Текст книги "I just can't stop loving you...(СИ)"

Автор книги: Stalnaya_ledi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– А тебе хватит… быть постоянно с ним. – Мужчина с трудом подбирал слова, пытаясь не сорваться. Ядовитая ревность медленно овладевала им.

– Я тебе на верность не присягала! Ты кто, чтобы я ещё думала о том, как же мне тебе угодить?

Леди засмеялась от такого тупого предлога бизнесмена. Фареев хотел швырнуть розы в ноги девушки, но, увидев три огромных букета, сменил курс броска на тумбочку. Затем он подошёл к окну и принялся, что называется, играть мускулами.

– Господи, почему у тебя всё не как у нормальных людей? Ты умудряешься ТАК себя вести даже когда я ранена. – с неким сожалением произнесла девушка. Сейчас Фареев казался её крайне несчастным человеком.

– Ты его любишь?

– А что такое для тебя любовь? Быть всегда рядом и не отходить друг от друга? Смотреть только на него или на неё и ни на кого более? Боюсь, если скажу «да», то твоя больная голова наполнится не теми мыслями!

Фареев был удивлён. Обычно, леди отвечала коротко, с нотками приказа или агрессии в голосе. Но сейчас её тон приобрел новые оттенки… счастья. Это было видно невооружённым глазом. Понимание этого факта и послужило ответом.

– А что для тебя любовь? Разве не верность? – Мужчина начал говорить мягче, сел в кресло.

– Ты путаешь понятия «насильственно держать» и «верность». Любовь – это умение отпустить, умение давать, бескорыстно делать счастливым, совершать жертвенные поступки и бороться! Бороться за любовь, если она во благо! Но не во вред или в тягость.

– А какие поступки кроме плясок совершил он? – Фареев заиграл желваками.

– Следи за языком. Ты не знаешь, что сделал и делает этот человек. Как ты низок… Тебе ещё хватает стыда говорить со мной в таком тоне! – Девушка отвернулась.

– Ух ты, как заговорила… Философия, рассуждения, высоконравственные понятия. А тебе напомнить, что недавно ты отстреливала невинных? Уничтожила к чертям! – Мужчина вскочил с места и перешел на крик.

Он начал сходить с ума. Ревность захватила его разум, лишила рассудка. Он не был способен трезво мыслить… Но какая ревность? От большой ли любви? Нет. Фареев из-за чувства собственного достоинства не мог позволить себе отпустить столь желанную для тысяч леди, так и не коснувшись её. Но глубоких и искренних чувств он не испытывал. Понимал ли он это? Не имеет значения. Сейчас его целью являлось любой ценой получить даму или хотя бы оставить соперника ни с чем. Правда, сам Фареев знать не знал, насколько жалко и смешно выглядел сейчас для самой девушки. Она и не таких видела. И не таких держала на расстоянии.

– Да, ты прав, что-то я заболталась. Пошёл вон. Видеть не хочу такую мерзость, как ты.

Леди тонким пальчиком указала на дверь. О, как же изысканно Фареев смог испортить ей настроение! А она хотела ведь хотела по-хорошему.

По её щеке скатилась небольшая слезинка. Сейчас она беззащитна как никогда, ранена. Леди конечно, спросит за это после, но сам факт… Фареев открыл дверь, бросив на девушку гневный взгляд.

На пороге стоял Зафар. Он, вытащив руки из карманов пиджака, с презрением смотрел на мужчину. Перефирийно помахал рукой Багире и оттащил Фареева за шиворот в сторону, закрыв дверь.

– Эй, что ты творишь! – Мужчина откинул руку Зафара.

– Ты совсем поехал? Ты страх потерял? Видимо, совсем своё место забыл!

Зафар резко ударил Фареева кулаком по лицу. Тот чуть не врезался в стену. Оправившись от удара, он злобно рыкнул на Зафара и, развернувшись на каблуках, покинул больницу.

– М-да, понаехали…

Зафар, проводив Фареева взглядом, вошёл в палату к леди. Надо признать, что выглядел он очень уставшим: под глазами залегли синяки, сам он был какой-то вялый, походка кричала о неуверенности. Мужчина сел в кресло, потерев переносицу.

– Да, Ваше Величество, долго я ожидал в сенях, пока к вам поклонники ходят! – хохотнул он.

Девушка тепло улыбнулась. Долго она не слышала шуточек от любимого старого друга. Единственный, кому ничего от неё не нужно. Просто лучик солнца, который всегда греет душу и оберегает её.

– Давай рассказывай, когда успел завертеться этот любовный треугольник. А то со мной это может стать квадратом!

– Ха-ха! Нет никакого треугольника. Фареева я к чертям уничтожу. Так измываться надо мной…

– Я слышал. Поэтому он и получил по физиономии.

Девушка с сожалением вздохнула. Такой компот вокруг…

– Багира… Скажи мне, за что ты его любишь? Эдриана.

– Я? Ну, во-первых, ещё не знаю, люблю или нет. Меня преследует чувство, будто не могу долго находиться без него. Хочу дышать им, видеть его глаза. Почему?.. Он такой невинный, чистый и открытый.

– А откуда тебе знать? Может, он по ночам наркотой балуется?

– Ха! Ты забыл мою профессию? Я досье на него собрала такое, что столько мать о родном сыне знать не знает. Он ни в чём не замешан.

– Но тебе же нравятся… Ну, там, холодные, мощные и дерзкие парни. Одним словом – победители.

– Нравятся – это одно. Люблю – другое. Норман – мой муж, но он не был ни дерзким, ни холодным. Зафар, за всё это время я нахлебалась всякого. И дерзких, и победителей… Но знаешь, кого я хочу сейчас? Я хочу нормального и спокойного! С которым не надо всё время нервничать! Я уже не такая молодая, может, семью хочу.

Зафар выпал в осадок. По его щекам от смеха покатились слёзы.

«Семью она хочет. Спокойного! Тихого! Ха! Да когда у тебя такие были? Стареешь, сестра. Да и Эдриан не такой. Он – хороший мальчик», – подумал он.

– Брат, можешь мне кое-что привезти из дома?

Эдриан ехал в своей роскошной машине. Репетиция концерта прошла на славу: певец повторил почти все номера, объяснил группе их недочёты, а также продолжил запись новой песни «Холодная и опасная». Само шоу состоится через неделю. Как жаль, что леди не сможет его увидеть: больничный продлили на пятнадцать дней. А ведь мужчина хотел посвятить концерт именно ей! С другой стороны, впереди ещё два шоу в Москве.

Эдриан задумался о плюсах и минусах приезда в этот город. Он никогда здесь не был. Короновали его в Лондоне, а обитал он обычно в США. Россия была для него неизведанным краем: певец никак не мог понять психологию местных, их особенности. Это место, надо признать, раньше казалось ему неуютным, диким и странным. Бывало и такое, что, когда он в дождь проходил по каменным плитам, окружённый толпой охраны, на душе становилось очень холодно и страшно. Одиночество захлёстывало его с ног до головы. Он был среди толпы людей, но был одинок. Но сейчас, завоевав сердце этой потрясающей и загадочной леди, все минусы померкли.

«О, эта волшебная девочка… Такая холодная и опасная. Она никого не подпускает. Ты целуешь меня со страстью и силой, но моя ли ты? Принадлежишь ли ты мне? Что же гложет твою душу? Что уничтожает? Как я устал… Устал от этой долбанной жизни. Люди не понимают меня, обвиняют в том, чего я не делал, а любимая женщина держит на расстоянии. Кому я, к чёрту, ещё нужен?»

Сейчас певец был без толпы охраны и без любимого гелика, сидя в другой машине из-за конспирации. Как бы ему хотелось просто пройтись по улице, не боясь нападений со стороны фанатов или, наоборот, ненавистников. Как много рамок в этой жизни! Люди будто живут в аквариуме с определённым количеством кислорода, воды и пищи. И никто не может достичь такого богатства, как свобода.

В голове мужчины всплыл образ того мужчины из палаты, который смотрел на него с ревностью, недовольством и нежеланием делиться. За что, интересно? Кто он? И почему в руках держал букет?

Как бы Эдриан хотел быть уверенным в верности леди, но мог ли? Конечно нет. Она – свободная женщина и на верность ему не присягала. Накручивая себя, мужчина чувствовал, всё внутри разъедали гнев и ревность. Его обуяло такое незнакомое чувство, когда невозможно думать о чём-то другом, когда сам загоняешь себя в рамки, когда изнываешь от несправедливой боли. Как же можно было выйти из этого состояния?

Эдриан продолжил остаток пути, терзаемый мучениями из-за ожидания. Он ехал к своей леди, чтобы получить ответы на все вопросы. Без неё даже воздух переставал казаться столь же живительным, как и раньше. Стало горько.

====== Глава 24: Чистая правда ======

Леди уже убрали капельницу. Она сидела за столом в кресле и ждала Эдриана. Перед ней лежал большой чёрный фотоальбом, старый и потрёпанный, он внушал отвращение своим видом. Но в нём хранилось нечто большее, чем просто фото – в нём были воспоминания. Такие родные и хрупкие. Одно фото может заставить яркие эмоции нахлынуть в душе…

В этом фотоальбоме хранятся доказательства боли, что пережила леди, её счастья, кары и поощрения. И сегодня, в этот день, девушка была готова рассказать обо всём: о совершённых убийствах, о своих родственниках, о неоднозначнойдля оценки жизни. Дама хочет проверить, сможет ли Эдриан с той же страстью в глазах касаться её рук, запятнанных кровью? Готов ли он обнимать ту, что не раз сжимала пистолет? Одно дело – привести к могилам, половина из которых не имеет к неё отношения, другое – показать реальных людей, тела которых гниют в сырой земле.

Леди посмотрела в большое зеркало. В её изумрудных глазах горел давно забытый огонек счастья, губы растянулись в полуулыбке, а на щеках алел прекрасный румянец. Она счастлива, но заслуживает ли она этого? Разве убийца может быть счастливым? Впервые за долгое время Багиру с ног до головы захлестнул стыд перед самой собой. Будто она недостойна и касаться такого светлого и невинного мужчины, как Эдриан. Будто её удел – тлеть в Аду. Какое странное чувство…

Девушка испытывала симпатию к различным мужчинам, но всех их объединяла одна общая черта характера. Все они были жестокими и холодными. Они были или криминальными персонами, или служащими. Все они не знали сочувствия и справедливости. Ни с одним из них Багира не чувствовала, что возвышалась душевно. Нет, с ними становилось лишь хуже и хуже, будто она шагала в пропасть… Но этот человек, эта личность лишь одним взглядом могла заставить леди сказать себе «стоп». Правда, Эдриан этого не знает. И, наверное, никогда не узнает.

Багира увидела на обложке себя маленькую, папу и маму. У них были такие счастливые лица! Маленькая девочка держала в руке воздушный шарик, сзади её обнимал папа, прикрывая тыл, а справа мама держала в руках торт. Фотография была пропитана атмосферой радости, невинности и какой-то бесконечности, будто этот волшебный момент длился вечно. Девушка почувствовала, что испытывала в тот день: безмятежность и безопасность под теплым крылом отца, мамы. Он всегда любил её и оберегал, прикрывал сзади. Как же жаль, что леди знала лишь о малой части его жизни, а маму и вовсе не помнила. Такие родные, но одновременно словно бы незнакомые люди. Как жаль, что так вышло.

В памяти сразу всплыла картина того, как Багира бежала к раненому отцу. Как она, упав на колени, пыталась что-то сделать с его простреленным боком. Как её слезы, горячие, как огонь, соленые, как воды моря, падали на руки и тело отца. И девушка сквозь крик умоляла кровь остановиться, а отца не умирать. Это по праву был самый горький момент в её жизни. Тогда всё было так сложно: на работе всё только-только наладилось, а сама Багира только-только расслабилась… После того дня она очень долго и сильно болела, практически умирала. Мир потускнел, и никто не был способен помочь ей. Она осталась один на один со своей утратой. Никто не пришёл. После этой болезни леди и стала жестокой и беспощадной: раны затянулись, но шрам горел напоминанием. Она утратила смысл жизни, забыла о том, что такое сочувствие и любовь. Теперь перед ней стояла только одна цель: правосудие. Ей казалось большой несправедливостью, что она, невинная и добрая, утратила самое ценное в жизни, а всякие твари, совершившие ужасные грехи, продолжали радоваться и беззаботно жить.

Только сейчас Багира поняла, что не такая уж она и сильная женщина. Настоящая встала бы, отказалась от мести и не стала сеять раздор. Она пошла бы вперёд сквозь боль к своему счастливому будущему, но леди выбрала путь правосудия. Однако кому от этого стало легче? Количество грешников не уменьшилось, а сама девушка только продолжила уничтожать собственную душу. Леди коснулась своей раны. Теперь шрам от неё будет напоминать о совершённых грехах.

От этого потока мыслей ей стало жутко неуютно, холодно на душе. Леди жутко хотелось найти какое-то утешение. Она включила планшет и набрала песню Майкла Джексона «You are not alone». Музыка всегда лечила даже самые сильные и глубокие раны. Так произошло и сейчас: голос певца успокаивал душу и сердцебиение. На какой-то миг дама погрузилась в приятное забытье, отставив в сторону негатив .

Эдриан, услышав мелодию, тихонько подошёл к палате и начал подглядывать. Стальная леди, закутавшись в плед, забралась на стул с ногами и слегка подпевала королю поп-музыки. Она приобняла себя руками, не заметив гостя. Эдриан начал подпевать, плавно поглаживая рукой плечо девушки:

– Ты не одинок,

Я с тобой.

Хотя мы далеко друг от друга,

Ты навсегда в моём сердце,

Ты не одинок…

Прошепчи три слова, и я прилечу.

Детка, ты ведь знаешь, что я буду рядом,

Буду рядом…

Ты не одинок,

Я с тобой.

Леди лишь под конец открыла глаза и обернулась. Как не хотелось выходить из транса! Она будто бы обновилась изнутри, все грехи были сняты, а сама она вышла навстречу чему-то новому, чему-то светлому. Певец мягко улыбался, наслаждаясь уютной атмосферой.

– Я рада тебя видеть, – сказала леди.

Мужчина ответил лёгким поцелуем. Он, сняв пиджак, присел в кресло рядом. Эдриан с нетерпением предвкушал предстоящую беседу.

– Эдриан, я хотела бы… открыть тебе глаза на всю правду своей жизни. Нет смысла что-то скрывать, да и я не хочу этого. Ты должен знать.

– Я приму всё, родная. Мне всё равно, какие ошибки ты совершала в прошлом – я их делал не меньше. Просто хочу, чтобы ты была со мной, чтобы ты стала моей.

«Хотя о чём я мечтаю? Этого никогда не будет», – хотелось добавить ему. Леди открыла первую страницу альбома. На фотографии стоял невероятно красивый молодой мужчина в форме генерала. Его взгляд был необычайно мудр и проникновенен. Казалось, что этому человеку были известны все твои тайны. Подтянутая мраморная кожа выглядела прозрачной, тонкие губы в полуулыбке.

– Эд, это мой… муж, если можно так сказать. Мы не были расписаны, но всегда считали друг друга супругами. Его звали Норман. Он, в своем юном возрасте, являлся генералом секретного отдела ФСБ, почётным работником. Его любили и уважали все, даже враги. Он – король, понимаешь? Природа наделила его природной статью, мощью и моральной силой. Он был очень сильным и мудрым мужчиной.

Певец с пониманием кивнул. Ему действительно было интересно узнать, кого раньше любила Стальная леди. Полюбить её – легко, сложнее – завоевать. Эдриан словно бы хотел перенять секрет совершенства этой личности. Он и сам чудесно понимал, чувствовал, что Норман – непростой и крайне сильный человек. Он располагал к себе.

– Я очень сильно любила его. Он всегда старался уберечь меня, прикрыть тыл, сделать меня лучше. Малейшую опасность, которая только могла мне угрожать, он уничтожал. С ним я жила счастливо, но недолго, к сожалению. Его убили в собственном кабинете, а я не смогла помочь. Муж был замешан в игре, о которой мне и сейчас помыслить страшно даже сейчас.

Было понятно, что леди крайне тяжело говорить о кончине любимого человека. Сердце Эдриана болезненно сжалось, когда он увидел грустные глаза девушки. Он не мог ничего поделать с её горем. Его крупная ладонь моментально накрыла хрупкую руку леди. Певец понимал, что любые комментарии здесь лишние, да и бессмысленные.

На следующей фотографии была изображена миловидная девушка в домашнем платье. Она нежно улыбалась, а её глаза сверкали счастьем. Русые пряди спадали на плечи, касаясь ткани.

– А это моя мама. Я её совсем не знаю, мне не было и пяти, когда она ушла из жизни из-за болезни. Очень жаль, что судьба так распорядилась.

– Моя мама тоже ушла очень рано... Это очень больно, я знаю. Чувствуешь себя каким-то неполноценным, лишённым самого дорогого. Я тебя понимаю, родная.

На следующей фотографии был изображён достаточно красивый, статный, сильный и по виду авторитетный мужчина. Было сразу видно, что он многое пережил и перетерпел на своём веку, и сделал это крайне достойно. Его глаза были какими-то уставшими, но счастливыми. Легкая седина коснулась русых волос, а лоб изрезали морщинки.

– Это мой папа. Он служил в КГБ. Я очень сильно любила его. Между нами была особая связь, которую никто не мог понять. Он всегда чувствовал, когда мне было плохо. Лечил меня, помогал выбираться из самых сложных ситуаций. Благодаря ему я – та, кто я есть. Папа дал мне всё: мой опыт, мои знания, мои природные данные.

Она говорила о нём с невероятным теплом и трепетом. Такую интонацию от леди Эдриан прежде никогда не слышал. Он лишний раз не вздыхал, боясь, что этим спугнёт момент. Багира была из тех людей, которым крайне сложно открыть душу.

– Его слишком рано убили. Прямо на моих глазах, на моих руках… – Она захлёбывалась словами. – Мне не было и восемнадцати. Чёртов Афганистан…

Леди болезненно стиснула зубы, схватившись за раненое плечо. Мужчина на долю секунды растерялся, а после нежно приобнял, предлагая помощь. Девушка резко отвернулась, на каком-то психологическом уровне, словно желая обозначить личное пространство. Леди вела себя дико... Будто она – львица, которую когда-то попытались одомашнить, но природа продолжала изредка брать своё. Имя девушки полностью оправдалось.

Эдриан без лишних слов потянулся к кнопке вызова врача.

– Не смей! Не трогай!

Девушка, сжавшись, с трудом выдавила из себя эти фразы. Мужчина замешкался: с одной стороны, леди просит не вызвать врачей, но с другой – на её лице застыла жуткая болезненная гримаса. Эдриан убрал руки от кнопки, но протянул леди обезболивающее. Подобно хищнику, она когтями вцепилась в таблетки и лихорадочно запила их водой.

Отдышавшись, она выпрямилась и жестом попросила певца вернуться на своё место. Надо сказать, что он был удивлён: девушке словно были неприятны его касания. Конечно, здравый рассудок твердил, что это всё лишь последствия шока, но чёрт с левого плеча твердил об обратном. Из головы всё никак не выходил тот странный мужчина с букетом.

– Прости, я не хотела. Это было инстинктивно.

«Чёрт, захотела я показать себя нежным и нормальным человеком. Показала. Классно. Как дикая кошка с востока», – пронеслось в голове девушки. Эдриан, немного успокоившись, бережно обнял леди, словно та была хрустальной куклой. На этот раз она позволила прикоснуться к себе, желая сгладить образовавшиеся углы в отношениях.

– Ну что, львица, продолжим?

– Конечно.

Дама, не желая больше обсуждать тяжёлую потерю, перелистнула страницу.

– О, ну его ты знаешь. Зафар. Мой друг, брат, соратник, коллега и любимый. Пять в одном. У нас с ним тёплые родственные отношения. Мы как брат и сестра.

– Мне он очень понравился. С юмором, добрый и солидный. Обещай, что мы обязательно поужинаем втроём.

Леди кивнула. Она понимала, что Эдриан, как говорится в школе переговоров, борется за будущее, отступая от прошлого. На самом деле она запуталась: ей так хотелось поделиться с кем-нибудь собственным многолетним грузом, почувствовать себя любимой, но с другой стороны в даме разрасталось желание оттолкнуть певца от себя, не давать никакой надежды.

Это было слишком сложно, и ни Зафар, ни кто-либо другой не сможет расплести этот запутавшийся клубок из чувств. Здесь всё расставит по местам только время.

Следующая фотография. На были изображены мужчина и женщина, оба средних лет и оба приятно улыбались.

– Это мои дядя Степан и тётя Мария. Тётя воспитывала меня после смерти отца, а дядя… Он просто был. Эдриан, мне нужно кое-что сказать.

Она легко убрала его руки со своих плечи, тяжко вздохнув.

– Во время одной из операций… у дяди дома… мне пришлось… О, это было так сумбурно! В общем, я… сильно ранила его. Как оказалось… убила. – После этого заявления повисла тяжелая пауза. – Не знаю, что сказать. Знаю только, что сейчас ты вполне можешь уйти.

Эдриан, конечно, впал в ступор. Он не до конца понял бессвязный поток речи леди, но фраза «я убила дядю» чётко вырывалась из контекста. Целый коктейль чувств накрыл певца с головой… Убить близкого – это ужасно, это кошмар! Мужчина признавал, что вряд ли в такой ситуации не сумеет найти оправдание любимой. Но также он признал, настолько был болен, что даже такой кошмар не сильно его впечатлил. За прошедшее время он много чего натерпелся. На его лице не отразилась ни одна эмоция. Он просто взял Багиру за руку, крепко сжав её.

– Я знаю, что это было неспроста, девочка моя. Всему есть причины. Что произошло тогда?

– Моя тётя меня сильно предала. Сдала врагам, помогла дяде осуществить захват. Я приехала к нему домой, чтобы побеседовать, но он опоил и связал. После меня жестоко избили, чуть не прикончили. Я чудом выбралась, но с четырьмя трупами на совести. Не знаю, можно ли было поступить иначе, но тогда другого варианта действий я просто не видела! Эдриан, я ужасный человек. Я убила близкого человека – уже молчу о тех трёх остальных жертвах!

Девушка не плакала, но захлебывалась словами. Эта реплика далась ей с адским трудом, но более ей не хотелось терпеть наличие ужасных скелетов в шкафу. Мужчина на секунду задумался. Как бы он поступил на её месте?

– Безусловно, убить близкого человека – это грех. Но не меньшей катастрофой можно назвать то, что родные люди опоили и отдали тебя в руки смерти. Это предательство… Очень горько, когда близкие вставляют нож в спину. Знаешь, у меня есть сестра. Мы с ней не разлей вода с раннего детства. Всегда всё делали вместе, не расставались. Но не так давно она… Она предала меня. Как? В последнее время пресса сильно обозлилась на меня, стараясь придумать различные лживые истории, которые ужасают своими подробностями. Будто я – наркоман, насильник, чуть ли не убийца. На меня повесили все семь смертных грехов. Тогда я остался совсем один. Мне было очень больно, я нуждался в чужой поддержке. Больше всего я надеялся на сестру, ибо всегда, когда мне плохо, она рядом. Но вместо помощи она написала книгу о том, как я якобы занимаюсь разбоем и продаю наркотики. Я не читал это произведение, ибо знаю, что написанная там ложь просто добьёт меня. Позже оказалось, что сестра написала эту книгу за деньги.

Эдриан смотрел в пол, с трудом проговаривая каждое слово. Эта тема была очень болезненной для него. Певец никогда не понимал жестокость людей и её причину. За что с ним так поступили? Ради денег? Он и так отправлял их пачками!

– И что ты с ней сделал?

– Я? Я простил её, когда она раскаялась в том, что написанное там – грязная ложь. Но, тем не менее, это предательство всегда всплывает в моей голове, когда мы собираемся всей семьёй. Мы не ссоримся, но, сама понимаешь, между нами больше нет доверия. Мы больше никогда не будем близки, и это убивает меня, ибо семья – очень важная часть жизни каждого. А у меня её толком не было.

– Мне жаль. Я тебя понимаю.

Багира взяла его руку в свои. Она с пониманием отнеслась к поведанной истории. Действительно: у них есть нечто общее. Но она очень сильно удивилась тому, как этот человек смог простить подобное. Леди с горечью признала, что на месте Эдриана убила бы предателя без малейшего колебания. Как бы она хотела научиться у певца его доброте!

Эдриан незаметно стёр проступившую слезу.

– Мой отец… Он всегда надо мной издевался. Оскорблял, унижал, бил… Всего не перечесть. Когда я был маленьким, я ненавидел его, просто проклинал. Помню, каждый раз, когда он входил в мою комнату, мне было очень плохо, меня тошнило. Я мог упасть в обморок. – Певец встал с места и подошёл к окну, отворачиваясь от леди. Он не хотел, чтобы кто-то видел его слёзы. – Но я также знаю, что он – гений, великий в своей сфере деятельности человек. Как жаль, что он возвёл стену между нами, пересечь которую невозможно. А я бы так хотел иногда спросить его совета, обнять, рассказать о том, что у меня на душе. Он отверг меня, как и других своих детей. Это преследует меня до сих пор.

Девушка аккуратно встала. Сейчас мужчина выглядел таким хрупким и ранимым, жаждущим любви и понимания. Только сейчас стало понятно, что в глубине души он страдал точно так же, как и она, столь же сильно желал увидеть в глазах собеседника понимание. Его сердце тоже изнывало, как и её. Но если леди этого не показывала, то Эдриан не желал скрывать свои чувства. В его душе не было той ледяной стены, за которой скрывалось самое сокровенное – истинные чувства. Эдриан был открыт другим людям.

Сейчас леди стояла перед выбором: или она позволит этому человеку стать частью её жизни, или оттолкнёт, поставив точку в их отношениях.

«Он сможет растопить этот чёртов лёд, что гложет мою душу. Он научит меня любить и быть любимой. Но могу ли я сблизиться с ним, рискнув его жизнью? Имею ли я на это право?»

Багира, не думая, обняла певца со спины. Выбор сделан. Жребий брошен. Назад пути нет. Эдриан повернулся и заглянул в глаза девушки.

– Будь со мной, и я подарю тебе мир. Я защищу тебя.

Он действительно желал это сделать. Мужчина понимал, что стал зависим от этой загадочной леди. Она – его наркотик. Даже воздух уже не мог свободно наполнять его лёгкие без неё. Эдриан прижал свою девочку к сердцу и крепко, но бережно обнял. Такой трепетный, тёплый момент, но такой хрупкий… Кажется, словно поведёшь пальцем – и иллюзия растает. Будто любимая – это бабочка, постоянно норовящая улететь. Мужчина наслаждался каждой секундой этой близости: наполнял легкие её ароматом настолько, насколько это было возможно, бережно прижимал к себе и играл пальцами с копной её карамельно-русых волос.

Наконец, они вновь сели, но теперь альбом был отложен в сторону. Они просто смотрели друг на друга. Эдриан изучал леди, будто видел её впервые, исследовал каждую морщинку, впадинку, родинку. Утонченность дамы поражала: она была безумно красивой женщиной!

Наконец взгляд мужчины зацепился за перевязанную рану. Три слоя бинта, под которыми находился чертовски большой небрежный шрам. Он по-прежнему слегка кровоточил. Эдриан смотрел на него и просто сгорал от гнева. Кто посмел так поступить с его леди? Почему? При каких обстоятельствах?

– Леди, скажи, кто с тобой это сделал?

Мужчина слегка коснулся подушечкой большого пальца того места, где под бинтами скрывался округлый шрам, который только-только начинал затягиваться.

– Тебе так важно это знать? Будь готов разочароваться.

Девушка уже не видела смысла скрывать что-либо. Этот мужчина и так знал о ней слишком много.

– Хочу. Я бы сказал, требую.

– После смерти Нормана в моей жизни появился один мужчина. Его знали Виктор. Сказочно красив, статен, храбр. Конечно, с мужем ему не сравниться, но, тем не менее, впечатление он произвёл. Мы были влюблены друг в друга. Жили вместе, работали. А я… я изменила ему. Да, поступила ужасно. У нас возник конфликт, мы год не виделись. Но потом он объявился, стал моим подчинённым.

Эдриан пытался сохранять спокойствие, но при фразах «мы были влюблены», «сказочно красив», «произвел впечатление», «изменила» это спокойствие испарялось. Дьявольский огонь ревности медленно сжигал всё на своём пути. Вены на руках вздулись, а пальцы напряглись.

– Эдриан, если ты продолжишь, то моя рана вновь откроется, – осадила его леди.

– О, прости! Прости ради бога! – испугался мужчина и разжал хватку. – Продолжай.

– В общем, он все годы питал ко мне ненависть. В один день Виктор продал информацию преступнику, пользуясь мной. Недавно мы встретились. Нам было, что предъявить друг другу. И вот последствия этой встречи.

Конечно, леди утаила часть правды. Багира, смотря на Эдриана, не желала повторять ошибок прошлого. Пусть певец пока переварит эту информацию.

====== Глава 25: Таинственная незнакомка ======

Эдриан проснулся крайне поздно, ибо приехал домой лишь под утро. Он был счастлив: самочувствие леди наладилось и стабилизировалось, а сама она была по уши влюблённой, радостной и весёлой. Разве жизнь не прекрасна?

Певец направлялся к бассейну. В последний раз он был здесь перед встречей с леди близ офиса. Воспоминания постепенно всплывали в голове у мужчины: вот он открывает конверт с отказом, вот едет к зданию, вот они сидят на скамейке… И, наконец, то, как Багира кричит «Ненавижу, убирайся». От последнего воспоминания по спине прошёлся лёгкий крайне неприятный холодок. Сердце словно бы переполнялось горьким чувством. В тот день на Земле не было человека несчастнее Эдриана. Казалось, что весь мир в лице одной русской девушки хочет уничтожить его, сломать.

«И всё же, какие удивительные эти русские! У них необычайно широкое и горячее сердце. Они прекрасные друзья и ужасные враги. Они могут любить до дрожи, всем сердцем, а могут ненавидеть так, что готовы стереть мир в клочья. Мощная смесь… Да, они отличные люди», – подумал Эдриан, окунаясь в тёплую воду.

Сегодня в планах у него было посещение детского ожогового центра. Мужчина уже перевёл кругленькую сумму в качестве благотворительного вклада. На самом деле, доходы певца были крайне большими: за один концерт он получал по полмиллиона долларов в среднем. Но эти красные и зелёные бумажки никогда не казались ему волшебной палочкой, несущей счастье. Деньги мужчина расценивал как нечто, позволяющее протягивать руку помощи в материальном плане всем без исключения. Наличность может нести вред, однако может и пользу – в зависимости от того, как их будут использовать. Точно такая же ситуация с, например, оружием: само по себе оно не представляет опасности, но если его возьмёт в руки человек…

Тем не менее, деньги принесли Эдриану много боли. Большинство людей, с которыми он общается, лишь грезят о новой возможности воспользоваться его добротой и открытостью в своих целях. Им было плевать на нравственность.

Мысль о деньгах навеяла ему какое-то невероятное вдохновение. Эдриан спешно поплыл к бортику бассейна. Закутавшись в большое махровое полотенце, он начал судорожно искать листок бумаги и ручку. Певец всегда писал свои произведения в необычных местах, всегда вдохновение приходило неожиданно. Муза посещала его с ужасающей нестабильностью, но, если она появлялась, то новая песня получалась шедевральной.

Он кривым спешащим почерком написал одно-единственное слово по центру листка. «Money». Эдриан сконцентрировался на теме, которую жаждал описать. Прикрыл глаза. Вот это волшебное чувство: искра, буря, взрыв, а рука витиевато пишет сама по себе, словно живёт отдельной жизнью. На помятом листе начали появляться первые строки на английском языке: