Текст книги "Восстание (СИ)"

Автор книги: sihaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Магистр Рен, – она отвечает скорее по привычке. Потому что годы рядом приучили вслух звать его так, и не переходить четко очерченной границы.

И то, что они тут с Кайло наедине – и хорошо, и плохо одновременно. Никто не увидит, как ее убьют, никто не узнает о его сомнениях. И убегать все равно бесполезно.

Он приставляет к ее шее световой меч. Кира не обращает внимания на жар у шеи: ощущение давно уже не ново. Поворачивается, смотрит на черную маску. Проклятый намордник…

И Кира уже хочет сказать, что карта оказалась пустышкой, а там, совсем рядом, где-то в замке, Хан Соло, но Кайло не дает. Подходит ближе, забирает из разом ослабевших рук винтовку и отшвыривает в сторону, как какой-то мусор.

От этой близости у нее перехватывает дыхание и сердце частит. Кира пытается понять, что это значит: обычно он убивает сразу. Но меч не занесен для удара, он призван ее остановить, да и только.

– Кайло?.. – почти получается спросить. Но он щелкает пальцами.

Перед глазами темнеет. Перед самой потерей сознания Кира чувствует, как мягко и аккуратно он подхватывает ее на руки.

***

Кира приходит в себя в своей каюте. Стопкой в ногах лежит новая чистая одежда, на подносе на полу горячая – еще идет пар! – еда, словно кто-то точно знал, когда именно Кира придет в себя. На мгновение она допускает мысль, что побег с крейсера ей приснился, что все произошедшее было лишь в ее голове.

Но рукава все так же оторваны, не успевшие нормально зажить ожоги на плечах покрыты бакта-пластырем. Скорее всего, останутся шрамы – цена пребывания под солнцем Джакку. Кира поднимает руку и касается пластыря; последнее, что она помнит – как Кайло Рен щелкнул пальцами.

Она осматривает каюту более внимательно. Все так, как она оставила – даже световой меч на том же месте. Словно она не пленница и не предательница. Кира хмурится, но все же, поднявшись, решает принять нормальный душ: смыть с себя грязь, как хотелось в последние дни. Душевая в их коридоре едва ли не единственная на весь крейсер. Вторая у Хакса. Для остальных приспособлены ультразвуковые системы очистки.

Кира берет стопку чистой одежды и смело выходит в коридор. Там пусто, охрану не выставили. Оказавшись в душевой, она стаскивает с себя одежду и кидает ее на пол. Дроиды скорее всего отправят на утилизацию: из такого состояния форму не восстановить.

Водой Кира наслаждается, но старается не затягивать. Не из-за экономии, но еда совсем остынет, а есть холодное нет желания. Переодевается в привычную, но чистую одежду.

В коридоре все еще никого нет. Кира беспрепятственно возвращается в свою комнату. И устроившись прямо на кровати, откидывает влажные волосы через плечо и принимается за еду.

Нужно все обдумать, взвесить… Потому что сейчас Кира не все понимает, она потеряла контроль над ситуацией. Логично было бы очнуться в камере. Кайло Рен лично бы пытал ее, добывая необходимую информацию. А после отдал бы Сноуку. Но она проснулась в кровати с обработанными плечами. Она проснулась в своей каюте, а не на пыточном кресле. И оружие никто не убрал, конвоя не выставили. Конечно, ей некуда деваться с крейсера. Хотя и это под вопросом: один раз на истребителе она уже улетела. Но от Кайло Рена все равно не сбежишь.

Она отодвигает поднос и хмурится. Трудно строить какие-то выводы, когда не видишь всей картины в целом. Может быть, ее ждет торжественная казнь, как предательницу Ордена. Может быть, уже приготовили на «Старкиллере» для нее эшафот. И палачи проверили свои топоры, чтобы не сбоили. А это – последняя трапеза приговоренной. Ее смерть будет такой же демонстрацией силы, как и уничтожение Сената Новой Республики.

Может быть.

Или же… Нет, Кира совершенно точно не знала, чего ждать. Но то, как легко и бережно ее подхватили на руки, она помнит.

Это не вписывается ни в одну из ее теорий.

Чтобы себя занять, она начинает обходить каюту, убеждаясь, что все действительно на своих местах. И не делает даже попытки дотронуться до рукояти светового меча.

Все вещи лежат так, как она оставила, разве что дроиды тут убирали: нигде ни пылинки. Кира хмурится: не то чтобы это было важно, но создавало впечатление, что ее тут ждали.

Что она нужна.

Наверное, это должно было помочь ей расслабиться. Но вместо этого Кира подбирается вся, напоминая самой себе тугую пружину. Больше, конечно, из-за того, что никак не может понять причин и мотивов.

Кажется, что даже двери шипят как-то по особенному перед Кайло Реном. Он входит в каюту, замирает, награждая Киру тяжелым взглядом. Не чувствуй она его приближение, появление стало бы сюрпризом.

Кира поднимает голову, смотрит прямо в глаза. Она никак не может начать разговор, он не хочет. Они молчат, меряя друг друга взглядами, пока дроид-уборщик не заезжает в ее каюту и не увозит поднос с пустыми тарелками. Кира отворачивается первой, давая Кайло ложное чувство превосходства, и сосредотачивается на дроиде, пока тот, испуганно попискивая, не скрывается за дверями.

Кайло начинает первым:

– Если тебе интересно, они все живы. И я понятия не имею, где они.

Кира ежится от тона, которым это сказано: в голосе Кайло Рена непривычная холодность и отстраненность. И требуется несколько мгновений, чтобы понять, о ком он вообще говорит. Пока наконец-то Киру не озаряет: Финн и По Дэмерон, это про них.

– Они мне не друзья.

Кира не пытается извиняться или оправдываться: это глупо и нелогично, в своих поступках она не раскаивается. Да и Кайло должен понять сам, где правда и предавала ли она. И если предавала, то кого: Сноука или его. Он должен был сделать это без ее подсказок.

– Расскажешь о дроиде?

Кира снова поднимает взгляд на Кайло Рена. Его она не боится и никогда не боялась. Разве что в самом начале, давным-давно. Он сам вытравил из нее страх по капле, он научил ее, что бояться или нет – только их выбор.

В его темных глазах ожидание. И что-то еще: темное, прячущееся глубоко внутри. Кира знает, что Кайло хочет спросить о карте, но вместо этого говорит совсем о другом, это сбивает. Но все же спокойно отвечает:

– Модель BB-8, астромеханик, внешне оформлен в цветах Сопротивления…

– Ты видела карту, – перебивает ее Кайло Рен. Он не спрашивает, просто озвучивает то, что знают они оба.

– Она не полная, Кайло.

Звать его по имени слишком нагло с ее стороны. Кира делает это осознанно, переступая через себя, через желание сказать вслух «магистр». Через давно проведенную им самим черту. Но Кайло не одергивает ее, не поправляет, вообще едва ли замечает. Кира облизывает пересохшие от нервного возбуждения губы. Может быть, они сами не заметили, как этой черты не стало.

– И ты знаешь, где взять остальное?

Уголки ее губ дрожат в едва сдерживаемой усмешке. Кайло Рен видит Киру насквозь. Ему не надо объяснять, что она-то как раз не знает. Сейчас, по крайней мере. Вместо ответа она делает последний шаг к нему, протягивает руку и касается самыми кончиками пальцев шрама на лице. Столько лет прошло, а тот никуда не делся. И вряд ли Кайло Рен хотел, чтобы он исчез. Шрамы делали их теми, кто они есть.

Кайло перехватывает ее руку за запястье, не давая ни убрать ее, ни прижать сильнее.

– Кира.

– Я видела Хана Соло. Говорила с ним. Едва не убила…

Она так близко, что приходится запрокидывать голову, чтобы смотреть в лицо. Кира может различить темную поволоку в его глазах. От упоминания об отце в Кайло вспыхивает ярость. И Кира уже не сдерживает улыбки, не обращая внимания на сжавшиеся еще сильнее пальцы на запястье. Еще чуть-чуть, и он сломает ей руку. И, конечно, будут синяки, она даже не сомневается.

Привстав на цыпочки, она прижимается губами к его губам, не давая сказать ни слова. Заставляя растеряться, задохнуться от неожиданности. Но все, что Кира сейчас видит – расширившиеся зрачки Кайло, за которыми и не видно радужки. От этого простого и невинного прикосновения губы покалывает, они даже, кажется, болят. У нее самой дыхание перехватывает, и по телу проходит дрожь.

Комлинк оживает, как всегда, не вовремя. Кайло отпускает ее запястье и явно заставляет себя выкинуть из головы очередную, как ему кажется, ее выходку. Кира вздыхает и отступает, прижимает пальцы к губам – их все еще покалывает.

Может быть, ее не казнят.

Может быть.

***

Последнее, что она ожидает увидеть, готовясь тайком улететь с базы, так это Финна и Хана Соло. Кира, не глядя, шагает в лифт, точно зная, что никого не встретит на пути: она слышала переговоры. Кажется, Сопротивление решило атаковать. Но больше ее занимает карта: где искать Скайуокера, все еще непонятно. И, поглощенная своими мыслями, она не сразу понимает, что в грудь нацелена бластерная винтовка. И только потом осознает, что прямо перед ней стоят Финн и Хан Соло. А за ними вуки. Вроде бы, Соло называл его Чуи. Странно, что нет По.

– Где Рей?

Только после вопроса она осознает, что ее не узнали: лицо-то скрыто за маской. Они видят перед собой рыцаря Рен. Кира хмыкает, поднимает руки, так чтобы их было видно – словно это им бы чем-то помогло при нападении на кого-то другого из рыцарей. Дуло винтовки не двигается с места.

Медленно, без резких движений Кира снимает с себя шлем. И разжимает пальцы, давая ему с грохотом упасть на отполированный пол.

– Рей?!

Финн и Соло переглядываются. Вуки урчит что-то на своем, явно осуждающее. Кира быстро осматривает Финна, потом Соло. Что-то изменилось в обоих с последней встречи.

– Долгая история. А По?..

– На орбите. – Значит, ей не показалось и базу действительно атакует Сопротивление. – А ты…

– Потом расскажу, это действительно долгая история, – повторяет она упрямо. – Нужно уходить.

Наверняка Кайло почувствовал присутствие отца. А значит, с базы Соло не уйдет живым. Ей ни капельки не жаль. Она его не ненавидит, но не жалеет и не сочувствует. И то, что она во второй раз сбегает, Кайло Рену тоже не понравится. Как и ее компания.

Ее не спрашивают об одежде, пытках, синяках на запястье, которых никакой форме не скрыть. Не спрашивают, как она сбежала. Финн свято уверен, что ее пытали, а после отправили на доработку, которая по какой-то причине не стерла воспоминания. Она не делает и попытки переубедить их.

Кира не мешает им. Молчаливо наблюдает, как они находят разумный повод задержаться. Особенно забавно, что они делают это посредине коридора. Не самый безопасный способ решать, как помочь Сопротивлению. В общем-то, если подумать, то это было выгодно, решило бы многие проблемы сразу. Избавиться от «Старкиллера», пока это удобно, пока базу можно связать только с уничтожением Новой Республики и Сноуком. Разумеется, Хакс будет недоволен. Это будет сильным ударом по его самолюбию. Но что-то Кире подсказывало, что они смогут решить это тихо и между собой. Потом.

Пока Финн и Соло и вуки заняты, ничто и никто не мешают Кире изучать всех троих. Вуки такой же, как и всегда. Но Соло отчаянно, совершенно неправильно воодушевленный, словно… Она едва заметно поджимает губы и щурится. Пожалуй, она знала, что это такое: внушение. Что-то такое было в Соло, что выдавало вот это вот. С кем бы он не говорил – но точно не со своим другом. Его послали сюда на смерть. Кире вдруг кажется, что это словно месть за что-то, причем месть ему. Потому что Хан Соло пришел не за ней, ей он не доверяет, но ради Сопротивления и Кайло Рена. И он слишком самонадеян, чтобы понять это и признать.

Но кто ее действительно удивляет, так это Финн. Да, она внушила ему беречь карту, но он сумел перебороть свой страх и вернуться.

Кира легко может представить, что они видели у замка Маз Канаты: Кайло Рен аккуратно заносит ее на руках в «Усмиряющий». Так не поступают с предателями. Наверняка даже штурмовики видели, что с ней обращались, как с бесценным сокровищем. И после этого они все равно пришли за ней. И все странности сейчас они объясняли просто: пытки и калибровка сознания. Знал ли Финн, что она прошла через гораздо большее количество доработок, чем весь кадетский корпус вместе взятый? Понимал ли он, что страх – иллюзия, но опасность реальна, а бояться или нет – выбирает каждый из них сам? Понимал ли, что она давно уже не умела бояться? Ее пугала только собственная беспомощность.

Кира перебирает свои воспоминания. Что она сказала Финну? Что с кем-то не сошлись характерами? Что не могла иначе? Что она другая, не такая, как они все? Не подумал же он, что ее принуждают?..

Эта мысль заставляет ее фыркнуть.

– Не слишком ли самонадеянно? Им не пробиться. Хотите помочь – взрывайте сами. На вуки достаточно взрывчатки, – не выдерживает Кира. Она складывает руки перед собой, хмурится, не реагируя на мрачные взгляды Соло и Финна. Да, ее уровень сочувствия крайне низок. Тем более, что она знает точно: Кайло Рен и рыцари не пострадают, а этой планете так и так рано или поздно придет конец.

– И чего же мы ждем? – слишком бодро спрашивает Соло. От его тона сводит зубы, настолько остро чувствуется фальшь. Но Кира ничего не говорит. Только открывает им шлюзы, пользуясь статусом и положением.

Забег по коридорам слишком скучен. Кира не стесняется показывать свою Силу, а Финн стреляет на поражение. Немного иронично, как быстро он пришел от мысли, что убивать плохо, к тому, что легко убивать бывших сослуживцев и боевых товарищей. Конечно, она не говорит это вслух – толку? Но все же… Поразительно, как быстро меняются приоритеты. Еще недавно он не мог наставить на нее винтовку.

Они добираются до осциллятора даже слишком быстро. Кира смотрит сверху, пока Соло и вуки решают, кто и где будет ставить бомбы. Финн стоит позади, как верный оруженосец. Прочитать его сейчас проще простого. Кира сдерживает ухмылку: мальчишка принял слишком близко к сердцу, что она оказалась в одиночестве и попалась Кайло Рену. Его мучила вина, и он так хотел искупить грехи.

Сверху забавно смотреть, как медленно копошатся Соло и вуки, вешая взрывчатку на колонны. И в очередной раз Кира думает, что Соло уже давно старик, его время ушло. Он хорохорится для вида только, зная, что потерял все. И сына, и женщину, которую любил. И Тысячелетнего Сокола. И сюда отправился умирать. Наверняка чувствовал это ледяное дыхание смерти в затылок. Отсюда и его бравада, и фальшь.

Кира никак не предупреждает их о приближении Кайло Рена. Но это и не надо: его замечают и так. Она усмехается, когда он шагает из тени в свет алых огней. Сейчас Кайло даже немного похож на Дарта Вейдера в своих маске и плаще.

Она не слышит разговора Соло и Кайло, но знает, каким будет конец. Знает, что Кайло убьет отца. Ему это надо, надо сразить своих демонов, встретиться лицом к лицу со страхом и тоской, с тем, что этот человек оставил его, отдал. Бросил мать. Не помог, когда был нужен.

Ему нужно убедиться, что Бен Соло умер.

– Нужно уходить, – умоляет Финн и тянет ее за руку. Он нервничает.

Скорее всего, опасается реакции Кайло Рена. Но Кире достаточно нахмуриться и наградить его тяжелым взглядом, чтобы больше ее не трогали: инстинкт самосохранения у Финна все же есть.

Когда она снова поворачивается к тому, что происходит внизу, то все меняется. Кайло одной рукой обнимает Хана Соло. И Кира не понимает, как это вышло.

На долю секунды допускает мысль, что ошиблась и в Кайло, и в своих выводах. Что там, внизу, сцена примирения: Кайло действительно обнимается с Ханом Соло.

А потом вспыхивает алым его меч.

Кира замирает, чувствуя боль, спазм сжимает легкие, не давая сделать вдох. И не понимает, что произошло. Хан Соло падает вниз, его тело поглощает тьма. Но вместо торжества острая всепоглощающая боль: бок горит огнем. Спустя кажущееся бесконечным мгновение до нее доходит, что Кайло ранил сам себя. Что часть крестовины меча прошила насквозь бок и эта боль – его. Ее бросает в холодный пот, ноги разом слабеют от ужаса. Собственный крик: «Нет!», – оглушает.

Вряд ли Финн понимает ее состояние правильно. Он тянет ее прочь, тем самым привлекая внимание Кайло. Кира дрожит, не чувствуя себя способной сделать даже одного шага. И ее состояние, весь этот раздрай, ужас, нежелание никуда идти Кайло чувствует.

И именно на это он и реагирует.

Как сквозь вату Кира слышит голос Финна:

– Давай, надо уходить! Ну же, Рей!

Он говорит и говорит: и что Соло погиб не напрасно, и что они еще живы, что надо взорвать термальный осциллятор, помочь Сопротивлению. Где-то совсем на периферии сознания она слышит вой вуки. И все начинает взрываться.

Грохот оглушает, Кира перестает ориентироваться в пространстве и этим ее ступором пользуется Финн: тащит ее наружу, подальше от термального осциллятора, от Кайло Рена.

Только когда они оказываются на достаточном расстоянии, внутри словно что-то щелкает; Кира останавливается, смотрит на уже давно потемневшее небо и понимает, что скоро планета взорвется. Она все еще чувствует боль, и дышать все так же тяжело. Но Финн прав, нужно уходить. Кайло выживет, она точно это знает: он не стал бы ранить себя, если бы не был готов к последствиям. Но еще она знает, что он кинется ее защищать от мнимой угрозы. И это заставляет собраться, осмотреться, понять, что до корабля не так далеко. И что Кайло где-то рядом.

И стоит об этом подумать, как он выходит из-за стволов деревьев.

Как только успел? Где-то позади догорает термальный осциллятор, а он – раненый! – тут. Отсюда до «Усмиряющего» слишком далеко. Кира хмурится, невольно шагает вперед: слишком безрассудно даже для него. Она почти говорит это вслух, но Финн все понимает по-своему, буквально перебивая:

– Мы тебя не боимся, – и включает меч. Синий. Тот самый, из сундука Маз Канаты.

Кайло выпрямляется, словно через силу, и Кира снова чувствует острую вспышку боли. И запоздало замечает кровь на снегу: сейчас она кажется почти черной. Сердце пропускает удар. Кайло награждает Финна нечитаемым взглядом.

– Этот меч тебе не принадлежит.

– Так отбери! – опять бравада.

Финн бросается в атаку, и у Киры сдают нервы. Хватает только одного взмаха рукой: Финн влетает спиной в дерево и отключается. Вряд ли он успел понять, что произошло, но Кире все равно, даже дышит ли он. Она медленно, шаг за шагом приближается к Кайло, пока не оказывается вплотную. Утыкается лбом в его плечо и почти судорожно вздыхает. Он не пытается ее обнять: прижимает одну ладонь к ране, второй стискивает рукоять меча – словно не до конца уверен, чего от Киры ожидать. Но Кире и не нужны объятья – просто знать, что вот он, рядом. Что он жив.

– Ты ранен, – глухо говорит она. Не обвиняя, не осуждая: все равно бесполезно. Она, не понимая головы, кладет руку на рану поверх его ладони, закрывает глаза. И направляет Силу, медленно залечивая.

Кайло весь напрягается, но молчит. Кира наслаждается этой тишиной: можно представить, что все совсем по-другому. Не открывать глаза и вообразить, что она останется рядом. Что не было По Дэмерона, не было Финна. Не было Хана Соло.

– Кира. – Это самое настоящее предупреждение. Кайло всегда пугают проявления Светлой стороны Силы. Он боится, что окажется недостоин, не сможет стать таким же, как Дарт Вейдер. И не понимает, что этого и не надо. Ему достаточно быть собой.

Кира зажмуривается так, что становится больно и мышцы сводит. Но все же залечивает рану, чтобы кровь перестала течь и поверх образовалась корочка. С остальным справится и бакта-пластырь.

А после делает глубокий вдох, как перед прыжком, открывает глаза. И отступает. Все, их время кончилось. Им обоим нужно уходить.

– Уходи. База скоро взорвется, – тихо говорит она. Вытягивает привычно руку, призывая меч; рукоять послушно ложится в ее ладонь. И наконец-то в глазах Кайло вспыхивает понимание: меч его деда выбрал ее.

Он отшатывается, не веря и не понимая. Она знает, что сейчас Кайло чувствует себя преданным. Кира смотрит, не мигая, запоминая его таким: болезненно обнаженным внутри, испуганным, почти сломленным. Достаточно искры, чтобы в нем разгорелось пламя ненависти. Но ее чувства: спокойствие и уверенность, отсутствие неприязни к нему и искреннее беспокойство, – мешают.

Кира делает еще один шаг назад. Заставляет себя отвести взгляд и застегнуть рукоять меча в петле держателя. А после так же тихо и спокойно повторяет:

– Уходи, Кайло.

Но он не двигается с места. Кира молча призывает Силу, поднимая тело Финна в воздух. И поворачивается к Кайло спиной, собираясь уходить к Тысячелетнему Соколу.

Слова срываются с губ сами. Кира и не пытается их сдержать:

– В жизни, смерти и посмертии, Кайло.

Он должен понять – по крайней мере, Кира надеется, что поймет. Что бы она ни сделала, что бы ни казалось со стороны, она всегда будет одной из рыцарей Рен.

Всегда.

До самого конца вселенной.

***

– Значит, ты его ученица? – принцесса Лея Органа (у Киры даже мысленно не получалось подставить к ее имени фамилию Соло) была именно такой, какой она ее себе представляла. Слишком похожей на Кайло и непохожей одновременно. Наверное, Бен Соло мог стать таким, будь у него хоть шанс.

– Да. Верховный лидер Сноук приказал ему взять меня на обучение.

Кира невольно выпрямляется, переводит взгляд с принцессы Леи на По Дэмерона. Тот сидит напротив (в качестве поручителя). Слушает с таким же нетерпением, с каким обычно рвался в бой, ее историю. Хотя больше это походило на допрос.

– Расскажешь? – Она знает, о чем просит принцесса Лея. Принцесса помнила и знала Бена Соло, но ее сын – больше не тот мальчик. Теперь он Кайло Рен.

Кира пожимает плечами. Она не понимала жажды копаться в прошлом. Они слышали только то, что хотели услышать: полную боли и страха историю. О ней и о чудовищах, которые ее окружали.

– Как и многих других, меня забрали в детстве с Джакку. Продали в Первый Орден, которому нужны были дети. Генерал Хакс как раз начинал новый проект: возрождение кадетских корпусов для штурмовиков. Я была из тех, что постарше… – ее перебивает дроид С-3PO, громко охая. И причитая, что такому бесчеловечному отношению к детям не место в Новой Республике. Кира давит желание улыбнуться и, пользуясь паузой, отпивает воды из стакана. – Финн мог бы рассказать лучше, все же он был штурмовиком. Я почти не помню то время. Только что всегда старалась следовать четким правилам, чтобы не попасть на доработку. Они калибровали наши сознания, доводили реакции до совершенства. Мы проходили проверки на уровень сочувствия, и не прошедших забирали. А потом возвращали обратно уже другими. Если ты лучший и не забиваешь лишними эмоциями голову, то тебе не больно. Я была лучшей. Финн – тоже.

Она замолкает и поджимает губы, давая себе время собраться с мыслями. Он знала, что они будут считать ее жертвой. А это даст ей необходимый уровень эмоциональной вовлеченности. Но все же ужас в глазах По Дэмерона мешает: Кира ненавидела, когда ее жалели. Но и показать полностью свой характер сейчас не могла. Не при Лее Органе. Но зато принцесса Лея не удивлена, не испугана. Нет, она отстраненно вслушивается в ее слова, словно ища ложь. О, нет, Кира не будет лгать. Ей незачем.

– Потом однажды к нам на базу приехали рыцари Рен. Не помню, зачем и что им было нужно. Может, проверяли, как проходит эксперимент генерала Хакса. Нас построили и потом мы маршировали. Было солнечно, и на шлемах рыцарей Рен солнце бликовало, я отвлеклась на мгновение и сбилась с шага, нарушила строй. И тогда магистр Рен посмотрел на меня. Нам столько говорили про их величие, про веру в Сноука и магистра Рена… Глупо, наверное. Но мне хотелось, чтобы он меня заметил. В качестве наказания меня отправили на доработку.

Кира снова морщится, быстро облизывает губы: она нервничает.

Ее не торопят, дают собраться с мыслями, вычленить из памяти самое важное. Кажется, это Сопротивление называло тактичностью.

– А потом он мне приснился. У меня было Видение Силы. Все подумали, что у меня кошмары. Что мне нужна доработка: я только и могла думать, убьет ли он и меня тоже. А после уже его впервые увидела без маски. С этого все началось: я выстрелила в него. И он забрал меня с базы. Показал Верховному лидеру. Сноук приказал ему меня учить. У магистра Рена не осталось выбора. Так я стала его ученицей. Вы хотите знать, какой он? Он – тот, кто убил учеников Люка Скайуокера. Он – тот, кто раз за разом отправлял меня на доработку, пока я не перестала бояться. Он – тот, кто убил Хана Соло. Если вы думаете, что знаете сына, то ошибаетесь. Бен Соло давно мертв. Кайло Рен – тот, кто остался. Но именно Кайло Рен вылепил меня по своему образу и подобию.

– Он монстр! – все же не выдерживает Дэмерон. Кира разом подбирается, поджимает губы. Принцесса Лея молчит, но ее взгляд говорит за нее саму. Ее глаза точно такие же, как у Кайло Рена, и прячущаяся в них тьма едва ли не сильнее. Может быть, и права была Маз Каната. Можно спрятать ауру, замаскировать Силу. Но глаза, глаза не обманут, они – зеркало души. Может быть, там, на базе, Кире не показалось, и принцесса Лея действительно внушила Хану Соло что-то, отправила на верную смерть.

Кира отворачивается от принцессы Леи, унимая невольную дрожь. И тихо, глядя прямо в глаза По, парирует:

– Я тоже. Я убивала вместе с ним. Я выросла подле него. Я рыцарь Рен. Я такое же чудовище.

По хочет возразить, но Лея останавливает его жестом, давая Кире допить стакан воды и налить еще. Давая ей время справиться с эмоциями. Они молчат некоторое время. Пока принцесса Лея не говорит:

– Ты любишь его, – и снова этот знакомый тон. Ее не спрашивают, а просто констатируют факт.

Кира качает головой.

– Это не важно.

Она не говорит «нет», но и не говорит «да». И рассказывать, что они связаны Силой, она не собирается. По понимает все по-своему, вскакивает на ноги и эмоционально размахивает руками, бормоча себе под нос ругательства на нескольких языках.

– Ты права, не важно. Но мне бы хотелось знать, что даже таким его можно любить, – тихо говорит Лея Органа, не обращая внимания на Дэмерона.

Кира вздыхает и устало морщится. Снова оказаться вдали от Кайло Рена подобно пытке: ее тянет обратно, и это мучительно больно. Но пока они летели к базе Сопротивления, хотя бы перестали трястись руки.

По явно готов уже сказать, что это только потому, что она жертва, что она привыкла к своему мучителю и научилась думать, как он, что это не ее вина… Кира стискивает зубы: лучше бы и не читала его мысли. Она не привыкла много говорить, и объяснять что-либо не обязана. Тем более поступки Кайло Рена. И свои чувства.

Вместо этого она отвлекает всех, пытаясь сменить тему:

– «Старкиллер» больше никому не угрожает. Но Сноук теперь знает, где находится база Сопротивления. Отсюда нужно уходить, – озвучивает она свои опасения.

Под тяжелым взглядом принцессы Леи Кира чувствует себя неуютно.

– Я уже отдала приказ об эвакуации. Расскажешь про меч?

Кира снова пожимает плечами, не понимая вопроса. Трудно представить, что принцесса не узнала старый меч своего брата. Некстати вспоминается разговор с Кайло, когда он задавал похожий вопрос о дроиде, желая знать совсем другое.

– Это меч Энакина Скайуокера, – повторяет она слова Маз Канаты. – Он принадлежал Люку Скайуокеру. И теперь выбрал меня…

Она не успевает договорить. Потому что дроид – С-3PO – снова вмешивается в разговор, перебивая:

– R2D2 знает, где господин Люк!

– Люк!.. – выдыхает принцесса Лея, разом меняясь. Сейчас она настоящая, и Кира невольно сравнивает себя с ней. Хватает всего мгновения, всего мига – и по спине пробегают мурашки. Она почти спрашивает вслух, уж не влюблена ли она… Но прикусывает щеку с внутренней стороны, сдерживая порыв. Нет, лучше промолчать. Что бы не связывало Лею Органа с братом, это не ее дело.

А потом Кира видит R2D2. Дроид – тот самый. Можно было подумать, что просто модель совпала, но Кира отчетливо помнила: царапины на корпусе дроида были точно такими же, как и в Видении.

Кире кажется, что кто-то разом выключил звук. Она хлопает глазами, пытаясь осознать происходящее. Это кажется безумным. Слишком просто, слишком глупо.

Но в общем зале робот показывает карту, а BB-8 дополняет ее своим фрагментом. И алым вспыхивает путь, который проделал Люк Скайуокер, пока искал Первый Храм.

Кира прослеживает его остановки планета за планетой, пока взгляд не упирается в Эч-то. С виду так ничем не лучше Джакку: такой же булыжник с окраины Неизведанных регионов. Даже хуже: торговлю там никто не ведет. Забытое и заброшенное место. Уж лучше пройтись по Долине Темных Лордов, чем прятаться в такой глуши. Если он в полном одиночестве, то вряд ли помнит, как говорить. Без социума выживают только единицы. Но вслух она это не произносит.

– Значит, он там.

Одними губами она повторяет название: «Эч-то». Осталось совсем немного, всего-то долететь.

– Не узнаешь, пока не долетишь, – тихо замечает Лея Органа. Кира кивает. – Попрощаешься с Финном?

Едва они прилетели, медицинский персонал забрал Финна в медсанчасть: залечивать нанесенные ее рукой повреждения. И не сказать, что Кира испытывала по этому поводу угрызения совести: он поднял ее меч на Кайло Рена.

Приходится снова напомнить себе про уровень сочувствия. Нормальные люди, такие, как в Сопротивлении, переживают за своих соратников и друзей. Кира еще раз кивает. Пожалуй, им с принцессой Леей действительно не стоит говорить наедине.

Кира позволяет собирать их в дорогу. Еда, запасы воды, оружие и запчасти для ремонта, топливо. Очень много топлива. Конечно, они берут все, что может помочь – с учетом, что у них есть только координаты планеты. Неизвестно, что они там найдут.

В медсанчасти тихо. Финн лежит без движения в капсуле. Кира подходит ближе, рассматривает его; нет, внутри ничего не екает. Будь у нее выбор, Кира поступила точно так же. Ничего бы не изменилось, Финн бы все равно угодил в медсанчасть. И, наверное, она все же соврала: Финн ей живым не нужен. Уже нет.

– Я найду Люка Скайуокера. Мы уже знаем планету, Чуи меня отвезет. А там уже не так сложно найти одного человека. Говорят, что он отправился на поиски Первого Храма джедаев. Ты ведь даже не знаешь, что такое Первый Храм. Только что мастер-джедай Скайуокер – последний. Я хочу увидеть Первый храм своими глазами. Настолько же сильно, насколько хочу пройтись по Долине Темных Лордов. Даже жаль, что ты меня не слышишь. Будь ты в сознании, мы точно немного задержались на «Старкиллере». Знаешь, почему? Там отличные пыточные. А тебе требуется доработка. Ты хороший парень, но слишком глупый…

Со стороны кажется, что она с ним прощается; от них тактично держатся на расстоянии.

– Знаешь, а я ведь даже не врала. Я не такая, как другие рыцари Рен. Я намного хуже.

Она выпрямляется, оглядывается. Больше тут делать нечего. Ей не хочется оставаться на базе Сопротивления ни одного лишнего мгновения.

Вуки заносит в корабль остатки оружия. Другие готовятся к эвакуации. Все слишком медленно, спокойно, словно это не их совсем недавно пытались уничтожить залпом «Старкиллера». Словно это не они потеряли почти всю эскадрилью.