Текст книги "Психологический дневник Джейрри (СИ)"

Автор книги: Свити Крэс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

========== Прозрачный день. ==========

После приёма у Роума, было как-то не по себе. Остаток дня стекал, как вода в слив. Медленно, тихо. Солнце уже не так ярко светило в окно. Оно пряталось за соседним домом и окрашивало небо в оранжевый цвет. Он был хорош. Очень умён. Оригинален. Он понимал. Бросив вещи в разные стороны, я завалилась на кровать и стала смотреть в потолок. Густые брови. Красивые волосы. Глаза в оправе черных пышных ресниц. Нос был соколиный, а взгляд был таким же острым. Красивый Тревор Роум. Б-л-я-т-ь.

Раздался стук в дверь, и я невольно подскочила. -Джей, я хочу поговорить, – приглушенно прозвучал голос Лизбет. -Слушаю, – не вставая с кровати, крикнула я. -Что, даже не откроешь? – спросила она. Молчу. -Что ж. Я больше не намерена терпеть такое поведение. Я слышала, как ты разговаривала с Тревором, черт знает, как его там… Мы обговорили с Юджином эту ситуацию. Нам кажется, тебе нужно переместиться в другое место. Молчу. -…Специально адаптированное для таких как ты. Молчу. -Джей? Я рывком встаю с кровати. Поправляю размашистым движением волосы и лениво, но быстро, открываю дверь. Смотрю в её глаза. Ничего. Абсолютно ничего в её глазах. -Это… в интернат что ли? – с полным отсутствием интереса в голосе, спросила я. -Если тебе так удобнее называть это место… Закрываю дверь. -Джей, – опять глухо раздалось в коридоре. Беру куртку, достаю грязные ботинки из-под стола. Обуваюсь и вылезаю в окно. Чёлка небрежно щекочет лоб. На улице пахнет липой. Деревьями, размякшими от дождей. Сгнившими бардовыми листьями. Сигаретами. Дымом. Немного затхлостью. Странной. Старой. Над городом повисла дымка. Что не так? Теперь интернат? Реагировать бурно на это не хотелось. Никак не хотелось. Легла бы на кровать и смотрела в потолок. Периодически в меня бы тыкали палкой, чтобы понять, что я ещё жива. На душе было смятение, но слов не было, чтобы все это описать. И кому все это описывать? Неправильно. Есть. Роум. Я погуляла на улице до тех пор, пока пальцы на руках не стало сводить от холода. Нос покраснел. Щеки горели. Настроение блядское. Но это то самое чувство, когда хочется быть только в своей комнате и пить чай. Пытаться ни о чем не думать. И не пылать, как Адово кольцо. Запах деревьев все ещё играл в носу. В волосах застыл аромат улицы. От меня пахло свежестью. Залезать на второй этаж своей комнаты сложнее, чем вылезать от туда. В комнате было тепло. Разбросаны диски. Конфеты. Разлит чай на столе. На душе вдруг стало спокойно. Неожиданно. Но все, абсолютно все, стало равным нулю и перестало иметь какое-то значение. Я ждала, когда пойду к Роуму. Я знала, что расскажу ему. Ложась спать, я выключила свет и думала об интернате. Сон пришёл быстро.

========== “Блять, да она издевается?” ==========

Стук в дверь. -Вставай! – прозвенело в ушах. День не обещает быть хорошим. В школу я не ходила, что было, вроде, хорошо… Но… Слухи, пропущенный материал. Ладно. Продрать глаза было на удивление нетяжело. Я лежала в кровати и смотрела на свои руки. Худые пальцы. Белая кожа. Синие вены, просачивающиеся сквозь почти прозрачную кожу. Чёрный лак, отколупившийся от ногтей. Порезы и раны на пальцах и костяшках. А лицо? На кого я стала похожа? Стоп! Что? Мне ведь нравится это. Я нравлюсь себе. Подпись: Джейрри.

Перекатившись с кровати, я сползла на пол и потащила своё тело в ванную. “Привет, Джей” – сказала самой себе. Глаза не были опухшими. Я выспалась. Но… Моё лицо такое странное теперь. Глаза не выглядели так, будто их только что взбили в миксере. Я залезла под горячие струи воды. Напор бил в кожу с мерзким жужжанием. Волосы уже скрипели от чистоты. Кожа стала мягкой и бархатистой. На часах 8:00. Рановато. Я надела длинную футболку до колен. Замотала голову в полотенце и вышла на кухню. Сделав себе бутерброд, я думала о всяких мелочах, каких-то диалогах. Сейчас и не упомню, что было в моей голове. Мне было хорошо. Действия затормаживались. И за последний год я первый раз спустилась позавтракать чем-то из холодильника. Когда я дожевывала хлеб с арахисовым маслом, на лестнице раздался скрип. -Я думала, мне придется тебя строительным краном вызволять из комнаты, – сказала Лиз. Я скорчила потупившиеся лицо. -Одевайся. Через сорок минут приём. Я пошла в свою комнату. Пока я искала вещи, я поняла, что игнорировать все вокруг было легко. Не обращать внимание на слова Лизбет. На все было до лампочки. Одевалась я долго. Потому что обдумывала, как это будет смотреться. По непонятной причине, я ушла в себя. Да. Я стала думать о каких-то вещах. Типа, куда прятать деньги, если с тобой в комнате живёт двое человек? Как надевать кроссовки, чтобы не пришлось развязывать шнурки. Я несколько раз останавливалась посреди комнаты и спрашивала себя: “Бля, Джей, да что с тобой?”.

Из кондиционера дуло тёплой струйкой воздуха. Я грела руки. Лиз включила бредовую утреннюю передачу. -Погода…крх-крх… не обещает быть солнечной… кх-р… приготовьте зонты, – звучит, прерывается, вновь звучит из магнитофона. Бет ударила по панели и вскрикнула: “ну же, работай, я хочу услышать прогноз”. Я подняла брови. -Нам стоит поменяться ролями. Роуму нужны такие пациенты, как ты, – сказала я со странной сладкой нотой в голосе. Лизбет обернулась. Лицо было хмурым. -Ты можешь хоть, блять, немного помолчать?! – вновь завопила она. Я почувствовала запах мятной пасты и кофе от неё. -Роум сказал, что я не должна употреблять плохие слова. А чтобы их не употреблять, я не должна их слышать, – Роум, ясное дело, такого не говорил. -Что? – спросила она. -Ты. Мешаешь. Мне. Меняться. – с твёрдыми паузами, ответила я. Лиз прикусила губу, как будто только что хлебнула водки, вжала руки в руль. Ступеньки. Дверь. Рекреация. -Доброе утро, Джерри Бэндер, – сказала блондинка. Хах. Сука. Я ДЖЕЙрри. -Я… – только потянула я. -Натали, это ДЖЕЙрри, – делая упор на “Джей” сказал Роум, выглядывая из своего кабинета. Я улыбнулась. Но взяла себя в руки и стёрла ухмылку с лица. -Доброе утро, мисс Бэндер, – кивнув, опять пропел Тревор. Он выглядел довольным. Сегодня на нем был темно-зелёный пиджак, коричневые штаны, кирпично-желтая рубашка. Тревор кивнул на кресло. -Падай, – сказал он. Пока я присаживалась, спросила его об этом наряде. “ЧТО ЗА КЛОУНСКИЙ КОСТЮМ?”. Да. Именно так я и спросила. Его улыбка чуть померкла. -Я… думал, что тебе понравится. -Понравится желтая рубашка? Это как-то связанно с моей психической неуравновешенностью? – закинув ногу на ногу, повысив тон, спросила я. -Конечно, связанно. Я ничего не делаю просто так, – сложив руки на стол, сказал он и подмигнул. НЕ УЛЫБАЙСЯ. -Как прошёл день? Как прошел вчерашний вечер? – спросил он беззаботно, будто я пришла к нему на чай. -Ам-м. Все нормально, – сказала я. Он молчал, но продолжал смотреть в глаза. -Гуляла вечером, – дополнила я. Что? Я же не хотела этого говорить! -Да? Вчера было красиво. Видела цвет неба? – спросил он восхищенно. -Да-а. Люблю закаты, – спокойным и умиротворенным тоном ответила я. -Соглашусь с тобой. Улыбка. -Ты гуляла долго? Я вчера и часа на улице не продержался. Замёрз, – продолжил он. Так. Стоп.

–Тревор, ты думаешь, что заболтаешь меня закатами? – прервала его слова. -АГА, – громко вздохнув, издал он, – не могу же спросить, сколько человек ты пырнула разбитой бутылкой в горло… -А чего бы и нет? Троих, – парировала я спокойно. -Оу… Я думал, ты поуспешнее в этих делах, – пошутил он. И я засмеялась. Показала зубы. И начала смеяться. Он тоже засмеялся. Раскинувшись на кресле, как у себя дома, я начала рассказывать ему про домашнюю обстановку. Роум кивал. Молчал. Соглашался. -Интернат? – спросил удивлённо он. -Похуй ведь, – сказала я. Но почему-то смутилась. Я почесала неловко нос и начала ерзать в кресле. -Блять, да она издевается? – крикнул Тревор. Я улыбнулась. -Впредь, мы не используем нецензурные выражения, – сказал он. Я кивнула. -…Но… С каким тоном она это произносила? – отрекшись от правил этикета, поинтересовался психолог. -С обычным. Многообещающим. Непреклонным, – обдуманно ответила. -Я придумаю, как исправить эту ситуацию. Надо найти подход к твоей матери, – так же обдуманно ответил мне он. Я молчала. Мне, конечно, хотелось, чтобы все проблемы решала не я, но и не хотела, чтобы в них кто-то вмешивался. Тем не менее, я поддержала его идею об его разговоре с Бет.

Время быстро кончилось. Мы даже проговорили десять лишних минут. Настолько ему было не все равно. Зашла Натали и указала на часы. -Оу, – издал Тревор, – ещё секунду, Натали. И тогда я растерялась. Ему и правда интересно меня слушать. -Уже надо идти. Лиз ждёт, – встав с кресла, тихо тявкнула я. -Обещай, что в следующий раз ты расскажешь про любимое мороженое, – щёлкнув пальцами и указав на меня, попросил он. Я повторила жест и засмеялась. Роум. Роум. Роум. Роум. Роум. Роум. Листы в дневнике скоро закончатся, настолько мне хочется впечатать туда Тревора. Я не влюбилась. Я поняла, что меня ещё могут услышать и помочь. Роум. Роум. Роум. Роум. Роум. Роум.

========== Почему все так. ==========

Челси. Дэвид и я. 2015 год. У вас бывало такое, что день пошёл по пизде? А месяц? Пиздецовый месяц. А год? Тот год был самым чёрным в моей жизни. Мои волосы были светло-русыми. Чёлки не было. Зато… Я была самой невинностью. Лиз тогда ещё была, хоть какой, но мамой. Вейланда и в помине не было в нашей школе. Корнем проблемы, как помню, тогда был Дэвид. Ему было 23. Челси пылала при одном только виде Дэва. В общем, они были вместе. Любили друг друга, вроде как. Челс все завидовали. Все. Кроме меня. Не находила я прелести в том, что парень был старше её почти на десяток лет. Не учился, а лишь работал. Если наркоторговлю можно назвать работой. Не знаю, как эта сучья Кроук полюбила его, но это было очень сильное чувство. Впрочем. Дэвид был тоже хорош по отношению к Челси. Как только наступил 2015 год, мы все пошли на какую-то крутую тусовку, которую закатил Дэвид в огромном доме.

Я нечасто ходила на подобные мероприятия. Вообще никогда. Положившись на Кроук и её парня, я дала себе волю и пошла на вечеринку.

Музыка била в уши, а я беззаботно двигалась внутрь дома. Кругом пахло алкоголем и рвотой, потом и дешевым мужским одеколоном. Пьяные пары целуются, лапая друг друга за интимные места. Где-то слышен смех. Пространство рядом сужается и кто-то начинает толкать меня, двигаясь в безумном ритме. Пройти в менее накуренное место невозможно, поэтому ещё минуту я топчусь на месте, а затем начинаю расталкивать людей, и направляюсь в сторону кухни. Вечеринка не детская. Лица старшеклассников мелькают редко, и я пытаюсь скрыть себя. Я прячу глаза под капюшоном. -Привет, – послышался взрослый голос. Это был Дэвид. Возбуждённый взгляд бегал по моему телу. Лёгкая, пьяная походка Дэвида говорила о его состоянии. Ему было весело. Челси была где-то в центральных комнатах, где играла музыка. Кстати, именно в этот день я (как и все в школе) узнала, что Кроук теперь не годится для фан-клуба шестнадцатилетних девственниц. Но она, увы, гордилась этим.

При свете тусклой кухонной люстры его лицо выглядело красиво. По бровям искрились тоненькие золотые волосинки. Глаза обрамляли темно-русые ресницы. Аккуратный соколиный нос выпускал тёплый воздух, пропитанный спиртом. Губы двинулись в милой ухмылке, скулы дрогнули. Упершись бёдрами о барную стойку, я кивнула. Дэв протянул мне бутылку с пивом, и я её взяла. Он повернулся, взял прозрачную бутыль с жидкостью слабо-зеленого цвета. -Джинн, – хрипло констатировал он. Подняла руку с бутылкой вверх, как бы благодаря его. Сделала глоток. -Джей, как дела? Мы вообще мало общаемся, – морща нос, сказал Дэв. -А с чего бы нам общаться? – приподняв бровь, и смеясь спросила я. -Ты же в тусовке с Челси, – моргнув, ответил он. -Мне достаточно того, как мы общаемся.. Мой взгляд стал серьёзным. Голос непринуждённым. Лицо не отражало ничего. -Я не клеюсь, бука. Просто хотелось подружиться, – сказал он. Я делаю ещё несколько глотков. По телу пробегает лёгкая дрожь. Дэвид подходит ближе. Порыва поцеловаться у меня не было, но губы его меня притягивали. Он подошёл максимально близко и припер меня к стойке. Провёл пальцем по волосам. Носу. Щеке. Губам. Дэв закрыл глаза и почти коснулся моих губ, но я отодвинулась. -Не-не-не, – быстро, отходя дальше, затараторила я. Он молча кивнул и сполз на пол. Я выпила ещё треть пива, ноги начали подкашиваться, и я присела рядом с Дэвидом. -Ух, – издала я, когда приземлилась рядом. Голова начала кружиться и стало безумно легко. В несколько глотков я допила содержимое. Это не было моим первым пивом. Я была ангелочком, но не настолько. Тем не менее, пиво так вдарило в голову, что было ощущение, будто я только что одна выпила бутылку вина. Дэв безотрывно смотрел на меня. Ничего не говоря, он просто сидел и смотрел. -Ты мне нравишься, Джейрри. Я бы ответила, но слова куда-то делись, а язык казался распухшим. Лицо Дэвида стало расплываться. Блять. Голова стала откидываться назад, хотя я пыталась держать её. Голос Дэва звучал как из-под банки. Даже от экстези не было такого чувства. Три таблетки не дадут этого эффекта, который я ощущала тогда. Встать я не могу. Чувствую руку на моей шее. Но мои находятся на месте. Дэвид гладит мою шею. Ключицы. По груди прокатились его влажные губы и язык. -Нет, – говорю я. Но не знаю, слышит ли он меня. -Дэвид, не надо. Он поднял меня на руки, словно я ребёнок, который уснул у него на руках. Я знала, чего он хочет и знала, что было в бутылке. -Пожалуйста, Дэвид. Нет, – урывками молвлю я. Под спиной чувствуется что-то мягкое. Дэв положил меня на кровать. Послышался щелчок двери. Что-то упало с комода и Дэв ругнулся. Приложив все усилия, я едва ли смогла поднять голову. Взрослый парень стянул с себя кофту и направился ко мне. Он навис надо мной, и тяжелым тазом вжал мои бедра в матрас. -Я так давно хотел тебя, – стягивая с меня лямки от голубой кофточки, шепчет он. Толкать его, упираться в его плечи головой и кричать, мне было трудно. Он распял меня на кровати, словно Иисуса распяли на кресте. В глазах вдруг почувствовалась боль. Нос начало закладывать. Слезы потекли по щекам, сползали по шее и капали на русые волосы. Одной рукой Дэвид стал расстегивать свои джинсы. И тогда я закричала сильнее. “Отпусти”. Казалось, весь мир замер. Меня должен хоть кто-то услышать. Кроук, блять, будь рядом! Пожалуйста.

Дэв прижал к моим губам большой палец и провёл по ним небрежно. -Тс-с-с, – прошипел он, – чувствуешь, какой он твёрдый? – мерзко прозвучал голос. Его член упирался мне в бедро. Затем между ног. Тяжелая рука поползла вниз по моему животу. В трусы. -ПОМОГИТЕ. Хоть кто-нибудь. И тогда, в дверь постучали. Нет. Мне показалось. Это все громкая музыка. Дэв схватил мой подбородок и провёл мокрыми губами по губам. Потом и вовсе занял все место в моем рту своим языком. Освободившейся рукой я дала ему пощёчину. Тот лишь тряхнул головой.

Он уже стянул с меня джинсы. И лишь одним пальцем стал стягивать трусы. Ему почти удалось. Он вдруг остановился. Кто-то выломал дверь. Я перекатилась на кровати и упала на пол, разодрав локти о ковёр. Ползая в лифчике и в трусах, я искала, куда он бросил мою одежду. Кто-то вбежал в комнату и ударил Дэвида. Тот пошатнулся, но не упал. Как завязалась драка, я не поняла. Но Дэвид лежал с разбитым в кровь лицом. Он был в сознании, но не мог встать. -Пойдём, – прозвучало где-то. Я ощупываю полуголое тело и понимаю, что не могу выйти без одежды. В мою сторону протягивается рука с футболкой. -Надевай и пойдём. Быстро. Я мешкаюсь, но надеваю вещь и пытаюсь встать. Незнакомец взял меня на руки и понёс прочь из дома. Кто-то насвистывал нам вслед. Из толпы выбегает Челси. Её лицо я помню. Такая растерянность. -Ты о чем думала? – судорожно и громко спросил парень. Он был высокий и хорошо сложен, но моё сознание не позволяло разглядеть его лицо. -Ты тоже там был, – выдавила я. -Там ебанный притон. А если бы ты передознулась? Ты понимаешь? – усаживая меня в машину, почти кричал незнакомец. Голова крутилась из стороны в сторону, и я не могла это остановить. Машина завелась и мы быстро поехали от этого дома. -Мне плохо, – сдавленно сказала я. -Нет, только не тут, – остановив машину, воскликнул он. Я открыла дверь и чуть не вывалилась. Из меня начала выходить рвота. Сзади за футболку, чтобы я не упала, держал меня тот парень. Я вернулась в прежнюю позицию и мне стало легче. -Ты как? – мягко поинтересовался молодой человек. Я кивнула, и мы поехали. Как меня доставили к дому… Я понятия не имею. Но да ладно. Следующий день был более ужасным. Проснулась я от неприятного запаха, источником которого являлась моя рвота. Она была на волосах. Подушке. Одеяле. Везде. Мать стояла у дверей моей комнаты и просто смотрела. -Телефон разрывается от звонков! – сказала очень… тяжело и твёрдо. Я все ещё под каким-то куполом. -Что ты натворила? Ты выла всю ночь. Эти звонки. Везде рвота, – теперь она кричала. Как кричат на ребёнка, который намеренно сделал что-то плохое. -А теперь… – она подошла ко мне, и присела на корточки, – где ты достала наркотики? Бум. Так упала моя планка. -Я… Мам, я… Клянусь, я не знаю, – я плакала. Все было таким искаженным в моей памяти. -Ты мне отвратительна. Она сказала это. Да. И это было последним, что я слышала от МАМЫ. Время было пять. Но на улице было темно. Несмотря на снег, лежавший везде. Я начала убирать. Вытирать рвоту. Стирать вещи. Чистить палас от следов грязной обуви. Когда время близилось к семи, я залезла в ванну и включила холодную воду. Просто сидела. И думала, что будет. Что. Что будет сейчас? Потом? Как мне быть?

========== Невиновность. ==========

Я собралась. Выглядела, как помятая бумага. Надела чёрный длинный свитер, синие джинсы, коричневые ботинки, темно-зеленую куртку. Завязала хвост. Взяла рюкзак. И пошла в школу. Я помню каждую секунду. На улице был мороз. Нос начал краснеть. Пар становился все гуще.

Школа.

Я вошла в здание и начала теряться. Какие-то панические атаки, или что-то типа того. Двенадцатое января я запомню навсегда. Везде были расклеены листовки с фотографией порно актрисы, и моим лицом, вместо её. “Шлюха”. Все переглядывались. Шептались. Ничего ведь не было. Это, блять, не доведённое до конца изнасилование! ЭТО НЕ МОЯ ВИНА. Я хотела кричать об этом. Но смысла не было. Когда я заходила в кабинет, все “очистили” коридор. Встали вокруг меня. Все говорили, что я мразь и шлюха. Я не обращала внимания, пока прям у дверей кабинета меня не схватили за волосы и не потянули на пол. А вот и Кроук. Она держала меня за волосы, но пока я пыталась встать, она наносила мне удары по лицу кулаками. Ногой била в живот. Коленом в челюсть. В грудь. Разбила нос. Все снимали это на телефоны. Я просто лежала, как маленький, только что родившийся оленёнок. Брыкалась. Получила я тогда изрядно. “Драка”, а точнее моё избиение, длилось минуты три, а потом кто-то оттащил Кроук от меня. Я не увидела его. Потом я еле встала. И пошла домой. С тех пор, пошёл слух, что я так завидовала Челс, что чуть ли ни сама лезла к её бывшему в трусы. Сука. Все это угнетение продолжалось ещё пол года. До мамы дошли слухи. Но реакцией было лишь её похуистичное отношение. Тогда-то все и испортилось. Дэвид среди подобных ему уебков начал распускать слухи обо мне. Каким боком я стала виноватой, я так и не понимала. В конце-концов, это Челси отправилась с ним в первый секс-круиз, а не я! Становление в этом обществе проходило сложно. После школы, когда я шла домой, забрела в какой-то магазин, купила краску для волос на школьные деньги. Придя домой, я замкнулась в комнате и красила волосы. Для меня это был своеобразный личностный переворот. Потом все разноцветные вещи из гардероба полетели на сайты барахолки. И их место заняли новые чёрные шмотки. Вот так вот меня и подорвало. Сейчас я вспоминаю это, такое ощущение будто жизнь сейчас поделилась на три периода. Хорошая Джей. Плохая Джей. Джей, которая меняется. Сейчас никакой важности прошлый год для меня не имеет. Мне нужно меняться. Мне нужен переворот.

========== 22 октября. ==========

По приезду домой, я задалась вопросом. Понравилась ли я Тревору? Черт. Мне-то плевать. Просто, я ему доверяю, не веду себя грубо. А он… наверное, со всеми пациентами такой. Пациентами. Я пациент. Медленно зашла в дом, сняла обувь, поставила на полку. Сняла чёрный пуховик, повесила его. Поднялась по ступенькам. Молча. Тихо. Лизбет что-то говорила, но было до лампочки. Разговоры с Роумом съедают все желание общаться с кем-либо. С кем-либо, кроме него. Как только я зашла в комнату, тут же легла на пол, лицом к полу. Ковёр пропах сигарами и пивом, разлитым когда-то здесь. Ещё с минуту повалявшись на полу, в голову приходит какое-то импульсивное решение. С не заправленной кровати стягиваю все покрывала и одеяла, что были на ней. Снимаю матрас, вытряхиваю его. На пол падает пакетик с травой, сломанная сигарета. Начинаю трясти ещё, вдруг что-нибудь осталось внутри него. Застилаю кровать. Меняю простыни, пододеяльник, наволочки. Открываю окно, чтобы холодный и свежий воздух заполонил комнату. Генеральная уборка прошла успешно и быстро. Как только я собиралась залезть в ванную, зазвонил домашний телефон, стоящий на моем рабочем столе. Он не звонил год, или около того. Я посмотрела в его сторону. Потупила лицо. В голове пронеслось длинное и удивленное “бля-я-я-я”. Я подошла и взяла трубку. -Слушаю, – сказала я. -Я ещё ничего не сказал. Что ты слушаешь? – спросил голос. Красивый, мужской, немного хриплый. Такой как у Тревора. -Э-э-м. Роум, это ты? – ровным тоном, н с надеждой, что это он, поинтересовалась я. -Джей, мы ведь оба знаем, что кроме меня, тебе никто не позвонит, – засмеялся он. -Так… – твёрдо произнесла я, – обрадуй меня и скажи, что хочешь выписать мне справку. -В эти часы я не твой психолог, поэтому скажу, что хер тебе, а не справка. Я поперхнулась и начала хохотать. -Значит, вот как. Ты ругаешься при мне, – “обидчивым” голосом промычала я. -Да. Это в твоих интересах – не ругаться. И ещё, за каждое плохое слово – один час посиделок со мной. -Бля-я-я, – прошипела я, закрыв микрофон на телефоне. -Дай угадаю, ты ругнулась? – Тревор засмеялся. -А вот и не угадал. Зачем ты звонишь? – сменила тему. -Завтра я не смогу прийти на нашу встречу, – сказал он. -А. Кхм, я как раз хотела выспаться, – еле придумав, что сказать, ответила я. -О! Правда? Это хорошо. Спасибо за понимание. С меня вкусный кофе! Чао, – пропел Роум. -Чао, – тихо сказала в ответ я. Гудки. Говорила же. Пациент. Двадцать второго октября, я впервые в жизни, с мыслями о психологе, решила навести порядки в своей комнате. И так же в первые, я расстроилась из-за того, что не увижусь с Роумом. Когда вода набралась, залезла в ванную и стала думать о его глазах.

========== 23 октября. ==========

Роум. Роум. Зачем ты отменил сеанс? Бывало у вас такое, что от безысходности вы плачете? Вот надоело все, или вы просто захотели пострадать, и струйки слез уже текут по вашему лицу. Утро двадцать третьего октября. Я просто вдыхала запах кондиционера для белья. Пахло лавандой и шоколадом. Я каталась из стороны в сторону. Достала книгу. Начала читать. Прошло не больше пяти минут, как я поняла, что день сегодня будет пиздецовым. Ладушки. В комнате было свежо. По окну барабанил мокрый снег. Небо было серо-фиолетовым. Казалось, что на улице пахнет Новым годом. Такое было настроение, такой была погода и запахи в доме. Пахло блинчиками с черникой. Которые мама пекла только для меня. Но теперь, в нашей жизни появился Юджин и вопрос об интернате, так что… В школе сегодня проводился какой-то гребанный чемпионат, или типа того. В такую погоду даже собаку на улицу не выгонишь. Я поднялась с кровати, надела тёплые вещи и села на подоконник. Соседские деревья качало туда сюда. Снег бил по асфальту с большой силой. Я встрепенулась и пошла вниз. Юджин, как обычно, обвивал Лиз руками. Она посыпала блины сахарной пудрой. Я, БЛЯТЬ, НЕНАВИЖУ САХАРНУЮ ПУДРУ НА БЛИНАХ! Зато ОН обожает. Как только я оказалась на кухне, Бет прекратила хохотать и оцепила от себя клешни ухажёра. -Блинчики? – спросила она так, как будто разговора а-ля “я выпру тебя из дома” не было. -Не люблю сахарную пудру, – сказала я и плюхнулась на диван, что стоит у телевизора в гостиной. Вообще, гостиная и кухня это одна большая комната, поделённая на три зоны. Сама кухня, где стоит плита, холодильник, барная стойка, тумбы. Обеденная, где стоит большой стол из красного дерева (какого хуя оно красное, если оно коричневое, я так и не поняла) и много стульев. И комната отдыха. Где стоит диван, кресла, телевизор, всякие огромные вазы и горшки с цветами. Так что, с кухни она прекрасно видела мой затылок.

Я ещё раз подумала про стиль дома. Восьмидесятые. Ну сойдёт. Я бы все покрасила в чёрный. При этой мысли я ухмыльнулась.

Лиз шарахнула тарелкой об стол. Психанула и ушла наверх. Она что-то начала орать со второго этажа. Но мне было плевать, потому что я уставилась в телевизор. -Ты могла хотя бы поблагодарить её. Она старалась для тебя, – сказал этот ублюдок. Ах, сука. Я подорвалась с места. Подошла к стойке, возле которой стоял этот урод. -Да ну? Она для меня пекла блинчики? – выделяя тоном “меня” спросила я. -Да, – ответил он и кивнул. -Тогда какого хуя ты жрешь эти блядкие блины? – прошипела я. Он опешил. Затем швырнул эту же тарелку на пол. -Проваливай, нахуй, – сказала я и отвернулась к холодильнику. Юджин что-то сказал про мою непутевость. Про отца. Про то, что мне придет неимоверный пиздец. Достав из холодильника банан, я принялась его чистить. С ироничным лицом я смотрела на уходящего Юджина. Показала ему средний палец. Поднялась наверх. К себе. Блять. Меня же так выпрут. Блины остались валяться на полу. А я уже доедала банан, лёжа в кровати. Слушала диск Radiohead и смотрела в потолок. Боже. Как людям приходит в голову признаться в любви? Как они понимают, что они влюблены? А если я влюблена в Роума? Хотя… Прошло ведь слишком мало времени для того, чтобы я втрескалась в него. Но ведь есть и любовь с первого взгляда… Да. Бабочек в животе я не чувствовала, но проводить больше времени с Тревором я очень хотела. Лиз орала за стеной. И я устала слушать. Нашла тёплый свитер и махровые носки. Закуталась в шарф, надела куртку, шапку. Вылезла из окна на улицу. Ветер был сильным. И за домом он навывал грустные песни. Время было только одиннадцать. Я пропетляла весь район. И села в местечке “Ансэйф”. Кругом были канализации, из которых клубился горячий пар. Где-то визжали кошки. Кто-то ругался в домах. Билось стекло. Я сидела и смотрела на падающие снежинки. В ушах стоял звук… Такой странный. Я бы охарактеризовала его как “искристость”. Лёгкий звон. Кто-то зашаркал неподалёку от меня. Из-за снега я не разглядела лица. Но видела, что это был высокий парень. В чёрной одежде. В капюшоне. Он курил. С каждым шагом, он приближался, а я уверялась, что это был Дэвид. -Доброе утро, – сказал он, отбросил сигарету и присел рядом. Я приподняла одну бровь, но лицо оставалось безразличным. -Слышал про драку. Очередную драку, – сказал он. -Катись-ка нахуй, Дэвид. -Да ладно. Не уж-то из-за меня опять? – игриво поинтересовался парень. -Ты, видно, опять не расслышал. Нахуй, – повторила грубо я. -Чего ты дуешься? – спросил он, будто я маленькая девочка, у которой забрали конфетку. Я встала. Он тоже поднялся. -Я же говорил уже, что ты мне нравишься? Начинаю идти, он толкает меня назад. Но делает это слегка. -Слава Богу, нет. -Когда у нас ещё выпадет время так поболтать вдвоём? – смеясь, спросил он. Закатила глаза и опять попыталась пройти. Тот огородил дорогу. -Я же извиниться пытаюсь! – твёрдо выкрикнул он. -Ну так чего мы ждём? Извиняйся, – безразлично дала в ответ я. -Извини. -Ой. Стоп. За что конкретно ты просишь прощения? За попытку изнасиловать? За то, что пускаешь про меня слухи? За то, что не даёшь мне, со своими друзьями-уебками, проходу? – тон был немного нервным. -Слухи? Я всего лишь сказал, что ты трахаешься неплохо. Дэв начал смеяться. -Уйди, – проворчала я. -Разве я был неправ? Или наша крошка Джей ещё ни разу..? – он удивлённо поднял брови. И заулыбался. Как ебанный Гринч. (Гринч – похититель Рождества). Я толкнула его и пошла домой. Быстро переставляя ноги. Не поворачиваясь назад. -Ну это же здорово, Джей! – крикнул он вслед. Блять. Что за полудурки живут в этом городе? Я гуляла по окрестностям ещё часа два. Вернулась домой к обеду. Таким же путём – через окно. Стряхнула с себя снежинки. Разделась и легла на кровать. Роум. Роум. Роум. Хочу его парфюм. Брызгать его на подушку и засыпать. Я сидела на кресле. Лежала на полу. Прыгала на кровати. Достала со шкафчика батончик Твикс. Съела его. Тихонько спустилась вниз, взяла еду в нескольких тарелках и поднялась к себе в комнату. Нашла старые фильмы. Начала пересматривать. Сначала “Зелёная миля”. Затем “Титаник”. Так стукнул третий час дня. Я изнуренно потащилась в кровать. Плюхнулась на неё. Ничего не делала. Была обездвижена. КАК ЖЕ СЛОЖНО НИЧЕГО НЕ ДЕЛАТЬ! Только я перевернулась на спину, как зазвонил домашний телефон. “Да!” – крикнула я. Роум. -Алло, – сказала я. -О, Джейрри, – помехи и какой-то шум не давали услышать слов Трева, – как дела? Чем занята? – спросил он. -Да всяким. Пересмотрела старые фильмы. Сейчас думаю поспать… -Вот! Правильно. Хорошее решение, поспи. Прости, мне нужно бежать, – помехи, – чао. -Чао, – ответила я. Гудки. Как же чертовски приятно слышать его. Ура. Снова упала на кровать. Сон пришёл быстро. Подпись: Джейрри.

========== Размышления. ==========

Каждое утро я собираюсь к Тревору с мыслью о том, что я смогу выговориться. Каждый день теперь не похож на следующий. И в душе появилось ощущение, что я наконец спокойна. Даже как-то странно ощущать, что практически незнакомый мне человек… Смог столько сделать. Плевать даже, что это его обязанность. Я перелистала свой дневник. Смотрела на эти слова, которые были вдавлены в бумагу с болью и вселенских масштабов грустью. Тряхнула головой, провела рукой по чёлке и отправилась в ванную комнату. Лампочка светила тускло. В комнатах гулял мрак, потому как на часах было около пяти утра. Вода набиралась быстро. Или мне казалось, потому что я стояла и пялилась на себя в зеркало. Ну почему я не могла стать такой, как она? Длинные волосы. Красивый и аккуратный нос. Хорошая фигура. Её привычки. То, как она улыбается. И сводит всех с ума. Она была глупа. Да, безусловно. Неизвестно, чего она хочет и что ей вообще нужно, когда у неё все есть. Почему ей досталась возможность сводить всех с ума своими ногами, своими манерами. Будь она на моем месте, Тревор бы подтирал слюни, глядя, как Челси перебирает волосы от лица к уху. Блять. Ну а я? Веснушки на лице. Бледная, будь она, блять, проклята, кожа. Сверкающие, будто от слез, серо-зеленые глаза. Убитое выражение лица. Синяки под глазами. Впалые и широкие скулы. Потрескавшиеся, припухшие губы. В каких-то параллельных мирах, возможно, я бы была такой же как Челс. Но. Увы. Пар клубился над ванной. В комнате стало душно. Сунула одну ногу в воду. Вторую. Хотелось вылезти, потому что вода обжигала. Посидев в горячей ванне некоторое время, и кожа начинает покалывать. Я стала там много думать обо всем. Что обо мне думают. Что со мной будет. Разве раньше это имело для меня хоть каплю значения? Я была горда тем, что способна меняться. И была дико зла на себя за то, что могла таять под высказываниями и словами Трева. Натерев тело персиковым скрабом, я заканчиваю торчать в ванной и иду к шкафу с полотенцем на голове. На самом дне нахожу чёрную майку, с кружевными вставками на лямочках. Они на пару сантиметров скрывали бледную кожу плеч. Темно-синие джинсы и берцы. Кожаная длинная куртка. Чёрная мешковатая сумка через плечо. Волосы высохли, и я выхожу из дома. Уже около восьми тридцати. Я иду пешком сквозь туман. В голове все звучит обещание Роума разобраться с интернатом. Иду торопясь, чтобы поскорее получить доступ к теплу.