Текст книги "Любимый аромат (СИ)"

Автор книги: Svetlana2004

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Описание:

Как поступить, если твоему сыну 16, а его избраннику 28. Да, как ни поступай, они всё решили сами. А как поступить, если тебе 33, а твоему альфе 28? Вот тут уже решать тебе! Но это такая трудная задача, что высшая математика – это арифметика, по сравнению с этим.

Часть 1

В машине, кроме нас, было еще четверо. Все огромные накачанные альфы, от них так и разило силой и злобой. Олежка сжался у меня под боком и мелко дрожал. Меня самого колотило от страха, но показывать этого я не имел права. Сын – мой нежный, ласковый мальчик, смотрел на меня такими испуганными глазами, когда за нами приехали кредиторы мужа, что я готов был выть от безысходности. Его страх просто висел в воздухе вязким и липким маревом. Я и сам ужасно испугался, но уже после того, как эти бугаи рассказали, что муж продал нас с сыном в бордель, чтобы отдать свои долги. Я не поверил, но мне под нос ткнули его расписку, где он своей собственной рукой подписал нам с сыном смертный приговор. Мой мальчик там погибнет, а я не смогу жить потеряв своего ребенка. Надо срочно что-то придумать. Нельзя допустить, чтобы Олег попал туда и...

Машина резко затормозила, и нас всех дернуло вперед. Я придержал голову сына, прижав ее к своей груди, и мы бухнулись вниз – под ноги двум сидящим по бокам от нас альфам. Я стукнулся головой о переднее сиденье и упал на сына. В такой огромной машине нам – двум миниатюрным омегам, можно было свободно лежать в проходе между сиденьями. Сверху на нас навалилось тяжелое тело и только сейчас я услышал размеренный стук, но он почти сразу же оборвался. Это что такое было? Мне на щеку капнуло теплым. Я завозился спихивая с себя непомерную тяжесть. Мы же тут задохнемся или нас раздавят. Но тяжесть вдруг пропала, и я смог распрямиться. Как хорошо, что Олежка в обмороке и этого не видит. Все стекла были изрешечены пулями. Кровь капала отовсюду, от страха и шока моё дыхание перехватило, и сознание покинуло меня.

Очнулся я снова в машине, которая подъехав к огромному трёхэтажному особняку, остановилась. Задняя дверца машины распахнулась, и мне велели выходить. Олег всё еще был в обмороке и это меня очень волновало, но и радовало: он пропустил все ужасы со стрельбой и кровью. Я вылез из машины и попросил у рядом стоящих альф помочь перенести сына. Ко мне шагнул высокий, красивый, сильный, но угрюмый альфа и с легкостью поднял Олежку на руки. Не очень понимая, что произошло, я догадался, что тех кредиторов больше нет. А что теперь ожидает нас, не смог бы предсказать даже Нострадамус. Я почти бежал за огромным альфой, несшим сына, на один его широкий шаг, я делал целых два. Он с легкостью поднимался со своей ношей по лестнице, пока не остановился у двери. Внеся Олега в комнату и положив его на кровать, альфа ушел, захлопнув дверь.

Я сразу же кинулся к сыну, он лежал бледный и едва дышал. Мое сердце на миг замерло от испуга, и я, бросившись к двери, начал стучать в нее и звать на помощь. Минут десять ничего не было слышно, но потом послышались шаги и дверь распахнулась. Тот же альфа вошел в комнату, неся аптечку, стакан и бутылку с водой. Я отступил в сторону, и он шагнул к кровати. Достав нашатырь и смочив им ватный тампон, он сунул его под нос Олегу. Тот вздрогнул, сморщил носик, открыл глаза и часто-часто заморгал. Потом его взгляд нашел меня, и он еле слышно прошептал:

– Па... папа, а мы где? Мы уже приехали?

Он весь сжался и уставился испуганными глазами на альфу. Не думая ни о чем, я бросился к нему и обнял. Укачивая его в своих объятиях и тихо уговаривая, я старался его успокоить:

– Нет , Олежек, мы не там, все будет хорошо, не бойся, папа что-нибудь придумает, – я повернулся к альфе и попросил, – не могли бы вы дать ему успокоительное. Мальчик очень перенервничал и не сможет уснуть, а сон ему сейчас необходим. Я думаю, нам нужно поговорить, но я не смогу оставить ребенка одного, и при нем говорить я тоже не смогу.

Он кивнул и вышел. Почему-то этот молчаливый, угрюмый и большой альфа меня не страшил. Я сам себя не понимал, опасаться его – я опасался, он взрослый самец, а кто их разберет, чем они тут занимаются, но вот бояться его – я не боялся. Чувство страха прошло после стрельбы и той кровищи, что я увидел до обморока. По идее, должно быть как раз наоборот. Но получается, что те были плохими, а эти нас спасли, и поэтому лучше тех. Да, я понимаю, детская логика, но вот так случилось, и, по моим инстинктам и интуиции, я абсолютно прав. Альфа вернулся с пузырьком каких-то капель, я встал на его пути и спросил:

– Что это? Я просил таблетку какого-нибудь Персена! Я не позволю накачать сына наркотиками! Дайте я посмотрю и прочту инструкцию, у Олежки может быть аллергия.

Мне протянули пузырек с каплями. Я посмотрел на составляющие "Валемидина" и согласно кивнул. Взяв стакан и налив в него воды из бутылки, я накапал туда же препарат и протянул сыну. Он, глядя на альфу, выпил всё содержимое стакана и, вернув его мне, откинулся на подушки. Хорошо укрыв его одеялом и погладив моего мальчика по светловолосой, лохматой голове, я попытался выяснить где мы и что с нами будет, задавая вопросы альфе, но молчаливый здоровяк не проронил ни слова. Минут через десять Олег уснул, а альфа жестом пригласил следовать за ним.

Мы вышли за дверь, и он закрыл комнату на ключ. Проведя меня по коридору и вниз по лестнице, альфа распахнул передо мной дверь, и мы вошли в кабинет. За столом сидел еще один альфа, как две капли воды похожий на моего сопровождающего. Я от растерянности остановился на середине комнаты. Сидящий альфа внимательно осмотрел меня, рукой указал на кресло стоящее рядом со мной и сказал:

– Присаживайтесь, пожалуйста, нам предстоит долгий разговор, и не хотелось бы причинять вам неудобства. Мы сейчас сядем и обсудим сложившуюся ситуацию. Вы что пьёте? Чай, кофе, сок или что-то покрепче?

– Чай, если можно, – я сел в предложенное кресло и глубоко вздохнул, – с молоком.

– Роман, будь добр, распорядись. И сам приходи, ты мне нужен.

Так значит его зовут Роман. И насколько вижу – они близнецы. А раз в кабинете и предлагает разговор, то значит он здешний хозяин или типа того. Ну, что же, сейчас всё выяснится и, возможно, нас отпустят домой. Роман вернулся буквально через пару минут и тоже сел в кресло, а его брат с комфортом устроился на диванчике. Все мы сидели вокруг небольшого журнального столика и молча переглядывались. Хозяин кабинета заговорил первый:

– Меня зовут Александр, можно Алекс, я хозяин этого дома и брат Романа. Но вы это наверняка и так поняли. И я рад, что вы спокойны и не истерите, как могло бы быть, и это мне даже импонирует в вас. Сильные духом и уверенные в себе омеги мне встречались очень редко, а если точнее один раз и это наш папа. Сейчас я попросил бы вас ответить на мои вопросы, а потом я отвечу на ваши. Договорились?

– Да! Я расскажу всё и обо всем, что вас интересует. Но хотелось бы узнать прямо сейчас, что нас с сыном ждет в дальнейшем?

– Я понимаю, что успокоив вас, я получу нужную информацию быстрее и подробнее, чем если вы будете опасаться сказать что-то не то. И я обещаю вам, что с нашей стороны вам бояться нечего, если вы нам не опасны. Лично вы мне ничего не сделали и не являетесь моими врагами, но я не знаю, что вы делали в той машине, и именно это меня несколько и напрягает. Я надеюсь на правдивые ответы и тогда все решится к обоюдному согласию.

– Хорошо. Давайте я сразу расскажу, что с нами произошло до нашего прибытия сюда, а потом вы зададите свои вопросы, если они возникнут. Нас в семье было трое, пока меня и сына не предали. Мой супруг задолжал кредиторам большую сумму денег и, в уплату долга, отдал нас в бордель. На той машине нас и везли в какой-то притон. Как сказали ворвавшиеся к нам домой альфы, мы стали собственностью их группировки и должны полностью подчиняться и выполнять все приказания и распоряжения. Если бы дело касалось только меня, то это еще куда не шло, но сына, я ему никогда не прощу. Я не знал, что он влез в долги, мои деньги после свадьбы позволяли жить в достатке, компания моего деда, доставшаяся мне в наследство, приносит хороший доход, но сейчас я мало что понимаю в произошедшем и не знаю, что с компанией. Мне показали расписку мужа и поставили перед фактом нашей продажи, потом схватили и, засунув в машину, повезли неизвестно куда, а потом стрельба и мы тут. Вот и всё, что я могу сообщить по данной ситуации. Что вы хотели спросить у меня?

Я замолчал. Тут нам принесли напитки, и я взял чашку с чаем. Александр и Роман во время моего рассказа иногда переглядывались и хмурились. А у Романа еще и пальцы пощелкивали, так яростно он сжимал их в кулаки. Несколько секунд длилось молчание, а потом Роман издал какой-то непонятный свистящий звук и, вскочив, начал метаться по комнате. Алекс посмотрел на него и, обращаясь ко мне, объяснил:

– Извините брата, он не может спокойно реагировать на любое упоминание об этой банде. Он пострадал из-за них. Вернее, они сделали его таким молчаливым, и это вызывает его понятную ярость и злобу. При некоторых обстоятельствах Романа хотели убить, перерезав горло, но это им не удалось, хотя связки повредили. Теперь он не может говорить, поэтому не удивляйтесь его молчаливости. Я рад, что в вас нет страха, когда вы вошли в кабинет, я увидел, что вы его не боитесь. И еще! После вашего рассказа многие мои вопросы отпали сами собой. Мне нужны только ваши паспортные данные, чтобы выяснить всю информацию и убедиться в правдивости рассказанного вами. А пока я попросил бы вас пожить здесь. Это в первую очередь нужно вам самим, если вы вернетесь к себе домой, то нет никакой гарантии, что за вами снова не приедут. В нашем доме вы можете чувствовать себя свободно. Для нас вы гости, а не пленники, но я хотел бы попросить, чтобы вы не покидали стены дома без охраны, а за пределы территории усадьбы пока вообще не выходили. Когда мы разберемся со всем этим, тогда и решим, что предпринимать дальше.

– Спасибо! Я уж и не надеялся на более – менее приемлемый исход дела.

Пока Алекс мне объяснял причины такого поведения Романа, тот постепенно успокоился и остановился у окна, глядя в темноту. Я продиктовал наши с Олегом данные, взял ключ и ушел в нашу комнату. Сынуля спал, и я прилег рядом с ним. Пока меня не сморил сон, я успел проклясть мужа и пожелать ему умереть сотней способов. Моя кровожадность не имела границ, за сыночка я готов был сам его и четвертовать, и на кол посадить и кожу с него живьем содрать. Мальчишке всего шестнадцать, он невинный, нежный и чистый душой, а отец отдал его на растерзание разным извращенцам. Ну ничего, Бог всё видит, он его накажет, а если нет, то я всё равно когда-нибудь найду его и он поплатится, слава Богу, не за наши страдания, но за наши страхи точно. Потом я уснул.

Часть 2

Так мы и остались в этом большом доме. Сын, как это не странно, прекрасно себя тут чувствовал и не задавал лишних вопросов. В первое утро он спросил у меня, что будет с нами дальше, я рассказал о нашем вчерашнем разговоре с братьями и объяснил, почему нам придется пожить пока здесь. Олег согласно кивнул, и мы с хорошим настроением и аппетитом пошли завтракать.

Кухню нашли легко, что было объяснимо. На такие умопомрачительные запахи не пришел бы только одевший противогаз или сильно сопливый. Поваром оказался милый невысокий толстячок – бета, который усадил нас за стол и накормил всякими вкусностями. После такого праздника желудка, настроение поднялось еще выше, а мы пошли осматривать дом. По дороге нам встретился Алекс и я его познакомил с сыном. Он проводил нас в библиотеку и ушел по делам. Перебрав огромное количество книг, мы выбрали себе по одной и пошли к себе смотреть телевизор и читать. После обеда, в том же милом обществе с поваром, я предложил подышать свежим воздухом и прогуляться возле самого дома, Олег с удовольствием согласился. Нас свободно выпустили, но двое альф следовали за нами на отдалении во время всей прогулки.

Ужинать нас пригласили в столовую. Там были оба брата и еще трое альф. И мне стало интересно, а омеги в этом доме бывают? За то время, что мы здесь, я не видел и не почувствовал ни одного. Только альфы и повар – бета. Я от природы получил очень чувствительный нос, как у моего деда. Моё обоняние и послужило выбору профессии – специалиста по запахам. Я составляю ароматические композиции. Моя парфюмерная компания производит различные товары для альф, омег и бет. Наши духи получили не одну награду на различных парфюмерных конкурсах. К слову, наш хозяин Алекс пользуется составленным мной ароматом "Страстный демон", к тому же моим любимым и самым выстраданным в муках творчества. Этот мужской парфюм завоевал во Франции первое место, а ведь эта страна законодательница моды, и в арома-продукции в том числе. Александру идет этот запах.

За ужином я сидел рядом с сыном, по другую руку которого сидел Роман. Алекс сидел во главе стола – рядом с братом. Некоторое время спустя я заметил, что молчун подкладывал в тарелку сына еду и, строго глядя на него, придвигал ее Олегу. Тот, всегда привередливый в еде, кивал, тихо шептал "Спасибо!" и молча жевал, искоса поглядывая на соседа. И вот тут я почувствовал запах омеги... У моего мальчика не сегодня – завтра начнется течка.

Его естественный запах начинал пробиваться сквозь обычные парфюмерные ароматы, используемые для гигиены и предназначенные для омег в качестве обычного защитного средства, их используют до, во время и после течки. Но чаще такие средства используются для полной блокировки запаха омег, особенно девственников. Этот продукт выпускается нашей компанией и является нашей же разработкой. Он перебивает и скрывает все запахи омеги, но сам почти не пахнет. За этот продукт гигиены мы получили большой грант для дальнейших разработок в этом же направлении. Конкурентов было много, почти все старые производители, но выиграли мы, потому что предыдущие продукты сходного назначения не всегда были безвредны для здоровья омег. И вот теперь мой мальчик открыт перед всеми этими альфами.

Я напряженно думал, что же предпринять. В первую очередь мне нужно попасть домой и собрать там всё необходимое для меня и сына. И времени почти не осталось, скоро о предстоящей течке станет известно всем. Я быстро взглянул на Алекса и обрадовался, что тот уже закончил ужинать и сидел посматривая на сидящих за столом. Когда наши взгляды встретились, он напрягся. Мои сжатые губы и напряженный взгляд его тут же насторожили, и он, встав, пригласил меня пройти с собой в кабинет. Я сорвался следом за ним, успокоив сына улыбкой и похлопав его по плечу. Роман проводил нас взглядом, но так и остался сидеть за столом. Не успев войти в кабинет Алекс остановился и, резко развернувшись ко мне, спросил:

– Что случилось? Семён, на тебе лица нет! Скажи, что с тобой происходит, я должен знать.

– Мне надо срочно домой! У вас тут столько альф, а у Олежки раньше времени начинается течка. Дома есть всё необходимое для него, для нас омег. Я надеюсь твое обещание не будет нарушено и мы не пострадаем. Алекс, прошу тебя, это срочно, время может идти уже не на часы, а на минуты.

Как-то незаметно для себя я перешел с Александром на "ты". Кусая губы от волнения, сжимая руки и умоляюще глядя на альфу, я ждал его решения. Он отреагировал почти сразу же, услышав о течке. Я прямо почувствовал, как у него в голове беспокойно забегали мысли. Он просчитывал все действия и минуту спустя, кивнув и сжав меня за руку, ринулся к выходу. И я увидел совсем другого Алекса. Он действовал быстро, отдавал приказы четко, голос звучал громко и грозно. Проходя мимо столовой и заглянув туда, он велел Роману увести Олега в комнату и никого туда не впускать. Сообщив, что мы с охраной едем за вещами к нам домой и скоро вернемся, он снова схватил меня за руку и быстро пошагал к выходу. Олег попытался было последовать за нами, но был твердо остановлен Романом и направлен к лестнице, ведущей наверх к нашему этажу.

Мы быстро до места добрались, там собрались и потом вернулись. На все дела ушло не более двух часов, но мы едва успели. Я почувствовал запах сына еще на лестнице и ускорил шаг. У порога на полу сидел Роман и, увидев меня, встал. Он знал. Он чувствовал моего мальчика. Я поблагодарил его за сына и вошел в комнату. Олег уже чувствовал приближение течки и взволнованно смотрел на меня. Его щеки раскраснелись, капельки пота блестели на лбу, а дыхание участилось. Я дал ему выпить таблетки и отправил в душ с привезенным из дома гелем. Пока его не было, я обдумывал случившееся. Цикл нарушился, а из-за чего? Испуг, альфы, шок, всё могло привести к тому, что у сына течка началась раньше времени. Но теперь всё будет хорошо, мы успели. Когда Олежка вернулся, то посмотрел на дверь и сказал:

– Роман не ушел. Он будет нас охранять. Пап, ты не бойся, он не даст нас в обиду. Он хороший и он мне очень нравится.

– Что? – Я так и сел! Господи, что происходит?! Парню шестнадцать лет, а он чувствует альфу через дверь. И это после приема таблетки. – О чем ты говоришь? Причем тут Роман? Олег, перестань так смотреть на меня, я понимаю, ты сейчас неважно себя чувствуешь, но мы не дома, и нам нельзя расслабляться и идти на поводу своих симпатий. Он взрослый альфа, а ты еще ребенок. Ни о каких "нравится" не может быть и речи. У вас же разница в возрасте десять лет, если не больше.

– Ну и что! Возраст не важен, пап! Я, как только очнулся и увидел его, почти сразу перестал бояться и понял, что он хороший. И он такой... Такой... Сильный, добрый и красивый.

Говоря мне всё это, мой Олежка просто светился. И я понял, что возможно за дверью сидит тот альфа, чье присутствие и вызвало сбой цикла у сына. Нам только этого и не хватало. Я не имею ничего против него, он мне даже нравится, но мой мальчик еще ребенок, и думать о всяких Романах ему еще рано. Надо будет поговорить с Алексом, но это уже завтра. А сейчас в душ и спать.

Я быстро вымылся, надел пижаму и вернулся. Дверь в коридор была приоткрыта, а Олега в комнате не было. Сердце замерло, и я схватился за грудь.

– Олег! Олежка!

Я кинулся к двери, но сын уже входил в нее. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, чем только что занимался мой ребенок. Хотя дети таким не занимаются. Его губы припухли, глаза сверкали, волосы в беспорядке топорщились в разные стороны, а на тонкой шее, выглядывающей из ворота футболки, алел здоровенный засос. Я сел там же где и стоял. Ноги меня не держали. Что он творит?! Что они творят?! Боже, за что ты так со мной! Моё тело задрожало, и я стал уплывать в темноту, но сын подскочил ко мне и, схватив за плечи, стал тормошить и звать:

– Пап! Ты чего? Что с тобой? Я же здесь! Никуда я не делся, стоял возле двери с Романом. Рома!!! Папе плохо! Что делать, Ром?

Большая тень метнулась ко мне, подхватила на руки и положила на кровать. Мои виски смочили водой и начали обмахивать меня каким-то журналом. Я приоткрыл глаза и посмотрел на Романа. Он размеренно махал, а глаза его внимательно смотрели на Олега, стоящего с ним рядом. Если бы он мог, то что-нибудь говорил бы, успокаивая испуганного мальчишку. Мне стало жалко их обоих. Один ужасно напуган, а другой не может его успокоить, но я прекрасно видел, что он безумно хочет это сделать. Я глубоко вздохнул, головокружение еще не прошло, но мне уже полегчало. Я понимал, что ничего сделать не смогу, если они решат быть вместе. Оба резко склонились ко мне, чуть не стукнувшись лбами, и одновременно вздохнули с облегчением. Ну вот, перепугал парней. С порога раздался громкий рык и все вздрогнули:

– Что здесь происходит? Что за крики? Ночь на дворе, все уже спят, а вы тут... Семён? Что с тобой?

Алекс бросился к кровати, оттолкнув Романа. Тот в свою очередь толкнул Олега, но успел подхватить его и прижать бережно к себе, а сынуля мигом облапил его за талию и аж заурчал от удовольствия. Так они и застыли – обнимая друг дуга. А я приподнял руку ладонью навстречу Алексу:

– У меня всё нормально, вот только от неожиданных жизненных поворотов меня уже трясти начинает и в обморок бросает. Алекс, ты на них только глянь! Ну как тут можно быть спокойным, а?

Алекс обернулся и удивленно уставился на парочку, увлеченно обнимающуюся и ничего не замечающую вокруг. Ага, и его шарахнуло от неожиданности. Он даже плюхнулся задницей на край кровати рядом со мной. Никогда бы не подумал, что этот сильный, серьезный и суровый альфа может так растеряться. Он посмотрел на меня, и я, кивнув, сказал:

– Да, Александр, твои глаза тебя не обманывают. И они действительно стоят и обнимаются никого не стесняясь. А скажи-ка мне, пожалуйста, сколько вам лет? На первый взгляд Олег, как минимум, лет на десять младше Романа, а на самом деле?

– Нам по двадцать восемь. И что теперь делать? Если Ромка влюбился, то мы ничего сделать не сможем. Я сам не пойму, что чувствую. И рад за него и переживаю за тебя.

– В смысле рад и переживаю? Ну за брата порадоваться еще куда не шло, но за меня... Олежке шестнадцать, я в его возрасте забеременел им и не имею права лишать его выбора. Но Роман взрослый альфа, и я боюсь, что он может обидеть моего мальчика. Двенадцать лет разницы – это серьёзно! – Я вздохнул и сел на кровати. – Я надеюсь, они не собираются прямо в эту течку... Господи, что я такое говорю, что я думаю!?

– Семён успокойся, нам всем надо поговорить. И всё обсудить. – Он встал и гаркнул. – Роман!!!

Эти двое от неожиданности аж подпрыгнули, но не разомкнули объятий. Роман посмотрел на брата и улыбнулся. Ах! Красно солнышко, да и только! Олежка тоже улыбался и, не отпуская талию Романа из захвата и прижимаясь к его груди, выглядывал на нас из-за его сильной руки. У них лица лучатся, а улыбки сияют. У обоих. Ну и как тут сердиться? Как себя вести во всей этой чёртовой ситуации? Мы же совсем не знаем этих братьев. А если вспомнить, как мы тут оказались, так вообще... Голова шла кругом и я не сразу уразумел, что Алекс что-то говорит Роману, и Олегу, и мне. Я тряхнул головой, разгоняя туман в голове, и посмотрел на Александра. Он переспросил:

– Ты что об этом думаешь?

– О чем? Прости я прослушал.

– Роман согласен подождать до окончания школы, а вот Олег категорически против. Он не хочет ждать и приводит в пример тебя.

Я вздохнул и сказал:

– Что творится в мире! Мы знакомы всего сутки, столько всего произошло, а тут еще вы... Олег, скажи мне, почему ты не хочешь ждать? И не кивай на меня, сам видишь ничего хорошего в раннем браке нет, нас даже продать попытались. – Я горько хмыкнул. – А собственно о каком браке я говорю, никто про него и не заикался.

– Папа! Я люблю его! Правда люблю! Мне хорошо рядом с ним, спокойно, и я не боюсь, что за нами снова приедут. Ромочка меня не даст в обиду и сам не обидит. Ведь правда же, Ром, да? – Роман часто – часто закивал. – Он меня тоже любит, пап! И мы поженимся.

– Постой-ка. Это ты всё решил, а сам Роман, что думает по этому поводу? – Я посмотрел в глаза альфы, он их не отвел и твердо кивнув, улыбнулся. – С вами всё ясно. Александр, у меня нет ни мыслей, ни слов, ни сил. Я честно не знаю, что делать. За последние неполные двое суток столько всего произошло, что я хочу попросить оставить всё как есть до завтра, а то я совершенно не в силах думать и решать. Олег ложись спать, а вы идите к себе и отдыхайте. А мне надо выпить таблетку от головы и тоже – спать.

Альфы ушли, и мы улеглись в постель. Олежка долго ворочался и вздыхал, я устал слушать его сопение и ёрзание, понимая, что сейчас не время, но не найдя для себя отговорок, решил выслушать сына.

– Сынок, ты веришь, что Роман влюбился в тебя с первого взгляда? Ты так доверяешь ему, что готов пойти до конца? Мы же их совершенно не знаем. Ну, как мне тебя убедить, как уберечь от ошибки? Я не уверен, что ты будешь счастлив, Олежек.

Я вздохнул и взял сына за руку. Мы полежали так, думая каждый о чем-то неизвестном другому, а потом мой мальчик серьезно сказал:

– Знаешь, пап, я думаю, что Роман моя пара. Даже не касаясь его я счастлив, если он рядом. Меня пьянит воздух, которым мы дышим с ним вместе. У меня кружится голова, когда наши взгляды встречаются. От его прикосновений по моей коже пробегают мурашки и волоски встают дыбом. А от поцелуев у меня перехватывает дыхание и подкашиваются ноги. Я даже не представляю, что будет, когда мы... будем с ним. Пап, а у тебя так же было... с отцом? Ты его сильно любил? Я почему-то знаю, что Рома не такой, как... отец. Он хороший. И он меня любит. Он так нежно меня обнимает, а у самого всё тело дрожит. Все мускулы напряжены. Он меня поцеловал, а потом уткнулся мне в плечо и стоял так долго, пока дыхание у него не перестало рваться и сердце не успокоилось. Он просто обнимал меня и поглаживал по спине. Ой, Рома опять под дверью сидит.

Сын сел на кровати и прислушался. Ну и что мне с ними делать. Единственное радовало – сын пошел в меня, и с носом у него полный порядок. Будет мне замена в компании в создании ароматов. Вон как своего альфу чует, никакие преграды и лекарства нюх не отбили. Может и правда они пара, я своего так не чувствовал. Что ж, это его выбор, ему решать, и мне остается только поддерживать сына. Он единственный родной мне человек. Я погладил сыночка по руке, встал, достал противозачаточные и сказал:

– Олежка, если ты уверен и сделал свой выбор, то я не стану тебе мешать. Я поддержу тебя во всем, – я вздохнул и продолжил, – Иди к нему, только вот, возьми и выпей таблетку, рановато тебе еще детей заводить. Пойдем, я твоему альфе пару слов скажу.

Мы поднялись и пошли к двери, Роман уже стоял и ждал нас. У него слух просто звериный, а может и нюх тоже. Опять нюх! Если эта парочка – нюхачи, то их детки... Блять, о чем я думаю, идиот, а не папаша. Роман смотрел на Олега, по мне, после открытия дверей, лишь скользнул взглядом, и теперь не спускал со своего омежки глаз. Я кашлянул, призывая к вниманию, и предупредил:

– Роман, Олег выбрал тебя, но он еще ребенок... Хорошо, сын, пусть не ребенок!.. Он еще неопытен и вся ответственность ложится на тебя, как на взрослого альфу. Никаких сцепок, ему еще рано становиться папой. Я дал ему таблетку, но она начнет действовать только часа через три, поэтому будьте осторожны. И пить их нужно каждый день. Роман, пожалуйста, будь с ним нежным, это его первый раз. – я оглядел их, увидев внимательный взгляд Романа и укоризненный – Олега, вздохнул и махнул рукой, – Всё, всё, я закончил. Идите.

Часть 3

Просидев на краю постели неизвестно сколько времени и думая обо всем и ни о чем конкретно, я решил сходить и найти себе выпить, спать я всё равно не мог, любой родитель меня поймёт, что в такое время не до сна. Хоть иди и подслушивай под дверью, не обижают ли моего сыночка. В голове полный разброд, так еще добавлю алкоголя и совсем с ума сойду, и может тогда полегчает, раз соображалка откажет. В кабинете сидел Александр и занимался именно тем, чем хотел заняться я. Без стука войдя в комнату, я попросил налить мне что-нибудь покрепче. Он вопросительно уставился на меня и, наливая в стакан виски и насыпая лед, спросил:

– А Олег где? Спит? Мне вот тоже не спится...

– Олег пошел к Роману. Меня всего колотит, вот и решил выпить. Не думал, что всё так быстро изменится. Это дурдом какой-то. В голове дурка, ощущение, что сейчас взорвусь от наплыва разных чувств. И дело не в количестве эмоций, а в том, что они все разные. Мозг запутался, я запутался, всё запуталось. Готов бежать и спасать своего мальчика, но он сам так решил, а я только что его отпустил. Мне страшно за него, Роман не должен его обидеть, я чувствую, что он не обидит его намеренно, но вдруг он сорвется, вдруг не сможет совладать с собой. Олег сказал, что они пара, но Роман не может говорить, а мальчишка еще в этом ничего не понимает.

– Вот возьми – выпей. Семён, ты успокойся, Рома умеет держать себя в руках. За столько лет своей жизни он этому научился, я очень удивился, что с Олегом он раскрылся. И, может, не стоит этого говорить, но я скажу. У Романа не было ни одного омеги. Ты не знаешь, но семь лет назад он встречался с омежкой. Хороший мальчик из семьи среднего достатка, но он не рвался залезать в кровать для достижения каких-то корыстных целей. Роман влюбился, они учились на одном курсе. Но на этого же омегу положил глаз младший сын главы одной бандитской группировки. Он со своими людьми похитил мальчика и добился своего. Шумиха тогда поднялась сильная. Чтобы избежать срока за изнасилование, альфе пришлось жениться, но потом омега был найден мертвым, а Роман узнав об этом, сразу же пошел разбираться с насильником. У Романа очень острое обоняние и он может определить по запаху, кто был в том или ином месте, кто прикасался к чему-то или кому-то. Он каким-то способом побывал на месте преступления и унюхал тех, кто там был. В полиции ему не поверили, и он сам решил разобраться во всем. Там-то его чуть и не убили. Но оказалось, что на него навесили жучок и всё подслушали, потому-то он и выжил, а тех отморозков арестовали. Больше Роман не встречался с омегами, только с бетами. Он привык к шушуканью за спиной, он же не глухонемой, а просто не может говорить, и слышит он прекрасно. Сначала брат мог врезать, а потом научился держать себя в руках. Он самый хладнокровный и сдержанный из всех, кого я знаю. И если он влюбился, а всё говорит об этом, то он никогда не обидит Олега и не позволит этого никому. Тут ты можешь быть спокоен. В остальном я разберусь. Завтра я с ним все выясню, и мы решим как поступить дальше.

– Спасибо, Алекс, за то, что рассказал мне всё это. Я ненормальный, да? Теперь я переживаю, что они там оба неопытные и как бы не навредили друг другу по незнанию. Нет, правда, у меня с головой не всё в порядке. Кидаюсь из крайности в крайность. Хоть беги и учи, как правильно и как лучше.

– Ха-ха-ха! Сёма, ты просто чудо! С головой у тебя сейчас всё нормально, а вот утром будут проблемы. Пошли, я отведу тебя в комнату, а то ты приговорил уже четыре стакана. И, думаю, с тебя уже достаточно.

Мне помогли подняться. Точно ноги не держат. Привели в комнату и уложили в кровать. Пожелали спокойной ночи. И... чмокнули в щеку на прощание. Я несколько растерялся, но списал всё на выпивку. И вскоре, не думая больше о мерещащихся после всех этих любовных дел нашей парочки поцелуях, уснул. Чтобы проснуться с дикой головной болью. Я почти не пью, но голова у меня, думаю, болела не от выпитого, а от каши из мыслей в ней. Проснувшись, допил оставшуюся воду из бутылки, привел себя в порядок в душе и пошел на кухню попросить чай с молоком. Там никого не было. Хм. А сколько сейчас времени? Я даже на часы не смотрел. Может, еще все спят, а я тут брожу, как привидение. Выпив пару чашек, я прошел к кабинету. Заглянув, увидел на диванчике Алекса. Он так и не пошел в кровать и уснул прямо тут.