Текст книги "Есть игра, есть война (СИ)"
Автор книги: Stasia777av
Соавторы: Melina Fors
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
========== Пролог ==========
Уважаемые читатели, кто впервые открывает данную историю! Я, как автор этого варианта финала, хотела бы обратиться к вам с огромной просьбой. Прошу написать свое мнение о ходе и развитии событий. Эта история имеет для меня огромное значение. В результате подробного разбора сериала мы с соавтором и группой поклонников пары Дженк/Джемре пришли к определенным выводам, которыми постарались поделиться на этих страницах. Главное, что мы хотели показать, это то, что не все лежит на поверхности и не все так плохо, как может показаться с первого взгляда. И продолжение – возможно! Несмотря на то, что фильм давно закончен, он не оставляет меня и не забывается. Очень жду обратную связь! Оставляйте свои впечатления в отзывах, пишите комментарии, это крайне важно для меня!
***
Недим открыл глаза. Снова этот сон, преследовавший его каждую ночь после происшествия.
Прошла уже неделя с того дня, когда нашли автобус Дженка на скале. В нем остались документы, вещи, телефон. Но Дженка там не было. Только воздушный змей, на котором лежала флешка. Недим пересмотрел два видео, записанные на ней, наверное, тысячу раз. Одно из них содержало прощание с родными, второе предназначалось Умуту, когда тот немного подрастет.
Трудно сказать, какие чувства испытывал при этом Недим Карачай – радость, облегчение, и в тоже время какое-то тревожное чувство. Он ждал, когда Дженк умрет. Даже если не хотел в этом признаваться самому себе – он ждал. Злость и ревность по отношению к брату не ослабевали и не отпускали. Даже когда он узнал, что Дженк болен и ему осталось совсем мало времени, ничего не изменилось. Сознание твердило ему – надо что-то предпринять, надо уговорить на лечение, а обида и ненависть шептали в уши: «Оставь все как есть. Просто подожди». И он никак не мог заставить себя что-то предпринять, потому что в глубине души желал его смерти. Отчаянно хотел, чтобы Дженк ушел навсегда и освободил свое место для него. Недим так сильно жаждал всего, чем обладал брат – семью, фирму, образование, образ жизни. И главное – всеобщей любви, ведь его любили все, – и Дамла, и Агях, и Шениз, и особенно – Джемре. По мнению Недима, у Дженка было все, и это «все» давалось ему с легкостью. Достаточно ему было улыбнуться, пошутить, даже просто пройти мимо и он получал расположение всех. Как такое возможно?
Недим хотел, чтобы Дженк исчез, утопился в море, растворился в воздухе, и чтобы больше никогда не появлялся перед глазами. Как ни старался, молодой человек просто не мог испытывать других чувств, именно поэтому и промолчал. Прекрасно понимая, что Дженка еще можно спасти, сделав операцию, все равно не сказал никому ни слова.
Оставив брата в больнице, куда того доставили с побережья, Недим ушел, чтобы отвезти Умута домой. Когда же вернулся на следующее утро, то не обнаружил его в палате. В больнице сказали, что Дженку стало лучше и он ушел. А куда ушел – никто не знал. Недим звонил много раз, но металлический голос в телефоне отвечал, что абонент вне зоны доступа.
Еще через два дня нашелся автобус.
Расследование, проводимое Недимом всю неделю потихоньку от домашних, не принесло никаких результатов. Дженк как сквозь землю провалился, никто ничего не видел и не слышал. Водолазы перерыли все морское дно в районе этой проклятой скалы в поисках тела, но так ничего и не нашли. «Куда он мог деться? Хотя, если он прыгнул в море, то могут и не найти. Что же делать?» – рассуждал про себя Недим, пытаясь успокоиться. Эти мысли терзали его, не оставляя в покое ни на минуту. «Лучше бы его все-таки нашли».
Пока он размышлял, сидя в кабинете, раздался телефонный звонок, внезапно прорезавший тишину. Недим резко вздрогнул и поспешил ответить.
– Да, алло, – он пытался говорить уверенно, хотя сердце предательски екнуло.
– Это Юсуф. Кажется, мы нашли его.
– Живого? Где? – голос Недима внезапно охрип.
– Сегодня рыбаки выловили утопленника недалеко от того места, где нашли автобус. Человека трудно узнать, рыбы слишком хорошо поработали.
– Почему ты думаешь, что это может быть он?
– На утопленнике кольцо, похожее на кольцо твоего дяди. Тебе нужно приехать в морг, чтобы опознать труп. И… не бери с собой Дамлу, зрелище не из приятных.
Дамла! Дамла уже целую неделю выносила мозг, потому что не могла дозвониться до брата. Недим не сказал ей про найденный на скале автобус. И никому не сказал. Он ждал. «А вдруг Дженк жив? Нет, этого не может быть. Даже если он не сбросился с этой скалы, доктор сказал, что ему осталось не больше недели», – мысли в голове работали как часы.
И все равно было неспокойно.
========== Глава 1 ==========
Доктор Эмироглу, старинный друг семьи, хотя Дженк всегда подозревал, что он тайно влюблен в его мать – Шениз, тяжело переживал из-за случившегося с супругами Карачай. Сердечный приступ, унесший жизнь Агяха, а затем и трагедия, в результате которой Шениз разбилась насмерть, выпав из окна вместе с невестой их сына в день бракосочетания, вызвали у него нешуточное волнение. И теперь, когда сам Дженк неожиданно оказался в числе его пациентов, Кенан Эмироглу воспринял это болезненно, будто парень был его собственным сыном.
Дженк, чуть сгорбившись, сидел в пустом кабинете врача, в тревожном ожидании напряженно стискивая руки. Дверь резко распахнулась и на пороге появился доктор Кенан. Заняв свое место за столом напротив, он пристально посмотрел на молодого человека.
– Дженк, сынок, я договорился с клиникой в Израиле, там практикует мой коллега, тебе срочно нужно лететь туда. Медлить нельзя.
– Я знаю, но мне нужна еще другая помощь от вас, доктор. Я попрошу кое о чем, может, это покажется вам странным. Но прошу, помогите мне, ради памяти моих родителей.
– Конечно! Что ты хочешь?
– Скажите моей семье, что у меня нет никаких шансов на выздоровление.
Доктор изумленно уставился на Дженка, выпучив глаза и слегка приоткрыв рот. Если бы не серьезность всей ситуации, Дженк рассмеялся бы, глядя на его комичный вид.
– Что-о-о? Зачем?
– Вы знаете про трагедию, которая случилась. У меня есть подозрение, что все эти якобы случайные смерти совсем не случайны. Но в таком состоянии я бессилен. Боюсь, что именно я главная мишень и, пока я жив, остальные в опасности.
– Дженк, ты соображаешь, что говоришь? Сынок, ты что, фильмов про мафию насмотрелся? Не понимаю! – пожилой мужчина растерялся еще больше.
– Доктор Эмироглу, пожалуйста, вы можете не понимать меня, но помогите мне сделать, как я задумал. Не могу сейчас всего объяснить, это на уровне предчувствия. Просто подыграйте немного. Прошу вас, ради памяти моей мамы… – парень явно не шутил, умоляюще заглядывая в глаза доктору.
Как это всегда случалось, лицо господина Кенана слегка дрогнуло при упоминании Шениз и выражение его глаз смягчилось. Тяжело вздохнув, он опустил голову.
– Ты понимаешь, о чем просишь меня? – спросил врач, не глядя на Дженка.
Тот молчал, прекрасно понимая, что просит слишком многого. Но от помощи старого друга зависело все. Словно шестым чувством Дженк ощущал опасность, угрозу, нависшую над всей семьей. Дамла, Умут – сын, которого он не хотел, но который вошел в его жизнь. Ему было за кого бороться, он не мог их оставить. И Джемре! Даже если она не будет с ним… Даже если не любит его… Но интуиция подсказывала, что сейчас, когда он в столь уязвимом положении, ему лучше быть подальше от них.
Доктор, продолжая обдумывать странную просьбу молодого человека, рассеянно разглядывал макушки деревьев за окном. Его глаза слегка затуманились, будто перед ними, как старая кинопленка, проносились воспоминания. Дженк терпеливо ждал, не прерывая его мыслей, хотя молчание затянулось. Внезапно врач повернул голову и посмотрел прямо, видимо, приняв какое-то решение.
– Хорошо, я помогу тебе. Все, что случилось – очень странно. Шениз упала с высоты дважды за небольшой период времени. Я не верю в такие совпадения.
– Спасибо! Я уже оставлял телефон Недима, моего кузена. Позвоните ему. Обещаю, как только я улажу некоторые дела, я отправлюсь в Израиль первым рейсом, – с облегчением выдохнул Дженк.
***
Утром, накануне разговора с врачом, Дженку неожиданно позвонил его лучший друг времен учебы в Америке – сицилиец Дарио Гравиано.
– Дженк, это я!
Номер телефона был незнакомым, но Дженк не мог перепутать голос друга.
– Привет.
– Я только что прочел в газете про твою семью. Соболезную.
– Спасибо, – бесцветно ответил Дженк.
– Это все, что ты скажешь?
– А что ещё я должен сказать? Спасибо, что позвонил.
– Я в Стамбуле. Отправлю тебе геолокацию, приезжай сейчас, у меня мало времени. Через четыре часа я вылетаю в Рим.
Так как ответа не последовало, Дарио многозначительно добавил:
– Я не принимаю отказа, мне нужно поговорить с тобой.
– У меня дела, сейчас не могу, – после некоторой паузы ответил Дженк, явно не настроенный на встречу.
– Ты обидишь старого друга, которого не видел несколько лет? – Дарио не собирался просто так сдаваться. – Твои дела подождут. И, боюсь, у тебя нет выбора. Если ты не приедешь, значит, я сам приеду к тебе, – решительно заявил он.
Дженк почти увидел его кривую усмешку. Разве он отстанет?
– Ладно, отправляй, приеду.
***
Высокий широкоплечий мужчина в строгом пальто стоял, оперевшись на бортик, отделяющий береговую полосу от ухоженной дорожки набережной, и рассеянно смотрел на отблески солнца, освещавшего мутную темную воду Босфора. Школьный друг Дженка прибыл из Италии этим утром. В ожидании товарища он вспоминал о тех временах, когда они встретились впервые много лет назад во Флориде, где они оба учились в частной школе. Им было тогда по четырнадцать лет. Два одиноких мальчика из чужих краев, оторванные от дома и семьи. Один турок, второй – сицилиец.
Поглощенный своими мыслями и воспоминаниями, он не сразу заметил, как Дженк неслышно подошел и встал рядом.
– Когда ты прилетел? – вопрос Дженка вывел его из задумчивости.
– Сегодня, – не поворачивая головы, ответил Дарио.
– Зачем?
– У меня были здесь дела. Как ты?
– В порядке.
Оба одновременно развернулись и две пары глаз, зеленые и светло-серые, внимательно уставились один на другого. Дженк прищурился.
– Ты врешь, – сказал он, дернув бровью.
– Ты тоже, – скривился в усмешке сицилиец.
Дарио осмотрел Дженка с ног до головы и спросил:
– Чего я не знаю?
У обоих создалось странное ощущение, что они продолжают разговор, который прервали всего час назад, хотя на самом деле, они не виделись несколько лет. Но так было всегда. Друзья понимали друг друга с полуслова. Они были похожими, но очень разными. Разве такое возможно? За время совместной учебы, сначала в школе, а потом в университете, они научились чувствовать друг друга даже без слов. Друзья все делали вместе – грызли гранит науки, гуляли, встречались с девушками, играли в азартные игры, устраивали попойки, вытворяли разные безумства. Их объединяло очень многое. Дарио бросил университет за несколько месяцев до получения диплома, ему пришлось вернуться на родину из-за смерти отца.
– Ну, – Дарио слегка нахмурился и вновь отвернулся к морю. – Рассказывай, я слушаю.
Дженк посмотрел в том же направлении и спокойно произнес:
– Нечего рассказывать, мой отец умер.
– А еще умерла твоя мама и вдобавок девушка, на которой ты собирался жениться.
– Да.
– Твой отец был мафиози, как и мой?
Дженк не смотрел в лицо друга, но по его тону понял, что тот насмехается.
– Что еще? – Дарио пробуравил пристальным взглядом товарища. Не получив ответа, добавил, вновь отворачиваясь к морю. – Можешь не говорить, я все сам узнаю.
От сицилийца никогда ничего не могло укрыться. Дженку всегда казалось, что тот видит его насквозь.
– Отец умер от инфаркта. А мама – это была случайность, – нехотя признался он.
Дарио криво усмехнулся, подумав про себя: «Кого ты хочешь обмануть?», а вслух произнес:
– А девушка? Она тоже случайно упала с балкона вместе с твоей мамой? Странно! Ты любил ее?
– Нет. Она была матерью моего сына.
На некоторое время воцарилось молчание.
– Послушай, это долгая история. Я не хочу сейчас об этом говорить, – Дженк хотел закончить разговор, но Дарио не позволил ему этого сделать, продолжая свой допрос:
– Это я понял. Что ты теперь собираешься делать?
– Ничего. Я признаю сына.
Снова молчание. Дарио уже начал терять надежду вывести друга на откровенный разговор и использовал свой последний козырь:
– Ты больше не доверяешь мне?
И тут внезапно Дженка прорвало. «Доверяю! Кому еще я могу доверять?» – единственная мысль, возникшая в голове. Дарио был его единственным другом на протяжении долгих лет. Другом, с которым они делили печали и радости, поддерживали друг друга в любых ситуациях, другом, ставшим его настоящим братом, человеком, за которого Дженк без раздумий отдал бы свою жизнь.
– Я полюбил… Но она не полюбила меня… Все ложь… Кругом одна ложь… Отец был моей единственной правдой… – проговорил с надрывом Дженк, склонив голову.
Боль снова возникла как удар молнии. Внезапно. Лицо Дженка скривилось, он пошатнулся и едва не упал. Каждый раз, когда он начинал думать о том, что произошло, нестерпимая головная боль настигала его. Она как будто ждала своего часа, а потом разливалась горячей волной, и Дженк больше не мог ни думать, ни чувствовать ничего, кроме дикой пульсации в висках. Дарио еле успел подхватить товарища.
Спустя несколько минут, когда приступ прошел и сознание стало возвращаться, Дженк обнаружил, что сидит на лавке, а склонившийся над ним Дарио слегка трясет за плечи, пытаясь привести в чувство. Как только тот понял, что он пришел в себя, тут же сердито набросился:
– Сейчас же говори, что с тобой?
Это прозвучало, как приказ. Когда сицилиец хотел, он умел сказать так, что ему подчинялись, посмотреть так, что ему тут же выложишь всю правду, как на духу. Дарио никогда не принимал отказа, если что-то задумал. Он шел напролом, неважно, чего ему это стоило, и никогда не сомневался в своих силах. Дженк, в котором горел тот же огонь, такой же протест и напор, как и у лучшего друга, обычно мог противостоять. Но не сейчас. В эту минуту Дженк чувствовал себя слабым, как никогда прежде. И ему просто необходим был кто-то, кто поймет…
– У меня опухоль в голове… Это мое наказание… Дарио, я умираю…
Пока Дженк сбивчиво рассказывал свою историю, сицилиец не перебивал его. Слушал с каменным лицом, не глядя на товарища и не выражая никаких эмоций. Взгляд стальных глаз стал каким-то далеким, словно их обладатель думал о чем-то другом. Когда же Дженк замолчал, Дарио повернулся и спокойно произнес:
– Сначала о главном – ты должен обследоваться лучше, заключение одного врача еще ничего не значит. И, кажется, я не услышал, что все так безнадежно, – голос прозвучал совершенно бесстрастно.
– Но я не хочу! – в сердцах воскликнул Дженк.
– Мы не будем это обсуждать. Боюсь, у тебя нет вариантов, – знакомая кривая усмешка коснулась губ сицилийца.
Внезапно Дарио резко схватил товарища за плечи и грубо тряхнул.
– Приди в себя, идиот! Ты что задумал, а? Я не узнаю тебя! Это не мой друг сейчас передо мной! Почти вся твоя семья погибла! Родители, мать твоего сына, и все это случилось за несколько дней. Я понимаю, тут у любого крыша поедет! Ты не хочешь узнать, что привело к этой катастрофе?
Дарио притянул Дженка к себе и прижался лбом к его лбу. Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь и не мигая, будто играли в гляделки. Наконец, Дженк отвел взгляд и обнял друга.
– Спасибо! Мне это нужно было! – тихо сказал он.
Провожая Дарио на самолет, Дженк чувствовал себя уже гораздо лучше. Встряска, а также возможность выговориться и излить душу близкому человеку, помогли ему действительно прийти в себя, проснуться ото сна, в котором он пребывал с момента трагедии. Дженк ощущал новый прилив сил. Он мог согнуться от удара, но сломаться? Никогда!
Дарио слегка улыбнулся на прощание, дружески похлопав Дженка по плечу.
– Мне нужно несколько дней, я свяжусь с тобой.
– Сицилийская мафия может все? – Дженк грустно усмехнулся, повторив обычную присказку Дарио.
– Однозначно! – холодный блеск в глазах сицилийца как будто говорил: «Кто придет к нам с мечом, от меча и погибнет».
========== Глава 2. Два кольца ==========
Сидя в своей комнате в пристройке особняка семьи Карачай, Джемре собирала вещи, аккуратно укладывая их в чемодан. Ее вновь ожидал длинный путь. Сколько раз за последний год она уже паковала пожитки? Сколько раз собиралась в дорогу? Но почему-то, куда бы она ни направлялась, все дороги вели в одну-единственную сторону, куда бы она ни шла, всегда оказывалась рядом с Дженком.
Девушка достала из своей тумбочки маленькую коробочку и, сняв крышку, внимательно посмотрела на содержимое. Прошлась пальчиками по фотографии из «свадебного путешествия», сделанной в Чешме. Как она радовалась возможности побыть с мужем наедине! Какие прекрасные надежды возлагала на эту поездку! Надежды, которым не суждено было сбыться. Распечатав снимок с телефона, Джемре припрятала его сюда, в эту коробочку из-под конфет. Приподняла фото и взяла в руки обручальное колечко. Несколько минут рассматривала свою драгоценность то приближая к глазам, то отдаляя, то глядя сквозь кольцо на свет, будто выискивая в нем что-то, чего еще не видела. Ничего особенного, самое простое гладкое золотое колечко, какое можно найти в любом ювелирном магазине. Его ценность для Джемре была в другом – Дженк дважды одевал ей его на палец.
«Дженк!» – как только она мысленно произнесла имя, все внутри сжалось, а с левой стороны груди заболело и заныло. На глаза неожиданно набежали слезы так, что все кругом начало расплываться. Джемре всхлипнула.
«Как он мог так сказать? Как он мог так поступить? Ненавижу!» – мысль все время крутилась в голове с того самого момента, как Дженк отправил ее за Недимом на побережье. Решительно поджав губы и смахнув слезы, Джемре шмыгнула носом. Но воспоминания о событиях недавних дней не хотели оставлять ее, вновь заставляя переживать все раз за разом.
Вспомнилось, как она попыталась подойти к Дженку на кладбище после смерти господина Агяха, но в ответ получила лишь ледяной взгляд и слова, что ему надо побыть одному. Каким же холодным и чужим он тогда был! Даже не посмотрел в ее сторону! А потом… Потом вдруг надумал жениться на Джерен. Хотя, почему вдруг? Джемре ведь сама просила его об этом. Убеждала, говорила, что думает о племяннике, как тетя. Хотя на самом деле хотела лишь одного, помешать господину Агяху узнать о тесте ДНК, переживая за его здоровье и больное сердце. Но что бы Джемре ни делала, как ни старалась, не смогла предотвратить трагедию. Она готова была на все! Абсолютно на все! Даже чуть не выкрала ребенка из дома, чтобы вернуть сына Джерен, прекрасно понимая, что та снова будет им всех шантажировать для своих грязных целей.
«Чего я добилась? И что теперь? Снова дорога! Ничто больше меня здесь не держит», – от этих горьких мыслей становилось невыносимо.
Джерен сказала: «Ты не думаешь о моем ребенке, ты думаешь об отце моего ребенка». В душе девушка признавала, что сестра была права, хотя она никогда и полусловом не обмолвилась. Джемре всегда думала только об отце сына своей родной сестры, а Джерен понимала это с самого начала, словно видя насквозь все ее тайные мысли и желания. Прикрываясь словами: «Ради Недима», на самом деле Джемре делала все ради Дженка.
Ради Дженка она готова была сидеть в тюрьме, терпеть обиды, молча слушать его издевки. Она вышла замуж, чтобы Дженк не улетел в Америку, развелась, чтобы защитить его от мести Недима. Джемре так сильно хотела, чтобы братья помирились, а война между ними закончилась и они, наконец, приняли друг друга. Видя со стороны, как Недим ненавидит брата, пыталась помешать тому навредить Дженку. А глядя, как сам Дженк изводит себя раскаяньем, она всем сердцем желала, чтобы, в первую очередь, он простил себя сам. Только после этого появилась бы возможность начать жизнь с чистого листа, где никому не пришлось бы прятаться ни от сердца, ни от совести. Но война не заканчивалась. Никак не заканчивалась.
«Обычная девушка, обычная девушка, обычная девушка. Я мстил, я мстил, я мстил, я мстил», – эхом пронеслось в голове Джемре, будто молоточки били по вискам.
Ее Дженк не мог так сказать. Или мог?
«За что он так со мной? Ненавижу!»
– Подвезите ее к нему, – эти слова Дженка стали последним ударом, пробившим насквозь ее сердце.
Джемре даже не сразу поняла то, что услышала. Доходило как-то медленно – «подвезите ее к нему». Что он сейчас сказал?
«Слепой! Дурак! Лжец! Ненавижу!»
Внезапно стало так больно, словно обожгло огнем. Внутри все перевернулось – сердце упало куда-то вниз, а желудок подступил к самому горлу, вызывая тошноту. Захотелось ударить его по лицу, со всей силы. Ударить так, чтобы кровь пошла, чтобы ему стало также больно, и даже ещё больнее.
Чего ей стоило сдержаться и не показать виду! Один Аллах знает, как она смогла выдавить из себя мученическую улыбку и, ничего не сказав, сесть в машину. Только когда особняк и Дженк, стоявший возле порога родного дома, остались позади, слезы обиды и бессильной ярости хлынули из глаз.
«Ненавижу! Ненавижу! – тикало в голове пока она ехала туда, куда водитель вез ее по распоряжению господина. – Почему он ничего не видит? Он такой же, как и Недим. Они одинаковые! Соревнуются друг с другом, ведут войну – кто кого. А я всего лишь средство военной тактики, оружие в руках, также, как и Джерен. На этот раз Джерен ошиблась, он никого не любит! Лжец! Ненавижу!»
Дрожащими руками Джемре достала из сумочки телефон и набрала номер Озге.
– Я еду брать судьбу в свои руки, – сказала она своей подруге, сама не веря в то, что говорит.
Когда машина остановилась, Джемре увидела, как Недим медленно идет вдоль берега, бросая камушки в море. «Дежавю! Кажется, такое уже было?» – мгновенно пронеслась мысль.
– Недим! Я пришла! – спотыкаясь и глотая слезы на ходу, Джемре догнала мужчину.
– Не надо Джемре, уходи, – Недим хотел отвернуться, но девушка остановила его словами:
– Что бы ни случилось с нами, что бы с нами ни сделали, мы спасем друг друга. Мы уже делали это. Еще раз. Сделаем еще раз. Ты и я. Пусть делают с нами все, что угодно. Мы найдем выход и спасемся вместе, Недим.
Недим медлил, молча глядя на нее, а Джемре не могла больше сдерживаться. Сквозь слезы, которые не останавливаясь текли по ее лицу, плохо соображая, кому и зачем говорит, она продолжила. И все невысказанное, спрятанное в самой глубине ее существа, все, что тяжелым грузом лежало на душе, все слова, которые Джемре собиралась сказать Дженку, внезапным водопадом вылились на Недима.
– Я больше не буду убегать, я больше не буду прятаться от своего сердца. Я люблю тебя!
К горлу Джемре подступил комок. «Пожалуйста, пойми меня, Недим! Ты же всегда все понимал! Ты же был моим другом, братом!» – умоляла она его глазами.
Мужчина вновь развернулся, чтобы уйти.
– Уходи, если так хочешь. Но, если останешься, то мы вырастим новый мир с любовью. Ты станешь моими глазами. Я буду снова видеть будущее. Я буду твоими руками. Сотру слезы с твоих глаз. Ты оставил половину этого мира у меня на ладони. Если ты сейчас уйдешь, то больше никто ничего не найдет, не только мы. У тебя два выбора. Или ты возьмешь все проклятия мира на себя. Или же будешь держать мою руку.
Джемре протянула в сторону Недима ладонь, с надеждой глядя на него.
– Слишком поздно, – отрезал он, повернувшись спиной.
Девушка так и осталась стоять с протянутой рукой, а мужчина стал быстро удаляться, пока совсем не исчез из виду за песчаными валунами.
Еще один удар! Не слишком ли много за последнее время? Дженк не захотел ее выслушать, а Недим – понять. За пеленой слез перед глазами Джемре ничего не видела, а от нервного возбуждения и отчаянья перестала осознавать происходящее.
– Ненавижу! – шептала одними губами.
В истерике она принялась пинать песок и мелкий гравий ногами, упав на колени, схватила горсть и зашвырнула подальше в море. Заходясь безудержными рыданиями, молотила кулаками по земле. «На что ты надеялась? Что такой, как Дженк, и вправду полюбит тебя?»
– Ненавижу… Это я, я – дура, идиотка! Себя ненавижу…
***
Стоя посреди кабинета, Дженк задумчиво вертел в пальцах кольцо Мюмтаза. Агях много лет не снимал с руки это кольцо в память о своем дорогом брате. Том самом брате, который так подло предал его с его же собственной женой. Для человека, растившего Дженка, считая родным сыном, оно всегда служило символом братской любви и верности. А что же на самом деле? Символом чего оно оказалось?
Дженк горько усмехнулся: «Обман и подлость! И не только кольцо, а и я сам являюсь символом предательства брата братом». Дженк не желал признавать Мумтаза своим отцом, а Недима – братом, для него это звучало как издевательство. Плевать на все тесты! Он сын Агяха Карачая и другой правды больше нет!
В комнату вошел Недим, увидев его, Дженк зажал перстень в ладони.
– Дженк, ты уверен в том, что хочешь сделать? Ты правда хочешь уехать в путешествие с Умутом?
Дженк увидел огонек злорадства, на мгновение ярко вспыхнувший в глубине темных глаз кузена.
– Уверен, – решительно сказал Дженк, сжимая руку в кулак, – и давай закроем уже эту тему.
Комментарий к Глава 2. Два кольца
Спасибо большое всем читателям и всем кто поддерживает мою версию финала. Эта глава посвящается нашим главным героям и некоторым их поступкам. Если взглянуть на причины, по которым они были сделаны, то смысл их может сильно измениться.
========== Глава 3. Прощание ==========
Утром, когда уже все было собрано в дорогу, Дженк все еще медлил. Прошелся по своей спальне в родном доме, печально оглядев минималистичную обстановку. В этой комнате они жили вместе с Джемре. Фиктивный брак. Он горько усмехнулся, припомнив слова, сказанные в сердцах своей ненастоящей жене: «Что бы я ни делал, я все равно не стану для тебя чем-то большим, чем фиктивный муж». Тогда его охватило отчаянье, но сейчас, немного успокоившись и остыв, Дженк чувствовал, что связь между ними гораздо прочнее, чем между людьми, просто прожившими какое-то время вместе в одной комнате. Что она вчера сказала? «Ты всегда был прекрасным человеком. Даже если это заметила только я». От этих слов стало тепло и радостно на душе. Воспоминания, связанные с этой комнатой, сменялись в больной голове Дженка одни другими. Сколько раз Джемре приходилось таскать его пьяного на себе, укладывать в постель, отпаивать наутро айраном? Как она заботилась о нем, когда он был ранен! Взгляд скользнул по мебели, словно со стороны он увидел, как девушка спит на кровати, а он ночами напролет любуется на нее из своего кресла. Глаза Дженка затуманились, и рассеянная улыбка освятила лицо.
Пора прощаться! Сегодня он уезжает. Его ждет долгий путь и неизвестно, сможет ли он одолеть эту непростую дорогу. Возможно, вернуться в отчий дом уже никогда не получится. Что ждет в конце пути? Неизвестность. Но сейчас не время для сомнений! Он сделал свой выбор и ничто не заставит его отступить!
«Пока я жив, я не откажусь!» – Дженк решительно тряхнул головой, отгоняя все страхи.
Взгляд остановился на кольце отца, лежащем на тумбочке, и выражение его лица моментально изменилось, челюсти сжались до обозначившихся на скулах желваков, а глаза сузились в язвительной усмешке. Несколько секунд Дженк повертел кольцо, словно обдумывая что-то и, приняв окончательное решение, надел его на безымянный палец и сжал правую руку в кулак.
– Не дождетесь! Мы еще посмотрим, кто кого!
Резко развернувшись, он вышел из комнаты.
На лужайке перед крыльцом особняка собрались все, кто остался от некогда двух больших семей Карачай и Йылмаз, чтобы проводить Дженка вместе с Умутом в маленькое путешествие отца и сына. Джемре тоже пришла. Стояла в светлом платье с распущенными волосами, которые игриво теребил ветер. Дженк лишь скользнул по ней мимолетным взглядом, но не подошел. «Такая красивая!» – на мгновение мелькнуло в его мозгу. С Джемре он попрощался вчера вечером, наедине, без посторонних глаз.
Пришло время прощаться с остальными. Дженк потрепал по щеке Дамлу, свою младшую сестренку, обнял, боясь заглядывать в омуты ее огромных глаз, доверчиво смотревших на него. Найдя для каждого из присутствующих несколько ласковых слов, в последнюю очередь обернулся к Недиму. Последние объятия с братом обожгли Дженка огнем, а кольцо в этот момент будто раскалилось, впиваясь в палец.
Дженк развернулся и пошел к автобусу, подняв вверх руку, на которой в лучах солнца поблескивал перстень.
Автобус тронулся с места, медленно проехав через двор, и скрылся за поворотом, а Джемре все еще стояла и смотрела вслед.
Вчера, когда Дженк позвонил и попросил прийти в сад, куда делась вся ее решимость? Она вдруг поняла, что вся злость и обида куда-то ушли. Стоило ей увидеть его – такого, как раньше – с мягкой улыбкой и спокойным голосом, который будто окутывал, обнимал ее, которому невозможно противостоять, увидеть нежность в его глазах, как в одно мгновение она забыла всю свою ненависть.
На глаза Джемре навернулись слезы и предательски потекли по щекам, а на ум пришли слова из песни: «Только любящий увидит свет».
Они тоже уезжали сегодня, оставляя жестокий город. Назад, домой, в Антакью.
***
Дженк ушел из клиники доктора Кенана под утро следующего того дня, когда его доставили туда с побережья. Спасибо старому другу семьи, он не подвел, сказал Недиму все, как попросил Дженк, и теперь тот уверен, что брату осталось недолго. На самом деле, Дженк и сам не знал, что его ждет, дорога предстояла долгая и полная неизвестности. Но он пройдет по ней до конца!
В автобусе, в котором он путешествовал вместе с Умутом, сейчас мужчина приехал на скалу один. Оставив документы и телефон, положил змея, которого смастерил во время поездки, на видное место, а на него – флешку с видео. Оглядев все в последний раз, Дженк вышел на воздух и, встав на краю скалы, подставил лицо прохладному ветру, закрыл глаза и раскинул руки, как будто хотел полететь.
«Если бы она любила меня я бы летал, летал».
Столько всего свалилось сразу. Его голова просто не могла все это переварить. Агях, Шениз, Джерен, Умут – все перемешалось, и картинки пережитого вставали в воспаленном мозгу какими-то кусками, несвязанными друг с другом. Как все могло так случиться? Почему? Кто в ответе за все это? Столько вопросов осталось висеть в воздухе. Что это – судьба или чья-то злая воля? Сейчас Дженк не мог во всем разобраться. Позже. Был момент, когда он и правда хотел отказаться от всего, просто бросить и уйти. Головные боли, ставшие частыми гостями, последнее время мучили его просто невыносимо. Когда врач сказал, что у него опухоль, ему показалось, что это и есть его наказание за все грехи. Смерть будто подошла и улыбнулась ему. Но Джемре… Он говорил Недиму, что никогда от нее не откажется, до последнего вздоха. И вот, ирония судьбы, последний вздох, возможно, не за горами, а гораздо ближе, чем Дженк ожидал. И что же? Оставить все Недиму? Перед глазами встало лицо кузена, ах да, брата, самодовольное и лицемерное. Ему вспомнились его слова: «Все мое! Я заслужил! Даже твоя жена – моя». Жуткая нестерпимая боль снова током пробила насквозь, лицо перекосила судорога.
