Текст книги "Подарок судьбы (СИ)"
Автор книги: stezia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
– Это шутка? – вопросительно подняв бровь, проговорил Эрик. – Макс, ты совсем мозгами двинулся? – мужчина резкими шагами подошел к столу и уперся в него руками, обозначив линии мышц и сухожилий под татуировками.
Макс прикрыл на секунду глаза, он ожидал такой реакции. Идея действительно была сумасшедшая и очень рискованная, но после всего, он не мог поступить по-другому и просто надеялся, что Эрик его поймет и поддержит. А тот, тем временем, уже взял себя в руки, вернулся к окну, дернул на себя створку и закурил.
– Рассказывай! С самого начала! Я хочу понять, ради чего ты гробишь свою жизнь и карьеру, при этом рискуешь моей? – жестко проговорил Эрик, впиваясь с Старшего Лидера не почтительным колючим взглядом серых глаз.
Макс про себя улыбнулся – Эрик, не смотря на свою своенравность и бесстрашие, до мозга костей оставался эрудитом, просчитывающим каждый ход, каждое действие, выискивая варианты.
– Хорошо! Ты помнишь Аишу? Она эрудитка, преподает в школе. Я давно ее знаю, мы неплохо общаемся. Однажды она мне рассказала, о девочке из Отречения. Странной девочке. Они там из Отречения все странные, но этот ребенок… Аиша сразу поняла, что та подвергается насилию. Ее саму в детстве бил отчим, так что она сразу видит такое. Но с этим ребенком… В общем Аиша предполагает, что… – Макс стушевался, запнулся. – Аиша уверена, что девчушку регулярно насилуют.
Эрик так и замер с окурком в руке, уставился на Макса, тот сидел каменным изваянием. Со стуком закрыв окном, мужчина повернулся к столу.
– Этот только догадки! На основании них, ты не можешь обвинить главного помощника лидера фракции и всего совета в изнасиловании! – Эрик устало потер шею. – А если твоя эрудитка ошиблась? Ты рискуешь головой, ради незнакомого ребенка, да ты даже не знаешь правда ли это! – он снова оперся на столешницу, почти нависая над Максом.
–Я ездил к Финну домой! Под предлогом работы, я видел ее. Аиша не ошиблась! Я видел, как он на нее смотрит! Это правда! Эрик, я спать не могу, я есть не могу! Я видел в своей жизни столько дерьма! Я в нем участвовал! Но, когда я вспоминаю затравленный взгляд этой девочки! – Макс уткнулся лицом в руки и замер. – Я не буду его обличать, понимаю, они не потерпят скандала, замнут тему. Я просто хочу ее спасти!
Эрик замер над ним, он никогда не видел своего наставника и друга в столь подавленном состоянии.
– И своим решением проблемы ты видишь свадьбу? Даже, если я решусь тебе помочь, как ты себе это представляешь? – Эрик беспомощно развел руками.
Все напоминало дурной сон, но вернуться в реальность, почему-то не получалось.
– Есть вариант! В связи с идеей браков между представителями лидерских семей, мы можем все обыграть. У всех в совете фракции сыновья, а Финн ее официально удочерил. Можно предложить им объединиться с нами, а условием будет то, что она живет в нашей фракции, под твоим опекунством и только в семнадцать решит, делать ли ваш брак официальным. – увидев, что Эрик собрался возразить, Макс его перебил. – Пойми через пару лет, она уже сама сможет за себя постоять. Тебе это не будет ничего стоить. Живи, как жил. Просто, по документам, у тебя будет жена. Я знаю, что ты любишь свободу! Если бы был другой вариант, я бы его нашел! Я тебя прошу, помоги мне! Это важно для меня! – осторожно проговорил мужчина.
Эрик снова отошел к окну, бездумно уставившись в стекло. Вся эта идея попахивала не хилым безумством. Но так же он знал, чего Максу стоила эта просьба, он так же, как и Эрик не любил просить и быть обязанным.
– Хорошо, я согласен! – после долгого молчания ответил Эрик.
***
Эрик ругал себя за ту минуту слабости, чувствовал – еще пожалеет о принятом решении.
Совет принял идею Макса с восторгом, только представители Отречения были против, но большинством было принято, что Хоуп Свенсон станет женой одного из лидеров Бесстрашия.
Весть распространилась по Чикаго со скоростью лесного пожара, самым пикантным и шокирующим обстоятельством было то, что невесте только исполнилось одиннадцать лет.
И что с ней делать, Эрик не знал, у него и сестры никогда не было. Для девчонки освободили соседнюю комнату, соединив с его комнатой дверью. Мужчина посмотрел на часы, отреченная должна была приехать через пятнадцать минут. Тяжело вздохнув, он поднялся из-за стола, закрыл кабинет и пошел в сторону остановки поезда.
На платформе, стоял задумавшийся Макс.
– Аиша решила перейти в Бесстрашие. – пояснил свое присутствие мужчина. – Они приедут вместе.
– Что она будет тут делать? Она ведь не сможет пройти посвящение.– удивился Эрик.
– Она будет работать во фракции воспитательницей.
Вдалеке показался поезд, стуча колесами, он стал замедляться и, подъехав к платформе, остановился. Из вагона, торопливо вышла высокая мулатка с копной мелких косичек, а за ней коротко стриженый подросток. Поезд издав гудок двинулся дальше, а новоприбывшие оглянувшись двинулись в их сторону.
– Привет! – мягко улыбнулась молодая женщина, явив свету ямочки на щеках. – Это Хоуп.
Эрик кивнул головой и, пока Макс и Аиша тихо переговаривались, рассматривал неожиданный «подарочек». Девчушка была высокая, по детски угловато-неуклюжая, с огромными почти черными глазами и пухлым ртом. Одета она была в серое платье, почти до щиколоток и странную куртку, на ногах у нее были ботинки.
– Я, Эрик! – представился он. – Идем, я покажу твою комнату!
Они молча прошлись по коридорам фракции, подойдя к нужным дверям, Эрик протянул ей ключ и пропустил Хоуп вперед.
– Здесь ты будешь жить до инициации! Если тебе что-то понадобится, эта дверь ведет прямо ко мне в комнату. Располагайся, я принесу тебе одежду и после отведу тебя на ужин.
Девчушка молча кивнула стриженой головой. Уже открыв дверь Эрик повернулся.
– Это тебя в Отречении так подстригли?
– Я сама отрезала себе волосы. – тихо проговорила Хоуп, с опаской глядя на мужчину.
Уже идя по коридору в сторону склада с вещами, Эрик думал, что вполне логично ей было попробовать себя «изуродовать» таким образом, только девчонка не учла того, что, при отсутствии волос на голове, ее глаза и рот привлекали к себе еще большее внимание. И сразу, мысленно, дал себе подзатыльник за такие размышления.
Он принес Хоуп пакет с вещами, в котором, кроме белья, пижамы и обуви, были две пары джинсов, свитер, пару футболок и куртка. Когда она переоделась, он выбросил ее старые вещи и повел в столовую.
Эрик не обращал внимание на перешептывания за спиной, он давно к этому привык, а вот Хоуп, явно, чувствовала себя не в своей тарелке. Зайдя в столовую он усадил ее за один из столов в дальнем углу и удалился.
***
Хоуп была напугана. Кажется Эрик бросил ее, в этом море людей одетых, все, как один, в черное, разукрашенных пестрыми татуировками и обвешенных пирсингом.
Сама фракция наводила на нее благоговейный ужас.
Здесь не было солнечного света, только красные и белые фонари, мрачный цвет стен, коридоры, по которым, кажется, можно было бродить всю жизнь, так и не найдя выход.
Сам Эрик пугал.
Высокий, широкоплечий, в черной одежде с холодным прищуром серо-голубых глаз, он был олицетворением этих стен, казалось, он появился где-то в переплетении этих жутких лабиринтов, просто возник из влажного и сырого воздуха.
И тут, словно, почувствовав, что о нем думают, Эрик бесшумно появился откуда-то сбоку и мягко опустился на стул, поставив перед ней поднос с едой. Над тарелками поднимался аппетитный запах и Хоуп сразу же ощутила зверский голод. Ей с утра кусок в горло не лез. Она взяла вилку, подцепила аппетитный кусочек картошки и посмотрела на него.
– А ты?
– Ешь, у нас еще много дел! – отмахнулся мужчина, но все-таки взял с подноса чашку с кофе и сэндвич.
После ужина Эрик вновь повел ее по фракции, показал, где находится медпункт, пропасть, Яма, склад с одеждой и все хозяйственно-бытовые блоки. Напоследок, показал, где его кабинет и кабинет Макса – еще одного лидера. Потом отвел обратно в комнату.
– Мне нужно работать, советую никуда не ходить самой – потеряешься. Я искать тебя не буду! – жестко сказал Эрик. – Завтра отведу тебя к Тори, она расскажет тебе, как ты будешь ездить в школу. Все, отдыхай! – и развернувшись мужчина ушел.
Хоуп ходила по своей новой комнате, трогала мебель, будто не веря в ее реальность, пыталась что-то рассмотреть в узкое окошко, а потом сдавшись на милость усталости, переоделась в новую пижаму и забралась в постель. Долго ворочалась на жесткой кровати, но уснула только тогда, когда услышала как в соседнюю комнату вернулся хозяин.
***
Ночь прорезал детский крик. Эрик спросонья чуть не скатился с кровати, от неожиданности. Ему потребовалась секунда, что бы понять, что это Хоуп плачет и кричит в своей комнате. Он молнией вскочил на ноги на ходу натягивая штаны с футболкой и, быстро отворив дверь, увидел в лунном свете, мечущуюся на кровати, детскую фигурку.
– Пожалуйста! Не надо! Мне больно! Не надо! – Хоуп тихо подвывала и стонала, у Эрика волосы дыбом встали. Он подскочил к выключателю, вспыхнул свет, а девчонка на кровати заметалась еще отчаянней. – Не надо! Прошу! Не… – она захлебывалась слезами.
Эрик схватил ее за плечо и резко встряхнул.
– Хоуп, проснись! – девчонка резко открыла глаза и в ужасе дернулась, попытавшись вырваться, но Эрик руками прижал худенькое тельце к кровати. – Успокойся! Это всего лишь сон! – девчушка смотрела на него безумным взглядом, а потом словно узнав обмякла. Тяжело дыша и не мигая, таращилась в потолок, а по вискам текли слезы. Эрик отпустил ее плечи и остался сидеть на краю кровати, как заведенный повторяя:
– Все хорошо! Это был всего лишь сон! – он сидел, пока Хоуп не уснула опять, убаюканная его голосом.
Кошмары повторялись с завидной регулярностью, Эрик даже спал в одежде, что бы не тратить время на одевания. Он притащил Хоуп со склада лампу и приказал – не выключать ее на ночь. Девчонка долго читала перед сном или доставала его разными расспросами, пытаясь оттянуть неизбежный ужас. А однажды, просто попросилась полежать у него в комнате – смущаясь и заикаясь, сказала, что с ним ей не так страшно. Эрик, скрипя зубами, разрешил ей лечь на кушетке, а когда она, ворочаясь, два раза чуть с нее не свалилась, уложил на кровать, цыкнув, что бы лежала тихо, иначе пойдет к себе.
Девчонка свернулась калачиком и почти сразу уснула. Через пару минут, уже проваливаясь в сон, Эрик с досадой подумал, что теперь ему отведена роль не только няньки, но и плюшевого зайца, с которым не страшно засыпать.
***
Жизнь текла своим чередом.
Хоуп обжилась во фракции и даже полюбила ее. Темные коридоры больше не казались ей страшными, она быстро запомнила где-что находится, ловко маневрируя между бесстрашными, спешащими по своим делам.
Она даже подружилась с двумя урожденными, Линн и Марли, с которыми вместе ездила в школу. С ними было весело делать домашнее задание, сидеть над пропастью свесив ноги, обсуждать мальчишек, бегать в салон Тори и мечтать – какие татуировки они себе сделают, когда станут совершеннолетними.
Ее жизнь ничем не отличалась от жизни других детей во фракции.
В двенадцать – она научилась драться.
В тринадцать – Эрик подарил ей ножи для метания, заметив с каким любопытством она наблюдает за тренировками.
В четырнадцать – она первый раз выстрелила из винтовки.
В пятнадцать – она поняла, что кажется влюблена.
Его звали Оливер. Он был похож на героя сказок, голубоглазый блондин, с открытой улыбкой и веснушками на носу. Герой девичьих грез, он нравился всем, но обратил внимание на нее. Они гуляли, разговаривали, он таскал ей сладости и все было замечательно. Хоуп ждала возвращения Эрика из очередной поездки, ей хотелось поделится с ним этой новостью.
В один вечер, после занятий, Хоуп забежала в магазин, что бы купить разной мелочевки, когда в одном из коридоров наткнулась на Оливера. Тот улыбаясь преградил ей дорогу.
– Привет! – улыбнулась девушка.
– Привет! Я искал тебя!
– Что случилось?
– Я хочу тебя поцеловать! – и Оливер сделал шаг вперед.
Проигнорировав выставленную вперед руку и удивленный взгляд, парень с силой прижал девушку к стене. Хоуп удалось увернутся от беспардонных губ и оттолкнуть его. Она была напугана столь неожиданным поведением, всегда милого и ненавязчивого парня.
– Что ты делаешь?
– Ой, да не ломайся! – Оливер раздраженно махнул рукой и похабно улыбнулся. – Все знают, что ты живешь с Эриком. Уж ему ты небось не отказываешь! Так что не прикидывайся целкой! Мы весело проведем время и… – продолжал говорить парень, но до Хоуп смысл слов не доходил. В душе поднималась волна горечи и обиды. За кого он ее принимает?
– Закрой. Свой. Рот! – отчеканила девушка.
Оливер поднял глаза, собираясь разразится очередной тирадой, но вдруг поперхнулся воздухом замрев.
Девушка почти застонала от отчаянья, она знала – только один человек во фракции может ТАК влиять на людей. Она обернулась, у стены, скрестив руки на груди стоял Эрик. По его виду было понятно, он слышал все до последнего слова.
– Марш домой! – тихо сказал он, и Хоуп стремглав бросилась наутек.
Добравшись до комнаты, она, как мышка села на кровати с ожидании бури. Но та не последовала, мужчина вернулся минут через десять, повозился в свой комнате и лег спать.
***
Эрик неподвижно лежал в кровати, сон и усталость прошли сразу, как он увидел эту парочку в коридоре. Он наткнулся на них случайно, а услышав разговор уже не мог уйти.
Когда его заметили, градус злости и ярости перевалил за отметку допустимого.
Он приказал Хоуп убираться, а сам остался с сопляком один на один.
Мальчишка был чуть старше нее, Эрик помнил его, в этом году тот должен был проходить инициацию.
– Мой тебе совет, как человека который с ней живет… – Эрик приближался к парню, с удовлетворение наблюдая ужас вперемешку с паникой на его красивом лице. – Выбери другую фракцию. – и наклонившись к самому лицу, с людоедским оскалом, прошептал. – Иначе – хребет вырву.
Ответом ему послужила гробовая тишина, парень даже дышать перестал.
Бесшумно развернувшись, Эрик скрылся в темноте коридоров.
Он прекрасно осознавал, чувство, которое овладело им, называется ревностью.
Мысль о том, что она могла с удовольствием принимать и дарить этому сопляку свои поцелуи, заставляла его чуть ли не выть от бешенства. И при этом, он понимал, что если Хоуп влюбится в кого-то, ему придется ее отпустить.
И эта мысль была невыносима.
Он почти рычал, уткнувшись лицом в подушку.
Как он умудрился пропустить этот момент, когда Хоуп превратилась из девочки-подростка в красивую молодую девушку. В желанную, до одури, до зубного скрежета.
Он помнил все моменты их совестного быта.
Помнил, как она попросила его научить ее запрыгивать на движущейся поезд. И он учил, показывая и объясняя, как не сломать себе ничего.
Как она, впервые оставшись на три недели сама, кинулась его обнимать, по-детски трогательно, прямо в коридоре, после его возвращения с рейда. А он стоял, как истукан, пораженный волной тепла, что разливалась внутри.
Помнил, как нашел ее рыдающей в ванной и, по ее сумбурному рассказу, догадался, что у нее началась первая менструация. Как успокаивал и объяснял, что это не смертельно и не страшно, просто она растет и становится девушкой. И только потом, словил себя на мысли, что ему даже в голову не пришло отвести ее к врачу или к той же Аише, что бы они поведали ей эти женские секреты.
Он помогал ей делать уроки и объяснял непонятные задачи по математике.
Учил ее метать ножи и показывал приемы рукопашного боя.
И все больше мрачнел, когда понял, что на Хоуп стали обращать внимание парни.
Эрик поднялся с кровати, прошелся к окну и закурил, холодный воздух не отрезвлял, а наоборот еще больше распалял. Сзади послышался тихий шорох.
– Чего тебе! – грубо задал он вопрос, даже не обернувшись.
– Я хотела извинится! Я не… – скороговоркой начала Хоуп.
– Избавь меня от необходимости разбираться в твоих любовных отношениях!
– Они не любовные! – вдруг отчаянно проговорила девушка. Эрик прикрыл глаза, хотелось в это верить.
– Извинения приняты! Иди спать!
– Спокойной ночи! – тихо пробормотала Хоуп и исчезла за дверью.
Ночью, Эрика вновь разбудил крик из соседней комнаты.
Ей снова снился кошмар.
Они иногда возвращались, редко в последнее время.
И вот опять.
Девчонка металась по кровати, скинув одеяло на пол, Эрик с силой потрепал ее по плечу.
– Хоуп! Проснись! – та резко открыла глаза и снова это стеклянный, полный животного ужаса взгляд. – Это просто сон!
Девчонка тихо всхлипнула и, вдруг, резко поддалась вперед и, уткнувшись в плечо, обвила руками.
– Не уходи! – шмыгнув носом и, стараясь проглотить слезы, просипела Хоуп.
– Не уйду! – пообещал Эрик.
Успокаивающе гладил по волосам, а потом, легко подвинув, улегся на кровать не размыкая ее рук. Пошарил в поисках одеяла и, нащупав, подтянул и укрыл им девчонку и себя, а через пару минут уснул крепким снов без сновидений.
Когда утром Эрик проснулся, Хоуп уже не было. Часы показывали восемь утра. Он безбожно проспал. Плюнув на все, перевернулся на другой бок, подтянул к себе подушку, хранящую запах девушки, и снова закрыл глаза.
***
– Да что с тобой такое! – недоуменно проговорила Линн. – Хоуп, ты весь день рассеянная, что случилось?
Девушка встрепенулась, посмотрела на подружек.
– Я вчера рассталась с Оливером!
– Как? Что случилось? У вас все так было волшебно! – наперебой начали галдеть девчонки.
– Он почти обозвал меня шлюхой. Сказал, что раз я живу с Эриком, то значит мы с ним занимаемся сексом и я с ним тоже могу… – скомкано объяснила Хоуп проблему.
– О! Вот урод! – разочаровано поджав губу выдала Марли. – А ты что?
– Я сказала, чтобы он закрыл рот. – про Эрика Хоуп говорить не хотелось.
– Правильно! Не грусти! Надо было ему еще в морду дать! – фыркнула Линн.
– Кому в морду? Надеюсь не мне? – весело проговорил Дэвид.
Урожденный бесстрашный, он учился с ними и был тайно влюблен в Линн, но рыжеволосая красавица была ветрена и имела кучу поклонников, воспринимая паренька только, как друга.
Завязалась болтовня, и Хоуп снова смогла погрузится в свои мысли, краем уха следя за разговором.
Об Оливере Хоуп не грустила, все мысли крутились вокруг Эрика.
В этот раз, в их отношениях что-то поменялось. Хоуп не могла сформулировать, что именно.
Правильный ответ ускользал.
Ей было спокойно рядом с ним, надежно, легко. Она была одна из немногих во фракции, кто мог с Эриком нормально общаться. Ну, может еще Макс с Аишей и их близнецы, позволяющее себе, нахально и беспардонно забраться к нему на колени с требованием – рассказать сказку. Однажды, они провернули такое в столовой, Хоуп до сих пор начинала хохотать, когда вспоминала, как вытянулись лица нечаянных свидетелей.
Мало кто видел его настоящего. Его называли за глаза монстром.
Они просто не знают, как выглядят настоящие монстры, что они носят маску добродетели и никогда не показывают окружающим свое истинное лицо.
С одним таким ей не повезло встретится.
Ее родители умерли рано, от редкого осложнения после гриппа, ей, на свою беду, удалось выжить. Пожив пару лет в приюте Отречения, на одном из мероприятий ее заметил один из помощников Маркуса Итона. Он был добр и ласков, а однажды забрал ее к себе домой, сказав, что живет один и, если она хочет, то может пожить у него, стать ему дочкой. Конечно, Хоуп согласилась. Кто в восемь лет не хочет иметь дом? И любящую семью? Она хотела.
Сначала все было замечательно, но потом Финн стал проявлять к ней слишком много внимания. Все время пытался обнять, погладить, прижать. И этот взгляд, немного сальный, пристальный, неприятный.
Потом, он начал наблюдать, как она переодевается ко сну.
Хоуп пугало это до чертиков и казалось неправильным. Заикнувшись в школе об этом, ей не поверили, пожаловались опекуну. Тогда Финн первый раз ее ударил, дал оплеуху, синяка не осталось, но голова гудела пол дня. Он и потом, иногда ее бил, если не подчинялась.
Первый раз изнасиловав, сказал, что она сама виновата, нечего было его дразнить, а ей было всего девять лет.
И потянулась жизнь в Аду.
Хоуп сидела в школе до последнего, пропадала в библиотеке, да просто гуляла по фракции, пытаясь оттянуть неизбежное.
Потом появилась Аиша, удивительным образом догадавшись о том, что происходит в стенах дома помощника. И когда она рассказала ей о возможности уйти из Отречения и больше не видеть Финна, Хоуп почти сразу согласилась.
Аиша объяснила ей все детали, необходимость объявить это замужеством, пусть и фиктивным. Все эти тонкости, Хоуп не понимала и помнила плохо, но увидев в них свой шанс избавится от монстра.
Увидев Эрика на перроне, она испугалась и даже на миг пожалела о своем решении. Он выглядел угрюмым и не дружелюбным, опасным, как пес, которого встречаешь на улице и не знаешь укусит он тебя или подставит морду для ласки. Но он странным образом оберегал ее, терпел истерики и слезы. Он одновременно был Хоуп и отцом, и братом.
Но сегодня утром, она вдруг с удивление заметила, что Эрик еще и мужчина, красивый мужчина.
Она проснулась переплетенная с ним руками и ногами, прижатая к его груди и впитывающая его тепло. Мужчина крепко спал, даже не пошевелился, когда она аккуратно, стараясь не потревожить, выбиралась из кровати, одновременно стыдясь и любуясь мускулами и татуировками.
Ей вдруг, до боли в пальцах, захотелось погладить их, прочертить геометрию рисунков, все квадратики на шее и линии на руках, она сжала кулаки и, быстро одевшись, выскочила из комнаты.
Хоуп до истерики боялась, своими неосознанными действиями спровоцировать Эрика, так, как в девять лет спровоцировала Финна.
***
Ночью началась гроза, в Чикаго это было большой редкостью, природа разбушевалась не на шутку. Ливень стеной, гром, молнии, Эрик любил такое буйство стихии, непокорная она может быть ласковым дождем, а может смертельным ураганом.
Он курил у окна, любуясь представлением, когда из комнаты Хоуп послышался тонкий скулеж и грохот.
Очередной кошмар.
Он затушил окурок и пошел будить девушку. Но в кровати той не оказалось, рядом лежала перевернутая лампа. Самой девушки в комнате не было видно.
– Хоуп? – позвал Эрик, ставя лампу на место и включая свет. – Ты где? – в ответ тишина. Поддавшись странному порыву, он прошел к шкафу и открыл створку, внутри висела одежда, но девушки не было. Тут со стороны кровати раздался тихий всхлип. Эрик закрыл глаза и досчитал до десяти. Если бы сейчас рядом оказался Финн Свенсон, он бы разорвал его на части голыми руками, за то, что он сделал с Хоуп, за то, что она до сих пор живет в страхе.– Хоуп, это я – Эрик! Слышишь? Это опять был сон. Просто сон. – он говорил это, аккуратно продвигаясь к кровати, а потом присел на корточки. – Вылезай! Это был всего лишь сон! – и наклонившись, заглянул под нее.
Там, забившись в угол, лежала девушка, в руке у нее был один из ножей для метания.
Тяжело вздохнув, Эрик протянул ей раскрытую ладонь. Девушка пару секунд раздумывала, а потом вложила в нее свои пальцы. Мужчина одним движением вытащил ее из-под кровати и поставил на ноги.
– Зачем ты туда залезла? – буднично поинтересовался Эрик.
Хоуп истерично вздохнула, дернув плечами.
– Просто…просто, когда я…когда мне было девять лет, тоже была гроза, сильная…молнии…гром…я испугалась…я его позвала…он пришел…стал успокаивать…гладить…я просила…я не хотела…а он не останавливался…он…он. – слезы текли по щекам, Хоуп пыталась стереть их руками и еще больше размазывая. – Он говорил, что я сама виновата, что я его спровоцировала, что я…
– Ты была маленькой девочкой! Это нормально испугаться! Он должен был тебя защищать! – чеканя каждое слово, говорил Эрик. – И то что случилось, это ТОЛЬКО его вина!
Хоуп, широко распахнув глаза, смотрела на мужчину, что стоял в проеме окна. Она всегда винила себя, ругала, что позвала Финна в ту ночь. Она не понимала очевидного, не понимала до сих пор, что он бы все равно сделал это с ней, нашел бы другой повод.
Финн бы изнасиловал ее в любом случае.
Эрик взъерошил волосы и вдруг с озорством посмотрел на девушку.
– Одевайся!
– Зачем?
– Мы кое-куда пойдем! – заговорщицки прошептал мужчина.
Хоуп растеряно оглянулась, взяла со стула свитер, натянула поверх майки, надела балетки и вышла из комнаты вслед за Эриком.
Пропетляв по коридорам, он вывел ее к двери и, взяв за руку, толкнул створку.
Они оказались на одной из крыш фракции, дождь моментально накрыл их стеной воды, отрезав от мира, а Эрик, повернувшись к ней, прищурился.
– Я люблю дождь. Моя мама говорила, что вода способна смыть с лица Земли почти все. И в детстве мне казалось, что если долго стоять под дождем, тот все проблемы и обиды уйдут, так, как капли смывают пыль со стекла. – он поднял голову вверх, подставив лицо ласковым каплям, и закрыл глаза.
Девушка пару секунд изучала его, а потом сама подняла голову вверх, глотая воду и наслаждаясь ощущениями. Гром уже не казался таким страшным, Хоуп озиралась по сторонам, заворожено глядя на молнии, она словно открывала для себя заново мир вокруг.
***
В комнату они вернулись замерзшие, но довольные. Эрик сразу отправил Хоуп в душ, а сам, зайдя к себе, промокнул волосы полотенцем, достал из заначки бутылку с ликером, который резко пах травами, плеснул в стакан, разбавил водой из-под крана и, услышав, что Хоуп уже вышла из душа, зашел в комнату и заставил ее выпить все до дна.
– Это, чтобы не заболеть! – он укрыл ее одеялом и, уходя к себе, обернулся на пороге – Я не буду закрывать дверь.
Девушка кивнула головой и поплотней закуталась в одеяло. Она лежала и слушала, как Эрик ходил по комнате, как звякала бутылка о стекло стакана, как скрипела дверца шкафа, а потом, как шумел душ.
Она представляла себе потоки воды стекающие по его лицу и плечам, представляла, как он облизывает губы стараясь попробовать капли на вкус, как проводит рукой по волосам пытаясь убрать лишнюю влагу и не заметила, как погрузилась в спокойный и крепкий сон.
***
День Выбора – самый главный и важный для инициируемых, от их решения зависит вся дальнейшая жизнь. Если ошибешься с выбором – попадешь к изгоям, в Чикаго это равносильно смерти.
Хоуп нервничала с самого утра, ее страшил не выбор, ее страшила неизбежная встреча с бывшим опекуном. Она ехала до главного зала вместе с другими подростками, Линн, Марли и Дэвид весело шутили и подкалывали друг друга, Хоуп тоже пыталась участвовать в разговорах, что бы хоть как-то успокоится.
Уже сидя в зале, она насторожено оглядывалась. Отреченные сидели с противоположного края, Финна нигде не было видно. Вдруг со сцены раздался шум, повернув голову, девушка увидела главу Отречения, он готовился говорить речь, а рядом его вечного помощника – Финна Свенсона.
– Ого! Ничего себе! – вдруг проговорил Дэвид, вертевший головой в разные стороны. – Эрик никогда не посещает Церемонию.
Хоуп посмотрела назад, на верхней ступени, скрестив руки на груди, стоял Эрик и не сводил взгляд, с говорившего на сцене, человека. Вся ее тревога и напряженность пропали, волшебным образом.
На сцену начали выходить подростки, поочередно, то одна, то другая фракция взрывались приветственными криками. Настала очередь Хоуп. Она поднялась по ступеням и подошла к чашам на столе.
– Сделай правильный выбор! – раздался сбоку мягкий голос.
Хоуп подняла взгляд, Финн смотрел на нее своим спокойными глазами, только на самой глубине зрачков плескалось темное, порочное желание. Ее передернуло. Она поднесла нож к руке и нашла глазами фигуру Эрика. Она знала, какой бы выбор сейчас не сделает, он поймет ее, поэтому и приехал сюда, чтобы поддержать.
Губы тронула улыбка, Хоуп сделала надрез и занесла руку над чашей, капля медленно упала вниз.
Все, назад дороги нет.
Эрик опустил голову и на миг зажмурился.
***
Хоуп казалось, что на секунду зал погрузился в гробовую тишину, а потом фракция в оранжевых одеждах подскочила и захлопала в ладоши. Они радостно кричали и приветствовали новоприбывшего. Подхватили под руки и поздравляя усадили на скамейку. Девушка растерянно улыбалась и смотрела по сторонам, ее черная куртка слишком выделялась на красно-оранжевом фоне.
– Даааа, не каждый день увидишь, как дочь лидера Искренности уходит в другую фракцию. – потрясено проговорила Марлен.
– А я считаю, что выбор должен идти от сердца! Толку бы от нее было в Искренности, если она Дружелюбная? – строго сказала Линн.
Дэвид и Хоуп переглянулись, что тут скажешь, все верно.
Наконец, церемония закончилась и бесстрашные, галдящей пестрой толпой, высыпали на улицу.
***
Потянулись долгие недели инициации, урожденные и переходники жили отдельно. Каждый день были тренировки: стрельба, рукопашный бой, метание ножей. Конечно урожденным было легче, почти все из них это умели делать, переходникам не повезло больше. Но у урожденных конкуренция была жестче изначально.
Хоуп в списке держалась в первой десятке, у нее не было проблем с меткостью, но вот драки давались не так легко. Тесный контакт, особенно с противоположным полом, все еще вызывал отголоски былых страхов.
Их инструктор, Лорен посоветовала ей сделать упор на стрельбе.
– Хорошие снайперы всегда ценны!
Хоуп усердно тренировалась и ее успехам в стрельбе могли бы позавидовать многие опытные бесстрашные.
Окончание первого этапа, друзья решили отпраздновать в тату-салоне. Дэвид, который уже имел несколько татуировок, раздавал девчонкам ценные советы, а Хоуп ходила вдоль образцов и рассматривала рисунки. Когда она вернулась Линн с Марли уже выбрали себе татуировки. Марлен решила набить себе дракона на боку, а Линн выбрала браслеты-обереги на руки.
– А что ты себе выберешь? – задала вопрос Марли.
– Вот! – и Хоуп протянула им пластину на которой был запечатлен раскинувший крылья феникс, поднимающийся из языков пламени.
– Ого! Мощно! – уважительно проговорил Дэвид.
***
На втором этапе всех инициируемых объединили в одну команду и добавили к физической нагрузке еще и психологическую.
Пейзажи страха.
Единственное испытание, к которому нельзя было подготовится заранее.
Можно научится подтягиваться и стрелять, но, как научится не бояться? Смело смотреть в лицо кошмарам? Это казалось фантастикой.
В вену водили специальную жидкость, которая вызывала мозговую активность и выуживала на поверхность самые потаенные страхи человека. Хоуп ждала этого момента с содроганием, она понимал, ей предстоит встретится с ним один на один, победить и возродится, как птица на ее спине.
Зайдя первый раз в комнату она с удивлением увидела там Эрика. После церемонии выбора она его видела мельком. Казалось мужчина ее избегает.
– Ты вернулся из рейда?
– Узнавала у Макса?
– А не должна была?
