Текст книги "Король Излома (СИ)"
Автор книги: Svir
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Пролог ==========
– Нянюшка!
– Нянюшка, расскажи!
В Эпинэ знойно и сухо, в полдень не выйти без риска вернуться домой красным, словно вареный рак, зато вечерами и ночью – хорошо. Ветер качает занавеси на окнах и ласкает кожу. В черном небе перемигиваются звезды.
Дикону нравится здесь. Он не представляет, как жил бы где-то еще, вне этой южной красоты, но сказки старой нянюшки о северных землях, крае короткого лета и длинной зимы, странно будоражат сердце. Наверное, потому, что все Окделлы – надорцы.
Они живут в Эпинэ с тех самых пор, как Женевьев Окделл наотрез отказалась выходить замуж за Гвидо Ларака и, пригрозив лишить себя жизни в случае насильственного бракосочетания с ним, вернулась в отчий дом. Она все равно уступила ухаживаниям нового герцога Надора, но по доброй воле, уже после того, как ее старшему сыну Ричарду пожаловали личное дворянство.
Единственное условие, которое Женевьев поставила новому мужу, – ни она, ни ее дети от первого брака не возвратятся в Надор. Ларак смирился и с тех пор жил на два дома: управляя провинцией из Эпинэ и иногда нанося туда визиты. По какой-то неизвестной причине (ведь не принимать же всерьез древнюю легенду о жаждущем отмщения Короле Излома) и Ричард Горик, и его дети, и дети его детей исполняли ее завет беспрекословно.
– Нянюшка, нянюшка, расскажи, – Айрис смешно куталась в простыню, надевая ее на голову, словно вуаль.
– О чем же рассказать вам, дети? – Нэн подошла и помогла ей улечься, пригрозив узловатым пальцем. – Не шали, Айри.
– Про Изломного Короля, – попросила Айрис.
– О Короле Излома, – в один голос с ней произнес Ричард.
Нэн вздохнула.
– Матушка ваша ругаться станет. Скажет, пугает вас дура старая.
– А мы ей ничего говорить не будем. Нянюшка, расскажи, – Айрис надула губки и посмотрела жалостливо-жалостливо. У Дика так никогда не выходило, да и нельзя: он старше на целый год и почти мужчина! Весной ему исполнится целых восемь лет. – А правда, что он человеком был когда-то?
– Давно, – Нэн вздохнула и опустилась на краешек ее кровати, принявшись гладить по волосам. – Король не всегда носился по Надору на призрачном вороном коне, рыскал волком в тумане, парил в поднебесье черным вороном, высматривая жертву с горячей кровью в жилах. Когда-то он являлся доблестным рыцарем и достойно исполнял свой долг. Не находилось противников, равных ему по силе, ни в пеших поединках, ни в конных. Слава бежала впереди него, богатство липло к рукам, а род его насчитывал несметное число кругов.
– А выглядел? Выглядел он как? – не унималась Айрис. – Красивый?..
Дикону это совсем неважно, его больше интересовали подвиги, которые совершил Король, когда еще находился среди живых, а не стал закатной тварью, преследующей род Окделлов. Однако Дикон все равно внимательно слушал.
Он представлял высокого широкоплечего рыцаря, похожего на Алана, чей портрет висел в галерее, но нянюшка говорила другое:
– Будущее его отражалось во внешности, поскольку был он смугл кожей и черен волосами и глазами. Во многом из-за этого Люди Чести относились к нему с подозрением и отказывали в праве называться истинным талигойцем.
– Значит, он мориск? – разочаровано спросил Дикон.
Ему не нравился такой образ: слишком уж отличный от того, который он уже выдумал. Хотя Дикон точно ничего не имел против морисков, у них дядя Морис покупал через кэналлийских герцогов лучших коней на развод.
– В жилах Короля текла кровь багряноземельских нар-шадов, но предок его являлся талигойцем. Благодаря этому родству будущий Король и отправился в Кабитэлу служить королю Эрнани.
– Эрнани Ракану?.. Тому самому? – Дик сел на кровати, по-морисски скрестив ноги. Остаться лежать после такой новости он попросту не мог. – А Алана Окделла он видел?
Нэн вздохнула.
– Не только видел, но и сражался с ним бок о бок, пил вино, спас его сына от верной гибели, – сказала она.
– Ричарда Горика?!
Нэн кивнула.
– Да, именно его, – и продолжила рассказ:
– Король Эрнани был слаб и болен, столицу осаждал бастард Франциск, а в стенах дворца плели заговор те, кто обещал защищать трон.
– Но как же так?.. – протянул Дик. – Эории оказались изменниками?
Он пока не начал проходить с учителем, специально нанятым дядей Мишелем, историю. Считалось, будто Дикон еще мал и не сможет понять предмет правильно, однако посещать семейную библиотеку и читать сколько вздумается ему никто не запрещал.
Хроники многочисленных войн оказались написаны слишком сложным языком, Дикон отложил их сразу и больше не притрагивался. А вот «Легенды древней Гальтары» он прочел с удовольствием, и «Абвениатские мифы» – тоже. Узнав об этом, матушка пришла в ужас. Ее знакомый эсператистский священник несколько раз поговорил с Диконом об абвениатской ереси, Эсператии и Леворуком, но, видимо, пришел к каким-то своим выводам и донимать скучными молитвами и чтением морали не стал. В конце концов, эсператизм не был главенствующей религией Кэртианы еще с прошлого круга, а то и раньше. Например, дядя Робер постоянно упоминал Астрапа и никто не делал ему замечаний. Так чем хуже Дикон, прося Лита о помощи? К тому же Лит – его самый первый предок, почему бы его не чтить?
А потом он отыскал на одной из полок «Мемуары графини Савиньяк», переписанные кем-то из родни более понятным современным языком и содержавшие забавные комментарии на полях. Именно исследования графини легли в основу «Новейшей истории Талига», когда-то они перевернули все мировоззрение общества. Сейчас ни у кого не возникало сомнений в том, что Ринальди Ракан не являлся насильником, Рамиро Алва не убивал короля Эрнани, а принц Альдо был Приддом.
Главный вывод, который Дикон сделал лично для себя, – однозначно белого и черного не существует в природе. Впрочем, это совсем не мешало ему любить легенды, особенно те, которые касались его семьи напрямую.
– Эорий эорию рознь, уж вам-то, будущий герцог, должно быть о том известно, – заметила Нэн, лукаво прищурившись.
– Да… я знаю, – потупился Дикон. – И что заговорщики?
– Они придумали, как сместить короля. Власть захватил коварный герцог Придд.
– Вот! – воскликнул Дикон. – Все Придды – отвратительные скользкие медузы! А ты не верила, Айрис!
– И больно жалящие, – добавила та, хмыкнув. – Валентин вовсе не такой, если ты имел в виду его.
Дикон поспорил бы, да только Нэн хотелось дослушать сильнее.
– И тогда король Эрнани написал письмо бастарду Франциску, в котором передал ему власть и над страной, и над собственной жизнью. Король был слаб, как я уже говорила, и болен. Он посчитал это лучшим выходом из положения, поскольку алчный герцог Придд мог бы все уничтожить, а Франциск – сохранить и приумножить. Отвезти письмо Эрнани доверил своему лучшему и верному рыцарю, которого знал и Франциск.
– Алану? – с надеждой спросил Дикон.
– Нет, вовсе не ему, а будущему Королю Излома.
– А Алан?
– Он ничего не знал и даже не догадывался. Эрнани не хотел обвинений и преследований, поэтому объявили, будто его убили, причем сделал это тот самый верный рыцарь, который также открыл ворота города для Франциска. Алан же, поверив, вышел из себя и убил, не разобравшись. Он ударил кинжалом невиновного – шагнувшего к нему навстречу раненого соратника и друга.
– Рамиро?.. – ахнул Дикон. Почему-то раньше он не сопоставлял легенды, рассказываемые Нэн, с событиями, произошедшими на самом деле. Теперь же все части головоломки словно встали на свои места. – Алан Окделл убил ударом кинжала Рамиро Алву, обвинив в гибели короля Эрнани и в предательстве, хотя тот ничего подобного не совершал.
– Выходец не имеет ни рода, ни племени, – наставительно сказала Нэн. – При жизни Изломный Король действительно звался так, как вы сказали. Однако перед смертью он разгневался, ожесточился сердцем и поклялся, что станет преследовать Алана и всех Окделлов на их земле.
– Так вот почему мы живем в Эпинэ?
– А отчего Изломный Король не явится сюда? – спросили Дикон и Айрис одновременно.
– Видимо, в проклятии, произнесенном Королем, имелось четкое указание на место, – Нэн развела руками. – Не многого ли вы хотите от старой глупой женщины, дети?
– А мне жаль его… – проговорила Айрис задумчиво. – Когда я вырасту, то обязательно отправлюсь в Надор, встречусь с Королем и за все попрошу прощения!
– Так он тебя и послушает, – фыркнул Дикон. – Чтобы говорить с Королем, тебе надо стать по меньшей мере хозяйкой Надора, – предположил он. – Вот вырастешь, выйдешь за Наля, тогда и…
– Дурак! – перебила его Айрис.
========== Глава 1 ==========
Самолет лег на крыло, зачерпнув другим небо. Ему предстояло обогнуть две крутых горы и вырулить к аэропорту. Дик сидел возле самого окна, и у него дух захватывало от вида величественного горного хребта, бескрайних лесов, высокого неба и солнца. Надор был великолепен – его земля, его провинция, родина.
В свои двадцать три Дик не разлюбил Эпинэ. Он и сейчас с теплом в сердце вспоминал широкие степи, сладкий виноград и рябиновые бусы, которые надевали жаждущие внимания эрэа. Однако Надор, край снегов и суровых ветров, манил и будоражил, выворачивая наизнанку душу.
Айрис пропала несколько дней назад. В Надоре. Ровно через четыре месяца после того, как сочеталась браком с Реджинальдом Лараком. Айрис оказалась единственной урожденной Окделл, пожелавшей жить в Надоре, за все время, прошедшее после казни Алана. Матушка тогда чуть ли не прокляла ее. Дик же пошутил и поставил под сомнения чувства Айрис к собственному мужу.
Он прекрасно знал, что сестра изучает раннеолларианский период и сильно интересуется историей Алана Окделла. И о ее особом внимании к легенде о Короле Излома – тоже. А еще она не могла пройти мимо ни одного свидетельства существования Короля, пусть и сомнительного, обожала рыться в старинных книгах, заучивала наизусть заговоры и магические формулы – все, до каких умудрялась добраться.
Дик оказался тем еще шутником. Ему не стоило вообще раскрывать рта! Не повздорь он тогда с Айрис – возможно, она продолжала бы делиться с ним идеями и своими изысканиями. Наверняка она и не пропала бы.
Самолет выровнялся, и по салону пронесся дружный потрясенный вздох: столь прекрасным оказался вид за окнами иллюминаторов.
***
Серебристая птица мягко припала к земле и покатила, гася скорость. Она застыла в некотором отдалении от невысокого здания из стекла и бетона – уродливого, как и большинство того, что создавали люди в этом круге. К ее брюху подкатила тележка, и оно раскрылось, вывалив тюки и коробки. К боку подставили лестницу, в нем открылась полукруглая дверь, из которой вереницей потянулись люди. Их оказалось много и один. Один выделялся на фоне многих гордой осанкой, широким разворотом плеч и сталью в пасмурных глазах.
«Это он…» – прошептали сосны, качнув кронами.
«Это он», – колыхнулись воды озер и рек.
«Он пришел!» – пророкотали камни, стоило ему ступить на землю Надора.
«Но другой», – сказал ветер, присев на серебристое крыло и провожая пришельца взглядом.
«Повелитель вернулся, радуйтесь!» – слышалось отовсюду. Шепот, гул, крик вторили его шагам, и только серебряные жилы в глубине недр тихо ворчали. Камни жаждали горячей крови, но в нынешний безумный круг никто не спешил поить их. На этого Повелителя Скал у них было мало надежды.
Направлявшийся к зданию аэропорта Дик, разумеется, ничего не слышал. Он просто шел и наслаждался теплым, совсем не северным ветром, путавшим ему волосы. Сосновый дух вплетался в воздух, Дик дышал полной грудью и не мог надышаться. Земля словно пружинила под ногами, и идти оказалось легко.
Дик впервые был в Надоре и с каждым новым шагом влюблялся в него все сильнее. Пожалуй, он начинал понимать Айрис, но не принимать ее выбор. Наль никогда не нравился ей настолько, чтобы выйти за него замуж. Айрис не мечтала ни о семье, ни о детях и всецело посвящала себя исследованиям. Кардинально изменилась она год назад, внезапно ответив на ухаживания кузена. Основным и главным условием, которое она поставила, было проживание в старом надорском замке.
Машина ожидала на стоянке в десяти шагах от парадного выхода. Наль приветливо помахал Дику и улыбнулся.
– Как долетел?
– Хорошо, – Дик ответил вежливой улыбкой и крепко пожал кузену руку.
Наль ездил на «Надорце» – большом неповоротливом внедорожнике, которому были нипочем и мелкие речушки, и непролазная грязь, и даже завалы. Робер назвал бы автомобиль неказистым и поворотил нос. Однако Дик, слышавший о частых разгулах непогоды, считал выбор модели практичным и верным. За жизнь лихачей на надорских горных дорогах он не дал бы ни талла.
«Надорец» натужно взбирался вверх по серпантину. Скорость не превышала пяти хорн в час, и Дика неумолимо клонило ко сну. Он не привык к такому воздуху, да и к пейзажу тоже. Наль молчал, всматриваясь в дорогу, а Дик не решался его отвлекать: все же горы вокруг. Разговор так или иначе вильнул бы к Айрис, а говорить о ней Дик предпочел бы в спокойной обстановке – в доме, а не в движущемся автомобиле.
– Эрэа Мирабелла в курсе, что ты здесь? – нарушил тишину Наль, когда Дик начал клевать носом.
– Разумеется, – ответил он и подавил зевок. – Если тебя интересует ее реакция, то она неизменна. У нас был не самый приятный разговор, в результате которого она призналась, что не хочет терять и сына, а я пообещал сделать все, лишь бы не допустить этого, а возможно, и вернуть ей дочь.
– Ты думаешь, Айрис жива?
– Человек не может просто так исчезнуть из запертой комнаты в замке, полном слуг. Даже взбреди ей в голову выпрыгнуть в окно, ничего не получилось бы: на них ведь решетки.
– Да. Но откуда ты знаешь? – удивился Наль.
– Айрис же археолог, – ответил Дик, – а одно из основных правил археологии – никакой секретности. После той истории с пропавшей в Гальтаре экспедицией Альдо Сакаци, так и не найденной из-за глупости руководителя, который держал в тайне маршрут следования, Айрис стала копировать и отсылать мне на почту все свои изыскания, теории и выводы… Осторожно!..
Наль резко затормозил, «Надорец» мгновенно встал, а Дик боднул лбом торпеду и выругался.
– Ох, Дикон, извини, – сказал Наль, повернувшись к нему и помогая растирать лоб. – Шишка будет.
– Да наверняка! Ты что, не видел, куда ехал? – разозлился Дик.
Прямо посреди дороги лежало дерево (судя по листьям – осина), небольшое и на вид не такое уж и тяжелое.
– Ну вот, – расстроился Наль. – Теперь когда еще дорожная служба приедет и расчистит дорогу. Так мы только к вечеру в Надор доберемся.
– Ты совсем уморил себя в этой глуши? Ничего, я и один справлюсь, – заверил Дик. Он отказывался понимать, почему двое далеко не маленьких молодых мужчин не могут убрать с дороги какое-то деревце и вынуждены ждать дорожную службу.
– Но… так не принято, – начал было Наль, затем махнул рукой, поставил «Надорца» на передачу и ручной тормоз и вылез из машины.
Дик последовал его примеру и почти сразу поежился. Показалось, кто-то остро взглянул на него из кустов. Дик даже обернулся, но никого не заметил. Ветер потрепал его по волосам и подтолкнул в спину: мол, иди.
Наль уже стоял возле ствола, осматривая его так, будто осина могла ожить и откусить ему что-нибудь жизненно необходимое. Еще минуту назад в кабине он бодрился, а сейчас выглядел совершенно уставшим, бледным и напряженным. Впрочем, неудивительно. В конце концов, у него жена пропала. В Айрис он души не чаял, начиная с того момента, как ей исполнилось шестнадцать. К сожалению для Наля, Айрис довольно быстро поняла, что стала предметом обожания, и буквально вила из него веревки.
Дик вздохнул и взялся за ствол с другой стороны, тот действительно оказался не так уж тяжел. Вместе они справились быстро, однако Дик все же расцарапал ладонь до крови, сам не поняв, как и чем.
– Одноразовые платки в бардачке, – сказал Наль, вновь заводя мотор.
Дик кивнул. Царапина, изгибаясь, походила на подкову или след от укуса.
– А теперь рассказывай, – попросил Дик, когда они без происшествий добрались до замка и устроились в одной из гостиных с большим камином, не разожженным по причине теплой погоды за окном.
Искусственное освещение контрастировало с общим убранством. Дик ловил себя на мысли, что помещение заиграло бы совершенно по-особому, если бы они сидели при свечах. Тогда удалось бы почувствовать саму атмосферу этого места со всеми тайнами, заглянуть в душу замка, его историю, насчитывающую не один круг.
– Я вряд ли могу прибавить что-либо к тому, о чем тебе уже известно, – Наль вздохнул и покосился на бутылку вина, сиротливо стоявшую на подносе в углу стола.
– Ты ошибаешься.
Дик думал, будто Наль напряжен столь сильно из-за встречи, дороги и собственной вины, к тому же они не виделись и не общались с самой свадьбы. Однако, переступив порог замка, он еще сильнее замкнулся в себе, широкие плечи опустились, и Наль как-то сразу ссутулился, сделавшись ниже и полнее. Каждое слово из него теперь приходилось вытягивать словно клещами.
Раньше Наль был другим. О таких, как он, часто говорили: «Не красавец, но обаятельный». Все время, что Дик его знал, Наль являлся тем еще увальнем – нескладным, полноватым, неловким. Однако при этом, стоило ему улыбнуться и начать говорить, все уходило на задний план. Истории, которые рассказывал кузен в детстве, Дик помнил до сих пор, а ведь столько лет прошло! Сейчас же напротив Дика, грузно опершись локтями на стол и положив квадратный подбородок на сплетенные пальцы, сидел какой-то чужой, абсолютно несчастный человек, лишь отдаленно напоминающий прежнего Наля.
– Послушай, – Дик не обладал тактом Валмонов и хваткой Манриков, с которыми вел дела Мишель Эпинэ, однако на переговорах несколько раз присутствовал и сейчас неосознанно копировал их манеру говорить, – я очень хочу найти сестру. Ты можешь называть это как угодно – хоть глупостью, хоть прятаньем головы под подушку, – но я чувствую, что она жива.
– Я… – прошептал Наль, – я не знаю, я хотел бы верить, как и ты, но…
– Над чем она работала? Наль! Леворукий тебя возьми, соберись! Ты последним видел ее!
– Это вовсе не означает… – он сильно побледнел и откинулся на спинку кресла, спрятав руки под столешницей. – Дикон, как ты мог подумать, будто я могу причинить ей вред?! Я ведь всегда любил Айри!
– Да кошки подери! – не выдержав, Дик ударил кулаком по столу. Мельхиоровый поднос подпрыгнул, однако бутылка вина осталась стоять, и высокие бокалы – тоже. – Я и не думал обвинять или подозревать тебя в чем-либо! Айрис была ученым! Археологом! Она бредила Надором с детства и вот наконец стала его хозяйкой! Ты совсем не улавливаешь логики, да?!
Наль выслушал его молча, не разозлился, не принялся орать в ответ, только ссутулился еще сильнее и уткнулся взглядом в столешницу.
У Дика мурашки по спине побежали от такого Наля. Кузен был старше и никогда не позволял повышать на него голос, имелся у него такой пунктик. Однако сейчас он не реагировал в своей обычной манере.
– Если Айрис добралась до Надора, – продолжил Дик уже много спокойнее, – то наверняка занялась исследованиями. Мне нужны любые сведения: какие книги она читала, где любила гулять, расспрашивала ли слуг о чем-нибудь.
Наль слушал его и кивал, как болванчик. Дик постарался придушить вновь закипающую ярость. Отправляясь в Надор, он ожидал застать в нем бегающего чуть ли не по потолку Наля, рвущего на себе волосы, орущего на слуг, сверху донизу перевернувшего весь замок от чердаков до подземелий и переполошившего окрестности. Дик собирался поить его настойкой из кошачьего корня, а не пытаться расшевелить! А приехав, обнаружил на месте друга и родича амебообразное существо, размазню.
– Наль, пойми, время еще есть! Айри не так давно пропала. Но, если ты мне не поможешь, я не сумею понять, куда она влезла!
– Ты говорил, вы переписывались.
– В очень общих чертах! Мне известно, что она искала в Надоре подземный ход вроде того, какой недавно нашли в Олларии. Однако ни где эта надорская «Дорога королев» может примерно находиться, ни откуда Айрис намеревалась начать поиски, я не знаю, – Дик всплеснул руками и, встав из кресла, несколько раз прошелся по комнате, чтобы скинуть внутреннее напряжение. Остановился у окна. В синей вышине парила черная птица – не орел точно, скорее она напоминала ворона, только более крупного, чем обычно живут в Надоре, кэналлийского. – Если мы не успеем… Если Айрис сейчас сидит в каком-нибудь скрытом переходе в темноте, без воды и еды… Если… – он потер виски и вздохнул. – Я никогда себе этого не прощу.
Кажется, до него донеслось отдаленное карканье.
– Айрис действительно постоянно работала, – монотонно проговорил Наль, когда Дик едва уже не сдался и не покинул гостиную, намереваясь искать подземный ход и биться головой о стены самостоятельно. – Знаешь, – он усмехнулся, – у меня даже возникло подозрение, будто замуж она выходила за Надор, а не за меня… – Наль тяжело вздохнул и продолжил: – Перечень книг тебе даст библиотекарь. Гулять она любила возле каменного вепря. Этот валун, очень на него похожий, находится в предместьях замка и является исторической достопримечательностью.
Дик кивнул и спросил:
– Что случилось?
– В тот злополучный день… – Наль сглотнул и все же потянулся к бутылке. Налил в бокал бледной золотистой жидкости, которую Дик, привыкший к южным сортам, попросту не мог назвать вином, осушил залпом и продолжил: – Айрис действительно собиралась искать эту кошкину «Дорогу королев»… или как там ее применительно к нам? Мы повздорили совершенно по-глупому. Моя матушка дает прием, а Айрис не хотела ехать – говорила, будто занята. Я вспылил, она меня выставила и заперлась. Через шесть часов слугам пришлось вышибить дверь, но Айрис в комнате уже не оказалось.
Дик кивнул.
– Я тотчас позвонил в полицию, ты не думай, – заверил Наль. – Горничная Дженни слышала разговор и была свидетелем того, как перед моим носом закрыли дверь, Айри сильно ругалась после этого. Вероятно, только потому я здесь, а не арестован. Хотя я все равно виноват, – он снова наполнил свой бокал и выпил. – Она пропала из-за меня, Дикон.
Уже позже, когда Дик рылся в списке книг, последняя фраза не шла у него из головы. Ну хорошо, допустим, Наль мог винить себя за их ссору: не случись ее, Айрис не сунулась бы в подземный ход в одиночку. Но имелось и нечто другое – темное и скользкое – в словах непохожего на себя кузена.
– Вот, ваша светлость, – библиотекарь подал ему еще один перечень. – Принести вам эти книги?
Наименований оказалось за сотню, от них уже мельтешило перед глазами. Дик и не надеялся найти ответ в книгах, больше рассчитывал на удачу, на пресловутую силу Скал, якобы живущую в Окделлах и концентрирующуюся в действующих Повелителях в самые роковые моменты их жизни.
– Да, но не все. Меня интересуют планы коммуникаций. Двадцать лет назад в замке меняли трубы.
Библиотекарь кивнул.
Дик судорожно соображал, где могли остаться данные о подземном ходе. С Айрис они всегда думали очень схоже. «Единая логика Окделлов», – шутила она. Так где же…
В конце круга Скал в замке произошел некий катаклизм. Историки до сих пор гадали, являлся ли он следствием землетрясения, пожара или внезапным выходом на поверхность грунтовых вод. Окделлы и Лараки тогда чудом спаслись, выбравшись из замка посредством именно подземного хода. Тезка Айрис тогда утверждала, будто дорогу ей показал Невепрь, но, разумеется, ей никто не верил, даже едва не объявили сумасшедшей. Если бы не ее брат, Ричард Окделл, ставший регентом при малолетнем короле Карле, – скорее всего, так и случилось бы. К слову, и Айрис, и Ричард стали одними из новых абвениатов. Эсператистская церковь объявила им анафему, но соответствующий документ не обнародовала. Попросту не успела – скончалась раньше из-за захвата Агариса и его сожжения объединенными силами нар-шада и соберано Кэналлоа.
Алва, с тех пор как был убит Рамиро-старший, только номинально считались вассалами Талига. Рамиро-младший еще некоторое время стоял у трона вместе с Ричардом Гориком, но после назначения того Первым маршалом отбыл в Кэналлоа. Его потомки если и приезжали в Олларию, то нечасто, иногда оказывая Талигу военную поддержку.
В изломный год смены круга Скал на круг Ветра соберано Рокэ провел блестящую военную кампанию, уничтожив объединенные войска Дриксен, Гаунау и Каданы, возглавляемые двумя принцами: Фридрихом и Альдо сец-Приддом (он же Лжеракан).
Так… кажется, Дик нащупал возможную нить.
– Будьте любезны принести мемуары Айрис Окделл, рожденной в триста восемьдесят втором году круга Скал, – сказал он. Глаз зацепился за название, сильно выделявшееся на фоне остальных, в основном исторических трудов. – И прихватите «Саги о Короле Излома, записанные со слов жителей Надора отцом Германом», – в груди что-то перевернулось, когда он проговорил это название, а сердце сжалось и понеслось, будто пущенный галопом мориск.
========== Глава 2 ==========
Ветер сдул челку со лба, она мешалась и лезла в глаза, но Дик терпел. Он давно хотел отрастить волосы хотя бы до плеч. Прически в стиле «Человек Чести» или «Лаикский унар» осточертели ему еще в детстве.
Матушка, понятное дело, брюзжала, Эпинэ скалились и ухмылялись, подкручивая усы. Все же хорошо, что Окделлы росли в Эпинэ, а не в Надоре. Дик находился в нем полтора дня и уже видел кардинальную разницу между укладом севера и разгульностью юга. Порой подумать было страшно, насколько понравилось бы здесь матушке. Наверняка мрачный, полный тайн замок превратился бы в выстывший склеп, а распорядок дня включал бы в себя обязательные молитвы Создателю и святым Алану и Катарине.
По мнению Дика, все ярые эсператисты жили в каком-то своем выдуманном мире. Рамиро-старший уже более круга не считался Предателем, а фанатики продолжали чтить Алана Святого, как и простолюдинку, ложью и интригами забравшуюся на трон и проводившую продриксенскую политику наряду с Августом Штанцлером, занимавшим пост кансилльера.
Матушка и в Эпинэ пыталась установить свои порядки, только не смогла. Скучные разговоры о Создателе замолкали тотчас, если в комнату входил кто-нибудь из Эпинэ. А когда наезжали Савиньяки, она удалялась в часовню и практически поселялась в ней. Граф Лэкдеми, известный своими сатирическими памфлетами, разбивал любую ее пафосную речь, как маршал Эгмонт кагетов.
Дик перевел дух, посмотрел вниз – на змейкой вьющуюся тропинку, затем поднял взгляд на вершину пологого, но довольно высокого холма и продолжил восхождение. Стоило все же взять Баловника, однако конный маршрут к каменному вепрю в объезд всех оврагов-буераков занял бы часа три. Пешим, преодолевая подъемы и спуски по крутым, иной раз чуть ли не вертикальным лестницам, он добрался бы за полчаса. Тратить лишнее время не хотелось: оно и так утекало сквозь пальцы.
Отчего же он шел к вепрю? Во-первых, собирался «решить задачу от противного» – найти то самое место, к которому выводил подземный ход. Его со всей тщательностью описывала в мемуарах Айрис Окделл, но, разумеется, за столько времени многое кардинально изменилось. Тезка сестры была примечательной личностью и тоже желала жить в Надоре. Настолько, что в конце круга Скал приехала в него со всей семьей. Времена тогда были неспокойные, и Окделлы решили вернуться под защиту стен древнего замка. Через месяц после этого стихийное бедствие едва не унесло их жизни. Дик снова рассчитывал на удачу. Во-вторых, стоило «проветрить мозги». Они уже отказывались воспринимать весь ворох информации.
За полтора дня в Надоре Дик просмотрел книги и чертежи, принесенные библиотекарем, съездил в полицию, опросил слуг и облазил подземелья, вымазавшись по уши в грязи, пыли и какой-то коричневой субстанции, чуть не влез в странную фосфоресцирующую плесень и закутался в паутину, подобно холтийской мумии.
Дейзи, узревшая его на кухне выбирающимся из возникшего в стене лаза, приняла за призрака. Стояла глубокая ночь, и пугаться было чего.
Прибежавшие на крик домоправитель и конюх с вилами поверили, будто Дик не выходец и не привидение, лишь когда тот прочел четырежды по четыре раза четверной заговор. Последующий час его отмывали, оттирали и били березовым веником в купальне (причем последнее явно проделывали в профилактических целях).
«Вы наших эрэа уж не пугайте, ваша светлость, – бурчал банщик. – Мы ведь в Надоре живем, да еще в замке: разного навидались, еще больше боимся».
«Чего же именно?» – спрашивал Дик.
«Да всякого. Когда ваш батюшка погиб, Невепрь расшумелся. Пару раз я сам призрака регента видел. И Короля – тоже. Ну и так, по мелочи, – вздохнул банщик. – Иной раз фульга созорничает или литтэн портреты со стен скинет».
«И много вы перед этим принимали на грудь?» – фыркнул Дик.
«Ни капли! И грибное жаркое тоже не ел, – обиделся банщик. – Вы не в курсе просто, а в Карлионе Король все посевы вытоптал и черную росу на поля нагнал. Аккурат как вы в подвалы полезли. Мне родственники жены звонили – жаловались».
И это конец круга Ветра!
Надор очень нравился Дику. Здесь было хорошо, но вот жить среди таких бредней он, пожалуй, не смог бы.
Вепрь возник в поле зрения, стоило Дику ступить на последнюю ступеньку: огромный и величественный, черный на фоне золотой и багряной бурной надорской осени. Подойдя к нему ближе, удалось разглядеть врезавшиеся в монолит кандалы, почти уничтоженные ржавчиной. К валуну когда-то приковывали Повелителей Скал перед инициацией.
Дик провел рукой по гладкому черному боку. Камень впитал в себя тепло солнечных лучей и казался живым. Дику даже почудилось, будто он едва-едва вибрирует под его пальцами. Ясно, почему Айрис любила гулять здесь.
– Все! Хватит! – одернул самого себя Дик и убрал руку. – Где же тут может находиться подземный ход?..
Он углубился в лес, но с тем же успехом мог бы искать подснежники в Зимний Излом или снег в Летний. Все поляны были одинаковыми, стволы – однообразными, ручьи – многочисленными, а камни – молчаливыми. Они никак не помогали своему Повелителю.
Может, Надор на него обижен? Или все дело в том, что Дик не проходил инициации и не произносил слова Скал? Поговаривали, будто стихия слушалась Ричарда Горика, а его тезку, Ричарда Окделла, она даже наказала, когда он чуть не приговорил к расстрелу Рокэ Алву, заподозрив того в мятеже.
Дик помотал головой. Похоже, в нем просыпается кровь истинного надорца, раз подобного рода бредни лезут в голову.
Он приостановился, расслышав за шелестом собственных мыслей чей-то тихий стон. Преодолев пологий подъем, Дик понял, что звук ему не почудился.
– Эй?!
– Помогите!.. – послышалось в ответ. Голос был мужским, низковатым и красивым; впрочем, это являлось последним, что сейчас интересовало Дика.
