Текст книги "Прорыв. Штормовое предупреждение"

Автор книги: Следопыт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Сержант Кравченко перехватил взгляд скаута и едва заметно усмехнулся.

– Кому стоим, боец? Филонишь? Или есть, что доложить?

– Нет, – Артём стушевался. – То есть… я насчёт кочевников. Они не вернутся до завтра.

– Почему ты так думаешь?

– Я видел, они на северо-восток подались. А там, видите, небо ясное. Они не знают, что здесь дождик прошёл. Думают, что здесь до сих пор пыльца в воздухе кружит. Если оттуда смотреть – непонятно, что за туча над нами висит, дождевая или пылевая. Не рискнут они вернуться.

– Мыслишь прямолинейно, но логично, одобряю, – Кравченко похлопал скаута по плечу. – Если ещё учесть, что у них патроны на исходе… скорее всего, ты прав, не вернутся, пока боезапас не пополнят.

– А с какого вы… – Артём осёкся. – Почему вы решили, что у них патроны кончились?

– Они так поливали, что немудрено решить, – сержант подтолкнул Артёма. – Шагай, боец. Позже объясню. И ещё много чего вам объясню, в рамках курса начальной военной подготовки, обещаю. А пока надо имущество казенное спасти. Боевая задача ничуть не легче, чем от бандитов отбиться. Ясен приказ?

– Да.

– Надо отвечать «так точно»!

– Так точно!

– Орёл! Лети, давай, орёл. Шагом марш…»

5. Территория Армии Возрождения. Форпост Волчанск. Денис Бондарев

Бондарев жестом попросил Артёма остановиться. Как ни прискорбно, ему стало ясно, что свидетель из юного следопыта никакой. Эмоций, атмосферы и юношеского взгляда на жизнь в его рассказе было предостаточно, а вот фактов маловато. А Денису хотелось побольше узнать не только о деле, но и о Маме Юле. При одной мысли о связанных с ней совпадениях вновь замирало сердце. Кроме профессии, имени-отчества и возраста, теперь совпадало и описание внешности, и даже характер! Бондарев боялся сглазить, хоть и не был особо суеверным, но по всем данным это действительно могла быть его Юля. Выжившая! И эта версия имела полное право на существование, ведь Бондарев не видел жену мёртвой. Более того, среди скаутов могли оказаться дети Бондарева! Голова кругом от таких версий. Но при всей особой личной заинтересованности, Денис старался сдерживать эмоции, вести допрос по правилам и руководствоваться в первую очередь интересами дела, а уж после личными соображениями. А по делу Артём мог изложить лишь то, что видел, но видел он, получалось, немного. Что же касается пересказа напутственных слов сержанта, здесь по-прежнему требовалось помогать Артему наводящими вопросами, поэтому больше подходил диалог.

– Настоящий сержант, – проронил Чумаков, пока майор подавлял эмоции и собирался с мыслями. – Только появился, сразу же всех «озадачил».

– Да, он настоящий, – Артём кивнул. – Мы сильно его уважаем. Он за неделю из нас реальных солдат сделал… ну, почти.

– И теперь всё имущество колонны под вашей охраной, – сделал вывод Бондарев.

– Не всё, – Артём развёл руками. – Что погорело, мы не трогали. И машины, которые совсем не заводились, мы оставили на дороге. А главное…

Артём понизил голос и подался вперёд. Бондарев и Чумаков невольно тоже чуть наклонились.

– А главное… там какого-то особенного груза не хватило. Сержант Кравченко специально его искал. Все ящики вскрыл, все мешки. Он считает, Лютый засаду устроил именно из-за этого груза. Техника ему по барабану была. Без солярки она металлолом, а топливо только у вас имеется.

– Ты откуда знаешь? – удивился Чумаков.

– Ну-у, – Артём пожал плечами. – Про Волчанский подземный госрезерв все знают. А иначе, зачем тут форпост держать?

– Замнём для ясности, – Бондарев покосился на Чумакова и коротко вздохнул – «вот вам и секретность, вся округа знает, что у нас в подполе!»

Чумаков вскинул брови – «а я тут при чем?» – также коротко развёл руками и без разрешения продолжил интервью вместо Бондарева.

– А откуда Лютый узнал о грузе?

– От шпиона! – Артём окончательно перешёл на заговорщицкий тон. – Этот шпион знал, что отряд повезёт ценный груз и сообщил об этом Лютому.

– О грузе знали только командир отряда и разведчики.

– Разведчики не при делах! – Артём округлил глаза. – Кравченко всех знает, как облупленных. Ну, кроме снайпера… я не помню, как его фамилия. Сержант его чаще просто «спортсменом» называл. Но главное – шпион знал маршрут колонны и все запасные варианты! А разведчики запасных вариантов точно не знали, даже капитан Донцов не знал!

– Остаются командир отряда и представитель штаба, – негромко подсказал Чумаков. – Кравченко их подозревает?

– Командира он точно не подозревает, – Артём помотал головой. – Его машина в авангарде должна была ехать, а весь авангард на глазах у сержанта в Лесу пропал. Никто не выбрался. Но в авангарде ценного груза не было, сержант уверен. Груз в середине колонны ехал. Значит, чтобы его забрать, командиру пришлось бы из Леса вырваться. А оттуда…

– Не выбрался никто, мы уже поняли, – перебил парнишку Бондарев. – Остаётся майор Савенко.

– Да, сержант Кравченко так и сказал «майор Савенко, больше некому». Он и маршруты знал, и о ценном грузе знал, и первая засада, на шоссе, из-за которой отряд через нашу деревню поехал, по словам сержанта Кравченко очень уж основательно была подготовлена. Будто бы задолго до прорыва. Ну, вы понимаете…

– Сержант решил, что всё было подстроено, – Бондарев кивнул. – И не второпях, а загодя.

– И что Савенко на самом деле никакой не представитель штаба Армии Возрождения, – добавил Чумаков.

– Нет, такого сержант не говорил, но… – Артём замялся. – А вообще-то говорил, только докладывать не велел. Ну, типа, это его личные подозрения и всё такое. Хотя, когда бой начался и командир исчез, Савенко даже командовал. Но потом товарищ майор пропал. Ни среди убитых его не оказалось, ни среди выживших.

– И бандиты не вернулись, – вновь проронил Чумаков. – Может, потому, что получили, чего хотели?

– Бандиты не прорывались к грузовикам!

– К бандитам мог прорваться их шпион, – капитан пожал плечами. – Майор Савенко, с ценным грузом под мышкой. Разве не очевидно?

– А, ну да, наверное, так и было, – согласился Артём.

– Это всё?

– Да… э-э… так точно! То есть… никак нет! – Парень достал из кармана двойной тетрадный листок исписанный мелким, но разборчивым почерком. – Вот… хорошо, что не выкинул, когда нас кочевники сцапали… опись снаряжения, имущества, вооружения и боеприпасов, которые мы охраняем. Там у нас ещё сухие пайки, но сержант Кравченко их не включил, сказал, что уйдут в качестве довольствия.

– Хорошо, Артём, спасибо. Отдыхай. Тебя проводят в казарму. Чумаков, распорядись…

Пока Чумаков отдавал распоряжения, майор Бондарев стоял у окна и размышлял над словами юного скаута. Точнее, половину времени он боролся с нахлынувшими вновь эмоциями. За девять лет после катастрофы воспоминания потускнели, стерлись, покрылись налётом безнадёги, но в основе своей остались прежними, а главное – живыми. Надежда, что Юля жива, никогда не покидала Бондарева, и это был очень питательный субстрат для эмоций. При этом Денис отлично понимал, что лучше не надеяться на чудо, а потому постепенно успокоился, почти смирился… и вдруг появился этот скаут.

«Чёрт его принёс! Или не чёрт? Так, всё! Оставить, майор! Сосредоточиться!»

Кому как, а Бондареву мысленные приказы помогали всегда. Так вышло и теперь. Усилием воли майор сосредоточился и вернуться к теме. Рассказ Артёма ещё немного прояснил картину, а главное – не противоречил версии Тунгуса, но вопросов оставалось много. И у Бондарева имелось предчувствие, что дать на них ответы сможет третий задержанный. Впрочем, какое, к чёрту, предчувствие? Это было просто логично.

Видимо, капитан Чумаков сделал похожие выводы, поскольку вернулся не один. Не дожидаясь приказа, он привёл с собой третьего «клиента». Со слов самого задержанного, звали его Егор Котов.

Формальности Бондарев опустил. Типичный амулет лесного жителя и характерные детали одежды Котова говорили сами за себя. Бывший лейтенант самовольно оставил службу и подался в Лес. Этого факта было достаточно, чтобы разговаривать с Егором, как с дезертиром, то есть, диктовать ему свои условия.

– Ты ведь не хочешь, чтобы мы пробивали твои отпечатки по базе данных и предъявляли обвинение в дезертирстве? – строго глядя на Котова, спросил майор.

– Я могу не отвечать? – Егор держался уверенно и отвечал спокойно, словно его не пугала перспектива ответить за своё предательство по законам военного времени.

– Можешь, если расскажешь то, что меня интересует. Что произошло неделю назад в посёлке Черновка? Ты ведь там был?

– Был, – Егор усмехнулся. – Именно после боя в Черновке я надел оберег. Хотел сделать это раньше, но… я не дезертир. Бросить товарищей и свою часть я не мог. Только, когда наше подразделение прекратило своё существование, я понял, что имею моральное право начать жизнь заново.

Он взял паузу и потеребил висящий на шее амулет.

– Но встретив Тунгуса, ты понял, что кое-какие обязательства перед бывшими сослуживцами у тебя остались, – продолжил за него Бондарев. – Поэтому ты пришёл к нам?

– Так точно, – Егор поднял взгляд на Бондарева. – Я теперь дитя Леса, а значит – человек гармонии. Без неё в Лесу не выжить. Но гармония это в первую очередь состояние души. И когда на душе камень, гармонии не достичь. Вот я и решил сбросить этот булыжник в пропасть забвения.

– Говоришь красиво, как заядлый романтик, – Бондарев скептически хмыкнул. – Ладно, приму твой душевный камень, бросай. – Майор включил запись. – Итак, лейтенант Котов Егор Алексеевич, вы действовали в составе разведгруппы капитана Донцова, командовали головным дозором. Что произошло, почему теперь вы замаскированы под егеря?

– Я не замаскирован, говорю же. Теперь я и впрямь человек Леса, только не поселенец из Края, а сам по себе. Можете считать меня лесным бродягой…

6. К северо-востоку от посёлка Черновка. Семь дней назад. Егор Котов

«…Лейтенант Егор Котов изначально не горел желанием уходить из окрестностей Старого Оскола, но ему хватило ума ни с кем об этом не разговаривать. Он честно дошел до посёлка Черновка, и когда начался бой, дрался не хуже других. К моменту, когда пропала радиосвязь, а затем вышла из строя вся электроника и заглохли машины, группа Котова успела выйти на окраину посёлка и атаковать противника в правый фланг. Правда, повоевали разведчики недолго. В результате электромагнитного возмущения БТР превратился в недвижимость, и бойцам пришлось спешиться, а чуть позже притормозить, поскольку Котов вовремя заметил, что Лес серьёзно волнуется. Наблюдательность лейтенанта уберегла его маленькую группу от крупных проблем. Последовавший выброс ядовитой пыльцы накрыл почти всю деревню плотным облаком. Окажись разведчики буквально на сто метров южнее, их не спасли бы никакие средства химзащиты.

Разведчикам пришлось сдать назад, а затем двинуться в обход, огибая деревню с восточной стороны, чтобы зайти с юга и присоединиться к группе Кравченко. Пока группа Котова маневрировала, в окрестностях Черновки стихла канонада, так что Егор с бойцами поспел, как говорится, к шапочному разбору. Разведчикам открылась картина полного разгрома, но дать хотя бы один комментарий было некому. Пришлось самостоятельно вычислять, что произошло.

Неподалёку от места боя авангарда с противником, разведка обнаружила БТР сержанта Кравченко, но в нём никого не было. Похоже, после того, как заглохла бронемашина «все ушли на фронт» пешим порядком.

То, что Лес поглотил авангард колонны, разведчики догадались, посчитав технику, убитых бойцов и внимательно изучив следы. Такая же история с основой колонны. Егор предположил, что главные силы отряда втянулись в посёлок, поскольку не увидел поблизости в клубах пыли и дыма бойцов, и не услышал выстрелов или грохота взрывов. Следы вели к мусорной баррикаде и дальше, но где они заканчивались, разведчики опять же могли только предполагать. Соваться в зону биологического заражения ради этой информации, было слишком опасно.

Впрочем, скоро выяснилось, что и на шоссе вблизи баррикады ещё сохранялись очаги повышенной опасности. В направлении посёлка ушли не все бандиты, уцелевшие после «пылевой атаки» Леса. Неожиданно из укрытия между подбитыми машинами начал работать снайпер. Поскольку стрелял противник из бесшумного оружия и практически в спину, Котов за считанные секунды потерял обоих бойцов и был вынужден отступить за баррикаду. Оттуда он открыл ответный огонь, но уничтожил снайпера или нет, осталось загадкой. Хотя, это не важно, главное, что стрельба с шоссе прекратилась.

Вот так и вышло, что Егор вдруг остался практически один. «Практически», потому, что чуть позже в разрывах дымовой завесы он увидел майора Савенко, который пробирался по краю Леса на север, а затем увидел крадущегося вдоль шоссе Тунгуса. Старший сержант явно собирался выйти из Черновки в южном направлении. Котов мог бы пойти с тем, или с другим, а мог бы найти Кравченко, на выбор, но не стал этого делать. Егору выпал шанс осуществить давно задуманное – уйти на поиски гармонии с новой природой – и он собирался этим шансом воспользоваться. Раньше это могло сойти за дезертирство, но теперь, кто его осудит? Отряд фактически прекратил своё существование, а если кто-то и выжил, о судьбе Котова ему ничего не известно. Идеальный момент, чтобы «родиться заново».

Дождавшись, когда хлынувший вдруг дождь смоет основную часть пыльцы, Егор выбрался на дорогу. Он точно знал, какие трудности ожидают его в первое время, но его это не пугало. В его новой жизни было главное – новый дом. Он точно знал, куда ему идти, и от какой печки выплясывать новый жизненный танец. Не так давно эту печку он перекладывал собственноручно. От мыслей о доме, очаге и хранящей его женщине Котову стало тепло, а сомнения окончательно развеялись. Бывший лейтенант вытащил наугад из кузова ближайшего грузовика патронный ящик, забросил его на плечо и потопал по дороге на север. В сторону дремлющего под сенью близкого Леса хутора Кохановка, где жила лучшая на свете, рыжеволосая, зеленоглазая... ведьма по имени Василиса…

…Котов улыбнулся своим мыслям. В шутку он и сам иногда называл свою зазнобу ведьмой, обещал подарить ей новую метлу и приносил «в подарок» лягушек. Но в действительности… что бы там ни выдумывали уцелевшие жители окрестных деревень, Василиса была нежным, добрым и безобидным созданием. Да, она разбиралась в травах, заговорах от зубной боли, приворотах и влиянии лунных фаз на рост картошки. Ну, и что с того? Почему сразу ведьма, а не знахарка-травница, например? Потому, что жила практически в Лесу и её не трогали мутанты или мистические лесные духи? Мало ли бродит по окраине Леса других людей? Взять, например, жителей Поселения Край. Глубоко в Лес не заходят даже они, но на окраинах поселенцы чувствуют себя, как рыба в воде. И что, все они лешие и ведьмы? Не перебор, столько оживших сказочных персонажей на квадратный километр? В общем, Котов не верил во всякую чушь, а потому Василису не боялся ни в каком виде, даже если она неубедительно сердилась и обещала превратить Егора в бревно.

Обо всём этом Котов вспоминал и размышлял уже под вечер, сидя у печки, в которой вместе с дровами горели документы бывшего лейтенанта и сорванные с формы знаки различия. Отныне единственным документом и знаком различия был амулет – крохотный мешочек на сыромятном ремешке. Его бывшему лейтенанту Егору Котову, а теперь мирному жителю по прозвищу Гамаюн, подарила Василиса, завершая обряд перевода Егора из мира насилия в мир гармонии.

Обряд вступления в новую жизнь Егор воспринял с долей иронии, но поднесённое знахаркой зелье выпил до дна, амулет-мешочек с неизвестным содержимым повесил на шею без возражений, а новый позывной принял без комментариев, хотя язык так и чесался пошутить на тему бурной фантазии подруги. Сам Егор был готов и на традиционное прозвище «Кот». Но если Василиса видела его вещей птицей, значит, пусть будет Гамаюн. Почему бы нет? Чем меньше ассоциаций с прежней жизнью, тем лучше.

– Это имя подсказал мне Лес, – уловив, что Егор едва сдерживается, чтобы не пошутить, сказала Василиса. – Гамаюн всё знает, и открывает своё знание тем, кто умеет его слышать. Ты встал на путь постижения гармонии, повернулся лицом к Лесу, и он вознаградит тебя за это великим знанием, которым ты будешь делиться с другими детьми Леса. Одно условие – ты должен поверить в это всей душой, а не формально, лишь бы не огорчать меня или надеясь в трудную минуту без проблем спрятаться в Лесу. Понимаешь? Путь гармонии сложен, но это единственный путь в будущее.

– Я готов, готов, просто не до конца понимаю, что надо делать.

– В первую очередь осознай, чего больше не надо делать, – назидательным тоном сказала Василиса. – Ты не должен больше никого не убивать.

– В общем-то, и не собирался, – Котов указал на топку. – Военное прошлое только что сгорело... аминь.

Кусок обложки военного билета никак не желал сгорать, и Егор поворошил кочергой угли. Это помогло. Через минуту от прошлого и впрямь не осталось и пепла.

– Однако собираться надо, как сказал бы Тунгус, – Егор поднялся.

– Да, – Василиса кивнула. – Давно пора отсюда уходить. Лес тоже так считает. Но раньше я тебя ждала, а теперь… можно и в путь.

– Куда пойдём?

– В Поселение Край, конечно. Там все свои, там безопасно, там люди живут в гармонии с Лесом. Путь неблизкий, но выбора нет.

– В Край, значит, в Край, – Егор вдруг заглянул Василисе за спину. – Ты не могла бы… из-под лавки вытянуть… вон тот ящичек.

– Ящичек? – Василиса обернулась. – Ты когда его там спрятал?

– Сегодня. Когда пришёл. До схрона в огороде лень было тащить, вот и решил сделать, как в той поговорке: хочешь спрятать понадёжнее, положи на виду.

– И что в нем?

– Патроны, что ж ещё. Ну, не с пустыми же руками в гости идти. Я помню, поселенцы натовское оружие предпочитают, но какая проблема обменять наши патроны на импортные?

Василиса отыскала подходящий рюкзак, а Котов тем временем вскрыл ящик.

– То-то, думаю, так лихо его допёр, – озадаченно проронил Егор.

В ящике вместо двух цинков с патронами оказался лишь один. На месте второго лежал примерно такой же по форме и размерам контейнер из углепластика.

– Это что? – заглянув Егору через плечо, спросила девушка.

– Это, Вась, называется спецконтейнер для транспортировки ОЦИ – особо ценных изделий. Или иначе: УСМК – упаковка из сверхпрочных материалов и с кодовым замком.

– А что в контейнере?

– Сам не знаю. Могу лишь предположить, что СЦА.

– Опять? ОЦИ, СЦА… А если перевести с военного на русский?

– Сверхценный артефакт.

– Ещё разок переведи, пожалуйста, – Василиса грустно улыбнулась.

Егор неожиданно растерялся. Он вдруг понял, что и не знает, какой артефакт может находиться в контейнере. Три дня назад в рейд по руинам Старого Оскола ходила не вся группа, капитан Донцов брал с собой лишь Князева, Аверьянова и Спиди. И никто из четвёрки не уточнял, что конкретно им повезло раздобыть. Просто сказали, что нашли кое-что особо ценное. Возможно, аномального происхождения. Подробности позже, если разрешит Кулдык. Но полковник тему засекретил, поэтому ребята не проговорились даже в узком кругу. Кое-кто из остальных бойцов разведгруппы даже обиделся. Но теперь это было не так уж важно. Главное – Котов действительно не знал об «изделии» ничего конкретного.

– Слушай, Вась, я ведь и впрямь не знаю, что это на самом деле, – признался Егор. – Но теперь ясно, что действительно ценная вещь, если бандиты решились атаковать колонну.

– А откуда кочевники узнали об артефакте?

– Кто-то сдал нас с потрохами. И поскольку бандиты не нашли в грузе колонны этот вот ценный ящик, предатель может заподозрить, что это я утащил артефакт. И если предатель кто-то из разведчиков… он запросто может привести бандитов сюда. Ведь для моих бывших друзей не секрет, куда я так часто наведывался в последнее время.

– Тогда нам точно следует двигаться прямиком в Край, – решительно заявила Василиса. – И как можно скорее. Любой сильный артефакт может принести много пользы, но может и причинить страшный вред. Только люди гармонии способны всё правильно оценить и учесть все плюсы и минусы.

– А если это не артефакт? – засомневался Егор. – Ведь обычно артефакты в Рудне находят, на полигоне, или на Химзаводе под Днепропетровском. Ну, ещё в Школе… а тут – Старый Оскол. Не аномальное какое-то место, нетипичное. Что, если «изделие» это, например, образец лекарства от эпидемии?

– Легендарное чёрное лекарство? – Василиса усмехнулась и лукаво взглянула на приятеля. – Что-то сомневаюсь. Но даже если так, Егорушка, лучше наших лесных друзей в этом никто не разберётся.

– Я понимаю, – Котов под её взглядом растаял и сдался. – Что ж, идём. Теперь точно явимся не с пустыми руками, может, примут получше.

– Нас примут хорошо в любом случае. Мы ведь тоже люди гармонии. Для Поселения Край это самое главное.

Сборы были недолгими. Всё, что требовалось Василисе, уместилось в большом рюкзаке. В другую походную сумку Егор упаковал патроны и контейнер. Можно было отправляться, но прежде чем углубиться в Лес Василиса замерла и пробормотала какие-то заклинания. Котову всё равно было жутковато, но вида он не подал. Лишь заметил, что впервые входит в Лес более чем на сто метров.

– Всё будет хорошо, – Василиса улыбнулась. – Глубже, чем на сто метров и не войдём.

Так оно и получилось. Заросли на краю Леса кишели живностью, но на путников зверьё не реагировало. Помогли заклинания Василисы? Честно говоря, теперь Егор не знал, что думать. Привычная картина мира определённо меняла краски, но каким будет новое полотно, Котов представлял себе с большим трудом.

Очень скоро незаметная тропинка вывела парочку на берег реки. Насколько Егор разбирался в географии, дорогу преградила река Северский Донец, что текла по краю Леса в сотне метров от опушки. Вплоть до южного изгиба здешнего участка Леса, очертания его края и русла реки практически совпадали. Плюс-минус сто метров.

Василиса уверенно повела приятеля по левому берегу вниз по течению. Подруга была уверена, что если не уходить от реки, всё будет нормально. Почему она была в этом уверена? Ответ оказался простым. Даже для аномального зверья существовало такое понятие, как «водопойное перемирие». И ядовитую пыльцу Лес над водой не распылял, наверное, чтобы не отравить зверей. Так что, если вести себя мирно, соблюдать все правила и ритуалы, и держаться воды, можно было передвигаться по краю Леса, и даже заходить до трёх сотен метров вглубь. Жаль только, что не везде границы Леса так удачно, лишь небольшим перехлестом, совпадали с руслами рек или берегами озёр.

Вскоре солнце покатилось к горизонту, и Егор высказался за ночёвку, но Василиса решила сначала пройти мимо Черновки и перебраться на другой берег по мосту, а уже там заночевать в бывшей деревне Гнездиловка, в избушке на берегу.

На подходе к увитому шипастым плющом мосту, уже в сумерках Егор вдруг ощутил непонятное беспокойство. Ему почему-то стало казаться, что вокруг него концентрируется какая-то энергия и это ощущение усиливалось по мере приближения к утонувшей в Лесу деревне. Как ни странно, Василису эта информация не встревожила, а наоборот воодушевила.

– Если имеется аномальная энергия, значит, всё верно, артефакт в контейнере! Возможно, именно его загадочная энергия обостряет твои чувства!

– Обостряет, это точно, – Котов настороженно обернулся. – И чувства подсказывают, что за нами кто-то идёт.

– Идёт? – Василиса повертела головой. – А-а, ну да. Конечно, идёт. Здесь гораздо больше зверей, чем на краю Леса. Но ты не бойся, они не нападут у реки.

– Идёт кто-то двуногий, – Егор взялся за автомат. – Замри.

– Гамаюн! – строго сказала Василиса. – Не трогай оружие! Помнишь, ты обещал!

– Я не собираюсь стрелять, но…

– Никаких «но»! – Василиса взяла приятеля за руку. – Помни о гармонии! Лес поможет нам, если…

Егор не услышал окончания фразы. В темя вдруг что-то тюкнуло, в глазах у Егора потемнело, и он рухнул на землю. Руки и ноги не слушались, но окончательно Котов не вырубился. Он услышал шаги, а затем голоса. Василисы и каких-то мужчин.

– Завела ухажёра, Лиса? – негромко спросил один из незнакомцев. – А Змей об этом знает?

– Не собираюсь отчитываться! – с вызовом ответила Василиса. – Ты мне кто, папа, что ли?

Голос Василисы показался Егору незнакомым. И не потому, что звуки искажались в результате полученной контузии. Вызов в голосе Василисы звучал неубедительно, а ещё голос знахарки чуть дрожал, и в нем появились незнакомые нотки. Это были нотки страха. Егор всегда считал, что знахарка никого и ничего не боится, и вдруг выяснилось, что это не так. Василиса впервые испугалась, а Егор впервые не мог ей ничем помочь. Обидно было до ужаса. Намного обиднее, чем осознавать тот факт, что прошляпил атаку с тыла.

– Я чувствую присутствие энергии, – тихо, почти шепотом сказал кто-то ещё. – Она где-то близко… у этого человека.

Перед глазами по-прежнему плавала муть, но она не помешала Егору разглядеть, как над ним склоняются два человека. Незнакомцы перевернули Егора набок и сняли с него рюкзак.

– Что в контейнере, Лиса? – изучив содержимое рюкзака, спросил первый незнакомец.

– Зелье, – опять неубедительно соврала Василиса. – Тебе это не пригодится, Гром!

– Мне всё пригодится, – Гром усмехнулся. – Даже ты сгодишься. Раз уж со Змеем у вас не вышло, он в обиде не будет. Сиплый, что скажешь, пригодится нам ведьма?

– Какое-то время будет полезна, – прошептал тот, кто уловил присутствие аномальной энергии.

– Отпусти, Гром, я в Край иду! – взмолилась Василиса.

– И я туда иду, – голос у Грома сделался холодным. – Вот вместе и пойдём. Только не спеша. Ещё недельку здесь побродим, а потом в Край.

– Гром… мы со Змеем всё равно друзья!

– Зачётная попытка, – Гром усмехнулся. – Только не верю. У Змея нет друзей. Или рабы, или враги. У меня такой же принцип. Понятно тебе? Встала и пошла! Все уходим. Корень, добей ухажёра.

К Егору подошел ещё один человек. Сначала он вынул из разгрузки у Котова магазины и нож, затем встал и поднял М-16, целя Егору в лоб. Раньше Котов не боялся смерти, но теперь нервы почему-то сдали и он зажмурился.

– Нет! – крикнула Василиса. – Лес этого не одобрит! Я чувствую это!

– А я не чувствую, – с издевкой ответил Гром.

Егор этого не видел, но догадался, что лесной человек ухмыльнулся.

– Ведьма права, – неожиданно заявил Сиплый. – Аномальная энергия возмущается.

– Корень, привяжи его к дереву, – нехотя приказал Гром. – Пусть Лес решает сам, что с ним делать.

– Это правильно… – одобрил Сиплый. – Я чувствую, как энергия успокаивается.

– Шёл бы ты со своей энергией… – проронил едва слышно Гром, и тут же добавил, как бы заминая предыдущую реплику: – Корень, только быстро. Темно совсем, а до заимки ещё километров пять.

Человек с М-16 щёлкнул предохранителем, забросил винтовку за спину и достал из кармана разгрузки пеньковую веревку…

…Василиса исчезла, как горький дым, а с ней улетучились и все иллюзии. Броситься по следам лесных людей и отбить Василису Котов не мог, это было очевидно. Без оружия и опыта выживания в аномальном Лесу, да ещё против десятка этих егерей… никаких шансов. Опередить их, прийти в Поселение Край и отбить или выкупить Василису там? Тоже сомнительный вариант. Не факт, что эти архаровцы действительно собрались в Край. Да и если придут, кто знает, может быть, они там самые главные и ссориться с ними, чтобы помочь Котову и Василисе, никто не решится. Третья проблема – как Гром обращается с рабами? Не замучает ли Василису до смерти, ещё здесь, вдалеке от Поселения? Ответов на все эти вопросы у Котова не было, и где их искать, он пока не понимал.

Зато он отчетливо понимал кое-что другое. Контейнер, в котором возможно лежал артефакт был уже далеко, а ощущение присутствия аномальной энергии не прошло. Возможно, это был какой-то сигнал от Леса. Ему не нравилось то, что творил Гром сотоварищи и Лес встал на сторону ведьмы и Гамаюна?

Веревки оказались слабоватыми, бывший разведчик без труда освободился от пут, и направился по единственному разумному маршруту – строго на восток. По прикидкам Егора, ему требовалось преодолеть триста метров по Лесу. Всего триста метров, казалось бы пустяк, шесть сотен шагов, но это были шестьсот шагов по аду. Чтобы не слишком сильно мандражировать, Котов попытался убедить себя, что это своего рода экзамен. Испытание для него, как для профессионального разведчика и одновременно, как для вольного бродяги, возможно, лесного. Ведь если удастся выжить на этом отрезке пути, полученный сейчас опыт обязательно пригодится. Егор точно знал, что не бросит Василису. И аномальная энергия, которую почувствовал Егор в Лесу, поможет ему отыскать любимую. Надо только подготовиться и расставить ловушки за пределами Леса. А уж после можно возвращаться на поиски в зелёный ад, как бы ни было здесь жутко...»

7. Территория Армии Возрождения. Форпост Волчанск. Денис Бондарев

Егор кивком обозначил, что доклад окончен, но майор Бондарев не сразу продолжил беседу. Он взял минутную паузу, и лишь затем подытожил.

– Получается, с администрацией ада ты договорился, из Леса выбрался. Назло врагам.

– Не назло, – Котов поднял грустный взгляд на майора. – Вопреки их ожиданиям. Лес не любит, когда люди злятся. Ведь на самом деле это никакой не ад, в нём нет зла. Просто в нём свои законы. Я вовремя это понял и потому выбрался. Точнее – Лес меня выпустил.

– Но теперь ты далеко от Леса и можешь дать волю эмоциям. Хочешь, чтобы мы провели рейд, отыскали Грома и Василису? Именно поэтому ты пришёл и рассказал свою историю? Отчаянный ход.

– Вы сами попросили меня всё рассказать, не передёргивайте.

– Нет, парень, ты этого и хотел.

– Думайте, что угодно. Если вам так удобно, можете считать, наши интересы совпали. Разве нет?

– Ты ведь не уверен, что Гром утащил СЦА в направлении Края, это лишь версия. Точно так же «изделие» мог прихватить, например, майор Савенко. О каком тогда совпадении интересов идёт речь?

– Версия версией, но шансы достаточно велики, разве нет?

– Пятьдесят на пятьдесят, – Бондарев пожал плечами. – Я подумаю, Котов. Пока свободен, иди…

Отпустив разведчика, майор вновь крепко задумался. Факты почти сложились в понятную картину, но однозначного вывода Бондарев сделать по-прежнему не мог. Чтобы не мешать его размышлениям, капитан Чумаков вышел, но это не сильно помогло Бондареву.

Верить, что «изделие» у лесных людей, было нельзя. По версии Котова, контейнер с артефактом нашелся в ящике без пометок. Да, могли перепрятать, когда начался бой. Но с равной вероятностью – Егор всё выдумал, чтобы заручиться поддержкой военных и спровоцировать их на удар по заимке егеря Грома.