще забираться в мой дом? Чтобы ограбить? Или… убить?
Я нервно сглотнула. Не став проводить анализ, сколько всего в жизни сделала плохого людям и кому перешла дорогу, схватила первый попавшийся предмет – статуэтку балерины с полки (да, этим естественно кого-то можно кокнуть) и настороженно подошла к двери. Я прислонила ухо к ней, намериваясь услышать хоть какие-либо звуки: шаги взломщика или его дыхание, чтобы определить, насколько он близок к моей спальне. Но ничего не было слышно. Наступило затишье. Было такое ощущение, как будто нежеланный гость тоже решил прислушаться, замер. Конечно, ему особо гадать не придется, где я, ведь не сложно узнать, что сейчас, в два часа ночи, делает обычная семнадцатилетняя девчонка. И да, правильный ответ – спит в своей комнатушке на втором этаже. (А хотя, откуда ему вообще знать, сколько мне лет и кто я?)
Конечно, я могла бы полезть за телефоном и вызвать службу спасение или позвонить отцу и сообщить, что сюда пробрался некто, но было один неприятный нюанс – на моем смартфоне села зарядка. Да. Просто прекрасно. Вовремя очень. А докричаться до соседей я наверняка не смогу – все они спят, наши дома находятся не так уж и близко друг к другу, поэтому, вероятность, что меня услышит хоть кто-нибудь – нулевая.
Я конкретно влипла.
Было абсурдно мечтать, что шум больше не повторится, а неизвестный (или неизвестные) покинет дом, поняв, что тут ловить нечего. Внизу снова раздался шум, будто кто-то уронил…кастрюлю? Гм, что? Голодный грабитель? Был еще дин повод засмеяться, но я не стала этого делать, а решила, наконец, действовать, тихо поворачивая ручку. Дверь, черт побери, со скрипом отворилась. Я закрыла глаза, проклиная тот момент, когда отказывалась от предложения папы смазать дверные петли в своей комнате. Шум внизу резко оборвался. Так как мне терять было особо нечего (теперь), я распахнула веки и только-только ступила за порог спальни, как услышала глухой стук, словно кого-то упал. Затем послышались звуки борьбы. Что за…? Хотелось ли мне спуститься туда? Да. Ну а с другой стороны – нет. Я не имела понятия, что там происходит, и кто отважился защитить меня (или мой дом) от нежеланного гостя.
Все же, когда раздалось пугающее рычание, отчего на моем теле волоски поднялись дыбом, и загремел чей-то мощный боевой клич вперемешку с треском… стены, я осмелилась вылететь из комнаты с отпугивающими, как мне показалось, звуками. Я кричала, словно охрипшая кошка, несясь по лестнице и держа в руках улыбающуюся маленькую копию живой балерины. Без понятия, что я собиралась делать потом, когда кину в него статуэтку, но мой мозг резко дал дальнейшее действие – пнуть грабителя (если пойму, где он) как в фильме «300 спартанцев» с дикими воплями и их знаменитой фразой. Просто я хотела сделать так, чтобы недоброжелатель понял, что я чокнутая и не нужно было пробираться в мой дом.
Я вылетела в гостиную и в кромешной тьме едва разглядела две фигуры – одну высокую, сильную, которая грациозно уклонялась от замашек второй – сгорбленной, неуклюжей и… нереально огромной. Узнать, где грабитель мне не составило труда. Он сдал себя по нереальным размерам и дефектам тела, еще находясь в комнате, я успела украдкой запомнить его едва различимые от темноты очертания.
– Убирайся немедленно, у меня в руке нож! – остановившись в нескольких метрах от них и наблюдая, как горбун кидает моего эм… спасителя (или как его назвать?) об стену, выкрикнула. С такими же успехами могла сказать: «У меня в руке балерина». Это никак не подействовало на неприятеля. Он лишь сильнее разозлился, нанося удар мясистой (как показалось) лапой незнакомцу в лицо.
Пришло время действовать. Я кинула бедную статуэтку в горбуна, тот ойкнул, и стало понятно, что я все-таки не промахнулась (не зря лучше отличалась от всех в нью-йоркской школе отличной меткость). Когда грабитель решил посмотреть, что же в него прилетело, мой… герой воспользовался шансом и, обхватив его сзади, вылетел в открытую дверь с ним. Два тела выбросились на крыльцо, напоминая этим неповоротливых китов на берегу, а потом стремительно скатились вниз по лестнице. С бешено стучащим сердцем я нырнула в проем и заметила весьма фантастическую, не поддающуюся объяснениям, картину. Неизвестные поднялись, один из них – тот, кто пытался меня спасти, засветился кроваво-красным светом, озарившим весь сад и чуть ли не ослепившим меня, затем… исчез в нем вместе с грабителем, оставив после себя легкое облачко яркого дыма. Я в ступоре уставилась в пространство, где вот буквально испарились те двое. Не знаю, показалось ли это мне или было реальностью, но я не прекращала двигаться и нормально дышать даже спустя пять минут, вперившись в то место в изумлении. Я серьезно задумалась над тем, а не подмешали ли мне в «Маргариту» каких-нибудь наркотических средств, что мне стали видеться люди, исчезающие в объятиях красного дыма.
Черт. Что это было недавно? Может, я свихнулась или мне стало что-то мерещиться из-за сонного состояния? Такого просто не может быть! Какой-то невероятно здоровенный человек стучался и куролесил возле моего окна, которое находилось на втором этаже, (причем не понятно каким образом он это делал), затем пробрался в дом, что-то наверняка съел, и неизвестно откуда возник парень, спасший меня от этого чудовища и растворившийся вместе с ним в воздухе с ядовитым окрасом. Афигеть.
