Текст книги "Драгоценная невинность (СИ)"

Автор книги: свежая_мята

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

***

После завтрака ученики пошли в Хогсмид. Гарри шел рядом с Гермионой, потому что Рон шел вместе с Пэнси. Новоявленная парочка шла, держась за руки, на виду всего Хогвартса, и никому не приходило в голову как–то их обозвать или высмеять, хоть они и были с двух самых враждующих факультетов. Просто влюбленные выглядели настолько довольными и счастливыми, что не хотелось портить им настроение.

При входе в деревню Гермиона и Гарри выпустили их из виду, потому что у них была особая миссия: нужно было купить конфеты для Пэнси по просьбе Рона в «Сладком королевстве». По дороге в магазин ребята разговаривали обо всем, на что не хватило времени на неделе. Они обсуждали события с Малфоем, о которых Гермиона до этого знала только в общих чертах. Гарри рассказал ей про странное поведение Снейпа. Но он решил умолчать о поцелуе Невилла, даже не подозревая, что девушке и так об этом известно.

– Ты уверена, что он тебе нравится? – спросил Гарри, когда они дошли почти до конца деревни и остановились возле небольшого аккуратного заборчика, ограждающего деревню от леса.

– Гарри, – вздохнула Гермиона, – я уверена, что люблю его, потому что это длится уже давно.

Гарри задумался еще сильнее. Черт возьми, как сказать ей, что Невиллу нравится он? Хотя стоп…

– Подожди–ка, ты говорила, что он влюблен в парня? – Гермиона кивнула, соглашаясь. – Герм, у меня для тебя не самые радужные новости.

– Хуже уже не будет, – горько усмехнулась девушка.

– Боюсь, ты не права. В общем, тот парень, в которого влюблен Невилл, это… – он набрал в легкие побольше воздуха и на выдохе выдал: – Это я.

Гарри смотрел на подругу, ожидая ее реакции. Гермиона даже не удивилась.

– Я знаю, Гарри.

– Откуда?! – зато удивился Поттер.

Гермиона прикусила язык, жалея, что вообще ляпнула это, потому что Гарри не должен был узнать о плане Дамблдора. Во всяком случае, не от нее.

– Я случайно об этом узнала. Не помню, откуда, – Гермиона пожала плечами, показывая, что она спокойна и ее вообще ничего не волнует.

Гарри вдохнул. Выдохнул. И решил быть откровенным до конца:

– В общем, есть еще две вещи, о которых ты не знаешь. Первая: Невилл целовал меня. Вторая: Дамблдор хочет, чтобы я переспал с парнем в роли пассива.

Гермионе пришлось включить все свои актерские способности, чтобы изобразить удивление и даже шок от услышанного, потому что, при нормальном стечении обстоятельств, это заявление должно было вызвать именно такую реакцию. И, видимо, актрисой она была неплохой, потому что у Гарри не возникло даже тени сомнения в правдивости ее эмоций.

– Это… ужасно? – скорее спросила, чем подтвердила Грейнджер. – Как ты сам к этому относишься?

– Ну, второе меня уже не напрягает, – усмехнулся Поттер, – а вот первое… С первым я уже смирился. Жаль Невилла, я ему по лицу съездил…

– Он уже в норме, – хмыкнула Гермиона. – Знаешь, я думаю, это хорошо, что ты так легко к этому относишься. При нашей жизни… – она махнула рукой, описывая что–то в воздухе.

Гарри только кивнул и погрузился в раздумья.

Они шли по оживленной аллее, ведущей в глубь деревни. Навстречу попадались ученики Хогвартса, идущие парочками или небольшими группками. Ученики смеялись, веселились, и на их фоне Гермиона и Гарри выглядели довольно печально, потому что каждый был в своих мыслях.

Из–за угла вывернул Невилл, что тут же вывело гриффиндорку из раздумий.

– Гарри… – начала она, не зная, как сказать, что сейчас уйдет.

Поттер на ее слова встрепенулся и посмотрел туда же, куда был направлен взгляд подруги.

– Иди, – он махнул рукой. – Иди–иди, я сам отдам Рону конфеты.

Девушка благодарно улыбнулась и поспешила к возлюбленному. Гарри мысленно пожелал ей удачи и медленно побрел в «Три метлы».

***

Рон и Пэнси шли, держась за руки и о чем–то болтая. И он, и она чувствовали себя комфортно рядом друг с другом, поэтому даже паузы не казались неловкими. Рон никак не мог поверить, что идет рядом с такой девушкой, что эта самая «такая» девушка отвечает взаимностью на его чувства. Рон был счастлив до чертиков от такого положения дел. Голову Пэнси занимали примерно те же мысли: ей нравился Рон, она была счастлива, что он с ней, что она нужна ему, и она была готова показывать ему, что она только его. А еще ее радовало, что Рон не верил тем ужасным слухам, что ореолом окружали ее персону.

Гуляя, влюбленные дошли до «Трех метел», где у Рона, втайне от Пэнси, была назначена встреча с друзьями. Через окошко он увидел, что в кафе сидит только Гарри, причем вид у друга был нереально удрученный. Рон вздохнул: именно сейчас он ничем не мог помочь. Он бы и рад, но… Он повернул голову к Пэнси, улыбнулся ей и решил, что Гарри непременно его поймет, а все проблемы они решат в любом случае.

Они зашли внутрь и тут же двинулись к столику, где сидел Поттер.

– Гарри! – Рон махнул другу, и тот отвлекся от своих, по–видимому, невеселых размышлений.

– О, Рон, привет, – парень действительно не заметил, как они зашли.

– Пэнси, ты что–нибудь будешь? – спросил Уизли у девушки.

– Нет, пожалуй… – она замялась под внимательным взглядом.

– Я угощаю, – Рон улыбнулся и отправил девушку к барной стойке, чтобы она что–нибудь выбрала. – Ты все купил? – спросил у Гарри, когда они остались вдвоем.

– Да, держи, – Поттер протянул красиво оформленный пакетик со сладостями, на котором красивым почерком было написано: «Я люблю тебя, Пэнси».

– Самодеятельность Гермионы? – Рон по–доброму улыбнулся, радуясь, что у него такие замечательные друзья.

– Она решила, что так ей понравится чуточку больше, – Гарри тоже улыбнулся.

– Девушки, – одновременно протянули парни и рассмеялись. Затем Рон посерьезнел и спросил: – Ты в порядке? Потому что вид у тебя… Ну, ты сам понимаешь.

Гарри невесело усмехнулся:

– Да уж, понимаю. Но я в порядке, правда. Просто что–то… не выспался, – он ненавидел врать друзьям, но свешивать на них свои проблемы стало входить в дурную привычку.

– Если так, то ладно. Мы пойдем, хорошо? Я надеюсь, ты не в обиде… – Рон смутился. – А где Гермиона? – вдруг спросил он.

– Нет–нет, идите. Гермиона с Невиллом.

Рон удивился сказанному, но решил, что так надо.

– Ладно, мы пойдем, а ты не раскисай, хорошо? – Уизли виновато улыбнулся и ушел к Пэнси. Расплатившись за сливочное пиво девушки, он взял ее за руку, и они вышли из кафе.

«Удачи, друг», – мысленно пожелал Гарри и тоже вышел из кафе.

День только начинался, солнце яркими лучами окрашивало золотые листья. Осень вступила в свои права и теперь вовсю хозяйничала на подвластной территории: она награждала деревья золотыми листьями, меняла цвет травы и делала воду в озерах и реках серой даже на вид. Теперь зеркальная гладь водоемов не внушала того тепла, что было летом, а наоборот навевала мысли о предстоящих холодах.

Рон и Пэнси сидели на покрывале, которое практичная девушка прихватила с собой, под одним из деревьев. Она лежала на его коленях, и он перебирал ее волосы, лаская ее голову пальцами. Пэнси смотрела на плывущие по голубому небу облака.

– А вот это похоже на слоника, – она указала рукой на проплывающее как раз над ними облачко.

– Слоника? – Рон удивленно задрал голову к небу и попытался разглядеть указанное животное.

– Ну, да, слоника. Вот, смотри, – Пэнси встрепенулась и, усевшись по–турецки, пальцем начала указывать на определенные части, – это хобот, это хвостик. А вот ушки и голова.

– А–а–а, – задумчиво протянул Уизли. – Ну, теперь вижу. Пэнси… – он ласково приобнял девушку. – Нам надо поговорить.

– Да? – она, улыбаясь, посмотрела на него.

– Ты будешь моей девушкой? – и он протянул ей пакетик сладостей. Она приняла подарок и, рассмотрев его, кинулась Рону на шею.

– Мерлин, конечно, буду, – она смеялась и радостно целовала парня в щеки.

– Ты серьезно? – Рон все еще не мог поверить в свое счастье, но он прижал девушку к себе и целовал ее в ответ.

– Конечно, серьезно, – Пэнси все продолжала смеяться, а Рон, наконец осознав реальность, сильнее сжал ее в своих объятиях и прикоснулся к губам девушки своими, сразу же углубляя поцелуй.

Тело привычно пробило мурашками, а из головы выветрились все мысли, оставляя лишь безграничное счастье.

***

Гарри бесцельно бродил по Хогсмиду, то там, то тут натыкаясь на учеников. Он был полностью прогружен в раздумья.

Мысли Поттера занимали события недели и в особенности Малфой. Честно говоря, он уже устал думать на эту тему, но это единственное, что шло в голову. Гарри жутко не нравилась собственная реакция на поцелуи. И не столько потому, что он всегда был натуралом, сколько потому, что Малфой был самой неподходящей кандидатурой, которую могло выбрать его тело. Черт возьми, неужели мало в Хогвартсе красивых парней, которые подкатывали к нему?! Почему Малфой постоянно портит ему жизнь? И даже не какими–то действиями, а просто своим чертовым существованием!

Поттер раздосадованно вздохнул. Его взгляд наткнулся на компанию слизеринцев, которые о чем–то громко разговаривали; разговор время от времени прерывался вспышками смеха. Гарри не задумываясь тут же начал высматривать блондинистую шевелюру и, к своему недовольству, высмотрел ее.

– Поттер! Иди сюда! – кто–то из компании окликнул его. Он печально вздохнул и поплелся к ним.

– По–о–оттер, – протянул Малфой, когда гриффиндорец приблизился к ним.

– Чего хотел? Говори быстрее, у меня дела есть, – рявкнул Гарри, засунув руки в карманы брюк.

– Какие мы занятые, – усмехнулся Малфой. Соскочив с бревна, он побрел вглубь тропинки, ведущей в небольшой лесок, и поманил за собой Гарри. – Пойдем, поговорить надо.

Поттер вздохнул и двинулся следом.

– Что ты хочешь от меня, а? – буркнул он, когда они отошли достаточно далеко.

Малфой подошел к нему вплотную, гриффиндорец приготовился отразить удар, но тот только быстро произнес: «Сильно не бей, ладно?» и впился поцелуем в его губы.

Воздух из легких будто выбило ударом, мысли последовали следом. Гарри зажмурил глаза и отдался ощущениям. Он раскрыл рот, впуская внутрь юркий язык Малфоя и сплетая его со своим. Малфой удивленно подался вперед, вжимая Поттера в рядом стоящее дерево. Тот ощутимо ударился спиной, но не отпрянул от парня, а наоборот обвил его шею руками, притягивая к себе.

Языки касались друг друга, пуская по телу разряды удовольствия и жара, которые сосредотачивались в низу живота. Руки путались в волосах, чуть оттягивая пряди, наклоняя голову в ту или иную сторону для удобства.

Малфой на секунду отпрянул от губ Поттера, чтобы глотнуть воздуха, потому что от ощущений совершенно забыл дышать, и в этот момент Поттер вдруг понял, ЧТО и С КЕМ он вытворяет. Рука рефлекторно сжалась в кулак и врезалась в челюсть Малфоя. Тот, шипя, отскочил.

– С–сука, – выдохнул он, сплюнув кровь на желтый ковер листьев и травы. Гарри стоял, хлопая глазами, смотрел на Драко и пытался прийти в себя. Его взгляд метался от фигуры парня к своему кулаку, который никак не желал разжиматься. Он глубоко и часто дышал, судорожно пытаясь восстановить дыхание и спокойствие.

Позади них что–то щелкнуло, и парни испуганно оглянулись. К ним бежала Пэнси, перепрыгивая через какие–то ветки, следом спешил Рон. Оба парня теперь уже удивленно взирали на них, не находя слов.

– Поттер, а что, без этого никак? – возмущенная Пэнси рукой указала на кровоточащую губу Малфоя.

– Нет! – рявкнул Гарри. В это время к нему подбежал Рон и поинтересовался, все ли в порядке. – Конечно, в порядке. А так не видно?

Сплюнув, Гарри побрел в сторону, где лес кончался. Рон рванул за ним, даже не вспомнив про Пэнси. Той было не до него: ее друг периодически сплевывал кровь и держался за челюсть, которая, видимо, ощутимо болела.

– Я иногда сомневаюсь в твоей адекватности, – заметила девушка, усадив Малфоя на корягу и развернув его голову к себе. Она прошептала обезболивающее заклинание, и черты лица Драко заметно расслабились. Боль отступила, остался лишь красный след на месте удара, который обещал перерасти в крупный синяк.

– Я иногда тоже, – усмехнулся Малфой, потирая ушибленное место.

– Ты головой вообще думаешь? Я же не супергерой, – Пэнси села рядом с парнем. – Синяки сведу в школе, может, впредь будешь думать.

– Да я думаю, Пэнс, думаю! – Драко в сердцах стукнул по коряге кулаком и тут же взвыл от боли, потому что какая–то ветка впилась в кожу.

Пэнси тихо охнула и, взяв руку Малфоя в свою, осторожно вытащила деревяшку.

– Ты и сейчас не думаешь, – девушка была рассержена. Ее злила вся ситуация, ее злило безрассудство Малфоя. Она понимала, что он просто слишком сильно влюблен, но никак не могла понять, куда делось привычное хладнокровие. Об этом она и спросила у него.

– Я не знаю. При виде Поттера я вообще не могу нормально соображать. Хотя знаешь, в этой ситуации есть свои плюсы, – заметил Малфой. Пэнси вопросительно изогнула бровь. – Он отвечал мне, понимаешь? Отвечал! Даже сам позволил обнимать его… И мы даже с языком целовались!

– Стоп, стоп, стоп! – Пэнси выставила вперед ладонь. – Давай без подробностей. И вообще. Это же просто поцелуй, почему ты ведешь себя как сопливая третьекурсница, которая тает от одного лишь взгляда какого–нибудь парня?

– Я сам себе иногда напоминаю сопливую третьекурсницу, – хмыкнул Драко. – Только вот… Пэнс, неужели ты не понимаешь, что происходит со мной? Ты же ведь была в такой ситуации, когда сходила с ума по своему рыжему!

– Ну, я же старалась сохранять трезвость мысли… – под насмешливым взглядом Пэнси осеклась. – Разве нет?

Драко помотал головой, отрицая сказанное Пэнси. А потом рассмеялся, и девушка сделала то же самое. Напряжение всей ситуации испарилось, оставляя только веселье и дружескую атмосферу. Друзья, улыбаясь, спрыгнули с коряги и, вернувшись к компании, побрели гулять по Хогсмиду.

***

– Невилл, ты можешь помочь мне? – спросила Гермиона, подойдя к Лонгботтому.

– С чем? – с готовностью откликнулся тот.

– С травологией. Я… не совсем поняла последнюю тему. Позанимаешься со мной? – девушка выдавила из себя самую милую улыбку, на какую была способна.

– Конечно, – Невилл улыбнулся в ответ. – Когда тебе удобно?

Они шли по центральной аллее. Мимо мелькали знакомые лица, которые то и дело приветственно махали им, из–за чего приходилось постоянно отвлекаться.

– В любое время.

– Замечательно. Завтра встретимся?

– Да, это очень удобно.

– Слушай, ты не занята сейчас? – вдруг спросил Невилл.

– Нет, – Гермиона помотала головой, одновременно с ужасом и с восторгом ожидая, что же предложит парень.

– Давай пройдемся, а потом заглянем в «Три метлы»? Я угощаю, – он улыбался только ей, и она чувствовала, как дрожат от этого ноги.

Гриффиндорка, конечно же, согласилась, потому что именно этого ей хотелось больше всего: побыть с ним наедине. Разговаривать, слушать его голос, быть с ним рядом. Понимать, что сейчас он только с ней, пусть и не вкладывает, как она, в это иного смысла.

Разговаривая, они добрели наконец до «Трех метел». Расположились за столиком возле окошка. Мягкий, рассеянный свет падал на столешницу, согревая холодное дерево, и этот кусочек, атакованный последними теплыми лучами солнца, был горячим. Обстановка кафе, как всегда, была уютной и располагающей к дружеским беседам или признаниям в любви. Гермионе очень хотелось последнего, но она была умной девушкой – что впервые ее не радовало, – и понимала, что этого не будет. По крайней мере, не сегодня.

Разговор как–то незаметно перетек в русло соблазнения Гарри. Невилл все еще не знал, что делать дальше, и рассчитывал на помощь Рона и Гермионы. Девушка, стиснув зубы, ответила, что у них не было времени подумать над этим, но они с радостью выслушают варианты Лонгботтома.

– Скажи, а ты уверен, что Гарри тебе… нравится? – Она отпила немного сливочного пива и посмотрела на сидящего напротив Невилла.

– Я уверен, – кивнул тот. – Возможно, я даже люблю его.

Гермиона закусила губу, чтобы не расплакаться здесь и сейчас. Она в жизни столько не ревела, сколько за последнюю неделю. И досаднее всего была невозможность изменить ситуацию: влюбившись, она стала слишком сентиментальной. Отвернувшись, девушка увидела в окне Гарри и Рона, которые о чем–то переговаривались.

– Невилл, слушай… Спасибо за пиво, но мне надо идти, – она аккуратно встала из–за стола.

Парень проследил за ее взглядом и понимающе кивнул.

– Да, конечно, иди. Спасибо за прогулку, Гермиона, – Невилл махнул ей рукой.

Из–за сливочного пива закружилась голова. Или это из–за звука его голоса, произнесшего ее имя? Девушка тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли, и вышла из кафе.

– Гермиона! – радостно поприветствовал подругу Рон, когда она подошла к ним. Гарри только с улыбкой помахал ей.

– Куда направляемся? – спросила гриффиндорка, становясь между друзьями и обнимая их.

– Мы бесцельно бредем по этому миру, – загробным голосом выдал Поттер, и Гермиона и Рон удивленно уставились на него. – Чего? Не знаю я!

Компания засмеялась, и они двинулись к тому самому камню, где сидели еще на третьем курсе, в их первый поход в Хогсмид.

Устроившись поудобнее, они принялись обсуждать, как помочь Гермионе привлечь внимание Невилла. Никто не называл это соблазнением: чувство Гермионы было слишком чистым и невинным, не омраченным плотскими желаниями.

– Итак, на каком этапе мы сейчас находимся? – спросил Рон, подставляя лицо под лучики солнца.

– На минус первом, – буркнула Гермиона. – Хотя сегодня он согласился помогать мне с травологией. Завтра первое занятие.

Парни одобряюще закивали.

– Знаешь, я думаю, что тебе даже делать ничего не нужно, – сказал Рон, чем очень удивил Гермиону. – В том смысле, что просто будь самой собой, и тогда он поймет, какая ты чудесная.

Девушка зарделась. Комплименты ей делали нечасто, поэтому она до сих пор краснела. Но ей было приятно от этих слов, хоть они и были сказаны по–дружески.

– Спасибо, Рон. Но…

– Никаких «но», – перебил Гарри. – Итак, что мы будем делать? Первое: Гермиона, будешь заниматься с Невиллом. Второе: засиживайся допоздна, чтобы он тебя провожал в гостиную. Третье: благодари его объятиями, приучай его к прикосновениям. Четвертое: находи темы, на которые вам обоим будет интересно говорить, – покажи, что ты хорошая собеседница. Пятое: ни в коем случае не высмеивай его интересы.

– И в мыслях не было! – возмущенно перебила Гермиона.

– Шестое, – как ни в чем не бывало продолжил Гарри, – будь девушкой, – то есть, чего–то бойся, стесняйся и прочее. Есть что–то, чего ты до ужаса боишься?

– Мыши или крысы, – ответила девушка, пряча взгляд. Ей не хотелось бы выдавать свои страхи, даже перед друзьями.

– Отличненько, – Рон потер руки. – Ну, план на неделю есть? Гарри, ты откуда это взял?

– Вашими стараниями, – по–доброму усмехнулся Поттер, – у меня сегодня было время подумать. В общем, я думаю, для начала этого достаточно.

– Спасибо вам, мальчики, – Гермиона, радостно улыбаясь, кинулась на шеи парням, и те подхватили ее, обнимая в ответ.

На улице зазвонил колокол, извещающий учеников, что пора возвращаться в замок. Вереницы детей потянулись по дороге обратно. Сумерки сгущались, и когда последний ребенок вошел в школу, они окончательно поглотили мир.

Школа Чародейства и Волшебства снова приняла в свои объятия запутавшихся волшебниц и волшебников, у которых на душе было много всего: счастье, горечь, обида, злость. И снова Хогвартс укрыл всех под своим крылом, давая защиту от всего, но не от самих себя.

========== Глава 7, в которой мир продолжает сходить с ума, а Гарри шокированно за этим наблюдает. ==========

С момента похода в Хогсмид прошло две насыщенных событиями недели. Помимо того, что учителя будто бы посходили с ума и принялись заваливать бедных студентов всевозможными рефератами, докладами, конспектами и дополнительными работами, так что у детей почти не оставалось свободного времени, некоторые особо умные личности, казалось, присоединились к этому учительскому сумасшествию. Наблюдая за всем этим, Гарри недоумевал, какие полюса вдруг поменялись местами, что жизнь снова идет под откос.

Поттер раз за разом подвергался странным попыткам соблазнения. По странности лидировал, конечно, Снейп, потому что сам факт того, что профессор положил глаз на Гарри, был странным. На втором месте шли близнецы, которые закидали бедного Поттера различными игрушками и грязными намеками на ночь с ними под одним одеялом. Малфой лидировал в области идиотизма, потому что у Поттера в голове никак не укладывалось: неужели он действительно любит его, раз терпит все эти бессчетные удары в челюсть?

Но обо всем по порядку.

Профессор Снейп, откровенно говоря, уже надоел со своими бесконечными отработками. Гарри не мог поверить, что он действительно так сильно нарушает дисциплину на уроке. Доходило до абсурда: однажды его оставили после занятий за то, что он повернулся к своей сумке, где искал запасное перо. Видите ли, это сбивает учителя с мысли. Можно подумать, что Снейпа что-то вообще может сбить с мысли.

Задерживал профессор допоздна, а потом провожал до портрета Полной Дамы, потому что “уже поздно, Поттер. Я не хочу, чтобы вы убились где–нибудь в темном коридоре”. Гарри только хмыкал на это и перед каждой отработкой просил Рона ждать его у портрета, чтобы профессору не взбрело в голову снова обнять его или, чего хуже, поцеловать. Один раз, правда, Снейпу почти удалось поцеловать его, потому что Рон задержался на свидании с Пэнси, но хорошо, что он все-таки успел прийти до того, как губы профессора коснулись губ Гарри.

У Рона и Пэнси, кстати, все было хорошо. Они были полностью поглощены друг другом, даря только положительные эмоции. Их отношения были теплыми и уютными, и даже Гарри и Гермиона взглянули на слизеринку под другим углом, потому что Рон был счастлив от ее близости. А друзья не могли не радоваться его счастью.

Фред и Джордж тоже поддерживали братишку, правда, в своем духе. Казалось, их пошлость не знает границ, потому что Рон уже устал объяснять им, что его отношения – не почва для их идиотских шуток, но кто бы его слушал. Шуточки продолжались, а Пэнси только хихикала, глядя, как Рон в очередной раз звереет из-за проделок своих братьев.

Близнецы не отставали и от Гарри. Как писалось выше, они завалили его различными игрушками и недвусмысленными намеками. И сколько бы Гарри ни пытался им объяснить, что они своего не добьются, результата это не имело. Они лишь отшучивались, что целеустремленности им не занимать, на что Поттер просто крутил пальцем у виска.

Идиотизм тем временем захватывал все новые и новые умы. И хотя Поттер давно подозревал склонность к этому в Малфое, на сей раз все его догадки оправдались. После очередного поцелуя в одном из коридоров Хогвартса, Гарри попытался разъяснить ему, что его это не устраивает. Он даже попросил оставить его в покое, хоть это и шло вразрез с его ощущениями и чувствами. Он с ужасом понимал, что ему начинают нравиться все эти непонятные действия, но старательно отгонял мысль на задворки сознания. Для полного счастья ему не хватало только влюбленности в Малфоя.

Еще идиотизму подвергся Невилл. Гарри забавляла эта ситуация, потому что с одной стороны Невилл всячески пытался обратить внимание Гарри на себя (по совету Рона он даже начал активно интересоваться квиддичем), а с другой – Гарри старался выставить в выгодном свете Гермиону, потому как очень хотел счастья для подруги. Это походило на замкнутый круг, и посвященные в тайны этого круга – Рон, Гермиона и Гарри – тихо с этого хихикали. Хотя Гермионе было особо не до смеха, так как с Невиллом у нее ничего не получалось, а мучиться от своих же чувств девушка устала.

Жизнь шла своим чередом, сплетая нити судеб между собой.

***

Гарри ненавидел, когда что–то выходило из–под его контроля. И ситуация с Малфоем становилась совершенно неуправляемой. Мало было влюбленности в неприятеля. Теперь, когда Малфой вдруг начал старательно избегать его, Гарри не находил себе места. «Я не буду опускаться до выяснения отношений, которых даже нет», – твердил себе Поттер, но сердце, которое, как выяснилось, успело привязаться к этому невыносимому блондину, все равно чувствовало себя не на месте, каждый раз пропуская удар, как только на горизонте появлялась светлая макушка. Он даже хотел сам подойти, спросить, в чем дело, но гордость вовремя тормозила эти порывы, и Гарри понимал, что, если он и признался себе, то Малфою – никогда. Он рассудил, что если не развивать в себе эту влюбленность, не обращать на нее внимания, то она, как слабый огонь, за которым не следят, затухнет и сердце перестанет рваться к этому человеку.

Время шло. А Малфой не покидал мыслей Гарри, отчего тот почти перестал спать, лишь на пару часов забываясь сном, потому что, когда он спал нормально, приходили сны с содержанием «До 18 лет не рекомендуется». Разумеется, в главных ролях были Малфой и Поттер. И это сводило с ума.

Единственным, что отвлекало от сумасводящих раздумий, был квиддич. Сборная Гриффиндора активно готовилась к предстоящему матчу с Когтевраном, и Гарри был благодарен этому. Он старался уйти в тренировки с головой, задерживаясь после, раз за разом оттачивая свое мастерство. Это спасало, хоть и не надолго. А когда в графике тренировок он увидел, что после них должен тренироваться Слизерин, все равно задержался на поле. Как чокнутая влюбленная третьекурсница, он спрятался в тени трибун и следил за тренировкой. Точнее, за ловцом сборной. Сама тренировка прошла мимо измученного сознания, которое сохранило лишь полеты Малфоя. Гарри благодарил Мерлина за то, что остался незамеченным, а то позора хватило бы до конца своих дней.

Малфой чувствовал пристальный взгляд на себе всю тренировку, и это причиняло ощутимый дискомфорт, потому что отвлекало. И потому, что он никак не мог найти источник. Он даже подумал, что у него начала развиваться паранойя, но когда кто–то из охотников пропустил бладжер и тот впечатался в Малфоя, он смог, наконец, сконцентрироваться на игре.

В тот день Гарри долго не мог уснуть, потому что услужливая память подкидывала моменты тренировки, а воображение старательно развивало эти эпизоды дальше. Например, показывало Малфоя топлес, влажного, разгоряченного после активных полетов. В конце концов все дошло до дрочки в общей ванной.

***

День игры приближался неумолимо. Команды тренировались изо всех сил, как будто это была игра на Кубок мира по квиддичу, а не обычный школьный матч. Гарри таскал своих ребят по большей части не из-за волнения от предстоящей игры, а из-за бессмысленных попыток заглушить свои тяжелые раздумья. Тренировки выматывали, и он радовался, что, только коснувшись головой подушки, отключался. Времени на надоедливые мысли не оставалось, и это не могло не радовать.

Когтевранцы, которые и должны были стать соперниками гриффиндорцев по игре, с немым удивлением наблюдали за остервенелыми тренировками противников. Роджер Дэвис, капитан сборной, уже заранее осознавал, что против такого напора они вряд ли смогут выстоять, но старался не терять веры в своих игроков и поддерживать командный дух. Однако команда сама все прекрасно понимала.

Поэтому на игру сборная вышла в катастрофичном положении, которое так и не смогла изменить. Заранее настроенные на провал, игроки, кажется, даже не старались проявить чуть больше напора, усердия, чтобы хоть как-то исправить общий ход игры. Они будто бы нехотя отбивали какие-то не слишком сложные атаки гриффиндорцев, но на большее силы духа не хватило.

Оглядывая поле с высоты, Поттер удивлялся поведению когтевранцев. Хотя еще больше он удивлялся поведению своей команды: эта игра не была ключевой, от нее не зависело положение Гриффиндора в турнирной таблице, потому что это был почти товарищеский матч, просто возможность испытать свои силы и посмотреть на подготовку соперников, но гриффиндорцы рвали и метали, практически не отлетая от колец сборной Когтеврана, один за одним отправляя в них мячи, прибавляя ценные очки в счет команды. Гарри гордился собой, потому что смог вселить такой твердый настрой на победу своим игрокам. В этот раз на поле они были действительном Львами, с большой буквы, потому что сумели обыграть когтевранцев даже при том, что в конце концов Чжоу поймала снитч. Разрыв в очках был небольшим, всего лишь 40 очков, – но этого хватило, чтобы гриффиндорцы получили триумфальную победу.

После матча победителей не хотели отпускать с поля. Беснующаяся толпа на трибунах раз за разом заставляла их подниматься в воздух, проделывать круги почета. Даже когтевранцы, которые всегда были дружны с ними, радовались их победе и, казалось, совсем не переживали из-за досадного проигрыша. Но усталость брала свое, а потому вскоре игроки все же разошлись по раздевалкам. Конечно же, в гостиной факультета их ждало празднование, но сейчас важнее всего было добраться до душа.

Гарри медленно брел из раздевалки в сторону замка. Вся команда давным-давно находилась внутри и, наверное, уже получила очередную дозу шумных поздравлений, но после сильного эмоционального всплеска моральные силы окончательно оставили его, а мысли последних дней, как цунами, ворвались в голову и прочно закрепились там. Снова самой популярной темой внутреннего монолога стал Малфой и отношение к нему Поттера.

Погрузившись в свои невеселые раздумья, Гарри не заметил, как врезался в кого-то.

– Извини, Гарри, – виновато прозвучал голос Невилла, в которого и впечатался Поттер.

– Это ты меня извини, я тебя не видел, – тихо произнес Гарри.

– Поздравляю с такой шикарной победой. Вы были сегодня на высоте, – Невилл порывисто обнял Гарри и быстро отскочил, будто бы ожидая удара.

– Больше не целуешь? – Поттер усмехнулся. – Спасибо.

– Я не имею привычки топтаться на граблях. Хотя соблазн поцеловать тебя все еще велик, – Невилл сунул руки в карманы, и парни двинулись в сторону замка уже вдвоем.

– Ты хотя бы отдаленно понимаешь, что я никогда не смогу ответить тебе взаимностью? – выделяя голосом слово “никогда”, Гарри решил попробовать воздействовать на Невилла путем нормальных объяснений, а не физического воздействия.

– Понимаю.

– Ты просто придумал себе это. Влюбленность, увлечение. Я не знаю, что толкнуло тебя на резкое проявление внимания ко мне, хотя ты знаешь, что рука у меня тяжелая. Но я хочу, чтобы ты понял, Нев. У нас ничего не получится. Для этого есть множество причин помимо моей ориентации. Конечно, это играет далеко не маловажную роль, но и это не главное. Главное, что ты обманываешь сам себя. Пойми, это не нужно никому. Тебе – в первую очередь. К тому же, тебя давно и крепко любит один человек, и я бы был безмерно рад, если бы у вас что-то получилось. Ты просто сам не понимаешь своих чувств.