Текст книги "Рассыпая пепел (СИ)"

Следующее утро началось как обычно: ранний подъём, зарядка – Гарри решил приучить себя к большим физическим нагрузкам; торопливый завтрак и прогулка по Лондону. Во время учёбы в Хогвартсе и всех тех невероятных приключений, что выпали на его долю, Гарри не довелось толком изучить город, а для аврора нет ничего важней досконального знания местности. Прямоугольные громады зданий его успокаивали, утренняя суета заряжала позитивом и давала ощущение принадлежности к чему-то большому и важному. Так оно и было: вскоре Гарри предстоит защищать этот многолюдный, многоголосый и шумный мирок. Каждый раз, выбирая новый маршрут, Гарри удивлялся, насколько меняется город, но сегодня всё выглядело обычно – ярко светило солнце, даже редкие облака, как и вчера, лежали на небе несмелыми мазками.

В учебный отдел аврората он явился без четверти девять и занял своё место в лекционном зале. Стали подходить другие курсанты, многие – бывшие однокашники из Хогвартса – приветливо здоровались; незнакомые бросали на Гарри любопытные взгляды, к которым он уже давно притерпелся. Потом явился преподаватель – старший аврор Дженкинс, чьи лекции всегда стояли в расписании первыми, потому что это был чрезвычайно загруженный и деятельный человек, который начинал свою лекцию именно с того, какой он занятой. Гарри уже привык и даже перестал раздражаться, но немного коробило, что лектор повторяется. Придумал бы уже какие-нибудь новые выражения для подчёркивания важности своей персоны! Дженкинс, наконец, приступил к делу: – Тема нашего сегодняшнего занятия…

Тему Гарри прослушал, потому что Рон, как и вчера, опоздал на пять минут, угрюмо буркнул извинения и плюхнулся рядом.

– Как дела? – поинтересовался Гарри.

– А, – досадливо отмахнулся Рон.

– Так и не помирились?

Рон хотел ответить, но Дженкинс рявкнул про дисциплину, и пришлось закрыть рты и обратиться в слух. Дженкинс продолжал:

– Если перед вами человек под Оборотным зельем, есть несколько способов распознать обман. Во-первых, ищите мелкие несоответствия: новые жесты, другая осанка, поворот головы. И помните: несмотря на внешнее сходство, нельзя достоверно скопировать особенности поведения и модуляции голоса. Во-вторых, почерк…

– Разрешите, – Гарри поднял руку.

– Что такое? – раздражённо спросил Дженкинс.

– Курсант Поттер, сэр. Простите, но, по-моему, эту лекцию вы нам читали вчера.

Дженкинс моментально преобразился: лицо окаменело, в глазах промелькнул хищный блеск.

– Ты что, Поттер, думаешь, у меня склероз?

– Никак нет, сэр. Но у меня есть конспект, – Гарри подошёл и протянул ему тетрадь.

Дженкинс взял, просмотрел тетрадь и с усмешкой бросил обратно в руки Гарри.

– Не знаю, чего ты добиваешься, курсант Поттер. Славу всеанглийского победителя ты уже заработал. Захотелось славы всеанглийского идиота?

Послышались смешки, Гарри оглянулся вокруг – на него смотрели с недоумением. Обернулся на Рона – тот растерянно развёл руками. Раскрыл тетрадь и похолодел: вчерашней лекции не было.

– Займи своё место, Поттер. И постарайся вести себя так, чтобы я тебя не заметил, – холодно приказал Дженкинс.

Гарри сел обратно и стал перелистывать страницы, но тщетно – конспект бесследно исчез.

– Что на тебя нашло? – прошептал Рон.

– Я же помню, что писал её… И эти самые слова про модуляции… Не мог же я их придумать!

– Вообще, да. В твоём лексиконе я таких слов не замечал. Ты перезанимался, Гарри. Пойдём после учёбы ко мне, в шахматы сыграем. Я за эти два дня совместной жизни вымотался больше, чем когда от егерей спасались.

– Вы с Гермионой живёте вместе два дня? Два дня? – удивился Гарри.

– Т-с-с, тихо! – предупредительно шепнул Рон, но было поздно.

– Курсант Поттер! – гаркнул Дженкинс.

– Я, сэр! – Гарри встал.

– Здесь тебе не Хогвартс: баллы снимать никто не станет. Но если ты мне не понравишься, а ты мне уже не нравишься, сидеть тебе в наружке до скончания века. Понял?

– Да, сэр.

– Два наряда вне очереди.

– Есть, сэр.

Гарри глянул на Рона, тот хмуро вздохнул: в шахматы сегодня они уже не сыграют.

========== 2. ==========

Где курсант должен провести суточную вахту, зависело от нескольких факторов: общей разнарядки, настроения дежурного аврора и, конечно, случайности. Дежурным аврором, как назло, оказался довольно неприятный тип, который невзлюбил Гарри с первого дня учёбы, надо заметить, взаимно. Пройдясь на счёт глупости молодого курсанта, он просмотрел список заявленных на сегодня работ, недовольно крякнул, видимо, оттого, что тот показался ему недостаточно унизительным, и отправил Гарри… в Мунго помогать санитарам.

В Мунго, так в Мунго, всё лучше, чем в Пещеру – присматривать за нежитью. После смерти Волдеморта обитающих там инфери должны были ликвидировать, но Объединение волшебных существ выступило с требованием признать их полноценными членами общества, и мертвецов оставили в покое. Теперь ОВС пытается добиться для них гражданских прав – смех да и только! За время учёбы Гарри ещё не довелось там дежурить, но те, кому «повезло», рассказывали жуткие вещи. Впрочем, Гарри и сам мог бы многое поведать, но старался избегать бесед на больные темы, в том числе связанные со старым директором Хогвартса.

Единственным приятным моментом наряда в Пещере была возможность оставить при себе волшебную палочку. В других местах палочки иметь с собой не полагалось.

Дежурство в лечебнице мало чем отличалось от повседневной жизни у Дурслей. Гарри должен был выполнять мелкие просьбы и разнообразную грязную работу, которой всегда полно в таких заведениях. Он попросился в отделение тяжелобольных, которые лежали в Мунго годами, не ведая, что происходит за его стенами. Весь день он убирал, драил, мыл, причём без всякой магии, и ему это даже нравилось, словно в том, что он делает мир чище, был сокрыт непонятный другим смысл. Он давно уже устал от постоянного внимания и особого отношения к себе, и теперь было приятно почувствовать себя обычным – просто Гарри, молодым курсантом, из-за оплошности схлопотавшим наряд.

Пока руки заняты делом, можно было поразмышлять о том, что случилось накануне. Увы, удовлетворительного объяснения странному поведению друзей найти не удалось. Мысль о том, что Гермиона, возможно, навела на Рона чары Забвения, Гарри отогнал как невозможную: Гермиона никогда бы так не поступила с близкими людьми. Родители не в счёт – она пыталась их уберечь, когда думала, что наверняка погибнет в том безумном походе.

Непонятно также, куда делся конспект, и почему больше никто не возмущался несправедливым наказанием. Допустим, остальные просто остерегаются перечить Дженкинсу, но Рон! Неужели тоже боится сказать правду? Когда он успел стать таким трусом?

И эти два дня, что они живут с Гермионой… Почему два? Три! Хотя пусть считает как ему угодно. Два так два.

Кто же всё-таки стащил конспект? Надо будет провести расследование, или он не будущий аврор.

– Эй, парень! – хрипло позвал больной из сто пятой палаты, где Гарри наводил порядок. Это был седой, почти полностью парализованный дед с всклокоченной, давно не чёсанной шевелюрой. – Принеси попить.

– Ты сквиб? – поинтересовался он, сделав несколько жадных глотков.

– Нет, – коротко ответил Гарри.

– А чего тут делаешь без палочки?

– Я курсант аврората. Дежурю.

– Аврор? Ну надо же! Давно я здесь новых людей не видел, тем более таких… Что там, в мире делается?

– Ну… Волдеморта победили, – скромно сказал Гарри.

– Волдеморта? А кто это?

– Один тёмный волшебник.

– Тёмный, говоришь? Чего он хотел-то?

– Магглорождённым запретить колдовать, магглов подчинить, в Хогвартсе один факультет для всех сделать…

– Это что, плохо?

– Конечно.

– М-да-а, – задумчиво протянул старик… В моё время за такое награждали.

– В какое – «ваше время»?

– Далёкое. Очень далёкое, – туманно ответил дед и застыл, погружённый в думы.

– Награждали, – недовольно пробурчал Гарри и отправился в соседнюю палату. Здесь он уже всё сделал.

Этот больной своим замечанием будто перечеркнул все его усилия. Что и говорить, были в магической Британии те, кто считал идеи Волдеморта полезными, и старик, видимо, относился к их числу. А сколько ещё сочувствующих… Сталкиваясь с такими в Хогвартсе, Гарри точно знал, что они – его противники, и разговор с ними был короткий, но вне школьных стен придётся иметь дело со всеми.

День клонился к вечеру, навалилась приятная усталость. Несмотря на то, что его никто не принуждал и не подгонял, наоборот, персонал больницы отнёсся с пониманием и сочувствием, Гарри вымотался, нарочно нагружая себя тяжёлой работой, и теперь, усевшись на широкое окно и обозревая предзакатный город, наслаждался заслуженным отдыхом. Стояла умиротворенная тишина, прерываемая лишь редкими короткими возгласами – больной из сто четвёртой палаты страдал душевным расстройством и периодически воевал с невидимыми врагами.

Сегодня Гарри навестил родителей Невилла. Алиса подарила ему фантик, Фрэнк всё время безучастно смотрел в окно…

Всё было сделано правильно. Хотя бы потому, что уже никто не повторит судьбу Лонгботтомов.

Незаметно опустились ранние сентябрьские сумерки, больные завершили вечерний моцион и укладывались спать. Гарри прошёлся по коридору. Из сто четвёртой доносился мерный храп: видимо, все враги уже повержены; из сто пятой – натужное кряхтение. Гарри заглянул внутрь – больной пытался дотянуться до лампы рабочей рукой. Пришлось прийти на помощь: коснуться абажура – под ним тут же загорелся зачарованный огонёк.

– Благодарю. Так гораздо спокойнее, – признательно сказал старик.

– Темноты боитесь? – спросил Гарри.

– Не темноты… Того, что живёт в темноте.

– И что там живёт?

– Тебе лучше знать, – ответил тот и внезапно пронзил холодным взглядом.

– Ничего там нет, – буркнул Гарри. – Спокойной ночи.

Больной лишь равнодушно уставился на лампу.

Дежурные медсестры гостеприимно пригласили Гарри на ужин, и надо сказать, в череде последних одинаковых вечеров, этот – был самый приятный, потому что больничная еда оказалась вкусной, а компания – весёлой и дружелюбной. Молоденькая сквибка Мэгги заливалась звонким смехом на каждую его шутку, иногда не очень смешную. Другая – переселенка из Турции по имени Фатма – всё время улыбалась, и Гарри ещё никогда не видел таких чарующих чёрных глаз.

Внезапно на первом этаже со стороны аптеки послышался шум. Затрезвонил звонок, потом раздались голоса.

Мэгги отлучилась посмотреть, ведь дежурство в аптеке также входило в её обязанности. Гарри хотел было пойти тоже, но не смог оторвать взгляд от бездонных глаз Фатмы.

– Ты давно живёшь в Британии?

– Два месяц, – ответила она с акцентом.

– Нравится?

– Очень. В Турции сейчас неспокойно. Говорят, магглы затевать войну, мы и уехали.

– Да, у нас здесь теперь тихо, – усмехнулся Гарри.

– Я слышать про вашу войну и про то, как ты победил Волентморта.

– Волдеморта. Его звали Волдеморт.

– Да, точно, – белозубо улыбнулась Фатма. – Ты – настоящий герой.

– Да ерунда, – смутился Гарри. – Я сегодня отдраил пятнадцать уток – вот это героизм.

Фатма снова ослепительно улыбнулась, и Гарри задумался, какой комплимент ввернуть в свою следующую реплику; но вернулась Мэгги и, сделав большие глаза, сообщила: – Это твои коллеги. Говорят, ограбили аптеку.

– Что? – опешил Гарри. – Когда?

– Сегодня. Поступил сигнал, что кто-то проник внутрь. Я спросила у Тэдди – сторожа – он ничего не понимает. Клянётся, что никого не было.

– Они здесь? – Гарри поднялся из-за стола.

– Авроры? Нет. Ушли уже. Что им тут делать, если вызов ложный?

– Ты уверена, что ложный?

– Конечно. Ничего ведь не пропало.

– Не пропало, – задумчиво повторил Гарри.

– Ещё чаю? – предложила Фатма. – У нас пахлава есть.

– Нет. Я, пожалуй, пройдусь.

Улыбка на её лице растаяла, но Гарри было не до этого. Потому что вчера они с Гермионой выскочили из Мунго именно в тот час, когда зазвенел звонок. Только прозвенел он сегодня. Странное совпадение.

Гарри спустился вниз, пошагал по коридору, завернул за угол и столкнулся нос к носу с вчерашним сторожем. Тот удивлённо уставился на Гарри и воскликнул: – Я тебя знаю! Ты – тот самый…

– Конечно, ты его знаешь, – раздался позади голос. – Это же Гарри Поттер.

Гарри обернулся – за спиной стояла Фатма. Почему он не услышал её шаги?

– Точно! – согласился сторож, и Гарри вздохнул с облегчением.

– У вас действительно ничего не пропало? – поинтересовался он.

– Да вроде нет, – пожал плечами Тэдди.

– А можно взглянуть?

– Вообще-то, по правилам туда можно пускать только колдомедиков и медсестёр, – замялся сторож.

– Перестань, Тэдди, он же аврор, – поддержала Гарри Фатма и лукаво улыбнулась. – Я буду его сопроводить.

– Ладно, только никому ни слова, – прошептал тот и открыл дверь аптеки. – Заходите, а я пока кое-куда отлучусь – ночь впереди длинная.

Гарри сразу направился к полкам, возле которых вчера крутилась Гермиона. Фатма принесла ему расходный журнал. После тщательного сравнения можно было констатировать, что ингредиенты были на своих местах и в заявленном количестве.

– Всё в порядке? – поинтересовалась Фатма, наблюдавшая за ним с нескрываемым интересом.

– Да.

– Ты – настоящий аврор, – восхищённо произнесла она. – Не то что другие – даже не проверить склад.

Гарри подавил довольную улыбку.

– А ещё ты очень симпатичный, – Фатма вдруг подошла ближе, и Гарри обалдел от красоты её прекрасных глаз.

До смерти захотелось поцеловать эти зовущие губы, он склонился к девушке; но неожиданно что-то звякнуло в дальнем углу аптеки. Гарри потянулся за палочкой, с досадой вспомнил, что оставил её в аврорате, и прошептал Фатме: – Тебе лучше уйти.

– Но… – попыталась возразить она.

– Т-с-с, – он жестом приказал ей удалиться.

Фатма нехотя послушалась, пообещав привести помощь. Когда за медсестрой закрылась дверь, Гарри на цыпочках пробежал к дальним полкам, по дороге прихватив какую-то непонятную штуковину, по виду и размерам напоминавшую дубинку. Прислушался – тишина. Он сделал шаг, другой и снова затих. Здесь явственно ощущалось присутствие человека.

Слева на полке задрожали пробирки в штативе, словно кто-то их случайно задел. Гарри резко повернулся, нацеливая своё оружие, и внезапно услышал знакомый голос: – Положи на место корень ядовитой тентакулы, он очень опасен!

– Гермиона?! Это ты? – изумился он.

– Да. – В обманчиво пустом пространстве прошла рябь от снятия Дезиллюминационных чар, и появилась Гермиона. Она деловито отобрала у Гарри «дубинку», предусмотрительно натянув на ладонь рукав своей куртки, и осторожно положила обратно. – Ты мог отравиться!

– Что ты здесь делаешь? – спросил Гарри, хотя уже догадался, зачем ей понадобилось влезать в аптеку среди ночи.

– Мне срочно нужны ингредиенты, которые можно достать только в Мунго… Наверное, – объяснила она.

– Могла бы меня попросить, я целый день в больнице торчу!

– Я не знала, что ты здесь!

– Разве Рон не сказал?

– Мы с ним не разговаривали.

– Опять поссорились?

– Угу. На этот раз навсегда.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Гарри.

– Серьёзно. Мы с ним…

– Тихо!

В этот момент открылась дверь, и, подсвечивая себе волшебной палочкой, вошёл Тэдди, а следом замаячила Фатма.

– Мистер Поттер! – тревожно позвал сторож. – С вами всё в порядке?

– Стой тут. Я их выпровожу, – шепнул Гарри Гермионе и вышел на свет. – Всё нормально. Здесь никого нет, – сказал он громко.

– Правда? А мне показалось, вы с кем-то разговаривали, – засомневался Тэд.

– Это я… сам с собой иногда болтаю, – неуверенно объяснил Гарри. – Последствия жизни у магглов.

– А-а, – протянул Тэд. Видно было, что он совсем успокоился.

– Может, пойдём к нам? – робко предложила Фатма.

– Нет. Я буду дежурить в своём корпусе. Вдруг там кому-то нужна помощь.

– Ты – благородный человек, – Фатма опять улыбнулась так, что Гарри невольно залюбовался ею, не заметив, что уголки его губ тоже потянулись вверх.

Даже сторож зачарованно осклабился, глядя на красавицу-турчанку. Все трое так и стояли, улыбаясь друг другу, пока не почувствовали, что пауза затянулась.

– Мне пора, – Фатма бросила на Гарри многообещающий взгляд и удалилась.

– Я провожу! – вызвался Тэдди и кинулся следом, позабыв о своих служебных обязанностях.

Когда шаги на лестнице затихли, Гарри сделал Гермионе знак выходить. Та замешкалась, набивая пробирками сумку, потом, наконец, выскочила наружу, и они направились к центральному выходу.

– Как ты пробралась в аптеку? – спросил Гарри по дороге.

– Приходила на приём и осталась после закрытия. Сторож отвлёкся, я и воспользовалась ситуацией. – Гермиона зашлась в кашле.

– Ты заболела?

– Нет! Выпила настойку заунывника, чтобы симулировать симптомы.

– Чёрт! – выругался Гарри, когда увидел, что у входа на улице стоят авроры. Видимо, решили перестраховаться. – Ладно. Я скажу им, что ты приходила ко мне, тебя не тронут.

– Не надо. Не хочу, чтобы на тебя пало подозрение, – сказала Гермиона. – Лучше мне остаться здесь, пока они не уйдут.

– Тогда переночуешь в моём корпусе. Я знаю, где можно спрятаться.