Текст книги "Контролируемый хаос (СИ)"

Автор книги: StilleWasser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Время пари еще не закончилось, и ты будешь слушаться меня, Грейнджер, – строго проговорил Драко, и вибрация его голоса отдалась по телу колкими мурашками. – Иди в примерочную и принеси мне свой костюм.

– Может, мне еще начать обращаться к тебе «о мой лорд»? – съязвила Гермиона, приходя в себя, однако послушно направилась в примерочную. Вернувшись оттуда со своей одеждой, она уже хотела было спросить, что он задумал, но Малфой забрал у нее костюм и блузку и передал продавщице, которая тут же ловко и аккуратно сложила их и упаковала в фирменный пакет с логотипом бренда.

– Благодарю, – улыбнулся ей Драко, и та расплылась в радостной улыбке, довольная, что сумела угодить требовательному покупателю. Подхватив пакет, он скомандовал: – Идем, Грейнджер.

– Что? А платье?

– Ах да, последний штрих, – ухмыльнулся Малфой и, потянувшись к ее воротнику, одним резким движением сорвал этикетку.

– Что ты творишь? Оно же стоит, наверно, целое состояние! – Гермиона покосилась на продавщицу, но та продолжала невозмутимо улыбаться, никак не реагируя на происходящее.

– Отнюдь, – спокойно возразил Малфой, уже привычно предлагая ей уцепиться за его локоть. – Не паникуй, Грейнджер. Оно уже оплачено. А этикетку я сорвал, чтобы ты не вздумала его вернуть. Оно очень тебе идет. А теперь пойдем, у меня еще остались на тебя кое-какие планы.

– Что? Нет, я никуда не пойду! – Гермиона резко остановилась, перегородив проход, и Драко пришлось оттащить ее в сторону, чтобы не мешать желающим войти в магазин. – Малфой, ты не можешь вот так просто купить мне дорогущее платье!

– Грейнджер, я уже это сделал, – он скрестил руки на груди, спокойно глядя на нее, и его невозмутимость только подстегнула поднимающуюся внутри Гермионы панику.

– Значит, я верну тебе его полную стоимость! Где этикетка?

– Нет, не вернешь. Ты оставишь это платье и примешь тот факт, что купила его не сама. Ты будешь носить его и наслаждаться тем, как потрясающе в нем выглядишь, и учти, Грейнджер, если ты сделаешь хоть одну попытку вернуть мне за него деньги или еще каким-то образом отплатить, я куплю тебе еще одно платье.

– Малфой, ты переходишь все границы! Ты… Ты даже не дал мне шанса отказаться! Воспользоваться твоим дурацким правом вето! Это просто… Я… – Гермиона запнулась и покачала головой, окончательно растерявшись и лишившись дара речи. В такой ситуации она оказалась впервые и теперь совершенно не представляла, что делать и как переубедить упрямого Малфоя, который, судя по выражению лица, не намерен был отступать. Она сделала несколько шагов вперед, остановившись у перил, огораживающих пролет с эскалаторами, и бездумно посмотрела вниз невидящим взглядом.

С самого окончания войны, когда стало ясно, что память родителям вернуть не удастся, а их отношения с Роном зашли в тупик, она привыкла заботиться о себе сама: зарабатывать на жизнь, оплачивать счета, пробивать дорогу наверх по карьерной лестнице. Конечно, друзья всегда были рядом и поддерживали ее, но финансово она никогда ни от кого не зависела. Она ничего не имела против подарков на праздники, но это дурацкое платье не вписывалось ни в какие привычные рамки. Малфоя даже другом назвать было сложно: до сегодняшней встречи в баре их общение ограничивалось совместными совещаниями и поездками в министерском лифте. И вот он просто так делает ей безумно дорогой подарок, оправдываясь каким-то дурацким пари. А до этого внезапно предлагает работу в перерыве между двумя бокалами коктейля. Может, он просто сбрендил во цвете лет? Или какой-нибудь особо мощный Круциатус от Лорда вдруг дал о себе знать спустя столько времени? А может, он просто не умеет пить, и ему Огневиски ударило в голову?

– Грейнджер, – мягко проговорил голос Драко у нее за спиной, и ей на плечо легла тяжелая рука и осторожно развернула к нему лицом. – Прости, я не думал, что это так тебя заденет. Поверь, я не пытаюсь тебя каким-то образом оскорбить или умалить тот факт, что ты сильная независимая женщина, которая самостоятельно может себе купить хоть десяток таких платьев. И уж точно у меня нет цели тебя подкупить, чтобы ты приняла мое предложение о работе. Просто…

Он умолк, и на его лице появилось задумчивое выражение, словно он сомневался, следует ли продолжать.

– Ты хотела узнать, что я делал в баре в пятницу вечером и от каких проблем пытался сбежать, – наконец медленно сказал он, будто слова давались ему с трудом. – Мой отец болен, Гермиона. Смерть матери подкосила его, и он медленно сходит с ума. Лучшие специалисты по психическим отклонениям, каких я только смог найти, лишь разводят руками. Иногда он узнает меня, и все почти как прежде, но порой он становится агрессивным и неуправляемым, видит то, чего на самом деле нет, и разговаривает с теми, кто давно умер. Я пытался переправить его в специализированную клинику, где он находился бы под круглосуточным наблюдением и получал необходимое лечение, но он весьма… настойчиво отказывается покидать дом. Врачи бывают у него два раза в сутки, а в остальное время он просто бродит по коридорам и… Это же Малфой-мэнор, Грейнджер. Тебе, как никому, отлично известно, каких чудовищных фантомов там можно обнаружить за каждой дверью и какие страшные воспоминания они могут пробудить. И… это замкнутый круг. Там ему становится все хуже, и я ничего не могу сделать. Любые попытки увезти его обманом или силой оборачиваются мощным выбросом стихийной магии, словно ему пять лет, а не пятьдесят. И я… – он с силой провел рукой по лицу и отвернулся, словно не хотел видеть ее реакцию на свои следующие слова. – Я просто устал, Грейнджер. Я не могу бросить отца одного в мэноре, но и возвращаться туда, где царит безумие, каждый вечер все тяжелее.

Потрясенная его рассказом, Гермиона сделала шаг вперед и, робко дотронувшись до его руки, сжала ее. Драко замер, невидящим взглядом смотря в стену, но спустя несколько долгих секунд сжал ее руку в ответ.

– Я люблю держать всё под контролем не меньше тебя, Грейнджер. Хотя, конечно, у меня это еще не стало патологией, – мрачно усмехнулся он и повернулся к ней. – Но в последнее время я чувствую, что больше не владею ситуацией и лишь плыву по течению, ожидая, куда вынесет меня бурная река событий. Поэтому, узнав, что у тебя прямо противоположная проблема, я ухватился за возможность вернуть себе хотя бы иллюзию контроля. Пусть всего лишь на вечер. И вот ты стоишь здесь передо мной, такая красивая в этом платье, которое надела, потому что я так захотел, и на мгновение жизнь снова показалась мне прекрасной оттого, что я, как и прежде, сам хозяин своей судьбе.

– Прости, Драко, я не знала, – глухо проговорила Гермиона, ощущая волну жгучего стыда за свои подозрения в его адрес. – Мне очень жаль твоего отца. Тогда, после суда десять лет назад, мы с Гарри и Роном сумели найти… взаимопонимание с Люциусом, а его помощь следствию оказалась неоценимой, и… Он не заслуживает такой участи. И ты тоже.

Драко кивнул и мягко высвободил ладонь из ее руки. На его лице появилось непроницаемое выражение, и Гермиона поняла, что он пытается спрятать эмоции. Интересно, он уже жалеет, что открылся ей, поддавшись сиюминутному порыву?

– Спасибо, что выслушала, – сухо сказал он. – Я справлюсь.

– Не сомневаюсь, – мягко проговорила она, давая понять, что его намек понят и тема закрыта. Черт с ним, с этим платьем. В ее жизни случались вещи и пострашнее. Пусть остается, если Малфою так хочется.

– А вот справишься ли ты с моим следующим заданием, мы еще посмотрим, – сказал он, явно взяв себя в руки, и его глаза снова задорно блеснули. – Идем, Грейнджер.

Он потянул ее за собой в сторону эскалатора, и вскоре они очутились на первом этаже, в огромном супермаркете. Драко огляделся по сторонам, хитро прищурившись, и у Гермионы снова возникло нехорошее предчувствие. Она нервно скользнула взглядом по помещению, где между стеллажами бродили немногочисленные покупатели, очевидно, обнаружившие дома в пятницу вечером пустой холодильник и решившие пополнить запасы еды.

– То, что надо! – удовлетворенно провозгласил Малфой и галантно протянул ей руку. – Мисс Грейнджер, позвольте пригласить вас на танец.

Гермиона выпучила глаза, сообразив, что несколько секунд назад в зале как раз заиграла популярная медленная песня, под которую было бы здорово потанцевать где-нибудь в хорошем ресторане. Но никак не в супермаркете между полками с консервированным горошком и подгузниками на глазах у усталых домохозяек и припозднившихся офисных работников, покупающих себе ужин.

– Малфой, ты совсем сбрендил, – наконец озвучила весь вечер вертевшуюся у нее в голове мысль Гермиона. – Какой еще танец?

– Значит так, Грейнджер, – тяжело вздохнул Драко, изобразив на лице вселенскую усталость. – Мне надоело с тобой спорить из-за каждой моей простейшей просьбы. Либо ты придерживаешься условий нашего пари и делаешь то, что я тебе говорю без возражений, либо будь готова столкнуться с последствиями собственного своенравия. Поверь мне, ты не захочешь узнать, с какими.

– А если захочу? – с вызовом проговорила Гермиона, скрестив руки на груди. Последствия, ишь чего выдумал, фантазер хренов.

Драко сделал стремительный шаг вперед и, обвив ее рукой за талию, дернул на себя, отчего весь воздух резко вылетел у нее из легких. Склонившись к ее уху, он горячо прошептал:

– Ты весь вечер испытываешь мое терпение, Грейнджер, а оно даже у меня не железное. Сейчас ты потанцуешь со мной, как хорошая девочка, либо воспользуешься своим правом вето, но ты больше не будешь мне перечить, пока не истечет время нашего договора. Вашу руку, мисс Грейнджер, – сказал он, и было в его железном тоне что-то, что заставило Гермиону послушно протянуть ему ладонь. Однако злобно зыркать на него ей никто не запрещал, чем она и не преминула воспользоваться.

– Я рад, что мы так быстро пришли к взаимопониманию, – не обращая внимания на ее попытки убить его взглядом, промурлыкал он, крепче прижимая ее к себе и медленно начиная двигаться под льющуюся откуда-то из-под потолка негромкую музыку. Стоило отдать Малфою должное, танцевал он весьма неплохо, и Гермиона просто позволила ему себя вести. Заметив краем глаза несколько ошеломленных взглядов, брошенных на них покупателями, она отвернулась и решила сосредоточиться на лице Драко. Он ободряюще улыбнулся ей, нежно погладив ладонью по спине, и Гермиона покрепче прижалась к нему, чувствуя, как исходящие от него спокойствие и уверенность передаются и ей. Похоже, Малфой искренне наслаждался танцем, и, глядя на его умиротворенное лицо, она не смогла сдержать улыбки.

– Вот видишь, – негромко сказал он, – это всего лишь танец. Всем вокруг всё равно, поверь мне.

Гермиона уже хотела повернуть голову и убедиться в этом сама, но в последнее мгновение остановила себя. И впрямь, гораздо проще, если ничего не знать и просто положиться на его слова.

– Я верю, – ответила она и поняла, что в душе вдруг возникла необычайная легкость. Нечто подобное в последний раз она испытывала в детстве, но с тех пор давно позабыла это блаженное ощущение беззаботности. И самым странным было то, что спустя столько лет вновь обрести его ей помог именно Малфой, чьи руки сейчас уверенно лежали на ее талии, мягко направляя в танце. Может быть, он прав, и стоит хоть иногда пускать дело на самотек, доверившись обстоятельствам и окружающим людям? Кажется, в этой идее действительно есть рациональное зерно. По крайней мере, за те полтора часа, что она «подчиняется» ему, пока ничего особо страшного не произошло, кроме того, что у нее появилось дорогущее брендовое платье, и она сейчас танцует в нем в супермаркете. Осознав, как бредово это звучит, Гермиона хихикнула и подняла взгляд на Драко.

– Ну наконец-то, – удовлетворенно проговорил он, заглянув ей в глаза и, очевидно, обнаружив там то, чего ждал весь вечер. – Ты отпустила себя и начала ловить кайф от ситуации, – внезапно он подхватил ее на руки и, приподняв, закружил, и Гермиона взвизгнула, а потом захохотала, привлекая внимание абсолютно всех, кто находился поблизости. Но ей уже было все равно. Почему-то в этот момент, всё, что имело для нее значение, – это улыбка Драко, в которой сквозили неподдельная радость и спокойствие.

Он аккуратно поставил ее, и Гермиона покачнулась, не удержав равновесие, и угодила обратно в его объятия. И поняла, что ей не хочется отстраняться. К тому же Малфой и не спешил ее отталкивать.

– У нас осталось совсем немного времени, – сказал он, и его взгляд машинально соскользнул на ее губы. – Ты… готова к своему последнему заданию?

– Да… – выдохнула она, и Драко взял ее за руку и повел к выходу мимо странно смотрящих на них кассиров и охраны. Отыскав укромный уголок возле выхода на лестницы, он предупредил:

– Мы трансгрессируем. Держись крепче.

– Это ты держи меня крепче, – улыбнулась Гермиона, и успела заметить, как уголки его губ растянулись в ответной улыбке, прежде чем их обоих поглотил вихрь трансгрессии.

Резкий порыв ветра растрепал тщательно уложенные волосы и рванул подол платья. Оступившись на каменистой почве под ногами, все еще дезориентированная после перемещения Гермиона едва не упала, но рука Драко вовремя подхватила ее под локоть, удержав на месте.

– Ты в порядке? – спросил он, и Гермиона кивнула и огляделась по сторонам. Они стояли на высоком скалистом обрыве, в нескольких метрах от края, и внизу шумело беспокойное море. Светлая полоска на горизонте – всё, что осталось от зашедшего солнца, – стремительно темнела, уступая место черноте ночи. Над головой сверкали звезды, и лунный свет заливал окрестности, позволяя рассмотреть лишь только камни и скалы – больше вокруг ничего не было. Сделав несколько шагов вперед, к обрыву, Гермиона почувствовала, как у нее замирает сердце от головокружительной высоты. Покачав головой, она порадовалась точности, с которой Драко произвел трансгрессию, иначе им обоим пришлось бы искупаться в холодной воде.

– Где мы? – спросила она, обернувшись к нему.

– Это один из островов архипелага Фарн в Северном море, – отозвался он, подходя ближе и мягко разворачивая ее обратно к воде. – Где-то там, в нескольких милях к западу, находится Азкабан. Его нельзя разглядеть отсюда: он скрыт множеством мощных заклинаний, поэтому тебе придется поверить мне на слово. Я часто приходил сюда после войны, размышлял… о всяком. Потом перестал.

– Но… зачем мы здесь? – спросила Гермиона, поеживаясь в своем легком платье на холодном ветру. Рука Драко тут же легла ей на плечи, а по телу разлилось приятное тепло согревающего заклинания. – Спасибо.

– Не за что. Мне не нужен зам, который будет чихать и брызгать соплями на совещаниях, – ехидно отозвался Драко, так и не отстранившись. Гермиона как бы невзначай сделала шаг ближе и прижалась к его теплому боку.

– Я еще не согласилась быть твоим замом, – огрызнулась она. – И вообще, если уж сделал мне подобное предложение, то будь готов работать со мной в болезни и здравии.

– Ты сначала согласись, а я, так и быть, подумаю, – ответил он и отстранился, оставив после себя ощущение холода и странной потери. – Давай перейдем к делу, пока ты действительно не подхватила здесь простуду. Ты ведь в понедельник и больная на работу припрешься, с тебя станется.

Гермиона насупилась и хотела ответить очередной колкостью, но слова застряли у нее в горле, когда она увидела, как он вытаскивает из кармана пиджака ее рабочие документы.

– Сегодня, несмотря на все твои попытки перехватить контроль, в целом ты все же была хорошей девочкой, поэтому я дам тебе выбор, – сказал Драко, протягивая ей бумаги. – Мне показалось, что этим вечером ты сделала для себя кое-какие выводы, и теперь тебе решать: хочешь ли ты потратить свои выходные на разбор этих документов и бесплодные попытки объять необъятное или предпочтешь хотя бы раз пустить все на самотек и просто расслабиться и наслаждаться жизнью? Выбирай, Грейнджер.

Она нерешительно сжала свои отчеты в руках. Черные буквы на фоне белой бумаги сливались в темноте в единую неразборчивую мешанину, однако Гермиона помнила почти каждую строчку наизусть. В понедельник наверняка выяснится, что никто из ее сотрудников после пятничной выволочки, которую она им устроила, так и не взялся за работу, понадеявшись успеть все после выходных до полуденной планерки. Конечно, чтобы не разверзся ад, ей стоило бы подстраховаться и сделать все самой, но сейчас, после всего случившегося, Гермиона поняла, как она безумно устала от чужой некомпетентности и постоянно сваливающихся на нее из-за этого неподъемных переработок. Возможно, она плохой управленец, но коллектив ей изначально достался наглый и вконец обленившийся, и кажется, вместо того, чтобы пытаться заставить дохлую лошадь встать и везти повозку, давно стоило принять радикальные меры и набрать новых людей, действительно желающих трудиться, а не просиживать время, пока она одна пашет за семерых. Или можно просто сбежать в другой отдел: стратегическое отступление вовсе не означает поражение.

Гермиона обернулась на Драко и обнаружила, что он внимательно за ней наблюдает, не прерывая ее размышления и не торопя. Его лицо не выражало ничего, словно он не хотел промелькнувшей на нем случайной эмоцией подтолкнуть ее к тому или иному решению. Она робко ему улыбнулась и, резко рванув скрепляющий бумаги канцелярский зажим, подбросила их вверх, где они, мгновенно подхваченные ветром, устремились в сторону открытого моря. Гермиона проводила их взглядом и, когда их окончательно поглотила ночная темнота, повернулась к Малфою.

Он улыбался.

– Я горжусь тобой, Грейнджер, – сказал он, подходя ближе. – Возможно, мне еще удастся взрастить в тебе здоровый пофигизм. Конечно, если будешь слушаться меня, – он навис над нею, пристально глядя в глаза, а потом резко притянул к себе за талию.

– Не дождешься, – прошептала Гермиона и, заметив, что его взгляд снова остановился на ее губах, едва заметно подалась вперед.

– У тебя еще есть право вето, – шепнул Драко, и его теплая рука легла ей на шею, а большой палец нежно погладил ключицу, вызвав мурашки по коже. – И останется, что бы ни случилось дальше.

– Нет, Малфой, сейчас я хочу, чтобы ты все взял в свои руки. Пожалуйста, – ответила Гермиона, и в следующее мгновение его губы накрыли ее рот поцелуем. Никто никогда не целовал ее так жестко и требовательно, врываясь языком внутрь, безжалостно сминая и покусывая губы, подчиняя себе так, что ей не осталось ничего иного, кроме как уступить его напору и лишь тихонько постанывать в крепких объятиях. Соскользнув ниже, на шею, Малфой чувствительно прикусил нежную кожу, заставив вскрикнуть, а затем потянул вверх подол платья, и его пальцы уверенно пробрались под кружево трусиков и обнаружили там липкую влагу.

– Один поцелуй, и ты уже мокрая, Грейнджер, – проговорил Драко, и в его голосе звучало удовлетворение. – Я всегда подозревал, что под твоими строгими костюмчиками бывшей заучки скрывается горячая штучка. Иди сюда, – он коснулся ее губ рукой, испачканной в смазке, и Гермиона, тяжело дыша, послушно провела языком по его пальцам, слизывая свои соки и наблюдая, как во взгляде Малфоя загорается дикий огонь. Он покрепче обнял ее, и в следующий миг вихрь трансгрессии закрутил их тела, и в течение тех нескольких секунд, что длилось перемещение, Гермиона ощущала на своей талии сильные руки Драко и исходящий от него жар.

Стоило им очутиться в незнакомой полутемной комнате и ощутить под ногами твердый пол, как Малфой толкнул ее к стене и, рывком задрав платье, рванул ее трусики вниз.

– А сейчас прогнись и упрись руками в стену. Если ты такая похотливая девочка, то и трахать тебя я буду соответствующе, – прорычал он ей на ухо, после чего отвесил несколько звонких шлепков по заднице, звякнул ремнем, расстегивая его, и резко ворвался членом в ноющее влагалище. – Я буду драть тебя, не жалея, всеми возможными способами, какие только придут мне в голову, а ты будешь делать то, что я говорю. Тебе ведь понравилось подчиняться мне, Грейнджер? Понравилось быть моей послушной девочкой? Спорим, ты не раз за этот вечер представляла себе, каково будет оказаться со мной в постели и выполнять все мои приказы? И знаешь что, Грейнджер? – он ворвался в нее членом до конца, чувствительно ткнувшись в шейку матки, отчего Гермиона вскрикнула, и потянул ее за волосы, заставив повернуться к нему. – Я мечтал наказать тебя за непослушание именно так.

Отпустив ее волосы, он сунул палец ей в рот и, убедившись, что он хорошо покрыт слюной, втиснул его в узкое отверстие ануса. Гермиона охнула и непроизвольно подалась назад, навстречу его толчкам, ощущая приятную наполненность и растянутость. Драко зарычал и резко вышел из нее, заставив захныкать от неудовлетворенности, но тут же его рука властно толкнула ее к виднеющейся в темноте кровати. Гермиона переступила через упавшие на пол трусики и, предугадывая его желания, встала на колени на краю, задрав платье, прогнувшись и изящно выгнув спину. За что была вознаграждена еще несколькими шлепками по заднице.

– Да ты и впрямь плохая девочка, Грейнджер, – с восхищением произнес Малфой, нежно поглаживая ее горящие ягодицы. – А знаешь почему? – он склонился к ней, и от его горячего шепота по телу прошли мурашки. – Потому что только у плохих девочек бывает разработана попка.

Гермиона лишь застонала в ответ, уткнувшись покрасневшим лицом в сложенные впереди руки и радуясь, что в комнате достаточно темно, чтобы Драко не заметил ее смущение.

– Мне можно считать это за приглашение, не так ли? – промурлыкал он, и Гермиона охнула от неожиданности, почувствовав, как по кишечнику прошла волна очищающего заклятия, а затем испуганно сжавшегося тугого колечка мышц коснулся язык Малфоя. Ее никогда не ласкали так бесстыдно и развратно, но ощущения оказались настолько приятными, что она смогла лишь постанывать себе в руку, чувствуя, как из влагалища капает смазка.

– Тут все еще узко, – прокомментировал Малфой, заменив язык пальцем и медленно растягивая неохотно поддающийся сфинктер. – Ты сделала это сама или доверила свою задницу кому-то другому? М-м? Я не слышу ответа, Грейнджер!

Еще один шлепок прозвенел в тишине комнаты, и она смущенно пробормотала:

– Сама… я сделала это сама. Пробкой.

– Я в тебе не ошибся, – довольно пробормотал Малфой, добавляя второй палец, отчего Гермиона застонала. – Ты действительно развратница.

Гермиона часто задышала, чувствуя, как к анусу настойчиво прижалась головка члена и, медленно расширяя узкое отверстие, начала протискиваться внутрь.

– М-м-м, – с болью в голосе промычала она, и Драко тут же остановился и с помощью Акцио призвал откуда-то смазку.

– Слюны здесь явно недостаточно, – констатировал он, снова толкаясь внутрь смазанного отверстия. – Расслабься, я не хочу делать тебе больно.

Подобная забота в сочетании с жесткостью и уверенностью, которую буквально источал Малфой, окончательно толкнули Гермиону за грань безумия, на которой она балансировала с момента их поцелуя на берегу Северного моря, и она, вцепившись ногтями в покрывало, подалась задницей ему навстречу и тут же вскрикнула, когда член Драко одним мощным толчком вошел в нее на всю длину.

– О-о-о… – простонала она, и он замер, давая ей привыкнуть к ощущению болезненной растянутости в заднем проходе. – Я еще никогда… О господи!

– Значит, тебя впервые трахают в задницу членом? – догадался Малфой, ласково поглаживая ее по ягодицам, и Гермиона задрожала от этого контраста боли и ласки, приближающих ее кульминацию. – Потому что именно это я и собираюсь сделать, Гермиона: трахнуть тебя в задницу. Ты ведь об этом мечтала, когда сама растягивала себя пробкой? Что однажды кто-то засунет туда член и поимеет тебя в зад, как маленькую бесстыдницу, которой нравится анальный секс? Ты только посмотри, как ты течешь от этого, – его палец собрал смазку, непрерывным потоком сочащуюся из влагалища, и размазал ее по клитору. – Знали бы твои подчиненные, как развлекается их строгая начальница в пятницу вечером: послушно подставляет свою попку, чтобы ее вылизали и хорошенько поимели. А потом кончили внутрь, наполнив спермой.

Он двигался в ней сначала осторожно, а потом все быстрее и быстрее, пока не начал просто грубо вбиваться, шлепая бедрами по заднице и вырывая из ее груди животные крики. Его палец ни на секунду не покидал клитор, все быстрее потирая его, отчего растущее внутри напряжение грозило перерасти во взрыв.

– А может быть, ты предпочитаешь сперму в рот, Грейнджер? – продолжал нашептывать скабрезности Драко, понимая, что это только сильнее возбуждает ее. – Такая похотливая девочка, как ты, наверняка любит член во всех трех отверстиях своего тела. Пожалуй, я так и сделаю: после попки трахну тебя в горло и кончу в рот, а остатки размажу по лицу.

Гермиона вскрикнула, сильнее подаваясь навстречу его пальцам, неутомимо ласкающим клитор, и он почувствовал, как ее внутренние мышцы сжались, сдавив его член внутри, отчего ему срочно пришлось подумать о соплохвостах и сальных волосах бывшего декана, чтобы немедленно не кончить. Женское тело в его руках задрожало и выгнулось, а затем устало обмякло от только что пережитого мощного оргазма, и он аккуратно вышел из ануса, погладив пальцем разработанное отверстие, которое тут же медленно сжалось.

Приходя в себя и пытаясь отдышаться, Гермиона почувствовала, как Малфой невесомо скользит ладонью по ее спине, и в его движениях нет больше ни капли похоти: лишь ласка и забота.

– Все хорошо, милая, – прошептал он, когда она повернулась и прижалась щекой к его груди. – Ты молодец. Смогла отпустить себя и получить от этого удовольствие. Я горжусь тобой, Гермиона.

– Драко… – ошеломленно прошептала она, понимая, что все произошедшее и сказанное им, было только для нее: чтобы помочь ей отвлечься и раскрепоститься, почувствовать себя «плохой девочкой» в противовес той строгой начальнице и дотошному профессионалу, которым она бывает каждый день. А сам Малфой при этом даже не кончил, и его напряженный член, который сейчас упирался ей в бедро, казался разбухшим и перевозбужденным, что не могла скрыть царящая в комнате темнота.

– Драко, пожалуйста… сделай то, о чем ты говорил, – тихо попросила она, понимая, что ему важно ощущать контроль над ситуацией не меньше, чем ей – отпустить себя. – Пожалуйста…

– О чем ты просишь, Грейнджер? – напряженным голосом спросил Драко, ласково целуя ее в лоб, и Гермиона закрыла глаза, чтобы спрятаться от него, но больше – от самой себя, и едва слышно прошептала:

– Пожалуйста, кончи мне в рот.

Кажется, это было именно тем, что Малфой хотел услышать, потому что из его груди вырвалось хриплое рычание, а рука жестко вцепилась ей в волосы и опустила ее голову к члену. Пробормотав очищающее заклинание, Драко решительно ворвался ей в рот и тут же ткнулся в горло, заставив подавиться и закашляться. Его пальцы нежно помассировали шею Гермионы, и до нее донесся его жаркий шепот:

– Ничего, моя развратница, главное желание, и со временем ты научишься не давиться. Попробуй еще раз, я не буду вмешиваться.

Полная решимости показать ему все, на что способна, Гермиона обхватила головку губами и прошлась по ней языком, а затем глубже вобрала член в рот и принялась ласкать, посасывая и ритмично двигая головой. Совсем скоро Малфой издал глухой стон, и его рука снова легла ей на волосы, притягивая ближе, но больше не стремясь насадить ее поглубже. Ободренная его реакцией, Гермиона ускорилась, сосредоточившись языком на головке, и, положив руку на мошонку, нежно сжала ее. Драко снова зарычал и, слегка подавшись вперед, содрогнулся всем телом и кончил, наполнив ее рот горьковатой спермой. Она замерла на мгновение, а затем, и впрямь чувствуя себя развратницей, сглотнула. Тяжело дыша, Малфой одарил ее восхищенным взглядом и что-то одобрительно промычал, когда она потерлась щекой о его член, размазывая по лицу остатки семени.

– Иди ко мне, – выдохнул он и, заключив ее в объятия, ласково поцеловал в губы. – Останься со мной на ночь. День был напряженным, а вечер – тем более, тебе надо отдохнуть. Обещаю, больше никакого доминирования.

– Хм-м, – протянула Гермиона, прижимаясь щекой к его груди. – Тогда я хочу использовать свое право вето на это твое обещание.

Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и даже в темноте увидела, как его губы растянулись в улыбке.

– Как скажешь, Грейнджер, – ответил он.

***

Двери лифта звякнули, закрываясь, но в последний момент внутрь успел кто-то заскочить.

– Доброе утро, мистер Дэвис, – услышала Гермиона знакомый голос и, похолодев, подняла глаза, встретившись взглядом с серой сталью глаз Драко Малфоя. С той ночи, что они провели в его магловской квартире, куда он иногда сбегал от царящего в мэноре кошмара, прошел уже месяц, и Драко, умудрившись всего за один вечер изменить ее жизнь, больше в ней не появлялся. Гермиона не была дурой и намеки понимать умела, поэтому сама не искала с ним встреч, благо совместных совещаний у них за это время не было. И вот теперь он стоит перед ней и смотрит так, что захотелось провалиться на месте, потому что воспоминания о тех безумствах, что он вытворял с ее телом и разумом, тут же нахлынули, заставив щеки ярко вспыхнуть, и это наверняка не укрылось от его внимания.

– Мисс Грейнджер, – вежливо кивнул он и равнодушно отвернулся, будто и не было между ними ничего, и Гермиону это тут же отрезвило.

– Мистер Малфой, – холодно отозвалась она и отошла, пропуская Дэвиса к выходу. На этаже больше никто не зашел, и только когда двери лифта снова звякнули, закрываясь, она вдруг сообразила, что в кабинке они с Драко остались одни. Воздух сгустился и словно зазвенел от наполнившего его напряжения, и Гермиона едва не вскрикнула, когда рука Малфоя внезапно резко ударила по кнопке экстренной остановки. В следующий миг он уже был рядом, нависнув над ней, и она оказалась зажатой в угол в ловушке его рук, которыми он уперся в стену по обе стороны от ее головы.

– Мой шеф сообщил мне вчера твой официальный ответ по поводу должности в нашем отделе. Почему ты отказалась? – жестко спросил он, неотрывно глядя ей в глаза, будто хотел увидеть там ответы на все свои, даже еще не заданные, вопросы. – Я ведь намеренно отошел в сторону, чтобы произошедшее между нами не повлияло на твое решение, и ты не считала, будто я собираюсь использовать нашу с тобой связь для давления на тебя в рабочих вопросах.

– Вот как? – вспыхнула Гермиона. Драко устало вздохнул.

– Грейнджер, неужели ты подумала, что я развлекся с тобой и бросил? Мне казалось, ты все правильно поймешь, но, похоже, нам стоило поговорить и все обсудить. Черт! – он закрыл глаза и с сожалением покачал головой. – Если ты отказалась от должности по этой причине…