Текст книги "Исключение из правил (СИ)"
Автор книги: SonikX
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Исключение из правил
https://ficbook.net/readfic/583024
Автор:
SonikX (https://ficbook.net/authors/111727)
Фэндом:
Близкие друзья
Пейринг или персонажи:
Джастин Тейлор/Брайан Кинни
Рейтинг:
NC-17
Жанры:
Слэш (яой), AU, Омегаверс
Предупреждения:
OOC, Мужская беременность
Размер:
Макси, 114 страниц
Кол-во частей:
21
Статус:
закончен
Описание:
Он – Бог, недостижимая мечта и секс-символ Питтсбурга, и он... омега, у которого только одна задача в жизни – никогда не встретить своего альфу.
Да, это – омегаверс по Квирам.
И еще у моего фика есть персональный клип от одного из лучших видеров нашего фэндома!
http://www.youtube.com/watch?v=Rar6bAJaSr0&feature=player_embedded
Посвящение:
Лариске205 – моей мамочке))). Особая благодарность La Monita за любовь, заботу и трезвый и непредвзятый взгляд на мое творчество)))
Публикация на других ресурсах:
Нигде без разрешения.
Примечания автора:
В тексте присутствует сцена группового секса, реверс альфы и омеги, много мата и вскользь упоминаются легкие наркотические вещества.
К фанфику написаны сиквелы:
тут http://ficbook.net/readfic/803474
тут http://ficbook.net/readfic/1527283
тут http://ficbook.net/readfic/1675307
Содержание
Содержание
Глава 1. Брайан.
Глава 2. Джастин.
Глава 3. Брайан.
Глава 4. Джастин.
Глава 5. Брайан.
Глава 6. Джастин.
Глава 7. Брайан.
Глава 8. Брайан+Джастин.
Глава 9. Джастин.
Глава 10. Брайан.
Глава 11. Брайан+Джастин.
Глава 12. Джастин.
Глава 13. Брайан.
Глава 14. Джастин.
Глава 15. Брайан+Джастин.
Глава 16. Брайан+Джастин.
Глава 17. Брайан+Джастин.
Глава 18. Джастин.
Глава 19. Брайан.
Глава 20. Брайан+Джастин.
Эпилог.
Глава 1. Брайан.
День выдался на редкость удачный. Да что там – он оказался просто потрясающим. Наконец-то макеты были доделаны, одобрены и подготовлены в срок, чего уже давно не случалось. Мистер Кинни пребывал в прекрасном настроении. Даже больше – он испытывал тайное удовлетворение от того, что художественный отдел смог все-таки впервые за очень-очень много месяцев не завалить столь важную для Вангарда презентацию. Ну, до катастрофы Брайан никогда не доводил, обычно заставляя художников работать до ночи, а иногда и до утра, пока все не будет соответствовать пожеланиям рекламного гения и по совместительству партнера ведущего рекламного агентства.
Но сегодня все прошло по высшему разряду – видно, где-то сдох медведь, или произошло извержение вулкана. Но Брайан Кинни, несмотря на всевозможные предполагаемые природные катаклизмы, был счастлив. Ведь это означало, что можно уйти с работы вовремя и даже заскочить в Вуди и выпить с друзьями по бокалу, прежде чем отправиться в Вавилон. Губы расползлись в довольной улыбке, язык привычно уперся в щеку, и яркие огоньки заплясали в глубине ореховых глаз под пушистыми темными ресницами. Он был не только красивым, высоким и стройным брюнетом, на которого западали, пожирали глазами, раздевали в своих мыслях и видели в своих снах в весьма недвусмысленных позах, но и королем Либерти Авеню, потрясающим трахальщиком и бессменным посетителем задних комнат лучшего клуба Питтсбурга – Вавилона. Его хотели все, ему поклонялись, за ним бегали. Однако существовало одно «но». Брайан Кинни – рекламный гений в работе и великолепный, первый среди альф, любовник – был…
Да, Брайан Кинни был омегой.
Улыбка сползла с губ, плечи поникли, и ладони непроизвольно закрыли лицо. Никто не должен увидеть эти секунды слабости. Никто и никогда.
Брайан выпил таблетку, попутно поставив галочку в памяти, что надо бы сходить к врачу, а то лекарства осталось всего на три дня, да и потом… про то, что должно было начаться через неделю, Кинни не хотел думать. Не сейчас и никогда в принципе! Уже несколько лет он обманывал природу, причем намеревался и дальше это делать, пока… пока не умрет. О другом развитии событий Брайан запрещал себе думать. С самой первой течки, когда он почти сорвался, прямо в школе, чуть было не… но Кинни не был бы тем, кем в итоге стал, если бы поддался. Ни одна омега, даже сидевшая много лет на гормонально подавляющих нелегальных препаратах, не смогла бы выдержать хотя бы раз, а то и все десять, и не сорваться. Ни одна, но не Брайан Кинни. Омега, родившаяся в теле альфы – это была самая кошмарная ошибка природы, но, благо, его силы воли хватило, чтобы своей непреклонностью, несгибаемым характером и впечатляющей харизмой ну и, конечно, огромной долей всевозможных подавляющих омега-сущности препаратов, идти наперекор всему – и у него это получалось. Никто: ни его друзья, ни многочисленные любовники – ни разу не усомнились в том, что Кинни – альфа, причем, все были определенно уверены в том, что он лучший среди альф Питтсбурга. А свою нерастраченную энергию (когда Брайан сидел у себя дома, в лофте, за обитой металлом массивной дверью, обычно на полу, в душе, пытаясь смыть запах, трясясь от жара и непреодолимого желания) он потом восполнял с лихвой: все свободные омеги и беты города просто пищали от счастья, если им выпадала честь оказаться в постели мистера Великолепного. Причем Кинни выбирал себе в партнеры чаще бет, чем омег – он предпочитал высоких, крепких брюнетов, а не хлипких маленьких омежек.
За годы тренировок ему почти удалось побороть свою омега-сущность – да и ему сразу понравилось трахать других – хоть это и было совсем не типично для омег, но он никогда и не считал себя обычным. Кинни безумно гордился этим фактом, особенно тем, что как омега он до сих пор оставался девственником. Предубеждений против самого секса у него не было, но Брайан знал одну непреодолимую истину – если он почует Своего Альфу, того, чей запах сведет его с ума, то никакие таблетки, несгибаемая сила воли и годами выработанная стойкость характера ему не помогут, если он позволит альфе познать себя. Это будет конец, конец всему. Кинни проклинал свою омега-сущность, но пытаясь с ней бороться, все же не забывал и о различных предосторожностях. Он давно уже не общался с родителями, среди его друзей не было ни одного альфы, да и в Вангарде работали предпочтительно одни беты. Всех потенциальных кандидатов-альф на соискание работы в агентстве, где Кинни был полноправным партнером, он отшивал еще до собеседований. Брайан знал, что учуять они его не могли, даже когда течка должна была вот-вот начаться, ибо все те препараты, что он ежедневно глотал пачками, уже давно сбили весь его гормональный фон, изменив запах, характер, внешность так, что даже самые близкие люди никогда бы не признали в нем омегу. Но все равно Кинни старался лишний раз перестраховаться.
А вот сейчас, когда все дела на работе сделаны, можно и расслабиться. Провести вечер с друзьями, оторваться в клубе, потанцевать, получить свою стандартную парочку минетов от всегда с готовностью ждущих его внимания молодых омег и, вполне возможно, на десерт привести домой какую-нибудь жаркую бету, а завтра… завтра с новыми силами провести эту важную презентацию, к которой агентство готовилось больше месяца. И все будет хорошо, Брайан в этом даже и не сомневался. Улыбаясь и на ходу надевая свой пиджак от Армани, он уверенной походкой вышел из кабинета и кивнул на прощание своей помощнице Синтии. Мистер Кинни как полностью уверенный в себе альфа, партнер агентства и рекламный бог этого города, гордо прошествовал между собирающимися домой с работы сотрудниками прямо к лифту.
Конец рабочего дня. Все суетятся и толкаются. Переполненный лифт пришел с верхнего этажа, где располагались художественный и дизайнерский отделы, но Брайан так хотел поскорее вырваться из душного офиса, что наплевав на тесноту и необходимость ехать, тесно прижатым к другим сотрудникам, вошел в лифт как раз в тот момент, когда двери уже начали закрываться.
Вечер обещал быть запоминающимся, волнительным и максимально расслабляющим, так что мистер Кинни от предвкушения разве что не насвистывал себе под нос – настолько хорошее у него было настроение.
«Блядь, ну какой же кайф вовремя уходить с работы! Это охуенно потрясающе!» – Брайан закрыл глаза и глубоко вздохнул, как бы смакуя эту столь стремительно приближающуюся с каждым этажом свободу, как вдруг… его накрыло. Никогда, никогда раньше ничего подобного с ним не происходило – ему даже не с чем было сравнить. Разве что с полетом с крыши самого высокого небоскреба без страховки, без парашюта, вниз, в пропасть, с каждой секундой зная, что земля все ближе, и избежать этого столкновения уже никак нельзя, еще мгновение – и ты разобьешься, прямо сейчас, в эту самую секунду тебя не станет… В глазах темно, уши заложило, дышать совершенно невозможно – горло сковано железным обручем… Все органы чувств отказали одновременно – их энергию впитало в себя осязание, остался только запах. Тот Самый Запах. Аромат, которого он боялся, от которого убегал всю свою жизнь. Запах, за несколько секунд уже подчинивший себе великого жеребца Либерти-авеню, запах, сводящий с ума, пробуждающий так тщательно подавляемые первобытные инстинкты. Запах Его Альфы. Здесь, в Вангарде, в этом самом лифте, за его спиной стоит тот, кто погубит Брайана Кинни.
Бежать, бежать как можно быстрее, как можно дальше… последние связные мысли улетают из головы одновременно с открывающимися дверями лифта. На смену приходит только одно желание – отдаться, подчиниться, здесь, прямо сейчас, тело жаждало, тело требовало. Гормоны, годами дремавшие под сладким одеялом подавляющих препаратов, проснулись все вместе в одно мгновение, как только механизм был запущен, в ту же секунду, как этот аромат достиг тех участков мозга, которые отвечали за сущность омеги. Кинни знал, что можно годами подавлять в себе все внешние и внутренние симптомы, позволить скрыть от всех свой статус, но ничто и никогда не сможет избавить его от влияния единственного альфы, который предназначен ему природой.
Это было слишком, слишком сильно, слишком эмоционально – накатило, как цунами, так неожиданно, так мощно… Надо уйти, но куда? – Брайан не знал. Ноги тряслись, перед глазами мелькали черные точки, в ушах стоял нарастающий звон, сердце колотилось, как сумасшедшее. Кинни не знал, что делать, он был совершенно не готов… Внезапно, не справившись с ситуацией, не успев сделать своей скованной судорогой грудной клеткой хоть один полноценный вздох, Брайан просто провалился в спасительную темноту.
Глава 2. Джастин.
Это был кошмарный день. Самый ужасный за последнюю неделю. Да, что там – за последние полгода. После развода родителей Джастин Тейлор ни разу не чувствовал себя настолько уставшим. Теперь ему приходилось всеми возможными способами помогать своей семье: маме и сестренке, после того как ушел отец, так и не смирившись с сущностью своего единственного сына.
Обычно принадлежность к тому или иному половому статусу определяется еще в детстве, но у Джастина все было сложнее. Намного сложнее, чем у большинства его сверстников. Родившись в семье рядовых бет, никогда не имевшей в своей родословной ни альф, ни омег, парень тоже всегда причислял себя к этому виду вплоть до совершеннолетия. Сказать, что родители были в шоке – это значит очень-очень сильно преуменьшить их состояние в тот момент, когда врач объявил им о статусе сына. Мальчик был невысокого роста, худым, болезненным. Он рос тихим, увлекался гуманитарными науками, но главная особенность его характера заключалась в том, что юный Тейлор был весьма темпераментным, настойчивым и упрямым. Если уж он поставил перед собой цель, то, несмотря на многочисленные преграды, порой, казалось бы, непреодолимые, он шел к ней без колебаний. Но вот другое дело – каковы были эти цели? Когда еще ребенком Джастин понял, что любит рисовать, его жизнь кардинально изменилась. Отец хотел видеть сына бизнесменом, преемником семейного дела, но Джастин даже в самом страшном кошмаре не мог представить себя с калькулятором в руках. Только – карандаши, кисточки, мелки, пастель… парень рисовал даже во сне. Это было то, чем он жил, чем дышал – его сущность. Отец наотрез отказался платить за обучение в Питтсбургском институте изящных искусств, а все многочисленные скандалы в семье по этому поводу только усугубляли ситуацию. Мама всегда была на стороне сына, поддерживала Джастина во всех его начинаниях, что, с одной стороны, было правильно и очень радовало её отпрыска, но с другой – служило основой всех бесконечных ссор между родителями. А они еще даже и не знали его главного секрета – Джастин безумно любил танцевать. Сексуальный и горячий от природы (как часто говорила его лучшая подружка Дафна, с которой они часто зажигали вместе на школьных дискотеках), он обладал к тому же гибким телом и потрясающим чувством ритма. Тейлору нравилось привлекать к себе внимание – он знал, что красив, ведь к его кукольному лицу с небесно-голубыми глазами, полным губам, уносящей на небеса улыбке трудно было остаться равнодушным. Будучи блондином, он имел еще и нежную, словно мраморную, белоснежную кожу, стройное тело и, несомненно, Джастин больше всего ценил свое самое главное достоинство – аппетитную, идеально круглую, безумно сексуальную попку. Типичная внешность мальчика-омеги наложила определенный отпечаток и на его характер, и на манеру поведения. К тому же, Тейлор всегда восхищался сильными и высокими мужчинами, мужественными, но, увы, среди омег таковых он ни разу не видел.
В тот день, когда врачи объявили его статус, Джастин был настолько шокирован, что просто потерял дар речи. Намного позже он вспоминал, словно через густой туман, как спорила с врачами мама и орал отец, как сбивчиво извинялся доктор, рассказывая о каком-то гормональном сбое еще в период внутриутробного развития, впоследствии себя никак не проявившем, вплоть до возраста полового созревания, и что врачи все равно бы не смогли ничего сделать. Сущность предопределяется природой и иногда, как в случае Джастина, она проявляется совершенно иначе, чем у других, имеющих подобный статус. Тейлор хорошо помнил, как отец выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. А на следующий день Крейг собрал свои вещи и, сообщив Дженнифер, что подает на развод, ушел из дома потому, что его сын не такой, как он. Джастин, нежный, ранимый юноша с ярко выраженными творческими способностями, с типичной внешностью омеги, оказался, в конечном итоге, истинной альфой – уродцем, внешность и внутреннее состояние которого никак не соответствовали друг другу.
Джастин долго тогда просидел в своей комнате, почти до самого вечера, весь день проплакав. Это был день самосожаления – от громкой истерики до тихих всхлипов, день принятия своей сущности, день прощания с прежней беззаботной жизнью, день осознания того, что отец вычеркнул его из своей жизни… Джастин смирился, смирился почти со всем – мама помогла, утешала. Дженнифер понимала, что сейчас сыну как никогда нужна её поддержка. Только с одним обстоятельством она была не в силах помочь ему справиться – Джастин так и не смог почувствовать себя альфой. Как ни прислушивался он к внутреннему зову, как ни старался представить себя этаким самцом, покоряющим омег – парень был, скорее, готов представить себя одним из этих согласных на все омег, чем брутальной альфой. Генетический уродец… прекрасный, как ангел. Безгранично несчастный, но не сломленный. Совершенный внешне, но казавшийся себе таким ужасным внутри.
Джастин знал, что когда он встретит свою омегу, гормоны, дремлющие в его таком странном теле, обязательно проснутся и тогда… Что будет тогда, он предпочитал пока не думать, а жить той жизнью, которая ему нравится, делать то, что приносит радость и доставляет удовольствие. Но судьба все равно вмешалась и откорректировала его планы – теперь он был единственным мужчиной в семье, и ему приходилось самому платить за учебу, что вынудило Тейлора заняться поисками работы.
Лучшее, на что мог надеяться студент-художник, – это стажировка в каком-нибудь рекламном агентстве. Зарплата, хоть и весьма скромная, но все равно была в разы больше, чем он бы получал, если бы он пошел работать официантом в какую-нибудь забегаловку. Да, и в будущем такой опыт может быть просто неоценим.
И вот уже неделю он официальный стажер в художественном отделе ведущего рекламного агентства Вангард. Джастин просто летал от счастья – новая работа, новые знакомства, масса информации и огромная бездна энтузиазма. Его работы со студенческой выставки очень понравились начальнику отдела, и Стив Джонсон даже не стал устраивать обычное для такого случая собеседование и согласовывать прием Тейлора с руководством агентства, в конце концов, это ведь не постоянный сотрудник, а всего-навсего студент-стажер, да к тому же еще и очень талантливый. Зная суровый нрав своего начальника, Стив все же рискнул решить вопрос с трудоустройством юного художника без резолюции мистера Кинни, ведь уже несколько месяцев художественный отдел просто зарывался, работая полным составом сверхурочно, в большинстве своем не справляясь со всеми задачами. А у парня был дар, и Джонсон был уверен: с таким талантливым художником, пусть он пока только учится, но дела у отдела определенно должны были наладиться. А если мистер Кинни и узнает о приеме внештатного сотрудника, то к тому времени Стив планировал уже полностью наладить работу своего отдела, чтоб этим по возможности смягчить гнев начальства.
Джастин просто не верил своей удаче – чтоб вот так, с первого раза, без всяких долгих собеседований и консультаций, его взяли на работу. Он и представить себе не мог, что это возможно. Тейлор был впечатлен и самим агентством, и своим будущим руководителем, и, самое главное, предстоящей работой, уже строя в уме всевозможные концепции. Одно его слегка смутило: мистер Джонсон спросил его о половом статусе, но, едва Джастин открыл рот, чтобы ответить, Стив уже махнул рукой и, пробурчав себе под нос что-то вроде: «Да тут и без бумаг видно, что ты – однозначно омега…» отдал Тейлору документы и объяснил, как пройти в отдел кадров.
Джастин достаточно быстро влился в коллектив, всегда был веселым и жизнерадостным, не избегал сложной работы и очень легко обучался всему новому. Контракт с Айконик Оптикс, над которым сейчас работал художественный отдел – был ведущим, и сроки сдачи готовых макетов стремительно приближались. Стив сидел в своем кресле и, хмуря брови, рассматривал черновые варианты макетов для рекламы в глянцевых журналах. Они были просто идеальны, но… что-то неуловимое портило все, и глаз начальника художественного отдела все никак не мог уловить этот нюанс.
– Джастин, ты не мог бы глянуть: мне кажется, здесь что-то не так, – Стив решил, что пора уже заканчивать эту пытку и попросить помощи, – зацени вот эти макеты своим свежим взглядом, а то у меня уже мозги скоро закипят.
Тейлор подошел к столу начальника, колени тряслись от волнения, но внешне парень старался никак не показать своей слабости – в конце концов, это его работа, и он должен её делать, как полагается, тем более, если босс просит лично. Джастин бегло взглянул на макеты и сразу ответил:
– Я бы поменял цвет шрифта на оранжевый. Голубой хорош, но это уже прошлый век. Попробуйте, мне кажется, должно получиться намного лучше.
Стив задумался, но спорить не стал, решил, что если уж и не получится, то всегда можно будет предложить первоначальный вариант.
И вот, еще полчаса до окончания рабочего дня, а макеты для завтрашней презентации уже утверждены. Мистер Кинни остался очень довольным, что уже само по себе из ряда вон выдающееся событие: единственный альфа в их коллективе, практически полностью состоящим из бет, был очень требовательным и весьма несдержанным руководителем. Но в этот раз он даже высказал благодарность Джонсону, чего за ним вообще никогда не наблюдалось, особенно подчеркнув «столь неординарное и смелое решение в выборе цвета шрифта», и Стивен мысленно поблагодарил своего стажера за такую удачную рекомендацию. Сегодня весь отдел смог уйти с работы вовремя, что стало отличным поводом для того, чтобы отметить это событие. Джонсон предложил своим коллегам выпить в ближайшем баре, отметив этим боевое крещение Тейлора и впервые за много месяцев вовремя сданный макет. Ребята с удовольствием согласились и, всей гурьбой завалившись в лифт, дружно начали обсуждать, как же их грозный и ужасный босс мистер Кинни будет разочарован, что и поорать в этот раз не на кого. Но, когда лифт остановился на этаже, где размещалось руководство, и вошел, вернее, втиснулся сам предмет их жарких обсуждений, художники резко замолчали и до самого первого этажа старались даже дышать как можно тише. Джастин, глядя на своих коллег, тоже притих; он много слышал о грозном начальнике, но раньше никогда с ним не сталкивался, а теперь стоял, разглядывал его затылок и почти не дышал.
«Вот каким должен быть истинный альфа – высоким, мужественным, уверенным в себе, совсем не таким, как я…» – Тейлор разочарованно выдохнул и уже было принялся в очередной раз мысленно жалеть себя, как с новой порцией воздуха при вздохе его коснулся запах… Это было просто невероятно, но никогда раньше Джастин не чувствовал ничего подобного – этот аромат был самым прекрасным на свете, он обволакивал, подчинял, возбуждал… Сердце забилось в два раза быстрее, тело непривычно отзывалось на этот запах. Тепло начало собираться с кончиков пальцев, волной охватывая все тело и концентрируясь в районе живота. Мысли резко изменили свой ход, больше не подчиняясь разуму, а только этому волшебному запаху – осталась только одна: «Хочу!». Джастин весь подался вперед к источнику этого аромата, не замечая вокруг ничего, даже того, что он был единственным в лифте, кто смог почувствовать этот запах, но люди стояли так плотно, что не было никакой возможности пробраться ближе. Тейлор разочарованно застонал, волна возбуждения одним рывком опустилась в пах – член моментально пришел в боевую готовность, и Джастин поплыл, не в силах совладать ни со своим телом, ни с разумом. Он уже не соображал ничего: ни где находится, ни кто он такой, ни что с ним происходит. Осталось только жгучее, непреодолимое желание обладать источником этого запаха, который был внутри блондина, в каждой клеточке его тела… как вдруг двери раскрылись и толпа, подхватившая юного художника, вынесла его в холл здания, а через несколько секунд – на улицу. Судорожно вдохнув и не почувствовав больше источника этого потрясающего запаха, Джастин ощутил, что к нему постепенно начал возвращаться контроль над телом, с каждым новым глотком свежего воздуха проясняя разум и успокаивая взбунтовавшуюся плоть.
