Текст книги "Дом с оранжевой крышей. Часть 3. Ева"
Автор книги: SunnySimba
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
42
– Я отвратительная мать, – всхлипывая, бичевала себя Диана. – Мой ребёнок
считает, что я её не люблю и всячески пытаюсь переделать. Как она могла такое
подумать? Что я делаю не так?
Алан лишь вздохнул, крепче прижимая её к себе.
– Ди… Вы опять раскрутили друг друга на выброс эмоций. Ох, женщины, -
шутливо прибавил оборотень. – Помнишь, ты тоже в юности боялась, что мама и
папа тебя не любили и не желали. Наверное, такой страх сидит у каждого в душе и
выползает при ссоре.
– Но как… как же мне ей доказать, что она ошибается? – подняла
заплаканные синие глаза на мужа Диана. – К ней же сейчас не подступиться.
– Любовь не требует доказательств, милая, – Алан поцеловал её в лоб и
ласково провёл тёплой ладонью по щеке, стирая слезинки.
***
Часто, когда Ева чувствовала себя не в своей тарелке, она приходила вглубь
сада, садилась на качели и слушала пение птиц, писк бурундуков и шум ветерка в
кустах роз. Природа успокаивала её и напоминала, что всё временно, и не стоит
тратить свои силы и внимание на негативные вещи в этом мире.
– Привет, пап, – сказала феечка неслышно подошедшему к ней Алану и
слегка оттолкнулась босыми ногами от земли.
– Помнишь, когда ты была маленькая, то просила меня раскачать тебя
сильно-сильно, чтобы ты взлетела в самое небо.
– Ты никогда этого не делал, – с улыбкой отозвалась Ева.
– Знаешь, у меня были сильные сомнения, что твои маленькие крылышки
тебя удержат, – Алан слегка толкнул качели. – С самого твоего рождения мой
самый сильный инстинкт – оберегать тебя. Ты не представляешь, какой ты была
крошечной, когда родилась, – он показал расстояние между ладонями.
– Меньше, чем Крис, – фея вспомнила маленького братца.
– А твоя мама постоянно говорила, что нет ничего на свете прекраснее тебя.
Она обожала петь тебе колыбельные и повторяла, что ты самое совершенное в
мире существо.
– Правда? – Ева перестала качаться и посмотрела с надеждой на
улыбающегося отца. – Вы были рады, что я родилась?
– А как ты можешь сомневаться в этом, Светлячок? – Алан присел перед ней
и заглянул ей в глаза. – Как тебя можно не любить? Обидно, когда ты такое
говоришь.
– Тогда почему… почему мама постоянно недовольна моими поступками?
– Это сильно сказано, – покачал головой оборотень. – Просто ты не можешь
дать ребёнку абсолютную свободу действий, иначе он засунет пальцы в розетку
или прикоснется к раскалённой плите. Но иногда мы перегибаем палку, это да, – с
улыбкой заключил он.
– И я тоже перегибаю, – согласилась со вздохом Ева.
Её светлые пряди окрасил в розовый цвет закат, а на плечо села бабочка.
Кусты шелестели, будто говорили о чём-то. Робко застрекотали сверчки, а на
первом этаже дома с оранжевой крышей в гостиной зажгли свет.
Глава 12. Из будущего
Около десяти вечера Ева, прихватив небольшой рюкзачок, вылезла из окна,
предварительно заперев свою комнату на первом этаже. В доме играла музыка, и
43
фея не опасалась, что её уход заметят, то есть, услышат отец или брат. Крадучись,
она обошла дом, затем направилась в сад, намереваясь перелезть через забор.
– Ты куда? – раздался звонкий мальчишеский голос.
Застигнутая врасплох, девушка обернулась. Кристофер сидел у куста роз,
наблюдая за светлячками.
– Я… к Марине с ночёвкой.
Братик покачал головой с умным видом.
– Если бы ты шла к подружке, то сказала бы родителям и не стала бы
красться через сад. Значит, ты идёшь на свидание с кем-то, кто им не нравится, -
провозгласил он.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Ева проницательности маленького
оборотня.
– Я видел в кино, – бесхитростно ответил Крис. – Так ты снова видишься с
Брентом? – нахмурил он свои бровки.
– Нет, – поспешно ответила фея, – я с ним давно не встречаюсь.
– Значит, это тот высокий эльф без крыльев, который приходил к бабушке и
дедушке на обед.
– Да, это Далахан, – со вздохом призналась Ева. – Ты расскажешь
родителям?
– Если он тебя обидит, я найду его по запаху и покусаю, – воинственно
заявил Кристофер.
Фея, хихикнув, ласково погладила братишку по голове, слегка растрепав его
чёрные волосы.
– Я так ему и передам.
***
Далахан, как и обещал, ждал её за клубом у стоянки. Ева сняла капюшон
толстовки, подойдя к нему, и огляделась. Она слегка нервничала.
– Итак, куда мы направляемся? – она поправила широкую лямку рюкзака,
метнула в сторону тревожный взгляд светло-синих глаз и вновь взглянула на
своего компаньона по ночной вылазке. Он, как всегда, выглядел невозмутимо.
– В лес, – Далахан указал на два велосипеда, рядом с которыми стоял. – Я
надеюсь, ты умеешь на этом кататься?
– Шутишь? – хмыкнула Ева, слегка расслабившись. – Я с детства на нём даже
Рида обгоняла.
– Это тот молодой человек с каштановыми волосами, который всё время
тебя опекает? – нахмурился Далахан, припоминая фейскую компанию.
– Он самый. Мы дружим очень давно.
– А брюнет, который, кажется, его лучший друг?
– Это Терренс, мы все друзья детства, – ответила Ева, забираясь на
велосипед. Она выбрала себе голубого цвета. Далахану достался зелёный; он был
чуть побольше.
– Он забавный. Предложил однажды мне шоколад.
Ехать в неизвестность по улицам освещённого фонарями Мунлайта рядом с
таинственным эльфом было не так пугающе, как Ева накрутила себе в мыслях
днём. Он расспрашивал её о повседневной жизни, о друзьях и семье. Она
бесхитростно рассказывала ему обо всём, проживая заново с удовольствием
моменты, о которых вспоминала. Тему её отношений с Брентом Далахан
деликатно обошёл.
Дома и прочие здания встречались всё реже. Лес становился всё гуще.
Темнота – всё плотнее.
44
Далахан притормозил. Ева последовала его примеру.
– Надо осветить путь, – сказал он, и девушка тут же полезла в рюкзак.
– У меня есть фонарик.
– Он тебе не понадобится.
Мужчина прислонил свой велосипед к дереву, затем проделал с
транспортом Евы то же самое. Фея выглядела озадаченной. Её бирюзовые крылья
мягко мерцали в темноте надвигавшейся ночи, обрисовывая контуры её лица и
тела. – Умеешь вызывать светлячков?
– Что? – не сдержала улыбки Ева. – Я же не диснеевская принцесса, к
которой сбегаются белочки и слетаются птички, если она начинает петь.
– Ты лучше, чем эта неизвестная мне принцесса. И петь тебе не придётся.
Далахан протянул руку куда-то в темноту. На несколько мгновений все
звуки в лесу утихли. Затем раздалось фырканье, и кто-то большой и чёрный,
следовательно, практически неразличимый, прошёл рядом с Евой, задев её
бархатистым боком. Девушка издала странный звук и вцепилась в ближайшее
дерево.
– Тебя я не вызывал, – строго сказал Далахан.
Фырканье прозвучало ещё раз, и глаза крупного существа мигнули
красным.
– Ну-ну, – потрепал эльф зверя по холке. – Я тоже скучал. А пока ступай. И
не шали.
Загадочное существо всхрапнуло, как показалось Еве, несколько обиженно,
однако, послушно исчезло в темноте.
– Это… кто? – справившись с испугом, тихонько пробормотала девушка.
– Это? Хм… дикая лошадь.
– В окрестностях Мунлайта? – недоверчиво вскинула она бровь. – Такое
здесь не водится.
– Здесь всякое водится, только не показывается… Магический барьер
отталкивает обычных существ, а вот сверхъестественных как раз притягивает. Так
вот, насчёт светлячков. Просто протяни руку вперёд и призови их.
– Э… как?
– Силой мысли. Подумай о них. Представь, как они слетаются к тебе.
– А кроме них никто не слетится? – недоверчиво спросила Ева, с
содроганием вспоминая подозрительного коня.
Далахан по-доброму усмехнулся.
– А ты не думай о пу… то есть, о лошади, – поправился он. – Думай о
светлячках.
Фея отлипла от дерева, подошла ближе к Далахану, зажмурилась и,
протянув правую руку вперёд, мысленно проговорила:
«Светлячки, прилетайте, пожалуйста».
Ощущение нелепости происходящего через несколько секунд сменилось на
ощущение себя полной дурой, пока Ева, наконец, не рискнула открыть глаза. В
следующее мгновение она издала радостный возглас.
Вокруг них парили разноцветные искорки, махая крошечными
крылышками.
– Получилось! – не веря до конца в произошедшее чудо, воскликнула фея.
– Конечно, получилось. Ведь они чувствуют, как ты любишь всё живое, и не
могут не притягиваться к тебе.
Дорога в лес продолжилась. Теперь впереди двух велосипедистов и над
ними порхали огоньки, освещая путь.
45
Они ехали некоторое время, петляя по лесной тропинке; казалось, что
кусты и деревья в буквальном смысле расступаются перед Далаханом. Ева
слышала шум водопада, но воды так и не увидела. Она подумала, что заехала в
самую чащу, как вдруг они свернули с покрытого хвоей пути и остановились перед
странного вида постройкой, напоминавшей домик на дереве, освещённый
уличными фонариками.
– Ух ты, – выдохнула Ева, с удивлением глядя на крошечное жилище на
сваях, к входной двери которого вела лестница. – Что это?
– Это мой дом.
Далахан прислонил к сваям велосипеды.
– Давай рюкзак, я отнесу его наверх. Ты хочешь пить, голодна?
– Нет, спасибо, – покачала головой Ева, продолжая разглядывать необычное
обиталище. Эльф взял у неё рюкзачок и ловко полез по плоской лестнице наверх.
Он скрылся в домике, но ненадолго: вернулся через пару минут со сложенным
пледом в руках.
Спустившись, Далахан расстелил плед на траве и жестом пригласил Еву.
Она присела рядом, оглядываясь. Деревья окружали их стеной. Луна светила в
вышине, а светлячки по яркости соперничали со звёздами.
– Поблагодари их и отпусти. Здесь достаточно светло.
– Хм… – Ева прочистила горло. – Эм… спасибо, ребята, можете лететь
домой… или куда вам там надо.
Рой живых огоньков унёсся прочь с поляны, которая по-прежнему
освещалась струившимся светом с неба и мягким свечением фонариков у дома
Далахана.
– Я думала, ты живёшь в городе, – обратилась к эльфу девушка.
– Я предпочитаю уединённость, тишину и возможность быть ближе к
природе.
– А кто построил этот домик?
– Я.
– Сам?
– Сам. Хочешь осмотреться? – Ева с интересом кивнула, и Далахан ответил: -
Чуть попозже. Для тебя там найдётся место для сна. А сейчас давай же приступим
к тому, ради чего мы сюда ехали.
Ева подавила коварное желание пошутить про зачатие потенциального
наследника и вся обратилась в слух.
– Сядь так, как тебе удобно, чтобы ни одни мышцы не напрягались, и ты
легко бы сохраняла равновесие. Закрой глаза. Дыши спокойно. Расслабь плечи,
руки, живот. Сконцентрируй внимание на дыхании, не обращай внимания на
мысли.
То ли слова Далахана действовали убаюкивающе, то ли ночь заявляла о
своих правах, но Ева начала проваливаться в лёгкую дремоту.
– Хорошо… Не засыпай, балансируй на грани между сном и явью. Справа от
тебя – юг. Слева – север. Позади – запад, а впереди – восток.
Фея поочередно ощущала дуновения горячего и холодного ветра. Сзади по
спине к её затылку побежали мурашки. Спереди нечто тёплое, мягкое и нежное
коснулось её лица. Волна воодушевления накрыла её с головой.
– Прекрасно… – голос Далахана доносился будто из-за стекла. – А теперь
попробуй подняться над своим телом, лети ввысь к звёздам.
В голове смогла промелькнуть мысль: как же это сделать? Собравшись, Ева
призвала на помощь воображение и представила, как она зависает над
собственной головой со светлыми дредами.
46
И – о, чудо, – она увидела себя и Далахана сидящих на пледе, распростёртом
на лесной опушке. Поднялась чуть выше, – и смогла рассмотреть крышу хижины
на сваях. Ещё выше, к манящей луне, чтобы увидеть верхушки деревьев…
– Евангелина… – раздался откуда-то снизу голос, такой знакомый и родной.
– Возвращайся. Вспомни тот вечер, когда ты вдохнула жизнь в гибнущий цветок.
Вспомни, что ты чувствовала. Вспомни, откуда исходит эта любовь?
Фею потянуло к земле с невероятной скоростью. Если бы она была в теле, то
боялась бы неминуемо разбиться. Но она была… Где она была? Кем она была?
Она почувствовала, как в её собственном солнечном сплетении вновь
разгорается светлое, абсолютное чувство. Однако в этот раз оно не было
направлено на маленькую маргаритку. Оно изливалось на всё окружающее и на
неё саму. Чувство любви в ней росло, сфера в груди увеличивалась с каждым
мгновением, пока не скрыла сидящую на пледе Еву в своём ослепительном свете.
И сама девушка стала этим светом, этой любовью, исчезнув и перевоплотившись в
небольшой бирюзовый шар.
– Вот так, – с улыбкой промолвил Далахан, глядя на горящую шаровую
молнию. – Так и превращаются феи в эту чистую энергию, благодаря исходящей
из них любви ко всему живому.
Она могла бы сейчас преодолеть огромные расстояния. Она могла бы
создавать и разрушать миры. Она могла… всё!
Она грохнулась на плед, задев Далахана, но не почувствовала боль от
ушиба. Ей грудь часто вздымалась; глаза, в которых отражалось звёздное небо,
восторженно глядели на своего наставника.
– Это было… это…
«Лучше, чем гипотетическая попытка зачать наследника», – хотел было
пошутить Далахан, но с улыбкой промолчал.
– А… а Пип, то есть, Эхигерн, – вспомнила Ева, так и не поднявшись с колен
эльфа, – говорил, что это превращение у нас от пикси.
Далахан расхохотался.
– Это же надо так извратить суть… Нет, это банальная медитация. Выполняй
её каждую ночь, желательно в саду вашего дома, и ты сможешь достичь таких
вершин, о которых и не догадывалась. А теперь пора спать.
– Что? Но я не хочу спать. Я чувствую себя такой… бодрой!
– Уже час ночи, – мягко сообщил мужчина и помог ошарашенной Еве
подняться.
– Как?! Я, что, провела в этой медитации два часа?
– Время не имеет значения, в нематериальном мире оно идёт по-другому…
Вернее, оно там совсем не идёт.
Они поднялись в домик, где девушка, всё ещё приходившая в себя после
пережитого, обнаружила, что жилище её наставника было хоть и маленьким, но
весьма уютным.
– Ты можешь спать здесь, – Далахан отворил дверь в небольшую спальню. –
Ванная тут. Я принесу тебе травяной чай с мелиссой.
Он оставил её одну в комнате и отправился на кухню. Ева открыла рюкзак,
достала из него зубную щётку и любимую пижамку. Она не знала, почему взяла с
собой именно её, старую и смешную. Оставив одежду для сна на кровати, фея
направилась в ванную.
Далахан открыл дверь, прошёл в спальню и осторожно поставил чашку с
ароматным чаем на прикроватный столик. Затем он спустился вниз, сел на
неубранный плед и закрыл глаза. Настала его очередь медитировать.
Звуки стихли. Он встал и пошёл вперёд. Его шаги не отзывались скрипом
хвои и шелестом травы. Окружающий мир как будто замер. Деревья сменились:
47
теперь они уже не обладали пышной изумрудной листвой. Их голые стволы и
ветки производили бы удручающее впечатление на случайного путника. Впрочем,
в этом измерении случайных путников быть не могло.
– Блодейин… – выдохнул Далахан, опускаясь на колени при виде сферы,
излучавшей мягкий белый свет, направлявшейся к нему.
Свет перевоплотился в прекрасную молодую женщину с сияющими белыми
крыльями. Жители Мунлайта с трудом, но узнали бы в ней матриарха фей Флору
Гудфеллоу.
– Не преклоняй колени передо мной, – ласковое прикосновение заставило
Далахана поднять голову.
– Преклоняюсь перед светом твоим, лучезарная… Блодейин, я не успел.
Почему же ты ушла так рано? – с болью в голосе проговорил он, касаясь её руки.
Серебристый смех пощекотал его.
– Рано? Я слишком долго оставалась в этом мире, мой дорогой. Неужели ты
думаешь, что не справишься без меня, сын короля Неблагого двора?
– Не все… приветствовали меня здесь.
Флора вздохнула, и теперь уже в её взгляде и голосе отразились боль и
тоска: – Мой сын… Эхигерн натворил много чудовищных дел… И я не знала. И не
могу вмешаться, ты же понимаешь, по эту сторону нужно сохранять нейтралитет.
– Что он сделал, Блодейин?
– Я не могу тебе сказать, Далахан… Я лишь могу предупредить тебя, -
опасайся его. Он распорядился своей свободой выбора, но выбрал мир
материальный.
С каждым словом её силуэт становился всё более бледным и меркнущим.
Далахан из последних сил пытался удержать её, но куда ему, пусть даже и со всей
его мощью, бороться с законами мироздания…
– Блодейин, не покидай меня…
– Я всегда буду рядом с тобой…
Она исчезла. Он медленно встал с колен и побрёл вперед. За старыми
сухими деревьями показались надгробьями. Знакомые имена, знакомые эльфы…
Он последний…
Прекрасный белый памятник, на котором вырезаны лилии. Титания и
Оберон. Хотя бы человеческий драматург сохранил их имена в истории. Король и
королева Благого двора. Кто посмел так жестоко расправиться с ними в той
чудовищной войне?
Он последний, последний…
Далахан шёл дальше. Его взгляд скользил от одного надгробья к другому.
Чёрное. Евангелина Раффин.
Он споткнулся. Не веря своим глазам, дрожащей рукой обвёл выбитые
буквы. Знак перевёрнутого полумесяца. Почему?! Она ведь соткана из света,
почему на её могиле символ злого и жестокого материального мира? И почему
она… мертва?
Далахан очнулся на пледе. Сердце билось так, будто было готово вылететь
из груди. Он уснул? Такого очень давно не случалось с ним во время медитации.
Этот кошмарный сон – видение? Предупреждение?
Он взлетел по лестнице наверх. Распахнул дверь в свою спальню. Ева мирно
спала в его кровати. Кружка с чаем была пуста. Далахан медленно подошёл к
девушке, стараясь её не разбудить.
Даты жизни и смерти, выбитые на чёрной могиле, означали, что она
должна была умереть в этом году.
Будучи существом тьмы.
48
– Я этого не допущу, – прошептал Далахан, осторожно касаясь лица
безмятежно спящей феи в бирюзовой пижаме.
Глава 13. Охота
Помню, что спалось мне в ту ночь в крошечной хижине эльфа просто
замечательно. Окно было распахнуто до утра, но ни мотыльки, ни комары не
рискнули залететь в комнату. Травяной чай с мелиссой успокоил меня,
находившуюся в эйфорическом состоянии после первой в жизни медитации, и
вскоре я спала сладким сном без сновидений, вольготно раскинувшись на
кровати Далахана, двуспальной, кстати, но прекрасно поместившейся в,
казалось бы, крохотной комнатке. Может, это эльфийская магия?
Как бы то ни было, просыпаться я начала, когда солнце старательно
освещало каждый уголок спаленки сквозь открытое окно. Однако не яркий свет
стал причиной моего окончательного пробуждения, а голоса, раздававшиеся
откуда-то снизу, с улицы. Однако улиц рядом с домом господина Брэдена не
было, лишь густой лес окружал его жилище. Тогда… получается, у него гости?
Остатки сна слетели с меня окончательно, когда сквозь утреннюю
дремоту пробились узнаваемые голоса.
Я вскочила с постели и бросилась к окну. Так и знала: снизу на меня
взирали все представители нашей семейной стаи – дед, отец и братик,
довольно нюхавший воздух.
– Доброе утро, спящая красавица, – мрачно поприветствовал теревшую глаза
внучку в бирюзовой пижаме Аргус. – Спускайся. И ничего не бойся: дракона мы
убили, и его шкура пойдет тебе на сумочку.
– Что?! – опешила Ева. – У тебя с возрастом совсем чувство юмора озверело,
дед?
– Солнышко, а кто тут шутит? – развёл руками бывший альфа. – Ты же всё
проспала. Продрались мы сквозь лес дремучий, глядим, – а на крыше-то змей
крылатый восседает, а дым из ноздрей так и валит. На нас глядит свирепо да
вещает: не отдам, дескать, пленную принцессу…
– Да ну вас, – махнула рукой Ева и скрылась в доме.
– Дедушка, а дальше? – повернулся к Аргусу заслушавшийся Кристофер.
– А дальше прямой эфир, – потрепал его по голове довольный оборотень.
– Господа, – раздался сверху голос Далахана. – К сожалению, пятеро в этом
доме не поместятся, я спущу стол и стулья вниз. Кто какой чай предпочитает?
– Увы, мы не останемся на завтрак, – мирно проговорил Алан. – Нам
придётся забрать Еву и ехать: только что вернулся из поездки Пип Гудфеллоу и
незамедлительно потребовал встречи с ней.
Далахан нахмурился.
– Он знает, что Ева общается со мной?
– С кем моя внучка проводит ночь, – не его дело, – рыкнул Аргус.
– Эй! – раздался возмущённый возглас обиженной феи. – Мы только
медитировали!
– Ах, это так сейчас называется, – издевательски прокомментировал Аргус,
помогая ей спуститься по лестнице на землю.
***
Красивый, наполненный светом дом Гудфеллоу сегодня вызывал у Евы
смешанные чувства. Кабинет с изящной резной мебелью, стены, обитые приятной
49
на ощупь тканью с причудливым растительным орнаментом, множество
старинных книг в слегка потрепанных обложках, – в первый свой визит она с
интересом разглядывала всё это. Сейчас же, сидя на удобном мягком стуле, фея
молча взирала на расхаживающего по комнате Пипа. Судя по выражению его
красивого лица, разговор обещал быть не из приятных.
– Я уехал на несколько дней, – спокойным голосом проговорил Глава Совета
фей, продолжая двигаться, как тигр в клетке. – Я смел надеяться, что чётко и ясно
объяснил тебе ситуацию. Что ты поняла, что знакомство с Далаханом Брэденом
сулит тебе лишь неприятности. Что в твоей прекрасной головке отложилось на
полочку, что нужно держаться от него минимум за милю. – Он остановился. – И
что же? По возвращению я узнаю, что ты провела с ним ночь.
Пип пнул свободный стул так, что тот улетел и ударился о стену. Его крылья
сияли невыносимо ослепительным белым светом. Ева вздрогнула и отвернулась.
В дверь раздался стук. Обеспокоенная Далия робко спросила у мужа, не
случилось ли что-то.
– Всё в порядке, дорогая, – уже более ровным тоном ответил он ей. Прошёл к
стене и поднял ни в чём не виноватый предмет мебели.
Еве не хотелось ни оправдываться, ни объяснять, что вообще происходило
этой ночью в лесу. Возмущение постепенно росло в её груди, пока не накрыло её с
головой.
– Никого не касается, с кем я, чёрт вас всех побери, ночую! И я не обязана с
виноватым выражением лица сейчас сидеть перед тобой и всё это выслушивать! -
Она перевела дух. – Ты только и делаешь, что кричишь и выходишь из себя. Ты
никогда толком ничего не объясняешь, – с укоризной смело взглянула она в
тёмные глаза Пипа. – А он, чтоб ты знал, всё это время вёл себя по отношению ко
мне весьма благородно. Ни одного грубого слова я от него не услышала. И да, я
доверяю ему больше, чем тебе.
По окончанию пламенной речи своей подопечной Пип-Эхигерн с ужасом
уставился на неё, даже слегка отпрянув назад. Он смотрел на неё с таким
нескрываемым отрицательным выражением лица, будто у Евы выросли рога или
копыта.
– Доверяешь ему? – с изумлением в голосе переспросил он, не веря своим
острым ушам. – Доверяешь ему больше, чем мне? Ему, да будет тебе известно,
сыну Короля Дикого гона?! Ты знаешь, что такое Дикая охота, Ева? Знаешь?
Фея смутно припомнила что-то из эльфийских преданий, правда, это «что-
то» на свет вылезать категорически отказывалось.
Пип плюхнулся в кресло и устало потёр лоб.
– Я помню их. Весь Неблагий двор обожал время охоты. Осень, красивые
деревья, утопающие в разноцветной листве. Тревожно нюхающие воздух лани и
олени. Холодный мороз, разлитый под слабыми лучами утреннего солнца. Кони,
грызущие удила и роющие копытами стылую землю. Как ты думаешь, на кого
охотился Неблагий двор?
Ева молчала. Король… Кажется, теперь к ней начало приходить понимание,
почему Далахана так назвали на открытии таверны.
– На людей, Ева. Они охотились на людей. Во времена войн и битв за земли
это было их любимым развлечением. Покорная им нечисть заманивала ни о чём
не подозревающих путников в лес, где охотники устраивали настоящую травлю.
Они убивали несчастных жертв или брали в плен, делали с ними всё, что им
хотелось. И да, отец Далахана, которому ты доверяешь больше, чем мне,
возглавлял Дикий гон, наводивший ужас на людей. Думаешь, яблочко от яблони
далеко упало?
50
Ева молча сидела, вцепившись в стул и подняв на мрачного Пипа светло-
синие глаза.
– Получив утраченную власть, считаешь, он тихо осядет в городе? Или
попробует отомстить вытеснившим эльфов людям? Ты для него – ключ к этому.
Легко заморочить голову юной девушке, а затем с помощью определённого
ритуала забрать всю её силу Королевы фей себе.
Ева, по-прежнему сохраняя молчание, встала, медленно прошла к двери
под изучающим взглядом Пипа и вышла в не менее уютный и светлый, чем
кабинет, коридор. Стены давили на неё. Держась за перила и не совсем разбирая
дорогу, она спустилась вниз, едва не споткнувшись пару раз. В голове было
абсолютно пусто. А вот в груди что-то давило.
– Солнышко, не желаешь ромашкового чая? – весело окликнула её
хлопотавшая у плиты Далия в фартуке с подсолнухами.
Не ответив ей, девушка покинула гостеприимный дом фей, пересекла
пахнущий ароматным шиповником сад и побрела в центр города.
Чёрная дыра в груди оказалась материальной, тяжелой и причиняющей
сильнейшую боль.
***
Она не помнила, как дошла до дома. Солнце скрылось за неожиданно
наплывшими хмурыми тучами, которые закрыли прежде голубое небо своими
свинцовыми плащами. На первом этаже никого не было. К фантомно-
эмоциональной боли в груди добавилась вполне осязаемая мигрень. Вся легкость
и бодрость после ночной медитации куда-то испарилась.
Еве сейчас не хотелось разбираться в том, что поведал ей Пип. Она поняла
одно: вокруг неё закручивался тёсный плотный клубок, такой же, как тот, что
сидел сейчас в голове. Вот от головной боли она рада была бы избавиться.
Перерыв кухонные шкафчики с многочисленными склянками, в которых
плескались бабушкины разноцветные эликсиры, Ева с грустью констатировала
факт отсутствия необходимого ей мятного зелья от мигрени. Пришлось
обращаться к достижениям фармацевтической промышленности. Растворив
шипучую таблетку в стакане воды и чуть ли не залпом всё проглотив, девушка
побрела в спальню.
Всё же прошлой ночью она легла спать очень поздно, а длинный путь от
дома Гудфеллоу вкупе с обрушившейся на неё со всех сторон за последнее время
информацией сильно вымотал её. Во рту с прошлого вечера и маковой росинки не
было, так что выпитое лекарство подействовало мгновенно, и Ева провалилась в
тяжёлый сон.
***
Нужно найти Далахана. Определённо. Если Пип прав, и нужна она ему
только ради получения силы, картина получается безрадостная. Всё выходит
вполне логичным: сын Короля неблагих строит из себя благородного рыцаря,
делает вид, что добивается руки Евы как прекрасной принцессы, помогает ей
развивать её способности. Она же позволяет себе вешать ему лапшу на её
доверчивые ушки, залетая мотыльком в сплетаемую вокруг паутину. А
потом… А что потом? Это и надо выяснить, пока не стало слишком поздно.
Ева уверенно шла по мрачному лесу. Она с лёгкостью призвала
светлячков, как научил её Далахан, и теперь красные огоньки освещали её путь.
Выходило немного зловеще, а ещё, возможно, не стоило отправляться ночью
51
одной в лесную хижину тёмного эльфа. Однако, каким-то образом она здесь
очутилась, а значит, не стоит поворачивать назад.
Со зловещим уханьем с ветки ближайшего дуба взлетел филин. Ева
поёжилась. Страх в груди нарастал. Может, всё же вернуться домой? Или она
заблудится в полном мрака лесу, который почему-то превратился в дремучий?
Слева раздалось фырканье.
– А, это ты, – Ева с облегчением повернулась к бесшумно следовавшей за
ней чёрной лошади. – Я ищу дом Далахана. Ты ведь привязан к нему, не так ли?
Конь мигнул красным, таким же, как и кружащие над ними светлячки, и
всхрапнул.
– Отведи меня к нему, пожалуйста. Это очень важно. Ты же понимаешь,
я не причиню твоему хозяину вреда.
Таинственное животное вышло из кустов и, к изумлению Евы, опустило
свой круп, хитро присев у самой земли.
– Ты что же, предлагаешь мне ехать на тебе?
Конь тоненько заржал, как бы отвечая на вопрос, и нетерпеливо
помотал длинной шеей со спутанной гривой.
– Ладно, – Ева ездила на лошадях только в детстве, и они, естественно,
были оседланы. Однако, здесь выбора не было, и ей пришлось осторожно
усаживаться на чёрного мускулистого зверя, вцепившись в его шею.
Конь поднялся, фыркнул и припустил вперёд со скоростью, довольно
высокой для передвижения по такой густой чаще. Деревья проносились мимо
ужасающе быстро, луна плыла за лесными путниками и никак не могла их
догнать.
– Нельзя ли по-мед-лен-не-е! – прокричала Ева, которой хотелось
зажмуриться от страха. Конь лишь издевательски всхрапнул. Он почему-то
оказался мокрым и пах речной тиной. Странно, неужели недавно был дождь?
Или он искупался у того водопада?
Кстати, а вот и водопад.
– Т-теперь н-надо п-повернуть, п-помнишь? – сумела проговорить
девушка, которой внезапно стало очень холодно. Однако таинственная
нечисть не спешила ни поворачивать, ни останавливаться. Он мчался прямо к
воде.
В голове Евы мелькнула шальная мысль о том, что нужно спрыгнуть, но
куда там! Она будто приклеилась к ледяной, лоснящейся спине чудовища,
несущего её навстречу неминуемой гибели. Чёрный омут лесного озера был всё
ближе, и прежде чем конь прыгнул туда, утаскивая за собой и крылатую
всадницу, Ева вспомнила древний кельтский миф.
– Келпи!
Больше она ничего прокричать не успела. Холодная, режущая вода
сомкнулась у неё над головой, водоросли опутали ноги, не давая вырваться…
Сбросив тяжёлое, мокрое одеяло, девушка продолжала кричать и плакать.
Тина и корни подводных растений облепили кровать и её тело, прорвавшись из
кошмара в реальность. На крик сбежались домочадцы, распахнув дверь в ей
комнату. Диана в шоке прижала руки ко рту, затем, придя в себя, схватила с
комода сухой плед и укутала в него рыдающую дочь.
– Что за чертовщина здесь творится? – Алан в изумлении уставился на
залитую озёрной водой постель. Крис прижался к сестре и с опаской понюхал
стебелёк какого-то растения.
– Проклятые эльфы! – процедила сквозь зубы Диана. – Это была последняя
капля! Но я знаю, что делать. Знаю, как добиться того, чтобы они отцепились от
52
тебя, – и, вглядываясь в бледное, заплаканное лицо дочери, произнесла: – Мы
попросим у Совета разрешения на превращения тебя в человека.
Глава 14. Откровение
После моего пробуждения в залитой озёрной водой кровати и
последовавшей истерики мама вместе со срочно вызванной бабушкой прожгли
всю комнату странным, будто нематериальным огнём. Он плясал синими
языками пламени по всем поверхностям, стенам и даже потолку, не оставляя
ни запаха, ни следа. Из спальни были выдворены все домочадцы, а меня
запихнули в ванну, полную душистой лавандовой пены. Бабушка влила в не
пытавшуюся сопротивляться меня несколько эликсиров подряд, а заодно и
маме, разбушевавшейся по поводу сидхе, ши и фейри, дала успокоительное зелье.
В комнату Ева возвращаться не хотела. Оттуда доносились отголоски спора
Дианы и Диди. После пережитого шока и кучи выпитых эликсиров на девушку
