Текст книги "Прорыв. Штормовое предупреждение"

Автор книги: Следопыт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

ПРОРЫВ. ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

1. Территория Армии Возрождения. Форпост Волчанск. Денис Бондарев

У предрассветного тумана всегда и везде один и тот же привкус. Горьковатый и немного дымный. И не имеет значения, над какой местностью зависло белёсое зыбкое одеяло. Будь это сонные городские кварталы, деревенские огороды или болото на краю Леса, запах и привкус у предрассветного тумана всегда один и тот же.

А ещё туман искажает звуки. Они становятся гулкими, обретают едва заметный звенящий тембр и даже эхо. И разносятся чуть дальше, чем обычно, особенно если это звуки низкие, на грани восприятия. Вот почему ориентироваться в тумане так сложно. Мало того, что не видишь ни черта, ещё и не понимаешь, откуда реально доносится звук и как далеко находится его источник.

Эта обманчивость тумана зачастую оборачивалась проблемами, и всё-таки майору Денису Бондареву, заместителю начальника контрразведки Волчанского гарнизона, нравился туман. В нём было уютно и даже интересно, как в кресле с новой книгой в руке. Что там скрывается под непроницаемой обложкой, какие тайны?

Кто-то говорил, что у Бондарева стальные нервы и завидовал его пренебрежительному отношению к опасности, другие же называли его чокнутым и убеждали, что заигрывать с неизвестностью глупо, не ровен час прилетит шальная пуля с той стороны туманного фронта. От первых Денис отшучивался, а вторым приводил простой аргумент: пуля, вирус, ядовитая пыльца… рано или поздно не одно, так другое настигнет, куда денешься? В жизни важен не результат, который известен заранее, а качество процесса. Бояться всего на свете и прозябать или полагаться на судьбу и разгадывать тайны, пусть и с риском для жизни – перед Бондаревым такой вопрос никогда не стоял. Разгадывание тайн всегда было его страстью. Настоящей страстью, той, что определяет и профессию, и отношение к жизни или смерти.

Собственно, поэтому Бондарев задолго до пандемии выбрал путь по лабиринтам окопов невидимого фронта и стал военным контрразведчиком. Катастрофа заставила Бондарева на долгие восемь лет забыть о контрразведке. Он потрудился и спасателем, и комендантом фильтрационного пункта, и даже командиром штурмовой группы, но когда мир обрел нынешние очертания и штаб Армии Возрождения принял решение вернуть узких специалистов на свои места, Бондарев с удовольствием вернулся к любимому делу. К разгадке секретов, поиску шпионов и копанию в человеческих душах.

Сегодня, судя по доносившимся из тумана звукам, майору выпал шанс с утра пораньше полистать новую книгу загадок. Где-то вдалеке, на берегу реки Волчья, метались отзвуки автоматных очередей. На серьёзный бой перестрелка не тянула, но без внимания патрулей наверняка не осталась. А где патрули, там пленные. На этот счёт все бойцы имели строгие инструкции, так что, хотя бы одного стрелка захватят живым и притащат к Бондареву на разговор.

Автоматная трескотня стихла, майор выждал пять минут и неторопливо двинулся в сторону комендатуры. Можно было вернуться в казарму и ещё полчасика вздремнуть, но Бондарев не стал «комкать утро». Сон урывками ничего не давал. Вот залечь бы на сутки, да выспаться – другое дело. Понятно, что шевелюра на макушке гуще не станет, седина с висков не исчезнет, морщины со лба не уйдут, а серые потухшие глаза вряд ли сделаются прозрачными, искренними и доверчивыми, как в юности. То есть, в свои сорок с хвостиком уже не помолодеешь, хоть выспись, хоть сварись в птичьем молоке. Но, хотя бы, не будешь выглядеть на все пятьдесят! Однако о полноценном отдыхе Денис мог только мечтать. Нет, не потому, что дел было по горло и не хватало времени. Всё проще. Если Бондарев спал дольше трёх часов подряд, приходили сны. Одни и те же. Юля, дети, дом. Те, кого он любил, но не сумел спасти, и то, что не смог сохранить. Денис понимал, что его вины в случившемся нет, эпидемия сама выбирала, кого казнить, а кого зачем-то помиловать. Но всё равно, стоило Бондареву заснуть крепче обычного, из глубины души всплывало чувство вины за то, что выжил, а следом появлялись образы жены и детей. Денис был рад их видеть, но вина перечеркивала всю радость и делала эти виртуальные свидания невыносимыми.

Майор почти добрался до комендатуры, когда из тумана вновь донеслись выстрелы, едва слышные, пистолетные. Контрольные, что ли? Бондарев задержался на крыльце, но больше ничего не услышал.

В кабинете, низком и тесном для высокого широкоплечего майора, но зато уютном, как кухня в родительской «хрущёвке», Денис какое-то время бессмысленно перебирал бумаги, потом заваривал чай, а затем даже решил побриться, ведь внешний вид для военных – одна из двух точек пересечения с женщинами, кроме койки – святое дело. И всё это время Бондарев подсознательно ждал новостей из тумана. Ждал минут сорок. И был вознаграждён за проявленное терпение. Словно один из первых лучей восходящего солнца, только не через окно, а через дверь в кабинет к Бондареву ворвался дежуривший по части огненно-рыжий капитан Чумаков.

– Денис, к тебе клиенты! – Капитан бросил на стол, с оттягом, словно козырную карту, военный билет в пластиковом пакете. – Четыре штуки. Два бойца, под бродяг замаскированы, и два пацана. Скаутами себя называют. Но один пацан трёхсотый, его я в санчасть отправил.

– Очень хорошо, – Бондарев удовлетворенно прикрыл глаза и кивнул. – Кто их притащил и откуда?

– Старшина Кутузов, патруль, восьмая группа. У речки под Лесом их принял. Говорит, бойцы отбили этих мальчишек у банды. Хорошо, говорит, работали, красиво.

– Кутузов так говорит? – Бондарев открыл один глаз. – Чудеса. Видимо и впрямь красиво работали, если даже старшина расщедрился на похвалу.

– Ценные кадры! – Чумаков многозначительно поднял палец.

– Сейчас посмотрим, что это за кадры,-майор встрепенулся, сменил позу, вытряхнул военный билет из пакетика и открыл на главной странице. – Старший сержант Семёнов, Николай Кондратьевич… ишь ты! Кондратьевич. Место рождения… Магадан. Тогда понятно. Служил… в/ч… 74302… Старый Оскол, Центр специальной подготовки… инструктор. Десять лет стажа до эпидемии. Прибавляй ещё девять... матёрый, получается, человечище.

– Неудивительно, что выжил, – заметил Чумаков. – Человек таёжный плюс спецподготовка.

Бондарев похлопал документами по ладони и задумчиво уставился в окно.

– Неделю назад мы из этого Центра могли нехилый отряд вытянуть. Там рядом военно-ремонтный завод. По данным разведки много техники на консервации стоит. Ей бы соляры, реальная мощь могла бы получиться.

– У нас ведь есть… – Чумаков осёкся. – Виноват, сболтнул!

– Все свои, вольно, – Бондарев снисходительно усмехнулся. – В том-то и дело, что у нас в форпосте есть секретные стратегические запасы топлива, а у них там техника. Но между нами территория Черного Рынка, насыщенная бандами. И стоит ли игра свеч, штаб Армии до последнего времени никак не мог определиться. А вот когда выяснилось, что вытащить из окрестностей Старого Оскола можно не только отряд и технику, но и кое-что ещё… скажу тебе по секрету…

– Тоже мне секрет! – Перебил Чумаков и махнул рукой. – Ты намекаешь на «изделие»? Якобы особо ценный артефакт?

– Допустим, – Бондарев взглянул на капитана с подозрением и прищурился. – И что ты о нем знаешь?

– Расслабься, – капитан усмехнулся. – Ничего не знаю. О сути «изделия» знают только в штабе Армии. Я просто вечный дежурный, потому и в курсе, кто кому чего докладывал и куда кого направлял.

– Понятно. Тогда ты должен знать, что отряду были даны все координаты, пароли и явки, как говорится.

– Штаб даже проводника отправил, – Чумаков кивнул. – А потом… меня сменили. Добрался проводник?

– Что характерно, да, проводник успешно прибыл в отряд, о чём сообщил в штаб. Но что-то там всё равно не срослось. Ни отряда, ни проводника, ни «изделия» или хотя бы информации мы не имеем. Как в воду канули. Может, остатки топлива неправильно рассчитали, да и заглохли на полпути, не знаю. Поиски на границе ничего не дали, а дальше Нового Оскола наши не сунулись, там ведь столько бандитов бродит, что себе дороже. Вероятнее всего, как раз банды Чёрного Рынка и остановили колонну отряда где-то на полпути.

– Выходит, Семёнов должен быть в курсе, что конкретно не срослось?

– Выходит, так, – Бондарев уселся за стол и легонько похлопал по столешнице сразу двумя руками. – А позвать сюда этого Семёнова! Будем беседовать. Хоть и неделя прошла, интерес не остыл. В штабе особенно горюют, что «изделие» было очень уж ценным. Но лично мне хотя бы узнать, что с нашим проводником стряслось. Ну, чего ты замер, Чумаков? Не спи, комендатура! Подавай первое, пока не остыло.

– Сей минут, – Чумаков поднял трубку доисторического телефона с наборным диском и крутанул «тройку». – Алло! Семёнова заводи. Да, тунгуса…

…Физиономические наблюдения, формальные вопросы-ответы и повторное изучение документов старшего сержанта Семёнова мало что прояснили. Стало понятно, что сформированный на базе ЦСП сводный механизированный отряд действительно выдвигался на соединение с частями Армии Возрождения, что вёл его проводник, посланный из штаба, и что Семёнов двигался в группе прикрытия колонны. Но куда в конечном итоге подевалась колонна и секретное «изделие», старший сержант в двух словах ответить не смог. Или не захотел отвечать, поскольку считал, что сокращённая версия не передаст сути проблемы. Почему-то у Бондарева возникло именно такое подозрение.

– Хорошо, старший сержант, – Денис едва заметно усмехнулся и откинулся на спинку кресла. – Я понял. Готов выслушать всё, что вы считаете нужным мне рассказать. Докладывайте развёрнуто.

– Есть, понял, товарищ майор. Докладываю, однако. Стартовали мы чётко, да. Вечером ваш офицер, майор Савенко, прибыл, а на рассвете мы выдвинулись по намеченному маршруту…

2. Старый Оскол. Семь дней назад. Тунгус

«…Построение было назначено на шесть часов, но командиры вывели свои подразделения на шоссе в половине шестого. Минут пятнадцать все терпеливо ждали команды «по машинам», а потом некоторые особо хитрые личности втихаря забросили в грузовики последние, не загруженные с вечера мешки, да и остались в кузовах, якобы с целью получше уложить и закрепить имущество. А за минуту до расчетного времени уже все остальные заняли стартовые позиции поближе к бортам. Торчать под моросящим дождём, да ещё в фокусе у невидимой, но явно глазеющей из леса хищной живности было сомнительным удовольствием. Хотелось поскорее укрыться за бронёй нескольких БМП и БТР, трёх БМД и даже одного танка, в сумме десятка «коробок», или хотя бы за решетками из дюймовых прутьев, которыми были усилены кунги и кабины дюжины грузовиков и разномастных «техничек» и «джипов». Долгожданная команда «по машинам» была выполнена с небывалым энтузиазмом и ровно через минуту пешими на шоссе остались несколько офицеров и дозорные группы – фланговая и тыловая. БТР передового дозора под командованием лейтенанта Егора Котова к тому моменту уже минут пять, как ехал с черепашьей скоростью по шоссе. Казалось, что этому историческому событию больше всех радуется именно БТР Котова. После девяти лет простоя ему, наконец, плеснули на донышко жутко дефицитной солярки и разрешили прокатиться. Прогулка событие радостное, будь ты человек, животное или бездушная железная коробка о восьми колесах. Остальные машины явно завидовали бронемашине дозора. Ведь они были бы тоже рады двинуться в путь, но высокое начальство из штаба Армии Возрождения желало раздать крайние ЦУ.

– Кто прикрывает? – уточнил представитель штаба Армии майор Савенко.

– Разведгруппа капитана Донцова, – ответил командир отряда полковник Кулдык. – Алексей, ко мне.

– Капитан Донцов, – командир группы прикрытия чётко козырнул.

– Не буду тратить время, вы и без меня знаете, что делать, – неожиданно заявил штабной. – Обращаю ваше внимание, капитан, лишь на один важный момент. Передислокация подразделения это главная, но не единственная боевая задача. Кроме машин и личного состава мы обязаны доставить в форпост Волчанск то, что ваша группа раздобыла в Старом Осколе. Поскольку ваша находка… назовём её изделие…

– Номер два, – невозмутимо глядя куда-то вдаль, подсказал командир отряда.

– Пусть так, – Савенко не оценил юмора, и даже для приличия не усмехнулся над шуткой целого полковника. – Поскольку «изделие номер два» имеет сверхценность, посторонним знать о нем не следует.

– О нем и не знает никто, кроме меня, бойцов моей группы и товарища полковника, – заметил Донцов. – Теперь ещё вы.

– Вот и замечательно. А для обеспечения полной секретности, мы эту находку упаковали в две оболочки и спрятали среди груза. Как выглядит упаковка и где спрятана, знаем только мы с командиром и сержант, который помогал маркировать и грузить изделие...

– Младший сержант Князев, – подсказал Донцов.

– Так точно, – Савенко кивнул. – Вам тоже скажем, но больше никому. Даже остальным вашим бойцам. Понимаете?

– Так точно, – капитан обозначил кивок и перевел взгляд на своё непосредственное начальство. – Разрешите один вопрос, товарищ полковник. Мне колонну прикрывать или за машиной с ценным грузом следить?

– Прикрывать, – ответил командир отряда. – Насчёт машины и груза это для подстраховки, просто будешь знать, что к чему, и в самом крайнем случае возьмёшь на себя. Груз в машине у Покровского. Обычный патронный ящик с маркировкой семь шестьдесят две на тридцать девять.

– У Васи полная машина таких ящиков.

– В этом и фокус, – сказал Кулдык многозначительно и поднял палец. – Маскировка! Но ящик с грузом вполовину легче других, забит гвоздями, а на днище отметка. Три буквы: х, у… ну и дальше по смыслу, как на заборах пишут.

– Юмористы, – скептически поморщившись, проронил штабной.

– Нацарапано или краской написано? – с деланной серьёзностью уточнил Донцов.

– Краской, бежевой.

– Откуда у нас бежевая? – удивился капитан. – Может, красной?

– Полы какой красят?

– Коричневой.

– Приказом по части объявляю её бежевой, – отмахнулся командир. – Всё, отставить придирки. Не забудь, на днище надпись, снизу надо смотреть. Вопросы?

– Никак нет. Понял, зафиксировал. Разрешите идти?

– Иди, – командир обернулся к представителю штаба и кивком указал на свою машину. – Прошу.

– Я поеду с Покровским, – заявил Савенко и указал толстым стволом автомата «Вал» на допотопную, но качественно восстановленную «шишигу». – В середине колонны.

– Демаскируете своим присутствием, – с сомнением сказал Кулдык. – Впрочем, дело ваше. Моя машина пойдёт в авангарде. На связи.

Начальство разошлось по машинам, а Донцов тем временем дал отмашку фланговой группе прикрытия.

– Кравченко, пошёл!

Сидевший на броне старший фланговой группы сержант Кравченко, коренастый, суровый, самый опытный и взрослый из бывших инструкторов ЦСП, наклонился и дал водителю своего БТР неуставную команду «трогай». Бронетранспортёр фыркнул, выбросил два сизых облака выхлопа и покатил по обочине. Почти в тот же момент в эфире прозвучала общая команда и колонна начала движение.

Не спешил «трогать» только Донцов. Машины на холостых оборотах бессовестно хлебали драгоценное топливо, с таким трудом собранное по окрестностям, но капитана этот факт не волновал. Он сосредоточенно изучал местность с помощью оптики, а его бойцы следили за обстановкой из кюветов. Третья часть разведгруппы Донцова – сам капитан и пять бойцов на двух «Тиграх», замыкала колонну, а эта работа требовала не меньшей ответственности и сосредоточенности, чем боевая задача шерстить фланги или идти передовым дозором.

Какое-то время разведчики озирались молча. Всем было ясно, что устроенная военными «движуха» привлекла внимание множества обитателей близкого, всего-то в сотне метров от шоссе, аномального Леса, но какие конкретно твари подобрались ближе всех и собираются ли нападать – пока было непонятно. Теплилась надежда, что после того, как люди укрылись в машинах, зверьё поумерило аппетиты и теперь отправится на поиски добычи полегче. Но как тут быть уверенным, если не раз и не два сталкивался с абсолютной непредсказуемостью лесных жителей.

Особенно этим славились так называемые горбуны, мутировавшие под действием неведомых факторов дикие кабаны с множеством гнутых клыков в пасти и роговых наростов на лбу. Как и щетинистые прообразы, эти потомки кабанов атаковали всё, что движется, и не задумывались ни на миг, по Сеньке ли шапка. Врезаться в борт бронемашины, затем отбежать и снова врезаться, даже потеряв в предыдущей атаке пару бивней, было для них привычным делом. Как для барана бодать ворота.

Прочие обитатели загадочного Леса имели на порядок больше мозгов, но тоже могли запросто слететь с катушек без каких-либо видимых причин. И тогда начинался «полный кулдык», как беззлобно и даже грустно шутили подчинённые одноименного полковника. Тварей в Лесу было полно, и разминуться с ними в такой ситуации становилось очень трудно. Взбесившиеся мутанты практически не оставляли людям шансов, даже если те укрывались в машинах на территории ремзавода. Танки удар держали, а вот что попроще… Известен случай, когда особо крупный и сверх всякой меры разъяренный медведь-шатун снес башню БМД и оставил от экипажа одни кровавые ошмётки. А уж если в дело вмешивалось ещё более страшное существо… трудно поверить, но имелась в Лесу и такое… сомнительным становилось и убежище вроде танка.

– Лешак, леший, лешачок… кто тебя придумал? – будто бы озвучивая последнюю мысль, вдруг пробормотал в эфире старший сержант Семёнов, для своих – Тунгус, штатный следопыт группы. – Белый бог или Чёрный бог?

– Не пугай нас, начальник Чукотки, – пробасил пулеметчик Ваня Аверьянов, парень крупный, сильный и не пугливый, но суеверный, – если не видишь, лучше молчи, накаркаешь ещё!

– Не вижу, но есть ощущение, что на мозги кто-то давит, – ответил Тунгус. – Ты не чувствуешь?

– Ему не на что давить, – проронил водитель первого «Тигра» белобрысый живчик Дима Спирин, он же «гонщик Спиди». Поддеть кого-нибудь из товарищей, особенно Аверьянова, но не получить за это в дыню, было любимым развлечением Спирина. Конечно, после редких до экзотичности гонок на всём, что имеет колёса и, главное, мотор.

– Спиди, отставить флуд в эфире, – приказал Донцов. – По машинам. Пулеметчики в турели, сечём опушку.

– Нет, всё-таки давит, – Тунгус поднялся со своей позиции. – Левее вышки, на одиннадцать часов. Уходить надо, однако.

– Живее, – капитан навёл бинокль на покосившуюся парашютную вышку, торчащую из густых, но невысоких зарослей, оккупировавших бывший тренировочный городок. – Князь, что видишь?

– Чисто, командир, – снайпер группы младший сержант Валерий Князев, высокий худощавый с благородными чертами лица и, по мнению товарищей, чуть странноватый, навёл винтовку на заросли под вышкой. – Не шевелится зелёнка.

– Леший и не шевелит ничего, насквозь проходит, как призрак, – заметил Тунгус.

– А ты его встречал? – Князев недовольно покосился на Тунгуса.

– Встретил бы, умер, а я жив, однако, – Семёнов пожал плечами. – Только встречаться с ним необязательно. И так всё ясно.

– Не призрак он, обычная тварь, даже не человекоподобная, – в голосе снайпера промелькнула нотка раздражения.

– Обычная? А почему пули насквозь пролетают, а лешему хоть бы хны? – Тунгус вёл дискуссию спокойно, подчеркивая этим, что мнение собеседника уважает, но, как таёжный человек, о представителях животного царства знает всё-таки побольше бывшего горожанина. И о лесных призраках, духах и плясках с бубном тоже знает побольше. – Говорю же – раздваивается. На белого и чёрного делится. Как бы на самого лешего и тень его ожившую.

– Не бывает так, – Князев помотал головой. – Животное бывает, человек бывает. Могу допустить, что и призраки бывают. А чтобы пополам… нет. Природа не разрешит.

– Теперь, однако, природа всё разрешает.

– Алло, натуралисты, вам особое приглашение требуется? – в эфире строго спросил Донцов.

Разведчики прервали спор и попятились, а затем перебежками, прикрывая друг друга, добрались до второй машины. И как раз в тот момент, когда они запрыгнули внутрь: Тунгус – за руль, а Князь на заднее сиденье, их спор разрешился.

– Тунгус, газуй! – крикнул пулеметчик их машины рядовой Пак.

Машина рванула с места, и одновременно Пак открыл огонь. Шоссе было покрыто выбоинами, но в целом «Тигр» шел ровно, поэтому ничто не мешало пулеметчику держать прицел. Гвоздил он практически в одну точку, но, похоже, особого успеха это не приносило.

– Пак, доложить! – потребовал Донцов. – В какую такую бациллу ты попасть не можешь?

– В ловкую, – по обыкновению коротко ответил самый немногословный из разведчиков группы.

– Тоже вижу, – поддержал коллегу Аверьянов. – Мечется, сволочь, маневрирует.

– Неужто леший?! – подпрыгнул на сиденье Князев.

– Не-е, это рысь, с вышки спрыгнула. Нет, чтоб в лепёшку с такой-то высоты! Кошка драная! Тунгус, поравняйся с нами, в два ствола её сделаем!

– Отставить! – скомандовал Донцов. – Прекратить огонь! Не раздражайте Лес! Экономьте патроны! До Скородного доедем, по бандитам настреляетесь. Тунгус, прими влево, дистанция сто метров.

– Колонна, внимание, скорость шестьдесят, – вклинился в эфир голос полковника Кулдыка. – Держать дистанцию. Впереди зигзаг перед выездом на шоссе. Скорость не снижать.

– Я головной, вышел на развязку, – доложил Котов. – Вижу задымление. Предположительно сигнальные шашки. Поблизости никого.

– «Ботинок есть, а мальчика в нём нет»? – проронил Донцов. – Не нравится мне это. Очень похоже, о нашем прохождении кто-то сигналит.

– Пусть сигналит, – сказал Кулдык. – Остановить, кто рискнёт?

– Вижу новые дымы, теперь впереди, – прерывая полковника, сообщил Котов. – Предлагаю сменить маршрут!

– Отставить манёвры! Они только этого и ждут. Выходим на шоссе, держать строй. Скорость шестьдесят… отставить, семьдесят! Охранение, на правый фланг, провести разведку!

– Кравченко! – как бы дублируя приказ полковника, позвал Донцов.

– Есть провести разведку, – откликнулся сержант. – Пойду параллельно трассе на Скородное. Там и встретимся.

– Принято!

Честно говоря, отправлять разведчиков вглубь обширной и плотной дымовой завесы Донцову не хотелось, но приказы не обсуждаются. Полчаса капитан просидел как на иголках, и только, когда колонна подошла к Скородному, Донцов отбросил лишнее беспокойство. Нашлись заботы поважнее. Котов сообщил, что видит противника прямо по курсу.

– Дистанция три километра, дорога перекрыта бетонными блоками, фланговые позиции тоже хорошо укреплены, – доложил лейтенант. – Четыре капонира, по два с каждой стороны шоссе. Какая-то серьёзная недвижимость спрятана.

– У бандитов что, танки? – удивился Кулдык.

– Не могу знать, – ответил Котов. – Но стволы торчат крупные, не меньше ста пятидесяти калибр.

– Разделают нас таким калибром, как устриц, – спокойно заметил штабной майор. – Надо уходить по запасному маршруту, товарищ полковник. Надеюсь, соляры хватит?

– Слушай мою команду, – после секундной паузы, сказал Кулдык. – На развилке уходим вправо. После Скородного принимаем влево и двигаемся вдоль Леса. Обходим Корочу через Кривые Балки – Черновку – Замостье. Выполнять!

В эфире прозвучало многоголосое «есть» и авангард колонны свернул с шоссе на объездную дорогу. Минут двадцать и в машине, и в эфире сохранялось относительное затишье. И только, когда колонна вышла на просёлок у самого Леса, командиры групп и подразделений снова начали качать эфир.

– Разведгруппа, внимание, подходим к Черновке, – предупредил Донцов. – К бою!

– Противник? – обеспокоился Спирин. – Я не вижу, командир! Где?!

– Лес.

Донцов кивком указал на темно-зеленую массу, которая сплошной тридцатиметровой стеной возвышалась в сотне метров от дороги. Мрачная стена Леса тянулась вдоль шоссе, уходя вдаль, насколько хватал глаз. Местами деревья росли настолько близко к дороге, что тени от их крон к вечеру наверняка ложились на узкую ленту выщербленного асфальта.

Самым опасным местом на предстоящем пути была окраина деревни Черновка. Мало того, что на уровне посёлка от Леса до шоссе оставалось метров десять, не больше, так по другую сторону дороги ещё и высился длинный вал из мусора и обломков. Казалось, что сотни бульдозеров сгребли сюда мусор со всей округи. И это своеобразное дефиле тянулось километра два, вдоль всей деревни. Донцову это узкое место категорически не понравилось.

Ставшая временно головным дозором группа Кравченко успешно прошла до середины условного коридора, и сержант осадил свой БТР, дожидаясь остальных. Колонна целиком втянулась в узкий проход между Лесом и деревней, но Донцов опять не спешил следовать за отрядом. Во-первых, он почему-то озадачился пересчетом машин, а во-вторых, капитан ждал подхода Котова. Именно смена диспозиции разведчиков и определила их роли в дальнейших событиях, которые вдруг начали развиваться в ураганном темпе.

Первым делом слева из-за нагромождения мусора вылетела реактивная граната. Но ударила она почему-то в борт головной машины, а не в БТР сержанта Кравченко. Затем, как и полагается, из «Мухи» приложили замыкающую машину. На этот раз под раздачу попал «Тигр» разведчиков, как раз тот, в котором ехали Донцов, Аверьянов и Спиди. Машина перевернулась, загорелась, но дорогу не перекрыла, так что основной цели – зажать и обездвижить колонну, стрелки не достигли. Да и вообще, как можно было перекрыть дорогу джипом, когда в колонне имелся танк? По нему, кстати, тоже выстрелили, и не из «Мухи», а из РПГ-7, но динамическая броня без труда справилась с угрозой, а затем танк развернул башню и жахнул по позициям атакующих. Это произвело впечатление, и в дальнейшем противник старался не попадать в прицел грозной машины. Стало ясно, что квалификация у атакующих невысокая, но этот недостаток они компенсировали количеством стволов. Численное преимущество было подавляющим. Пять к одному, не меньше. Видимо поэтому авангард колонны не выдержал и попятился, опасно приближаясь к Лесу.

– Кравченко! – Хрипло рявкнул в эфире Донцов. – Не давай им выдавливать авангард в Лес! Работай!

– Командир, живой! – крикнул Князев. – А пацаны? Аверьянов, Спиди?

– Оба двести.

– А у нас Пака срезали!

– Сейчас я этим засранцам устрою, – прошипел с угрозой Кравченко. – Мы с фланга зайдём, разреши, командир!

– Действуй, сержант. Котов, ты подходишь?

– Вижу ваши дымы.

– Прими влево, войди в деревню по другой улице, окажешься в тылу противника.

– Есть, понял, командир.

– Вызываю штаб, – Донцов закашлялся. – Товарищ полковник!

– Не отвечает, – в эфире появился майор Савенко. – Беру командование на себя. Танкисты, давите огневые точки на возвышении. Видите пулемет, на втором этаже коттеджа, на два часа от вас? Танкисты, слышите? Какой у вас борт?

– Полста седьмой, вас понял, точка на два часа.

– Покровский, дай целеуказание трассерами! Правый фланг, авангард, куда вы пятитесь, вашу мать?! На месте! Залечь! БМП, семнадцатый борт! Прикрыть авангард!

– Семнадцатый не успевает, товарищ майор! Отходим в Лес!

– Отставить, я сказал! Кто командует?!

– Капитан Захаров! Нет выбора, мы, как на ладони!

– Машины отставить! Захаров! Куда на машинах?!

– Вижу зверьё! Укроемся в коробках!

– Захар, отставить! – вмешался Донцов. – Нельзя на машинах в Лес, поломаешь хоть одно дерево и всем кулдык!

– Зверьё вижу, ты глухой?!

– Тогда просто ложись, как майор приказал! Захар! Слышишь, Захар?! Не вламывайся в Лес, хуже будет!

– Хуже некуда, – вместо Захарова ответил кто-то из бойцов пятящегося авангарда. – У нас по пять двухсотых в минуту, а вы тут советы даёте. Лучше сбросьте духов с позиций, пока нас всех не перестреляли!

БМП с бортовым номером семнадцать всё-таки сумела прикрыть авангард, но бойцы так и не остановились. Несколько машин вломились задним ходом в заросли. Прячась между грузовиками, туда же отошли бойцы. И почти сразу ход боя изменился. Противник словно забыл об авангарде и перенес огонь на основную часть колонны. Между тем, авангард отряда продолжил стрелять, но теперь по многочисленным целям внутри Леса. С дороги было плохо видно, что происходит в зарослях. Скорее всего, Захаров оказался прав насчёт зверья. Теперь бойцы авангарда были вынуждены отбиваться от нового противника. То есть, так или иначе, стрелявшие с баррикад враги своего добились – значительная часть отряда была выключена из игры.

Как раз в этот момент к Донцову пробились Тунгус и Князев. Капитан был ранен, левая рука висела плетью, но от перевязки Донцов отказался.

– Если не прорвёмся на возвышенность, дело табак, – капитан указал прямо. – Князь, прикрывай. Тунгус, двигай вон туда, между ржавым грузовиком и кучей шлака, а потом наверх, на баррикаду. Пошёл!

Тунгус сделал три шага и вдруг споткнулся на ровном месте. Земля неожиданно дрогнула. Секундой позже вдруг стало темно, как будто резко наступил вечер. Между тем, ни туч, ни серьёзной дымовой завесы на небе не наблюдалось. Небо просто потемнело. Что всё это может означать, военные знали не понаслышке. Лес готовился отреагировать на грубое вмешательство в свои «внутренние дела».

– Тунгус, отставить! – приказал Донцов.

Старший сержант услышал командира не сразу. Лишь когда капитан повторил приказ, уже не вполголоса, а крикнул во всю глотку, Тунгус сдал назад.

– Всё, кранты радиосвязи, – сделал вывод Донцов. – Надеюсь, Котов не успел войти в деревню.

– И вся техника заглохла, видите? – указал вправо Князев. – Вон там разряды проскакивают. Видите, между обломками и машинами? Как думаете, серьёзный будет Шторм, или так, попугает, да успокоится?

– Много надымили, – Тунгус помахал рукой перед носом. – Да ещё деревья поломали. Лес шибко сердиться будет, пожалуй. Большим Штормом ответит. Надо укрытие искать, однако.

– Лес может чем-нибудь попроще ответить, – возразил Князев. – Колючками обстреляет, или зверей натравит. Без большого Шторма.

– Опять ты споришь, просто чтобы поспорить, однако? Предвестники есть, значит, будет и Шторм.

– Не факт!

– Газы, – приказал Донцов. – И ОЗК надеть.

– Не было печали, принесла нелёгкая этих стрелков, – раздраженно проворчал Князев, сбрасывая рюкзак и доставая из него комплект химзащиты. – Узнать бы, кто их навёл, да задницу ему порвать!

Он первым надел костюм и противогаз и вновь занял позицию. Тунгус оделся сам и помог Донцову. И тут, будто бы дождавшись именно этого момента, Лес нанёс ответный удар. Над деревьями поднялось облако серо-зеленой пыльцы, густые кроны в едином порыве качнулись в сторону деревни и ветер понёс пыльцу на Черновку. Клубящаяся пыль окутала машины, накрыла дорогу, затем мусорные баррикады и поползла вглубь посёлка.

Стрельба тут же прекратилась. Для тех, кто увлёкся боем и не обратил внимания на предвестники Шторма, а значит и не принял меры предосторожности, беспечность обернулась серьёзными проблемами. Ядовитая пыльца убивала всё живое. Даже те, кто оставался в закрытых машинах, рисковали получить серьёзное отравление. С герметичностью у старых военных грузовиков было не всё хорошо. Перед обеими сторонами конфликта встала в полный рост одна и та же угроза. В первую очередь следовало разобраться с ней, а уж после решать, что делать дальше: воевать или разойтись по-хорошему.