Текст книги "Потомки Каррингтонов (СИ)"
Автор книги: Still_and_Everdin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Лукас был готов разорвать меня на маленькие кусочки, но теперь я уже ничего не боялась: ни его взгляда, ни его угроз, ни-че-го. Я, просто молча, выжидала момента, чтобы насадить этого дегенерата на колючую проволоку и подвесить за яйца на вершину Спейс-Нидл.
Кокс схватил меня за шиворот и рывком, словно я маленький котёнок, бросил к своим ногам. Да, мразь, думай, что я не представляю для тебя никакой угрозы. Надейся на это, сволочь.
– Знаешь, мне надоело с тобой возиться. Пора покончить с этим.
Что-то будто взорвалось во мне и я, не теряя ни секунды, выбросила сжатый кулак вверх. Кокс получил удар по челюсти, от которого даже не пискнул. На секунду он скривился и паясничая, прошептал: «Больно». Но ещё через мгновение он, опалённый яростью, сомкнул руки на моей шее. Он сцепил пальцы и начал душить меня.
Я захрипела от недостатка кислорода и потянулась к его шее, но сил с каждой секундой оставалось всё меньше. Наконец, я обхватила руками громадную шею Лукаса, сжимая её в тисках, однако его хватка не ослабла. В глазах потемнело, а лёгкие горели. Я не могла дышать, не могла думать и все мои мысли были о том, что если сейчас я умру, то буду даже рада. Я отчаянно желала воссоединиться с Раеном, но этот подонок не давал мне покоя. Сначала мне нужно разобраться с ним.
Из последних сил я плюнула ему в лицо, нависшее надо мной, и, убрав руки с шеи, принялась его царапать. Я заехала ногтями ему в глаза, испещрила нос, щеки, уши, и в тот миг, когда он немного ослабил свою стальную хватку, я ухитрилась зарядить ему ногой в пах. Лукас отпустил меня, согнувшись пополам от удара и рыча сквозь зубы. Это был мой шанс отомстить ему, и я не собиралась его упускать. Судорожно хватая ртом воздух, я пыталась быстрее отдышаться. Каждая миллисекунда была на счету, и в любой момент Кокс мог разогнуться, и с большей ненавистью наброситься на меня. Кое-как совершив рваный вдох, я побежала на Лукаса, в самый последний момент, выбросив левую ногу вперёд. Я была готова ударить стопой в его грудную клетку, но этот негодяй оказался проворнее. Будто ожидая этого удара, он обеими руками схватил меня за лодыжку и, раскрутив, отбросил в сторону, как тряпичную куклу. Грудой костей я упала на бетонный пол, не в силах сдержать громкого стона боли. Весь воздух, который я успела набрать в лёгкие, вырвался из меня в момент падения, и мне опять отчаянно пришлось ловить его ртом.
– Ёбаная неугомонная тварь! Сейчас ты получишь, – прорычал он, подходя ко мне. – Парни!
Что? Какие ещё парни?..
У меня больше не оставалось времени на раздумья, потому что в эту крошечную деревянную дверь вошли двое. Со своего положения на полу я могла смотреть на них лишь снизу-вверх и это ужасно бесило. Бросив взгляд вправо на бездыханное тело Раена, я крепче сжала зубы, пытаясь не заплакать вновь.
«Раен, милый, подожди меня ещё немного. Совсем скоро мы будем вместе».
Парнями Лукаса оказались двое поддельников, на этот раз мужского пола. Хах, он даже не может справиться со всем в одиночку! Высокий широкоплечий афроамериканец с зубочисткой в зубах, держал в руках дробовик, а какой-то маленький хлюпенький мужичок-крысёныш с заплетенными косичками по всей голове чуть ли не подпрыгивал на месте от нетерпения застрелить меня из своего пистолета. Отлично, мужики, убив меня, вы окажете мне неоценимую услугу! Вот только потом не забудьте пристрелить своего болтливого главаря.
Всё ещё лёжа на полу, я подняла руки вверх, показывая им, что безоружна.
– Руки вверх! – громко скомандовала женщина, входящая в это маленькое помещение. Моё быстро бьющееся сердце, немного сбавило обороты, когда я узнала в женщине Дженнифер.
Двое крайне удивлённых преступников, отнюдь не ожидающих такого поворота, обернулись к Джен.
– Бросьте оружие на пол! – приказала агент Клейтон. – Вы арестованы!
Афроамериканец и (как я поняла) монгол переглянулись, но потом всё же выронили оружие из своих поднятых рук.
Поднявшись с пола и изо всех сил стараясь не замечать ноющей боли в бедре, я с опаской осмотрела одежду преступников. Обычно, такие люди не разгуливали лишь с одним пистолетом в руках, в потаённых складках одежды они, как правило, носили ещё и ножи. Но осмотрев их, я не увидела ничего кроме обычных плащей, под которыми, правда, может скрываться всё, что угодно.
– Фиби, ты в порядке? – не сводя глаз с шайки Кокса, спросила Джен.
– Да, – надрывающимся голосом соврала я.
Сейчас ей стоит беспокоиться об этих головорезах, а не обо мне.
– Что с Раеном? – она кивнула на его тело.
Моя нижняя губа задрожала от сдерживаемых эмоций. Я не могла произнести это вслух.
От слов, которые сказать мне было не под силу, меня спасли поддельники Лукаса, резко дёрнувшись вперёд.
Но агента ФБР было провести не так-то уж просто, поэтому она направила дуло пистолета вверх и выстрелила в воздух. Я подавила вскрик от громкого звука, прозвучавшего ещё сильнее обычного в этом маленьком помещении.
– На вашем месте я бы не рыпался в сторону, – заявил Бенджамин, стоящий рядом с Джен с немного потрёпанным видом. – Она с лёгкостью может поджарить ваши конечности.
Преступники замерли, и Джен открыла рот, намереваясь что-то им сказать, но вдруг резкий судорожный вдох оглушил всех находящихся в комнате.
Я обернулась и не поверила своим глазам. Раен дышал! Точнее пытался, но всё равно дышал! Я задрожала всем телом и кинулась через всю тёмную комнатку к нему, упав рядом с ним на колени.
– Раен! Боже мой, Раен. Ты жив!
Он тяжело дышал, держась рукой за грудь, в то время как я была не в силах сдерживать слёзы. Его глаза метались по всей комнате, ни на чем, не останавливаясь, даже на мне. Заливаясь слезами, я провела рукой по его настолько родному лицу и, наконец, его расширенные тёмные зрачки сфокусировались на мне.
– Фиби…
Те же прелестные голубые глаза, те же мягкие волосы, даже та же температура тела. Спасибо тебе, Господи!
Радостно всхлипнув, я нагнулась к Раену и легонько поцеловала его в лоб.
– Да, это я. С тобой всё в порядке?
Где-то на задворках сознания я понимала, насколько глупо звучал этот вопрос в свете последних событий, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось прыгать от счастья, ведь Раен жив. Жив!
Внезапно в комнате раздались выстрелы, и я запоздало вспомнила, что мы с Раеном в комнате не одни.
Вскочив с холодного пола, я увидела, как крысёныш набросился на Джен, но она всадила пулю ему в ногу и оттолкнула. Он завизжал, как сучка во время течки, извиваясь на бетонном полу и заваливая Дженнифер на себя.
– А-А-А! – неистово вопил он. – Генри, убей их, УБЕЙ!
Чернокожий Генри тяжёлыми шагами подошёл вплотную к нам с Раеном, держа пистолет на вытянутой руке и прицеливаясь. Черты его лица были искажены от злости, а мне хотелось кричать от того, что только что моё ожившее счастье может погибнуть от рук этого бандита.
В тот момент, когда я потеряла всякую надежду, нам на помощь пришёл Бен. Он запрыгнул на афроамериканца сзади и начал душить его.
– Раен, лежи здесь! – отдав ему бестолковый приказ (как будто он, только что, очнувшись, уже сможет галопом убежать из этого дряного места), я подбежала к чернокожему, как раз в тот момент, когда ему удалось сбросить с себя Бенджи. Тот упал навзничь, что-то кряхтя, но я, воспользовавшись случаем, со всей силы ударила кулаком в его сонную артерию. Его глаза закатились, и с тихим воплем он упал на спину, прямо на Бена, который за секунду до этого успел откатиться в сторону. Зубочистка выпала изо рта Генри и мирно упала рядом с ним.
Я вернулась к Раену и помогла ему встать. Боже, он был настолько слаб, что даже не мог сделать это самостоятельно! Я положила его руку себе за шею, после чего прислонила его к ближайшей стене этого ужасного помещения.
Мне хотелось крикнуть ему, чтобы он быстрее уносил свою аппетитную задницу отсюда, но увидев его лицо, я прикусила язык. Было видно, что каждый вздох даётся ему с трудом, а за, как мне показалось сначала, расслабленной позой, кроется великая борьба со своим телом за то, чтобы стоять, не заваливаясь в сторону.
Мы с Раеном смотрели друг другу в глаза, когда в комнате повисла звенящая тишина. Афроамериканец всё так же лежал на холодном полу и пролежит он на нём без сознания ещё долго; монгол валялся в другом конце этого помещения, оглушённый ударами Джен и болью в своей раненой ноге; но где тогда Лукас? Неужели он сбежал пока Дженнифер расправлялась с крысёнышем, а мы с Бенджи устраняли угрозу, исходившую от чернокожего? Получается, Кокс вновь на свободе и мы не можем с уверенностью полагать, что находимся в безопасности.
Будто читая мои мысли, заговорила Джен:
– Фиби, уходите с Раеном отсюда, а мы с Беном пока осмотрим эту стоянку. Вдруг Кокс не смог убежать далеко.
Я, молча, кивнула ей, и они с Беном вышли из комнатки прочь.
Когда я перевела взгляд на Раена, моё сердце и желудок болезненно сжались. Я до сих пор не могла поверить своему счастью. Он жив. Мой любимый жив!
Всхлипнув, я крепко прижалась к нему, обвив руками его шею. Раен зарылся носом в мои волосы и глубоко вздохнул.
– Фиби, зачем ты пришла? Этот сумасшедший мог запросто убить тебя, – слабым голосом укорил меня он.
На это я лишь теснее прижалась к Раену, едва сдерживая накатившие слёзы. Было так приятно вновь слышать его голос, вдыхать его запах и ощущать его прикосновения.
– Брось, я бы всё равно пришла, чтобы вытащить тебя отсюда, – я немного отстранилась, но лишь для того, чтобы заглянуть в его чистейшие голубые глаза. – Что он сделал с тобой? – прошептала я. – Когда я нашла тебя здесь, твоё сердце не билось. Ты был… мёртв.
Раен слабо улыбнулся, нежно проводя рукой по моей щеке.
– Он вколол мне какой-то препарат, видимо, замедляющий сердечную активность, – на мгновение я зажмурилась, но тут же широко распахнула глаза, боясь, что Раен передо мной это всего лишь иллюзия и если я закрою глаза, то он исчезнет. Но я ошибалась, он всё так же прижимал меня к себе, с нежностью смотря на меня. – Сейчас действие этого препарата, должно быть, сошло на нет, но я по-прежнему чувствую ужасную слабость во всём теле.
Я взяла его лицо в свои ладони и в ужасе прошептала:
– Я боялась, что навсегда потеряла тебя.
Раен приблизился ко мне и ласково поцеловал щёку, по которой уже успела скатиться маленькая слезинка.
– Я бы никогда тебя не оставил.
Очень выразительно и мягко он прижался своими губами к моим, запечатляя на них самый нежный и любящий в мире поцелуй.
– Я люблю тебя, – выдохнула я ему в губы.
– И я тебя лю…
– Не хочу прерывать вас, но вам пора СДОХНУТЬ!
Я отшатнулась от Раена, испуганная внезапным криком. В противоположном от нас углу комнаты стоял взбешённый Лукас, готовый на всё ради того, чтобы прикончить нас. Мне хватило мгновения для того, чтобы увидеть в его руках блеснувший нож и среагировать правильно.
– Бежим!
Схватив Раена за руку, я ринулась к выходу из этой долбаной комнатки, коря себя за то, что не додумалась выйти из этой ловушки раньше. Нам всё же удалось миновать деревянную дверь и выбежать в тёмный вонючий коридор, по которому меня не так давно вёл Кокс.
Мы с Раеном бежали вперёд как оголтелые и я слышала его сбивчивое дыхание (черт, он только что был фактически мёртв, а теперь ему приходится бежать!), в то время как за нашими спинами эхом отдавались тяжёлые шаги Лукаса. Наш преследователь не отставал, поэтому нам пришлось бежать ещё быстрее.
Минуя один тёмный коридор за другим, я молилась о том, чтобы мы наткнулись на Дженнифер и Бена, ведь тогда бы они смогли помочь нам. Но мы бежали одни, а единственными нашими спутниками были крысы. Сердце бешено колотилось в груди, когда мы свернули в очередной тёмный туннель. Раен начал отставать от меня, поэтому я вытолкнула его вперёд и побежала сзади, толкая его в спину. Запыхавшись, я всё же смогла увеличить скорость и толкнуть его вперёд, чтобы он бежал быстрее с помощью инерции.
Ни с того ни с сего меня пронзило острое чувство дежа вю и я с ужасом осознала, что наш с Раеном общий давний сон становится явью. Тот самый сон, что приснился нам обоим, в ночь перед нашей встречей вдруг стал разворачиваться прямо на наших глазах.
Я бегу за Раеном. Я знаю, что он дорог мне, и я во что бы то ни стало должна его догнать. Я подбегаю к нему на расстояние вытянутой руки и протягиваю свою ладонь навстречу парню. Земля из-под моих ног ускользает, и мы падаем в пропасть.
========== Глава 19 ==========
Раен
Холод пробирал до костей.
Мне хотелось сжаться в маленький комочек, чтобы сохранить хотя бы мнимое тепло, но что-то незримо мешало этому. Я слабо метался и дёргался до тех пор, пока не нашёл в себе силы открыть глаза. Моему взору препятствовало тонкое белое покрывало, закрывающее мне голову. Наверняка, я укрылся им с головой от такого собачьего холода.
Опустив покрывало с лица, я проморгался. Мягкий тусклый свет сочился из белых люминесцентных ламп, встроенных в белый навесной потолок. Наверное, он был самым светлым местом комнаты, в которой я оказался, потому что всё остальное было замогильно серым. Немного приподняв голову (и тут же расплатившись за это ужасной головной болью), я едва ли смог осмотреться, пока моя голова бессильно не откинулась на что-то твёрдое.
Вокруг меня окружали ряды больничных коек, на которых, как и я, спали больные. Но почему здесь всё было таким мрачным и серым? И вообще как я здесь оказался?
Медленно, но верно я восстанавливал в памяти последние события.
Лукас. Этот недоделанный похитил меня в надежде отомстить Фиби и вызвать её на матч-реванш, предварительно напичкав меня какими-то препаратами.
Фиби… моя девочка пришла к нему с этим мерзким Бенджамином и ещё какой-то женщиной и спасла меня. Потом эти двое помощников Фиби ушли на разведку на поиски Кокса, а он объявился прямо перед нами и решил убить. Она схватила меня за руку, и мы побежали по каким-то тёмным коридорам и лабиринтам, после чего…. упали? Да, точно, мы с Фиби провалились куда-то и наверняка что-нибудь себе переломали. Это объясняет моё нахождение в больнице в этой большой палате, но где тогда мой ангел? Боже милостивый, пожалуйста, пусть с ней всё будет хорошо.
Я был больше не в силах отлёживать задницу на этой твёрдой койке, в то время как даже не знал о том, где Фиби. Полностью откинув с себя одеяло, я, поёжившись, встал с высокой кровати. Какая хорошая больница, при такой температуре, скоро здесь все пациенты превратятся в глыбы льда.
Встать-то с койки, я встал, вот только не успел пройти и шага, как заметно смутился. Я стоял посреди людной палаты, в чём мать родила. Слава Богу, сейчас, судя по всему, была ночь, а если бы все эти люди не спали и пялились бы на меня? Боже, лучше не думать об этом.
Взяв со своей кровати покрывало, я теснее закутался в него, заметив на большом пальце ноги прикрепленный на резинке странный клочок бумаги. Согнувшись, я сорвал его и выпрямился, чтобы прочесть напечатанный на компьютере текст.
«Раен Томпсон. Дата смерти: 17.6.2031»
Я замер, будто громом поражённый. Две тысячи тридцать первый год прошёл давным-давно… когда перед похищением Лукаса я пошёл утром в университет, на календаре было 14 февраля 2034-ого года, а моя дата «смерти» на бумажке была три года назад.
Да и потом все мои документы давно переоформлены на фамилию Каррингтон, но в 2034-ом я всё ещё значился под фамилией Томпсон…
Стоп. 17.6. это же означает 17 июня? Грёбаное 6:17.
Я твердил себе, что всё это какая-то ошибка, но когда поднял голову вверх, понял, что либо мир сошёл с ума, либо я. Все люди, лежащие на койках, которых я принял за больных, были мертвы. Их лица и тела были прикрыты белыми покрывалами, а на больших пальцах ног висели бирки о датах смерти.
Пульс стучал в висках, когда я подошёл к ближайшей кровати и прочёл бирку на ноге мертвеца.
«Элизабет Андерс. Дата смерти: 21.8.2031»
Получается, эта женщина умерла через два месяца, после меня. Нет, это всё бред! Я жив! Я дышу, я думаю, я слышу бешено стучащее сердце и ощущаю плохое предчувствие, скрутившее в тугой узел все мои внутренности. Я точно жив. А Фиби?..
Подойдя к лицу Элизабет, я аккуратно потянул вниз покрывало, но от увиденного, у меня не осталось сомнений в том, что её тело лишено жизни. Её лицо напоминало месиво, однако, уже не кровавое, а развороченное до неузнаваемости и застывшее так навсегда.
Остальные здесь покойники, тогда почему я вдруг очнулся? Может всё это иллюзия или одинокие скитания моей покинувшей тело души? Я заставил себя даже не думать об этом, а продолжать действовать и разбираться во всей этой передряге, в которую я как всегда влип.
Стараясь не стучать зубами от холода, я поспешил к выходу из этой палаты мертвецов. Миновав металлические двери, я оказался в длинном коридоре, стены которого были выложены маленькой белой плиткой. Мне не оставалось ничего другого, кроме как идти вперёд. И я пошёл.
Коридоры были нескончаемы. Они то были длинны и бесконечны, то коротки и узки. Иногда на моём пути попадались двери, но когда я заглядывал внутрь, то не видел ничего, кроме мертвецов. Всё было серым и мрачным и порой мне казалось, что наступил пресловутый зомби-апокалипсис.
Когда я, наконец, дошёл до маленького столика, за которым дежурила медсестра, я, было, обрадовался, что сейчас весь этот ад закончится и мне объяснят, в чём собственно дело и как я оказался в морге. Но не тут-то было.
Молоденькая медсестра увлечённо читала какой-то роман, когда я встал перед ней и прокашлялся. Она мечтательно перевела взгляд со страниц книги – действия на которых, вызывали на её лице улыбку – и воззрилась на меня. Выражение её лица стремительно изменилось, и не успел я моргнуть, как она с криками ужаса унеслась прочь. Наверное, я просто отлично выгляжу, если одним своим видом заставляю девушек бежать прочь со скоростью гепарда.
Тяжело вздохнув, я побрёл за медсестрой, ведь, скорее всего она убежала к людям, с которыми я могу нормально поговорить и выяснить, наконец, в чём дело! Но живые люди не заставили себя долго ждать, они вылетели из-за угла и будто дикари набросились на меня. Я кричал, чтобы они отпустили меня и что я им всё объясню, но они видимо решили не усложнять ситуацию, вколов мне что-то в вену. Спустя мгновение, когда мои веки потяжелели, а мышцы обмякли, я догадался, что они ввели мне снотворное.
***
Сквозь затуманенное сном сознание до меня доносились приглушённые крики:
– Раен! Мальчик мой, очнись! Ну-у!
Я пытался ответить, пытался вырваться из этой вязкой дрёмы и понять, кто же это зовёт меня, но не мог. Сон засасывал меня будто в тёмную пучину болота, из которого было невозможно выбраться.
***
– Я не могу, док! После смерти Раена, мы с женой думали, что умрём и сами. Но когда Сисси оставила меня… я всерьёз задумался о том, чтобы воссоединиться со своей семьёй на том свете. Знаете, ведь когда вы позвонили мне, я готовил табурет и верёвку. Если бы Раен очнулся на десять минут позже, он бы остался круглой сиротой.
Мало-помалу я начинал приходить в себя. Открыть глаза или разомкнуть губы я был не в состоянии, поэтому решил просто послушать, о чём говорят рядом со мной.
Сейчас мой отец молчал и лишь тихие всхлипы прорезали тишину помещения, в котором мы находились. Я никогда не видел, чтобы Джордж плакал, но больше всего меня завели в тупик его слова о суициде. Мама умерла почти два года назад и… хотя, я уже окончательно запутался в датах.
– Как муж и отец, я понимаю вас, мистер Томпсон, – заговорил незнакомый мне мужчина. – Но как патологоанатом, я не могу поверить в то, что случилось с вашим сыном. Он умер ещё два месяца назад, но что, в реанимации врачи не смогли определить его клиническую смерть? Какие же они врачи после этого? Всё это время он был в коме, понимаете? Это единственное разумное объяснение происходящему, мистер Томпсон.
Какая к чёрту кома? После падения вместе с Фиби на той заброшенной автостоянке я мог сломать руку, ногу, или два ребра, но никак не впасть в кому! Или мог?..
Я был бы не прочь послушать дальнейший диалог отца с врачом, но внезапно мне ужасно захотелось чихнуть. В носу засвербело, защекотало, и ещё через мгновение я громогласно чихнул, давая всем ясно понять, что подслушивал. Ну что ж, поделом мне.
Разлепив слипшиеся после непредвиденного сна глаза, я внутренне поёжился, видя, как две пары глаз внимательно смотрят на меня.
– Сынок, – выдохнул папа, взяв мою руку в свою и крепко сжав.
В его глазах стояли слёзы, но я не винил его. Чтобы сейчас за ахинея не происходила, мне уже довелось пережить смерть своего ребёнка, так что я не понаслышке знал, какие чувства при этом испытывает отец.
Я бросил быстрый взгляд на врача, который оказался блондином лет тридцати. Как он уже сказал Джорджу, он был мужем и отцом. Невольно в моей голове возник вопрос: как он всё успевает?
– Раен, ты хорошо себя чувствуешь? – не сводя с меня зоркого профессионального взгляда, спросил всё успевающий патологоанатом.
– Да, – сипло прохрипел я и сжал руку отца в ответ. – Только я не совсем понимаю, что здесь происходит. Как я оказался в больнице? – про клиническую смерть я решил пока что не спрашивать, чтобы лишний раз не напоминать им о своём провалившемся подслушивании.
– Ты разве не помнишь? – нахмурился отец.
– Людям, пережившим кому свойственно многое забывать, – деликатно напомнил доктор.
Папа выдохнул и, опустив глаза начал свой рассказ:
– Шестого июня вы с Биатричи поехали на концерт какой-то музыкальной группы, – что простите? С кем простите? – Я дал вам свою служебную машину, ведь путь из Спринга был немалый, а у тебя уже были права… – он нервно облизал пересохшие губы. – Вы попали в аварию. Основной удар пришелся на место водителя, так что Бия отделалась парой ушибов и вывихом руки, а вот ты… ты погиб. Ну, так нам сказали врачи. Но ты жив, и я безмерно благодарен за это Господу.
Я не верил своим ушам. Я бы ни за что не поехал на какой-то там концерт с Биатричи! Я бы не оставил Фиби, а Бия не бросила бы своего Алекса, да и зачем это нам?
Но вдруг в моей память кое-что всплыло и я замер, боясь, что моя догадка окажется верной.
– Какой сейчас год? – на всякий случай спросил я.
– Две тысячи тридцать первый, – недоумённо ответил Джордж, подтверждая надпись, которую мне прикрепили на ногу в морге.
Мой мир рухнул.
6-ого июня 2031-ого года мы с Биатричи действительно собирались поехать на концерт известной рок-группы, но в тот день маме стало плохо, а поскольку папа был на работе, я не мог оставить Сисси одну с её больным сердцем. В тот день я отказал Бие в поездке и тогда, помню, она страшно обиделась на меня и не разговаривала ещё месяц, пока папе не предложили работу в Сиэтле и мы не начали собираться переезжать туда.
Узнав об этом, Биатричи устроила мне скандал, непрерывно кричала о том, что я не могу бросить её, что она любит меня и никогда не отпустит. Но тогда я, наученный горьким опытом наших ссор, всё же уехал в Сиэтл, где встретил своего ангела.
Но как мы с Бией могли попасть в аварию, если мы не поехали на концерт? Или мы поехали?..
А-а-а, моя голова начинала раскалываться от непрекращающихся мыслей, которые просто добивали меня.
– А что с мамой? Ты говорил, она умерла?
Папа осторожно кивнул, и я сжал свободную руку в кулак.
– Инфаркт. Её сердце не выдержало известия о твоей смерти.
Нет, нет, нет, что за фигня? Сисси не должна была умирать так быстро! У неё был ещё целый год жизни…
– А Фиби? Где она? – надрывающимся от слёз голосом спросил я.
Папа поднял на меня голову в полном недоумении.
– Какая Фиби?
Что? Он прекрасно знает кто такая Фиби! Или не знает?..
Я что попал в прошлое? Я изменил свою судьбу? Но тогда как быть с тем фактом, что я помню всю свою жизнь с Фиби до мельчайших подробностей? И что если это был всего лишь сон и этого никогда не случиться?
Я закрыл полные боли глаза и крепко зажмурился. Эта идея о возвращении в прошлое до сих пор казалась мне безумной, но лишь она всё объясняла. Однако я не мог ею ни с кем поделиться, ведь меня сразу же отправили бы в психушку. Нет, спасибо, морга мне было достаточно.
Мне было бы плевать на всё, если бы я точно знал, что Фиби вместе со мной попала в прошлое и теперь задаётся теми же вопросами, что и я. Но если она даже не подозревает о моём существовании? Что если я для неё не более чем первый встречный? Мне нужно срочно её увидеть.
Я подтянулся, чтобы сесть на кровати, но в голову вновь ударило. Зашипев, я был готов всё же встать с больничной койки, но док осторожно уложил меня назад.
– Раен, ты ещё слишком слаб. Тебе нужно сделать множество анализов и проверить нормально ли функционируют все твои…
– Мне нужно в город, док, – бесцеремонно перебил его я. – Меня там ждёт девушка.
Я смотрел в его зелёные глаза, моля о том, чтобы он понял, что мне это жизненно необходимо.
– Нет, Раен. Позже.
Врач отвёл взгляд, и я мысленно чертыхнулся. Плохой же ты муж и отец, док, если не понимаешь очевидного.
***
Смотря на чашку с кофе, стоящую прямо передо мной, я медленно, но ритмично стучал по тёмному дереву стола. Погруженный в свои мысли я и не заметил, как отец ушёл на работу, и естественно не услышал, что он мне перед этим сказал. Я знал только одно: сегодня мне нужно идти в школу.
Да, черт возьми, мне снова было семнадцать, и это подтвердил найденный мною в своей комнате паспорт, а также моё отражение в зеркале. Я вновь был подростком и это после всего того, что случилось в моей жизни. Черт, я был на пороге женитьбы с Фиби и поступлении в Оксфорд, а теперь вновь должен учиться в школе Сиэтла.
С момента моего пробуждения после комы прошло уже полмесяца, а я до сих пор не понимал, как всё это получилось.
После моей выписки из больницы Спринга, мы с папой вернулись в наш старый дом, где нас встретила Меган, конечно же, не подозревающая о существовании какого-то там Тедди.
Я видел и чувствовал беспокойство отца и сестры за моё состояние, но всё равно не мог открыться им. По крайней мере, пока что.
В один из августовских дней мы с Джорджем и Мег поехали на кладбище, проведать могилу Сисси. Если я оказался в прошлом для того, чтобы исправить все свои ошибки, то всё это с треском провалилось. Я так и не смог попрощаться с мамой перед смертью, ни в этот раз, ни в тот.
И вновь, как неблагодарный козёл я стоял над её могилой, проклиная свою жизнь и все передряги, которые помешали мне быть рядом с мамой.
Немногим позже папе вновь предложили работу в Сиэтле, но он не знал, как на переезд отреагирую я, поэтому решил сперва серьёзно со мной об этом поговорить. Не без труда я уверил его в том, что со мной всё будет в порядке и, что в Сиэтле его как адвоката ждут большие возможности. Джордж не хотел покидать родной городок и могилу своей покойной жены, но потом всё же решился.
На самом деле я тайно горел желанием быстрее переехать в Сиэтл и встретиться с Фиби. Увидеть её знакомые черты, услышать её голос и вновь прикоснуться к ней… но меня снедало беспокойство, и я не мог найти себе места от одной мысли о том, что мой ангел не помнит меня.
Каков же был мой ужас, когда всё именно так и оказалось. В тот же день, когда мы переехали в этот большой дождливый город, я умчался из нового дома, устремившись к Фиби.
Я всё ещё помнил те улицы, по которым мы, бывало, прогуливались после школы, помнил «наш» перекрёсток, на котором мы встречались и улочки, ведущие к дому Греев. С тех далёких времён, когда мы бродили здесь ничего не изменилось. Хотя о чём я? Я же в чертовом прошлом.
Словно какой-то маньяк, дотошно выслеживающий свою жертву, я подкрался к витому железному забору и через массивные прутья, увитые плющом, заглянул внутрь. Массивный и величественный дом Греев всё так же возвышался над всеми остальными постройками. Во внутреннем дворике было много красивых растений, но моё внимание привлекло другое: двое подростков играли в бадминтон, весело смеясь. Конечно же, это были Фиби и Тедди! Она как раз повернулась ко мне лицом (не заметив меня за густыми кустами) и подбросив воланчик, замахнулась и ударила по нему ракеткой. Это была та самая Фиби, которая приснилась мне давным-давно, с которой я познакомился в школе, и в которую тот час влюбился.
Тед тоже выглядел молодым необузданным скакуном, ещё не ведавшем о своей будущей жене Меган, способной приручить его.
Они продолжали свою игру, в то время как я не знал, как заявить о своём присутствии. В итоге, я решил набрать номер Фиби и посмотреть на её реакцию, на мой неожиданный звонок.
В первый раз она решила не отвечать на мой звонок, сбросив вызов, но на второй всё же взяла трубку, страшно раздражённая тем, что из-за этого ей пришлось прервать игру.
– Аллё?
– Привет, – слабо улыбнулся я.
– Это кто? – боязливо спросила она, почёсывая ракеткой ногу.
– Не узнаёшь? – с тяжелеем сердцем, ушедшем в пятки, спросил я.
– Нет. Наверное, вы ошиблись номером.
Она сбросила вызов, и я убрал мобильник в карман брюк, цепко сжимая зубы. Мой ангел не помнит меня.
Сквозь решётку массивного забора я взглянул на молчаливую, боязливую, но такую любимую Фиби в последний раз и, развернувшись, пошёл от дома Греев прочь. Фиби не узнала мой голос. Она не знает меня.
А что если ничего из того, что казалось мне будущим, на самом деле просто игра моего воображения, просто коматозный сон и ничего больше? Что если я просто напридумывал себе всю эту распрекрасную жизнь с дочкой миллиардера, а на самом деле ничего из этого не должно будет случиться?
Полный горького разочарования, я надеялся лишь на то, что первый день в новой школе даст мне ответы хотя бы на некоторые риторические вопросы, зависшие в моём странном сознании.
В тысячный раз я восстановил в памяти тот день в школе, когда я встретился с Фиби. Я вспомнил почти что каждое своё слово и движение. Мне не составило труда вспомнить тот сон, который объединил нас, ведь он приснился мне и сегодня, но только теперь я понял, о чём это сновидение предупреждало нас с Фиби. Вспомнив его, мы не должны были завернуть в один из тёмных поворотов на парковке, однако кто знает, чем бы всё закончилось, не упади мы вниз.
Времени до начала первого урока оставалось всё меньше, поэтому закинув рюкзак за плечо, я побрёл в школу. Меня бесила моя беспомощность против воли судьбы, которая, то предъявляла моему взору те же картины, что были в моём прошлом (сне, настоящем или будущем… я совершенно запутался во временах), то изменяя их до неузнаваемости. Казалось бы, волей случая, я проживаю этот отрезок своей жизни заново и по идее должен знать все свои ошибки и исправлять их, однако жизнь непредсказуема и согласно знаменитому эффекту бабочки, любое лишнее сказанное слово или движение, могут привести к совершенно другому финалу. Так что я должен быть осторожен, хоть это будет сложно в обществе Фиби.
