Текст книги "Дом с оранжевой крышей. Диди (СИ)"
Автор книги: SunnySimba
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– Все в порядке, – вздохнул он. – Полицейский только один, Толстяк Бэрроуз, но он сидит в дальнем углу с набитыми карманами, бутылкой виски и красоткой Сью. Правда… – осекся он.
– Продолжай, не стесняйся, – подбодрил его Эйдан.
– Постоянно натыкаюсь на презрение и ненависть, – пробормотал Дэвид. – Мол, лучше бы этот цветной вагоны с углём разгружал, чем мешал своим видом нам здесь веселиться. Знали бы они, как мне хочется добраться до их надменных глоток… – Он зажмурился и помассировал виски. – Но я это не сделаю. Я никогда не буду такой свиньёй, как они.
Ван Голд приобнял друга.
– Да уж, Дэйви, тяжело быть темнокожим в это время и в этом месте.
– Темнокожим вампиром быть ещё тяжелее, – пошутил юноша и широко улыбнулся.
В следующую секунду распахнулась дверь и двое мужчин в серых неприметных пальто ввели в клуб женщину, закутанную в длинный плащ с капюшоном. Убедившись, что за ними никто не проследил, они быстро заперли двери клуба и провели загадочную незнакомку в зал. Посетители, утихнув, с интересом глядели на новых гостей. Эйдан встал из-за столика и не спеша направился к вошедшим.
– Дамы и господа! – провозгласил один из сопровождающих неизвестную даму. – Прошу вас поприветствовать великую и несравненную, чарующую и прекрасную певицу, прибывшую к нам из Рорин Хайтс, – Глорию Стар!
В эту же секунду дама скинула свой плащ, оказавшись стройной блондинкой в шикарном платье. Музыканты сыграли ей торжественный куплет, саксофон своим глубоким звучанием наполнил помещение, гости восторженно вздохнули, кто-то завизжал: "О Боже, это сама Глория!" Телохранители певицы не позволили толпе приблизиться к кумиру, и в этот момент её перехватил Эйдан.
– Не могу выразить своё удовольствие от встречи с Вами, – поклонился ей Ван Голд. – Это большая честь для нас и нашего города, что Вы решили осветить его своим сиянием и подарить нам кусочек своего таланта.
Глория улыбнулась, не разжимая губ, и милостиво протянула Эйдану свою тонкую руку, затянутую в перчатку и увешанную браслетами с жемчугами. Вампир учтиво поцеловал её, ощущая холод, исходящий от женщины, чувствовавшийся даже сквозь шелк.
– Ну что Вы, это мне безумно приятно, – пропела она звенящим голосом. – Очень завораживающий городок, и такой прием! Пожалуй, можно начинать?
Эйдан кивнул и указал ей на сцену. Глория изящно поднялась на возвышение, помахала рукой публике, застывшей в предвкушении, чем вызвала море оваций, пошепталась с музыкантами, затем приблизилась к микрофону, нежно обхватила его рукой, закрыла глаза и запела.
Что же, Гудфеллоу не прогадал. Голос у мисс Стар был и вправду изумительный. Не говоря уже о том, какой впечатление она производила на окружающих. Свет мягко обрисовывал соблазнительные изгибы её стройной фигуры, платье кремового цвета одновременно скрывало и дразнило, стройный ноги, затянутые в шелковые чулки, были обуты в туфли на каблуке, которые являлись необычно высокими для господствующих предписаний моды. Золотое кружево волос, голубые сияющие глаза, нежнейшая светлая кожа и алые губы…
– Мистер Ван Голд, – шёпот Дэвида отвлек Эйдана от гипнотических грез. – Мистер Ван Голд, здесь что-то не так.
– О чем ты, друг? – отозвался тот, не отрывая взгляда от той, которая с первой ноты, казалось, подчинила его себе.
– Я не вижу её. Я не могу её прочесть, – взволнованно проговорил юноша.
Эйдан мягко рассмеялся. Он не мог до конца поверить в свою удачу.
– А ты так и не понял, кто она, да, Дэйви? – прошептал он, улыбаясь.
Масгрейв перевел взгляд на сцену. Люди не могли этого заметить, но он отчетливо увидел, как на мгновение за ярко-алыми губами сверкнули белоснежные клыки.
***
– Выпьем же за успех нашего сотрудничества! – провозгласила Глория, поднимая вверх бокал с шампанским и чокаясь с Эйданом и Дэвидом, вынужденным пить лимонад из-за возраста, на который он выглядел.
– За наш успех, – пригубил Эйдан из своего бокала. Глория рассмеялась и облокотилась на барную стойку, бросая на него кокетливые взгляды из-под густо подведенных и накрашенных ресниц.
– Приятно иметь с вами дело, мальчики, – промурлыкала она. – Я обязательно дам ещё пару концертов здесь.
– Большая честь для нас, мисс Стар, – отсалютовал ей бокалом Ван Голд, краем глаза замечая, как Дэвид из деликатности украдкой отошёл в сторону.
– Называйте меня просто Глория, – томно протянула красотка и направила на Эйдана ещё один нежно-убийственный взгляд. – А это целиком Ваше заведение, мистер Ван Голд?
– Оно принадлежит не только мне, – ответил ей вампир, – но когда-нибудь я полностью его выкуплю. "Бархат" мое детище, я вложил сюда свою душу.
– О, я это вижу! – повела плечиками певица. – Возможно, я задержусь здесь подольше, чем планировала. – её голубые глаза потемнели, и она посмотрела на Эйдана из-под полуопущенных ресниц.
Мужчина отпил немного из своего бокала, и недолго раздумывая, ответил на вызов:
– Не сочтете дерзостью, если я приглашу Вас в гости? Я могу устроить прием в Вашу честь. Приедут все влиятельные люди города, а за развлечениями дело не постоит.
Глория выпрямилась, направилась к сцене, и, проходя мимо напряженно ожидавшего Эйдана, шепнула ему на ухо:
– С удовольствием.
***
Ван Голд устраивал вечеринки в своем огромном особняке с приличествующим ему размахом и не дожидаясь вечера. Первые гости начинали съезжаться уже к обеду в прохладные дни, в отличие от жаркого лета, когда все веселье начиналось с заходом солнца. Сейчас же заканчивался август, поэтому ещё до сумерек шикарные владения Эйдана наполнялись беспечно щебечущими гостями, официантами, расхаживающими с подносами, и полицейскими, никогда не отказывающимися от бесплатного угощения в обмен на молчание в эпоху "сухого закона".
Дэвид с самого утра гонял всю нанятую прислугу, заставляя их накрывать на многочисленные столы, расставлять шезлонги у бассейна и вытирать невидимую пыль. Эйдан же редко покидал свои покои, постоянно пребывая в недовольстве по поводу подбора рубашки либо галстука.
Вечером, когда уже смеркалось, гости затребовали присоединение хозяина к всеобщему веселью, и ему пришлось выйти к ним. Он поискал в толпе взглядом ту, которую ждал больше всех, но среди надушенных, напомаженных, накрашенных и разряженных женщин не увидел Глорию. Его тотчас же отвлекли беседой, расспрашивая о дальнейших планах развития его дела, поэтому он не обратил никакого внимания на звук подъезжавшего кабриолета, и на даму, выпорхнувшую из него, пока до него не донеслись восторженные восклицания гостей и серебристый смех причины этого восторга.
Глория, покинув кабриолет (и Эйдан был уверен, что для гостей стало загадкой, почему верх не был откинут), изящно помахав всем собравшимся, приблизилась к Эйдану, и, не дав ему даже поцеловать свою руку, потянула его в дом.
– Не изволите ли спеть нам, мисс Стар? – весело крикнул один смельчак из собравшихся.
Едва удостоив его взглядом и прощебетав: "Может, позже", Глория ещё настойчивей начала тянуть Ван Голда в дом. Он лишь еле заметно усмехнулся, беспрекословно следуя за ней. Эйдан отлично понимал, что, пока солнце не село, знаменитая певица начнет дымиться на глазах у всех своих обожателей. Да и ему пора было бы скрыться в спасительной тени.
Глория практически ворвалась в особняк, тут же передала одному из слуг свой ридикюль, у другого подхватила бокал с шампанским и раскинулась на софе, утомленно прикрыв глаза и бросив кубик льда в бокал.
– Тяжелый день? – осведомился Эйдан, присаживаясь в соседнее кресло и учтиво пододвигая к женщине поближе кувшин с лимонадом. – Подайте чай со льдом, пожалуйста, – обратился он к одному из официантов. Тот кивнул и скрылся на кухне.
– Концерты, бесконечные переезды – это так утомительно, – протянула блондинка, проводя по шее кубиком льда. – Возможно, когда-нибудь я захочу наконец найти пристанище и осесть. Возможно, даже в таком милом городке, как ваш, – блеснули её глаза.
– И отказаться от славы, от возможности повидать мир? – Эйдан сохранял невозмутимость, хотя ему в данный момент хотелось быть именно тем ледяным кубиком, который медленно таял от тепла её шеи.
– Я уже много где побывала, – улыбнулась Глория. – О, благодарю Вас! – она приняла из рук официант запотевший графин с чаем и прижала его ко лбу. – Эта жара сводит меня с ума, – пожаловалась она. – Мадемуазель Шанель вводит моду на загар, но я избегаю солнца.
– Вашей коже оно, несомненно, нанесет только вред, – при этих словах Эйдана Глория слегка напряглась, а он продолжил: – Эта аристократическая бледность Вам чрезвычайно к лицу.
Красотка расслабилась, провела рукой по мягкой обивке дивана, кинула на Ван Голда кошачий взгляд и игриво предложила:
– Может, сбежим на время от гостей, и Вы покажете мне Ваш изумительный особняк?
– Я исполню все Ваши желания, – улыбнувшись, Эйдан встал и, галантно подав Глории свою руку, помог ей подняться.
Он провел её по всем гостиным, они заглянули в столовую, бильярдную и даже в святое святых – кабинет. Они шутили и смеялись, она ложилась на каждый диван, выглянула из окна в каждой комнате, прислушивалась к цоканью своих каблучков по мраморному полу. На её лице был написан чистый детский восторг, свет, пробивавшийся через абажуры, отражался в её голубых глазах. Эйдан наблюдал за ней и чувствовал, как и его захватывает её жизнелюбие.
В одной из комнат, где были окна от пола до потолка, стоял рояль, и даже была разбита небольшая клумба, вызвавшая изумление Глории. Певица медленно прошлась, осматриваясь, задержалась у рояля, проведя пальцами по черной блестящей крышке, и обратила свой искрящийся взгляд на Эйдана.
– Потрясающе красивый дом! – воскликнула она.
– Увлекаюсь архитектурой, – признался Эйдан с улыбкой. – Но сам мало что проектирую. Исключением стал, как Вы знаете, "Бархат". Зато я знаком с выдающимися архитекторами нашего времени. Один из них и создал этот шедевр.
– Когда совсем стемнеет, покажете мне сад? – попросила Глория. – Наверняка он выглядит безумно красиво и загадочно, залитый лунный светом.
– С Вашей красотой он точно не сравнится, – Эйдан позволил себе отпустить комплимент и тут же посетовал на себя за то, как банально он прозвучал.
Глория рассмеялась. Она вновь обратила внимание на рояль и, лукаво прищурившись, задала вопрос:
– А Вы играете, Эйдан?
– С удовольствием сыграю Вам аккомпанемент, если Вы окажете мне честь и споёте, – сделал свой ход хозяин дома.
Глория неспешно приблизилась к нему. В её глазах появилось новое, странное выражение.
– Вы всегда торгуетесь, мистер Ван Голд? – произнесла она, чуть-чуть понизив голос.
– Я же деловой человек, привык, – пошутил Эйдан.
Она придвинулась ещё ближе, и у него перехватило дыхание.
– Значит, Вы хотите, чтобы я спела только Вам? – прошептала она. Только сейчас он почувствовал тонкий пудровый аромат её духов.
– Я был бы не против, – тихо ответил он. Глория потянулась к нему, и он утонул в лунной лазури её глаз, окутанный облаком её благоухания и зачарованный прикосновением её прохладных алых губ.
***
– Ты женишься?! Ты с ума сошел?
В больших карих глазах Дэвида Масгрейва отражался ужас, смешанный с непониманием и беспокойством. Он стоял посреди комнаты Эйдана, застыв и позабыв о том, что ему нужно было следить за тем, чтобы на приеме гостей все прошло гладко.
– Дэвид, что здесь такого страшного? – Эйдан невозмутимо поправлял шейный платок, тщательно следя за своими действиями в зеркале. – Я встретил идеальную женщину. Я очень давно живу на этом свете. Я материально и морально готов к браку. Все условия, позволяющие закатить пышную свадьбу и жить долго и счастливо! – он улыбнулся своему отражению, а его глаза сияли.
Дэвид открыл рот, потом закрыл, затем, все же собравшись с мыслями, присел на кресло и начал:
– Я понимаю твои чувства, друг, эта красотка любому вскружит голову. Но ведь, прости меня, она же пустышка!
Эйдан на секунду замер, и его голос зазвучал уже не так тепло и доброжелательно. Напротив, в нем появились холодные стальные нотки.
– Будь добр, поясни, – сухо бросил он.
– Я знаю, что тебя ослепил её блеск, – экспрессия в словах Дэвида нарастала. – Но неужели ты не видишь алчность в её глазах и не слышишь звон денег в её смехе? Как только она узнала, что ты богат, сразу начала протаптывать дорожку к твоему сердцу и твоим карманам! Когда она приехала сюда, я сразу ощутил, что она захотела прибрать особняк к своим цепким ручкам! Эйдан, ну будь же благоразумнее!
Вампир долго смотрел на друга, и было непонятно, что преобладало в его взгляде – гнев или скептицизм. Затем он фыркнул и подошел к Масгрейву.
– Тебе бы романы писать, друг, – рассмеялся он. – Словом ты владеешь, это бесспорно. Просто пойми: однажды ты встретишь девушку, может, ветреную красавицу, а возможно, и ту, о которой даже не будут упоминать в свете, но тебе будет безразлично, что о вас думают, ведь ты будешь влюблен.
Эйдан похлопал Дэвида по плечу, по своему обыкновению, и, посмеиваясь, направился к двери.
– Я никогда не буду вести себя так глупо ни с одной женщиной, – буркнул Дэвид.
– Ну-ну, – отозвался Ван Голд, задержавшись в арке дверного проема. – И на тебя найдется какая-нибудь фея.
Спустившись в гостиную, он сразу нашел Глорию. Сегодня она блистала, впрочем, как обычно, лишь сменила любимый золотистый кремово-бежевый тон платья на бирюзовый. Её глаза сияли, щеки разрумянились от шампанского и предвкушения приятного вечера. Эйдан приобнял любимую женщину за талию, внезапно осознав, что в нем вызывает сильный трепет даже ощущение шелка на её коже, по которому проскользили сейчас его пальцы.
– Дамы и господа! – обратился он к гостям, захватив с подноса у ближайшего официанта бокал. – Сегодняшний вечер для нас особенный. Я неимоверно рад, что могу объявить вам о нашей скорой свадьбе с мисс Стар, поэтому сегодня мы празднуем помолвку!
Гостиная как будто взорвалась удивленными восклицаниями, охами, радостным смехом и поздравлениями. Каждый считал своим долгом приобнять Эйдана и чмокнуть счастливую невесту в щечку. Дамы наперебой стали расспрашивать Глорию о деталях свадьбы, фасоне подвенечного платья и медовом месяце, а та отшучивалась и загадочно качала головой, обещая, что более фееричного зрелища они не увидят никогда.
Дэвид Масгрейв, насупившись, стоял поодаль всех, не забывая, однако, следить за официантами и музыкантами.
***
Веселье набирало ход, прохладительные напитки не кончались, звучали популярные мелодии, и практически каждый присутствующий танцевал. Глория, шепнув Эйдану, что отойдет на минутку, прошла к лестнице и направилась на второй этаж. Уже наверху её внезапно схватил Дэвид и довольно грубо прижал к стене. Даже не дав ей ни единого шанса издать какой-либо звук, он тихо, но с угрозой в голосе заговорил:
– Может, тебе и удалось окрутить Эйдана, но меня ты не проведешь. Пытаешься обзавестись богатеньким муженьком? Так помни, что тебе придется жить в одном доме со мной, и я не позволю тебе уничтожить его и лишить его состояния.
Глаза Глории сузились, и она прошипела:
– Сейчас же убери от меня свои руки, мальчишка. Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Я твоя будущая хозяйка! Будешь так со мной обращаться, Эйдан тут же тебя вышвырнет!
Дэвид не ослабил захват, а напротив, сильнее сдавил её плечи.
– Я тебе не слуга, а друг твоего будущего мужа, поняла?
Певица презрительно оттолкнула его от себя, прошла в комнату и принялась поправлять платье.
– И на заметку, – ядовито бросила она, наблюдая, как красные пятна на руках, грозящие превратиться в синяки, постепенно исчезают, – мне не нужно его богатство. Я сама знаменита и обеспечена.
– Так-то оно так, – ехидно проговорил Дэвид. – Но и жемчуг может приесться, и захочется золота и бриллиантов, а одеваться у парижских швей и модисток. Не беспокойся, я прослежу за тем, чтобы змея, которую мой друг пригрел на груди, не отравила его, – с этими словами он зашагал к выходу.
"Гаденыш", – подумала Глория, недовольно передернув плечами.
– Стерва, – пробормотал он, прекрасно зная, что она это услышит.
***
Вечера в "Бархате" проходили по большей части бурно. Но бывали и такие моменты, когда музыканты наигрывали лениво-неспешную импровизацию, танцующие медленно кружились, разговоры велись на приглушенных тонах, и никто не пускался в бешеный пляс. Глория сидела у бара вместе с Эйданом и беседовала с ним, потягивая коктейль.
– А где мы проведем медовый месяц? – кокетливо улыбнулась она, беря его ладонь в свои руки и поглаживая его пальцы.
– На солнечный курорт точно не поедем, – усмехнулся Эйдан. – Хотя ходят слухи, что алхимики работают над созданием особого мощного крема для защиты…
– Шшш, милый, – понизила голос золотоволосая красавица. – Не все же в курсе, что творится в Мунлайт Фолз.
– Половина присутствующих прекрасно осведомлены обо всем, – успокоил её будущий муж. – Более того, они сами не совсем люди. А вот другая половина… Что ж, маги собираются усилить заклинание защиты, и тогда можно будет не скрываться.
Глория улыбнулась ему и провела взглядом по помещению. Внезапно она побледнела и схватила Эйдана за руку, заметив в одном из тёмных углов того, кого не желала бы видеть больше никогда в своей жизни.
– Что-то случилось, дорогая? – обеспокоенно спросил вампир. – Кто здесь? Шпик?
Глория покачала головой.
– Страшнее…. – прошептала она. Её голубые глаза были наполнены отчаянием и страхом.
Эйдан развернулся, встал и закрыл её собой, готовый дать отпор каждому, кто посмел бы угрожать его невесте.
Он увидел, что к ним медленно идет мужчина, довольно харизматичный, стройный, в костюме, который бы не отказался носить и сам Ван Голд. Глория за спиной жениха вся сжалась, её острые ногти впились ему в плечо.
– Добрый вечер, мистер Ван Голд, – у незнакомца оказался низкий приятный голос. Он не производил отталкивающего впечатления, напротив, располагал к себе. Вот только в его глазах притаилась тоска, а блеснувшие за губами клыки выдали его сущность. Вампир. Тоже вампир.
– Чем могу служить, мистер?… – вопросительная интонация в голосе Эйдана смешалась с предупреждающей.
– Мистер Блэйн, – представился тот, устремив свой взгляд на дрожащую Глорию. Женщина, хоть и попавшая в капкан страха, гордо вскинула подбородок, но не выдержала и отвела взгляд.
– У Вас какое-то дело к моей невесте? – без обиняков задал вопрос Эйдан. Блэйн некоторое время рассматривал его, затем вновь переводил взгляд на певицу, затем вздохнул и достал сигару.
– Уже нет, уже нет, – хмыкнул он. – Раз она Ваша невеста… – сделал он ударение на слове "Ваша". – А когда-то была моей… Ну что ж, времена меняются. Желаю вам счастья. Надеюсь, она не разрушит твою жизнь, как сделала это со мной, Ван Голд. Я больше вас не потревожу. Прощай, Глория.
С этими словами он слегка поклонился Эйдану и, чуть сгорбившись, зашагал к выходу из зала. Эйдан проследил за ним взглядом, затем повернулся к невесте, крепко обнял её и прошептал ей тихо, но твердо:
– Со мной тебе нечего и некого бояться. Я никому не позволю причинить тебе вред. А прошлое пусть останется прошлым.
Дэвид, наблюдавший за всей этой сценой, заметил, что Блэйн покинул клуб. Молодой человек пулей вылетел на улицу. Он застал вампира у автомобиля, тот как раз садился в салон, выбросив сигару.
– Мистер Блэйн, подождите! – крикнул Масгрейв, подбегая к "Форду". Тот не стал заводить машину и вопросительно уставился на Дэвида.
– Вы… Вы знаете Глорию Стар? – выпалил юноша.
Блэйн горько усмехнулся и запустил мотор.
– Знал, в прошлой жизни. А Вам какое дело?
– Эйдан Ван Голд – мой друг, – твердо проговорил Дэвид. – Я не хочу, чтобы он пострадал из-за чего бы то ни было. Будь то происки врагов или коварство женщины.
Блэйн изучающе окинул его насмешливым взглядом, однако, соизволил ответить:
– Если Ваш друг влюблен, Вы его не спасете. Мы собирались пожениться. Я обратил её, ведь она только и твердила о том, как прекрасно и долго мы будем жить вместе. Только вот перед самой свадьбой она упорхнула в Рорин Хайтс. Я искал её два года, и вот нашёл, в этом захолустье, с новым мужчиной.
Он отвернулся от Дэвида, поднял стекло и поехал. Глядя на удаляющийся автомобиль, Масгрейв думал, что даже если он сообщит Эйдану о том, что узнал, это никак не повлияет на решение его друга.
***
Глория подставила руку под солнечные лучи, льющиеся из окна. Она любовалась тем, как они из-за стекла золотят её кожу, не причиняя ей ни малейшего вреда. Затем вздохнула и повернулась к Эйдану.
– Жаль, что я не могу вот так наслаждаться солнцем где-нибудь на курорте, – пожаловалась она ему. – Иногда сидеть в четырех стенах бывает ужасно утомительно и скучно!
– Так значит, наш медовый месяц кажется тебе скучным? – нарочито возмущенно спросил Эйдан, затем, обхватив жену, перекатился с ней на другую сторону кровати и принялся её целовать и щекотать одновременно. Глория, хихикая, отбивалась с криками: "Перестань! Ну, Эйдан, прекрати, я же боюсь щекотки!"
Ван Голд перестал её щекотать, однако, поцелуи не прервал. Глория закрыла глаза и, крепче обнимая мужа, пробормотала:
– Нет, он не кажется мне скучным. Только жаль, что он скоро закончится…
Эйдан перевернулся на спину, увлекая жену за собой. Нежно гладя её по щеке, он пообещал ей:
– Я буду гораздо меньше пропадать на работе, дорогая, и больше времени проводить дома. А сегодня утром давай вообще не вылезать из постели?..
– Это меня устраивает, – промурлыкала Глория, наклоняясь к нему с поцелуем.
Внезапно она села и прижала ладонь к губам. Не успел Эйдан спросить, что случилось, как она вспорхнула с его колен и выбежала из спальни. Обеспокоенный муж последовал за ней, недоумевая, что произошло. Он нашёл её в ванной комнате: она только что умылась и держала в руках махровое полотенце.
– Милая, ты в порядке? – спросил Ван Голд с тревогой глядя на нее.
Глория немного колебалась, затем, тихо проговорила с извиняющейся улыбкой:
– Мне стало плохо, но сейчас уже все в порядке. Наверное, слишком много шампанского вчера.
– А может… – Эйдан перевел взгляд на её талию и абсолютно плоский живот, никак не выделяющийся под тонкой шелковой тканью, – может, ты ждешь ребенка?..
Глория недоумевающе посмотрела на него и прыснула.
– Ты шутник, дорогой, – со смехом сказала она, вешая полотенце на крючок. – Вампиры же не могут иметь детей.
Что-то в выражении его лица заставило её оборвать смех. Она почувствовала, как будто её грудь придавливает каменная плита, а ей не хватает воздуха.
– Это ты шутница, – спокойно произнес Эйдан. – Как, по-твоему, я родился?
Глория побледнела, и ему показалось, что она вот-вот упадет в обморок.
– То есть, – медленно проговорила она, – ты не был обращён?
– Да, – подтвердил он, придвигаясь к ней, чтобы, в случае чего, подхватить её и не дать ей упасть на пол. – Мои родители – вампиры. Неужели ты не знала, что мы способны иметь детей?
Глория практически не дышала. В её глазах застыл такой страх и ужас, какого он ещё не видел. Она медленно поднесла ладонь к своему животу, накрыла его и хрипло проговорила:
– Значит, я вполне могу… быть беременна?
Она начала медленно оседать на пол, Эйдан тут же метнулся к ней и подхватил её на руки. Он сел прямо на кафель, усадил её на себя и твердо и убежденно заговорил:
– Милая, я понимаю, что у тебя шок, но ведь это прекрасная новость! Нас будет трое, и этот малыш будет самым красивым, самым замечательным! Я всегда буду рядом с тобой, мы вместе оформим детскую…
– А моя карьера? – перебила она его, глядя на него полными слез покрасневшими глазами. – Как я буду выступать на сцене и ездить на гастроли с огромным животом? Когда я буду петь, если придется менять пеленки, кормить и успокаивать ревущего младенца?! И все время посвящать ему? – её голос сорвался, и она спрятала лицо в ладонях. – Боже, моя жизнь только стала идеальной, и тут же все испортилось…
– Не говори так! – Эйдан разжал её руки и заставил взглянуть на себя. – Ты же не будешь одна. Тебе не придется выполнять всю эту работу, мы наймем няню… Послушай, все не так ужасно, как тебе представляется.
Он поднялся вместе с ней, не разжимая объятий, и предложил:
– Давай сейчас пойдём на кухню, и я приготовлю тебе вкусный завтрак. Тебе сейчас нужно больше питаться. А потом мы будем делать, все, что ты только пожелаешь…
***
День прошел относительно спокойно. Эйдан постоянно развлекал жену, они слушали музыку, танцевали, обсуждали новые книги, и на губах Глории вновь появилась улыбка. Однако во второй половине дня, ближе к вечеру, Эйдана позвали из дома неотложные дела, и он отправился на работу, перед уходом поцеловав Глорию и пообещав ей скоро вернуться.
Он практически сдержал слово и переступил порог дома, когда едва начало смеркаться. Особняк поразил его непривычной тишиной и темнотой. Встревоженный, он обошел все гостиные, поднялся на второй этаж, однако нигде не обнаружил Глорию. Тревога переросла в холод, прокрадывающийся в сердце, но, к вящему облегчению, певица отыскалась в кабинете. Рядом с баром.
– Глория?.. – тихо произнес Эйдан, не веря своим глазам.
Женщина сидела на полу, и он не сразу разглядел, что на её лице чёрные потоки туши, а в руке зажата бутылка дорогого виски.
– Что ты делаешь? – выдавил из себя Ван Голд. Опомнившись, он бросился к ней и вырвал алкоголь из её рук. – Что ты натворила?!
Глория посмотрела на него ничего не выражающим взглядом, и ему показалось, что куда-то в область солнечного сплетения ему вонзили кинжал. Она со смешком, перерастающим во всхлип, с трудом позволила ему отобрать у неё виски.
– Я хотела всегда оставаться на сцене. Я не хотела погрязнуть в этом убивающем все прекрасное быте. Я не желала испытывать мук. Я хотела от Блэйна только, чтобы он сделал меня такой, долго остающейся юной и красивой, чтобы я могла посвятить себя музыке. А теперь… какой-то ещё не родившийся…
Эйдан похолодел и, превозмогая собственное отчаяние, ледяным тоном приказал ей:
– Сейчас же поднимайся и иди умойся. А об этом, – указал он ей на бар, – советую тебе забыть. И молись, чтобы ты не навредила ребенку.
– Ничего не сделается этому вампирёнышу, – со злобой выплюнула женщина, пытаясь встать.
Она кое-как поднялась и направилась в ванную. Эйдан с болью смотрел ей вслед, чувствуя, что с головокружительной скоростью летит в пропасть.
***
Всю беременность Глории Эйдан поил жену лечебными эликсирами, опасаясь за ребенка. Тристан родился очаровательным и вполне здоровым малышом. Стоя у его кроватки, Эйдан не мог налюбоваться на сына, гладил его по невероятно мягким темно-каштановым волосам и брал его на руки при любом удобном случае. Он был почти счастлив. Если бы Глория проявляла хоть небольшую часть теплых чувств к сыну…
"Послеродовая депрессия", – как один, твердили в голос врачи и психотерапевты и советовали максимально освободить леди-вамп от утомительных забот о младенце. Но она и так практически не занималась младенцем, пропадая вечерами в "Бархате", а дома устраивая истерики при малейшем плаче Тристана. Иногда, очень редко, её взгляд, обращённый на мальчика, теплел, и Эйдан надеялся, что его жена не лишена полностью материнских чувств.
Эпоха "ревущих двадцатых" закончилась, и наступила Великая депрессия. Эйдану казалось, что положение в мире целиком отражает состояние, в котором оказалась его семья, точнее, его жена. "Бархат" пришлось временно закрыть, Глория оказалась абсолютно невостребована и неоплачиваема как певица. Дни в доме превратились в один кошмарный сон (иногда Эйдан надеялся, что он проснется, и любимая вновь будет такой жизнерадостной и очаровательной, как раньше).
Все чаще он находил жену у бара. Вместо того, чтобы играть с Тристаном или проводить вечера с Эйданом, Глория выбрала в качестве наиболее предпочитаемой компании виски. Эйдан убрал бар из дома, однако, это не улучшило её состояния.
– Скажи мне, – как-то раз он тихо произнес, с горечью наблюдая, как она сидит перед камином, неотрывно глядя на огонь. – Что тебе нужно для счастья? Что мне сделать, чтобы вернуть тебя прежнюю?
Глория запрокинула голову и рассмеялась. У него по телу пошли мурашки от звука её смеха.
– Для счастья? – эхом повторила она. – Я хотела вечности. Вечность юности, красоты и беззаботности. Чтобы ни от кого не зависеть, чтобы ничто не мешало мне наслаждаться жизнью…
– Я мешаю тебе? – гневно прервал он её. – Тогда зачем я тебе? Зачем ты вошла в мою жизнь и стала моей женой? Чтобы сидеть на осколках того, что у нас осталось, проклинать судьбу и ненавидеть нашего сына?
Она повернулась к нему; его лицо искажено было душевной мукой, на её – застыло отчаянное выражение.
– Я люблю тебя! – выкрикнула она. – Я хочу прожить вечность с тобой! Я хочу бессмертия… – Она рывком поднялась, приблизилась к Эйдану, схватила его за рубашку и горячо зашептала: – Я слышала о ритуале, который дает вампирам вечную жизнь, так почему же нам не стать такими? Мы могли бы….
Эйдан оттолкнул её. В его глазах читалась такая боль, какую никто и никогда не видел в нем.
– Забудь об этом. Это не дар, а проклятие.
– Я не хочу, чтобы всё было вот так, – прошептала Глория, отступая назад. – Мне мало такой жизни, какую я веду сейчас. Я устала…
– Ты устала?! – повысил голос Эйдан. Он закрыл глаза, прижал руки к голове, и через мгновение, овладев собой, холодным тоном отчеканил: – А я хочу, чтобы ты была женой и матерью. Это все, что мне нужно.
Он развернулся и ушёл. Глория неподвижно стояла несколько секунд, а затем он услышал звон полетевшего на пол фарфорового сервиза.
***
После самой тёмной ночи наступает рассвет. Но иногда случается, что ночь затягивается. Не успев оправиться после разрушительной Великой депрессии, люди столкнулись с ужасами Второй мировой войны. Однако, семью Ван Голд это, как ни странно, чуть-чуть сплотило. Возможно, причина была в постоянно грозившей опасности, а возможно и в том, что Глория, воодушевившись, вновь вернулась к карьере певицы, сменив для безопасности имя и имидж. Хотя её и так никто бы не узнал: людям было просто не до какой-то джазовой певицы, блиставшей в беспечные двадцатые. Поднимая дух солдат, выступая на концертах для военнослужащих, Глория почувствовала себя гораздо лучше.
Казалось, что и с Эйданом её отношения наладились и даже вернулись в то счастливое состояние, которое было у них до брака и в его первые дни. Результатом этого потепления стала нежная белокурая и голубоглазая малышка Эмили, появившаяся на свет на после окончания войны.
И все повторилось.
Послеродовая депрессия, истерики, холодность и отчуждённость. Добавилась ревность к Эмили (а девочка, как впрочем, и Тристан, отчаянно нуждалась в матери), проведение вечеров вне дома с совершенно неизвестными компаниями, и многие вещи, о которых Эйдан лишь догадывался. Его надежда, то ослабевавшая, то усиливающаяся, постепенно начала угасать.
