Текст книги "Агент (ЛП)"
Автор книги: Си Паради
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Вернувшись за свой стол, она проглядела информацию на Брайана Дэвиса, пропуская то, что было несущественно. Ему было 39, родился в Мэдисоне, Огайо, ребенком переехал в Кливленд. Поступил в полицейскую академию в 1979, после получения степени по уголовному праву. Он хорошо работал в полиции с 75% достоверных арестов. В 1983 он был ранен на дежурстве, защищая друга-офицера на выезде по вызову о домашнем насилии. Женился в 1985. Девичья фамилия жены Дженнифер Шеридан, 33 года. У них было трое детей, два мальчика, 12 и 10 лет, и девочка, семи. В 1986 он был повышен до детектива и переведен в отдел убийств. Его досье показывало, что он добился больших успехов и раскрыл некоторые дела почти в одиночку. Тони закончила читать, удивляясь, почему он все еще сержант, когда у него такой выдающийся послужной список. Глядя на фотографию, она улыбнулась, когда увидела рост и вес.
Следующим она взяла досье на Меган Доннован. Представив привлекательную женщину, она почувствовала легкий укол вины, который быстро сменился сильным любопытством. Меган Доннован, 27 лет, родилась 25 сентября 1971 года в Кливленде, Огайо. Ее отец, Чарльз Доннован, был адвокатом в фирме «Хьюз, Смит и Доннован». Он специализировался на корпоративном праве. Ее мать, Барбара, работала неполное время в агентстве по недвижимости. У нее было две сестры, Эшли 30 лет, и Тэйлор 24. Один брат, Чарльз-младший, 28 лет. Все состоят в браке, у Эшли и Чарльза по двое детей.
В средней школе она была членом Национального Почетного Общества и Литературного Клуба. Спорт включал хоккей на траве и команду по плаванию. Она была зачислена в программу подготовки школа/колледж и окончила первый курс колледжа одновременно с выпуском из школы в 1987. Минутку, ей же тогда было только 16, с восхищением подумала Тони. Она окончила в 1990 году со степенью по химии и была принята в программу по медицине/философии, которую окончила в первой десятке класса в 1994. Прошла короткую практику и начала работать в службе Коронера в 1996. Записей о браке не было. Остальная часть досье была вполне обычной: арестов не было, не принимала участия в студенческих беспорядках, никаких доказательств употребления наркотиков, нарушений правил дорожного движения, предписаний, военной службы и превышений кредита.
Образ молодой женщины прочно закрепился в ее сознании, и Тони обнаружила, что хочет знать о ней гораздо больше, чем основные сведения в досье.
Меган было скучно. Она не хотела идти в Бэлли’з. Ей не хотелось готовить ужин. Не хотелось читать книгу. Шагая взад-вперед, она была не в силах понять, почему ей так неспокойно. Она решила выйти в Интернет. Там была пара писем от некоторых из ее коллег. Она быстро ответила на них и решила побродить в сети. Интересно, что у ФБР на сайте. Найдя адрес, она с интересом читала страницы. Там была не только история, но и ссылки на Вако и Руби Ридж. Прочитав все от истории до того, чем занимается VICAP и создатели профилей, она затем прочла об услугах, предоставляемых Лабораторией ФБР. По мере того, как она читала, ее интерес ослабел, когда она поняла, что интересуется одним конкретным агентом ФБР, а не Бюро в целом.
Телефонный звонок прервал ее мысли, «Алло.»
«Привет, Меган. Мне пришлось сегодня работать допоздна. Давай сходим поужинать. Джон присмотрит за детьми», ответила Эшли.
Улыбаясь голосу сестры, она спросила: «ОК, где и во сколько?»
«Давай я встречу тебя у Стоунхеджа в 19:30. я сейчас позвоню и закажу столик.»
«Хорошо Эшли. Увидимся.»
Тони долго оставалась на работе, добавляя некоторые факты по делу в базу данных VICAP и NCIC. Не было большого смысла связываться с разработчиками профилей. Данных для них недостаточно.
Когда она вернулась к себе в номер, она не знала чем себя занять. Тони начинала чувствовать себя в ловушке. Ей надо будет искать какое-нибудь жилье. Отель ее уже достал.
Ее мысли снова вернулись к совершенно определенной молодой женщине. Она сердито вздохнула, думая, Господи, можно подумать, что я какая-то школьница в приступе любовной лихорадки.
Понимая, что ей нужно отвлечься, Тони решила сходить на разведку. Это был новый город и было важно разведать обстановку. Выбрав сделать это и одновременно размяться она надела легкий спортивный костюм и вышла.
Пробегаясь в направлении огромных огней бейсбольного стадиона, Тони мимоходом заглянула в деловой квартал. Ничего, кроме того, что большинство улиц шли на восток/запад и север/юг, была пара улиц, которые, по-видимому, шли по диагонали относительно всех остальных. Планировка была гораздо проще, чем безумные хитросплетения улиц, к которым она привыкла в Вашингтоне.
Тони лениво двигалась вперед, все чувства начеку. Она быстро оценивала людей на улицах, мимо которых пробегала. Несмотря на то, что Кливленд определенно не был криминальной столицей мира, он, тем не менее, имел свою долю криминала на душу населения. Вливаясь в ночную жизнь вокруг нее, она представляла собой сюрреальное зрелище с ее длинными развевающимися волосами – одинокая женщина одна осмелилась нарушить темную территорию банд, наркотиков, секса и насилия.
Огибая очередной угол улицы в своей ленивой петле вокруг центра города, она увидела трех молодых людей шагающих в ряд в ее сторону. Полностью наслаждаясь своей ночной экскурсией, она решила оббежать их и свернула с тротуара на проезжую часть улицы.
Парни, одетые в темные одежды хищников ночи, были одновременно удивлены и довольны, что так быстро и легко нашли добычу. Три подонка выступили на дорогу, чтобы преградить Тони путь.
Все поведение Тони полностью изменилось, когда она хладнокровно рассмотрела варианты. Она могла просто продолжать бежать. С ее атлетичным телом, способным на такие гимнастические вещи, какие поразили бы судей на мировых соревнованиях, она могла легко сманеврировать вокруг них. При продолжительном беге, для них не было никаких шансов даже приблизиться к ее скорости или выносливости. Она могла остановиться и сказать им, что она агент ФБР и чтобы они убирались, пока она не нашла причину задержать их. Она усмехнулась над этой мыслью… как будто они поверят. Или она могла обезвредить их и вызвать полицию. Ни одно из этих решений не привлекло Тони, потому что в момент, когда они преградили ей путь, она почувствовала, как по телу разливается знакомый жар, и теперь ей хотелось серьезно надрать несколько задниц. За исключением ланча, а эта мысль откуда взялась, это был самый скучный день, что она могла вспомнить, и она была готова действовать. Тут же в борьбу вступила совесть. Открытые агенты ФБР не разгуливают, надирая задницы направо и налево. Может быть и нет… Что ж, тогда я буду под прикрытием следующие пять минут и, кроме того, нет никаких сомнений, что эти ребята собираются навредить нескольким мирным гражданам сегодня. Ты ищешь оправдания своему поведению. Ну хорошо, я пойду на компромисс… Я сообщу им, что я агент ФБР и, если они свалят, отлично, но если нет… прекрасно зная, что она осуществит свое желание действия, совесть черт бы ее побрал.
Замедлила шаг и остановилась в метре от головорезов; все тело Тони было напряжено, готовое к действию, под маской расслабленности, и ее сузившиеся глаза стали ледяными. Улыбаясь, она сказала: «Я чем-то могу вам помочь, мальчики?»
«О да, детка», покосился на нее средний негодяй, хватая себя с намеком между ног, в то время как двое других начали обходить ее с боков.
Тони следила за ними боковым зрением и, хотя и считала это пустой тратой времени, предупреждающе произнесла: «Я агент ФБР и я советую вам уйти, пока я не нашла причину задержать вас.»
Будь эти подонки менее привычны охотиться на женщин и других невинных и безвредных созданий, они бы могли почувствовать ауру опасности, исходившую волнами от женщины, стоящей перед ними. Но они так привыкли брать то, что хотели и когда хотели, что опасность никогда не просачивалась в их мозги.
Когда все начали насмешливо выкрикивать, тот, что в середине заржал: «Ага, а я президент…»
Другой перебил: «Не, приятель я Элвис…» и согнулся от смеха.
Третий предложил: «Нет, у меня получше – я Супермен.» И понижая голос, пока он не стал угрожающим, он сказал: «и мы знаем, что он всегда получает то, что хочет.»
Они приблизились и ножи показались в их руках.
«У меня есть вариант получше», зловеще протянула она.
«Да…» огрызнулся средний, уставая от игры.
«Я ваш худший кошмар», прорычала Тони. Ее тело превратилось в шквал движения, одна нога ударила среднего головореза в пах, одновременно кулак метнулся назад, вписавшись в нос того, что справа. Она схватила запястье третьего стальной хваткой, вынудив его уронить нож, повернулась всем телом и нанесла сокрушающий боковой удар по его ребрам. Она повернулась к единственному стоящему нападавшему. Опасливо обходя ее, с текущей из носа кровью, он размахивал своим ножом. С дикой улыбкой, Тони подколола бандита: «Ну как, нам уже весело?»
Сделав выпад и намереваясь разрезать на части эту ненормальную высокомерную женщину, он встретил только воздух, кода она ловко отступила в сторону в последний момент. Она схватила его за запястье, сделав нож бесполезным, и развернулась к нему. Вытянув его руку через свое плечо, другой рукой ладонью вверх она нанесла удар по локтю, треск кости эхом раздался в ночи. Оттолкнув его прочь, она сказала: «Вам повезло, что я сегодня в хорошем настроении.»
Тони окинула презрительным взглядом место действия, и глядя, как они удирают, не чувствовала никакого раскаяния, скорее уверенность, зная, что эти трое не скоро осмелятся напасть на кого-нибудь еще.
Вполне довольная собой, Тони продолжила свой медленный неторопливый тур.
Глава 3.
Меган полностью наслаждалась ужином с Эшли. Ей очень редко удавалось увидеться с сестрой с глазу на глаз. Она знала как много той приходится делать, заботясь о Джоне, детях и карьере. Нет, Меган вовсе не возражала против встреч со своим зятем и двумя племянниками. Просто она чувствовала, что их мир так далек от ее собственного. Но тем радостнее были те нечастые моменты, когда она и Эшли могли побыть вместе.
Эшли рассказала ей последние новости о Кэтлин и Кейли, ее пятилетних племянниках-близнецах. Потом о Джоне и его карьере, и о своей.
«Итак, теперь, когда я монополизировала весь разговор, как ты сейчас поживаешь?» Эшли улыбнулась своей младшей сестре.
«Ну, ты знаешь. В основном работа. Меня назначили заниматься делом Тени.»
«Да, я слыхала. Я читала статью твоего знакомого репортера. Марк какой-то-там. Ты все еще встречаешься с ним?»
«Эшли, я никогда с ним не встречалась. Мы просто друзья. Иногда мы куда-нибудь ходим вместе. Это не означает встречаться.» со вздохом сказала Меган.
«Меган, я ничего не имела ввиду,» продолжила она, «Знаешь, мама и папа все время спрашивают о тебе. Ты нечасто их навещаешь.»
«Я знаю. Но каждый раз, когда я делаю это, они хотят знать с кем я встречаюсь и когда я выйду замуж и мне приходится выслушивать о том, как мои биологические часы отсчитают свой срок, если я не предприму что-нибудь. Мне только 27. Когда я встречу нужного человека, они узнают. А пока что, я бы хотела, чтобы они оставили эту тему в покое.»
Эшли мудро решила переменить тему разговора: «Хочешь что-нибудь на десерт? У нас есть время,» хихикая над восхищенным выражением на лице Меган. Некоторые вещи никогда не меняются.
Мысли Эшли вернулись назад, к их детству. Меган всегда была такой мечтательницей. Она все время читала. Она практически жила в книгах. Так было до тех пор, пока отец не выяснил, насколько интеллектуально талантлива она была и не решил, что она должна пойти по его стопам и стать адвокатом. Он сделал все, что мог, чтобы сузить круг ее интересов до одного – к учебникам. Эшли помнила тот день , когда отец окончательно положил конец мечте Меган стать писателем. Он правил железной рукой и Меган часто страдала из-за этого. После этого Меган сделала как он хотел и преуспела во многих науках. Но он никогда не мог устранить ее врожденное беспокойство за других людей. Эшли помнила те два раза, когда Меган восстала против него, будь прокляты последствия. Первый раз, когда она сказала ему, что собирается в медицинскую школу, а не в адвокатуру, и второй раз, когда ему было объявлено, что она будет судебным медиком. Их отец был настолько ошарашен, что фактически не мог вымолвить и слова, а это случилось впервые, потому что этот человек умел говорить. Он просто сказал, что лучше бы уж Меган не бросила свою другую мечту.
«Ты о чем это там улыбаешься?» спросила Меган, глядя на сестру.
«О, просто думала о тех временах, когда мы были детьми», ответила Эшли и быстро сменила тему: «Я звонила тебе сегодня раньше, но ты ушла на ланч. Ты получила сообщение?»
«Нет», Меган улыбнулась вспомнив ланч. Что это было за испытание. Но… приятное испытание.
«Ага, теперь моя очередь. Над чем ты улыбаешься?» спросила Эшли обрадованная сменой настроения.
«У меня был ланч с самым интересным агентом ФБР. Она очень отличалась от того, что я ожидала увидеть. Я никогда прежде не встречала никого подобного. Я собираюсь показать ей места преступлений на Берегах завтра. Она новенькая в Кливленде.» Меган продолжила: «Она, вероятно, самая красивая женщина, что я когда-либо видела и она ростом почти 6 футов и поначалу она была весьма устрашающа, но, ты знаешь как с папой, с этим привыкаешь справляться.» Меган замолчала, поняв, что тараторит.
Эшли слушала всю тираду с интересом. Все поведение Меган изменилось, когда она заговорила об агенте ФБР. А не странно ли это… или нет, размышляла она. Это определенно объяснило бы несколько вещей. Меган была любимой сестрой Эшли, и что бы ни делало ту счастливой, ее это устраивало.
«Звучит как интересный друг.» Эшли улыбнулась Меган.
«Ну, не уверена, что нас можно назвать друзьями. Скорее деловыми партнерами.» серьезно ответила Меган.
Эшли сама себе улыбнулась и подумала, если только тебе нечего об этом рассказать, моя дорогая сестренка. Я тебя знаю.
Когда они прощались, обе пообещали постараться встречаться чаще.
Дуэйн Хадсон посмотрел на свое отражение в зеркале, когда закончил бриться. Он пробежался расческой по своим темным коричневым волосам, изучая лицо. Его подбородок мог бы быть и помощнее, а его карие глаза побольше, но в целом неплохо. Он смотрел на свое мускулистое тело и знал, что это его самая сильная сторона. Позируя перед зеркалом, он зачесал волосы назад. Изучая отражение, он улыбнулся и, затем, причесал их набок. О да, так гораздо лучше. Дуэйн не считал себя дотошным, просто аккуратным.
Оглянувшись на свою смятую постель, он был рад, что настоял на раздельных спальнях. Так было намного проще.
Он слушал звуки, доносящиеся с кухни и с нежностью улыбнулся. Глория готовила ему завтрак. Он знал, что это будет идеальная еда. В конце концов он хорошо ее учил, точно как его отец учил его мать. Надо признать, первая пара лет была нелегкой. Но это было до того, как она выучила Правила. Она не понимала, что участь жены служить своему мужу. Но наконец она это усвоила. Теперь ее единственной целью в жизни было ублажать его, как это и должно быть.
Надев синие брюки и полосатую спортивную рубашку, он спустился. Он знал, что мог одеть джинсы и футболку, поскольку на работе все равно переодевался, но его эго не позволяло ему идти на работу в джинсах. Улыбаясь, он сказал: «Пахнет вкусно, дорогая.»
«Надеюсь тебе понравится», последовал тихий ответ от маленькой женщины, которая знала, что если ему хоть что-нибудь не понравится, она дорого за это заплатит.
Глория знала, как играть по правилам и продолжила: «Ты очень хорошо выглядишь, Дуэйн», зная, что если она сыграет на его тщеславии, вероятность того, что ему придется что-нибудь не по нраву, будет меньше. Она знала, что в последнее время он чем-то озабочен. Ей это не предвещало ничего хорошего. Возможно, если она сможет выяснить, что же его беспокоит, она смогла бы избежать скандалов позднее. Поэтому почувствовав себя храбрее теперь, когда у нее был план, она спросила: «Как дела на работе?»
Дуэйн перестал есть и вытаращился на жену. Она безошибочно угадала прямо в источник проблемы. Его мысли вернулись к работе, и его лицо потемнело от ярости, когда образ Меган промелькнул в его сознании. Да как она вообще посмела вторгнуться в мир судебной медицины. Любая достойная женщина знала, что это вотчина мужчин. Вот почему он там и работал. Его тошнило от всех этих девиц, которые думали, что способны сравниться с мужчинами и лишали их работы. Но что действительно приводило его в бешенство, так это то, что ее повысили до заместителя коронера, не замечая его друга Джерри Кэлхауна. Но не смотря на то что у него отняло кучу времени, придумать что же с этим делать, в последнее время все встало на свои места. Думая о своих планах относительно нее, он злобно улыбнулся.
Содрогаясь, Глория смотрела как выражение лица ее мужа менялось сначала от гнева до затем жестокой улыбки. Она только хотела оградиться от любых действий против нее. Она не хотела злить его. Все что она сделала, это спросила его о работе, что в этом такого? Но она знала, что ей не позволено злить его, это было одно из правил.
Холодно глядя на жену, он сказал: «Я поговорю с тобой, когда вернусь домой.» Он встал и вышел в дверь.
Глория, увидев недоеденный завтрак, знала какой именно «разговор» последует и уронила голову на стол плача.
Когда отчаяние Глории достигло самого дна ее души, ее инстинкт самосохранения дал тонкую трещинку, позволяя частичке мужества просочиться в ее мозг. Она взяла только сумочку и небольшую сумму денег, которую сумела скопить, каждую неделю откладывая сдачу из бакалейной лавки, и направилась туда, где она знала есть приют для женщин. Она сделала первый маленький шаг. Теперь возврата не будет.
Детектив сержант Брайан Дэвис был впечатляющей фигурой, пересекая командную комнату по направлению к своему столу. 6 футов 7 дюймов ростом, у него было тело полузащитника и вес около 275 фунтов. Когда он работал на улицах, часто уже одно его появление заставляло преступность снижаться, когда мелкие преступники начинали обдумывать разумность своих действий. Прослужив около 18 лет в отряде, он был «полицейским полицейским». Брайан Дэвис отказывался целовать задницы. Он не желал участвовать в политических играх и из-за этого никогда не продвигался выше по служебной лестнице. Он защищал своих офицеров от ежедневных коверных интриг, одновременно следуя старой доброй пословице о работе бок о бок со своими подчиненными. Несколько офицеров, однажды навлекших на себя гнев Брайана, быстро усвоили, что покуда он защищал их от вышестоящего эшелона, когда мог, это уберегало их от того, чтобы иметь дело непосредственно с ним. Большинство мудро решило не делать этого. А его готовность подставиться за них вызвало дикую преданность среди его подопечных.
Брайан ненавидел целевые группы. Он чувствовал, что в лучшем случае они были политической попыткой успокоить общественность. «Целевая группа» по прежнему включала тех же людей, которые работали на делом, плюс дополнительное вмешательство ФБР и кое-кого из верхнего эшелона в качестве руководителей.
Прямо сейчас ему придется иметь дело с продуктом нынешней целевой группы и он совсем не жаждал этого. Ему сообщили, что агент ФБР, назначенный на это дело уже был здесь, чтобы встретиться с ним. Брайан, наряду со многими своими друзями-офицерами, не видел пользы в работе с ФБР после дела Филдинга два года назад.
Глядя, как агент ФБР приближается к его столу, он заметил несколько пар глаз устремленных на женщину. Слух быстро распространился по участку, и большинство офицеров уже знали, что это агент ФБР приписанная к целевой группе. Брайан достаточно долго был полицейским, чтобы повидать все на своем веку. Но даже он был удивлен появлением агента и тем как она себя держала, хотя он и не подал виду. Подойдя и остановившись перед его столом, она источала уверенность и уравновешенность.
«Сержант Дэвис?» спросила она, оценивая человека.
Он встал поприветствовать ее. «Да, и зовите меня Брайан. Присаживайтесь», просто ответил он, позволяя ей вести разговор, его чувства тщательно изучали женщину, зная, что это будет сильный противник.
Сев, она ответила, «Тони Вильони», чувствуя скрытую враждебность по отношению к ней, направленную со всей взводной комнаты. «У меня проблема с досье, что вы мне послали», продолжила она. «Оно неполное. В нем отсутствуют копии каких-либо бесед с семьями жертв. Административный лист и описание каждого из мест преступления не были включены. Журнал установления вещественных доказательств тоже. Это явные вещи, которые отсутствуют. Я даже не знаю что еще могло быть упущено.»
Брайан подумал, черт, мне надо было проверить досье перед тем, как оно было отправлено… умышленное упущение части данных это серьезно… ладно, разберусь с этим позже. «Мне жаль, что это произошло. Я прослежу, чтобы вы получили полную информацию. Есть что-нибудь еще, что я могу для вас сделать?»
«Да, вообще-то есть. Как член этой целевой группы я намереваюсь присутствовать на собраниях группы. Вполне очевидно», сказала она глядя по сторонам, «что имеет место предубеждение по отношению к Бюро. По крайней мере я подозреваю, что против Бюро, поскольку никто из вас не знает меня лично. И коль скоро это отражается на мне, я хочу знать в чем проблема. Нам нужно внести ясность, если мы собираемся вести расследование вместе. Мы не обязаны нравиться друг другу, но у всех нас здесь одна цель.»
Брайан изучал бесстрастное лицо агента, зная что оно очень многое говорило об этой женщине. Он признал мудрость сказанных слов, и хотя они и были произнесены спокойным будничным тоном, он не стал недооценивать намерения, стоящие за ними. Он также понял, что альтернативой будет ее собственная попытка раскрыть это дело, а это не предвещало ничего хорошего для департамента полиции. Она бросала ему вызов как представителю сил правопорядка и он знал, что должен заглотить наживку.
«Я не буду пытаться осудить враждебность, направленную на вас. Допускаю я это или нет, причина не здесь. Как вы проницательно заметили, в этом нет ничего личного. Просто скажем так, есть некая вражда между здешним департаментом полиции и ФБР. Это повелось с дела о похищении пару лет назад. Поступила конфиденциальная информация от одного из наших информаторов. Трубку взял агент ФБР приписанный к целевой группе. Он не стал беспокоиться и сообщать всей группе, что звонок раскрывал местонахождение ребенка. Он предпочел вызвать нескольких приятелей-агентов и изобразить спасение. Хорошая новость была, что ребенок был успешно спасен. Плохая же – предательство всей группы.» Он сделал паузу, безуспешно пытаясь определить ее реакцию на сказанное, перед тем как продолжить. «Так что, если вы ожидаете, что вас здесь примут с распростертыми объятиями, то этого не произойдет; тем не менее, я могу заверить вас, что то, что случилось с досье, больше не повторится.»
«Собрания целевой группы?» парировала она, воспринимая информацию, изложенную сержантом. Тони знала о существовании тех агентов ФБР, которые любили использовать любые средства ради своего дня славы, и не задумывались о последствиях своих действий.
Брайан всегда доверял своему чутью и оно говорило ему, что эта женщина не из тех, кого легко запугать. Большинство людей, которые видели его впервые пугались исключительно его габаритов. Многие бы удивились, узнав каким мягким на самом деле был этот человек. Брайан чувствовал, что агент как будто смотрит сквозь его внешность. Отвечая, он сказал: «Вся группа собирается по понедельникам и в любое другое время, если произойдет что-то важное. Неформально я встречаюсь с офицерами каждое утро, чтобы определить их участие в расследовании.»
Тони изучала бегемотоподобного человека, сидящего за столом. Его коротко подстриженные коричневые волосы были зачесаны назад. Его серое лицо оттенялось парой серо-стальных глаз и густыми усами. Тонкие морщинки вокруг его глаз говорили о том, что его лицо быстро могло отражать юмор или ярость. Он мог быть ценным союзником или ужасающим противником. Она ощутила его силу убеждения, но чувствовала, что он не опасен. Когда Тони отметила последнюю мысль, она знала, что сможет управиться с ним при необходимости. На самом деле ему решать. Все что она делала – работу, на которую ее назначили. Чем скорее она будет сделана, тем лучше. Ей все еще предстояло разобраться со своей собственной «повесткой дня», и уделить ей внимание не было никакой возможности, пока дело не было раскрыто. Тони никогда не приходило на ум, что многие дела серийных убийц так и оставались нераскрытыми. Убийцы переезжали в другое место и принимались за старое.
«Вы уже собирались этим утром?» не ослабляла хватки Тони, внимательно глядя на Брайана на предмет хоть малейших признаков нежелания видеть ее на собраниях.
«Нет. Сейчас все ждут меня. Пойдемте. Я вас представлю», поднявшись из своего кресла, он направился к комнате для совещаний, Тони следовала за ним.
Брайан неформально призвал всех присутствующих к порядку, «Так, послушайте меня. Это Тони Вильони – агент ФБР, приписанный к целевой группе». Вздохи и закатывание глаз послужили приветствием. Брайан продолжил, «Нам нужно посвятить ее в подробности расследования. Я ожидаю от каждого из вас полного содействия ей. Я знаю многие из нас не в ладах с ФБР. Переступите через это. Нельзя судить всех по поступкам нескольких. Я знаю, что звучу сейчас как проповедник, и так оно и есть, потому что знаю, что тоже в этом повинен. Поэтому я не прошу вас делать что-либо, что не сделал бы сам. Так что оставьте в стороне свои обиды и давайте сосредоточимся на раскрытии этого дела.»
Тони заметила уважение, которое выказывали Брайану все офицеры. Очевидно, что он был очень действенным лидером. Она знала, что ей придется доказывать свою состоятельность на их территории, но она привыкла к этому за время работы под прикрытием.
«Доктор Доннован прислала по факсу отчет о вскрытии вчера в полдень. Он не дал ничего, что могло бы нам помочь.»
Тони уловила тихое почтение членов целевой группы, когда они услышали слова «доктор Доннован», обдумывая свою собственную реакцию на это имя.
«Семья жертвы понятия не имеет, зачем кому-то причинять вред их дочери. Самое большее, что они знают – она ни с кем постоянно не встречалась. Как вы все понимаете, это ни хрена не значит. С каких пор 24летние сообщают своим родителям, чем они занимаются.» Согласный смех офицеров распространился по комнате.
«Мы все еще пытаемся связаться с ее соседями, чтобы узнать у них, был ли у нее постоянный парень, помимо случайных приятелей, о которых мы уже знаем. Есть еще пара жильцов, местонахождение которых мы не смогли определить, и мы по-прежнему стараемся воссоздать ее передвижения с момента как она покинула квартиру утром. Вы все знаете, что с тех пор как пресса окрестила убийцу Тенью, наш телефон не смолкает от звонков людей, сообщающих разнообразную информацию. Звонки включают все – от признаний до предложений помощи от ясновидящих. Каждый из них нужно проверять. Таким образом, сегодня мы сосредоточимся на поисках отсутствующих соседей, постоянного парня и телефонных звонках.»
«Джек, ты и Чак снова поедете к ней домой. Крис, ты и Дэйв возьмете на себя соседей. Майк, ты проверишь некоторые звонки.» Переведя взгляд на Тони, он сказал, «Майку бы очень пригодилась помощь с телефонными звонками», почти вздохнув с облегчением, когда она кивнула, распознав его безмолвное послание.
Меган проснулась в прекрасном настроении. Поскольку обычно она носила на работу костюм, она отложила в сторону пару легких бежевых брюк, белую блузку и пару удобных туфель, чтобы взять с собой. Она знала, что у нее не будет времени зайти домой переодеться перед встречей с Тони.
Приехав в офис, она проверила сообщения и затем отправилась искать Дэвида, чтобы узнать у него какие у них на сегодня дела. Войдя в секционный блок, первым она увидела Дуэйна. «Привет, Дуэйн», поприветствовала она его как всегда. Она не была готова к мимолетному яростному взгляду, что исказил его лицо при ее словах. Глядя по сторонам в поисках Дэвида, она почувствовала слабую дрожь страха, пробежавшую сквозь ее тело, и поймала себя на мысли, что лучше бы кто-нибудь еще был с ними в блоке.
Как раз в этот момент в дверь вплыл Дэвид со словами «Извини, я опоздал. Пробки просто ужасны.»
Меган улыбнулась «Я тебя понимаю. Пойду посмотрю, что у нас накопилось за ночь», испытывая облегчение, что он пришел в нужный момент. Она не думала, что Дуэйн когда-нибудь причинит ей физический вред, но в этом взгляде была чистая ненависть и он все еще бросал ее в дрожь.
После ночи поступила только пара дел и только одно из них было назначено Меган. После того как они закончили, Меган пошла в свой кабинет, чтобы заняться работой, которую и так долго откладывала.
Меган обнаружила, что совсем не интересуется бумажной работой. Она с огромным нетерпением ждала поездки на Берега с Тони. Она была рада отвлечься, когда Дэвид вошел в кабинет и сел.
«Ну как дела у Майка? Ему нравится новая работа?»
«Да, очень. Похоже боссу он действительно нравится и он здорово начал.»
Меган и Дэвид продолжали болтать пока Меган не настало время переодеться и уходить.
«Куда это ты так рано?»
«Я встречаюсь с агентом ФБР, что расследует дело Тени и собираюсь показать ей где были найдены жертвы», ответила Меган.
«Зачем ты собираешься это делать? Уверен, кто-нибудь другой может», спросил озадаченный Дэвид.
«Потому что я ХОЧУ. Это тебя устроит?» парировала Меган, удивившись резкости своего ответа.
«Хорошо-хорошо, извини», с округлившимися глазами сказал Дэвид.
«Слушай, Дэвид, прости. Просто это дело меня достало», сказала она, не понимая почему так рассердилась на его предложение чтобы кто-нибудь другой показал все Тони.
Тони вернулась в отель, чтобы переодеться во что-нибудь более подходящее для прогулки, и надела джинсы, длинную рубашку и спортивные туфли. Она расчесала волосы, оценивая свой вид более придирчиво, чем обычно и спустилась к выходу отеля.
Меган подъехала к «Марриотту», припарковала машину и отправилась на поиски Тони. Найдя ее у входа, она сказала «Пошли».
«Мы идем пешком?» спросила Тони.
«Только до Башни. Там мы поедем по Первой Речной Линии. Это часть транзитной системы. Мы сойдем на остановке на Восточном Берегу.» Меган полностью окунулась в то, что она считала своей задачей как гида.
Войдя в здание терминала, Меган повела их к эскалаторам, идущим на нижний уровень. Попутно она бегло рассказывала, как город, который однажды оказался на грани банкротства, теперь превратил центр города в огромную торговую зону, где вновь процветал бизнес, включая новый торговый центр, названный «Авеню» и тянущийся сквозь четыре здания, снабженный цепью больших магазинов и многозальным кинотеатром. Она приостановила свой рассказ ровно настолько, чтобы сказать Тони, что проезд стоит $ 1,5 и, доставая их из сумочки, объяснить, что билет действителен четыре часа. Глядя на Тони впервые с тех пор как они вошли в здание терминала, она заметила легкую улыбку на ее лице и не могла понять что же такое смешное она сказала.
