Текст книги "Мышеловка (СИ)"

Автор книги: stoslonov

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Полчаса назад Кара, взяв с собой курьера, уехал в офис службы доставки. Они надеялись там узнать хоть что-то о том, кто прислал эту посылку. Правда, все понимали бесперспективность этой затеи, всё-таки Габриэла не дура, чтобы прокалываться на мелочах, но нужно было хоть что-то делать. Сначала они пытались добиться информации у посыльного: курьеру можно было посочувствовать – его допрашивали с пристрастием, ну, хотя бы не били и не пытали… Кара первым осознал бессмысленность попыток что-то узнать у мелкого разносчика, он и решил, что необходимо ехать туда, где был принят заказ, но, при этом, не взял никого с собой.

– Её отец может знать, где она, – Мануэль задумчиво посмотрел на Гвидо.

– Возможно, – так же медленно ответил тот, – но как ты себе это представляешь? Мы приходим к Кардоне и просим выдать дочь, похитившую двоих людей. Я даже знаю, куда он нас пошлёт.

– Ты прав. Лайэн, как вы думаете, есть шанс что-то узнать у сенатора – Агирре посмотрел на мужчину.

– Вряд ли, если только его припугнуть, – сыщик всё ещё продолжал тереть свою рубашку. – Только вот чем? У него чистая репутация, да и для того, чтобы найти что-то опять же необходимо время.

Неожиданно в разговор вмешался Пабло:

– Марисса собрала на него компромат: оружие, наркотики, может, там было что-то ещё, точно не помню, – а ведь казалось, что он вообще не замечает того, что происходит вокруг.

Все удивленно уставились на блондина, а Гвидо даже подскочил с кресла:

– И ты до сих пор молчал об этом!

– Но вы же не спрашивали, – тихо ответил Бустаманте и виновато опустил голову.

– Пабло, а где этот компромат находится сейчас? – пересилив себя, как можно спокойнее спросил Мануэль, понимая, что кричать на него сейчас бесполезно, хотя правильнее было бы просто придушить.

– Должен быть у Мари на работе. – Блондин наконец-то понял, что это реальный шанс спасти девушку и ребёнка: не переставая говорить, он тащил Агирре к выходу. – Быстрее! Поехали к нам в контору, а потом на приём к сенатору.

========== Глава 11 ==========

Марисса никак не могла согреться: если к запаху сырости привыкаешь почти сразу, то с холодом смириться невозможно. Сидя в этом промозглом подвале, трудно представить, что сейчас на улице жара и ярко светит солнце, через маленькое запыленное оконце под потолком можно было лишь определить день или ночь сейчас снаружи. Отсутствие света угнетало наравне с холодом, но было терпимо. А холод… Холод был невыносим, и, главное, от него невозможно было избавиться. Временами девушку начинал бить озноб, пытаясь согреться, они с Даниелем прыгали, но это помогало ненадолго, а после становилось только хуже. Ночью, когда температура становилась еще ниже, она усаживала малыша на колени и растирала ему руки и ноги. Порой Мариссе казалось, что она больше никогда в жизни не сможет почувствовать тепло. Вчера ей наконец-то удалось выпросить у Габриелы что-нибудь теплое хотя бы для ребенка, и сейчас мальчик, одетый в чей-то старый вытянутый свитер со слишком длинными рукавами, был похож на Арлекина, правда, это хотя бы вызывало у Андраде улыбку.

Где они точно находятся, Марисса не знала, четыре дня назад Габриела привезла их в какой-то бедный район одного из дальних пригородов столицы. Но новый двухэтажный дом, в подвале которого они сидели, сильно отличался от одноэтажных, давно не видевших ремонта, построек соседей. Принадлежал он той самой бабуле, о которой Габриела говорила в кафе. Звали ее Кончита, определить ее возраст было сложно – невысокой полной старушке могло быть и 65 лет, а, возможно, и 80. Но то, что она была явно не в себе, стало понятно сразу. Когда сеньора Эскурра, угрожая им пистолетом, привела пленников в дом, эта старушка несказанно обрадовалась «гостям», причитая о том, как долго она ждала их, усадила за стол и накормила пирогами с мясом. Уже после обеда Габриела заперла их в этом ужасном подвале, и Кончиту нисколько не удивило то, что гости будут жить здесь, а не в комнате наверху.

Марисса никак не могла понять, кто же эта старуха, и кем она приходится Габриеле. За несколько лет пристального наблюдения за блондинкой Андраде думала, что знает всё окружение сеньоры Эскурра, но, оказывается, рыжая где-то недоработала, и этот прокол, возможно, будет стоить им жизни. В разговорах старушки и Габриелы периодически всплывал ещё один персонаж, вызывающий у Мариссы ещё больше беспокойства. Кончита любила болтать с пленниками – несколько раз в день она подзывала Мари и ребёнка к выходу из подвала, и разговаривала с ними через дверь. Правда большей частью это были монологи – старушка вспоминала молодость, свою первую любовь, мужа и детей. Именно в одном из таких разговоров Мари впервые услышала имя Родриго. Старуха, вообще, часто его вспоминала – говорила, что они с Габриелой ждут парня, а когда он, наконец, вернется, малышка Габи и он поженятся, и будут жить с ней в этом доме. Ещё бабуля надеялась, что скоро у неё появятся правнуки, такие же милые, как её, Мариссин, Дани. Именно этот таинственный Родриго и беспокоил рыжую, до этого она и не могла представить, что Габриелу может интересовать кто-то помимо Томаса, тем более, если вспомнить историю их замужества, и то, как она до сих пор цепляется за Эскурру.

Главным развлечением Кончиты, помимо этих задушевных бесед, был телевизор, причём бабуля не смотрела любимые почти всеми женщинами за сорок сериалы, она выбирала интеллектуальные шоу типа «Кто хочет стать миллионером». Из-за глухоты хозяйки звук телевизора всегда был включён на полную громкость– на третий день Мариссе начало казаться, что если её сейчас посадят в кресло игрока, она сможет ответить на все вопросы и выиграть миллиард, за несколько дней интеллектуальный уровень пленников вырос в разы, и четырехлетний Дани знал рост самого высокого человека на земле и мировой рекорд по прыжкам в длину. Но Андраде считала, что им повезло, если б старушка предпочитала мыльные оперы, они бы точно сошли с ума. В перерывах между шоу Кончита обязательно что-то делала, в подвале было хорошо слышно, как она суетилась наверху – готовила, пылесосила или стирала, правда, как заметила Мари, бабуля никогда не выходила из дома – продукты привозил курьер. Особенно старуха любила печь – их закармливали пирогами, тортами и булочками, Марисса была уверена, что они вдвоем с Даниелем не съедали за день того количества еды, которое в них пытались впихнуть здесь на завтрак. Но это было единственным, на что им не приходилось жаловаться…

В остальном их жизнь походила на ад. Жуткий холод, твердый пол, на котором приходилось спать и постоянное ощущение того, что тебя в любой момент могут пристрелить омрачали и без того безрадостное пленение в подвале. Но при этом Марисса не могла не признать, что у них довольно сносные условия, то, что ей раньше приходилось слышать о похищениях, было гораздо ужаснее. Габриела спускалась к ним три или четыре раза в день. Сначала она, не выпуская из рук пистолета, по очереди водила их наверх в ванную комнату, в это время Кончита приносила еду, а после приема пищи блондинка около получаса проводила с ними в подвале, рассказывая рыжей о том, как и за что она её ненавидит. Вообще, Экурра вела себя с ними довольно расслабленно, и если б Андраде здесь была одна, она б уже давно попыталась сбежать, но тут ещё был Даниель, и она боялась за жизнь ребёнка. Правда, Габриела иногда всё же пугала их – в первый же день она взорвала ту чёртову игрушку из кафе, в другие дни стреляла по фотографиям Мариссы и Пилар, а на третьи сутки состригла волосы рыжей.

Андраде не могла понять, почему эта сумасшедшая Габриела держит их здесь и до сих пор не убила. Ведь явно она похитила их только ради мести, но в чём тогда, эта месть заключается? Если она просто решила подержать их в подвале, помучить и отпустить, то после ей точно не поздоровится – в лучшем случае её засадят в тюрьму, а в худшем – убьёт собственный муж. Или сеньора Эскурра сначала организовала похищение и только потом стала думать, что же делать с ними, но слишком странно, что при хорошо спланированной операции по заманиванию их сюда, не продумана судьба пленников. Остаётся одно – она хочет их убить, но, либо боится это сделать, либо чего-то или кого-то ждёт.

========== Глава 12 ==========

– Мы к сеньорите Андраде, – не здороваясь, Пабло вошёл в приёмную к Мариссе.

– Но её нет, – секретарша поднялась к ним на встречу.

– Мы знаем, – Бустаманте, не глядя на девушку, пересёк комнату и открыл дверь.

Секретарша попыталась сделать вид, что не сильно удивилась внезапно появившийся делегации, к тому же спорить с главой корпорации не посмела.

– О, Боже, сколько снобизма! – в комнату последним вошёл Гвидо, когда Пабло и Мануэль уже включали компьютер.– Дубовый стол, кожаная мебель, не ожидал такого от Мариссы.

– Она заняла уже обставленный кабинет, – отмахнулся от него блондин.

– А почему офис Андраде находится всего лишь на девятом этаже, а не на последнем рядом с твоим и Томаса? – Общение с красивой секретаршей явно подняло настроение Лассену и, как обычно бывало в таких случаях, он начал доставать окружающих. Сейчас под раздачу попал Пабло, хотя ему было явно не до Гвидо.

– Там больше нет места.

– Место для площадки для гольфа есть, а для кабинета Мариссы нет? Это так вы её цените?

– Чёртов Виндоус, долго он будет грузиться?! – Психанул Бустаманте. – Гвидо, отстань! Почему-то раньше, приезжая по средам играть в гольф, ты ни разу не вспомнил о Мари.

– Ладно, ладно, не нервничай, – Гвидо похлопал Пабло по плечу. – Сейчас Лусия сварит нам кофе.

– А кто такая Лусия? – Пабло вопросительно посмотрел на друга.

– Секретарша Мариссы, стыдно должно быть, не знаешь своих сотрудников, к тому же таких красивых, – Лассен картинно поднял руки вверх, он явно решил достать блондина.

– Я же не могу знать всех, это обязанность отдела кадров, – раздражённо ответил блондин, – и работает с ней Мари, не я. Имя нашей с Томосом секретарши мне известно, и этого вполне достаточно. Ты что, сам знаешь поименно всех своих работников? А может ещё и имена, даты рождения их жён и детей?

– Пабло, компьютер требует от нас пароль, – прервал гневную триаду Мануэль. – Ты его знаешь?

– Конечно, она его не меняла со школы, – что-то вспомнив, он немного успокоился и улыбнулся.

– И какой? – Лукаво улыбнулся Лассен.

– Прям я взял и выдал вам все тайны, – Пабло прикрыл рукой клавиатуру и набрал на ней слово «супермен». – Пароль – это мелочь. Главное, ещё найти это всё в её компьютере.

– Так ты уж постарайся, – Гвидоша уселся на стол и взял в руки стоящую около монитора фоторамку, – о, фото вашей группы. Сколько лет этому снимку? Ты тут так недвусмысленно обнимаешь Мариссу.

– Десять. И, если ты помнишь, мы тогда с ней встречались, – буркнул блондин, не отрываясь от экрана. – У меня на столе стоит такое же.

– Да? А как же фотография жены и ребёнка? – Гвидо уже откровенно стебался над несчастным.

– Она у него рядом с этой стоит, – вмешался в разговор Мануэль.

– Ого! Значит, совесть у тебя всё-таки есть, – хохотнул Лассен.

Неожиданно для всех Пабло рассмеялся:

– Да, и зовут её Марисса, она и поставила фото Пилар и Даниеля, также как и свадебную фотографию Габриелы Томасу на стол.

– Чтобы все думали, что вы идеальные семьянины, пример святости и благочестия, – прикалываться над ситуацией начал уже и Мануэль.

– Естественно, репутация должна быть идеальной, а все скелеты хорошо спрятаны в шкафу, – серьезно ответил Пабло. – Так считает Марисса, ну, а мы с ней полностью согласны.

– По мне так лучше, чтобы этих скелетов не было вообще, а то, когда кто-то всё же узнает о них, можно оказаться в такой заднице, как вы сейчас.

– Да, Гвидо, я согласен, а то легко можно стать заложником своей идеально репутации, – поддержал Лассена Агирре.

– Хватит умничать – как ни крути, скелеты есть у всех, – уже со злостью ответил Пабло. -Даже если ты, как наш Гвидоша, не скрываешь всех своих любовниц, ты в любом случае не расскажешь журналистам по какой схеме уходишь от уплаты налогов. Или вы мне сейчас расскажете сказку о честном бизнесе. Сами же прекрасно знае…

На полуслове блондина прервал стук в дверь:

– Сеньор Бустаманте, я приготовила кофе, – с подносом в руках в кабинет впорхнула помощница Мариссы.

– Лусия, как вы любезны, даже не знаю, как вас отблагодарить, – казалось, Гвидо перестало интересовать все вокруг, кроме красивой секретарши. – Давайте я вам помогу?

И, не дожидаясь ответа, стал переставлять кружки с подноса на стол.

– Спасибо, – сдавлено улыбнулась девушка и развернулась, чтобы выйти.

– Подождите, Лусия, – Лассен не желал упускать свой шанс, – скажите, а какие у вас планы за завтрашний вечер? Мы могли бы приятно провести время в ресторане.

– Спасибо, но я занята.

– А послезавтра? Если вам не нравится ресторан, можно сходить в ночной клуб или театр.

– К сожалению, у меня не получится, – уже жестче ответила блондинка.

– Как на счет следующей недели? – не унимался Лассен.

– У меня нет времени для встреч с вами, – сделав акцент на последнем слове, Лусия скрылась за дверью.

– Ну, вот, ушла, – разочарованно протянул Гвидо, – а у нее такие ноги. Кто-нибудь вообще хочет кофе?

Мануэль усмехнулся:

– Всё с тобой ясно. Только ты не учёл того, что это секретарша Мариссы, и её явно взяли на работу не из-за длины ног. А умные девушки – это не твоё.

– Почему сразу не моё, – занял оборонительную позицию Гвидо, – а как же…

– Да, Лаура, мы помним, – перебил его Ману, – но не нужно забывать, что часто девушки в подростковом возрасте любят плохих парней, но потом они вырастают, и понимают, что, порой, бывшие ботаники лучше подходят для спокойной семейной жизни. Это и доказала Лаура, бросив тебя почти сразу после выпускного. И сейчас счастлива в браке со своим физиком.

– Да, я помню, – скривился Лассен.

– Просто смирись, что твой удел – недалекие красотки, в основном, предпочитающие твои деньги.

– Что, если у самого жена умом не блещет, так и другим того же желаешь? – зло прошипел Гвидо.

Но ответить на этот выпад Мануэль не успел.

– Заткнитесь уже вы оба, – выглянул из-за монитора Пабло, – и идите сюда. Знаете, не так просто искать что-то в чужом компьютере. Я предлагаю взять на встречу к сенатору веселое видео с его дочуркой, пару фоток самого Кардона с колумбийскими повстанцами. Вот полюбуйтесь.

– Мерзость! Фотографироваться с трупом полицейского, как с трофеем на охоте – это же извращение.

– Ману, ты ещё не видел видео с Габриелой, – и блондин включил запись.

– Ого, это, наверное, лучшее, что я видел! – Гвидо явно был в восторге. – Из неё вышла бы первоклассная порноактриса. Сделай копию, это будет идеальным дополнением моей коллекции.

– Так и быть, но только из уважения к твоей коллекции. Ладно, давайте к делу. Вот тут у Мариссы есть ещё пара документов, тут подтверждение поставок оружия. Да, и это всё, но, думаю, этого пока хватит.

– Так у Мариссы не все документы хранятся здесь?

– Нет, конечно, Гвидо. Я полагаю, что и эти здесь лишь потому, что она ещё не успела их хорошенько припрятать.

– Тайна под семью печатями? – хохотнул Агирре.

– Почти. Насколько я знаю, с каждого файла снято несколько копий, и они хранятся в разных банковских ячейках, в основном, оформленных на других людей. Держателями двух являются Марк и Анхела Агирре.

– Мои дети? Так ведь они же несовершеннолетние! Должно же быть согласие родителей!

– Мануэль, пойми, сколько бы ты не зарабатывал, Мия продаст душу за новые туфли, ну, или сумочку из последней коллекции.

– Моя жена монстр.

– Просто она не может отказать своей сестре, хотя, лучше бы она это делала бескорыстно. Раз в квартал Марисса приносит счета. Ей часто приходится подкупать людей, так зачастую оплата услуг всех этих людей оказывается меньше, чем стоимость платья твоей благоверной.

– Так вот какая у вас кухня!

– Нет, Гвидо, это все лишь подготовка продуктов, к самой кухне нас с Томасом не подпускают. Марисса и половины не рассказывает, а о её методах работы нам остается только догадываться. И инструкция в сейфе на случай её смерти.

– Так, стоп, Пабло, всё обойдётся, – Мануэль подошёл к бару и налил в бокал виски, – держи, тебе надо расслабиться. И лучше присядь на диван, а я пока сделаю копии.

Пабло послушно сел и залпом выпил содержимое стакана. Видимо, алкоголь усугубил усталость последних дней, блондин пытался бороться со сном, но глаза закрылись сами собой.

– До свидания, Лусия, я был очень рад с вами познакомиться, – Гвидо был сама любезность, как будто не его отшили полчаса назад. – Вот моя визитка на случай, если у вас всё же появится свободное время.

– А сеньор Бустаманте, он останется здесь? А если приедет сеньорита Андраде?

– Ничего страшного, если что, он ей не помешает, он же спит.

– До свидания, Лусия, – Мануэль потащил Гвидо к выходу, – мы заедем за Пабло через пару часов.

– Слушай, а четыре таблетки снотворного не перебор? – уже в лифте спросил Агирре.

– Да, нет, я думаю нормально. Хотя с виски. Как ты думаешь, алкоголь может усугубить?

– Я об этом раньше не подумал. Надеюсь, нет.

– Да, надо было в кофе подсыпать. А то слишком убойный коктейль получился.

– Да…

Несколько этажей проехали молча.

– А ты знаешь, она разводится, – ни с того, ни с сего начал Гвидо.

– Кто? – погруженный в свои мысли, Мануэль не понял, о ком говорит Лассен. Но уже через секунду его осенило. – Лаура что ли? Откуда ты это знаешь? Мне Мия ничего об этом не говорила.

– Она мне об этом сказала на дне рождении Пилар, – немного смущенно улыбнулся Гвидо. – И на сколько мне известно, они решили пока не афишировать разрыв.

– Это получается, она сообщила только тебе, – Мануэль сделал ударение на последнем слове, – а ты?

– Я? Ну, в тот вечер, когда Пабло сообщил о похищении, она была у меня.

– Ого! Похоже, мне придется взять назад слова о пустоголовых девицах.

========== Глава 13 ==========

– Друг, не думал, что ты отрубишься после стакана виски, – Гвидо сочувствующие посмотрел на Пабло.

– Сам не ожидал такой подлянки от своего организма, – блондин взъерошил и без того лохматые волосы, – со мной первый раз такое.

Гвидо и Мануэль решили его не брать, боясь, что Бустаманте на встрече даст волю эмоциям и наговорит лишнего. Но они благоразумно решили не говорить бедолаге, что усыпили его нарочно – вряд ли Пабло будет согласен с их мнением.

– Так что он вам сказал? – сейчас они сидели в гостиной их с Пилар дома, и блондину, естественно, не терпелось услышать их «отчёт».

– Ну, знаешь, оказывается, попасть на приём к сенатору не так уж и просто, – начал Ману, – но, когда вместе с запросом об аудиенции, ты отправляешь ещё и несколько фотографий и документов, то, почему-то, встречу тебе назначают мгновенно.

– Ещё бы, – усмехнулся Пабло, – но как прошёл разговор?

– Кардоне, что неудивительно, учитывая все обстоятельства, был очень мил. Но, к сожалению, он уже больше недели не видел и не слышал своей дочурки. Правда, сенатор оказался настолько услужлив, что согласился выдать Габриэлу сразу же, как только она выйдет на связь.

– И ты ему веришь? – Бустаманте удивлённо взглянул на друга.

– Конечно, нет. Идиотов здесь нет, – встрял в разговор Гвидо, – именно поэтому мы тоже кое-что пообещали Кардоне.

– Точнее, сначала мы пообещали, а уже после этого он стал ещё более вежлив с нами, – опять заговорил Агирре.

– Так что именно? – блондин переводил взгляд с одного друга на другого.

– Ну, всё просто – если через пять дней его дочь не объявится, или о ней, по-прежнему, не будет известий, то все имеющиеся у нас в распоряжении документы окажутся в полиции и у журналистов. А там – прощай, карьера, здравствуй, тюрьма.

– Поэтому, теперь в его интересах тоже начать искать эту блядь, – Лассен не особо стеснялся в выборе выражений.

– Но, а вдруг?

– А для вдруг существуют профессионалы, – Гвидо не дал Пабло договорить, но, поймав удивлённый взгляд блондина, продолжил, – на всякий случай Лайен установил прослушку телефонов сенатора, и ещё один «жучок» положили ему в карман.

– А если он узнает об этом? – Бустаманте удивлённо уставился на Гвидо.

– Так он и знает, но он сейчас не в том положении, чтобы быть против. Отказ от слежки автоматически разрывает наше соглашение, и какой-нибудь из компроматов предается огласке.

– Поэтому надеемся, что Кардоне пока в наших руках, – подытожил речь Лассена Мануэль.

– Хотелось бы. Есть ещё что-нибудь новое? – спросил Пабло, и разговор ушёл в новое русло.

Правда, Лассен и Агирре всё же умолчали кое о чём из разговора с сенатором. Они не стали пересказывать Пабло прощальные слова Кардоне. Им самим-то стало от них не по себе: «Зная свою дочь, я бы особо не рассчитывал на то, что пленники до сих пор живы».

========== Глава 14 ==========

Утром они почему-то остались без завтрака: за пять суток заключения Марисса и Даниель уже привыкли, что не успевали они проснуться, а Габриела уже приносила им приготовленную Кончитой еду – это хоть как-то сглаживало невыносимый холод подвала. Прошёл час, но сеньора Эскурра так и не появилась, Андраде слышала, как наверху суетилась старушка, но рыжая прекрасно знала, что та не имеет доступа в подвал. Стараясь не думать о еде, Мари с интересом слушала Дани, пересказывающего ей «Подводную братву». Через некоторое время их, как обычно, позвала Кончита, только сегодня она говорила лишь только о Родриго. Мариссе, конечно же, хотелось узнать как можно больше об этом таинственном человеке, но старушка ударилась в слишком ранние воспоминания о жизни своего внука. Рыжей рассказали, что он был очень развитым мальчиком: пошёл он раньше остальных детей – в девять месяцев, и читать начал в четыре года, а в юности увлекался баскетболом, даже был капитаном школьной команды.

– Вот, смотри, это он, – неожиданно Кончита подсунула под дверь фотографию, – Габриела не хотела, чтоб я её вам показывала, поэтому не говори ей.

– Да, конечно, – машинально ответила девушка и посмотрела на изображение. Увиденное повергло Мариссу в шок – с фотографии на неё смотрел юный Томас! На следующем снимке парень был запечатлен с Габриелой, и, судя по внешнему виду девушки, кадр был сделан больше 10 лет назад. Фото было замечательным, парень с девушкой так искренне улыбались, что Андраде невольно залюбовалось счастливой парой. При этом рыжая со сто процентной уверенностью могла бы сказать, что рядом с экс-Кардоне стоит молодой Эскурра, если бы не одно «но» – приглядевшись, Мари заметила сережку в левом ухе парня, у Томаса же пирсинга не было никогда. Марисса пыталась осмыслить полученную информацию, но это никак не получалось – у загадочного Родриго появилось лицо, но это ещё сильнее запутало и без того непонятную ситуацию.

Габриэла появилась только после полудня. Всегда идеальная, сегодня блондинка выглядела, мягко говоря, не очень хорошо: растрёпанные волосы, отсутствие макияжа и мятая одежда не красили девушку, как будто это она оказалась на месте пленников. К тому же сеньора Эскуррса была какой-то слишком нервной. Наспех сводив пленников наверх в туалет и накормив обедом, Габриэла снова закрыла их в подвале. Но не прошло и 15 минут, как она снова спустилась к ним. Сев на какой-то ящик напротив пленников, блондинка начала крутить пистолет, обычно после этого она начинала выговаривать Мариссе причины своей ненависти, но сегодня она молча смотрела на Дани. Андраде стало не по себе от этого безумного взгляда –рыжая сама не заметила, как придвинула к себе ребёнка и обняла, надеясь так защитить его. Этот жест не ускользнул от модели – она резко встала с места и быстро подошла к Мариссе, оттолкнув от неё Даниэля, Габриэла стала тыкать в пленницу пистолетом и закричала:

– Ненавижу, как же я вас всех ненавижу! Вы – счастливые ублюдки! У всех есть дети – вон у Пилар уже будет второй! И ты счастливая! А я. У меня… Никогда…

Последние слова Габриэла произносила почти шёпотом, а потом села на холодный пол и зарыдала. Марисса боялась пошевелиться, не зная, что делать. Только минут через двадцать блондинка успокоилась и перестала плакать, поднявшись, она опять посмотрела на Даниэля:

– А ведь моему ребёнку было бы уже больше одиннадцати лет, – блондинка отвернулась и, не сказав больше ни слова, вышла из подвала.

========== Глава 15 ==========

Когда после шести вечера Габриэла спустилась к пленникам с ужином, она выглядела, как всегда, безупречно, но вела себя, по-прежнему, странно – слишком меланхоличная, она, казалось, не замечала ни Мариссу, ни Даниэля. Забрав у них пустые тарелки, блондинка уже пошла к выходу, но на половине пути неожиданно вернулась и уселась на тот же ящик, на котором рыдала сегодня днём.

– Когда мы с ним познакомились, мне было пятнадцать, впрочем, и ему тоже, – медленно, как будто подбирая слова, заговорила Габриэла. – Впервые я увидела Родриго на баскетбольном матче. Тогда команды всех школ Буэнос-Айреса соревновались между собой. Я была капитаном группы поддержки, и мы ездили на все игры вместе с нашими спортсменами. Родриго я заметила сразу, ещё на отборочных состязаниях – тогда мне показалось, что никого красивее в этом мире и быть не может – в форме он выглядел просто божественно. Он был капитаном, лучшим игроком в команде. Я влюбилась в него с первого взгляда, но познакомиться мне с ним тогда так и не удалось. В следующий раз мы встретились уже на финальной игре. Их школа обыграла нашу в отборочном туре, что неудивительно, вообще сложно проиграть с таким капитаном. Но наш директор был другого мнения: проигрыш учеников своей школы, и не просто школы, а одной из лучших частных школ Буэнос-Айрэса, каким-то нищебродам из пригорода он считал личным позором. Я помню, как кричал старикашка перед последней встречей, но это не помогло – наша команда проиграла и в финале. Но лично мне было всё равно, всю игру я как завороженная смотрела на Родриго, обдумывая предлоги, под которыми можно было бы подойти к нему после игры. Но это не понадобилось – он сам сделал первый шаг. Его самоуверенность меня окончательно покорила, ведь многие парни даже из моей школы боялись ко мне подойти, а Родриго наплевал, кто я и кто мои родители, главным было то, что я ему понравилась. Мои подруги твердили, что он мне не подходит, что мы из разных социальных слоев, но я просто перестала общаться с этими дурами. Весь тот учебный год мы с ним провели вместе: папаша никогда не интересовался, чем я занимаюсь, поэтому, забив на школу, я часто сбегала сюда в пригород к Родриго. Он с Кончитой жил здесь, в этом доме, только тогда этот дом был такой же старой лачугой, как эти соседские строения. Его вырастила бабушка: сына Кончиты, отца Родриго, убили, когда последнему не было и трёх лет, а мать завела новую семью и вообще не интересовалась жизнью своего первого ребёнка. Конечно, 12 лет назад старушка была моложе, чем теперь, но уже тогда ей приходилось тяжело на двух работах: днём она трудилась поваром в школьной столовой, а вечером мыла посуду в дешёвом кафе. Родриго тоже подрабатывал после школы: помню, как мы с ним продавали газеты на улице, расклеивали объявления, раздавали рекламные листовки – я никогда раньше не работала, но, оказалось, это очень весело, к тому же тогда для меня главным было просто проводить время вместе с ним. А потом начались летние каникулы, сказав папе, что поживу у подруги, я окончательно перебралась к Родриго. 20 декабря мы отмечали его шестнадцатилетние – была безумная вечеринка на пляже, я так веселилась впервые, и все были ко мне дружелюбны. А представь, что было бы, если б я привела Родриго на вечеринку к своим друзьям, в лучшем случае они бы с ним поздоровались. Там же все было по-другому, и, когда люди спрашивают у тебя «как дела?», ты знаешь, что им это действительно интересно. Вообще его жизнь, и пусть в ней часто не хватало денег на самое необходимое, казалась мне честной и настоящей. В начале января я узнала, что беременна, конечно, это был шок, но мы с Родриго были рады. А потом я совершила страшную ошибку – я рассказала об этом отцу. Тот не разделил моей радости, он кричал, что это невозможно, что новости о шлюхе-дочери плохо скажутся на его политической карьере, что он не потерпит никаких детей, тем более от какого-то малолетнего преступника. Меня даже никто не спрашивал – просто силой притащили в госпиталь… После этого ужаса я много раз звонила Родриго, но тот не брал трубку, я хотела к нему приехать, но меня не выпускали из дома. Мне удалось сбежать только через две недели. Правда, Родриго я больше не увидела – его убили. Головорезы моего отца избили его до смерти. Когда я попыталась поговорить с папой, он просто сказал, что все претензии к Хуану, ведь он просто попросил его поговорить с Родриго, но тот, видимо, слегка переборщил. Убить человека – это слегка переборщил! После всего этого мне вообще не хотелось больше жить, но желание отомстить отцу пересилило – этот сука Кардоне забрал у меня всё: маму, ребёнка, любимого. Мне было пять, когда мама захотела развестись с ним и уехать вместе со мной от этого монстра, но отец был против – у политиков обязательно должны быть крепкие семьи. Он думает, что я не знаю, но я видела, как он силой заставлял маму глотать таблетки, а потом сидел и ждал, когда она умрёт. После он сказал журналистам, что, к сожалению, медицина порой оказывается бессильна, и его жена скончалась после продолжительной болезни, оставив его и их малышку Габриэлу одних. Конечно, ведь жена-суицидница тоже может плохо повлиять на его политическую карьеру, а тут он мученик. Мне до сих пор хочется убить его, но, почему-то, я никак не могу решиться на это, может потому, что он единственный оставшийся у меня родной человек. Но тот ублюдок Хуан поплатился за свой «разговор» с Родриго. Как-то днём я вытащила из сейфа отца пистолет, и после полуночи просто спустилась в комнату охранников и пристрелила его спящим. Конечно, отец ничего мне не сказал, он лишь приказал вывезти тело как можно дальше. Но после этого у меня пропал интерес к жизни, несколько месяцев я почти не выходила из своей комнаты. Тогда отец задумал меня развлечь и решил сделать из меня фотомодель – его телохранители силой водили меня на кастинги. Но, видимо, не зря, меньше чем через месяц один за другим стали поступать предложения от известных брендов, я оказалась востребованной. И это меня спасло – бешеный ритм работы не оставлял много времени на грусть. Так прошло почти два года, а потом папаша, купив аттестат так и не законченной мной средней школы, послал меня учиться в университет. В первый же день учёбы меня ждало потрясение, когда в аудитории появился Родриго под руку с какой-то брюнеткой. Естественно, я понимала, что это не может быть он, но сходство было колоссальным! Внешне они не были похожи на все сто процентов, а только где-то на 90, но многие привычки у Томаса были такие же, как у моего любимого – например, они оба, когда думают, кусают нижнюю губу, и улыбка у них одинаковая. Тогда я поняла, что Эскурра послан мне, чтобы сгладить мои страдания. Сейчас, когда прошло десять лет, Томас вырос и сильно изменился, но я люблю смотреть на него и думать, что мой Родриго тоже был бы таким. Сегодня, точнее, в этот день двенадцать лет назад его убили, но мне до сих пор не верится, что он мёртв, наверное, потому, что я не видела похорон. Я всё утро просидела на кладбище, боясь подойти к надгробию, ведь на нём написана эта страшная дата его смерти. А Кончита после похорон сошла с ума, она до сих пор думает, что он живой. Когда пять лет назад я нашла её, старушка была в плачевном состоянии, до сих пор виню себя, что не сделала этого раньше. Но сейчас я слежу за ней – перестроила её полуразвалившийся дом, покупаю ей продукты и лекарства, а последний год наняла сиделку, Кончита уже в том возрасте, когда её нельзя оставлять одну, правда женщину перед вашим приездом пришлось уволить.