Текст книги "Сияние (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Дани не стал спускаться на парковку. Привычно вышел из здания. Сказки имеют такое свойство: заканчиваться. Больно стало только потом. Когда он напоролся на взгляд Шона. Маленький альфа развернулся и молча ушел в комнату, так ничего и не сказав.

Дани полночи просидел на кухне, пытаясь понять, как быть дальше. Шайн нравился ему. И нравился его детям. Но так же Шайн был для них слишком хорош и слишком недостижим. А для него лично – слишком молод. И ломать жизнь молодому, совершенно сногсшибательному альфе, навязываясь и приплетая мальчишек – слишком. Он уснул в гостиной, не разбирая дивана, чтобы проснуться от того, что рядышком пристраивается Шон, и укрывает его пледом.

========== Часть 3 ==========

Утро все-таки наступило. Как всегда, без четверти шесть. Чтоб ознаменоваться приготовлением завтрака и спешными сборами в школу и сад.

Шон – молчал. Сед – трещал без умолку. Саша сопел и мусолил овсяную печенинку из того самого позавчерашнего свертка. Все как всегда. Привычно-заученно. Без Шайна. Он остановился, только открыв дверь мальчишкам. Вдохнул прохладный влажный воздух улицы. Хорошее случалось всего только два дня. А он УЖЕ привык.

Они уже почти спустились с крыльца, когда во двор, визжа покрышками, въехала знакомая машина и, развернувшись на ходу, остановилась, как вкопанная. Шайн дотянулся до ручки и распахнул заднюю дверцу.

– Я проспал, простите. Малыши, марш на борт, корабль отплывает. Доброе утро, Дани.

Шон широко улыбнулся и, подсадив в салон Сашу, нырнул внутрь следом за Седом.

– Добггого … Добл… Добррррого утгрга, – заявил он.

– Доброго, – кивнул Даниил. Дани. Шайн называет его Дани. Даже Брент его так не звал. Никогда.

– Молодец, – Шайн взлохматил волосы Шона и кивнул Дани. – Я действительно проспал. На работе сидели вчера почти до ночи, домой попал только в начале двенадцатого. Ваш отец свободен в пятницу вечером? Лекс решил замутить вечеринку на работе по поводу года моей работы в должности начальника отдела. Я хотел бы, чтобы вы тоже пришли.

– Папа в субботу с утра на дежурство, – механически ответил Дани. Его приглашают на вечеринку? Ах да… на работе. Организатор – Лекс. Его брат? Да, брат. – Я… могу быть, если это уместно.

Привычный маршрут, школа-сад-ясли. Восторженные взгляды детей. Он собирался поговорить с Шайном. Сказать ему о ТОМ омеге. Тот тоже приглашен?

– Я хочу вас там видеть. Этого достаточно, чтобы никто не задавал вопросов, – Шайн, не глядя, дотянулся до конверта в бардачке, и положил его на колени Дани. – Это Шону. Я немного потряс папу, он поднял свои старые связи. Это лучший логопед штата, он принимает бесплатно с тех пор, как вышел на пенсию, но прорваться к нему нереально, очередь чуть ли не на год вперед расписана. Здесь его адрес и короткое письмо от папы. Первый прием в следующий вторник, а дальше – как договоритесь.

Дани смотрел, как отчетливо шевелятся его губы, выталкивая слова.

“Я… хочу вас…”

Видеть.

– Форма одежды? Пожелания? – Он не отрывал взгляда, понимая, что нужно сказать еще – СПАСИБО. Конверт жег пальцы. Это было спасением для Шона, для него. И еще присутствие Шайна было мучением. Персональным наказанием.

– Чтобы вы чувствовали там свободно. Это не обязанность, вы можете отказаться. Мы арендуем малый зал на верхнем этаже. Никого чужого, никого, перед кем надо что-то или кого-то из себя строить. Вечеринку устраивает Лекс, а он не в восторге от пафоса и помпезности, поэтому приходить можно хоть в джинсах. Боюсь только, что я сам к тому моменту умотаюсь так, что просто усну где-нибудь в уголочке.

– Надеюсь что нет, потому что в противном случае мне там находиться совершенно незачем. – Первым ушел Шон. Потом Сед. Сашу он привычно вывел у ясель и передал из рук в руки воспитателю и вернулся в машину. – Шайн… вчера в обед с вами заговаривал омега… простите, это, конечно, не мое дело, но лучше бы вам держаться от него в сторонке. Он… из пираний.

– Хм? – Шайн добросовестно нахмурил лоб, пытаясь вспомнить. – Вы с ним уже встречались?

– Джакс… омега, из-за которого мы расстались с Брентом, – Дани отвернулся к окну, не в силах смотреть в лицо Шайну. – Думаю, что сейчас он в поиске альфы. Но я не знал, что он работает в компании. Так что не ожидал встретить его за обедом.

– На самом деле он работает дольше, чем я. Я бы запомнил, если бы проводил собеседование, – после недолгого молчания отозвался Шайн. – Если он сейчас в поиске, значит ваш… бывший альфа свободен. Неужели он ни разу не вспомнил о том, что у него есть сын?

– Думаю, что мы для него обуза, – как можно безразличнее пожал плечами Даниил. – Я подал заявление на единоличную опеку над Сашей. Отец, который приходит и уходит… лучше уж я один, чем такой отец.

Шайн промолчал. Только костяшки пальцев побелели, когда он с силой стиснул руль.

– Вы ведь помните про магазин? Думаю, будет лучше прогуляться в будний день после работы. В пятницу вечеринка, в субботу меня не разбудит ни один будильник.

– Вы мне нравитесь, Шайн, – все так же не глядя на него, очень тихо и как-то обыденно, точно стараясь не заострять на сказанном внимания, сказал Дани. – Вы мне очень нравитесь. Но вам нужна ваша семья. Ваш омега и ваши дети. А не обуза в лице омеги с тремя детишками. Я не могу, не имею права принимать вашу помощь. Я не имею права занимать вашу жизнь. Потому что с каждым маленьким чудом, сотворенным вами, мне хочется, чтобы это не прекращалось.

Шайн закусил губу, а потом неожиданно рассмеялся.

– Так говорят все омеги? Омега моего брата был нашим учителем и тоже считал, что не нужен. Он решил за всех, и в результате они с братом потеряли два года. Просто вычеркнули из жизни. Но она все расставила по своим местам. Сейчас они вместе и воспитывают очаровательного малыша. Не стоит решать за других, Дани. Я не альтруист, не идеал и не совершенство. Я никогда не буду делать то, что не хочу или мне не нравится. И если я помогаю вам и вашим детишкам, это значит, что я сам этого хочу. Не вы влезли в мою жизнь, это я вас в нее втянул. И, справедливости ради… это я влез в ваш дом и вашу жизнь. И то, что я делаю – не чудеса. Это всего лишь возможности, которыми я пользуюсь.

– Шайн! – Дани порывисто обернулся, радуясь, что детей сейчас нет и что до офиса еще доехать надо. Хотя, лучше бы они уже приехали, тогда не срывались бы эти слова с губ. – Я не помощи вашей хочу! Я вас хочу!

Если бы они не стояли на светофоре, то Шайну пришлось бы нажимать на тормоз. Растерянно посмотрев на руль прямо перед собой, он повернулся к Дани, глядя без усмешки, тяжело. Словно пытаясь понять, что именно тот имел в виду. Но, в конце концов, сдался, снова трогая машину с места.

– В качестве кого?

– Альфы. Моего альфы. Моего любовника. Моего любимого. Человека, которому я могу доверять и не бояться ничего… особенно его равнодушия и ухода. – Он зажмурился и выдохнул, снова отворачиваясь к окну. Наговорил. Натворил дел. Теперь хоть увольняйся. – Простите. Я не должен был. Просто… когда я вчера увидел Джакса… простите.

– Я не буду для него Санта-Клаусом. Но хочу, чтобы ваш порыв был продиктован не ревностью. Я понимаю больше, чем можно подумать, но на самом деле вы совсем не знаете меня.

– Думаете, я этого не понимаю? – вздохнул Даниил. – Я отдаю себе в этом отчет. Я не знаю вас. Вы не знаете меня. Но я не могу не думать о вас. Не могу выкинуть вас из головы. И еще Шон вам доверяет. Я не знаю, не понимаю почему.

– Потому что я принес сладости? – Шайн рассмеялся и остановился у тротуара за квартал до офиса. Повернулся, глядя на Дани неожиданно серьезно и с ясно различимой болью в глазах. – Я могу стать вашим другом, любовником, даже любимым. Но как альфу я себя вам навязать не посмею. Потому что, – он потянулся вперед, подушечкой большого пальца провел по щеке и скуле, – не хочу, чтобы вы потом снова жалели о своем выборе.

– Почему? – Даниил смотрел ему в глаза и не понимал. Красивый. Умный. Чуткий. Сильный. Уверенный. Откуда столько горечи во взгляде? Откуда это вот предчувствие? – Мне хронически не везло с альфами… с чего вы решили, что я могу жалеть о том, что вы есть?

Шайн с силой закусил губу, почти до крови.

– Я… – говорить ему было явно сложно, но и держать в себе он больше не мог. – Я не альфа, Дани. Не в полном смысле этого слова. Я бесплоден, так уж вышло. Я не могу иметь своих детей.

Самая большая и самая горькая тайна Шайна Вествуда. И эту тайну он доверил ему. И сколько же страдания в глазах. И в голосе. И в напряженной линии плеч. Даниил отстегнулся и повернулся к нему. Заключил лицо в ладони, кончиками пальцев поглаживая бледные скулы.

– Шон прикипел к тебе… а Саша назвал папой. Кто я такой, чтобы спорить с моими детьми? Мне жаль, Шайн, но ты – истинный альфа.

– Звучит, как предложение, – Шайн слабо улыбнулся, пряча за ресницами тлеющие чувства. Странный клубок эмоций. Удивление, надежда, страх, радость и еще десятки оттенков.

Дани потянулся и почти невесомо коснулся его губ своими.

Глупость! Какая несусветная глупость! За что он казнится? Это больно и горько – никогда не иметь возможности взять на руки своего ребенка. Плоть от плоти. И все же, истинный – не тот, кто зачал. Истинный тот, кто вырастил и воспитал. Кто научил любить и уважать. Кто помогал справляться с проблемами и разделял радости и горести. Вот только как пояснить это альфе. Замечательному, очень светлому альфе?

– И это тоже почти как предложение, – Шайн продлил поцелуй, но углубить не попытался, словно давая ему возможность передумать. Но не удержался, провел губами по губам, лаская, зарываясь пальцами в волосы.

Поцелуй углубил сам Дани. С тихим стоном. С жарким выдохом. Кончиком языка коснулся кромки зубов.

– Оно и есть, – шепнул он, наконец. – Считай это моим первым шагом.

– Я не обещаю тебе золотые горы. И то, что рядом буду всегда – то же. Но я обещаю тебе правду, мои чувства и все, что могу тебе дать. Я не обещаю, что все получится сразу и идеальные отношения. Но обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы мы стали семьей, – Шайн прижался лбом к его лбу. – Я не слишком пафосен и соплив? По крайней мере, четвертого сына тебе точно опасаться не надо.

– Я бы не отказался от четвертого, – Дани с нежностью гладил его волосы. И улыбался. Все еще страшно. Все еще дергает что-то внутри. Он не мальчик, а Шайн, скорее всего, вообще никогда в отношениях не состоял. Вот только он не мог отпустить, как ни кричала совесть – не мог. Впервые за долгие годы он хотел для себя вот этого человека. Хотел отражаться в его глазах. – Если он был бы таким, как ты.

Шайн на миг отвел взгляд, пряча тоску.

– Боюсь, это то чудо, которое даже Санта-Клаус не сможет сотворить. Мне нравятся твои сорванцы. Мне нравится, когда Саша зовет меня папой. Словно он по-настоящему мой сын, – вздохнул, потянулся, целуя в лоб. – Нам пора ехать. Проверка еще не закончена.

Нежность.

– Шайн, – позвал Дани. Ему хотелось, чтобы синие глаза снова засветились. Чтобы растворилась в них эта щемящая тоска. Чтоб взгляд вспыхнул. Настоящим, живым огнем. И страстью. – Сияй для меня. Пожалуйста. Я очень хочу, чтобы ты сиял.

Шайн рассмеялся. Чисто, звонко, светло.

– Только если ты будешь сиять в ответ. Почему после всего, что с тобой было, ты продолжаешь верить людям. Ты веришь мне.

– Если совсем перестать верить людям – зачем жить? Если каждый раз ждать удара в спину – это не жизнь получается, а существование. Если перестать верить всем без оглядки, то не проще тогда сигануть с моста? Чтоб не мучить ни себя, ни окружающих? – Дани поймал его руку и доверчиво прижался щекой к его ладони. – Я доверяюсь тебе, Шайн.

Тот погладил его по щеке и, отстранившись, тронул машину с места.

– Я не хочу торопиться и торопить тебя. Пусть все идет как идет.

Даниил кивнул и снова поудобнее расположился на сидении. День будет долгим. Но если ему удастся хоть мельком увидеть Шайна – это будет прекрасно.

Парковка и люди-люди-люди. Как много, оказывается, в офисе работает людей. И сколь любопытными они могут быть, прослеживая взглядом машину шефа.

– Хорошего вам дня, мистер Вествуд. И спасибо что подвезли!

***

Окончание четверга было спокойным. Таким же размеренным, как завершение среды. Утром, конечно, было довольно шумно. Все обговаривали результаты молниеносной проверки. Кого-то понизили. Кого-то вышвырнули. Кого-то, напротив, повысили. Даниил оказался в числе счастливчиков, которым по результатам проверки выплатили премию. За результаты, ранее присвоенные руководством. Так что спускался на парковку он в весьма приподнятом настроении.

Оно было приподнятым еще и потому, что в обед Шайн сидел напротив и сиял. Просто сиял. Улыбкой. Глазами. Такой красивый, что аж дух перехватывало. И от этого тоже было хорошо.

А сейчас он ждал его на парковке. Им предстоял поход по магазинам, но что именно собрался покупать Шайн – неизвестно.

– Доброго вечера, – заметив Дани, он перегнулся через торпеду, и открыл дверь. – Ты готов?

–Ну… к чему-то я готов определенно, – кивнул Даниил, присаживаясь на сидение. – Но ты так и не сказал, за чем именно мы едем. В смысле… я, конечно, помню размеры мальчишек.

– Пусть это будет сюрпризом, – Шайн лукаво улыбнулся. – Поход будет долгим, ты не голоден? Или лучше поужинать уже после?

– Или в процессе, если уж очень захочется. Кстати, ты был прав. Саша сегодня слопал последнюю печеньку, – воровато оглядевшись, Дани потянулся и легонько поцеловал Шайна в губы.

– Значит, пора пополнять запас сладостей, – выдохнул тот в его губы. Отстранился, завел машину и выехал с парковки. – Завтра вечеринка. Надеюсь, ты не передумал.

Даниил покачал головой.

Осталось придумать, что ему надеть. Выбор не слишком большой. Джинсы и рубашка-поло. Несколько по-домашнему, но больше нечего. Все остальное – либо совсем домашнее, либо рабочий официоз. Третьего, увы, не дано.

– Надеюсь, они не станут пупсами.

– С их энергией им это не грозит, – Шайн влился в поток машин легко и плавно. – У кого-нибудь из них есть аллергия?

– Только у Седа. Ему какао и производные нельзя, – напомнил Дани. – Его страдания по поводу невозможности есть шоколад – отдельная тема. Он страшно дуется на Шона.

– Прости, я неправильно выразился, – Шайн сконфуженно улыбнулся. – Я имел в виду аллергию на ткань. Синтетик, шерсть?

– Нет, все в порядке. И никаких проблем, – покачал головой Дани. – Сед шерстяные свитера не любит. Говорит, что они колючие. Ужас, какие колючие. Так что обходимся флисом.

– Думаю, даже его мнение можно изменить, – Шайн улыбнулся лукаво. – Есть у мальчишек какие-нибудь еще предпочтения?

– У Саши нет точно, разве что синенького подавай, – перечислял Даниил. – Сед любит спортивные костюмчики и ненавидит все остальное. Шон обожает джинсы. И костюмы. Что я могу сказать – истинный альфа. Красивый вырастет. И слишком хорошо знающий чего он хочет, а чего нет.

– Разве это плохо? – Шайн сделал еще пару поворотов прежде, чем выехать на парковку громадного торгового центра. По случаю вечера и окончания рабочего дня машин было много и ему пришлось покрутиться, чтобы найти свободное местечко. – Из нас двоих Лекс всегда знал, чего хочет. В результате у него отличная работа и любящая семья. В отличие от меня. Я, даже будучи подростком, ни о чем особенно не мечтал. Сейчас понимаю, что это было странно.

– А тот омега? Тот, который ваш учитель? Я так понимаю, он тебе, в общем-то, был не безразличен. И ты ничего не думал, не представлял? – Дани отстегнулся и вышел из машины, осторожно потягиваясь всем телом. За день он порядком устал и с огромным удовольствием принял бы горизонтальное положение. Но отец дал на прогулку три часа. Потом будет ужин и укладывание мальчишек спать. А еще… еще хочется хоть на минуту вжаться всем телом в Шайна.

– О нем хотелось заботиться. Когда он тек – сдержаться было трудно. Но, видимо, все дело в том, что он – не мой, – Шайн вышел следом, обошел машину и встал рядом. – Дай мне слово, что не будешь со мной спорить и пытаться переубедить там, в магазине. Пожалуйста.

– Только если ты не станешь спускать сотню баксов на детские джинсы, – Дани смотрел ему в глаза, тщетно пытаясь подавить улыбку. А потом не выдержал, рассмеялся, утыкаясь лицом ему в грудь.

– Если будешь спорить и ворчать – оставлю в машине, – «пригрозил» Шайн, обнимая его. – Просто позволь мне доставить удовольствие всем нам. Мне… нравится смотреть, как улыбаются малыши. И когда они счастливы или смеются. Особенно твои.

– Знаешь, чего я боюсь? – Даниил обнял его за талию и поднял взгляд. Острый подбородок упирался в грудь альфы, но так было неожиданно удобно смотреть. И говорить. – Я боюсь, что ты решишь, будто все, что мне от тебя нужно – это помощь мне и мальчишкам. Будто я страстно хочу вытащить из тебя побольше денег или привязать к себе любым способом. Ты ничего не просишь, не требуешь и не ждешь. Ты есть. Рядом. У меня есть только я и они… Мне нечего дать тебе, кроме себя. Но я боюсь даже предлагать, потому что ты можешь решить, что это как договор купли-продажи… а я просто хочу тебя.

– А разве не я навязался к тебе в гости? – Шайн вскинул бровь, глядя на него с необидной усмешкой. – Мистер Коэн, у вас что-то с памятью. Может, тогда повторим поход в магазин за сладостями?

– У нас есть три часа, – Дани глубоко вздохнул и улыбнулся. – Ты потрясающе пахнешь. Совершенно невозможно. К сожалению, у меня всего две комнаты. И две кровати. Двухэтажные. И на них спят пацаны. И самая закрытая комната – кухня.

– Зато у меня есть целая квартира, в которой я живу один, – Шайн отразил его улыбку и повлек за собой. – Прости, если я кажусь тебе странным. Но я не хочу вести себя, как с другими. И не буду. Даже если ты не против перевести отношения в горизонтальную плоскость. Я хочу, чтобы ты доверился мне до самого конца. Вдруг я люблю боль?

– И ты попытаешься меня отшлепать? – вскинул бровь омега. А потом негромко добавил. – Я не люблю боль. Иногда она неизбежна, но я не люблю боль. Отец Шона и Седа однажды меня… избил. Мы расстались через месяц. Я всего только отказался спать с ним, потому что перед этим он сожрал ужин пацанов.

– Прости. Шутка вышла неудачной, – Шайн виновато улыбнулся и, пропустив молодую пару с коляской, увлек Дани внутрь торгового центра. Немного задержался перед информационным стендом, а потом уверенной походкой направился к эскалатору. Куда он идет, стало ясно уже с верхней ступеньки. Огромный детский магазин, заваленный игрушками, гостеприимно зазывал всех проходящих малышей и их родителей смехом и яркими шариками. Впрочем, пробыли они там недолго. Похоже, Шайн с самого начала знал, зачем сюда пришел. И с выбором определился быстро. Головоломки для Шона, целый набор художника для Седа, конструктор для Саши и железная дорога для всех. Судя по надписи на коробке, ее хватит, чтобы уложить рельсы по периметру всей квартиры.

– Боже, Шайн! – выбрались из магазина они, толкая перед собой солидных размеров тележку. – Они же этой железной дорогой всю комнату пару раз обведут и домики строить начнут! Ну ладно, и я с ними тоже. Это же просто о-о-о…

Дани не бывал в таких магазинах. Ограничивался недорогими игрушками с распродаж. Но здесь невозможно не потеряться. Среди всех этих детских игрушечных сокровищ Даниил Коэн чувствовал себя ребенком, при том не намного старше собственных детей. Он подобрался и, воспользовавшись моментом, ногами встал на нижние перекладины тележки, позволив Шайну дальше катить ее самостоятельно.

– А мне игрушку?

Тот посмотрел на него сначала с удивлением, а потом в синих глазах заплескался смех.

– И кто бы сказал, что для того, чтобы ты наконец расслабился, тебя всего-то нужно было отвести в магазин игрушек, – он огляделся и склонил голову к плечу с задумчивым видом. – Большой плюшевый медвежонок? Или зайчонок? Может, радиоуправляемую машинку?

Дани с улыбкой покачал головой и пальцами показал, каких размеров должна быть игрушка. А потом соединил большой и указательный пальцы в колечко, подул в него, собрал пальцы в кулак и потряс им. Но не с угрозой, а как трясут стеклянный шарик, чтоб внутри пошел снег.

Шайн понимающе улыбнулся и покачал головой.

– Боюсь, что это нужно искать не здесь, а в сувенирном. И ты же не думаешь, что игрушками все ограничится? – Он отправил тележку на специальную стоянку к другим таким же ожидающим, пока их хозяева нагуляются, взял номерок и увлек Дани к магазину детской одежды. – Выбирай. Думаю, ты лучше справишься, чем я.

Последующие полчаса Даниил слонялся вдоль стоек с детской одеждой и подбирал мальчишкам комплекты. Свитера, футболки, штанишки. Он задурился даже на белье, носки и обувь, для чего пришлось попросить у консультанта линейку и мерить длину ботиночек по стельке, чтоб угадать с размером.

В конечном итоге он устало ткнулся лбом в плечо Шайна и выдохнул.

– Вот как-то так. Мне страшно спрашивать цену.

– Пусть тебя это не заботит. Мне все равно тратить деньги не на кого, – Шайн погладил его по голове. Отстранил, расплатился на кассе и с новой тележкой отправился опять к стоянке. – Ну что, твоя очередь.

– Моя? – Даниил непонимающе обернулся, а потом облегченно вздохнул. Шарик. Точно.

Шайн проследил за его взглядом и рассмеялся, покачав головой.

– Будешь хорошо себя вести – подарю тебе его, если понравился. Но сначала… – не договорив, он увлек его совершенно в другую сторону от той, где они были. Детские отделы остались за спиной, за стеклом витрин стояли манекены. – Зайдем сюда. Мне кажется, что вот эти джинсы и вон та рубашка на тебе будут отлично смотреться.

– Шайн, – Дани замялся перед входом и отчаянно замотал головой. – Не надо. Это совершенно лишнее. Правда. Мне хватает того, что есть. Я покупаю одежду по мере необходимости.

– Ты обещал не спорить со мной, помнишь? Если тебя это напрягает, можем ограничиться только этими вещами.

– Я обещал не спорить относительно пацанов, – спокойнее и уверенней ответил Дани. – Но не в отношении себя. Если ты это сделаешь, я буду чувствовать себя обязанным тебе.

– Мы не вдавались в детали по поводу кого именно, – спокойно, властно, но удивительно мягко произнес Шайн. – Это не «Армани», это то, что ты можешь позволить себе сам и позволил бы, если бы думал о себе, а не о мальчиках.

– Потом. Может быть. Не сейчас. Пожалуйста. – Стыд. Жжется изнутри. Заставляет отводить глаза. И чувствовать себя если не приживалкой, то попрошайкой. И пусть он пашет и зарабатывает деньги. Он не привык к подаркам. И очень нескоро сумеет научиться их принимать.

Шайн выдохнул, отводя глаза.

– Хорошо, как скажешь. Тогда домой или все-таки где-нибудь поужинаем?

– Я хочу проводить с тобой время, – Даниил щекой прижался к его щеке и замер, чувствуя, как отчаянно бьется в груди сердце. – Хочу видеть тебя. Я ловлю твой взгляд который день. И радуюсь, когда любуюсь тобой за обедом. Ты – то прекрасное, что случилось со мной вдруг. Но это чудесное мне так непривычно. И иногда немножко больно. Я… отвык, понимаешь. Отвык от знаков внимания. От того, что кто-то может ухаживать за мной. И отвык от подарков.

– Ты мне не доверяешь, – Шайн улыбнулся, но этой улыбке было далеко до его обычной сияющей и яркой. – И, наверное, ты прав. Слишком мало времени прошло. Ладно, забудь, просто пойдем. Легкий ужин и домой. Малыши, наверное, уже заждались.

– Я обидел тебя, – омега закусил губу и отвернулся. Эйфория растаяла, будто и не было ее. – Прости. Пожалуйста, прости. Я не хотел.

Вместо слов отрицания Шайн несильно дернул его на себя, стиснул пальцами подбородок, поднимая, и глубоко поцеловал, наплевав и на зрителей, и на то, что они, в общем-то, находятся в одном огромном торговом центре.

– Тебе не за что просить прощения. Это мне стоило сначала подумать о том, что ты позволишь сделать, а что – нет.

– Ша-а-а-айн… – судорожный вздох. Пальцы сжимают рубашку под пиджаком. Как же дает по мозгам поцелуй! Заставляет подгибаться колени. – Боже, ты представляешь, что делаешь?..

– Извиняюсь? – тот с лукавой улыбкой смял его нижнюю губу и, взяв за запястье, повел за собой. – Я слышу, как урчит твой желудок.

– О господи, – Дани не знал, то ли ему мучительно краснеть, то ли постараться унять накатившее возбуждение. Номинальный альфа, не касавшийся его с полгодика, и заведший себе на стороне омегу, не способствовал удовлетворению самых простых и самых естественных потребностей молодого в сущности организма. – Мне стыдно. Я вынужден за него извиниться.

– Даже не думай, – Шайн обошел вниманием китайскую и итальянскую кухню и свернул к небольшому немецкому пабу. – Надеюсь, ты не против. Здесь подают отличные блюда. Простые, но вкусные и очень сытные.

– Я только за, – Дани сглотнул, унюхав восхитительный аромат жаренных колбасок и овощей. – Ты ведь поедешь вручать мальчишкам подарки, правда?

– Я довезу тебя и помогу поднять все это. Но если я переступлю порог, то не удержусь от того, чтобы опробовать железную дорогу. А мальчишкам спать надо. Как и их уставшему за весь день отцу.

– Они расстроятся, ты для них теперь просто супергерой. – Антуражный столик, колоритные девушки. Дани присел на предложенное место и кивнул, позволяя Шайну делать заказ. – Приходи в субботу? Когда выспишься. Я же помню, вечеринка и все такое.

– Ты помнишь, что тоже на нее приглашен? – Шайн выбрал баварские сосиски с тушеной капустой. – Я не хочу ничего обещать, но приехал бы с радостью. Хотя, может, это вы приедете и разбудите спящего меня? По утрам я такой послушный, что самому противно.

– Железную дорогу они с собой не потянут! – помахал руками Дани.

– Железная дорога – это мощный аргумент в борьбе со сном, – с самым серьезным видом заявил Шайн, добавляя к заказу бокал вина для Дани и сок для себя.

– Я помню, что приглашен. И я буду. Правда. Хоть и гм… знакомство с твоим братом меня порядком пугает. Но так же я приглашаю тебя на постройку железной дороги. Парни будут рады тебе. Раз уж сегодня не смогут повисеть на твоей шее.

Шайн кивнул, принимая приглашение:

– Чем тебя пугает мой брат? Несмотря на свое внешнее «без царя в голове» он гораздо более основательный, чем я. Хотя непредсказуемости в нем гораздо больше. И упорства.

– Полагаю, это он в конечном итоге стал инициатором отношений с вашим преподавателем? – склонил голову к плечу Даниил. Сейчас, когда дело не касалось выбора подарков и его лично, он был более открыт и расслаблен.

– Сложный вопрос, – Шайн взъерошил свои волосы. – Ли хотел его не меньше, но сам поставил между ними стену из разницы в возрасте.

– Я его понимаю, – кивнул Даниил и в голосе его едва заметно прозвучали нотки сожаления.

– С одной стороны – да, ибо Лексу было всего девятнадцать. С другой… они пропустили почти три года, – Шайн посмотрел на него с любопытством. – У тебя тоже с этим проблемы? С разницей в возрасте.

– У меня проблем значительно меньше, – фыкнул Даниил. – Ты уже совершеннолетний!

– Посмотришь на меня, когда я буду ползать на животе по полу и играть в паровозики, – фыркнул Шайн и отодвинулся, давая официанту возможность расставить тарелки.

– А мне картинки по номерам нравится разрисовывать. Очень красиво. Правда гм… недешево, – Дани вздохнул, но как родному обрадовался бокалу вина и принесенным блюдам.

– Похоже, я знаю, что подарю тебе на день рождения или Рождество.

– Вот как? – вскинул бровь мистер Коэн, принимаясь за еду. Вкусно. Очень вкусно. В меру остроты. Не перебор с жирностью. Хоть диета из таких продуктов совершенно невозможна. – И что же?

– Какой же это сюрприз, если ты будешь знать о нем заранее? – Шайн придвинул ему поближе тарелку с салатом. – Как тебя приняли в отделе?

– Хорошо. Правда, хорошо, – убежденно кивнул омега. – Понимаешь, мне дали задачу, я ее оперативно выполнил и услышал «Спасибо, мистер Коэн, прекрасная работа», вместо кислой мины и пренебрежительного молчания. Это само по себе ценно.

– Вот и хорошо. После проверки, конечно, и у аналитиков будет поспокойней, но… – Шайн замолчал так резко, словно споткнулся о невидимую стену. – Напомни мне, сколько лет ты работаешь в компании.

– Два года. Я вышел почти сразу после того, как появился Саша, – Дани вскинул непонимающий взгляд на Шайна. – Что-то случилось? Что-то не так?

– Вечером перед уходом мы разговаривали с исполнительным директором. Он спрашивал меня, что я думаю о будущем отдела. Тогда я не смог ему ответить достаточно четко, но сейчас понимаю. Как на счет того, чтобы занять должность начальника аналитического отдела, мистер Коэн? Опыта тебе хватит, для административной и организационной работы достаточно взять толковых помощников. Разумеется, вряд ли ты будешь единственным претендентом, но я лично прослежу за конкурсом. Даю слово, что буду честен и справедлив, и если найдется кто-то более подходящий, протекцию тебе я оказывать не буду.

– Единственное, чего я не хочу – это чтобы кто-то решил, что я твой протеже. Я не хочу, чтобы тебя упрекали в необъективности. Чтобы говорили, что я прорываюсь к должности через постель. А ситуация именно так и будет выглядеть, – поколебавшись, ответил Дани.

– Те, кто работали с тобой, успели хорошо тебя изучить. Там нормальные люди, страдавшие от начальника так же, как и ты. Не думаю, что они не в курсе твоих возможностей и потенциала.

– Наверное, – кивнул Даниил. – Спорить не буду. Решение все равно не за мной. Главное, чтобы у меня было время заниматься с детьми.

– Так ты будешь участвовать в конкурсе?

– Буду, – выдохнул он, сделав глоток. – Только ты не подыгрывай.

– Обвинений в протекционизме после того, как самолично уволил несколько человек за аналогичное – не то, чего бы мне хотелось, чтобы отметить год в должности. Так что даже если попросишь… – со своим ужином Шайн расправился быстро и теперь пил чай мелкими глоточками.

– Вот и отлично, – снова кивнул Даниил, заканчивая ужин. – И все-таки в этом есть большой минус. Я теряю всякое право даже целовать тебя, не то, что хотеть и надеяться на большее.

– Из всего можно найти выход, – Шайн мягко улыбнулся. – К тому же ты еще не стал начальником. Вдруг судьба приготовила тебе нечто другое?

– К примеру, блистательную победу в шоу “Кто хочет стать миллионером”, выигрыш в лотерею или немедленное увольнение, – наморщил нос Даниил. – А еще какой-нибудь омега может взревновать, или попытаться охмурить одного прекрасного альфу, и мне не останется ничего кроме как грустить и тосковать.

– Интересно, почему в расчет ты не берешь одного прекрасного омегу, которого может охмурить какой-нибудь альфа? – Шайн посмотрел на него с искренним любопытством.

– Вряд ли я способен кого-то охмурить, – как можно беспечнее передернул плечами Даниил, аккуратно, самыми кончиками пальцев поворачивая вокруг ножки бокал. – Мой альфа ушел от меня к другому омеге. Да и папаша с выводком детишек очаровать может разве что старушек.