Текст книги "Есть игра, есть война (СИ)"
Автор книги: Stasia777av
Соавторы: Melina Fors
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
***
Недим уже два дня сидел на ферме, никуда не выходя. Погруженный в свои мысли, он забыл о времени и месте. Обо всем. В его воображении все было совсем по-другому, чем в неприятной сегодняшней реальности. Его буйная фантазия, которая так хорошо развилась за долгие годы, проведенные в кресле, услужливо рисовала ему яркими красками счастливую жизнь, исполнение всех его желаний – мыслимых и немыслимых, возможных и невозможных. Он отпустил водителя, потому что хотел побыть один, абсолютно один, пока ожидал известий от Юсуфа.
Ойя стояла прямо напротив дома на ферме и смотрела на него. Она никуда не уехала и все время находилась поблизости, прекрасно зная, что Недим был здесь уже два дня. Телефон резко зазвонил. Это был Юсуф.
– Чего тебе? – ее голос прозвучал резко и нетерпеливо, будто ее оторвали от очень интересного занятия.
– Я обещал Недиму избавиться от его брата. Когда все будет сделано, ты избавишься от него самого, как мы и договаривались. И тогда мы с тобой заберем себе всё… Всё, что Карачаи отняли у нас, они заплатят за всё и тебе, и мне! Жди моего сигнала, я позвоню тебе.
Она отключила телефон и со злорадством посмотрела снова на дом. Чего-то ждать не входило в ее планы. Теперь все изменилось. Теперь слишком сильна была ее ненависть к Недиму за обманутые ожидания. Ведь всё, чего она хотела – это, чтобы её брат, на которого она возлагала столько надежд, признал ее. Они с Юсуфом разработали свой план, медленно продвигаясь согласно ему, и постепенно убирая каждого из Карачаев с дороги. Хотя про Недима она думала, что он другой, что не похож на этих бессовестных тварей. Но она ошибалась. Он ничем не лучше, чем все его проклятое семейство. И он поплатится за то, что так обошелся с ней. Она не станет ничего и никого ждать.
Подойдя к двери дома, она постучала.
Недим расхаживал по комнате с телефоном в руках, предвкушая хорошие новости от Юсуфа. Но телефон молчал. Услышав стук в дверь и решив, что это Юсуф, прибывший лично, он бросился к двери. Открыв ее, замер на пороге. Перед ним стояла Ойя.
– Ты? Я же тебя выгнал. Что ты тут делаешь?
– Пришла за вещами, – ухмыльнулась Ойя, проходя внутрь. – Ты тут от кого-то прячешься? Мне кажется или ты нервничаешь? – с издевкой спросила она, проскальзывая мимо него в комнату.
– Я же тебе сказал убираться отсюда!
– Ждёшь, когда Юсуф уберёт с твоей дороги нашего внезапно ожившего братца?
Недим резко развернулся к ней.
– Я много чего знаю… И ты не сможешь так легко избавиться от меня, выбросить как мусор, когда я стала тебе не нужна. Я буду вечно преследовать тебя, как твоя совесть.
Теряя всякое терпение, Недим уставился на нее.
– Ты боишься, нервничаешь… Расплата, которую ты для всех придумал, свершилась не полностью, потому что ты оказался слишком слаб, – Ойя рассмеялась.
– Я всегда думала, что ты можешь сделать куда больше. Но без меня ты – НИЧТО. Мы с Юсуфом надеялись, что ты уберёшь все семейство!
– Что ты несёшь?
Недим схватил Ойю за локоть, но она вырвала руку и рассмеялась еще громче. Ее истерический хохот заставил Недима содрогнуться. Казалось, она сходит с ума у него на глазах.
– Ты думал, что всё делал сам? Это все мы делали за тебя, мы – Юсуф и я. Ты думал он твой друг, а он был всегда твоим злейшим врагом. Он хотел, чтобы вся семья Карачай расплатилась за то, что произошло с его родителями, а я хотела заставить Шениз и Агяха заплатить за мое одинокое детство!
Она больше не смеялась, просто смотрела на него с презрением и криво улыбалась одними губами.
– А ты оказался лёгкой добычей. Я думала, инвалида будет сложней настроить против семьи, но ты уже и так ненавидел их всех, тебя надо было только подтолкнуть в нужном направлении. Они должны были уйти все, пока бы не остался ты один, глупый и обозленный на весь мир человек, который своими руками уничтожил всю свою семью.
В глазах Недима разгоралась ярость.
– Что ты несёшь, убирайся отсюда! Убирайся! Это неправда! Я не верю тебе.
Он резко толкнул Ойю к открытой двери так, что она пошатнулась и ударилась головой о косяк.
– Я заставлю тебя обо всём пожалеть. Ты будешь гореть в аду! – с этими словами она хлопнула дверью и заперла ее прямо у него перед носом.
– Ойя! Открой дверь! Немедленно… открой эту проклятую дверь! Что ты задумала?
Она лишь пожала плечами, злобно ухмыльнувшись.
– Прощай, дорогой брат. Увидимся в преисподней…
Остальные двери она заперла заранее. На окнах были фигурные решетки, поэтому он не сможет выбраться через окно. Взяв в руки приготовленную канистру с бензином, облила дверь, прошлась по контуру дома, сделав небольшую дорожку, и подожгла спичку. Пламя отразилось в ее глазах, полных безумия. Она бросила спичку, огонек побежал по дорожке и быстро достиг здания.
Дарио и Дамла вместе с Джемре подъехали к ферме почти одновременно. Еще издалека они увидели зарево пожара. Выбежав из машин, они увидели Дженка, стоящего прямо перед горящей дверью. На секунду он обернулся и бросил взгляд на Джемре, встретившись с ней глазами. Джемре, поняв, что он хочет сделать, замотала головой. Она хотела закричать, но поняла, что от страха не может даже шептать. девушка зарыдала и бросилась к нему. Дарио пришлось приложить все свои силы, чтобы сдержать ее. Дженк развернулся лицом к дому, вышиб ногой уже горящую дверь и ринулся в огонь.
Недим метался по горящему дому в поисках выхода. Но выхода не было, огонь наступал, а от удушающего дыма он уже не мог дышать. Но он сможет, он выдержит. Он уже выдержал однажды огонь, справится и снова.
Горящая балка упала, сбив его с ног.
***
Лето – оно такое яркое…
Два мальчика бегают по полянке, залитой ярким солнечным светом. У старшего в руках игрушечный вертолетик, он изображает полет, убегая от младшего.
– Булут меня не поймает! Не поймает…
Джемре выходит из дома, любуясь смотрит на мальчиков с искренней радостью и гордостью на лице, хлопает в ладоши и, обращаясь к ребятам, кричит:
– Умут, Булут! Давайте, давайте, идите мыть руки, пора обедать… Смотрите кто приехал…
На шикарном серебристом джипе подъезжает Недим, ведя машину самостоятельно, как всегда и мечтал, выходит из машины и расставляет руки для объятий:
– Кто скучал по мне больше всех?
– Папочка…
Недим обнимает Булута и поднимает его на руки. В его руках какой-то объемный сверток, завернутый в ярко-фиолетовую оберточную бумагу.
– Умут, пойдем со мной!
Джемре, счастливо улыбаясь, подходит к ним.
– Добро пожаловать!
– У кого сегодня день рождения? – вопрошает Недим, глядя на мальчиков.
Умут кричит:
– У меня!
– Будешь задувать свечи?
– Да!
Булут его перебивает:
– А я… Я тоже буду задувать свечи!
Джемре отвечает, радостно смотря на младшего из ребят и проводя рукой по его волосам:
– Сыночек, мы отметили твой день рождения, сегодня день рождения Умута.
Умут нетерпеливо смотрит на сверток в руках у Недима.
– Это мой подарок? Можно открыть его?
– Не сейчас, потерпи немного… Давайте внутрь, давайте… бегите.
Мальчики убегают, а Джемре с улыбкой подходит к Недиму, глядя на него глазами женщины, влюбленной в своего мужа после нескольких лет совместной жизни так сильно, будто у них все еще не закончился медовый месяц.
– А если больше всех соскучилась я?
– Тогда… – Недим чмокает ее в губы быстрым неуклюжим поцелуем и обнявшись, как большие влюбленные, они разворачиваются, чтобы войти в свой прекрасный дом.
Дамла в красивом строгом белоснежном костюме самозабвенно рассматривает странное одноэтажное кипельно-белое прямоугольное строение, с резкими, четкими контурами, смахивающее на офис похоронного агенства, единственным украшением которого является арка с квадратными колонными выступающего вперед крыльца. Вверху на арке прикреплена табличка с золотыми буквами, гласящая: «Дом престарелых Карачай». Закончив осмотр, с чувством полного удовлетворения, она набирает номер телефона. Разговаривая с кем-то и прогуливаясь при этом, по столь же геометрически правильному дворику, кажущемуся голым из-за отсутствия какого-либо движения в нем, сообщает:
– Любимый, да, мы все сделали тут. Как все красиво, увидишь, когда приедешь. Я так соскучилась по тебе. Скорее бы завтра!
Она со вздохом отключает телефон, и ее взгляд привлекает белоснежный кабриолет, столь экзотичный, что смахивает на модель из коллекции какой-нибудь звезды Голливуда, сверкающий на солнце словно бриллиант, вкатившийся в этот момент в еще одну арку, обрамляющую вход во дворик.
– Дживан! Ты разве не был в Бурсе, у тебя разве не было дел?
– Угадай, кто не выдержал тоску по жене? – уже не бедный, но все еще очень гордый Дживан, раздутый от удовольствия своим неожиданным сюрпризом, пафосно выходит из кабриолета, от блеска которого режет глаза.
Обрадованная Дамла обнимает его.
– Дела пораньше закончились, я не хотел оставлять жену одну. Плохо сделал?
После жарких объятий оба оборачиваются на дом позади них, больше похожий на склеп. Дживан, глядя на это произведение архитектурного искусства, восхищенно вздыхает:
– Очень хорошо получилось. Я горжусь тобой!.. Пойдем… – он оборачивается в сторону жены, увлекая Дамлу обратно к своему чудо-автомобилю.
– Хочу, чтоб и моя доля была.
С этими словами извлекает с заднего сидения два небольших черных траурных горшочка с маленькими кустовыми красными розочками, поставив их на багажник своего лощеного кабриолета.
– Для господина Агяха и для Дженка…
Дамла посмотрев на них с удовлетворением вздохнула и переведя благодарный взгляд на мужа, произнесла:
– Если бы тебя не было, я бы не смогла, ты ведь знаешь, да?
– Что это значит? Если бы меня не было, ты бы все это сделала, ты ведь дочь своего отца…
– Я сделала столько, сколько смогла
– Как минимум их имена живы… Посадим это?
– Посадим…
Дамла с Дживаном, радостно взяв траурные горшочки, направляются к клумбе с целью немедленно привести свои планы в исполнение…
Госпоже Нариман, наказанной богом за свою непорядочность неудачным падением с лестницы, в результате чего не имеющей возможности передвигаться на собственных ногах, ничего не остается, как сидя в инвалидном кресле на заднем дворе дома счастливого семейства, науськивать молодежь, как надо добиваться успеха и процветания в жизни, для чего обязательно нужно заполучить богатого мужа хитрым способом. За сим занятием она и была поймана своей бывшей невесткой, которая, горя праведным гневом за попрание чести и морали, и наплевательское отношение бабанэ ко всем мыслимым и немыслимым жизненным ценностям, прочитала ей нотацию о том, что она совершенно не извлекла никаких жизненных уроков, из чего следует, что она абсолютно безнадежна. Женщина горделиво удалилась праздновать день рождения своего внука Умута, на который госпожу Нариман не удостоили чести позвать.
День рождения проходил очень радостно, в теплом семейном кругу, на нем присутствовали только ближайшие родственники. Свечки на торте были задуты именинником, после чего торт разрезали под восторженные возгласы детей Карачай – сына Булута и племянника Умута. Но открывать заветный подарок, хранимый дядей Недимом для своего племянника целых шесть долгих лет, было еще рановато. Недим, Умут и Джемре с Булутом на коленях уселись перед экраном большого телевизора, для просмотра послания, оставленного отцом для своего родного сына. Когда включили – все внимание было направлено на Дженка, который появился на экране. Джемре пальцем показала Булуту на дядю, которого тот не имел возможности узнать при жизни, в связи с тем, что родился на несколько месяцев позже его преждевременной кончины.
Умут увидев на экране отца, сразу же узнал его:
– Папа…
Все смотрели видео не отрывая глаз, с благоговейным трепетом на лицах. Но оно вдруг оборвалось так резко, что Умут спросил у дяди Недима:
–А-а… где продолжение? Было еще что-то… Почему нет, дядя?
Недим, сокрушенно вздохнув, поцеловал племянника в густую шевелюру и глубокомысленно произнес:
– Пришло время…
Перекинувшись с Джемре взглядами и подтвердив полное согласие кивками, Недим наконец отдал в руки мальчика ярко-фиолетовый сверток.
– Племянник, теперь ты можешь открыть свой подарок, – сказала Джемре.
Это оказался тот самый ярко-красный воздушный змей, сделанный его папой во время их совместного путешествия.
Все счастливое семейство вместе с племянником, которого они взяли на воспитание по просьбе Дженка, вышли на лужайку позади дома. Умут с детской непосредственностью, глядя на дядю Недима, спросил:
– Если он взлетит высоко, папа увидит его, по-твоему?
– Увидит, конечно…
– А обрадуется увиденному?
– Очень обрадуется…
Лето – оно такое яркое. Яркое солнце, ярко-зелёная трава, ярко-разноцветные цветы, ярко-голубое небо, ярко-красный воздушный змей, который вьется в этом ярко-голубом небе.
Комментарий к Глава 30. Расплата.
Так заканчивается сериал, но не заканчивается история…
========== Глава 31. Ветер Дженка Карачая ==========
Вокруг пылающего дома собрались люди с окрестностей, машины скорой помощи, полицейские и пожарные автомобили подъехали к воротам фермы. Прямо перед тем, как обрушилась крыша, из горящего дома выбежал Дженк, неся на плече Недима.
К ним тут же ринулись спасатели. Дарио отвлекся, глядя на них и в этот момент, и Джемре вырвалась из его рук и бросилась навстречу Дженку. Из последних сил тот бережно уложил брата на носилки и склонился к нему, он еле шевелил губами. Поднеся самое ухо к обожженному лицу Недима, Дженк разобрал только два слова из его неясного шёпота:
– Я победил…
После этого он потерял сознание. Врачи, проверив пульс и дыхание пострадавшего, тут же начали проводить реанимационные мероприятия, но спасти Недима не удалось.
Джемре стояла, прижавшись всем телом к Дженку, обнимая его и дрожа как осиновый лист. Со слезами на глазах смотрела на грустную кончину своего бывшего подопечного, который раздираемый своими темными страстями и испепеляющей ненавистью, так и не смог найти свой путь в этом мире.
***
После трагических событий прошло уже несколько дней.
Дженк вместе с Джемре приняли решение, что не станут раскрывать никому тайну Умута, а усыновят его и будут воспитывать, как родного сына, вместе со своим малышом.
Ойя была поймана полицией недалеко от места трагедии и, после проведения медицинской экспертизы, была признана невменяемой. В связи с этим, она снова попала в психиатрическую клинику. Ей был поставлен диагноз шизофрения, а так как ее болезнь приняла агрессивную форму, и она была крайне опасна для себя и окружающих, находиться там ей придется долго, возможно, даже всю оставшуюся жизнь. Дженк, знавший теперь о том, что Ойя является его сестрой по крови, сделал все необходимое, чтобы для нее были обеспечены хорошие условия жизни и лечения.
Он решил с ней встретиться, какое-то неясное предчувствие будто подталкивало его к этому. Очень странно было понимать, что она его родная сестра, хотя принять это он так и не смог.
Дженк вошёл в комнату для свиданий в клинике, куда санитары привели Ойю.
Он смотрел на нее, и в его сердце не было ни обиды, ни ненависти за те несчастья, которые случились по ее вине. Только лишь жалость и больше ничего. Когда она подняла на него глаза, ему стало не по себе от ее опустошенного, окаменевшего взгляда, будто все внутри нее сгорело в том пожаре, в котором погиб их брат, оставив лишь пепелище.
– Зачем ты пришел? Посмотреть на сестрёнку? – глухим голосом спросила она.
Дженк обдумывал, что ей сказать. Все вопросы, которые он хотел задать в один миг улетучились из его головы, оставив только один:
– За что?
Ойя подняла высоко брови и сказала с ожесточением и горечью:
– Вы все заслужили свои несчастья…
– А малыш? Где ты взяла его? Кто его настоящие родители?
Она расхохоталась, а потом резко прекратила свой страшный смех и прожгла Дженка взглядом насквозь, но тот стойко выдержал его, не отводя глаз. Ойя задумалась и отвернулась от него. Помолчав какое-то время, сказала в пустоту:
– Случайность, единственная случайность во всем этом деле. Странное совпадение, украв ребенка, я сама, своими руками, отдала его родной матери.
Дженк удивлённо смотрел на нее, не понимая, о чем она говорит. Ойя продолжала все также, не глядя в его сторону.
– Когда Недим познакомил меня с Башак и я услышала ее историю, у меня закрались подозрения. Она сказала о том, что обняла могилу своего малыша, так и не обняв его самого. Я все проверила, а Надир сделал тест ДНК. Когда ее ребенок родился, он был в очень плохом состоянии, и никто не надеялся, что он выживет. Но он выжил. Сама судьба потом привела его к собственной матери.
Усмехнувшись и посмотрев, наконец, в его сторону, женщина добавила:
– Сама не знаю, зачем я сейчас это сказала тебе… Но, раз уж ты решил вершить справедливость, можешь вернуть ребенка Башак. Недим так и не узнал, чей он, потому что никогда не спрашивал об этом…
Дженк был ошеломлён услышанным. Не мог поверить и прийти в себя. Но, прежде чем сообщать об этом, нужно было проверить слова Ойи и сделать повторный тест. Он так и поступил. Когда же они с Джемре получили результат, то поспешили сообщить об этой радостной новости матери, которая до сих пор не могла смириться с потерей сына. Башак обрадовалась, но почти не удивилась. Сердце матери не могло ошибаться, она всегда чувствовала, что Умут и есть ее Атлас, хотя и не представляла, как такое возможно.
Узнав о том, что Умут не является на самом деле ее внуком и сыном Джерен, госпожа Сехер собралась уезжать к себе на родину. Здесь ее больше ничего не держало. В глубине души она была рада за дочь, наслаждавшуюся теперь своим счастьем, за которое заплатила столь высокую цену, но ее материнское сердце так и не смогло принять Дженка, как своего зятя. Поэтому лучшее, что она могла сделать – это уехать.
Но прежде, чем попрощаться со Стамбулом, она пришла на кладбище к своей дочери и своему нерожденному внуку. Джемре и Дженк сопровождали ее.
Печальная картина земли, поглотившей стольких членов двух семей за столь короткое время, была удручающей. Свежие могилы, в которых покоились близкие люди – те, кого они любили и из-за кого страдали, будто заставили их снова пережить эту ужасную трагедию.
Джемре подошла к матери, стоявшей над могилой младшей из своих дочерей, и обняла ее.
– Ты помнишь, что было до Стамбула? Нашу землю, нашу колыбель. Никто не безгрешен в непрожитом грехе. Это она нам так говорила? Ты помнишь, то, что было до греха?
Дженк стоял немного в отдалении над могилами своих родителей и брата…
***
Дамла позвонила брату и попросила приехать на яхту, объяснив тем, что хотела совершить небольшую прогулку со своими подругами, чтобы развеяться немного, но у них возникли непредвиденные обстоятельства, разрешить которые под силу только ему. Ничего не подозревающий Дженк прибыл на яхту, но ни Дамлы, ни ее подруг там не оказалось. Он остановился, с недоумением разглядывая столик, сервированный как для романтического ужина, стоявший на палубе. Из каюты вышла улыбающаяся Джемре. Столько чувств нахлынуло на него в этот момент, он вспомнил всю свою радость и надежду, когда сам накрывал такой же столик, чтобы сделать своей фиктивной жене настоящее предложение руки и сердца, и сколько боли он испытал от ее неожиданного для него отказа.
– Помнишь это?
Джемре подошла к нему вплотную и заглянула в глаза. Дженк смотрел на нее с любовью и восхищением.
– Я просто хотела спросить, твое предложение всё ещё в силе?
Дженк даже немного растерялся от такого вопроса, но Джемре не дала ему возможности что-то ответить.
– Я согласна стать твоей женой, Дженк Карачай…
Сняв цепочку с обручальным кольцом со своей шеи, она протянула ее Дженку на ладони.
Он, улыбаясь, покачал головой и вытащил из кармана маленькую коробочку для украшений. Открыв ее, показал Джемре. В футляре красовалось очень изящное кольцо с бриллиантом.
– Сначала это…
Забрав с ладони Джемре цепочку, мужчина надел на ее палец кольцо, приготовленное им.
– А это, – показал он гладкое обручальное колечко с цепочки, – я надену на твою руку на нашей свадьбе.
Джемре со слезами счастья на глазах смотрела на него, когда вдруг почувствовала, как ее прострелила внезапная резкая боль. Она слегка наклонилась, прижав руки к животу и напряжённо глядя на Дженка. Тот испугался так, что у него даже в горле пересохло. Хотел что-то спросить, но понял, что от страха язык прилип к небу и не хочет ворочаться. Мужчина только испуганно смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Увидев, как он напрягся всем телом, девушка, превозмогая боль, слегка улыбнулась ему:
– Кажется, наш сын идёт…
Дженк не помнил толком, как они добрались до больницы. Он немного пришел в себя, когда передал Джемре в руки врачей и теперь мерил шагами коридор с одного конца до другого.
Дамла, торопясь, поднималась по лестнице больницы.
– Дженк!
Он бросился к ней, как будто она пришла, чтобы спасти его жизнь. Обняв его, Дамла почувствовала, как он дрожит всем телом. Ей стало даже немного смешно. Ее смелый и мужественный брат, который столько раз не боялся играть со смертью, сейчас выглядел как перепуганный насмерть ребенок. Она погладила его по волосам, совсем как маленького малыша, и сказала ласковым, успокаивающим тоном:
– Все будет хорошо, скоро ты встретишься со своим сыном… Ты готов? – прибавила девушка уже не очень уверенно, глядя на его растерянный вид.
Дженк сначала замотал головой отрицательно, потом, спохватившись, усиленно закивал, потом хлопнул себя ладонью по лбу и закатил глаза. Дамла с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться, а он уставился на нее абсолютно несчастным взглядом. Сестра усадила его на стул и сходила за водой. Дженк пил так, будто только что прибыл из пустыни Сахара. Дамла все же прыснула со смеху в сторону, постаравшись отвернуться, чтобы он не заметил.
Наконец, вышел доктор и провозгласил:
– Поздравляю вас, у вас родился здоровый мальчик!
Дамле показалось, что брат сейчас хлопнется в обморок, поэтому она взяла его под руку на всякий случай.
Когда их пустили в палату к Джемре, счастливая молодая мама держала на руках своего сына. Подняв на Дженка взгляд, полный гордости и радости, и немного вытянув вперёд малыша, она произнесла:
– Посмотри, это наш Рюзгяр…
Дженк подошёл поближе и заглянул в маленькое детское личико. Оно было красным и сморщенным, но ему показалось, что это самое прекрасное, что он видел в своей жизни. Улыбаясь, он перевел взгляд на жену, его глаза блестели от непонятно откуда взявшейся влаги.
– Любимая, спасибо тебе за то, что ты есть, за то что ты со мной, и за то, что подарила мне самое большое счастье, какое только может быть у человека.
Она прижала его голову к своему лицу и поцеловала в волосы в том месте, где под ними прятался шрам.
Дженк вдруг подумал о том, что у них совсем не было времени на то, чтобы обсудить имя малыша. Посмотрев на нее хитро прищуренными глазами, он переспросил:
– Рюзгяр (Ветер)?
Она кивнула, показывая всем видом, что не потерпит никаких возражений. Но он и не собирался возражать.
– Рюзгяр Карачай, – мне нравится, как это звучит. Ветер Дженка Карачая…
Джемре посмотрела на него долгим взглядом, полным нежности и любви, и прошептала:
– Мой ветер – это твоя любовь. У нее нет оболочки, ее нельзя увидеть, ее можно только почувствовать.
***
После всех трагедий строить свою новую жизнь в старом особняке никто не захотел. Дженк и Джемре выбрали для себя новый, небольшой, но очень уютный дом в ближайшем пригороде Стамбула. Он находился в очень живописном месте, впереди простиралось красивое поле, полное благоухающих трав и полевых цветов, которые уже начали распускаться ранней весной. Свадьбу решили сыграть в новом доме, как только переедут туда. Госпожа Сехер осталась все же до свадьбы, но после твердо решила уехать назад в Антакью.
Нуртен с Башак и Атласом тоже собрались туда вместе с Сехер. Дженк выплатил крупную сумму на покупку нового дома для них за многолетнюю верную службу Нурти семье Карачай с благодарностью от отца и от себя лично, и открыл счёт на имя Атласа, чтобы он смог получить хорошее образование, когда вырастет. Башак не захотела оставаться в Стамбуле, слишком много плохих воспоминаний он ей оставил и Нурти согласилась с ней. Лучше начинать новую жизнь в другом месте.
Когда все переехали в новый дом, особняк был выставлен на продажу. Нуртен и Башак заканчивали там последние приготовления перед передачей дома риэлторской конторе. Основная часть обстановки была оставлена там на усмотрение новых владельцев. Нуртен обходила особняк в последний раз, она накрыла оставшуюся мебель чехлами и собрала свои вещи. Зайдя в комнату Недима, женщина с тоской посмотрела на инвалидное кресло, так и оставшееся стоять здесь развернутым к открытому окну. Ей вспомнился ее паша…
Открыв нижнюю полку в его шкафу, стоявшему у стены за дверью, вынула оттуда пачку черных конвертов, так и лежавших там все это время, и со словами «пусть об этом никто никогда не узнает» убрала их в свою сумку.
Прошлась по комнатам, спустилась с лестницы на первый этаж. Пустой дом звучал для нее голосами всех, кто здесь жил…
Ожидая Башак, в последний раз она осмотрела все вокруг.
– Закончилось, значит?
Башак, собрав свои вещи и вещи Атласа, выбежала к ней.
– Пойдем, мама…
***
Наступил день свадьбы. Все родственники и самые близкие друзья собрались, чтобы присутствовать на этом торжественном событии.
Сехер, Нуртен и Башак суетились с последними приготовлениями. Дживан вернулся из армии, его служба закончилась очень вовремя, так что он успел поздравить сестру.
Дамла придирчивым взглядом осматривала брата перед торжеством.
– Ты сияешь как солнце, дорогой братец, я что-то переживаю за Джемре, как бы она не ослепла…
Дамла хихикнула, а Дженк смущённо посмотрел на нее. В этот момент в комнату вошёл Дарио, только что прилетевший с Сицилии. Дамла сказала:
– Пойду проверю теперь как там невеста, в конце концов, я свидетельница с ее стороны…
Выходя из комнаты, девушка немного задержалась на пороге, бросив многозначительный взгляд на сицилийца, который не ускользнул от ее брата.
Друзья обнялись.
– Я уже начал бояться, что ты опоздаешь, я бы не начал свадьбу без тебя, брат…
Дарио хитро усмехнулся:
– Врешь, но мне все равно приятно это слышать. Я не мог пропустить такое событие.
– А Марина? Она не прилетела с тобой?
– Нет, она собиралась, но ее муж заболел, и она осталась с ним. Но она шлет вам самые большие пожелания счастья и любви.
Выдержав небольшую паузу, Дарио проговорил, немного нерешительно глядя на друга:
– Дженк, я хотел поговорить с тобой…
Он замялся и оглянулся на дверь, в которую только что вышла Дамла.
Дженк понял все без слов.
– Тебе не нужно у меня ничего спрашивать. Ты мой друг, мой брат, я готов отдать жизнь за тебя.
И, подумав, продолжил:
– Что касается моей сестры, прими решение сам, но прежде, чем давать ей надежды, хорошо обдумай, сможешь ли ты защитить ее от всех опасностей и любить ее больше, чем себя и свою жизнь. Я уверен, ты поступишь как подскажет тебе твой разум и твое сердце.
Дарио понимающе кивнул и снова обнял друга.
– Пошли, Джемре не простит мне, если ты опоздаешь на свою свадьбу из-за меня. А я не хочу терять ее расположение.
Дженк стоял внизу широкой лестницы, ведущей на второй этаж. Джемре, в необычайно красивом белоснежном свадебном платье, медленно спускалась с нее к нему навстречу. Она протянула руку, сияя счастливыми глазами. Взяв ее за самые пальчики, он провел девушку по дорожке, как принцессу, к выходу и дальше в красивый уютный двор перед домом, где была установлена свадебная арка для новобрачных, сплетенная из белых и розовых розочек, под которой их ждал представитель власти для свершения торжественного таинства брака.
Весь двор был необычайно красиво оформлен, Дамла самолично занималась всей организацией.
Дженк и Джемре встали под арку лицом друг к другу, по бокам от них стояли Дарио и Дамла.
Госпожа Сехер с Рюзгяром на руках, Нуртен, Башак, держащая за руку Атласа, Дживан, Озге, Джихангир и еще несколько человек из близких друзей собрались вокруг молодых. Все молча слушали речь чиновника и ждали, когда он задаст свои законные вопросы молодым.
– И в печали, и в радости… Согласны ли вы Джемре Йылмаз взять Дженка Карачая в свои законные мужья?
– Да, – ответила Джемре.
– А вы, Дженк Карачай, согласны ли взять Джемре Йылмаз в свои законные жены?
– Да, – ответил Дженк.
– Тогда объявляю вас мужем и женой, можете обменяться кольцами. Поздравляю вас и желаю вам самого большого счастья!
Дженк надел жене то самое кольцо, которое Джемре хранила, потому что она не захотела никакое другое. Ему же пришлось покупать себе новое, потому что старое он необдуманно выкинул в море, хотя кольцо, брошенное в морскую воду, обязательно снова вернётся к своему законному владельцу, как говорилось в примете…
Это был прекрасный вечер, полный радости, счастья и гармонии. Молодожены не выпускали друг друга из объятий и счастливые улыбки не сходили с лиц всех присутствующих. Звучала красивая музыка и Дженк пригласил свою законную супругу на их первый танец. Выйдя на площадку, они медленно двигались под музыку, глядя друг другу прямо в глаза. Весь мир вокруг них ушел куда-то далеко, будто не осталось никого, кроме них.
Пока звучала музыка, Дамла и Дарио, стоявшие возле соседних столиков, расставленных тут и там по всему двору, встретились взглядами и будто вели немую беседу. Дарио сделал шаг в ее сторону, но в этот момент к ней подошёл Дживан и отвлёк девушку. Сицилиец замер на месте с бокалом шампанского в руках. Дживан, бросив ревнивый взгляд в его сторону и стараясь привлечь внимание к себе, позвал ее:
– Дамла…
– А?
– Я хочу начать новую жизнь, найти работу…
– Рада за тебя… – рассеянно проговорила она.
– Ты больше ничего не скажешь?
Дамла теперь уже перевела взгляд на него и спросила, глядя в глаза:
– А я должна что-то сказать?
Дживан немного растерялся, не зная, что ответить. Странно, но он никогда сам первым ничего не делал. Первый раз поцеловала его она сама, сама же сказала, что любит, сама обещала, что будет ждать из армии… Почему-то он не задумывался о том, что и он что-то должен. Она ведь так хорошо всегда его понимала, что совершать какие-то поступки самому, ему как-то не приходило в голову.
Дамла выдержав паузу, наконец, четко проговорила, чеканя каждое слово:
– Мне абсолютно нечего тебе сказать. Прощай, Дживан. Удачи на жизненном пути.
Он даже немного опешил, конечно, последнее время они мало общались, после того разговора, где он так неудачно высказался про Дженка, но ему казалось, что, когда он вернётся из армии, все наладится и она сама простит и примет его.
Дарио, стоявший слишком близко, чтобы не услышать весь разговор, поставил бокал на столик и пошел в сторону выхода.
